Обширная область, часть Северной Америки, омываемая двумя океанами, Тихим и Северным Ледовитым, соседняя с Канадой, называется Аляской. Площадь этой территории, которую русский император, больше из антипатии к Англии, чем из симпатии к Америке, уступил Соединенным Штатам, сделавшим в тот день еще один лишний шаг к осуществлению доктрины Монро: «Вся Америка для американцев» – площадь эта, как говорят, занимает не меньше полутора миллионов квадратных километров.

За исключением имеющихся в ней золотых россыпей, можно ли что-нибудь извлечь из этой полуканадской-полуамериканской области, орошаемой Юконом, – области, лежащей за полярным кругом и имеющей почву, не пригодную к выращиванию никакой из существующих культур? Это было очень сомнительно.

Не нужно, однако, забывать, что Аляска, включая острова Баранова, Адмиралтейские, Принца Уэльского, которые относятся к ней, а также Алеутский архипелаг, имеет громадную береговую линию со множеством пригодных для стоянки судов портов, начиная от Ситки, столицы штата Аляска, и до порта Сент-Майкл, расположенного у устья Юкона, одной из величайших рек мира.

Пограничной линией между Канадой и Аляской был избран сто сорок первый меридиан. Что касается южной границы, которая, извиваясь, охватывает и прибрежные острова, то она не отличается определенностью.

Рассматривая карту Аляски, нельзя не заметить, что почти на всем протяжении поверхность ее представляет собой низменность. Орографическая система обозначается лишь на юге. Здесь начинается горная цепь, которая тянется дальше, через Колумбию и Калифорнию, под названием Каскадных гор.

Особенно бросается здесь в глаза течение Юкона. Направляясь сначала к северу и орошая огромной сетью своих притоков Канаду, эта великолепная река проникает на Аляску, описывает здесь дугу до форта Юкон, затем, спустившись к юго-западу, впадает около порта Сент-Майкл в Баренцево море.

Юкон значительнее даже «отца вод», самого Миссисипи. Он дает не меньше двадцати трех тысяч кубических метров воды в секунду, и его длина, при общем бассейне, обнимающем поверхность вдвое большую, чем Франция, равняется двум тысячам двумстам девяноста километрам.

Если территория, по которой протекает Юкон, и непригодна для возделывания, то она изобилует лесами. Это большей частью непроходимые кедровые леса, которые могли бы снабжать своими деревьями весь мир, если бы истощились более доступные лесистые местности. Что касается местной фауны, то она представлена здесь черным медведем, оленем, горной овцой, богатой коллекцией пернатой дичи: рябчиками, бекасами, куропатками и бесчисленными породами уток.

Воды, омывающие чрезвычайно развитую береговую линию края, не менее богаты всякой рыбой и морскими млекопитающими. Среди рыб есть одна, которая заслуживает особого внимания. Она так пропитана жиром, что ее без всякого приготовления можно зажечь в виде факела. Отсюда и название – рыба-свеча, данное ей американцами.

Открытая русскими в 1730 году, исследованная в 1741 году, когда местное население, главным образом индейского происхождения, не превышало тридцати трех тысяч человек, эта страна в настоящее время наводнена эмигрантами и золотоискателями, которых уже несколько лет привлекают в Клондайк золотые прииски.

В первый раз заговорили об этих полярных приисках в 1864 году, когда миссионер Мак-Дональд нашел в маленькой речке, около форта Юкон, целые пригоршни золота.

В 1882 году отряд бывших калифорнийских золотоискателей, и среди них – братья Баусвел, отправился через перевал Чилкут и начал правильную эксплуатацию новых приисков.

В 1885 году золотоискатели в бассейнах Льюиса и Юкона напали на прииски Форти-Майлз-Крик, немного ниже по течению будущего города Доусона, почти в том самом месте, на котором впоследствии должен был оказаться участок № 129 Жозиаса Лакоста. Два года спустя, в то время когда канадское правительство начало проводить границы области, они добыли здесь золота на шестьсот тысяч франков.

В 1892 году «Северо-американская компания торговли и транспорта» из Чикаго основала поселок Кудахи у слияния Юкона с Форти-Майлз-Крик. В то же время тридцать констеблей, не оставлявшие службы по наблюдению за работами, четыре унтер-офицера и три офицера выработали не меньше полутора миллионов франков на приисках Сиксти-Майлз-Крик, несколько выше по течению города Доусона.

Лиха беда начало. Вслед за этим в край потянулись золотоискатели со всех концов света. В 1895 году через Чилкут прошло не меньше тысячи человек, главным образом французов из Канады.

В 1896 году распространилась шумная новость. Найдена река, богатство которой невероятно. Эта река – Эльдорадо, один из притоков Бонанцы, впадающей через реку Клондайк в Юкон. Тотчас же начинается нашествие золотоискателей. Места, продававшиеся в Доусоне по жребию за двадцать пять франков, скоро достигли цены сто пятьдесят тысяч франков.

Собственно Клондайком называется лишь канадская часть территории. С запада он ограничивается сто сорок первым меридианом, который служит пограничной линией между ставшей американской Аляской и владениями Великобритании.

С севера его границей служит приток Юкона – Клондайк, который впадает в эту реку у самого Доусона, разделяя город на две неравные части.

С востока граница подходит к той части Канады, где начинаются первые отроги Скалистых гор и по которой с юга на север протекает река Маккензи.

Центр области поднимается в виде высоких холмов, главный из которых, Дом, открыт в 1897 году. Это единственный рельеф на поверхности в общем плоского края, по которому разворачивается весь гидрографический бассейн, примыкающий к Юкону. Большинство притоков этой реки несут в своих водах золото в блестках вместе с песком, и на их берегах разрабатываются уже сотни приисков. Но наиболее золотоносная территория – та, которая омывается Бонанцей и ее многочисленными притоками: Эльдорадо, Королевским, Бульдером, Американцем, Чистым Золотом, Крипплем, Тэлем и другими.

Понятно, почему на эту территорию, покрытую свободными ото льда в течение трех или четырех летних месяцев речками, на эти многочисленные прииски, не представляющие трудностей для эксплуатации, набросились во множестве золотоискатели. И понятно, что число их с каждым годом увеличивается, несмотря на трудности пути.

В том месте, где Клондайк впадает в Юкон, несколько лет назад было лишь болото, которое заливалось водой во время оттепели. Единственными жителями здесь были бедные индейцы, жившие в хижинах или в избах, построенных по образцу русских.

У слияния этих двух рек канадец по имени Ледюк основал город Доусон, который уже в 1898 году насчитывал восемнадцать тысяч жителей.

У слияния этих двух рек канадец по имени Ледюк основал город Доусон

Город сначала был разбит на участки, которые основатель продавал не дороже двадцати пяти франков и которые теперь шли по цене от пятидесяти тысяч до двухсот тысяч франков. Если приискам Клондайка не грозит истощение в ближайшем будущем, если в бассейне великой реки будут открыты новые прииски, может случиться, что Доусон сделается главным городом всего края и будет иметь такое же важное значение, как Ванкувер в Британской Колумбии или Сакраменто в американской Калифорнии.

В первое время существованию города грозила опасность быть залитым водой, как и болоту, на котором он строился. Пришлось воздвигнуть крепкие плотины, чтобы избежать этой опасности, которая, впрочем, появляется ежегодно лишь на короткое время. Во время ледохода на Юконе вода поднимается настолько, что можно опасаться сильнейшего наводнения. Наоборот, летом уровень воды в реках падает так, что Клондайк можно переходить вброд.

Бен Раддл хорошо знал историю этого края. Он ознакомился со всеми открытиями последних лет. Ему известно было, как прогрессивно увеличивалась из года в год доходность приисков и какие состояния на них наживались. Что он приехал в Клондайк лишь для того, чтобы войти во владение приисков Форти-Майлз-Крик и чтобы определить его стоимость, а затем продать по наилучшей цене, в том приходилось ему верить, потому что он утверждал это. Но Сумми Ским чувствовал, что интерес, возбужденный в его кузене золотом, увеличивался по мере приближения к золотоносной области, и он все больше и больше опасался, как бы не застрять в этой стране золота и несчастий.

В то время в области насчитывалось не меньше восьми тысяч приисковых участков, занумерованных от устьев притоков Юкона до их источников. Участки имели площадь в двести или сто квадратных метров, как это было установлено законом 1896 года.

Более всего золотоискатели и синдикаты облюбовали прииски Бонанцы, ее притоки и холмы по левому берегу Клондайка.

Можно было, следовательно, пожалеть – так должен был думать Бен Раддл, потому что Сумми Ским об этом не думал, – что наследством дядюшки Жозиаса оказался не один из приисков Бонанцы, а прииск в окрестностях Форти-Майлз-Крик, по ту сторону Юкона. Легко предположить, что предложения, которые были бы им в этом случае сделаны, оказались настолько блестящими, что им незачем было предпринимать путешествие в Клондайк. И Сумми Ским мог бы наслаждаться деревенской жизнью на своей ферме «Зеленая Поляна», вместо того чтобы месить грязь на улицах столицы, – грязь, которая заключала, может быть, в себе частицы драгоценного металла.

Оставался, правда, запрос «Общества транспортирования и торговли», но и оно, не получая ответа, могло уже отказаться от этого дела.

В конце концов, Бен Раддл приехал смотреть, и решил с этого начать. Хотя участок № 129 никогда не давал самородка стоимостью в три тысячи франков – таков был самый большой самородок, найденный в Клондайке, – едва ли все же он был истощен, иначе не явилось бы предложений о его покупке. Американские и английские синдикаты в таких делах не действуют слепо. Можно было быть уверенным, что в худшем случае оба кузена покроют издержки путешествия.

К тому же, как узнал об этом Бен Раддл, говорили уже о новых открытиях. Сумми не раз слышал от своего кузена о Хантере, притоке Клондайка, который протекает между горами высотой в пятьсот метров, где залежи богаче и золото чище, чем в Эльдорадо; о Голд-Боттоме, в котором, по указанию Оджильви, существует золотоносный кварцевый пласт, дающий до тысячи долларов с тонны, и о сотнях других рек, еще более чудесных.

– Ты понимаешь, Сумми? – говорил Бен Раддл. – В случае неудачи мы всегда сможем вывернуться в этом удивительном крае.

Сумми делал тогда вид, что ничего не слышал, и говорил как всегда:

– Все это прекрасно, Бен. Позволь мне, однако, вернуть тебя к нашей теме. Все эти Бонанцы, Эльдорадо, Медведи, Хантеры и тому подобное – все это очень хорошо. Но нас касается лишь Форти-Майлз-Крик, а я даже и о нем не хочу ничего слышать, как будто его не существует.

– Будь спокоен, он существует, – отвечал, не волнуясь, Бен. – Ты скоро сам в этом убедишься.

Затем, возвращаясь к своей любимой идее, он продолжал:

– И как это ты не заинтересуешься этим удивительным Клондайком? Ведь здесь положительно даже улицы вымощены золотом! К тому же Клондайк – не единственная территория края, в которой есть золотоносные жилы. Тебе стоит лишь взглянуть на карту, и ты увидишь, какое множество отмечено на ней мест, богатых минеральными сокровищами. Их много на Чилкуте, через который мы перевалили, в холмах Кассиара и в других пунктах. Аляска полна таких холмов, и цепь их тянется за полярный круг, до берегов Ледовитого океана…

Но этот пламенный гимн не мог смутить ясности мышления Сумми. Напрасно Бен Раддл соблазнял своего кузена всеми этими сокровищами – последний с улыбкой отвечал:

– Ты прав, Бен, ты совершенно прав. Бассейн Юкона, несомненно, страна, набитая золотом до отказа. Что касается меня, то я с радостью думаю о том, что мы тоже обладаем «небольшим» клочком этой земли… потому что, если бы он был больше, нам потребовалось бы больше времени, чтобы от него освободиться!