Глава 18

– Артем Васюков тоже сидел дома, – упорно повторила я, – дело было давно, вы забыли.

– Нет! Можно зайти в канцелярию и посмотреть документы, – твердила Таисия Максимовна. – Поймите, Саша была притчей во языцех, я бы запомнила ее брата. Но никакие другие Васюковы в школе не учились.

Разговор зашел в тупик. Я попрощалась с милой учительницей и хотела заглянуть в кабинет директрисы, но ее не оказалось на месте.

– Вы по какому вопросу? – вежливо спросила секретарь.

Я повесила на лицо просительную улыбку.

– Мой племянник ходил в эту школу. Дело давнее, но… можно получить справку о том, что мальчик посещал занятия?

– В принципе да, – кивнула девушка. – Помните год поступления?

– Конечно, – обрадовалась я и назвала цифру.

Секретарь взяла мышку.

– Катя, – крикнул полный мужчина, всовывая голову в приемную, – где ключ от ворот?

– Как всегда, висит на гвоздике, – ответила Катя. – Посмотрите!

– Там нет.

– Гляньте внимательно, – спокойно произнесла Катерина.

– Зачем? В шкафчике пусто! – не согласился дядька.

Секретарь встала, открыла маленькую дверку и сняла с крючка связку.

– Держите, Юрий Петрович.

– Вечно спрячут, а мне искать, – фыркнул толстяк и ушел.

– Мог и «спасибо» вам сказать! – возмутилась я.

– Только не Юрий Петрович, – скорчила гримасу Катя, – он таких слов не знает. Как зовут вашего племянника?

– Артем Васюков, – ответила я. – Неужели вот так, сразу, ответить можете?

– Вас еще удивляет компьютер? – пробормотала секретарша, водя мышкой по коврику. – Артем Васюков?

– Да, да, – в нетерпении повторила я.

– Уверены, что мальчик посещал нашу школу?

– Да, – уже не так бодро подтвердила я.

– Такого ученика в списках нет, – сообщила Екатерина, – есть Александра Васюкова, она покинула школу. Против ее фамилии стоит знак – убыла.

– Ребенок находился на домашнем обучении, – настаивала я, решив не уточнять, что Саша умерла.

– Все равно он был бы внесен в списки, – пояснила Катя.

– Может, произошла путаница? – предположила я. – Тема обучался заочно, вероятно, в бумагах о нем не осталось сведений.

– Ну, не знаю, в принципе случиться может всякое, – протянула Екатерина, – но вообще-то здесь порядок. На каждого ребенка сохранена копия дела. Допустим, Валерьянова Настя… Открываем и видим: когда девочка поступила в школу, кто родители, оценки за любой год. Даже календарь прививок есть. Или Павел Хитрук. Мальчик здесь только три года обучался, но отчетность сохранена.

Я вскочила со стула.

– Хитрук? Павел?

– Что вас так удивило? – не поняла секретарь.

– А как звали родителей мальчика? – не сдержав возбуждения, чуть не закричала я.

– Роман Андреевич и Инна Сергеевна, – через пару секунд ответила Катя, – семья перебралась на другое место жительства, ничего странного. Мальчики пошли в школу в другом районе.

– Почему вы говорите о Павле во множественном числе? – налетела я на секретаршу.

– Павел и Александр Хитрук обучались в разных классах, – пояснила Катя, – первый ходил сюда три года, второй четыре. Родители всегда стараются братьев и сестер в одну школу пристроить.

– Александр Хитрук, – в полном восторге повторила я, – и где он теперь?

– Не знаю, – на автомате сказала Екатерина и только тогда опомнилась. – Послушайте, вы хотели получить документ об Артеме Васюкове, при чем здесь Хитрук? Что происходит? Кстати, я не имею права сообщать сведения о детях, пусть даже давно покинувших наше учебное заведение. Только по распоряжению директора! Анна Михайловна будет завтра в восемь утра. Разговаривайте с ней.

– Спасибо, – кивнула я и ушла, пытаясь осознать полученную информацию.

Артем Васюков никогда не ходил в эту школу. Но у мальчика была справка о домашнем обучении. Паренек поменял школу, никто особо не удивился этому факту, смена квартиры – обычное явление. Почему Римма Марковна не захотела отпустить Тему в детский коллектив? Из-за гастрита? Очень смешно. Наверняка была более веская причина. Но потом она вдруг потеряла важность, потому что Артем в конце концов очутился в классе за партой. За мальчиком охотился некий человек? Мать понимала: ребенку грозит опасность, его могут похитить – и накрепко привязала малыша к своей юбке? Но спустя несколько лет Римма Марковна узнает: преследователь умер – и, успокоившись, отводит Тему в класс. А потом туда приходит Павел Хитрук, мальчик, который и ранее ходил с Артемом в одну школу. Но почему никаких сведений в архиве о Теме нет? В школе обучалась девочка Саша Васюкова, хулиганка никогда не упоминала о брате. Ей запретили говорить о мальчике? И получается, что одна из сестер Васюковых погибла при взрыве. Но я видела двух очень похожих теток!

Я открыла машину, села за руль и уже собралась повернуть ключ в замке зажигания, как услышала писк мобильного.

– Искала меня? – заорал Билли.

Из моей головы выдуло все мысли об Артеме, Павле, Саше и погибшей Васюковой.

– Ты выяснил, чьи ноги в багажнике? Мог бы и предупредить, какая дрянь там валяется! Меня чуть гаишники не арестовали.

– Ноги? – поразился Билли. – Живые?

– Отличное предположение, – начала злиться я. – Как ты себе это представляешь? Две нижние конечности, без остального тела, притопали в гараж и залезли в багажник?

В трубке повисла тишина. Потом Билли осторожно спросил:

– Белла, ты чего пила?

– Минералку, – на автомате ответила я. И тут же пришла в негодование: – Я не употребляю днем спиртное!

– Ну, если вечером хряпнуть спиртику, – хмыкнул парень, – а с утреца водички выпить, со старых дрожжей так поведет! Ты, Белка, осторожней, все с ерунды начинали. Многие сперва ноги в багажнике видели, а потом зеленых человечков ловили и в дурке поселялись.

– Я не употребляю алкоголь, – каменным голосом перебила я развеселившегося собеседника. – И почему ты называешь меня Беллой? Кто из нас не в себе?

Вновь стало тихо. Билли отмер лишь через несколько секунд.

– Тебя так зовут! Белла Ви. Забыла?

– Действительно, – опомнилась я, – правильно. Так откуда ноги? И кто кусается в багажнике?

– Кусается в багажнике? – оторопело повторил Билли. – Ноги? Они на тебя бросились и защелкали зубами? Круто!

– Прекрати! – зашипела я. – В машине и правда лежат части от манекена! И кто из нас выпивоха? Мы уже один раз беседовали на эту тему, ты сказал, что «ежика» брал некий Андрей, ты обещал позвонить ему, расспросить. Забыл? Может, сам не очень трезвым был?

Билли внезапно заорал:

– Андрюха!

– Че? – отозвался далекий голос.

– Ты мою машину брал?

– Ну! – донеслось в ответ.

– Зачем?

– Вальке помог для витрины кукол перевезти.

– Дебил! Ноги в багажнике забыл!

– Ну ваще, – обрадовался незнакомый Андрюха. – А Валька решила, что ее обули, неделю на склад звонит, требует нижнюю часть манекена отдать. И как я их не заметил?

– Больше ты там ничего не оставил? – надрывался Билли.

– А че?

– Моя баба говорит, в багажнике кто-то кусается.

Я чуть не подавилась воздухом от возмущения. Так, теперь, оказывается, я «баба Билли»!

– Жив подлец! – еще пуще обрадовался Андрей. – Слышь, попроси его поймать, это Николай Николаевич.

– Белл, ты здесь? – обратился ко мне Билли. – Не дергайся. Тачкой действительно пользовался Андрей. Его Валька дизайнер в магазине, она перевозила оборудование для витрины и ноги забыла. Простая случайность! А кусается Николай Николаевич.

Я взяла из сумки бутылочку минералки, сделала пару глотков и обреченно произнесла:

– Ноги нашли хозяина, что радует. Но зачем Николай Николаевич залез в багажник?

– Эй, – завопил Билли, – какого черта Ник-Ник в машине делает?

– Его Машка в школу тайком взяла, – проорал в ответ Андрей. – Он у ней этот, как его… блин, слово забыл, типа брелок. Удачу приносит! Хотела по контрольной пятерку получить и прихватила без спроса. Запихнула в багажник. А Николай Николаевич хоть и старый, да ловкий, удрал и спрятался!

– Слышала? – деловито обратился ко мне Билли.

– Мгм, – пытаясь прийти в себя, подтвердила я.

– Сделай одолжение, поймай Ник-Ника, – попросил Билли. – Машка небось отцу череп прогрызла. И Николай Николаевич жрать хочет.

– Мгм, – снова выдавила я из себя. – Похоже, ваш Ник-Ник очень агрессивный. Обоих гаишников здорово тяпнул.

– Он такой! – заржал Билли. – За решеткой долго сидел, пока выпускать не стали, вот и ненавидит ментов. Ха! Шутка!

– И как его поймать? – поежилась я.

– Ой, Белка, ты хуже Машки, – нежно укорил меня Билли, – маленькая и глупенькая. Позови просто: «Николай Николаевич, иди сюда», он и вылезет. В конце концов, жрачки ему предложи! Купи чипсы, с сыром, Ник-Ник их обожает. Сделай доброе дело, а то он может в машине чего испортить.

– Вдруг ваш Николай Николаевич и меня укусит? – заосторожничала я.

– Не, если по имени к нему обратиться, никаких безобразий не будет, а уж если чипсы почует, вообще за родную сойдешь, – пообещал Билли, и связь прервалась.

В полном недоумении я вылезла из «ежика» и приблизилась к багажнику. Суммируем полученную от Билли информацию. Живут на свете некие Андрюша и Валя, они забыли в машине часть манекена. Пока все понятно. Вероятно, парочка находилась в веселом состоянии, раз потом никак не могла сообразить, куда подевались ноги из пластика. Но вот дальше начинается бред. Девочка Маша считает своим талисманом некоего Николая Николаевича. Скорее всего он дедушка школьницы. Желая получить пятерку на контрольной, она просит пенсионера поехать вместе с ней в школу. В принципе ничего особенного. Милый старичок согласился и… спрятался в багажник, из которого по непонятной причине отказался вылезать. Николай Николаевич закопался в груду барахла, остался там жить, ездил со мной и… укусил гаишников.

Билли, кстати, не усмотрел в идиотском случае ничего странного, более того – преспокойно объяснил мне поведение дедульки. Тот, оказывается, долгие годы сидел за решеткой и ненавидит милиционеров. Меня же агрессивный старикашка не тронет, а наоборот, будет любезен, если я предложу ему чипсы. А теперь скажите, кто из нас сумасшедший – Билли, Андрей, Валя, девочка Маша или Николай Николаевич? Может, они все разом сбежали из палаты, обитой поролоном? Нет ответа на этот вопрос, но ясно, что дедулю необходимо выпустить наружу.

Багажник «ежика» открывался не из салона, следовало надавить на круглую пупочку, торчавшую посередине крышки, а затем уж поднимать последнюю.

– Николай Николаевич, – сладко пропела я, – вы тут?

Тишина послужила мне ответом. Похоже, старичок с норовом. Все пожилые люди обожают почет и уважение, надо соблюсти пиетет.

– Добрый день, – обратилась я к багажнику, почти доверху забитому всевозможным барахлом. – Меня зовут Виола, то есть, извините, Белла Ви, но это одно и то же. Ваша внучка Маша очень волнуется, не надо ее нервировать. Николай Николаевич, вылезайте, поедете в салоне, как белый человек.

Ни одна тряпка не пошевелилась.

– Ей-богу, в багажнике душно, – продолжала я увещевать деда, – у вас может случиться гипертонический криз. Николай Николаевич, душенька, не хотите зубы почистить? Вы укусили патрульного, набрали полный рот микробов, гаишник небось руки с утра не мыл, а ведь деньги хватал. Ау! Ник-Ник!

Но вредный дедок не собирался реагировать.

– Чипсы! – вспомнила я, оглянулась по сторонам, увидела небольшую палатку и бросилась к ней.

– С сыром нет, – зевнула продавщица, – бери с беконом и овощами.

– Поищите, может, завалялась упаковка, – попросила я.

– И где ей тут валяться? – начала раздражаться женщина. – Это не склад на тысячу километров.

– Очень нужны именно с сыром, – приуныла я, – иначе дедушка Николай Николаевич из багажника машины не вылезет, его только на чипсы выманить можно.

Торговка чихнула.

– Наркоша? Бросай колоться, пока совсем в чмо не превратилась!

– Дайте орешки, – проигнорировала я замечание глупой тетки, – авось он арахис любит и согласится за пакетик в салон пересесть.

– Сначала деньги покажи! – предусмотрительно потребовала торговка.

Купив целлофановую упаковку орехов, я прибежала к «ежику» и начала шуршать бумагой, приговаривая:

– Николай Николаевич! Солнышко! Вы, наверное, кушать хотите!

Мои сладкие речи прервал звонок мобильного.

– Андрюха велел тебе передать, что клетка там же лежит, покопайся в инструментах, – деловито сказал Билли.

– Клетка? – переспросила я.

– Ну! А куда ты Ник-Ника сажать собралась?

Мои пальцы непроизвольно разжались, пакетик упал в багажник, трубку я каким-то чудом сумела удержать.

– Дедушку надо поместить в клетку? С ума сойти!

– Какого дедушку? – изумился Билли. – Эй, Белка, ты себя хорошо чувствуешь?

– Замечательно, – заверила я, – просто никак не пойму, что происходит. Старичка держат под замком? И какого размера пенсионер? Он карлик?

Билли издал звук, весьма похожий на хрюканье.

– Он хомяк.

– Кто? – в изнеможении спросила я.

– Николай Николаевич, – пояснил парень. – Он хомяк. Не поняла? Повторяю. Николай Николаевич хомяк.

– Прикольная фамилия, – хихикнула я. – Николай Николаевич Хомяк, никогда с такой не сталкивалась. Хотя у меня был один знакомый по фамилии Лисица.

– Он живой хомяк, – сдавленным голосом уточнил Билли. – В смысле натуральный, шерстяной, с когтями.

– Конечно, живой, – согласилась я, – раз кусается, то вполне здоров. Мертвый хомяк… Эй, погоди! Он хомяк?!

– Наконец-то, – захохотал Билли, – доползло до жирафа.

– Животное? – протянула я.

– Ага, – подтвердил парень.

– Почему его зовут Николай Николаевич? – только и смогла спросить я.

– Потому что так назвали, – дал достойный ответ Билли. – Заканчивай придуриваться!

– Хомяк… – бормотала я, – орешки, чипсы и талисман… Следовало сразу догадаться. И укус на пальце был глубоким, у человека не получится так цапнуть… И дедушка, даже самый маленький, в багажнике сразу был бы заметен…

– Ты че, правда думала деда там найти? – завизжал от восторга Билли. – Чума! Ну и протупила!

– Шутка, – опомнилась я. – Где клетка? Все, вижу, она в левом углу валяется.

– Удачи, – посмеиваясь, пожелал Билли. Собрался еще что-то сказать, но связь прервалась.

Экран моргнул и погас, я забыла зарядить батарейку.

Запихнув бесполезный мобильный в карман, я наклонилась над багажником.

– Ник-Ник, орешки! Ням-ням!

В самом дальнем углу зашевелилась тряпка, и показалась крохотная мордочка с блестящими глазками.

– Иди сюда, – приказала я, но хомяк и не подумал пошевелиться.

Я попыталась дотянуться до наглого грызуна, поняла, что не хватает длины руки, и залезла внутрь багажника. Попробовала схватить животное, не удержалась на коленях, шлепнулась на живот. Послышался скрип, щелчок, и свет погас.