ГЛАВА 8
Бункер: четвертый уровень

Четвертый уровень – святая святых «Хрустального неба». Несколько объединенных между собой отсеков, линия узкоколейки, проложенная в связующем тоннеле от «операционной» к лифтовой шахте, многоступенчатые системы очистки и регенерации воздуха, отдельная система пожаротушения, повсюду датчики задымления, газоанализаторы и телекамеры, множество телекамер и, конечно же, провода, десятки, если не сотни, всевозможных кабелей и проводов, пропущенных под потолком, упрятанных в отдельные короба и скрытых под фальшполом. Таким Ольга помнила четвертый уровень. Таким он был, когда в бункере кипела работа. Сейчас здесь не было ни людей, ни оборудования, ни проводов, ни рельсов узкоколейки – вообще ничего. Их с Дмитрием встретили абсолютно голые стены тоннеля и голый бетонный пол с дырами от анкерных болтов, скреплявших прежде железнодорожные рельсы.

В пустом тоннеле их с Дмитрием шаги звучали оглушительно громко, даже пугающе. Ольга боязливо поежилась.

– Как пусто.

– Пусто? – переспросил Дима. – Я был бы только счастлив, если бы это оказалось так.

– Счастлив?

Он не стал вдаваться в объяснения, а ответил коротко и исчерпывающе:

– Монстры.

Несмотря на то что ниже второго уровня им не встретилось ни одного чудовища, Дмитрий ежесекундно ожидал их нападения. Поэтому он отдал Ольге свой пистолет взамен потерянного ружья, а сам не выпускал из рук автомат. Свой фонарь он выключил и убрал в нагрудный карман, так как вокруг было достаточно светло, хотя заполняющий шахту светящийся газ, который Дима называл «туманом», по какой-то мистической причине не проникал из шахты в тоннель, словно его удерживало силовое поле пришельца. Впрочем, возможно, именно так и было.

По мере продвижения в глубь тоннеля под ногами стали попадаться пластмассовые и стеклянные осколки, и вскоре Ольга убедилась, что ее представление о том, что четвертый уровень абсолютно пуст, было ошибочным. Через десяток шагов они наткнулись на два лежащих у стены разбитых кондиционера, а затем Дмитрий обнаружил и отсек, откуда они были выброшены.

– Что здесь раньше было? – спросил он, остановившись перед распахнутой дверью.

– Насосы, кондиционеры, вентиляторы, – добросовестно перечислила Ольга. – Это компрессорный отсек.

Она заглянула внутрь. Почти все оборудование осталось на месте, но оно было до неузнаваемости разрушено и разбросано по полу. Огромный вентилятор со скрученными в штопор лопастями лежал поверх кучи металлолома, как памятник царящему здесь хаосу.

– М-да, – только и сказал Дмитрий, глядя на эту картину разрушений. Потом тронул Ольгу за плечо и добавил: – Идем дальше. Показывай, где ваша центральная лаборатория.

«Операционная» размещалась в последнем отсеке четвертого уровня, но по дороге туда они сделали еще одну остановку в помещении, которое не имело своего названия, потому что не было предусмотрено первоначальным планом «Хрустального неба». Первоначально здесь располагалась баклаборатория, но после того как выяснилось, что биоэнергетическое поле пришельца положительно влияет на окружающие предметы, баклабораторию со всем оборудованием перенесли на третий уровень, а здесь стали размещать «испытуемые образцы», в основном оружие. Злополучная авиабомба объемного взрыва, на испытаниях которой погиб сын полковника Панова и вместе с ним еще шесть человек, тоже побывала здесь. Для размещения оружия в отсеке в срочном порядке установили сварные стенды, а входную дверь вместе с частью снесенной стены заменили на сдвижные железные решетки. Глымов был категорически против размещения оружия и боеприпасов рядом с центральной лабораторией. «Если все это хозяйство взорвется, от бункера ничего не останется», – не раз говорил он. Не взорвалось. Хотя, если бы профессор оказался прав, всем: и выжившим, и погибшим – от этого было бы гораздо лучше. Уж лучше погибнуть при взрыве, чем превратиться в отвратительное чудовище.

Дмитрий не разделял ее мрачных мыслей. Увидев заваленный неразорвавшимися боеприпасами отсек, он радостно просиял.

– Мы нашли его! Тайник пришельца, куда монстры стащили все оружие!

Ольга отрицательно покачала головой.

– Это тоже одна из лабораторий, своеобразный испытательный стенд для улучшения оружия энергетическим полем пришельца.

Дима даже не стал ее слушать. Он навалился на решетку, закрывающую доступ в отсек, пытаясь сдвинуть ее в сторону.

– Помоги… открыть.

От натуги и огромного напряжения у него вздулись вены на шее, но перекошенная решетка не сдвинулась ни на миллиметр. Ольга подошла к нему, провела ладонью по прутьям. Они оказались скользкими, в мелких каплях конденсата и пахли гнилью, а густо покрывающие их липкие капли меньше всего походили на воду.

– Ты действительно этого хочешь?

– Что за вопрос? – удивился Дмитрий. – Конечно.

– Тогда отойди, – попросила Ольга.

Он еще больше удивился, но отпустил решетку и отступил на шаг назад. Тогда Ольга уперлась ладонями в решетку, закрыла глаза и представила, что решетка движется. Вернее, попыталась, потому что воображаемая решетка не желала ей поддаваться. Тогда она мысленно «толкнула» ее, потом «дернула» на себя, снова «толкнула». Понемногу решетка начала поддаваться: сдвинулась на сантиметр, потом еще на два, потом…

– Получилось! – выкрикнул Дима за ее спиной.

Ольга открыла глаза. Решетка действительно сдвинулась в сторону, не очень далеко, но вполне достаточно, чтобы протиснуться в образовавшуюся щель.

– Ты просто молодчина! – восторженно воскликнул Дмитрий и сгреб ее в охапку.

Ольга слабо улыбнулась в ответ. Она не чувствовала в себе сил, чтобы ответить ему. И вообще, если бы он не обнял ее и не прижал к себе, она, скорее всего, свалилась бы от усталости. К счастью, нескольких секунд в объятиях Дмитрия ей хватило, чтобы восстановиться, и, когда Дима отпустил ее, она уже вполне уверенно держалась на ногах. Тем не менее она не стала заходить в отсек, предоставив Дмитрию возможность самому копаться в завале оружия. Вскоре оттуда донесся его недовольный возглас:

– Черт! Ни одного патрона. Одни гранаты, да и те без взрывателей.

Сквозь решетку было видно, как Дмитрий ходит среди разбросанных по полу ящиков, заглядывает в них и передвигает с места на место. Иногда он что-то доставал оттуда, бегло осматривал и клал на место или просто отбрасывал в сторону. Однако один из ящиков его все же заинтересовал. Дима быстро рассовал по карманам разгрузки его содержимое, прихватил еще что-то из другого ящика, который предварительно отставил в сторону, и выбрался обратно в тоннель. На этот раз, чтобы протиснуться между стеной и решеткой, ему пришлось снять разгрузочный жилет, настолько раздались туго набитые жилетные карманы.

– Нашел что-нибудь стоящее? – поинтересовалась Ольга.

Дмитрий неопределенно ухмыльнулся уголком рта.

– Боеприпасов полно, да только нам они не подходят. Прихватил десяток ручных гранат без запалов да пять выстрелов для подствольника, только не знаю, сумеем ли мы их как-то использовать. А тебе вот, держи…

С этими словами Дмитрий протянул ей большой черный пистолет с коротким и толстым стволом и горсть запечатанных бумажных гильз, очень похожих на охотничьи патроны.

– Это что, ракетница? – догадалась Ольга.

– Да. Вместо ружья. Не знаю, будет ли от нее толк. В общем, держи.

Ольга растерялась.

– А… как ею пользоваться?

– Все просто. Смотри: ракету заряжаешь сюда, жмешь сюда и стреляешь, – Дмитрий сам зарядил ракетницу и отдал ей.

Пистолет, точнее ракетница, оказался тяжелым и неудобным. Он не помещался ни в одном кармане, поэтому Ольга решила, что будет носить его в руке, а при необходимости прятать за пазуху. Пока она примерялась к своему новому оружию, которое и оружием-то можно было назвать с большой натяжкой, Дмитрий снова натянул на себя разгрузочный жилет и скомандовал:

– Двинули дальше.

Они уже практически пришли. Центральная лаборатория располагалась сразу за оружейным хранилищем. Но попасть туда можно было только через специальный шлюз, куда разрешалось входить лишь в стерильной хлопчатобумажной одежде и таких же матерчатых чулках, надеваемых вместо обуви. В шлюзе поверх сменной одежды исследователи надевали еще специальные водо– и воздухонепроницаемые комбинезоны, фактически являющиеся защитными скафандрами, и лишь после этого входили в «операционную». Даже у привыкших к частым переодеваниям сотрудников центральной лаборатории этот процесс занимал довольно много времени. Тем не менее Макаров считал такие меры предосторожности недостаточными, а Ольга, наоборот, излишними, так как первыми обнаружившие пришельца ракетчики не имели при себе никаких защитных средств, кроме противогазов, которыми, кстати, никто из них так и не воспользовался, но при этом не подхватили «иноземную заразу». Однако, несмотря на ее частное мнение, установленные комендантом объекта правила соблюдались на «Хрустальном небе» неукоснительно. Как же и она, и Макаров были наивны, полагая, что помимо угрозы биологического заражения помещенный в бункер пришелец не представляет никакой реальной опасности.

Перед шлюзом тоннель делал плавный поворот. Свет с эвакуационной лестницы почти не проникал сюда, и Дмитрию пришлось снова зажечь свой фонарь. Когда он направил луч на входные двери, Ольга не смогла сдержать вздоха изумления. Такого ей в бункере еще видеть не приходилось. Четыре створки железных дверей, закрывающихся подобно лепесткам диафрагмы, оказались вдавлены внутрь шлюзового отсека, отчего сам шлюз напоминал огромную пробоину с загнутыми внутрь краями.

Она посмотрела на Дмитрия.

– Здесь что, стреляли?

– Разве что из гаубицы, – хмуро ответил он, потом подошел к шлюзу, провел рукой по краю нижней двери и покачал головой: – Хотя, не похоже.

– А на что похоже? – быстро спросила Ольга.

– Ни на что. Во всяком случае, взрыва здесь точно не было. Ни копоти, ни трещин, ни следов осколков. Такое впечатление, что створки выгнулись сами по себе. Смотри-ка… – заглянув внутрь шлюза, он внезапно осекся и поманил ее рукой.

Ольга подошла ближе и вслед за Дмитрием заглянула в отверстие. Ей не пришлось гадать или спрашивать, на что следует обратить внимание. В свете Диминого фонаря она сразу увидела двери выходного шлюза, которые выглядели точно так же, как внешние, только загибались не внутрь отсека, а наружу, в «операционную».

– Что скажешь?

Ольга не сразу сообразила, что вопрос Дмитрия адресован ей. Хотя к кому, кроме нее, он мог здесь обращаться? Она пожала плечами:

– Выглядит так, словно через двери пытались протащить что-то большое и тяжелое.

– Не пытались, а протащили, – поправил ее Дмитрий, немного помолчал и добавил: – Ладно, давай глянем, что же там внутри.

Через пробитое в дверях отверстие они без труда проникли в шлюзовой отсек. Внутри был такой же разгром, что и в других служебных помещениях. Практически все шкафы, где хранились защитные скафандры, оказались взломаны. Дверцы некоторых шкафов валялись на полу, другие попросту исчезли. Тут же на полу, среди осколков кварцевых ламп и обрывков подведенных к ним проводов, валялись разорванные в клочья защитные скафандры. Создавалось впечатление, что пришелец и сотворенные им монстры по какой-то необъяснимой прихоти стремились уничтожить все созданное человеческими руками. Ольге даже стало не по себе от этой мысли. Она испуганно посмотрела на Дмитрия.

– Зачем же они рвут нашу спецодежду и громят оборудование, в котором нет блоков памяти?

– Вот и я думаю: зачем, – хмуро ответил он.

Дима первым протиснулся во вторую пробоину. Вот так просто без долгих утомительных переодеваний, без предварительного трехминутного ультрафиолетового облучения он ввинтился в дыру и уже через секунду протягивал руку из «операционной». Всякий раз, заходя в центральную лабораторию, где хранилось тело пришельца, Ольга испытывала волнение. Сейчас к волнению прибавился еще и страх, однако не следовало заставлять Дмитрия ждать. Ольга оперлась на его ладонь и нырнула в отверстие. Она ожидала чего-то неприятного: головокружения, возможно даже потери сознания, но ничего подобного не произошло. Она легко протиснулась между загнутыми створками шлюзовых дверей и оказалась рядом с Димой.

– Это и есть ваша исследовательская лаборатория? – недоверчиво спросил он, светя фонарем в разные стороны.

Открывшаяся картина вызвала у него вполне понятный скептицизм. Стерильнейшее помещение бункера, нервный центр «Хрустального неба», превратилось в помойку, заваленную бесполезным хламом. В разбросанных по полу обломках, забрызганных какой-то скользкой на вид и отвратительно пахнущей гадостью, с трудом угадывались знакомые очертания лабораторного оборудования. Ободранные стены густо покрывали влажные пятна и шишковидные органические наросты, имеющие тот же резкий запах.

«Неужели это и есть истинная среда обитания пришельца?!» – ужаснулась Ольга. Уже одна эта мысль вызывала тошноту. Ольга брезгливо попятилась, но, вступив в лужу зловонной жижи, с чавкающим звуком брызнувшей у нее из-под ног, вернулась назад. Она посмотрела на Дмитрия. Интересно, какое впечатление от увиденного сложилось у него. Но Дима думал о другом.

Направив фонарь на пустой анатомический стол, который единственный из всего оборудования «операционной» остался на прежнем месте, он спросил:

– А где же тогда пришелец?

На всякий случай Дмитрий заглянул под стол, хотя трудно было представить, что захвативший бункер иноземный монстр испугается двух измученных, с трудом передвигающих ноги людей и трусливо спрячется туда. Его там и не оказалось. Но больше в лаборатории просто негде было спрятаться. Не под слоем же устилающих пол обломков. Дмитрий попробовал разворошить ногой ближайшую груду, но из этого мало что получилось, только вони прибавилось. Покрывающая все вокруг липкая масса быстро густела, как густеет жидкая смола или расплавленная резина, постепенно склеивая увязшее в ней разбитое лабораторное оборудование, превратившееся в бесполезный мусор. Уже не рассчитывая что-либо найти, а скорее из привычки все доводить до конца, Дмитрий дошел до противоположной от входа стены (это оказалось непросто: почти при каждом шаге приходилось вытаскивать утопающие в грязи ноги), посветил в углы и на потолок, но, не обнаружив там ничего примечательного, обернулся к Ольге:

– Что за этой стеной?

– Ничего, – Ольга виновато уставилась на него, но, видимо, посчитав свой ответ не полным, пояснила: – Естественная скальная порода. Это последний отсек на этом уровне.

Последний отсек?! Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, а потом Дмитрия разобрал невыносимый идиотский смех. Он даже отвернулся, чтобы Ольга чего доброго не подумала, что он попросту свихнулся. Они с ней проделали изнурительный, без преувеличения полный смертельных опасностей путь. И все ради чего? Чтобы в конце пути оказаться перед заляпанной грязью обшарпанной стенкой, в вонючем тупике, не имеющем выхода? Что и говорить – отличная награда за все потраченные усилия. Остается только смеяться над собой, а когда это надоест, пустить себе пулю в лоб.

Ольга как будто прочитала его мысли, а может, действительно прочитала.

– Дима, мы сделали, что смогли.

– Точно… – скривился Дмитрий. Один нервный смешок у него все-таки прорвался наружу. Впрочем, в их нынешнем веселом положении это было совсем неудивительно. – Только пришелец сумел и сделал чуть больше, не так ли? – Он помолчал. – Скажи честно: тот кабельный коллектор, о котором ты говорила. Его ведь на самом деле нет и никогда не было?

Ольга изменилась в лице. Неужели обиделась? Вот потеха!

– Он есть! Во всяком случае, раньше был. Только я не знаю где.

– В п…де! – выдал Дмитрий соответствующую обстоятельствам рифму. Правда, Ольга не оценила его каламбур.

– Зря ты мне не веришь, – сказала она и закусила губу, как будто боролась со слезами.

Дмитрий и сам не мог сказать, верит он ей или нет. Впрочем, в их положении это не имело никакого значения. Он даже хотел сообщить об этом Ольге, но внезапно осекся.

– Что находится под нами?!

Смеяться больше не хотелось. Ольга тоже почувствовала перемену в его настроении, в ее глазах промелькнула растерянность.

– Под нами? – переспросила она. – Ничего.

– Не ври мне! – прикрикнул на нее Дмитрий. – Я прекрасно знаю, как устроены ракетные шахты. Это зарытый в землю сорокаметровый бетонный стакан! А мы сейчас как раз на сорока метрах, то есть на самом дне стакана! И под нами не должно быть ни пропасти, ни торчащих из тумана железных балок!

– Это рельсы.

Дмитрию показалось, что он ослышался.

– Что?

– Рельсы, – повторила Ольга. – Рельсы от узкоколейки. Я разглядела их, когда сорвалась с лестницы. А шахта глубже, потому что… это не ракетная шахта.

Кривые и чуть ли не завязанные узлом балки – это рельсы, а шахта – не шахта? Либо Ольга начала заговариваться, либо он перестал что-либо понимать. Однако заговаривалась она или нет, ее слова мало походили на бред. Точнее, совсем не походили.

– Первоначально на этом месте еще в советские времена начали строить резервный командный пункт РВСН на случай ядерной войны, но успели выстроить только подземный бункер. В конце 80-х стройку заморозили, а после распада СССР и вовсе свернули. Бункер так и оставался бездействующим более двадцати лет, до обнаружения пришельца. А потом, когда закрутилась вся эта карусель, приказом министра обороны его передали нашему отделу под реализацию совсекретного проекта «Арена». Так появилось «Хрустальное небо».

Заглубленные командные пункты – это основа управления войсками во время войны. Они должны выдерживать даже прямое попадание ядерной ракеты, поэтому строятся под землей на большой глубине в твердом, как правило, скальном грунте. Так что на этот раз слова Ольги походили на правду. И еще! Управление войсками невозможно без надежной связи, поэтому все командные пункты оборудуются защищенными кабельными или волоконно-оптическими линиями, прокладываемыми в глубоких штольнях. Значит, если кабельный коллектор действительно существует, он должен начинаться на самом нижнем ярусе бункера!

– Какова глубина шахты?

Ольга замотала головой:

– Я не знаю. Правда, не знаю. Я туда никогда не спускалась. Да и никто из нас не спускался. Там же ничего нет. Строители успели выстроить в шахте только четыре уровня. Под нами просто колодец. Пустой колодец.

– Уже не пустой, раз пришелец стащил туда рельсы, – возразил Дмитрий. – Видно, решил свить из них гнездо.

Он пошутил, но Ольга, похоже, восприняла его слова всерьез.

– Гнездо, – повторила она, задумчиво качая головой. – Все правильно. Пробравшись в наш мир, он и должен был создать убежище со своей комфортной средой обитания. Если он появился из-под земли, то вполне очевидно, что и его логово будет глубоко под землей.

Она говорила все быстрее, но неожиданно остановилась и испуганно обернулась назад.

– Дима, я, кажется, что-то слышу.

Теперь и он услышал скребущийся или скорее скрежещущий звук. И этот звук приближался.

– Уходим отсюда! Быстро!

Дмитрий подскочил к Ольге, схватил ее за руку и подтолкнул к выходу. Не нужно было гадать, чтобы понять природу странного звука, потому что любые посторонние звуки в бункере были связаны с пришельцем или его чудовищами. Ольга прекрасно понимала это. Она не стала тратить время на бесполезные уточняющие вопросы, а проворно нырнула в дыру, пробитую во внутренних дверях. Через вторую пробоину она пролезла уже самостоятельно. Дмитрию даже не пришлось подгонять ее. «Вот так и нарабатывается боевой опыт», – отстраненно подумал он, но, выбравшись в тоннель, тут же забыл о своей последней мысли.

За внешними дверями шлюзового отсека скрежет, едва различимый в центральной лаборатории, слышался вполне отчетливо. Причем он не был однородным, а состоял из множества похожих звуков, словно в глубине тоннеля сталкивались и терлись друг о друга десятки, если не сотни различных предметов. Сознание мгновенно связало доносящийся из тоннеля скрежет с нагромождением рельсов на дне шахты. Если пришелец устроит в тоннеле аналогичный завал, им уже никогда не выбраться с четвертого уровня и вообще из бункера! Дмитрий бросился навстречу скрежету, но Ольга, до этого момента беспрекословно подчинявшаяся ему, вцепилась в него двумя руками.

– Ты уверен, что нам нужно туда? – дрожащим голосом и почему-то шепотом спросила она.

– Давай за мной! Быстро! – прикрикнул на нее Дмитрий.

На то, чтобы объяснять ей мотивацию своего поступка, времени уже не осталось. К счастью для них обоих, Ольга не стала ничего переспрашивать и бросилась следом за ним.

Если бы она бежала чуть быстрее, все закончилось бы в один момент. Но измученная скитаниями по бесконечным переходам Ольга то и дело спотыкалась, задерживая Дмитрия, так как ему приходилось поддерживать ее. Последний раз это случилось как раз перед оружейным складом. Опередив Ольгу на пару шагов, Дмитрий вылетел из-за поворота и сразу увидел ЭТО, точнее перегораживающую тоннель груду металлолома, потому что большего рассмотреть не успел. Ольга вскрикнула, подвернув ногу, и он бросился ей на помощь. Но стоило ему повернуться, как груда металла за его спиной ощетинилась множеством автоматных стволов, которые в то же мгновение открыли огонь. На Дмитрия обрушился грохот выстрелов и пронзительный визг рикошетов. Темноту тоннеля прошили множество огненных трассеров. В их свете он увидел бледное лицо Ольги и ее широко распахнутые глаза полные ужаса. Говорить и даже кричать было бесполезно – в бушующем грохоте она бы все равно его не услышала. Вместо этого Дмитрий сгреб женщину в охапку и вместе с ней нырнул за спасительный поворот. Выстрелы сейчас же смолкли. Но за секунду или даже за мгновение до этого правую ногу ниже колена, а затем и левое плечо пронзила обжигающая боль. Его все-таки зацепило!

Дмитрий упал на пол рядом с Ольгой, встряхнул ее двумя руками и только тогда сообразил, что выронил свой фонарь. Он потерял фонарь где-то за поворотом. В темноте даже был виден его слабый свет, но дотянуться до фонаря, не подставляясь под пули, не было никакой возможности. Впрочем, сейчас отсутствие запасного фонаря волновало Дмитрия меньше всего.

Он снова тряхнул Ольгу.

– Как ты, цела?

Она неуверенно кивнула.

– Кажется.

У Дмитрия отлегло от сердца.

– Цела или кажется?

– Цела, – Ольга снова кивнула, и на этот раз уже куда увереннее.

– А вот я не совсем, – признался Дмитрий.

Она испуганно уставилась на него.

– Ты ранен?!

Раненая нога почти не болела – скорее всего, пуля оставила там лишь царапину, чего нельзя было сказать про плечо. Дмитрий попробовал пошевелить левой рукой. Несмотря на боль, рука сгибалась без труда, да и пальцы вроде бы шевелились. И то хорошо.

– У тебя кровь на плече! – еще больше испугалась Ольга.

– Пустяки. Сквозное ранение, – ответил Дмитрий, хотя вовсе не был в этом уверен.

– Я перевяжу, – Ольга никак не хотела отстать, хотя сейчас ее назойливость только мешала.

– Не сейчас.

Дмитрий кое-как оттолкнул ее от себя и осторожно выглянул из-за поворота, но ничего там не увидел, кроме полоски света на полу от собственного фонаря. Зато доносящийся из тоннеля скрежет стал гораздо громче. Нет, не громче – ближе! Выходит, за эти несколько секунд нашпигованная стволами груда железа сдвинулась вперед?!

Он повернулся к Ольге, которая все-таки успела разрезать рукав его комбинезона и теперь пыталась приладить на рану марлевый тампон.

– Дай ракетницу.

– Одну минуту. Не двигайся.

Она как будто не слышала его или не понимала.

– Ракетницу! Быстро! – взревел Дмитрий.

Только окрик и подействовал на нее. Оставив в покое рану на его плече, Ольга вытащила из-за пазухи ракетницу и протянула ему.

– Что ты собираешься делать?

Дмитрий не стал тратить время на ответ. Направил ракетницу в сторону надвигающегося скрежета и выстрелил в темноту. Выпущенная ракета алой искрой пронеслась по черному тоннелю, но за несколько метров до катящейся на них металлической груды вспыхнула в полную силу. В ответ из темноты ударили автоматы. Но когда полыхнувшее красное зарево осветило своды тоннеля, Дмитрий успел рассмотреть ползущее по тоннелю нечто, которое он сначала принял за груду металлолома. Оно и в самом деле состояло из железа, но не только из железа. Впереди находились железные пластины, множество железных пластин – надо думать, пропавшие плиты фальшпола. Это они производили скрежет, постоянно сталкиваясь друг с другом. Между плитами торчали автоматные стволы, не менее десяти автоматных стволов, и среди них даже ствол снайперской винтовки Злого! А за этой ощетинившейся оружейными стволами металлической грудой мелькали огромные… паучьи лапы. И эти лапы были не из железа! Они состояли из той же плоти, что и все сотворенные пришельцем монстры, но защищенные вросшими в них металлическими щитками. Словно шипастый венец, лапы окружали прикрытую железным панцирем голову исполинского чудовища – этакого биомеханического паука-осьминога, вооруженного десятком плюющихся свинцом автоматов. Цепляясь лапами за своды тоннеля, монстр с лязгом и грохотом продвигался вперед, с каждым своим броском приближаясь к укрывшимся за поворотом людям.

При виде надвигающегося чудовища у Дмитрия перехватило дыхание. Ольга, наоборот, пронзительно закричала, выведя его из оцепенения, и тем самым наверняка спасла от секущих по стенам пуль. Он сейчас же нырнул в укрытие, втянув за собой замешкавшуюся женщину. Губы тряслись от страха, а сердце, наоборот, стучало в груди, как кузнечный молот.

– Что это еще за тварь?! – выкрикнул Дмитрий Ольге в лицо, не справившись с переполняющим его волнением.

Удивив его, Ольга ответила с нарочитым спокойствием. Хотя, возможно, это было не спокойствие, а обреченность.

– Неуязвимый монстр, защищенный железным панцирем, чего я и боялась. Пришелец все-таки создал его. Мне кажется, он читает наши мысли. Узнает, чего мы боимся, а потом использует против нас наши собственные страхи.

Она потянула Дмитрия за руку.

– Бежим. Укроемся в шлюзе или в «операционной». Там узкий проход, это чудовище через него не пролезет.

Вряд ли, мысленно возразил Дмитрий. Если пришелец действительно читает наши мысли, то он, наверняка, предусмотрел такую возможность. Да его биомеханический осьминог снесет все железные двери, а его паучьи лапы выковыряют нас из любой щели. Или того проще: пустит в шлюз реактивную гранату, их полно на оружейном складе… Дмитрий вдруг вспомнил про собственный разгрузочный жилет, набитый осколочными гранатами. Правда, все найденные гранаты оказались без запалов, но это не значит, что их невозможно взорвать.

Он взглянул Ольге в глаза.

– Неуязвимый, говоришь? Это мы сейчас проверим… Помоги снять разгрузку.

Вдвоем они довольно ловко стянули с него разгрузочный жилет. Хотя, если бы Ольга так не боялась повредить его раненое плечо, управились бы еще быстрее. Потом Дмитрий выложил из кармана последний запасной магазин, а жилет, в котором не осталось больше ничего, кроме гранат, свернул в скатку и затянул ремнями. Отлично! Только бы успеть. Выстрелы снова смолкли. Неужели чудовище экономило патроны? А вот скрежет и удары металлических пластин, составляющих панцирь монстра, слышались буквально за поворотом. Не более полутора десятков метров, на слух определил Дмитрий. В какой-то момент ему даже показалось, что он слышит шлепки лап чудовища по стенам тоннеля.

– Ракетницу!

На этот раз Ольга не стала мешкать. Видимо, уже поняла его план. Отправить бы ее подальше отсюда, чтобы не зацепило осколками, если вдруг гранаты взорвутся раньше времени, да уже поздно. Впрочем, если план сорвется, им обоим в любом случае хана. А погибнуть под осколками собственной гранаты все-таки лучше, чем по воле пришельца превратиться в мясной фарш или поделочную пасту для лепки.

– Заткни уши и открой рот. Сейчас рванет, – скомандовал Ольге Дмитрий, а про себя добавил: «Надеюсь».

Потом вставил ствол ракетницы внутрь скрученного в узел разгрузочного жилета и нажал на спуск. Хлопок выстрела потонул в лязге брони ползущего по тоннелю чудовища, но из многочисленных дыр, прожженных в жилете разорвавшейся ракетой, брызнуло ослепительно яркое пламя, и лежащий на полу матерчатый ком мгновенно превратился в факел пульсирующего огня. Дмитрий подхватил его здоровой рукой и, широко размахнувшись, швырнул навстречу надвигающемуся чудовищу. В ответ вновь грянули выстрелы. Несколько пуль просвистело рядом с головой Дмитрия, но на этот раз ему повезло. А вот пылающий жилет в полете прошила автоматная очередь. Огненный ком брызнул искрами и с глухим стуком шлепнулся на пол в нескольких метрах от лобовой брони биомеханического монстра.

– Нет! – в отчаянии воскликнул Дмитрий.

С самого начала его сомнительный план имел мало шансов на успех, а после того, как снаряженный гранатами жилет даже не долетел до чудовища, эти шансы фактически свелись к нулю. Однако сам он был еще жив. А раз он жив, то и схватка не закончена. Ассоциативная память внезапно перенесла Дмитрия на год назад на площадь перед военной комендатурой Назрани. Вокруг снова цепенели военные и местные жители при виде прорвавшейся через блокпост машины. Снова кричал от боли сбитый постовой. И снова летел в лицо Дмитрию начиненный взрывчаткой автомобиль, управляемый террористом-смертником. Тогда он тоже должен был погибнуть, а вместе с ним еще несколько десятков людей, оказавшихся в тот роковой момент на площади перед военной комендатурой. Но благодаря своей реакции, выучке, а может, и чистому везению, он остался жив. И все люди на площади тоже остались живы. Потому что тогда, в Назрани, новоиспеченный лейтенант Рогожин не прикидывал собственные шансы и не рассчитывал спастись, он даже не задумывался о последствиях. Он просто выхватил пистолет и открыл огонь по сидящему за рулем заминированной машины террористу-смертнику. И успел застрелить его, не дав привести в действие взрывное устройство. По большому счету, если отбросить внешние различия, прошлая и нынешняя ситуации ничем не отличались друг от друга. Так, может, он сам изменился? – спросил себя Дмитрий. И сам же ответил: нет, не изменился. Потом схватил свой автомат и, высунувшись из-за укрытия, одну за другой выпустил навстречу чудовищу несколько коротких очередей. Однако пули рикошетили от его многослойной брони или застревали между щитками, не причиняя монстру никакого вреда. Чудовище даже не остановилось. Но хуже всего оказалось даже не это. Лежащий на пути железного осьминога пылающий разгрузочный жилет с десятком гранат в разных карманах вдруг начал быстро гаснуть, и, когда монстр приблизился к нему, пламя на жилете окончательно затухло. Чудовище смяло его, загребло под себя и, подцепив жилет одним из выпирающих щитков своей брони, поползло дальше.

– Мало огня, – упавшим голосом объявила Ольга.

Она уже смирилась со своей участью, признав их поражение. Но сам Дмитрий ничего не признал и ни с чем не смирился.

– В укрытие! – скомандовал он и, схватив женщину за руку, потащил за собой в темноту.

У Ольги был при себе фонарь с практически свежими батареями, но в суматохе и она и он совершенно забыли о нем. Непонятно как, но им удалось промчаться по тоннелю в абсолютной темноте и при этом не упасть и не врезаться в стену. Только перед самым шлюзом центральной лаборатории Ольга все-таки споткнулась, запнувшись за что-то тяжелое, откатившееся в сторону с глухим металлическим стуком. Упав на колени, она, наконец, вспомнила про фонарь, зажгла его, и Дмитрий увидел лежащий поперек тоннеля длинный, напоминающий торпеду баллон.

– Что здесь? – не задумываясь о смысле своего вопроса, спросил он.

Но ответ Ольги изменил все.

– Кислород.

– Кислород?! – опешил Дмитрий. Потом взглянул в глаза Ольге. – Мало огня, говоришь? Сейчас мы его добавим. Перезаряди ракетницу.

Он забрал у Ольги фонарь, и пока она возилась с ракетницей, развернул кислородный баллон, направив его торцом в глубину тоннеля, откуда вот-вот должен был появиться бронированный монстр. Его железный панцирь уже громыхал за поворотом. Через секунду в луче света промелькнули несколько пар паучьих лап, а за ними на свет показалась и бронированная туша чудовища, утыканная автоматными стволами. Увидев выползающий из-за поворота членистоногий железный клубок, Дмитрий выпустил из рук фонарь и изо всех сил ударил прикладом автомата по вентилю кислородного баллона. Раздался сдвоенный стук: с первым сорванный вентиль отлетел в сторону, а со вторым приклад врезался в бетонный пол. В то же мгновение баллон с шипением устремился вперед, сначала медленно, но затем все быстрее и быстрее. Разогнавшись под действием бьющей из него реактивной струи вырывающегося газа, баллон с пронзительным свистом пронесся по тоннелю, врезался в стену, отскочил от нее и понесся дальше, навстречу вывалившемуся из-за поворота железному чудовищу.

– Огонь! – во всю силу своих легких выкрикнул Дмитрий.

Для надежности следовало стрелять самому. Но обе руки Дмитрия были заняты автоматом – ему и так пришлось выбросить фонарь, чтобы сбить с баллона газовый вентиль. Поэтому пришлось доверить выстрел из ракетницы Ольге. Но она все сделала правильно: точно направила оружие на вывалившуюся из-за поворота железную тушу и, едва он скомандовал: «Огонь!», нажала на спуск.

С глухим хлопком, едва различимым в грохоте панциря надвигающегося монстра, ракета огненной стрелой унеслась в темноту. В свете ее пламени Дмитрий вновь увидел катящийся по тоннелю железный ком, опирающийся на множество членистых лап, в который на его глазах врезался скользящий по полу кислородный баллон, а затем угодила и выпущенная Ольгой ракета. И… ничего не произошло. Если не считать того, что производимый чудовищем лязг превратился в настоящий грохот. Дмитрий рукой потянулся к Ольге, чтобы прижать к себе, чтобы перед лицом надвигающейся смерти быть с нею рядом, и в этот момент ползущее по тоннелю железное чудовище, и сам тоннель, и даже гаснущее пламя догорающей ракеты исчезли в ослепляющей огненной вспышке. Ольга тоже пропала, а на Дмитрия обрушился невероятной силы удар. Ноги сами собой оторвались от бетонного пола, он понял, что куда-то летит, но тут же получил в спину новый удар, потом последовал удар в бок, и полет закончился.

Придя в себя, Дмитрий обнаружил, что лежит на бетонном полу. Только пол был какой-то не такой. Его покрывали глубокие ломаные трещины, с острыми краями. Об один такой край он, кажется, порезал руку. Дмитрий подтянул руку ближе к себе, при этом зацепил кусок отколовшегося бетона, потом еще один – оказывается, они валялись повсюду, но наконец-таки добрался до своего лица. Как он и предположил, ладонь была в крови, но рана оказалась не опасной – он просто содрал кожу, когда падал. Сделанный вывод послужил основанием для другого, и Дмитрий сообразил, что раз он видит собственную руку, трещины на полу и разбросанные вокруг обломки, значит, в тоннеле не так уж и темно. Потом он вспомнил ослепившую его огненную вспышку, оглушающий удар в грудь, нет, серию ударов и последовавший за ними несмолкаемый грохот. Хотя, может быть, никакого грохота не было, и это гудели отбитые мозги в его голове. Сейчас голова тоже гудела, но совсем не так, как прежде. Дмитрий прислушался к шуму в ушах и обнаружил, что больше всего этот шум похож на стоны. Женские стоны. Ольга!

Память вернулась мгновенно. Он вспомнил все и сразу: железное чудовище, вооруженное десятком автоматов и снайперской винтовкой Злого, выпущенную Ольгой ракету и взрыв кислородного баллона, собственные мысли о смерти и удар сбившей его с ног взрывной волны. И еще то, что в последний момент он хотел обнять Ольгу, но так и не успел этого сделать. Дмитрий попытался вскочить на ноги, но первая попытка, как все, что делается наспех, оказалась неудачной. Он даже сесть не сумел – подвела простреленная рука, которую он так и не позволил Ольге перебинтовать.

– Оля! – позвал Дмитрий, глядя в потолок. Свод тоннеля тоже покрывало множество трещин, и вообще он выглядел так, словно в любую секунду мог обвалиться.

– Я, кажется, руку сломала, – отозвалась Ольга где-то рядом.

«Ну, это еще не самое страшное», – мысленно усмехнулся Дмитрий.

– Сейчас я тебе помогу.

Он перевернулся на бок, потом приподнялся на здоровой руке и, наконец, рассмотрел тоннель, точнее то, во что он превратился. Тоннель напоминал угольную шахту после взрыва скопившегося метана. Своды изборождены глубокими трещинами, повсюду копоть, по полу разбросаны напоминающие куски угля черные обломки бетона и штукатурки и бесформенные куски такого же черного металла. На отдельных обломках еще алеют язычки непогасшего пламени, и среди них сияют растекшиеся кляксы светящейся зеленой массы.

«Так вот почему здесь так светло, – сообразил Дмитрий. – Это светится кровь чудовища. И она повсюду! Значит, мы все-таки прикончили его!»

Он поискал глазами Ольгу. Она лежала в углу между стеной тоннеля и перекошенной дверью шлюзового отсека, куда отбросила ее взрывная волна. Лежала на боку и смотрела на него. Дмитрий ободряюще улыбнулся ей и сказал:

– Мы сделали это. Убили это механическое чудище. Размазали по стенам его жирную тушу.

– Правда? – похоже, она не очень-то удивилась, а может, просто не поняла его.

Дмитрий попробовал встать на колени – получилось. Его натренированный организм быстро восстанавливался после контузии, и это было лучшим открытием с того момента, как он пришел в себя. Тем не менее Дмитрий остерегся сразу подниматься на ноги и на коленях перебрался к Ольге.

– Где болит?

Ольга молча указала подбородком на свой распухший локоть.

– Еще где?

– Все.

Похоже, ей было тяжело говорить. Обычно так бывает при травме грудной клетки. Если у нее, кроме поврежденной руки, еще и сломаны ребра, тогда худо.

– Дышать больно?

Ольга сначала удивилась, но потом поняла, чем вызван его последний вопрос, и улыбнулась.

– Я в порядке. Только рука… – она попробовала поднять руку и болезненно сморщилась.

– Лежи, не двигайся.

Дмитрий осторожно прощупал распухшее место. Ольга на удивление легко вынесла эту процедуру, даже ни разу не поморщилась.

– У тебя не перелом, а вывих, – объявил ей Дмитрий. – Правда, серьезный. Сейчас попробую вправить.

Она насторожилась.

– А ты сумеешь?

Вместо ответа Дмитрий дернул ее за запястье, совмещая вышедшие из локтевого сустава кости. Ольга пронзительно вскрикнула, но тут же замолчала. Чуть согнула руку в локте и с удивлением уставилась на Дмитрия.

– Спасибо. И совсем не больно… почти. Откуда ты этому научился?

– Оказание первой помощи входит в программу подготовки спецназа, – усмехнулся он. – Встать сможешь?

– Наверное.

Она пожала плечами, после чего без особого труда встала на ноги. Ее немного пошатывало, но в целом Ольга держалась на ногах вполне уверенно. Несколько секунд она обозревала тоннель, после чего перевела взгляд на Дмитрия.

– Ой! У тебя все плечо в крови! Видимо, рана открылась. Сейчас перевяжу.

Да она и не закрывалась, мысленно заметил Дмитрий, но поправлять Ольгу не стал.

Они поменялись ролями. Теперь уже она бинтовала его простреленную руку, а он терпеливо сносил эту довольно болезненную процедуру, пока Ольга с гордым видом не объявила:

– Ну вот, кажется, все.

Судя по голосу, она осталась довольна собой. Видно, перевязка прошла нормально, и, значит, он еще поживет.

– Спасибо, доктор.

Ольга вздохнула.

– «Спасибом» сыт не будешь. А я бы сейчас с удовольствием съела что-нибудь. Что там у нас осталось в сухом пайке: гуляш, гречневая каша, макароны?

– Еще сок, кофе, горячий шоколад и сладкие вафли, – поддержал ее Дмитрий.

– У-у! – она мечтательно закатила глаза. – Вафли, шоколад! Неужели мы их уже никогда не попробуем?

– А очень хочется?

– Ты шутишь?! Да я бы сейчас все отдала за чашку горячего шоколада!

– Тогда давай выбираться отсюда.

Ольга посмотрела на Дмитрия так, словно он вдруг заговорил на китайском. Нет, даже не на китайском, а на языке какого-нибудь первобытного племени из экваториальной Гвинеи.

– Но… ведь вход в бункер завален, а кабельный коллектор мы так и не нашли, – осторожно спросила она.

– Он ниже, под нами. Я думаю, конструкторы «Хрустального неба» использовали для прокладки электрокабелей готовый тоннель спецсвязи. Узел специальной связи располагается в наиболее защищенной части командного пункта. Обычно это нижний ярус комплекса. Уверен: вход в кабельный коллектор находится именно там. Мы просто еще не добрались до него.

Ольге потребовалось время, чтобы переварить услышанную информацию, но она все-таки справилась.

– То есть ты думаешь, что выход на поверхность находится на самом дне шахты? Но… там же гнездо пришельца, – озадаченно добавила она. – И потом, как мы спустимся вниз? Ведь лестница разрушена, а другого пути туда нет.

– Есть, – уверенно возразил Дмитрий. – Как-то же созданные пришельцем монстры выбираются из гнезда, а потом проникают обратно. И это не какой-нибудь узкий лаз, вроде вентиляционной трубы, раз через него смогла пролезть даже такая огромная тварь, как этот железный осьминог, которого мы с тобой только что взорвали. А вот что касается гнезда пришельца… Тут ты права. Думаю, путь на поверхность лежит через него.

– И… что же нам делать? – если Ольга и не испугалась, то выглядела растерянной.

Дмитрий постарался приободрить ее. Даже попробовал улыбнуться, хотя в их нынешнем положении не было ничего веселого.

– Боюсь, у нас только один выход: убить его.

И без того бледное лицо Ольги стало белее мела.

– Убить?… Ты думаешь, у нас получится?

– Смогли же мы справиться с его последним биомеханическим роботом.

Выражение лица Ольги ничуть не изменилось. Своим ответом Дмитрию не удалось убедить ее. Более того, он не убедил даже себя самого. Ни с каким чудовищем они, если рассуждать честно, не справились. И то, что железный осьминог мертв, это не их заслуга, а чистое везение. Не попадись им баллон с кислородом, и чудовище уже давно растерзало бы их обоих. А ведь пришелец – это не накачанные светящейся кровью белковые оболочки. Он нечто совсем иное. Иное и неизвестное. Они даже не знают, как он в действительности выглядит. И есть ли у него уязвимое место. По логике должно быть. Раз это живое существо, значит, его можно убить. Еще бы знать как.

– О чем ты задумался?

Ольга. Дмитрий взглянул в глаза женщине.

– О том же, о чем думали вы, когда изучали пришельца. Что же он такое?

Лицо Ольги потемнело. Она нахмурилась.

– Хищник из параллельного мира.

– Хищник, – повторил за ней Дмитрий. – А как он охотится, где обитает?… Впрочем, мы знаем, где он обитает и как охотится. А вот чего он боится?

Ольга пожала плечами:

– Нас. Послал же он своего бронированного монстра убить нас. Не поймать и притащить в логово живыми, а именно убить.

Слова Ольги замкнули в мозгу Дмитрия логическую цепь, обрывки которой уже давно крутились у него в его голове. У него как будто заново открылись глаза. «Не поймать и притащить в логово живыми, а именно убить». Если пришелец так стремится убить их с Ольгой, значит, он видит в них реальную угрозу. А ведь прежде пришелец и его твари действовали по-другому. Сначала они заманивали и похищали людей, а потом начали убивать! Почему же пришелец изменил свою тактику? Ведь не из-за того, что один сомневающийся во всем лейтенант познакомил группу с дневником, найденным в солдатской казарме? Это же полная чушь! Как какие-то записи могут быть опасны для иноземного пришельца? Если только в них не содержится информация о том, как можно убить это иноземное чудовище. Дмитрий вспомнил, как он ночью в жилом вагончике впервые перелистывал страницы, заполненные торопливым неровным почерком, как изумленно вчитывался в текст, как неоднократно повторял его про себя и не верил. Глупости! Он несколько раз прочитал дневник от первой до последней страницы. Там нет даже намека на то, как можно уничтожить пришельца. Да и откуда ему там взяться, ведь Сморкалин как начальник взвода охраны не принимал участия в проводящихся в бункере исследованиях. Изучением пришельца занимались ученые – Ольгины коллеги. Это они дни и ночи проводили в бункере рядом с чудовищем, пока оно в один далеко не прекрасный день не напало на них. А почему нападение произошло именно в этот день? Пришелец выяснил о человеческой расе все, что ему было нужно, или… исследователи своими действиями сами спровоцировали его нападение?

Дмитрий снова взглянул на Ольгу.

– Оля, а что делали твои коллеги на той записи, где пришелец напал на них?

– Что делали? – повторила она. – Трудно сказать. Запись длится меньше одной минуты. Да они ничего и не успели. Видимо, собирались провести очередной эксперимент. А зачем это тебе?

– Ты можешь еще раз промотать ее? – попросил Дмитрий.

Ольга побледнела, словно он сам на ее глазах превратился в монстра.

– Ты хочешь еще раз увидеть это?

– Не хочу, но это нужно сделать. Нужно нам обоим.

– Зачем?!

– Пока не знаю, – признался Дмитрий. – Но на этой видеозаписи может быть что-то очень важное, раз кто-то так старался сохранить ее.

– Это полковник Макаров, начальник объекта, – ответила Ольга.

Потом достала свой наладонник, найденную флешку и, соединив приборы, нашла нужный файл. На крохотном экране наладонника снова появился широкий металлический стол с раскинувшимся на нем жалким большеголовым уродцем и двое склонившихся над столом людей в специальных костюмах. Похоже, они о чем-то говорили между собой, но на записи звуки были неслышны.

– Что они собираются сделать?

Ольга нервно пожала плечами. Она тяжело дышала.

– Не знаю.

На экране одного из исследователей пронзило вылетевшее из головы пришельца жало. Он покачнулся, взмахнул рукой и что-то опрокинул на пол.

– Что это за прибор, который он уронил?

– Да не знаю я! – воскликнула Ольга. – Как ты можешь на это смотреть?!

Она сунула наладонник в руки Дмитрию, а сама хотела отойти в сторону, но он удержал ее на месте. В общем-то, зря. Оба исследователя больше ничего не успели сделать. А из того, как они начали превращаться в монстров, вряд ли можно было понять, в чем слабость пришельца.

– Посмотрел? Доволен? Или хочешь увидеть еще? – зло спросила у Дмитрия Ольга, когда видеозапись закончилась.

Он покачал головой.

– Нам нужно вернуться в лабораторию. Я хочу понять, что там произошло.

Ольга устала спорить. И не только спорить. Устала ходить, устала дышать спертым воздухом подземелья, перенасыщенным углекислотой и пропитанным запахами разложения. Еще она была голодна, и ей постоянно хотелось пить. Но больше всего хотелось присесть где-нибудь в углу, закрыть глаза и уснуть, а проснуться уже в Москве, в своей уютной и мягкой постели. Или не проснуться совсем. Если бы она была одна, то давно бы уже так и сделала. Хотя нет. Если бы она была одна, то ее давно уже разорвали на части, как прапорщика Злобина, или пришелец накачал бы ее своей мутагенной кровью, как профессора Глымова, и она, точнее, ее переработанное тело пополнило бы число сотворенных иноземным монстром чудовищ. Без Димы она бы и часа не прожила в подземелье. Это он научил ее убивать биоботов и теперь ищет способ, как убить их создателя. Правда, ищет довольно странно. Сначала заставил ее еще раз просмотреть запись страшной гибели Глымова и его ассистента, а теперь собирается вернуться в лабораторию, где это произошло. Дмитрий так и не объяснил ей, зачем ему это нужно. И Ольга сомневалась, что он сам это представляет. Со стороны его поиски напоминали блуждание в потемках. Но Ольга решила не вмешиваться. У нее уже не было на это сил.

Прежде чем направиться в «операционную», Дмитрий подобрал с пола свой автомат, последний оставшийся у них фонарь и теперь разыскивал ракетницу. Она помнила, что в момент взрыва держала ракетницу в руках, но совершенно не представляла, куда та подевалась потом. Очевидно, она потеряла ракетницу, когда упала, или ее выбило у нее из руки, когда начал рушиться тоннель и отовсюду полетели осколки.

В конце концов, Дима устал перебирать разбросанный повсюду мусор и вернулся к ней. Он старался казаться бодрым, но у него это плохо получалось.

– Твою ракетницу и мой фонарь, видимо, придется списать в безвозвратные потери, – глядя в сторону, хмуро объявил он. – Нашел несколько автоматов, которыми пришелец вооружил своего механического паука, но после взрыва они ни на что не годятся. Это уже не оружие, а металлолом. Можно было бы использовать их патроны, но они не подходят по калибру. А у меня остался последний магазин, – мрачно добавил он.

Ольга грустно улыбнулась. О чем он переживает? Возможно, против биоботов первого поколения автоматы и были эффективны, но против защищенных железным панцирем монстров они совершенно бесполезны. И пришелец прекрасно знает об этом.

Дима как будто прочитал ее мысли. Еще сильнее нахмурился и уже другим голосом сказал:

– Ладно, надо еще обыскать лабораторию.

– Ты уверен, что нам это нужно? – все-таки решилась спросить Ольга.

Но Дмитрий остался непреклонен.

– Уверен. Пошли.

Они снова протиснулись между заклинивших дверей пропускного шлюза и через него пробрались в «операционную». Прокатившаяся по тоннелю взрывная волна добралась и сюда, но после того разгрома, который учинили в «операционной» сотворенные пришельцем монстры, здесь уже нечего было разрушать. И только железный анатомический стол непоколебимо стоял на своем месте. К нему и направился Дмитрий.

После взрыва в «операционной» стало светлее. Во всяком случае, Ольга без труда различала окружающие предметы и даже дальнюю от входа стену. Тем не менее Дмитрий зажег фонарь – видно, решил больше не экономить батареи, присел возле стола на корточки, потом достал нож и принялся ковырять кучу застывшей грязи под ногами. Он возился довольно долго, пока, наконец, не поднял с пола облепленный засохшей грязью длинный металлический штырь, в котором Ольга с трудом узнала лабораторный штатив.

– Это он?

Ольга недоуменно нахмурилась.

– Кто?

– Прибор, с которым на видеозаписи работали твои коллеги!

– Это лабораторный штатив, – пояснила Ольга, но тут же сообразила, что, скорее всего, Дима прав. И именно этот предмет они видели на экране.

– Там еще должен быть электрический провод, – напомнила она Дмитрию.

Он снова нагнулся, светя фонарем по сторонам, даже заглянул под стол, но провода так и не нашел.

– А что могло быть на этом штативе?

Ольга пожала плечами:

– Все, что угодно. Но, раз был провод, значит, что-то электрическое. – Она вдруг вспомнила про посыпавшиеся со штатива осколки стекла. – Какая-нибудь колба.

– Колба с проводом?

– Тогда, может быть, лампа?

– Лампа? – удивился Дмитрий. – Насколько я успел заметить, здесь и без дополнительных ламп было светло, как в медицинской операционной.

Это точно. Панов лично проследил за тем, чтобы в центральной лаборатории было достаточно света. При необходимости можно было зажечь еще и дополнительные светильники. Однако не все лампы используются для освещения.

– Это могла быть кварцевая лампа, – предположила Ольга. Хотя при ней кварцевание «операционной» ни разу не проводилось. В лаборатории и так поддерживалась почти стерильная чистота, поэтому никто из исследователей просто не видел в этом необходимости.

– Кварцевая лампа? Как в солярии? – уточнил Дмитрий.

Ольга улыбнулась. Ей самой никогда бы не пришло в голову такое сравнение.

– Да. Только в медицине кварцевые лампы используются не для загара, а для дезинфекции и обеззараживания, так как большинство бактерий и микроорганизмов погибают при интенсивном ультрафиолетовом облучении.

При ее последних словах Дмитрий как-то странно изменился в лице.

– А кварцевые лампы создают интенсивное ультрафиолетовое излучение? – скорее даже не у нее, а у самого себя спросил он.

Ольга все-таки кивнула.

– Да.

Выражение глубокой задумчивости на лице Дмитрия стало еще «глубже».

– Кварцевые лампы и солнце, – невнятно пробормотал, вернее, прошептал он.

– Что… – начала Ольга, но Дмитрий перебил ее:

– Скажи: прежде пришельца уже облучали ультрафиолетом?

– Насколько я знаю, нет… А зачем тебе такие подробности?

Дмитрий не ответил. Вместо этого он вынул из-за пазухи сложенную пополам тетрадь – уже знакомый Ольге дневник старшего лейтенанта Сморкалина и принялся судорожно листать страницы.

– Вот! – громко воскликнул он, чем даже немного напугал ее, после чего начал читать вслух, водя пальцем по строчкам. – «Над воронкой по-прежнему висело облако плотного дыма, которое за ночь нисколько не уменьшилось, а, на мой взгляд, наоборот, даже стало еще гуще, хотя открытого огня я нигде не заметил. Дым стелился в полутора-двух метрах над землей, что позволило мне и Тимофееву подойти к самому краю воронки…»

Прервавшись, Дмитрий поднял на Ольгу вопросительный взгляд.

– Ты понимаешь, что это значит?!

Она покачала головой:

– Признаться, нет.

– Дымовая завеса! – ответил он с таким видом, словно это все разъясняло. Однако, увидев, что эти слова ей ни о чем не говорят, недовольно сморщился и спросил: – Помнишь, я говорил тебе, что все, что устроил пришелец при своем появлении: взрыв, дым, пожар и кратер – было фикцией, имитацией катастрофы НЛО?

– Помню, – кивнула Ольга.

– Так вот! Фикцией было все, кроме дыма. Облако дыма, которое висело над воронкой, защищало пришельца от солнечного света. А если быть точным, от губительного для него ультрафиолетового излучения!

Ольга растерялась.

– Почему ты так считаешь?

– Потому что дымное облако не рассеялось после ночного пожара. И как пишет Сморкалин: «…наоборот, даже стало еще гуще…». С рассветом дым сгустился! Разве это не доказательство?

Ольга хорошо помнила описанную Сморкалиным воронку и обнаруженного на дне гуманоида. Такие воспоминания не забываются. Помнила она и клубящийся над воронкой густой черный дым, словно там внутри что-то горело, хотя с момента предполагаемой катастрофы НЛО прошло почти двое суток, и никакого огня в воронке не было и в помине! Еще она помнила, как тело пришельца грузили в специальный транспортный контейнер. Когда его достали из воронки, оно тоже окуталось легким дымком. Но никто, и она в том числе, не обратил на это внимания. Все решили, что клубящийся над землей дым просто «сдуло» в их сторону. А потом тело гуманоида поместили в закрытый контейнер и, насколько помнила Ольга, больше никогда не подвергали воздействию ультрафиолетовых лучей. Если Дима прав и ультрафиолетовое излучение действительно губительно для пришельца, то тогда Глымов со своей кварцевой лампой вольно или невольно спровоцировал нападение. Но если это так, значит, пришельца можно уничтожить обычной кварцевой лампой! Вот только где ее взять?

Дмитрий как будто прочитал ее мысли.

– Нам нужна кварцевая лампа, – сказал он.

Ольга в ответ покачала головой.

– Ты же видел: все оборудование разбито.

– Не все! Ты нашла исправную флешку, а до этого охотничье ружье и патроны к нему. Вместе мы нашли оружейный склад с гранатами и ракетницей. Значит, где-нибудь сохранились и кварцевые лампы, хотя бы одна, ведь та, которая разбилась в лаборатории, наверняка, была не единственной.

– Не единственной, – согласилась с Дмитрием Ольга.

Больше всего ультрафиолетовых кварцевых ламп было в пропускном шлюзе «операционной», но после учиненного там разгрома не осталось ни одной. Точно такие же лампы были установлены и в шкафах, где хранились «чистые» костюмы, в которые облачались исследователи, прежде чем войти в отсек с телом пришельца. Почти все костюмы монстры разорвали в клочья. Почти! Но не все. Потому что, насколько помнила Ольга, один или два шкафа остались не взломаны!

– Иди за мной, – скомандовала она Дмитрию и первой протиснулась в шлюзовой отсек.

Она не ошиблась. Из шести шкафов, где хранились защитные комбинезоны, чудовища опрокинули и разбили четыре. Пятый тоже лежал на полу дверцей вниз. А у последнего шестого, который остался у стены, дверца оказалась сильно деформирована и вмята внутрь, и сколько Ольга ни дергала за ручку, так и не смогла ее открыть. Дмитрий хотел прийти ей на помощь, но она остановила его и велела перевернуть последний шкаф, который хотя и лежал на полу, но выглядел неповрежденным. На первый взгляд дверца тоже оказалась без изъянов и открылась без всякого труда. Внутри лежал защитный комбинезон, целый, невредимый и никому не нужный. Ольга безжалостно выбросила его, открыв два плафона с трубчатыми колбами кварцевых ламп. От волнения в груди перехватило дыхание, и она молча обернулась к Дмитрию.

– Это они? – дрогнувшим голосом спросил он. Дмитрий тоже волновался. Возможно, даже больше, чем она.

Ольга кивнула.

– Они. Но чтобы зажечь хотя бы одну лампу, понадобится настоящее чудо.

Дима нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

– В бункере нет электричества.

– У нас есть фонарь.

Ольга грустно улыбнулась.

– Чтобы зажечь такую лампу, не хватит мощности аккумуляторов всех фонарей твоих разведчиков. Извини.

Зря она напомнила ему о погибших разведчиках. Дмитрий сразу помрачнел, но не отказался от своего плана.

– Я понял, – хмуро сказал он. – Что для этого нужно?

– Автономный источник тока высокого напряжения.

– И у вас такого нет?

Ольга покачала головой:

– Нет.

– Тогда его наверняка можно чем-нибудь заменить, – не отставал от нее Дмитрий. – Что это может быть? Электрошокер, электроразрядник… Что? Соображай быстрее!

Он никогда не разговаривал с ней так напористо и жестко. Но сейчас его напор подействовал. Такому категоричному приказу просто невозможно было не подчиниться. Ольга и сама не заметила, как начала мысленно перебирать известные ей электроприборы, которые она видела в бункере. Электронный микроскоп, электронный томограф, кардиостимулятор… При чем тут кардиостимулятор, подумала она, и тут из глубины памяти вынырнуло другое название. Дефибриллятор! Импульсный генератор тока высокого напряжения!

– Дефибриллятор, – повторила она вслух.

– Что? – насторожился Дмитрий.

– Дефибриллятор, – громче повторила Ольга. – У нас в реанимационном отделении санчасти, на первом уровне, есть портативный переносной дефибриллятор. Это как раз то, что нужно. Точнее, я не уверена, но может получиться.

– Тогда не будем терять времени, – объявил Дмитрий.

Не успела Ольга опомниться, как он уже выкрутил из патронов обе кварцевые лампы, сунул их в набедренный карман своего универсального комбинезона, потом взял ее за руку и повел за собой. Спорить с ним было бесполезно. Оставалось только подчиниться.

Едва Дмитрий прикоснулся к холодной колбе кварцевой лампы, как у него возникло ощущение надвигающейся опасности. Он не понял и так и не смог определить, откуда исходит угроза, но ясно почувствовал ее приближение. Даже в окружающем воздухе что-то изменилось, как обычно бывает перед грозой или проливным дождем. Дмитрий с опаской взглянул на Ольгу, но она, похоже, ничего не чувствовала, и он не стал пугать ее раньше времени. Однако им следовало спешить – это было совершенно ясно.

Едва они выбрались из шлюзового отсека обратно в тоннель, что заняло больше времени, чем надеялся Дмитрий, так как пришлось протискиваться в щель максимально осторожно, чтобы случайно не разбить выкрученные лампы, как Ольга остановила его:

– Слышишь?

– Что? – встревоженно спросил Дмитрий. Но еще до того, как она ответила, он и сам услышал посторонний звук.

Это был очень тихий, едва различимый хруст. Не тот лязг и грохот, который производил железный панцирь последнего монстра, а слабое потрескивание. Причем определить на слух источник звука оказалось невозможно. Казалось, подозрительный хруст доносится и спереди, и сзади, и сверху, и снизу– отовсюду.

– Я боюсь, – призналась Ольга. Возможно, ее тонкий слух уловил что-то еще, неподвластное его грубому восприятию. Или ее интуиция на этот раз оказалась острее.

Дмитрий не стал ничего уточнять.

– Тогда бежим, – скомандовал он.

И они побежали. Автомат пришлось перевесить на грудь, чтобы случайно не задеть прикладом торчащие из кармана лампы. Ольге было проще, так как у нее, кроме единственного ножа, не было при себе оружия. Дмитрий подумал о том, что для большей надежности следует передать одну из ламп ей, но не успел озвучить свое предложение. Внезапный толчок бросил его вперед. С трудом ему все-таки удалось удержаться на ногах, а вот Ольге не повезло. С криком она упала на живот, едва успев выставить перед собой руки. Еще не осознавая, что происходит, Дмитрий бросился ей на помощь, когда пол тоннеля между ним и упавшей женщиной перечеркнула глубокая трещина. Еще одна трещина не менее десяти, а то и пятнадцати метров длиной, словно рубленая рана, рассекла тоннель у основания правой стены. Потом внизу что-то ухнуло, и пол закачался у Дмитрия под ногами, а с потолка снова посыпались куски отколотого бетона.

Ольга открыла рот и что-то произнесла. Дмитрий разобрал только слово «землетрясение». Черта с два это землетрясение! – выругался он про себя. Это пришелец! Не хочет, чтобы мы добрались до дефибриллятора и сунули ему под нос зажженную кварцевую лампу.

Он перепрыгнул через трещину, которая увеличивалась на глазах, и, оказавшись возле Ольги, протянул ей руку.

– Вставай. Цела? Бежать можешь? – отрывисто спросил он.

Она быстро поднялась и так же быстро кивнула. Отступила назад для разбега и бросилась вперед. Обвал, начавшийся с едва различимого хруста, превратился в настоящий грохот.

– Беги, не останавливайся! – крикнул Дмитрий вслед Ольге, хотя и не был уверен, что она его услышит.

Он прыгнул следом за ней, успел перелететь через трещину, и в тот же момент та часть пола, где он только что стоял, ушла вниз и провалилась в пустоту. Огромная дыра на месте провала озарилась зеленым заревом. Очевидно, пришелец что-то сделал с опорами, поддерживающими железобетонное основание четвертого уровня, и дно тоннеля вместе с перекрытиями раскололось, как скорлупа. Вслед за первым провалом впереди на всем протяжении тоннеля появились новые дыры большего или меньшего размера. И среди них мелькала мечущаяся фигурка Ольги. Дмитрию страшно было представить, что чувствует и о чем думает она сейчас, когда казавшийся абсолютно надежным бетонный пол на ее глазах проваливался в озаряющуюся ядовито-зеленым светом бездну? Или паника вытеснила все из ее сознания? Но Ольга вовсе не выглядела обезумевшей от страха. Она даже несколько раз оглянулась, проверяя, бежит ли он следом за ней. Дмитрию тоже некогда было паниковать. Он нес две лампы, которые нужно было во что бы то ни стало вынести из-под обвала, и все его мысли были только об этом.

Он догнал Ольгу перед самым выходом на эвакуационную лестницу, втолкнул ее в дверной проем и бросился следом, когда пол под ногами резко ушел вниз. Вместо открытой двери перед глазами Дмитрия оказалась шершавая стена с торчащими из нее обломками стальных балок и дверной порог, в который он и ударился грудью. Дмитрий выбросил вперед руку, чтобы ухватиться за него, но простреленная рука слушалась плохо, и он опоздал. Пальцы царапнули по стене, но на них не было присосок, как на лапах сотворенных пришельцем монстров, и он не сумел удержаться на вертикальной стене и заскользил вниз, в окутанную зеленым сиянием бездну, прямо на штыри железнодорожных рельсов, из которых пришелец свил свое убежище. Но внезапно падение остановилось, потому что Ольга, наполовину свесившись из дверного проема, в последний момент успела схватить его за руку. Лицо Ольги побагровело, она стиснула зубы от напряжения, но все равно никогда не смогла бы удержать, тем более вытащить из пропасти взрослого мужчину в боевой разгрузке, да еще с оружием. Но своим безрассудным и в то же время самоотверженным поступком она подарила Дмитрию секунду передышки, за которую он успел нащупать ногами крохотный выступ на стене и встать на него. Снова почувствовав под ногами опору, свободной рукой он снял с шеи автомат и протянул его Ольге.

– Отстегни ремень, возьми в руки один конец, ногами упрись в порог, а другой конец сбрось мне.

Уже отдав приказание, он подумал, что Ольга может не понять, какой ремень он имеет в виду, но она все правильно поняла. Быстро отстегнула от автомата ремень и протянула сверху один конец ему.

– Не тяни и не дергай, просто держи, – скомандовал ей снизу Дмитрий, а про себя все-таки подумал: «Только бы не отпустила». Но Ольга и ее руки остались его последней надеждой, и он тут же выбросил эту мысль из головы.

– Готова? – напоследок спросил он и, получив ее утвердительный ответ, рванулся вверх.

Оттолкнувшись ногами от выступа на стене, он подтянулся на ремне, который из последних сил держала Ольга, после чего ухватился за дверной порог, до которого не сумел дотянуться с первого раза. Как только Дмитрий отпустил ремень, Ольга, тянувшая ремень на себя, повалилась на спину, а через секунду он упал на лестничную площадку рядом с ней.

– Выбрались.

Ольга еще не в состоянии была говорить и вместо ответа просто кивнула. По-хорошему ей следовало дать отдохнуть, однако залеживаться на лестнице было слишком опасно. Кто знает, на что еще способен пришелец? Если он обрушил в шахту весь четвертый уровень подземного комплекса, то может точно так же обрушить и эвакуационную лестницу.

Дмитрий резко сел и первым делом проверил лампы. Но того, чего он больше всего опасался, не случилось. Обе лампы оказались в порядке: стеклянные колбы даже не треснули.

– Кварцевое стекло гораздо прочнее обычного, – подсказала Ольга, пока он возился с лампами.

Дмитрий протянул одну из ламп ей.

– Держи при себе. Пусть они будут в разных руках. Так надежнее.

Она замешкалась, но лампу взяла, потом вслед за Дмитрием поднялась на ноги. Ольгу немного пошатывало, но Дмитрий уже убедился в ее силе и выносливости и не сомневался, что она выдержит путь до первого уровня. Если пришелец не припас для них других сюрпризов, тут же поправил он себя. Им всего-то и нужно подняться по лестнице на сорок метров, разделяющих первый и четвертый уровни, все равно что вскарабкаться на крышу двадцатиэтажного дома: по сравнению с тем, что им уже пришлось вынести – сущая ерунда.

Прежде чем отправиться в путь, Дмитрий еще раз заглянул в дверной проем, за которым начинался тоннель четвертого уровня. Непонятно почему, но он ожидал увидеть пустоту. Вместо этого взору открылись мерцающие в зеленом свете потрескавшиеся своды тоннеля. Если смотреть только на потолок, можно было вообще не заметить разницы. Особенно если не знать, что под клубами плывущей в зеленом сиянии цементной пыли скрывается бездонная пропасть.