Глава 6. Все ахирели от ее выходок

Бросившаяся наперерез эманация мгновенно переагрила разъяренную суккубу, выкроив нам с Чупой драгоценные секунды для побега. Сложно удержаться и не поглазеть, как демоница в нижнем белье насмерть рубится с призраком, но слишком велик шанс, что эта батально-эротическая сцена станет последним, что я увижу в жизни. Выбежал в коридор, захлопнул дверь и подпер плечом за миг до того, как когти-кинжалы полоснули доски — ступор от внезапного появления Легата прошел и обман раскрылся.

— А ну иди сюда! — ревела Хира, размалывая древесину в труху со скоростью электрического лобзика. — Лучше сразу сдайся, не то помрешь уставшим!

— Повторяй за мной! — крикнул просочившийся сквозь стену колдун. — Карцен Сиалус Ки!

Повторил, после чего дверная коробка полыхнула золотом, а из комнаты донеслось шипение и гневный удар копытом.

— Что с ней? — спросил с тревогой, хотя уточнить стоило до произнесения заклинания.

— Не дрейфь, не поранится, — рыжий таращил глаз и тяжело дышал, хотя уж ему-то ничего не угрожало. — Комната запечатана до рассвета. Ноги в руки — и в город. Больше ничем помочь не могу. Дьявольский 5g отнимает слишком много сил. Так что впредь будь умнее.

— Ага.

— Не за что, — фыркнул демонист и исчез.

Спустился в гостиную и без спроса завалился в кресло у камина. Протянул ноги к огню (в отблесках пламени прожилки лавы на сапогах засветились как светоотражатели), сцепил пальцы на животе и зажмурился. Гончая, не будь дурой, свернулась клубком на медвежьей шкуре — рылом к хозяину, спиной к потрескивающему полену. Да так близко, что на любом другом животном уже загорелся бы мех. Холодно им, наверное, в нашем мире.

— Как успехи? — барон не стал ворчать и возмущаться, а поставил на круглый столик поднос с бокалами, кувшином крепленого вина и сел рядом.

В ответ потолок задрожал так, словно наверху началось родео на бешеном быке. То ли Хира пыталась проломить пол и тем самым выбраться из западни, то ли решила пакостить в отместку. В первое время грохот сваебойного аппарата не слишком докучал, но затем засранка перебралась на кровать, и в такт ложу задрожали и кресла, и столик и даже бревно в камине. Чупа вскинула голову и утробно зарычала, чем, похоже, лишь сильнее раззадорила бестию.

— Безумие, — Аарон поднес к лицу бокал, винная гладь в котором расходилась отчетливыми кругами. — Если не справишься, творец свидетель — спалю чертов замок дотла. Или отдам последние деньги, но найму роту стражников, чтобы порубили тварь в капусту.

Кто еще кого порубит. Но если уйти, как посоветовал Легат, фиг знает, какая судьба ждет сорвавшуюся прислужницу. Да и деньги нужны, а раз заказчик в таком отчаянии, можно попробовать задрать цену хотя бы в два раза, а там до выкупа, считай, рукой подать. Одним словом, отступать нельзя ни в коем случае — на кону судьбы двух небезразличных мне леди.

— Две тысячи, — в наглую брякнул, и, судя по протяжному вздоху, хозяин давно догадался, что все к этому идет.

— Нет. Наемники обойдутся дешевле.

— Полторы?

— Еще одно слово — и познакомлю тебя с моей Альбертиной, — морщинистая ладонь похлопала по цевью прислоненного к подлокотнику арбалета.

А я тебя — с пока еще безымянной, но в разы более опасной сферой. Вслух, понятное дело, ничего такого не сказал, однако все же рискнул попытать счастья в последний раз.

— Тысяча.

Непись смахнул с шевелюры насыпавшуюся с потолка пыль и устало пробормотал:

— Договорились. И чтобы к утру вас обоих след простыл!

Итак, о цене вопроса договорились, осталось придумать, как этот самый вопрос разрулить. С гарантией выгнать прислужницу из незаконно занятой опочивальни предполагалось двумя способами: фантастическим и реалистичным. Первый — обвести засранку вокруг пальца и обманом вынудить перебраться в другое место. Но с учетом особого пиетета суккубы к юриспруденции и врожденной хитропопости, провернуть задумку без ущерба для собственных интересов вряд ли удастся.

Второй — взяться за дело по старинке, вспомнить заветы охотника на нечисть и выдворить шумную соседку огнем и мечом. Тут выбор ветвился на два варианта: либо проиграю и сам перееду прямиком на тот свет, либо выиграю и покалечу подругу, а то и вовсе убью, что никоим боком не сочеталась с запланированными мероприятиями. Поэтому ополовинил бокал, подпер висок кулаком и сосредоточился на битве интриг и умов, ища вдохновения в гипнотической пляске огня на углях.

От воцарившейся в кои-то веки тишины, тепла и густого как ликер напитка веки сделались тяжелее свинца и сомкнулись прочнее створок гермоворот. И когда явь затуманилась и поплыла, готовясь к варп-прыжку в страну снов, а тело стремительно теряло в весе, наполняясь покалывающим эфиром, меня словно кочергой по затылку грохнули. Аж вскочил от удивления и закрутил головой, думая, что это барон задумал избавиться от незадачливого исполнителя в отместку за взвинченную цену.

Вот же решение — простое, как и все гениальное! Хочешь выкурить шумного соседа без посторонней помощи — сам стань шумным соседом! Клин клином вышибают, и если бестия хочет войны — она ее получит. Сделаю так, что едва спадет заклятие — улетит отсюда быстрее ветра и больше никогда не вернется. Не обращая внимания на возобновившийся топот, взял бутылку и вежливым жестом поманил Аарона за собой. Мы вышли на крыльцо и плотно закрыли дверь — стало тише, но не сильно — стрельчатые окна с тонкими стеклами пропускали дробный топот, как решето — воду. Но хотя бы могли переброситься парой слов, не вопя друг другу на уши и не морщась от пронзающих мозг вибраций.

— Сколько людей в замке?

— Без нас — четверо, — с ходу ответил лорд-сыч. — Дворецкий, кухарка, конюший и кузнец.

— И все? — хмыкнул я, позабыв об игровых условностях — вряд ли обитателям каменной громады столь же часто докучали твари, как и живым игрокам.

— Не забывай о моей Альбертине, — барон огладил плечо арбалета с такими любовью и нежностью, каких удостаивается не каждая женщина.

— Хорошо. У вас есть чертеж замка? Понадобится точная планировка со всеми потайными ходами, вентиляционными шахтами и замаскированными полостями.

— А как же, — мужчина кивнул. — Держу на всякий случай.

— Считайте, случай наступил. Еще нужно укромное местечко, где скачущая морда даст спокойно поговорить и не сможет греть уши — слух у суккубы тоньше эльфийского.

— Подвал сгодится?

— Да, вполне. Покажите, где вход, и созовите слуг. Пора заняться дебоширкой всерьез.

Мрачный погреб с низким потолком и каменными блоками в рост человека напоминал бункер или бомбоубежище и явно строился в качестве последнего рубежа обороны или своеобразного средневекового сейф-рума. Среди великого разнообразия солений, круп, сушеного мяса и при наличии водяной скважины немногочисленные обитатели без труда продержались бы несколько недель до прихода подкрепления.

Вино здесь тоже имелось, и прежде чем заняться подготовкой оперативного штаба, втихую заменил опустевшую бутылку на непочатую, с залитой сургучом пробкой, покрытую пылью, паутиной и ни с чем не сравнимым ароматом сырого подземелья.

Подкрепившись, перетащил в центр комнаты ящик, поставил на импровизированный стол фонарь и погрузился в приятное ожидание в компании красного полусладкого. Хозяин определенно переживал за целостность винной батареи и потому явился как можно скорее, приведя за собой прислугу. И при первом взгляде на работников все сомнения исчезли как пепел в дождь — с таким персоналом в гарнизоне нужды нет. Удивительно, как эта бригада своими силами не выставила Хиру на мороз, ведь это не просто помощники по хозяйству, а самый настоящий отряд приключенцев из попсового фэнтези.

Первым вошел кряжистый рыжий бородач в кожаных портках и прожженном фартуке на голое тело, у которого (у кузнеца, а у не фартука) разве что на лбу не написали «я — гном». Огромной кувалды, правда, на плече не тащил, но и торчащим из нагрудного кармана молоточком такой детина мог запросто размозжить если не череп, то коленные чашечки, а уж потом добраться и до дурной головы, осмелившейся рыпаться на боевую тумбочку.

Следом, держа вышколенную осанку в стиле «несу ложку на носу», степенно вплыл дворецкий из перворожденного народа — черный камзол, каштановые волосы пониже ушей и очки в тонкой золотой оправе подчеркивали чопорную учтивость негласного предводителя прислуги. Было в нем что-то и от Альфреда, и от обожаемого фанатками преподавателя зельеварения, и от загадочного средиземного чародея, а тонкая трость под мышкой и несведущему в магических делах казалась далеко не просто тростью.

За ним просеменила молодая девушка в темном бархатном платье с пышной юбкой, буфами на плечах, белым передником и перчатками. Кухарку отличала полная отрешенность, из-за которой вкупе с готичным нарядом, серебристо-пепельным каре и фарфорово-бледной кожей, красавица напоминала ожившую куклу. Но обманываться ангельской внешностью не стоило — мясницкий тесак и здоровенный поварской нож покачивались на пояске не забавы ради.

Последним, едва не протаранив толстым лбом косяк, ввалился типичный герой дамского романа о старом женихе, юной невесте и смазливом конюхе. Высоченный, широкоплечий, сверкающий голливудской улыбкой и трясущий пышной пшеничной гривой. Просторная кружевная сорочка и штаны в облипку, как у танцора балета, довершали образ каноничного тарзана. И хоть оружия у него никакого не имелось, пудовые кулаки со сбитыми в мозоли костяшками давали понять даже самому тупому — мышцы товарищ накачал не только для соблазнения баронских дочек.

— Вот, — Аарон сдвинул фонарь на край и развернул пожелтевший от времени свиток, исчерченный едва заметными линиями.

Сам бы я ни черта не понял, так что хозяин услужливо объяснял значение каждого квадрата и прямоугольника. Как оказалось, внутри замок далеко не такой большой, как снаружи и дело вовсе не в пространственных аномалиях, а в толщине стен и обилии потайных проходов в оных. На первом этаже располагались гостиная и кухня, на втором — опочивальня и гостевые комнаты, а третий целиком занимал бальный зал.

С него решил и начать. Вычислив квадрат аккурат над логовом демоницы, распорядился снять с него паркет и долбить молотками в пол, покуда семь потов не сойдет. При упоминании молотков гном щербато осклабился и потер ладони-лопаты, эльф чуть слышно вздохнул, конюх покачал головой, а кухарка молча пошла выполнять приказ, проявив чуть больше эмоций, чем жидкий терминатор.

И вроде все ничего, да вот беда — холодно в подземелье страсть, никакое вино не согреет, вот и потянуло к теплому креслу и камину. Но как насладиться спокойствием и терпкой сладостью, когда этажами выше развернулись самые настоящие боевые действия — в ответ на внезапное и вероломное нападение интервент пустил в ход тяжелую артиллерию, прыгая с кровати на пол. А с учетом высоты ложа, каждый раз создавалось впечатление, будто наверху роняют чугунный шар весом в добрую тонну.

Редкое, но меткое уханье сопровождалось непрерывными молоточными очередями, от которых хрусталь бокала тихонько звенел, как от ударов невидимых камертонов. Возвращаться в сырость и холод не хотелось, но и сидеть под громом перекрестного огня не осталось сил. Попросив у хозяина лист и перо с чернилами, выплеснул на бумагу все ужасы грядущей войны, предложил решить дело миром и подсунул депешу под дверь спальни.

Ответ получил в течение минуты — на обратной стороне бумаги накарябали выпачканным сажей ногтем: «пять бутылок — и в расчете». Вот же хитрая задница — стоит открыть дверь, окно или иначе сломать колдовскую печать — и бестия вырвется из ловушки со всеми вытекающими последствиями. С другой стороны, я держал в руках договор, по всем понятиям (включая демонические) имеющий полновесную юридическую силу. И главная адвокатесса дьявола не посмеет его нарушить, а значит, бутылки нужно доставить любой ценой.

Мы вновь собрались в подвале. Аарон внимательно выслушал требования и ткнул пальцем в странную схему, напоминающую лестничные пролеты, возведенные пьяным косоглазым мастером. Ступенчатый колодец извивался встряхнутой веревкой и порой изгибался под прямыми углами, и ни с первого, ни со второго, ни даже с третьего взгляда не распознал в нем шахту главного дымохода. С ней стыковались трубы всех замковых каминов, ведь для отопления больших комнат таковых требовалось по несколько штук.

Из-за крайне сложной и запутанной конструкции, больше напоминающей лабиринт, идею спустить корзинку с вином на веревке отмели сразу. С другой стороны, размер туннеля позволял без труда пролезть невысокому и в меру упитанному человеку... или гному. Кухарка, конечно, более субтильная, но вряд ли привыкла ползать по узким темным шахтам, в то время как подгорный карлик родился и вырос в схожих условиях. Да и мало ли что могло заползти снаружи и поселиться во мраке дымохода, и в схватке с нечистью моя ставка на крепыша-молотобойца, а не на хрупкую куколку с ножиками.

Гном перекинул через грудь связку бутылок в соломенной оплетке и отправился на задание. Я же вернулся к камину, обновил бокал и блаженно зажмурился. Хороший тихий отдых — вот чего не хватало с момента прибытия в Иринор. Ночевки где придется, питание чем придется, постоянная беготня, перманентное чувство опасности и ни намека на спокойствие. Хоть мне далеко до философии Забей-Пита, да и на пенсию рановато, но чем дольше вертелся в таком ритме, тем чаще замечал песок в своих следах.

И завтра снова в путь-дорогу, навстречу приключениям, битвам и смертям, но до рассвета имею полное право на отдых, неуязвимый для выходок чертовки, будто Брут в меловом круге. Договор заключен и выполнен, а значит восставшая из ада бестия не дотянется когтями, не потревожит... И тут этажом выше кое-кто возомнил себя оперной дивой и затянул такое сопрано, что никакой Плавалагуне не снилось. И если знаменитая инопланетянка скользила вокалом по пяти октавам, то Хира срывалась на гроулинг и пигскриминг с частотой колеблющейся струны.

По сравнению с этой дьявольской симфонией прыжки и топот доставляли не больше неудобств, чем воркование голубей на подоконнике. Алкогольный туман обострил восприятие, отчего казалось, что прямо в мозгу перепиливают болгаркой арматуру в палец толщиной, причем диском для бетона. Не в силах выдержать ни секунды воплей, взлетел наверх и застучал в дверь — сначала кулаками, а когда в ответ на грохот рев лишь усилился, хотел наподдать с ноги, но вовремя остановился. Пинок не сорвал бы преграду с петель и не сломал язычок замка, но мог случайно повредить печать, и тогда... лучше даже не думать о том, что произошло бы после.

Что же, гадине почти удалось вывести на эмоции, лишить контроля и тем самым и выбраться из плена, но впредь этого не повторится. Я знаю твою слабость, демон, и буду давить на нее до упора.

— Арграхира! — Бесовка не возникла напротив в окружении пламенной пентаграммы, но рвать глотку перестала — истинное имя согласно канону давало хоть и небольшую, но все же власть. — Ты получила, что хотела! Поэтому будь добра — завались до утра!

— Вовсе нет, — кокетливый голосок с тонким налетом обиды прозвучал так близко и отчетливо, словно нас не разделяли толстенные дубовые доски. Во всей красе представлял, как прислужница стоит, прислонившись спиной, и разглядывает ноготки на вытянутой руке, а вторую греет под мышкой, и буквально чувствовал ее присутствие. — Вина все еще нет. Не веришь — зайди и проверь.

— Не знаю, что ты сделала с бедным гномом...

— Да и пальцем не тронула твоего рыжика! Тьмой клянусь!

— Ну-ну. Пальцем не тронула, но ведь коготь это де-юре не... погоди, — нахмурился и в недоумении развел ладони. — А с чего ты взяла, что кузнец рыжий? Я же не говорил...

Ожидал услышать нечто вроде «упс» и суматошные попытки придумать отмазку, но суккуба без малейшей запинки и тени сомнения произнесла:

— Твой Санта рухнул в камин вниз башкой. Не знаю даже, что громче хрустнуло — горелое полено или шея, но бутылки разбились вдребезги.

— Опять врешь...

— А ты докажи, — с усмешкой бросили в ответ.

— Ладно, — хлопнул по двери и отшагнул в центр коридора. — Не хочешь по-хорошему — будет по справедливости.

— Уже бояться? — с наигранным испугом пролепетала Хира, и чтоб мне сквозь землю провалиться, если засранка не хлопала ресницами в тот момент. — Или подождать немного?

Ничего не сказал — да и какой смысл в словах? С демоницей в принципе нельзя договориться — каждый ее шаг, каждый слог, каждая мысль — все направлены на удовлетворение собственных амбиций и ведомых ей одной планов. Она может подчиниться, но никогда не сделает этого в ущерб себе, все ее чувства и действия — ложь, притворство и заговор.

Велев неписям перекрыть трубы так, чтобы дым из камина в гостиной шел прямоходом в оккупированную спальню, покинул замок и в компании Чупы добрался до перекрестка. Трижды произнес ник Легата и в ту же секунду узрел полупрозрачную фигуру, пронзенную копьями лунного света. Едва взглянув на меня, демонист с сочувствием вздохнул и покачал рогатой репой, хотя я ожидал кардинально иной реакции — например, надменной ухмылки.

— Уже пела? — спросил враг.

— Ты следишь за мной? — проворчал, не сразу поняв смысл сказанного.

— Зачем? — парень пожал плечами. — Просто знаю Хиру как облупленную. В конце концов, она — бот, а даже у самых крутых искинов алгоритмы рано или поздно повторяются.

— Знаешь? Тогда скажи, как можно доставить ей... — тихонько кашлянул, подбирая нужные слова, ведь от правильной формулировки зависело очень и очень многое, — неудобства на расстоянии.

— Выкурить ее решил? — собеседник улыбнулся — тепло, без злобы и самодовольства, но все равно захотелось раздавить изуродованную харю стотонным прессом. Ненавижу быть предсказуемым и читаться открытой книгой, особенно перед теми, кто не заслуживает ни йоты доверия. — Попробуй чеснок. Она его терпеть не может.

— Угу. Понял.

Развернулся и потопал восвояси, но Легат не преминул спросить:

— Готов сбросить кукловода с шеи? Или еще попляшешь под ее дудку?

Промолчал. Да и зачем тратить время на слова — что рыжий хлыщ мне сделает, я вообще в другой локации. А здешние призраки Силы еще не научились влиять на субъективную реальность, поэтому меньше болтовни, больше дела.