8

Солнечные зайчики щекотали лицо. Зевнув, я накрылась одеялом с головой. Вставать не хотелось. По крайней мере, прямо сейчас. Уезжать из города незадолго до полуночи да еще с больной ногой – не самое лучшее решение. Особенно с учетом того, что около четырех утра накатила техноволна, и мой пикапчик заглох в миле от дома.

Впрочем, какая разница: за несколько минут до рассвета я уже переступила порог своего жилища, и теперь все это было не важно.

Да, я дома.

Уткнулась носом в подушку. Дневной свет не сдавался. Я со вздохом потянулась, села. Босые пятки коснулись прогретого солнцем пола. До чего приятно! Я прошлепала босиком на кухню варить кофе.

Наверное, скоро полдень. Небо сияло синевой. Ни облачка, ни ветерка. Ни один листочек не шевелился на миртах. Кухонное окно так и просилось, чтобы его открыли. Я отперла задвижку и подняла створку, впуская внутрь воздух, пахнущий морем.

Наконец-то я дома.

Во дворе, так, чтобы заметно было только из кухни или с крыльца, торчала палка с насаженной на нее отрубленной человеческой головой.

Длинные волосы свисали слипшимися от крови сосульками. Мутные глаза вылезали из орбит. Рот раскрыт, порванные губы сплошь облеплены зелеными мухами. Зрелище столь неуместное в этот мирный денек, что на секунду я подумала, что все это мне мерещится.

Голова просто не могла быть реальной.

В кухню вполз запах тухлятины, который ни с чем не спутаешь. Кривясь от боли в бедре, я кинулась в спальню за «Погибелью». Охранные заклинания на месте. Осторожно отворила входную дверь и вышла на крыльцо.

Никого.

Тишина. Ни следа силы.

Ничего, кроме протухшей головы в моем дворе.

Я приблизилась к ней и медленно обошла вокруг нее.

Она принадлежала молодой женщине, умершей совсем недавно. На лице застыло выражение ужаса.

К затылку огромным гвоздем прибили бумажку, сложенную пополам. Я приподняла край острием сабли. Записка, выведенная неровными буквами, гласила:

«Как тебе мой подарочек? Он – специально для тебя. Когда в следующий раз увидишься со своим приятелем-полукровкой, передай ему, что для его башки я найду применение получше. Обглодаю труп до косточек. Нажрусь до отвала, объедки отдам деткам, а сам отправлюсь трахать самок-полукровок. Мясо перевертышей на вкус дерьмовое, зато нежное и сочное. Олейте никогда этого не ценила. Жаль ее платье – оно мне нравилось».

Я вернулась в дом и набрала номер Джима.

Отрубленная голова смотрела на Джима, а тот – на нее.

– Ну и чокнутые же у тебя знакомые, – наконец произнес он.

– Думаю, перед нами Дженнифер Ин. Такие волосы бывают у монголоидного типа. Одна из пропавших женщин, чьи имена обнаружились в бумагах Грега. Когда я вернулась домой в половине пятого утра, головы здесь не было, – добавила я.

Оборотень обнюхал череп.

– Убили, наверное, вчера. Звони Кэррану.

– Бесполезно. Он считает, что я гоняюсь за славой.

Джим пожал плечами. Мы работали вместе довольно давно, и оба понимали, что слава нам ни к чему.

– Ты раздражаешь его до чертиков.

– Голова – это еще не все. – Я повела его к крыльцу, где на брезенте лежали человеческие кости.

– Ограбила кладбище?

– Меня заинтересовало, как он смог подобраться настолько близко к дому, не потревожив стражей. Поискала и обнаружила вот что. Он разложил кости по кругу среди деревьев. Древний охранный заговор.

– Насколько древний?

– Существует со времен неолита. Первобытные охотники раскладывали кости своих жертв вокруг стоянок. Идея заключается в создании магической цепи из камней, деревьев и костей. Ты используешь первый и второй элементы, чтобы раздобыть третий, тем самым связывая их воедино. И если ты правильно проводишь ритуал, то кости обеспечивает тебе хорошую защиту. Поганец создал себе безопасный проход и бродил по моему двору сколько угодно. Правда, разрушить такой заговор просто. Достаточно удалить кости. К сожалению, обнаружить следы нелегко. Разве что случайно наткнешься.

И я протянула череп Джиму. Тот взял его и сразу же с шипением отпрянул, глаза полыхнули зеленью.

Легенды справедливо утверждают, что, умирая, тело оборотня, будь то человек или зверь, возвращается к форме, которую имело при рождении. Однако вирус ликантропии необратимо изменяет костную ткань. В контрольных местах над челюстью и вдоль скул черепа протянулись несколько ярких глянцевитых полосок, созданных Lyc-V.

– Крысооборотень, – произнес Джим, возвращая мне череп с такой поспешностью, словно тот жег ему руки.

– Угадай, сколько таких я нашла?

– Семь.

– И еще, по меньшей мере, три вампирских. Скелеты неполные, кое-что отсутствует, но я насчитала восемь крестцов и девять черепов, из них три – с клыками, характерными для кровососов.

– Положи кости упырей отдельно, – Джим таращился на мой оссуарий.

– Чего?

– Я говорю, положи кости упырей отдельно, – повторил он.

Джим был возбужден, в его голос закрались низкие рычащие нотки.

– Почему бы тебе не поднять зад и не помочь мне?

– Я к ним не прикоснусь.

– Я ведь не криминалист, – вздохнула я. – Без натасканной собаки и м-сканера не разберусь, где чьи… детали. А ты, между прочим, можешь определить все по запаху.

– Тогда перебери их для начала. – Он смотрел дикими глазами. – Если возникнут проблемы, зови меня.

И он решительно направился во двор. Делать нечего, я принялась копаться в костях.

Я сидела на крыльце между двух белесых куч и наблюдала за оборотнем-ягуаром, нарезающим круги вокруг палки с гниющей головой молодой женщины. В ее смерти виновата я: ведь именно я собирала улики. Я сделала неправильные выводы.

Но я жива, а она заплатила жизнью за мою глупость. И мое высокомерие, заодно.

Джим продолжал бесшумно носиться туда-сюда, словно преследовал невидимую добычу. Радужки глаз пожелтели, верхняя губа подрагивала, обнажая клыки. Пока кот не зевнет вам в лицо, вы его зубов не увидите. Джим уже готов был их в кого-нибудь вонзить. Ему придется встать в очередь. Я тоже не прочь поразмяться.

– Прекрати бегать. Канаву мне здесь протопчешь.

Оборотень замер и перевел взгляд на меня.

У подъездной дорожки затормозил черный минивэн, работающий, как и «Кармелион», на магии и воде. Громыхал он, как грузовик. Из машины вылезли четыре оборотня с каменными физиономиями и направились к дому. В руках они держали брезентовые мешки. Я поднялась и вежливо отошла в сторонку. Перевертыши принялись сортировать и складывать в мешки разрозненные части скелетов своих сородичей, прикасаясь к костям осторожно, точно антиквар – к бесценному китайскому фарфору.

Из минивэна вылез и Дулитл в джинсовом комбинезоне и с портативным м-сканером. Перекинувшись парой слов с Джимом, он принялся осматривать отрубленную голову.

Оборотень прыгнул к крыльцу.

– Кэрран хочет встретиться с тобой в городе.

– Нет, – заявила я. – После вашего ухода мне нужно уведомить полицию. Вы собираете свои кости, а семья Ин захочет получить останки дочери.

– А что я скажу Кэррану?

Док сорвал записку с гвоздя и перевернул.

– Похоже, она написана на странице какого-то журнала.

Я взяла у него бумажку. Страница оказалась вырвана из Volshebstva e Kolduni, достопамятного бульварного чтива, от авторитета которого Сайман не оставил камня на камне.

– Кейт, – не отставал перевертыш.

Я едва не разревелась. И как, как можно быть такой тупой? Я сбегала за ежедневником и отдала Дулитлу статью об упырях, которую всучил мне Боно.

Док пробежал глазами несколько строчек.

– Тут говорится о существе, питающемся человеческими трупами и спаривающемся с животными, порождая ублюдков, – ни зверей ни людей. Где вы это взяли?

– Получила от подмастерья Гастека.

– Значит, он знал! – зарычал Джим. – Причем с самого начала! Я вырву ему сердце!

– «Ведомый потребностью произвести на свет наследника, вампир возляжет с женщиной, обладающей силой, ибо лишь оная способна выносить истинного упыренка…» – Дулитл посмотрел на меня в упор. – Кейт, вам угрожает опасность. Вам необходимо вернуться с нами в крепость.

Я попыталась возразить, но он властно взмахнул рукой:

– Нас семеро, вы одна. Если понадобится, мы вас в машину силой затолкаем.

Совет Стаи восседал в мягких креслах вокруг стола, в центре которого под стеклянным колпаком с консервирующими заклинаниями находилась голова Дженнифер Ин, принесенная Дулитлом. Молчаливая свидетельница происходящего. Рядом с ней находился телефон, откуда раздавался голос Саймана:

– Все упыри – самцы. Все началось в глубокой древности: вероятно, еще в бронзовом веке. Предполагаю, что в те времена часто проводились магические обряды, являющиеся неотъемлемой частью ранних земледельческих культов плодородия. Тогда отбирали здоровых молодых женщин, считавшихся воплощением некой Богини. Затем их приводили к упырю, а он на правах божественного сына-консорта, оплодотворял свои жертвы. Разумеется, соитие нередко приводило к смерти девушки, после чего кровосос пожирал труп, завершая цикл. С наступлением железного века появились новые культы богов-героев, и вампиры постепенно перебрались в более глухую местность. Особенно им пришлись по вкусу дремучие леса Руси. Хотя они отличаются сильнейшей тягой к размножению, заинтересованы они, по сути, лишь в появлении на свет сильного представителя своего пола, то есть – другого собрата. Самки рождаются мертвыми. Когда на свет появляется самец, упырь скармливает ему мать и изгоняет детеныша со своей территории. Следует отметить, что произвести на свет упыренка способна лишь женщина с незаурядным магическим даром.

– А что насчет потомства от зверей? – спросил Кэрран.

– Вампир спаривается со всеми животными, с которыми это возможно анатомически. Потомство жизнеспособно, но стерильно. Обычно отец держит подобных созданий в качестве слуг. Кроме того, сутью земледельческих культов плодородия является воспроизводство, ну а кровососы обладают способностью восстанавливать силы. Согласно моим источникам, они обладают иммунитетом к металлу, дереву, зубам и когтям. Их почти невозможно убить.

Кэрран кивнул Мэхону.

– Стая благодарит вас за сведения, – пророкотал тот.

– Ценю вашу признательность. Счет будет выслан вам в течение трех дней.

Медведь выключил телефон.

– Это, должно быть, Крест, – произнес Кэрран.

– Откуда тебе известно его имя? – изумилась я.

– Я осведомлен о нем больше, чем ты, Кейт. Неужели ты думала, что я решу иметь с тобой дело, не отследив каждый твой шаг?

– Дерек? А ведь кто-то обещал, что он не будет шпионить.

– Я поселил соглядатая в квартиру над тобой. У Грега ведь нет звукоизоляции.

Я чуть не лопнула от возмущения. Впрочем, могла бы и сообразить. Стая для них превыше всего, а паранойя у оборотней в крови.

– Как вы познакомились с Крестом? – спросил альфа-волк.

Я не ответила.

– Кейт, – Джим коснулся моей руки, – это не тот случай, когда молчание – золото.

Ладно. Если Крест – упырь, мне с ним не совладать.

– Пришла в морг осмотреть труп упыря, обнаруженного на месте убийства рыцаря-прорицателя. Док застал меня за поисками тавра. Назвался пластическим хирургом, сказал, что занимается, как он выразился, «благотворительностью». Одет в униформу, на груди – бейджик завотделением. Пригласил меня на ланч, я отказалась.

– И какова была его реакция? – поинтересовалась пожилая грузная женщина с седыми волосами, собранными в пучок на макушке.

Перевертыши почему-то называли ее Тетушкой Би. Выглядела она бабушкой, о которой мечтает любой внук, и была альфа-самкой. Руководила дюжиной гиен.

– По-моему, он удивился.

Совет загомонил.

– У него есть доступ к моргу, – произнесла Дженнифер. – Это кладезь трупов.

– А в качестве пластического хирурга он имеет возможность встречаться с массой молодых женщин, – добавил альфа-крыса, непрерывно грызя чипсы.

Судя по всему, тухлая голова нисколько не испортила ему аппетит.

– Тогда почему он не спарился с Олейте? – уточнила Дженнифер. – Они ведь явно давно сотрудничали. Он бы помог ей захватить власть в Племени, а взамен получил мясо вампиров и свежие трупы.

– Олейте бесплодна, – объяснил Джим. – Вероятно, Роланд позаботился об этом, прежде чем начать с ней трахаться.

– Так ты ходила с ним в какой-нибудь ресторан? – брякнула Тетушка Би.

– Ходила. Обычное свидание. В следующий раз я увиделась с ним после того, как мы с Дереком напоролись на древнего упыря. Притащила домой раненого волчонка и обнаружила Креста, дрыхнувшего возле входной двери.

– Ты переспала с ним, деточка? – не отставала альфа-самка. – Важны любые мелочи.

– Нет, – ответила я, стараясь не скрежетать зубами.

– Значит, не видела его в неконтролируемой ситуации, – покачала головой гиена. – Во время ваших встреч он вполне мог маскироваться.

– В таком случае, его маска – выше всяких похвал. Я не почувствовала ни грана магии. Вообще ничего. Ноль.

– Итак, – подвел итог Кэрран, привычно подпирающий стену, – он никогда не появляется одновременно с кровососом. Но он возникает в твоей жизни всякий раз, когда ты продвигаешься в расследовании. Ты не посещала его логово и не встречалась с его друзьями.

– Он умеет обращаться с техникой. У него есть автомобиль, – сказала я.

Наконец-то в голову мне пришло нечто умное.

– Еще что? – спросил Мэхон.

– Он очарован Lyc-V.

– Одобряю, – заметил Джим. – А щенок считает этого типа собачьим дерьмом.

Спасибо, Дерек.

– То есть он может быть упырем, а может и не быть, – Царь Зверей наконец отклеился от стены. – Как будем выяснять?

– Единственный способ – просканировать образец крови, – встрепенулся Дулитл. – Кровь, отделенная от тела, не скроет магию. Но тут главное – скорость. Чем меньше времени пройдет после забора крови, тем лучше. Предлагаю взять портативный сканер.

– Если он действительно упырь, – тихо произнес альфа-волк, – придется действовать силой.

– Я тоже сомневаюсь, что он добровольно поделится кровью, – согласился Мэхон.

– А принудить его мы не имеем права, – резонно заключил волк.

Принуждать человека к м-сканированию запрещено. Вмешательство в частную жизнь, сами понимаете. Суд строго карает за нарушение закона. Если Крест окажется обычным человеком, Стае не поздоровится. И тогда он сам вдоволь попьет их кровушки.

– Не говоря уже о том, что он узнает, кто вы такие, – добавила я.

Совет обдумал мои слова.

– Не важно, – вынес вердикт Кэрран. – Разберемся с ним немедля.

– Мандражируешь? – фыркнула Дженнифер, когда мы вылезли из черного минивэна, который притормозил у дома, где жил Крест.

– Нет.

– Все будет хорошо, – сказала она.

Мы обе понимали, что она врет.

Оборотни тесной группой поднялись по лестнице в вестибюль. Худой рыжий консьерж привстал при нашем появлении, но Кэрран кивнул ему, будто старому знакомому, и парень плюхнулся обратно на стул.

Вшестером мы кинулись вверх по ступеням. Царь Зверей – во главе, за ним Джим, Дженнифер, Дулитл и я.

Замыкал шествие старший сын Тетушки Би, прихвативший с собой ружье.

Остановились у двери Креста. Сынок гиены был на стреме. Интересно, не взял ли он пушку на тот случай, если я дам задний ход? Под ложечкой противно засосало.

Все как-то неправильно. Почему я не заявилась сюда одна? Зачем притащила оборотней? Чтобы я когда-нибудь позволила втянуть себя в подобное…

Кэрран вежливо постучал в дверь.

– Кто там? – спросил изнутри голос Креста.

– Кейт. Я не одна, и мне надо с тобой поговорить.

Переварив информацию, док отворил дверь. Выглядел парень слегка взъерошенным. Взглянул на оборотней с непроницаемыми физиономиями, посторонился:

– Милости прошу.

Мы так и поступили.

Перевертыши сразу же рассредоточились, взяв Креста в кольцо: каждый мог прыгнуть на жертву, не помешав товарищу.

– Эй, кто-нибудь объяснит мне, что происходит? – Он с прищуром посмотрел на Кэррана.

– Они – оборотни, – объяснила я. – Нескольких их друзей недавно убили. Я веду расследование. Преступник проявил ко мне нездоровый интерес. Оставил под моим окном гостинец в виде отрубленной головы с любовной записочкой.

– Ясно, – лицо хозяина квартиры утратило всякое выражение. – И ты решила, что это я.

Вперед выступил Дулитл:

– Если вы добровольно согласитесь дать нам образец крови, все закончится через две-три минуты.

Пластический хирург перевел взгляд на перевертыша с ружьем. Ошибка.

Если не считать самого Креста, парнишка был в нашей компании наименее опасным.

– А если не соглашусь?

– Придется согласиться, – ровным голосом вымолвил вожак.

– Кейт, ты веришь, что я – убийца?

– Нет. Однако мне нужно знать наверняка.

Теперь на его физиономии отразилась целая гамма чувств. Думает, что я его предала. Я и сама так считала.

– Ты же говорил, что хочешь стать частью моей жизни, – продолжила я. – В общем, будьте любезны, дайте нам образец крови, доктор Крест.

Он стиснул челюсти. Оборотни подобрались. Глядя на меня в упор, он закатал рукав рубашки:

– Тогда давайте с этим кончать.

Дулитл перетянул его руку резиновым жгутом. Длинная игла воткнулась в вену, по прозрачной трубке потекла темная жидкость.

– Интересно, кем именно я, по вашему мнению, являюсь? – кипятился Крест. – Если в дело вовлечена Кейт, я, наверное, не мелкая сошка. В чем меня обвиняют?

– Она полагает, что ты жрешь трупы, – рявкнул Джим.

– Правда?

– Ага. Охотишься по ночам. На людей, вампиров, оборотней. Короче, на всех и каждого. Потом убиваешь и пожираешь тела.

– Замечательно, – взгляд Креста не дрогнул.

Дулитл поднес образец к сканеру.

– Но это только начало, – Джим явно был в ударе.

Паскуда.

– Еще вы похищали молодых женщин, насиловали их и пожирали. Спаривались со зверями, зачинали детенышей, эдакий табун маленьких Крестиков, которые теперь рыщут по Атланте в поисках свежей человечины.

– Действительно любопытно.

Сканер застрекотал, распечатывая сигнатуру. Джим замолк и пригнулся, жадно впившись глазами в жертву.

Оборотни напряглись, готовые вот-вот сбросить человеческое обличье и вонзить зубы в теплое мясо. Дыхание сделалось глубоким, взгляды – хищными, немигающими.

Одинокий мужчина посреди комнаты смотрел на меня, точно потерявшийся ребенок. Я вынула «Погибель» из ножен, перехватила поудобнее…

– Человек, – произнес Дулитл. – Он чист.

– Точно? – спросил Кэрран.

– Ни тени сомнения.

По группе пробежала дрожь, будто кто-то повернул невидимый рубильник. Я опустила саблю. Вожак покосился на меня. Его лицо оставалось умиротворенным: штиль на море перед штормом.

– Сделай мне одолжение, Кейт, – произнес Кэрран, – когда тебя опять посетит озарение, просто не упоминай мне о нем. – Царь Зверей перевел взгляд на хирурга: – Приношу извинения от имени Стаи. За оскорбление вам будет предложена соответствующая компенсация. Вы окажете нам честь, приняв ее.

– Об этом не беспокойтесь. – Парень небрежно махнул рукой.

Вожак прошествовал мимо меня к двери. Оборотни послушно потянулись следом.

Вскоре в квартире остались только мы с Крестом.

– Ты и впрямь вообразила, что я – монстр? – удивленно спросил он. – И давно меня подозреваешь? Может, и в ресторан пришла, уже предполагая, что я похищаю женщин, убиваю их и пожираю трупы?

– Нет.

– А почему я должен тебе верить?

– Подозревала бы, – постаралась бы убить.

– Однако ты готова была пришить меня сегодня. Да и какая разница? – Он принялся расхаживать по комнате: похоже, стоять столбом было выше его сил. – Я видел твои глаза. Если бы результат сканирования оказался иным, зарубила бы меня клинком и не поморщилась!

– Еще как бы поморщилась.

Он резко повернулся ко мне.

– А я и вправду думал, между нами что-то есть. Что-то хорошее. Ошибся, бывает.

Отвечать было нечего, и я держала рот на замке. На посеревшем лице Креста появилась горькая гримаса, губы сжались в нитку.

– Если бы я являлся искомой тварью, ты бы только обрадовалась. Вот что хуже всего.

Я отрицательно замотала головой.

– Обрадовалась бы… да еще как! Как прикажешь это понимать, Кейт? Тебе хочется всегда быть правой – или я настолько чужд твоему миру? Вероятно, чтобы ты согласилась трахаться со мной, мне следовало быть чудовищем, да?

Его слова ранили, как острый нож.

– Прости.

– Извинениями теперь не поможешь, – он шумно вздохнул и взмахнул руками, будто пытался схватиться за воздух. – Хватит с меня. А сейчас – уходи, Кейт. Прощай.

Я послушалась. Дверь за мною закрылась. Лучше бы с грохотом захлопнулась, но Крест тихо аккуратно прикрыл створку.

На лестнице меня никто не ждал. Я спустилась в вестибюль, обратилась к консьержу:

– У вас есть черный ход?

– Да, мэм.

Я туда и направилась.

Покинула здание и зашагала по улице. Оборотни найдут меня по запаху, если захотят выследить, и тут я ничего поделать не могла. Однако возникло ощущение, что Кэррану на меня начхать. Остановила повозку, запряженную лошадьми. Я заплатила кучеру пятьдесят долларов, попросив отвезти меня к ближайшему лей-пункту: точке магической транспортировки.