Глава 14

Амалия Карловна сблизилась с Темой на почве рисования. Мальчик приносил учительнице свои работы, а та показывала ему художественные альбомы, у нее дома солидная библиотека.

Как-то раз Артем не явился на занятия, по школе гулял грипп, и отсутствие ученика не удивило Амалию Карловну. После работы она решила заглянуть к мальчику, оставить ему несколько интересных книг о жизни великих деятелей культуры. Амалия Карловна знала, где жил вундеркинд, Артем часто сопровождал любимого педагога после занятий, нес ее портфель и показал дом, где находится его квартира.

Учительница, нагруженная пакетом, поднялась на нужный этаж, хотела позвонить, но тут заметила, что дверь в квартиру Васюковых не заперта, а просто прикрыта. На дворе был уже не девяносто первый год, времена криминального разгула заканчивались, но москвичи давным-давно забыли о патриархальной привычке не запираться на все замки. Учительница насторожилась, потом тихо вошла в квартиру и крикнула:

– Есть кто дома?

В ту же секунду послышался громкий стук, и серая тень метнулась по коридору в одну из комнат. Амалия Карловна в секунду сообразила: в помещение влез вор. Учительница не раздумывая кинулась за грабителем. Поступила она, конечно, опрометчиво, решив самостоятельно обезвредить преступника, нужно было без шума выйти на лестничную клетку, позвонить соседям, вызвать милицию. Но Амалия Карловна работала в школе с советских времен, верила в действенность слова и наивно полагала, что воришка испугается взрослой женщины, вернет на место свою добычу и попросит прощения. Почему она решила, что к Васюковым залез подросток, а не парочка здоровенных мужиков с оружием? Совершенно пустой вопрос, у нее не было на него ответа.

Горя негодованием, Амалия Карловна вбежала в гостиную и увидела… симпатичную стройную девушку лет пятнадцати-шестнадцати. Незнакомка совершенно не походила на преступницу. На ней были домашний халат и тапочки с помпонами, длинные светлые волосы свисали неуложенными прядями. Не очень большие голубые глаза прятались за густо накрашенными ресницами, на губах лежал слой перламутрово-розовой помады, лак такого же цвета покрывал ногти.

Первое мгновение Амалия Карловна и девочка пристально смотрели друг на друга, потом последняя спросила:

– Как вы сюда попали?

– Дверь была открыта, – ответила учительница.

– Ой, вот черт! Не заперла, когда пришла! – подскочила девочка.

– Меня зовут Амалия Карловна, – представилась педагог, – я преподаю у Темы в школе. Он сегодня не пришел на занятия, я захотела его проведать, принесла книги. Где Артем?

– Он… э… в ванной, моется, – сообщила девушка, – сейчас… подождите, я его позову. Вы присядьте!

Амалия Карловна опустилась в кресло. Минут через десять в комнату влетел Тема, мало похожий на тяжелобольного. Он выглядел излишне возбужденным, его короткие волосы стояли дыбом, лицо покрывали красные пятна, губы были пунцовыми. Через секунду в воздухе повеяло чем-то «химическим», очень знакомым.

– Здрасте. А я сегодня уроки прогулял, – с порога честно признался Артем, – один раз не страшно, у меня ведь одни пятерки, даже четверок нет!

– Да? – вздернула брови Амалия Карловна и чихнула. – Чем пахнет, не пойму.

– Это ацетон, – пояснил Артем, – мама ремонт в кухне закончила, а убрать ей некогда, она очень занята. Ну я и решил ей сюрприз сделать, на занятия не пошел, остался пол мыть. Плитка здорово краской заляпана, сначала я ее лезвием отскребал, а потом догадался растворитель взять.

– Даже из-за помощи маме не следует прогуливать школу, – назидательно сказала учительница. – А что за девочка тебе помогает?

– Соседка, – быстро ответил Артем, – мы дружим.

Преподавательница кивнула и невольно посмотрела на ноги паренька. Артем был в кроссовках, но, очевидно, торопился и перепутал обувь. Правый башмак сидел на левой ноге, а левый на правой.

И тут только до Амалии Карловны дошла двусмысленность ситуации. Риммы Марковны нет дома. По словам Темы, он остался отмывать кухню, а дружескую помощь ему оказывает девочка, одетая в кокетливый пеньюар практически без застежек, и ее домашние бархатные туфельки с помпонами абсолютно не уместны в такой ситуации. Артем взволнован, он явно одевался впопыхах…

От следующей мысли Амалия Карловна покраснела и растерялась. Она положила принесенные книги на стол, попросила Тему более никогда не пропускать школу и быстро ушла. Артем не стал ее задерживать, не предложил ей чаю, девочка не вышла в коридор, чтобы попрощаться.

До вечера учительница решала трудную задачу: следует ли ставить в известность о произошедшем Римму Марковну – и в конце концов позвонила Васюковой.

– У меня для вас неприятная новость, – начала она издалека, – Артем сегодня пропустил занятия.

– Вы ничего не путаете? – поразилась мать. – Мой мальчик такого себе не позволяет!

– Как идет ремонт? – сменила тему Амалия Карловна.

– Что? – еще сильнее удивилась Римма Марковна.

– Разве вы не приводите в порядок кухню? – спросила учительница.

– У меня нет на это ни времени, ни сил, ни денег, – призналась Васюкова, – даже не мечтаю об обновлении интерьера.

Амалия Карловна набрала полную грудь воздуха и решилась:

– Боюсь, что окончательно испорчу вам настроение. Я случайно застала у Артема полуголую девушку-блондинку. Понимаю, что у теперешних подростков сексуальность просыпается раньше, чем у их сверстников десять лет назад, но думается, раннее начало половой жизни до добра не доведет.

– Блондинка? – пролепетала Римма Марковна. – Я непременно разберусь! Спасибо! Тема растет без отца, вот и отбился от рук. Я его накажу, обязательно. К врачу отведу. Боже! Какой ужас! Надо таблетки подобрать!

– Не стоит действовать агрессивно, – решила дать совет учительница, – карательные меры не помогут. И врач здесь не поможет, лучше деликатно побеседовать с сыном, объяснить пагубность его поведения, намекнуть на проблемы со здоровьем.

– Да, да, да, – торопливо согласилась Римма Марковна и бросила трубку.

На следующий день Артем вновь не появился в школе, а вот его мать прибежала к Амалии Карловне.

– Сын заболел! – воскликнула она. – Что за ужас вы вчера напридумывали? Тема еще ребенок, ни о каком сексе он и не помышляет!

Педагог отвела глаза в сторону. Похоже, Васюкова чрезвычайно наивна. В четырнадцать лет мальчики постоянно фантазируют на эротические темы, которые быстро трансформируются в их голове в порнографические сцены.

– И в гостях у него была сестра, – завершила рассказ Римма, – вы же не подозреваете моего сына в инцесте!

– Сестра? – растерялась Амалия Карловна. – У вас есть еще дети? А почему Артем наврал, представил ее соседкой?

Васюкова притихла, потом неохотно продолжила:

– Вам трудно понять нашу ситуацию. После развода мы с мужем разделили детей, ему досталась дочь, мне сын. Разрыв произошел много лет назад, супруг не разрешал девочке встречаться с братом, а я никогда не рассказывала Теме о ее существовании, но дети каким-то образом нашли друг друга и начали общаться тайком. Дочь боится отца и мачеху, а Тема решил, что обидит меня, если расскажет о ее визитах. Когда вы вчера появились, сын испугался и сочинил про соседку, он не мог сказать про сестру.

…Амалия Карловна перевела дух.

– Ну и как вам эта история?

– Нестандартная ситуация, – согласилась я. И тут же вспомнила беседу с Мальковой.

Мира рассказала Элеоноре про своих родителей, которые, разрушив брак, разъединили ее с сестрой и настроили девочек друг против друга. А теперь оказывается, что муж Риммы поступил точно так же. Интересно, в семье Васюковых такая традиция или кто-то слишком много врет? К тому же Мира и Нора говорили мне, что супруг Риммы умер, она вдова.

– Вы еще до конца не дослушали, – прищурилась Амалия Карловна, – Тема стал посещать занятия недели через три после моей беседы с его матерью…

Мальчик выглядел подавленным, на уроке сидел безучастным, руки не тянул. После занятий Амалия Карловна зазвала любимого ученика в свой кабинет и укорила его:

– Я думала, мы друзья.

– Да, – вяло отозвался Артем.

– Почему ты не рассказал мне про сестру? Я не стала бы вас выдавать!

– Да, – безучастно кивнул Тема.

– Если захотите поговорить, можете прийти ко мне, – решила исправить свою ошибку Амалия Карловна.

– Да, спасибо, – монотонно ответил Артем, – да.

– Придете?

– Да. То есть нет.

– Да или нет? – уточнила учительница.

– Нет, – вдруг встрепенулся паренек, – нет. Поздно.

– Поздно? – переспросила Амалия Карловна. – Почему?

Артем встал.

– Она умерла!

– Кто? – испугалась училка.

– Моя сестра, – с невозмутимым выражением лица отрапортовал мальчик.

– Господи… – перекрестилась Амалия Карловна. – Что с ней случилось? Ты, наверное, переживаешь?

Внезапно Тема стал смеяться, затем по его лицу покатились слезы. Перепуганная учительница бросилась к двери, чтобы принести воды и позвать медсестру.

– Стойте! – окликнул ее Артем. – Переживаю ли я? Вам этого не понять. Хотите знать, что произошло? Она себя убила.

– Твоя сестра сама свела счеты с жизнью? – попятилась Амалия Карловна.

– Да, – свистящим шепотом произнес подросток, – после того как вы наболтали моей маме всякую жесть, нас с сестрой разлучили! Мне велели ее прогнать! И теперь она мертва! Это ваша вина!

Амалия Карловна прижалась к стене, ноги отказывались ей служить.

– Зачем вы полезли в нашу семью? – горько спросил Тема. – Нам было так хорошо! Я привык, успокоился, и мама тоже. Кто вас просил? Приперлись без спроса, вошли без звонка!

– Деточка, я совершенно не представляла последствий, – пролепетала Амалия Карловна.

– Я ее убил: выгнал, и она умерла, – глядя прямо в лицо учительнице, повторил Тема, – теперь я остался один! Понимаете, что вы натворили? Я вас ненавижу!

…Амалия Карловна приложила руки к щекам и застыла.

– И что случилось дальше? – я не дала собеседнице погрузиться в мрачные мысли.

Она вздрогнула.

– Артема Васюкова вскоре забрали из школы. Повод был мелкий, кажется, драка в раздевалке. Ерунда, но Римма Марковна перевела мальчика в другое учебное заведение и сменила квартиру. Я около месяца промучилась бессонницей, а потом пошла к Маргарите Семеновне и все ей рассказала.

Директриса оценила серьезность произошедшего и велела подчиненной:

– Никому ни гугу. Пока все тихо, никто из милиции не приходил, но в кодексе есть статья о доведении до самоубийства. Если Васюковы отнесут заявление, мы беды не оберемся.

– Но я ни в чем не виновата! – заломила руки учительница.

– Не стоит рыдать, я попытаюсь поговорить с одним человеком, он поможет, – утешила Яценко.

В понедельник Маргарита Семеновна вызвала Амалию Карловну.

– Прямо не знаю, как отнестись к случившемуся, – развела она руками.

Учительница сжалась в комок.

– Все так плохо?

– У Васюковой никогда не было дочери, – начала перечислять директриса, – отец Артема давно умер, и он не уходил из семьи, девочка в халате никак не могла быть сестрой подростка.

– Но Римма Марковна говорила о разводе, – заморгала Амалия Карловна.

– Соврала, – дернула шеей Яценко, – и еще. За последнее время в нашем районе не было случаев самоубийств девушек в возрасте от четырнадцати до двадцати лет.

– Зачем? Зачем она врала? – борясь с налетевшей головной болью, твердила преподавательница. – И Тема солгал? Суицида не было?

Маргарита Семеновна поморщилась.

– Вы поймали парня с девкой и абсолютно правильно сообщили о порочном поведении сына его матери. Но сами знаете, как некоторые родители реагируют, когда им указывают на недостойные поступки их деточек. Римма Марковна не захотела сплетен, вот и придумала про сестру, чтобы учительница прикусила язык. Но, очевидно, мать наказала безобразника, а тот решил сделать вам гадость. Знал, подлец, как вы будете переживать, потеряете сон и покой. Мы теперь знаем правду и можем, вздохнув с облегчением, забыть о казусе. Более не ходите к детям на дом. Советские времена, когда нам вменялось в обязанность проверять жилищные условия школьников, давно миновали. Не превышайте своих полномочий. Васюков покинул школу, а вы извлеките урок из произошедшего.

Завершив рассказ, Амалия Карловна побарабанила пальцами по столу. И вдруг спросила меня:

– Знаете, чего мне жаль?

– Что не выяснили новый адрес Артема и не могли приехать, чтобы надавать наглому мальчишке оплеух? – предположила я.

Амалия Карловна зачем-то открыла ящик стола.

– В день, когда пришла навестить прогульщика, я принесла ему две книги, оставила на столе, а Васюков их не вернул. Одно издание ерундовое, а вот другое раритет, выпущено в тридцатых годах прошлого века, называется «История картин», на первом листе есть экслибрис – человек едет на велосипеде, положив на руль толстый том. Там были замечательные репродукции и прекрасные комментарии к ним. Артем оказался не только злым вруном, но и вором.

– Скажите, в классе, где учился Васюков, был мальчик по имени Саша? – переменила я тему беседы.

Амалия Карловна задвинула ящик.

– Уж и не помню. Имя очень распространенное.

– А можно уточнить?

Учительница кивнула, пояснив:

– Классные журналы положено сдавать в архив, там же лежат и дела учеников.

Я приуныла, представив, что придется искать подход к хранилищу.

– Где находится архив?

Амалия Карловна показала пальцем на ноутбук.

– Хотите, облегчу вам задачу?

– Очень, – горячо призналась я.

– В начале сентября наша школа празднует пятидесятилетие, намечается грандиозное торжество. Маргарита Семеновна ищет среди выпускников спонсоров, я обзваниваю бывших учеников, приглашаю на мероприятие. Все классные списки и прочие сведения есть в компьютере.

– Сегодня мой день! – воскликнула я. – Давайте поищем некоего Сашу. И еще: мне рассказали, что перед уходом из школы Тема впал в истерику, порезал себе руку, капал кровью на дневник своего одноклассника и клялся ему отомстить. Это правда?

– Нет, – слишком быстро ответила Амалия и отвела глаза, – в нашей школе такого быть не могло. Никогда-никогда!

Я натянуто улыбнулась. Да уж… Учительница может сто раз повторить «никогда», но мне понятно – она врет, оберегая честь мундира.