19

На рассвете сгустился туман, и Тралл уже чувствовал запах дождя. Он предпочел бы солнечный день, чтобы лучше видеть противника, но дождь хотя бы охладит горячие головы его воинов. К тому же Тралл мог им управлять, если придется, но пока позволял погоде делать то, что заблагорассудится.

Он собирался идти в авангарде вместе с Адским Криком и небольшой группой Северных Волков. Остальная армия должна была двинуться следом. Сам Тралл предпочел бы приблизиться к крепости скрытно, под защитой леса, но армии примерно в две тысячи орков необходима была дорога. И если Блэкмур выставлял дозорных, то ему наверняка доложили бы о наступлении. Тралл не помнил, чтобы дороги охранялись в то время, когда он сам жил в Дарнхольде, но теперь все могло быть иначе.

Его небольшой отряд в доспехах и при полном вооружении спускался к Дарнхольду по лесной тропе. Тралл призвал маленькую певчую птичку и попросил ее облететь окрестности. Спустя несколько минут она вернулась, и Тралл услышал у себя в голове: «Они вас заметили и уже бегут в крепость с донесением. Другие пытаются зайти к вам в тыл».

Тралл нахмурился: Блэкмур оказался неплохо подготовлен. Зато армия орков, как было известно Траллу, примерно вчетверо превосходила числом гарнизон Дарнхольда.

Золотистая птичка села на могучее плечо орка и получила новый приказ: «Лети к моей армии и отыщи там старого слепого шамана. Расскажи ему то же, что и мне».

Птичка склонила ярко-голубую головку и тут же полетела исполнять поручение. Дрек’Тар был не только шаманом, но и опытным воином. Он поймет, как правильно поступить.

Тралл ускорил шаг. Дорога сделала поворот, и перед ним во всем своем горделивом величии предстал Дарнхольд. Тралл тут же почувствовал, как изменилось настроение его спутников.

– Поднимите белый флаг, – приказал он. – Мы должны соблюдать правила, чтобы они не начали стрелять раньше времени. Прежде мы с легкостью штурмовали лагеря, но теперь перед нами кое-что потруднее. Дарнхольд – могучая крепость, и ее так просто не взять. Но запомните мои слова: если переговоры провалятся, Дарнхольд не устоит.

Он надеялся, что до этого не дойдет, но все же ожидал худшего, поскольку сомневался, что Блэкмур проявит благоразумие.

Приближаясь к крепости, Тралл заметил движение на парапетах и мостках, а присмотревшись получше, разглядел направленные на них жерла пушек. Лучники тоже заняли позиции, и несколько десятков рыцарей с пиками и копьями выстроились вдоль стен. Орков явно ждали.

Но Тралл не сбавлял шаг. На стене, прямо над огромными деревянными воротами, снова что-то задвигалось, и его сердце забилось чуть быстрее. Это был Эделас Блэкмур. Тралл остановился. Он уже подошел на расстояние выстрела, и приближаться более не стоило.

– Ну и ну, – послышался слишком хорошо знакомый ему невнятный голос. – Неужели это мой маленький ручной орк? Как же он вырос!

Тралл не стал отвечать на насмешку.

– Приветствую, генерал-лейтенант, – сказал он. – Я пришел сюда не как ручной орк, а как предводитель армии. Армии, которая уже побеждала твоих людей. Но сегодня я не стану обнажать оружия, если вы меня к тому не вынудите.

Лангстон стоял на мостике рядом со своим господином и не мог поверить своим глазам. Блэкмур был мертвецки пьян. Капитан, неисчислимое количество раз помогавший Таммису относить господина в кровать, никогда не видел его настольно пьяным. Удивительно, как генерал-лейтенант ухитрялся стоять на ногах. О чем он вообще думал?

Конечно, Блэкмур следил за девчонкой. Его остроглазый разведчик, настоящий мастер своего дела, нарочно отомкнул засов на дверце в конюшне, чтобы Тарета смогла выбраться из туннеля. Он видел, как девчонка встретилась с Траллом и другими орками. Видел, как она отдала ему мешок с едой, как – о, Свет милосердный! – обняла чудовище и потом вернулась по уже переставшему быть потайным туннелю. Блэкмур в тот вечер лишь притворился пьяным, а на самом деле был вполне трезв, когда они вместе с Лангстоном и остальными захватили ничего не подозревавшую девчонку врасплох прямо в спальне генерал-лейтенанта.

Тарета поначалу не желала ничего говорить, но как только узнала, что за ней следили, поспешила заверить господина в том, что Тралл пришел договариваться о мире. Блэкмур вскипел при самой мысли об этом. Он прогнал Лангстона и остальных стражников, после чего даже вдали от двери спальни была слышна ругань и звуки ударов.

С тех пор и до настоящего момента Лангстон больше не видел Блэкмура и узнавал о происходящем лишь по докладам Таммиса. Генерал-лейтенант отправил самых быстрых гонцов за подкреплением, но до его прибытия было еще не меньше четырех часов. Логичнее всего было бы принять орка, который все-таки пришел с белым флагом, и дождаться, пока явится помощь. Более того, правила этикета требовали, чтобы Блэкмур взял небольшую группу и выехал на переговоры с орками. Несомненно, он мог отдать такой приказ в любой момент. Да, это было логичнее всего. Если подсчеты верны (а Лангстон полагал, что так и было), армия орков немногим превышала две тысячи воинов. В Дарнхольде же находилось пятьсот сорок мужчин, из которых лишь менее четырехсот были обученными бойцами, имевшими боевой опыт.

С беспокойством наблюдая с мостков, Лангстон уловил движение на горизонте. Несмотря на большое расстояние, он отчетливо видел, что это была огромная зеленая волна, медленно поднимавшаяся по склону, и услышал размеренный, пугающий стук барабанов.

Армия Тралла.

Хотя утро было холодным, Лангстон почувствовал, как на коже у него выступил пот.

– Оч-чень хорошо, Тралл, – проговорил Блэкмур. Тралл с отвращением смотрел, как герой минувшей войны покачивается, держась на ногах лишь благодаря тому, что одной рукой он вцепился в парапет. – И что ты такое задумал, а?

И вновь в сердце орка ненависть смешалась с жалостью.

– У нас нет желания снова вступать в бой с людьми, если только вы не вынудите нас защищаться. Но в ваших мерзких лагерях, Блэкмур, все еще томятся сотни наших братьев. Так или иначе они получат свободу. Мы можем достичь этого без лишнего кровопролития. Добровольно освободи орков из лагерей, и мы вернемся в леса, оставив людей в покое.

Блэкмур запрокинул голову и расхохотался.

– Ох, – проговорил он, утирая выступившие слезы, – ох, да ты шутник почище королевского шута, Тралл. Раб. Клянусь, даже твои бои не доставляли мне такого удовольствия. Ты послушай себя! Во имя Света, что за чудесная речь! Неужели ты думаешь, что понимаешь суть милосердия, а?

Лангстон почувствовал, что его дернули за рукав. Подскочив от неожиданности, он оглянулся и увидел Сержанта.

– Не сказать, чтобы я очень уж любил тебя, Лангстон, – прорычал тот с яростью во взоре, – но ты хотя бы трезв. Ты должен сейчас же заткнуть Блэкмура! Уведи его оттуда! Ты же сам видел, на что способны орки.

– Но мы не можем сдать крепость! – воскликнул Лангстон, хотя в душе ему этого хотелось.

– Нет, – ответил Сержант, – но нам нужно хотя бы отправить кого-нибудь на переговоры с орками и выиграть немного времени, пока не прибудут наши союзники. Он же послал за подкреплением, верно?

– Разумеется, послал, – прошипел Лангстон.

Услышав их разговор, Блэкмур смерил обоих взглядом налитых кровью глаз. Потом повернулся, чудом разминувшись со стоящим у стены мешком.

– А-а, Сержант! – проревел хозяин Дарнхольда, кренясь в его сторону. – Эй, Тралл! У нас тут твой старый друг!

Тралл вздохнул. У Лангстона мелькнула мысль, что орк сейчас выглядит достойнее их всех.

– Мне жаль видеть тебя там, Сержант.

– Мне тоже, – услышал Лангстон тихий ответ старого вояки. Затем, повысив голос, Сержант произнес: – Давно не виделись, Тралл.

– Убеди Блэкмура отпустить пленных орков, и, клянусь честью, которой ты меня научил и которую я с тех пор берегу, никто в этих стенах не пострадает.

– Мой господин, – проговорил Лангстон тревожно. – Вспомните, что я пережил в том бою. Я видел, какие силы подвластны этому орку. Тралл взял меня в плен, а потом отпустил. Он сдержал свое слово. Знаю, он всего лишь орк, но…

– Слыхал это, Тралл? – вскричал Блэкмур. – Ты всего лишь орк! Даже дурень Лангстон это понимает! Ну какой человек станет сдаваться орку? – Генерал-лейтенант шагнул вперед и перегнулся через парапет.

– Зачем ты затеял все это, Тралл?! – вскричал он уязвленно. – Я дал тебе всё! Мы с тобой могли бы поднять твоих зеленокожих против Альянса и заполучить столько пищи, вина и золота, сколько душе угодно!

Лангстон в ужасе взирал на своего господина. Только что тот во всеуслышание прокричал о своем предательском плане. Хорошо хоть, не упомянул самого капитана… пока что. Лангстону отчаянно захотелось просто столкнуть Блэкмура со стены и незамедлительно сдать крепость оркам.

Тралл не стал упускать представившейся возможности.

– Слышите, люди Дарнхольда? – крикнул он. – Ваш лорд и господин предал бы вас всех! Восстаньте против него, свергните его, сдайте нам, и тогда к концу этого дня сможете сохранить свои жизни и крепость!

Но никто не шелохнулся, чтобы воспользоваться его советом. Тралл подумал, что не может никого в этом винить, и вновь обратился к генерал-лейтенанту:

– Я прошу тебя еще раз, Блэкмур. Давай решим дело миром, или вы все умрете.

Блэкмур выпрямился во весь рост. Тралл заметил, что в правой руке он держит какой-то мешок.

– Вот тебе мой ответ, Тралл!

Лорд сунул руку в мешок и что-то достал. Тралл не мог разглядеть, что это было, зато он отметил, как отпрянули Сержант и Лангстон. Затем Блэкмур швырнул предмет со стены, и тот покатился к ногам Тралла.

Голубые глаза Тареты невидящим взглядом смотрели на него с отсеченной головы.

– Вот как я поступаю с изменниками! – воскликнул Блэкмур, безумно пританцовывая на месте. – Вот что мы делаем с теми, кто предает нас, несмотря на то, что мы их любим… кто все забирает и ничего не отдает… и кто якшается с треклятыми орками!

Тралл не слышал его. В ушах у него гремел гром. Колени молодого вождя подкосились, и он рухнул на землю. В горле встал ком, перед глазами все поплыло.

Это не могло быть! Только не Тари! Нет, даже Блэкмур не мог сотворить такого зверства с невинной девушкой.

Но блаженного забвения не наступило. Тралл упрямо оставался в сознании и смотрел на длинные светлые волосы, голубые глаза и окровавленный обрубок шеи. Затем ужасное зрелище затуманилось, а по его лицу потекла влага. Боль сдавила грудь, когда Тралл вспомнил слова Тари, сказанные ему когда-то давно: «Это называется слезы. Они появляются, когда нам становится грустно, когда болит душа, когда сердце так переполняется болью, что ей некуда больше деваться».

Но для его боли существовал другой выход. Ее можно было обратить в действие, в месть. Кровавая пелена заволокла зрение Тралла, и он, запрокинув голову, заревел с такой яростью, какой не испытывал ни разу в жизни. Необузданное буйство крика обожгло ему горло.

Небеса вскипели. Десятки молний разом прорезали облака, на миг ослепив всех вокруг. Раздавшиеся следом гневные раскаты грома едва не оглушили находившихся в крепости людей. Многие из них побросали оружие и упали на колени, трепеща в ужасе от ярости небес, эхом расходившейся от мучительной боли предводителя орков.

Блэкмур рассмеялся, явно приняв гнев Тралла за беспомощное отчаяние. Когда последние раскаты грома затихли, он крикнул:

– А говорили, тебя нельзя сломить! Что ж, мне это удалось, Тралл. Я тебя сломил!

Тралл уже не плакал, а лишь молча смотрел на Блэкмура. Даже с такого расстояния он видел, как кровь отхлынула от лица врага, когда тот осознал, что навлек на себя этим бесчеловечным убийством.

Тралл пришел сюда в надежде решить дело мирно, но Блэкмур своими действиями полностью уничтожил саму возможность примирения. Теперь у лорда не было шансов дожить до заката, а его крепости предстояло разбиться под напором орочьей армии, как хрупкому стеклу.

– Тралл… – Это был Адский Крик, который пытался понять, в каком состоянии находился сейчас вождь. Но тот, все еще ощущая боль в груди, все еще с невысохшими слезами, ответил лишь яростным взглядом. И на лице Адского Крика отразилось сочувственное одобрение.

Тралл медленно воздел над головой огромный молот и затопал ногами в четком, размеренном ритме. Остальные орки тут же присоединились к вождю, и земля слабо задрожала.

С ужасом и отвращением Лангстон взирал на голову, лежавшую в тридцати футах на земле. Он знал, что Блэкмур жесток, но и подумать не мог…

– Что вы наделали! – прогремел Сержант. Схватив Блэкмура за плечо, он развернул лорда к себе. Тот истерично рассмеялся.

Затем послышались крики, вновь задрожала земля, и у Сержанта внутри все похолодело.

– Мой господин, он сотрясает землю… нужно открывать огонь!

– Две тысячи орков топают ногами. Неудивительно, что земля трясется! – рявкнул Блэкмур. Он повернулся обратно к стене, очевидно намереваясь еще немного поглумиться над Траллом.

Лангстон понял, что им конец. Сдаваться слишком поздно. Мстя за девчонку, Тралл явно собирался уничтожить крепость и всех, кто в ней находился, применив свою дьявольскую магию. Капитан шевелил губами, но изо рта его не вырвалось и звука. В какой-то момент он почувствовал на себе тяжелый взгляд Сержанта.

– Какие же вы все бездушные ублюдки, мои благородные господа! – прошипел он, а затем сам выкрикнул приказ: – Огонь!

Когда громыхнули пушки, Тралл даже не дернулся. За спиной он услышал крики и стоны, но самого его не задело. Изливая свою боль, Тралл призвал Дух Земли, и тот ответил. Земля взбугрилась четкой ровной линией, протянувшейся от ног Тралла к огромным воротам крепости, словно проделанной каким-нибудь подземным существом. И ворота дрогнули. Стена вокруг них закачалась, несколько мелких камней отвалились, но в целом кладка здесь была крепче, чем сооруженные наскоро стены лагерей, поэтому крепость устояла.

Блэкмур испустил крик. Мир вокруг вдруг показался ему невероятно четким, и впервые с тех пор, как он допился до того, что приказал казнить Тарету, к генерал-лейтенанту вернулась ясность мысли.

Лангстон не преувеличивал. Сила Тралла оказалась огромной, и попытка сломить дух орка с треском провалилась. Более того, она ввергла его даже в бо́льшую ярость, и теперь на глазах у напуганного, борющегося с отвращением Блэкмура сотни, нет, тысячи огромных зеленых тел хлынули по дороге смертоносной рекой.

Нужно было выбираться из крепости. Тралл не даст ему пощады, он это знал. Проклятый орк собирался найти его и убить за то, что он сделал с Таретой…

«Тари, Тари, ведь я любил тебя. Почему же ты так со мной поступила?»

Рядом раздавались крики. Лангстон, весь лиловый от страха, кричал ему в одно ухо, тогда как в другом слышался голос Сержанта, издававшего какие-то бессмысленные звуки. Блэкмур беспомощно пялился на них. Сержант выплюнул еще несколько слов, после чего отвернулся к своим людям. Те продолжали стрелять из пушек, а прямо под Блэкмуром к рядам орков устремилась кавалерия. Снизу доносились боевые кличи и звон стали. Черные доспехи рыцарей смешались с уродливой зеленой кожей орков. Вдобавок то тут, то там мелькали белые мохнатые шкуры, как будто… Во имя Света, неужели Траллу и в самом деле удалось призвать в свою армию белых волков?

– Их слишком много, – прошептал он. – Слишком много. Сколько же их тут…

Стены крепости вновь затряслись. Блэкмура охватил страх, какого он еще не испытывал ни разу в жизни. Он рухнул на четвереньки и в таком унизительном виде, словно презренный пес, спустился по ступеням во внутренний двор.

Рыцари сражались снаружи, и, как полагал Блэкмур, дела их шли неважно. Те же, кто оставался внутри, вопили от страха и хватали все, чем можно было защититься, – косы, вилы и даже деревянное тренировочное оружие, подобное тому, с помощью которого юный Тралл оттачивал свои боевые навыки. До Блэкмура донесся странный, но очень знакомый запах. Запах страха – вот что это было. В былых сражениях он часто ощущал этот запах, как и трупный смрад, но успел позабыть, как от него выворачивало желудок.

Этого не должно было быть. Орки по ту сторону ворот должны были стать его армией. Их предводитель, снова и снова выкрикивавший имя Блэкмура, должен был стать его послушным рабом. Тари должна была быть здесь… да где же она?.. Тут Блэкмур вспомнил, как его собственные губы отдали приказ отнять ее жизнь, и его стошнило прямо на глазах у солдат.

– Он больше не может командовать! – заорал Лангстон в считаных дюймах от уха Сержанта, стараясь заглушить шум пушечных выстрелов, грохот мечей о щиты и крики боли. В этот момент вновь дрогнули стены.

– И уже давно! – прокричал в ответ Сержант. – Теперь вы за главного, лорд Лангстон! Что прикажете делать?

– Сдаваться! – не думая ни секунды, ответил Лангстон.

Сержант, глядя на разворачивающуюся тридцатью футами ниже битву, покачал головой.

– Слишком поздно! Блэкмур подставил нас всех. Нужно отбиваться до тех пор, пока Тралл не захочет новых переговоров… если он захочет. Что прикажете делать? – еще раз повторил он.

– Я… я… – Лангстону не приходило в голову ничего хоть сколько-нибудь внятного. Капитан понимал, что не создан для битв, ведь он терпел поражение уже во второй раз. Он был трусом и презирал себя за это, но ничего не мог с этим поделать.

– Может быть вы желаете, чтобы я взял командование обороной Дарнхольда на себя, сэр? – спросил Сержант.

Подняв на ветерана влажные благодарные глаза, Лангстон молча кивнул.

– Хорошо, – ответил Сержант и, повернувшись к людям, ожидавшим во дворе, принялся раздавать приказы.

В этот момент ворота треснули, и внутрь одной из самых могучих из когда-либо построенных крепостей хлынула волна орков.