Глава 10

Несмотря на то, что мы с Викой встали вместе с Лесей в шесть утра, я довольно-таки неплохо выспался. Естественно, что ванную в моих покоях сразу оккупировали девушки, а мне пришлось идти в покои Вяземской. Встретились опять в моей гостиной, где девушки занялись приготовлением кофе и сушкой волос с помощью принесённого фена.

– Лёшка, за машину тебя вчера совсем забыла поблагодарить. – подскочила ко мне замотанная в полотенце Вика и чмокнула в щёчку. – Взяла такую же «Гранту», только цвет у неё серый.

– Не стоит благодарности. – отмахнулся я. – Пользуйся на здоровье. Только за рулём больше не пей.

– Обещаю. – кивнула она и вернулась к Лесе.

Остальные её слова я не услышал из-за работающего на полную мощность фена. А ко мне подошла Алексия:

– Я тут вчера подумала... Может тебе в субботу на празднике что-нибудь спеть?

– Лесь, ты, прежде всего, на этом празднике одна из хозяек. И это твой праздник тоже. А значит, исходить надо из этого. И мне почему-то кажется, что твоё выступление некоторые из… гостей могут неправильно истолковать. Понимаешь, о чём я?

– Понимаю. – вздохнула она. – Дай только повод, сразу навесят ярлык обслуживающего персонала… Потом не отмыться.

– Всё верно, Лесенька. – кивнул я. – Если у тебя возникнет такое желание, можешь спеть потом, когда останутся только свои. И по поводу твоих частных выступлений. Повышай гонорары максимально, только по-настоящему большие деньги заставят нашу аристократию относиться к тебе как к певице, а не как к певичке.

– Это-то как раз я прекрасно понимаю… – – грустно улыбнулась она.

Спустившись в столовую, мы присоединились к завтракающим Белобородову, Михееву и Петрову.

– Леська, поторопись. – начал подгонять девушку Прохор. – Дежурная машина уже заждалась. Тебе в аэропорт до пробок надо успеть.

* * *

– Вика, тут такое дело… – Белобородов провожал Вяземскую до машины. – Я под домашний арест угодил после последних событий… Из особняка выйти не могу… Короче, Решетову на новоселье к нам завтра пригласил, а ей платье надо подобрать. Сама понимаешь, кто у нас тут из гостей будет, а по одёжке встречают… Поможешь Екатерине?

– Без вопросов, Прохор. – кивнула та. – Не переживай, займусь этим вопросом сразу же после Ясенево.

– Вика, и ещё. Можешь сделать так, чтобы Екатерина в обморок не упала от столичных цен? А я тебе потом денежку отдам.

– Сделаю. – заверила Вяземская Белобородова и села в машину.

* * *

По дороге в Университет у меня пискнул телефон, отец прислал какую-то ссылку. Перейдя по ней, я заинтересовался – на портале «Москва.ри» была опубликована статья, посвященная интересным событиям, произошедшим в Королевстве Афганистан. Два дня назад, ночью, неизвестными, с применением стихии огонь, было совершено нападение на один из особняков Рода Никпай, в результате которого были убиты двое Никпаев и пять остались живы, как и пятнадцать человек охраны, которые всё время короткого боя находились в странном коматозном состоянии и никакого сопротивления не оказали. Нападавшим удалось скрыться.

Просто замечательно! Но статья на этом не заканчивалась. Так, читаем дальше…

Вчера, на окраине Кабула, в результате нападения двух неустановленных лиц в рангах никак не ниже воеводы (по российской классификации), с применением стихии воздуха в своей машине был убит племянник Главы Рода Никпай и его водитель. Нападавшие скрылись.

Ещё лучше! Цельного племянника Главы Рода Никпай наши рыцари плаща и кинжала завалили! Чем меня ещё пресса порадует?

Дальше, в этой же статье, приводилась цитата одной из афганских газет с трудно произносимым названием, гласящая, что произошедшее является делом рук злобных русских, а именно одного из секретных подразделений Генерального Штаба Российской Империи, мстящих Роду о за недавний захват детей в одной из московских школ. Заканчивалась статья официальной информацией со ссылкой на МИД Российской Империи о том, что от Короля Афганистана поступила нота протеста с требованием прекращения вмешательства во внутренние дела суверенного королевства.

Прочитав до конца эту статью, я хмыкнул – учитывая планы деда в отношении Рода Никпаев и Афганистана в целом, наш МИД в ближайший год без работы точно не остаться, так что на учёбу я приехал в приподнятом настроении.

Лекции и семинарские занятия в Университете прошли нормально, а после занятий, в кафе, мы обсудили эту самую статью, которая появилась уже и на других новостных порталах. Я больше молчал, но Долгорукие, Юсупова и Шереметьева пришли к общему мнению – так этим подлым Никпаям и надо. А уже на стоянке друзья напомнили мне, что вечеринки Малого Света в ноябре будут проходить у Нарышкиных, в ресторане на Тверской с пафосным названием «Три пескаря». Заверив их, что про Нарышкиных помню, уже, в свою очередь, напомнил им про своё завтрашнее новоселье.

По дороге домой набрал Наследника Голицыных:

– Глеб Алексеевич, добрый вечер! Хотел с вами договориться насчёт игры на бильярде.

– Как я понял, Алексей Александрович, – ответил он мне, – сегодня у вас «Три пескаря», а завтра новоселье? Спасибо, кстати, за приглашения Виктора и Ксении. Может в понедельник, часиков в восемь?

– Договорились, Глеб Алексеевич. Может у меня дома? Столы весьма неплохи.

– Почту за честь, Алексей Александрович. Всенепременно буду.

* * *

По приезду домой я, вместе с Белобородовым и Трегубовым, занялся подготовкой к завтрашнему празднику – посмотрел меню и отправил его «на утверждение» своей сестре Марии, от которой, вскоре, получил полное «одобрение» выбранных блюд, проверил готовность зала на втором этаже и поруководил размещением картин и фотографий своих славных предков на первом. Понятно, что Романовы были на самых видных местах, но и Пожарские не были забыты тоже.

– Вот теперь все останутся довольными. – прокомментировал Прохор проделанную работу, фотография которого тоже была повешена в углу гостиной. – Не стыдно родичей и в гости пригласить. – он отвёл меня в сторонку. – Лёшка, надо бы для них всех отдельное новоселье устроить, иначе не поймут...

Тут Прохор был абсолютно прав.

– Вот по результатам Совета Рода и посмотрим... – тем не менее ответил я. – А то примут там какое-нибудь решение о моей изоляции от общества, а я их на новоселье после этого приглашай...

– Не говори глупостей, Лёшка. – отмахнулся воспитатель. – Главное, чтобы у тебя с царственным дедом отношения были нормальными, он тебя от всего «отмажет»! – Прохор практически слово в слово повторил слова другого моего деда, князя Пожарского.

– Тоже верно. – кивнул я. – А где Сашка?

– У Пожарских. – сообщил Прохор. – Говорит, последние штрихи в портрет вносит, в начале следующей недели обещался закончить.

– А ты в курсе, кто у нашего Петрова следующим заказчиком будет? – усмехнулся я.

– Михаил Николаевич как-то обмолвился мне, что собирается с Сашкой насчёт сыновей своих договариваться. – ответил воспитатель. – Информация устарела? – заинтересовался он.

– Ещё как устарела. – довольно протянул я. – Пока ты тут из себя обиженку в отпуске строил, много чего случилось. Это будет сам Император.

– Ничего себе! – присвистнул Прохор. – А как так получилось?

Рассказал.

– Дела... Очень рад за Сашку. – улыбнулся воспитатель. – Даже не сомневаюсь, что Государя он изобразит в лучшем виде. А после портрета такого заказчика у нашего Рембрандта Смоленского вообще всё будет в шоколаде. Но... – посерьёзнел Прохор. – Лучше бы Сашке у нас и дальше жить. Понимаешь, Лёшка, о чём я?

– Понимаю. С одной стороны, звёздная болезнь, с другой, масса желающих заполучить портрет кисти модного художника без всякой очереди.

– Именно. – кивнул Прохор. – Близость к тебе гарантирует Сашке некое особое отношение со стороны этих самых желающих, а проживание здесь способствует отслеживанию его морального состояния. Творческие люди, тонкая душевная организация, всё такое… Короче, если что, с Сашкой будем разговаривать вместе. Договорились?

– Договорились. – теперь уже кивал я. – И ещё, Прохор. Раз уж мы коснулись этой темы. Те две Валькирии, которые Сашку прессовали, остаются безнаказанными, а я этого им такого позволить никак не могу. Подожди. – мне пришлось останавливать уже готового что-то сказать вмиг посмурневшего воспитателя. – Я не собираюсь заниматься глупостями, а хочу наказать их только в том случае, если они действительно виноваты. Дай мне расклад и подскажи, как в этой ситуации поступить правильно.

– Правильнее всего вообще тебе про этих Валькирий пока забыть. – заворчал он. – Итак уже накосячил выше крыши, аж на целый Совет Рода... Но раз ты, Лёшка, начал сначала думать, а потом делать, да ещё и советуешься со старшими товарищами, неглупыми и чуткими, отказать тебе не имею права. Да ещё и зная твою упёртость... – он вздохнул. – Пойдём-ка на свежий воздух, подальше от лишних ушей. – мы вышли через заднюю дверь в «лес», где Прохор продолжил. – Валькирии, как ты знаешь, фактически подчиняются Государыне. И эти две конкретно выполняли её приказ. Самое главное для тебя выяснить, говоря юридическим языком, не было ли факта так называемого эксцесса исполнителя. Говоря по-простому, не проявили ли эти две курицы излишнего рвения при выполнении приказа твоей бабушки. Понял, о чём я?

– Да.

– Так вот, Лёшка, если они действовали строго в рамках приказа, винить тебе их не в чем. Сам понимаешь, Государыню они ослушаться не могли, хоть и поступали таким образом против законов чести... Специфика службы, понимаешь ли, с её постоянными сделками с совестью... Деваться некуда, не хочешь подобным заниматься и чистеньким остаться, никто тебя не держит, а желающие попасть на твоё место, которые не будут задавать лишних вопросов, всегда найдутся. Уж поверь мне. Но могла быть и другая ситуация, Лёшка. – Прохор вздохнул. – У любого руководства спецслужб всегда есть надёжные отмороженные исполнители, которым поручают самую грязную работу. Вот уж там ни о какой совести речи вообще не идёт, эти товарищи моральное удовольствие получают от страданий жертв, а, значит, этот пресловутый эксцесс исполнителя вполне вероятен. Заигрался с жертвой, вовремя не сумел остановиться, и... приплыли… Но, как мне кажется, это не наш случай, Лёшка. Поверь, я на подобных ублюдков на войне насмотрелся, не укладывается поведение наших Валькирий в эту схему.

– То есть, ты хочешь сказать, что эти две Валькирии просто выполняли приказ? И делать с ними ничего не надо? – возмутился я.

– Успокойся, Лёшка. – хмыкнул Прохор. – Теперь поговорим о другом. Как ты собираешься выяснять подробности? Пойдёшь и просто у них спросишь? Так они тебя вежливо отправят тебя к Государыне, и будут правы, я бы на их месте именно так и поступил. Государыня на эту тему тоже с тобой общаться не будет. Замкнутый круг, Лёшка, вернее, круговая порука. Зная тебя, можно предположить, что твои ручонки чешутся с этими двумя Валькириями побеседовать в интимной обстановке. Я прав? – улыбался воспитатель.

– Да. – а мне было не до смеха.

– А нельзя, Лёшка. Другие Валькирии и остальные Дворцовые с их круговой порукой и корпоративной солидарностью тебя не поймут, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Кто им в следующий раз даст гарантии, что они не попадут в подобную ситуацию? А про Романовых я так вообще молчу, они тебя первые, как выразился намедни Борисыч, тихо и удавят за подобный беспредел.

Да... Об этих нюансах я не подумал – одно моё неосторожное действие в сторону Дворцовой полиции, которое будет воспринято ими как попрание основ службы, и про лояльность Дворцовых, на которой всё и держалось в деле охраны Рода Романовых, можно было смело забыть.

– Прохор, так что делать? – вздохнул я.

– Понял, наконец? – хмыкнул воспитатель. – Вот и молодец. А если хочешь выяснить правду, обращайся с этим вопросом к отцу. И прояви должную настойчивость. Думаю, он тебе не откажет. Смотришь, и появится у тебя шанс с этими дамочками откровенно побеседовать…

– Спасибо, Прохор. Именно так и сделаю. – поблагодарил я его.

Около семи часов вечера ко мне в особняк «пожаловали» Великие князья Николай и Александр Романовы. Первым делом мы осмотрели теперь уже их покои. Братья остались довольны, тем более что Дворцовые уже перевезли их вещи со старых квартир.

– Лёха, как и договаривались, постараемся не шуметь. – хлопнул меня по плечу Александр. – Спасибо, что приютил, родители, вроде как, даже не особо возражали.

– Не за что! – отмахнулся я. – Веселее будет. Места много, всем хватит.

– Лёха, а что там за разговоры ходят по поводу Совета Рода? – спросил Николай. – Якобы, именно по твою душу его собирают?

– Да, мои что-то такое тоже обсуждали. – кивнул Александр.

– Набедокурил я тут сильно... Доспех Императора чуть гневом не снёс... Разозлился на деда сильно. Но потом исправил. Вот теперь и пожинаю плоды своей несдержанности. – признался я братьям.

– А подробностями... можешь поделиться? – осторожно спросил Николай.

– Помните мой звонок Государыне по поводу Сашки Петрова? – братья кивнули. – Вот с него-то всё и началось. Пойдемте, остальное расскажу за ужином. – я повёл их в столовую.

Понятно, что Николаю с Александром я выдал версию «лайт», где моего друга Валькирии просто отвезли в имение Петровых и приказали сидеть до особого распоряжения, а дальновидный царственный дед, предполагая мою негативную реакцию, взял вину бабки на себя. Вот я на него и разозлился, да так, что дед чуть не помер. Это, естественно, испугало остальных наших родичей, кто был в курсе, вот они и решили разобрать моё «отвратительное» поведение на Совете Рода и как-то меня наказать.

Про подробности конфликта с бабкой братьям говорить ничего не стал, как и про мои методы разрешения этой ситуации. Вот уж про это им точно знать было совсем необязательно, а то ещё «бояться» меня начнут и сбегут куда подальше. Как мне их потом убедить, что я, вообще-то, весь белый и пушистый?

– Ну, Лёха, ты, конечно, дал! – именно таким восклицанием охарактеризовал Александр услышанное. – И чем тебе этот Совет Рода грозит?

– Не знаю, Сашка... – притворно расстроился я. – Одна надежда на Государя нашего... Может, и обойдется каким-нибудь лёгким наказанием...

– Так и будет! – отмахнулся Николай. – Судя по тому, что я слышал, никто толком среди родичей ничего не знает. А как Государь на Совете Рода всё подаст, так все остальные и порешают. Не переживай, Лёха, ты для Рода ценный колдунский ресурс, извини за цинизм, так что глупо таким ресурсом разбрасываться! – он довольно хмыкнул. – Да ещё и будущий Император. Мой тебе совет – забей! Как мы с Сашкой давно забили на воспитательные беседы с нами господ офицеров. Всё равно все эти беседы заканчиваются гауптвахтой, так чего себе нервы мотать? Главное, Лёшка, совсем уж жестко не косячить, держать по возможности себя в руках, видеть берега и за буйки не заплывать, а остальное – ерунда!

– Спасибо, что поддержали... – поблагодарил я. – И просьба у меня к вам будет…

– Всё, что угодно. – кивнули братья.

– Надо бы Сашку Петрова каким-то образом в Малый Свет ввести. На постоянной основе. Сами понимаете, если инициатива будет исходить от меня, пойдут разговоры, смотреть на Петрова косо начнут... Посоветуйте, как всё это лучше провернуть?

Братья переглянулись, и Николай улыбнулся:

– Предлагаю всё это сделать через Юсупову, Долгорукую, Шереметьеву и Голицыных. А мы их, типа, поддержим. Можно прямо сегодня у Нарышкиных в «Трёх пескарях» с ними и переговорить. Да и особых проблем для Петрова я не вижу, Свет же наблюдал тогда у Долгоруких в «Метрополии», с кем именно близок художник и чей он лучший друг? – Николай подмигнул мне. – Да и мы его вначале опекать будем, так что не переживай, Лёха, решим вопрос.

– Договорились. – кивнул я. – Только я наших девушек знаю, они опять под это дело начнут портреты с Сашки клянчить.

– Тут уж сам разбирайся. – хмыкнул Николай. – И заранее тебе не завидую. Инга с Наташкой и Анькой из тебя всю душу вытрясут! Так что с нас начало разговора, а дальше ты уж как-нибудь сам, братец.

– Спасибо и за это. – улыбнулся я.

«Главное, провернуть всё это до того, как станет известно, что Сашка пишет портрет Императора, иначе девушки мне это точно не простят и помогать не будут». – подумал я.

– А где, кстати, Петров? – поинтересовался Александр.

– У Пожарских. – ответил я. – Портрет князя дописывает...

* * *

– Саша, что у нас там с Афганистаном?

– Ты же видел отчёты, батя, – откинулся на спинку кресла Цесаревич, – работа идёт. В том числе и в информационном поле. Никпаи, по данным разведки, иллюзий больше не строят и на Королька своего больше не надеются. Как мы и планировали, грызня внутри Афганистана уже началась. Ещё пара акций, и Никпаев начнут рвать другие местные Рода, а мы будем наблюдать за этим со стороны и подливать маслица в огонь.

– Что с остальными странами?

– Там, сам понимаешь, всё гораздо сложнее. – Цесаревич понял отца правильно. – Подготовка занимает очень много времени. У нас должна быть полная гарантия того, что кроме Никпаев никто не пострадает. Да и разрушений должно быть по минимуму.

– Добро. Что со сводным отрядом?

– Практически сформирован. Как мы и предполагали, запуская соответствующие слухи, гвардия взбодрилась и, если так можно выразится, бьёт копытом. – усмехнулся Цесаревич. – Предлагаю после первой командировки сформировать ещё один сводный отряд, куда войдут офицеры, не попавшие в первый.

– Рано об этом ещё говорить. – заявил Император. – Но, как один из вариантов, принимается. У тебя всё, Саша?

– Нет, батя. В Обществе наметились определённые шевеления по поводу женитьбы Алексея. – хмыкнул Цесаревич.

– Шевеления, говоришь... – улыбнулся тот. – И в чём конкретно проявляются эти шевеления?

– Заинтересованными Родами, и не только Главными, запускаются соответствующие слухи, формируются коалиции, ищутся выходы на наш Род через родственные и дружественные нам Рода. Родам Дашковых и Геловани даже поступили весьма щедрые финансовые предложения за посредничество в продвижении через маму соответствующих кандидатур в супруги будущему Императору. – Александр вовсю ухмылялся.

– И что, Дашковы с Геловани согласились? – хмыкнул Император.

– Дашковы... в свете последних событий, категорически отказались участвовать в сватовстве к Алексею, а княгиня Геловани пока взяла паузу, так и не дозвонившись до нашей матушки. Кроме того, начались активные заходы и к князю Пожарскому.

– Да, Миша мне говорил. – кивнул Император. – Кто у нас там из Родов проявляет особенную настойчивость, Саша?

– Юсуповы, Долгорукие, Шереметьевы и, особенно, Голицыны, которые ещё до объявления Алексея вовсю сватали Михаилу Николаевичу свою Ксению, а сейчас этим везде козыряют. Хотя, судя по отчётам Канцелярии, девушка у них выросла действительно хорошая, да ещё и на медика учится.

– Беда... – протянул Император. – У Долгоруких тоже губа не дура. И на Машку нацелились, и на Алексея. Что по этой Наталье сказать можешь?

– Ни рыба, ни мясо, батя. – махнул рукой Цесаревич. – Вечный номер два. Но как надёжный тыл вполне сгодится.

– Понятно. Про Юсуповых мне мать в одной из последних бесед заикнулась, но, как мне показалось, чтоб только Лёшке насолить. – он усмехнулся. – Ты, Саша, подружек дочери лучше знаешь, скажи-ка мне, эта Инга в юсуповскую породу пошла?

– Полностью. – кивнул с улыбкой Цесаревич. – Наглая и дерзкая до невозможности. Но в рамках всё же себя держать умеет. Если не брать тот случай с Куракиным. Я бы на месте мамы десять раз подумал, прежде чем к Юсуповой приглядываться, очень велики шансы на то, что они будут между собой как кошка с собакой. Инга в этом плане очень похожа на Алексея, терпеть будет, но до определённого предела.

– Ладно, что у нас там по Шереметьевым?

– Сильно умная-разумная эта Анна у Шереметьевых уродилась, батя. – хмыкнул Цесаревич. – Всегда имеет своё мнение, обладает очень хорошими дипломатическими способностями, среди подружек и молодых людей пользуется заслуженным авторитетом. Вот её на место супруги Алексея я бы рассматривал в последнюю очередь.

– Поясни. – кинул Император.

– Не понятно, что ждать в будущем от этой Анны, слишком уж она продуманная. А иметь сильно умную и продуманную жену... Сам же знаешь...

– Знаю. – ухмыльнулся Император. – Скучно точно не будет. А теперь, сынок, давай посмотрим на ситуацию с женитьбой Алексея с другой стороны. С какой из перечисленных тобой девушек внуку будет житься... комфортно? А для этого ответь мне на простой вопрос – как у Алексея сейчас обстоят дела на личном фронте?

– Нормально у него там всё. – хмыкнул Цесаревич. – Живёт втроём со своими двумя любовницами, и всех троих, что характерно, это вполне устраивает.

– Ругаются между собой?

– Нет. Так и времени-то мало прошло...

– А теперь охарактеризуй мне этих, если не ошибаюсь, Пафнутьеву и Вяземскую. Своими словами. – прищурился Император.

– Ну, по Вяземской легче всего. Лицей, военное училище с отличием, служба в Валькириях, погибший муж и последующий перевод в его родное подразделение «Волкодав». Баба умная, резкая, волевая, не лишенная здорового карьеризма. Теперь по Пафнутьевой. С виду мягкая, изнеженная и не очень умная, но это всё маска, за которой скрывается внештатный сотрудник Канцелярии, способный решать широкий спектр задач. Да, сам понимаешь, следует учитывать, кто её воспитывал. Не зря же мы её к Лёшке с Виталием и Прохором «подвели». Вроде, всё... – Цесаревич вопросительно посмотрел на Императора.

– Теперь слушаю твои выводы. – кивнул тот.

– Или Юсупова, или Шереметьева. – ответил Цесаревич.

– Именно такие, сынок, предварительные выводы можно сделать на основе имеющейся информации. – довольно протянул Император. – Правильно Мишка Пожарский говорит, Алексей за эту пару месяцев повзрослел и через многое успел пройти, в том числе, и повоевать. Скучно внучку будет с обычными бабами, ему адреналина подавай. А в Пафнутьевой и Вяземской он этот адреналин чует, как и они в нём, вот и живут втроём без всякой ругани. – он встал и начал прохаживаться по кабинету. – Так, Сашка, – Император остановился перед сыном, – от остальных Родов «заявки» будем рассматривать тоже. Особенно обрати внимание на тех, у кого бабы сейчас проходят обучение в военных училищах. Нет, лучше сам эту информацию собери. – Александр кивнул. – Мать к подбору претенденток нам всё же придётся допустить, но слушать её будем в последнюю очередь. Понял?

– Да.

– И вообще, Сашка, чует моё сердечко, что мать нам такую свинью этими своими закидонами подложила...

– Что ты имеешь ввиду? – не понял Цесаревич.

– То и имею... Хрен мы теперь от этих Пафнутьевой с Вяземской избавимся. Лёшка костьми ляжет, но всяко оставит их при себе. Да и супругу сам выбирать будет, можешь даже не сомневаться, а мы сможем ему только какую-нибудь кандидатуру порекомендовать...

– А знаешь, бать, – встал с кресла Цесаревич, – я даже рад за сына. – он выдавил из себя улыбку. – Хоть Лёшка вас... нас не послушает. А у меня, в своё время, духу на подобное так и не хватило. Спокойной ночи! – Цесаревич убрал улыбку с лица и вышел из кабинета.

* * *

На Тверскую, к ресторану «Три пескаря», мы с братьями добрались в десятом часу вечера. На входе нас встретили внуки Командира Отдельного корпуса жандармов Евгений и Инна Нарышкины. Насколько я знал, Евгений учился в том же военном училище, что и мои братья, только на третьем курсе, а Инна на втором курсе Университета, на моём, юридическом факультете. Обменявшись приветствиями с хозяевами, мы с Николаем и Александром прошли внутрь ресторана. По картинам на стенах и отделке предметов интерьера сразу же становилось понятно, что «Три пескаря» – рыбный ресторан, одна только стилизованная под золото чешуя на барной стойке и рыболовные сети на потолке чего только стоили.

До нашей компании добрались не скоро – моё знакомство с молодыми аристо с каждым посещением вечеринок Малого Света становилось всё менее «шапочным», мы привыкали друг к другу, и разговаривать даже на отвлечённые темы приходилось всё дольше – никто не хотел показаться невежливым. Да и полезно это было для меня с точки зрения будущего – всё равно нам всем придётся посещать одни и те же мероприятия, будет хоть о чём на них поболтать от скуки, как и предупреждал меня дед, который князь Пожарский.

– Раньше надо приезжать, Ваши Императорские Высочества! – вместо приветствия заявила нам Юсупова. – Тогда бы вновь прибывшие уже к вам подходили! А мы тут вынуждены вас ждать и скучать!

– Ингуся, я тоже по тебе очень соскучился! – Николай сделал вид, что хочет её обнять.

– У тебя, Колька, был шанс, но ты им не воспользовался! – хмыкнула девушка, увернувшись от его объятий.

– Когда это?

– В Лицее! Я тебе долго глазки строила, а ты так ничего и не понял!

– Да вы с Наташкой там всем глазки строили! – отмахнулся Николай.

– Неправда! Только достойным! – они с Долгорукой горделиво выпрямились.

– Да всем подряд вы с Наташкой глазки строили! – влезла в разговор Шереметьева. – Лишь бы мальчишки постарше были!

– И ты, Анька, тоже строила! – надулась Юсупова.

– Было дело. – кивнула та. – И как раз нашему Коленьке и строила. Все гляделки просмотрела, никак налюбоваться не могла! – Анна послала воздушный поцелуй улыбающемуся Николаю. – Глупенькая я тогда была, молоденькая совсем...

– Ах ты... ты... – он сделал вид, что возмущён. – Ну, Шереметьева, погоди! Моя месть будет страшна!

Эта шутливая пикировка продлилась ещё какое-то время, пока мы не стали обмениваться последними новостями. А где-то через полчаса братья, к моей радости, завели разговор про Сашку Петрова. Я с удовольствием наблюдал, как Кристина Гримальди навострила ушки и буквально подалась к остальным всем телом. Как и предполагалось, без лёгкого шантажа не обошлось:

– Алексей, будь так любезен, – улыбалась Анна, – просвети бедных и несчастных любительниц искусства, какие планы у князя Пожарского в отношении Петрова? Самому Александру мы этот вопрос не решаемся задать, чтобы в очередной раз не переругаться между собой. – Инга с Натальей тоже смотрели на меня в ожидании, даже Виктор с Ксенией Голицыны заинтересовались, а про Кристину и говорить не приходилось.

Вздохнул и ответил:

– Анечка, князь Пожарский делает всё от него зависящее, чтобы Александр добился признания и успеха. То же самое для своего друга делаю и я. Это всё, что я могу вам сказать на данный момент.

– Алексей, ты нас пойми только правильно, – Аня улыбалась ещё шире, – мы обязаны были попытаться. – она сложила ладошки лодочкой и жалостливо протянула. – Лёшка, просто так хочется портрет кисти Петрова...

– Ничем помочь не могу, Анечка. – развёл я руками.

– Ну, ладно. – расстроено кивнула она. – Жди нас здесь, а мы пойдём по ресторану пройдёмся, общественное мнение к появлению нового члена Малого Света подготовим. При авторитетной поддержке Романовых. – Аня глянула на моих братьев. – Цени, Алексей! – она снова улыбалась.

– Спасибо! – чуть поклонился я друзьям.

И остались мы вдвоём с Гримальди, которая всё-таки являлась иностранной подданной и таких знакомств и авторитета, как Юсуповы, Долгорукие, Шереметьевы и Голицыны, не имела, а значит её помощь в вопросе введения Петрова в Свет была бесполезна.

– Алексей, Александру очень повезло, что у него есть такой друг! – с некоторым пафосом сказала мне Кристина.

– И мне тоже с другом повезло. – ответил я. – Если хочешь, можешь завтра пораньше к нам приехать, меня это нисколько не стеснит.

– Спасибо, Алексей. Тогда я этот вопрос через Александра решу. – кивнула она. – И ещё, Алексей. Я с дедом своим переговорила, для него будет честью пригласить тебя в гости. Соответствующее приглашение он направил дипломатической почтой твоему деду. Дата открытая, когда решишь, просто скажи мне.

– Спасибо, Кристина. – поблагодарил я принцессу. – С радостью приму ваше приглашение. Естественно, Александр поедет вместе со мной. – на что девушка с благодарностью кивнула и чуть покраснела.

Наши друзья начали возвращаться через полчаса после своего ухода.

– Всё нормально, Алексей. – заверил меня Николай. – Наших рекомендаций хватило. – он глянул на всех остальных молодых людей, которые подтверждающе кивнули. – На неделе в твой особняк от Нарышкиных придёт приглашение для Александра на следующую вечеринку, а уж там мы его официально и представим Свету и возьмём под своё крыло.

– Спасибо вам огромное, друзья! – поблагодарил я. – Буду должен.

– Не говори глупостей, Алексей! – за всех ответил Андрей Долгорукий. – Это же такие мелочи.

Никуда дальше из ресторана мы не поехали, памятуя о том, что завтра снова встречаться, и по домам собрались в третьем часу ночи. Исключением были только Николай с Александром, у которых были какие-то там планы с моими однокурсницами.

* * *

Утро субботы было добрым – хоть нас с прилетевшей ночью Лесей и разбудила поднявшаяся в восемь утра Вика, но до десяти всё же удалось подремать. В половину одиннадцатого позвонила Мария и сообщила, что они с Варей приедут к шести, якобы им необходимо проследить за подготовкой к празднику. Во время «завтрака» к нам с Лесей присоединились Прохор и Сашка Петров.

– Александр, – обратился я к другу, – позвольте вас поздравить. Вы официально приняты в Малый Свет, приглашение на следующую вечеринку получите на неделе.

Было интересно наблюдать за эмоциями, которые сменяли друг друга на лице Петрова – от досады с раздражением до смирения с радостью.

– Ты смог? А я до последнего не верил... – с облегчением сказал он. – Спасибо, Лёшка!

– Не за что, Сашка. – кивнул я. – Кристина не звонила? Я её вчера к нам пораньше приглашал.

– Звонила. Будет после пяти. – засиял он.

– Прохор, – обратился я к воспитателю, – а куда наша Вика ускакала с утра пораньше? Ты не в курсе?

– С Решетовой они там какие-то свои вопросы решают... По платью и туфлям... – неохотно ответил он. – Скоро должны быть.

– Да, мне Вика ещё ночью что-то такое говорила. – пояснила Леся. – А к четырём к нам парикмахеры должны приехать и мои визажисты. Так что скоро будут наши барышни, не переживай.

Уже в конце завтрака к нам присоединились квёлые Великие князья, здоровый цвет лица к которым вернулся только после пары бокалов белого сухого.

– Братики, а вы до вечера-то доживёте? – не удержался от вопроса я. – И куда девушек дели?

– Девушки благополучно отправлены домой. Свою миссию они выполнили. – ответил Александр. – А до вечера доживём, только пару часов ещё поспать надо...

– Сашка прав. – кивнул Николай. – Пара часов сна и мы снова будем бодры и веселы!

– Очень на это надеюсь... – вздохнул я.

Проследив, чтобы Великие князья отправились спать в свои покои, а не продолжили сидеть с вином в столовой, собрался в Жуковку.

* * *

В этот раз от обеда мне отвертеться не удалось. Правда, трапезничали мы не в столовой, а у деда в рабочем кабинете.

– Машка мне сказала, что вы сегодня твоё новоселье отмечаете?

– Ага. – кивнул я.

– Молодцы. – протянул дед. – Дело хорошее. А родичей когда приглашать собираешься? – прищурился он.

– Этот вопрос я хотел с вами со всеми обсудить после Совета Рода. Мало ли что... – хмыкнул я. – А то приглашу я сейчас тех же самых Владимировичей, а они это приглашение за проявление слабости примут. И не пригласить нельзя, это уж точно оскорблением будет...

– Соображаешь. – довольно кивнул дед. – В таких вещах мелочей не бывает. Ладно, Алексей, задерживать тебя не буду, езжай и готовься к приёму гостей. А вопрос с твоим новосельем лучше действительно обсудить после Совета Рода. Завтра можешь не приезжать, а вот в понедельник жду всенепременно. Сам понимаешь, показательные выступления перед родичами должны быть впечатляющими.

– Буду. – пообещал я.

Покинув дворец, спустился по ступенькам и уже схватился за ручку двери ждущей меня «Волги», но увидел подъезжающий гольф-мобиль с одиноким Дворцовым. В груди чуть заныло, а по рукам пошёл приятный жар, это огонь дал о себе знать – гольф-мобили у меня последнее время стойко ассоциировались с полигоном Романовых.

– Дима, – я всё же открыл дверь, – жди на стоянке, скоро буду.

Захлопнул дверь и направился к Дворцовому.

– Добрый день! – поприветствовал я выскочившего из-за руля и поклонившегося мужчину средних лет. – Не могли бы вы меня добросить до полигона?

– Как скажете, Ваше Императорское Высочество.

С каждым метром приближения к полигону огонь в теле зудел всё больше, требуя выхода, но делал он это мягко и в полном соответствии с моими желаниями – вот такой вот разрядки мне захотелось здесь и сейчас, тем более что имелась подходящая возможность. Когда мы, наконец, достигли приснопамятной беседки, я на ходу выскочил из драндулетки и на темпе, наслаждаясь лёгкостью и приятным жаром во всём теле, метнулся вглубь полигона, где и дал волю нетерпеливому огню…

* * *

После сообщения начальника охраны поместья о том, что Великий князь Алексей Александрович не сел в автомобиль, а направился в сторону полигона, Император приказал вывести ему на монитор изображение с соответствующих камер видеонаблюдения и принялся наблюдать за действиями внука. Тот, весь окутанный языками пламени, преодолел в хорошем темпе метров восемьсот по полигону, остановился и выдал очень и очень приличный огненный шторм уровня сильного воеводы. Но, в отличие от того же самого воеводы, длительность шторма впечатляла.

– Никак не меньше пяти минут… – пробормотал Император. – А внук ещё и обратно к беседке на темпе вернулся… – он наблюдал, как Алексей уже подходит к гольф-мобилю, а в сторону полигона двигалась группа Дворцовых, чтобы потушить продолжавший бушевать пожар. – Да, силы у внучка вагон и маленькая тележка, на двоих хватит, а вот с умением… Ладно, главное, что он с огнём подружился, остальному научим… – Император отключил монитор, встал из-за стола и начал прохаживаться по кабинету.

* * *

После полигона мне реально полегчало – сытый огонь заснул в груди, тело под нагрузкой пришло в тонус, настроение стало просто замечательным. Всю дорогу до дома вспоминал ощущение власти над огнём и гордился собой – начало положено, просто надо больше тренироваться. Постепенно я успокоился, первая эйфория прошла, но настроение осталось отличным.

А в особняке вовсю продолжалась подготовка к празднику – под присмотром Трегубова горничные наводили чистоту в доме. Это же самое, с помощью воздуха, делалось во дворе и на улице напротив ворот одним из подручных моего садовника. От Долгоруких приехал грузовик с аппаратурой, которую начали таскать в зал на второй этаж. Параллельно с этим в том же зале устанавливали столы для фуршета – именно на таком формате настаивала моя сестра. А уж когда ди-джей Вася, именно так он представился моему Императорскому Высочеству, принялся за настройку аппаратуры, да так, что мы услышали всё это на первом этаже, Леся поморщилась и сказала:

– Пойду я, прослежу за этим деятелем... С низами он точно перебарщивает, у нас тут не ночной клуб...

«У нас!» – отметил я про себя и улыбнулся вслед удаляющейся девушке.

Скоро подошли Белобородов с Михеевым, и ротмистр с улыбкой поинтересовался:

– Алексей Александрович, вы гостей по полной программе собираетесь встречать, или, как всегда, поскромничаете?

– Ваши предложения, Владимир Иванович? – заинтересовался я.

– Предлагаю нечто среднее. Без всяких там финтов и показательных выступлений с плясками, но на воротах, у крыльца и входной группы своих мальчиков для большей солидности я поставлю. А то скучают они без работы. Хоть так займу.

– Делайте. – кивнул я.

Когда довольный ротмистр ушел, у Прохора пискнул телефон.

– Лёшка, если тебя не затруднит, давай вместе Вяземскую с Решетовой встретим? – он показал мне короткое сообщение от Вики: «Подъезжаем».

– Пойдём. – я воздержался от крутившихся на языке соответствующих комментариев, очень уж характерное лицо стало у моего воспитателя.

Девушек мы встретили на стоянке. В отличии от деловой Вяземской, которая вышла из машины, открыла заднюю дверь, достала оттуда чехол с платьем и какой-то пакет, Решетова, одетая в обычные джинсы с кроссовками и кожаную курточку, вылезала из «Гранты» достаточно робко и не забыла мне поклониться:

– Добрый день, Ваше Императорское Высочество!

– Добрый день, Екатерина. – кивнул я. – Для вас – просто Алексей.

– Хорошо... Алексей. Добрый день, Прохор! – девушка улыбнулась моему воспитателю.

– Добрый, Екатерина. – кивнул он и направился на помощь Вике.

Она передала Прохору чехол с пакетом и спросила у нас:

– Вы же не будете против, если я Катерину сейчас заберу с собой, нам к празднику готовиться надо? – Вяземская посмотрела на Прохора. – А наговорится и потом успеете. Договорились?

– Как скажешь, Вика. – улыбнулся он.

– Вот и славно! – кивнула Вяземская и направилась в сторону дома.

Проходя мимо, она не забыла чмокнуть меня в щёчку. Когда девушки уже поднимались на крыльцо, Прохор не удержался и негромко сказал:

– Ишь как перед Екатериной наша Ведьма хвост распушила! Хозяйка! Но приличия блюдёт...

– Что есть, то есть. – согласился я. – Не переживай, скоро приедут Мария с Варварой. Там, я думаю, всё ещё веселее будет...

Первой приехала Кристина Гримальди в роскошном вечернем платье цвета кофе с молоком.

– Алексей, – после взаимных приветствий обратилась девушка ко мне, – там моя охрана твоей четыре ящика вина должна передать. Это подарок лично от меня... Поздравляю с новосельем!

– Спасибо, Кристина! – поблагодарил я, и они «потерялись» вместе с Сашкой Петровым где-то в доме.

Практически сразу за Гримальди, около шести вечера, пожаловали мои сёстры. Их мы встречали с Николаем и Александром, а Михеев, как и обещал, выставил своих подчиненных чуть ли не в «почётный караул». Смотрелись дворцовые и вправду крайне солидно.

– Прекрасно выглядите, красавицы! – я нисколько и не покривил душой, сёстры щеголяли в платьях одинакового покроя, только цвет различался – у Марии светло-голубой, а у Варвары светло-розовый.

– Сестрёнки, выглядите просто шикарно! – поддержал меня Николай.

– Позвольте вашу ручку, принцесса? – Александр с самым галантным видом подошел к чуть зардевшейся Варваре.

Это же самое сделал и Николай, только по отношению к Марии, которая тоже решила сделать нам ответный комплимент:

– Как мы можем отказать таким любезным и элегантным кавалерам?..

И действительно, строгие деловые костюмы, шелковые галстуки, рубашки в тон, запонки и лакированные туфли – мы с братьями нравились сами себе. Да я ещё успел чуть укоротить шевелюру у девчачьих парикмахеров, и голова «задышала», это тоже благотворным образом сказалось на моём настроении.

А уже в доме, при полном параде, нас ждали Алексия, Виктория, Екатерина, Александр и Кристина, с Белобородовым и Михеевым на заднем плане. Вика заморачиваться не стала и надела то красное платье, в котором она отмечала штаб-ротмистра, Алексия, как я понял, достала из старых запасов платье бирюзового цвета, а Екатерина производила просто сногсшибательное впечатление – платье белого цвета с разрезами по бёдрам облепляло её как перчатка, заставляя моё воображение работать на полную мощность.

Когда все с друг другом поздоровались, я представил Решетову Марии с Варварой. Надо было отдать должное Екатерине – всё прошло по протоколу и в обморок от переизбытка верноподданнических чувств она не упала, хотя некоторая бледность на лице у девушки всё же присутствовала. Когда закончились все эти обязательные процедуры, я обратил в очередной раз внимание на недовольный вид Варвары, которая с плохо скрываемой неприязнью поглядывала на Кристину. Только мы зашли в гостиную, как Маша меня взяла под локоток.

– Алексей, можно тебя на секундочку? – улыбалась она.

– Конечно. – кивнул я.

Мы с сестрой отошли в сторонку.

– Лёша, за Варьку не переживай, – сказала мне она, – я с ней переговорила, и она пообещала мне вести себя прилично. Это же самое пообещали мне и остальные… подружки.

– Спасибо, Маша. – поблагодарил я.

– По тому пакету, который ты просил меня передать бабушке... – она чуть замялась. – Я передала. Бабушка фыркнула, взяла и ничего не сказала.

– Это вполне ожидаемо.

– Ладно, – кивнула она, – это ваши дела. Ты лучше мне скажи, с кем проверить готовность к празднику? – Маша улыбалась. – А ты пока лучше мальчишек развлекай.

– Тогда тебе к Алексии с Викторией, они тут хозяйки. – выдохнул я, перспектива ходить с инспекцией меня совсем не прельщала, особенно зная, что всё и так сделано на высшем уровне.

– Хозяйки? Поняла. – кивнула с улыбкой сестра. – А что это за смазливая девица, Екатерина которая? – хихикнула Маша. – Ты себе настоящий гарем решил устроить? Площади-то позволяют...

– Бог с тобой! – отмахнулся я. – Это пассия Прохора. Ты её на награждении в Кремле должна была видеть.

– То-то я смотрю, лицо знакомое... – Маша повернулась и заново оглядела Решетову. – А у Прохора твоего губа не дура. Заметил, как на неё братцы поглядывают?

– Они её не в первый раз видят. – хмыкнул я. – Разъяснительная беседа уже проведена.

– Тогда я спокойна. – кивнула она. – Всё, мы с девочками отправляемся по дому с инспекцией. Не теряйте.

Пока «девочки» ходили в столовую и дегустировали закуски, а потом поднимались на второй этаж и проверяли готовность зала, «мальчики» в гостиной, с бокалами вина и коньяка, чинно общались на разные около культурные темы: кто что собирается пить, не жмут ли ещё кому новые туфли, почему галстук другого оттенка подошел бы к этому костюму лучше и почему он выбрал именно эти запонки. Когда наши девушки вернулись со второго этажа, Маша подвела итог:

– Ты был прав, Алексей, хозяйки действительно справились на отлично! – она посмотрела в сторону довольных Леси и Вики.

Тут, как раз, нам Дворцовые сообщили о приближении остальных гостей.

Встречать решили втроём – Маша, Варя и я. Первыми прибыли брат с сестрой Долгорукие. Андрей был в черном костюме, а Наталья в черном платье. В руках Андрей держал довольно большой свёрток, очертаниями напоминавший чехол для кия. Комментировать и спрашивать я ничего у него не стал, и передал Долгоруких Варе, которая с важным видом повела их в гостиную.

Юсупова с Шереметьевой подъехали одновременно.

– Девушки! Добро пожаловать! Я у ваших ног! – поприветствовал я их.

– Мы старались, Алексей! – за двоих ответила довольная Инга.

И действительно, затейливые причёски, грамотный макияж и платья – на Инге белое с чёрными вставками, повторяющими изгибы фигуры, а на Анне бардовое, под темную медь волос.

– Привет, подружки! – Маша подхватила девушек под руки. – Пойдёмте, все уже практически собрались.

Последними подъехали брат с сестрой Голицыны с Юлей Шаховской.

– Ксения! Юлия! – я демонстративно прижал руку к сердцу. – Сражен наповал!

Девушки заулыбались, довольные произведённым эффектом. Если Ксения была в тёмно-голубом, то вот Юлия явно подбирала платье под светлый, песочного цвета, пижонский костюм Виктора, или он подбирал костюм под её платье, не важно, но сразу становилось понятно даже несведущему наблюдателю, что эти двое – пара.

– Виктор!

– Алексей!

– Прошу в дом!

Вопреки моим опасениям, в гостиной, за бокалами с вином, царила вполне дружелюбная атмосфера – Инга, Наталья и Анна на Алексию с Викторией и Екатериной волком не смотрели, а вполне мирно общались на отвлеченные темы. За ними «приглядывала» Маша, которая ещё успевала коситься в сторону всё-таки влезшей по малолетству в пару Петрова и Гримальди Вари. Братья были заняты беседой с Андреем Долгоруким, а Белобородов с Михеевым обсуждали что-то своё, грея в руках бокалы с коньяком. После знакомства Голицыных и Шаховской с Вяземской и Пафнутьевой, мы все поднялись на второй этаж в зал, из которого уже призывно лилась какая-то весёленькая мелодия.

Несмотря на то, что в зал натащили диванов с креслами, небольших столиков, кадок с цветами и поставили столы для фуршета с музыкальной аппаратурой, всё равно зал казался мне огромным и неуютным. Понятно, что до Георгиевского зала Кремля он не дотягивал и близко, но рассчитан был явно на большие приёмы с количеством приглашенных никак не меньше человек ста. Тем не менее, это никого не смущало – большинство моих гостей в особняках своих Родов имели аналогичные помещения и с детства посещали другие особняки с подобными же залами.

Столы стояли буквой «П» и я с интересом принялся наблюдать, кто куда встанет, табличек с именами мы решили не ставить. Понятно, что во главе разместились я и мои сёстры с братьями, по правую руку от нас встали Инга, Анна и Наталья, за ними Петров с Гримальди и мой воспитатель с Решетовой. По левую руку, рядом с Машей, Андрей Долгорукий, дальше Голицыны с Шаховской, Алексия с Викторией и Михеев. У меня немного отлегло – сейчас гости немного подопьют, расслабятся, а такая «рассадка» хоть как-то минимизировала шансы на возможный скандал...

Дождавшись, когда мужчины поухаживают за девушками, я постучал ножом по бокалу, привлекая внимание, и, на правах хозяина, «двинул» первый тост:

– Уважаемые друзья и родичи! Прежде всего, хочу поблагодарить вас за то, что откликнулись на моё приглашение и пришли на новоселье! Знайте, я это очень ценю! Знайте и то, что двери моего дома всегда будут для вас открыты! За вас!

Дальше, с некоторыми перерывами, пошли поздравления уже мне. Особенно постарались Николай с Александром – с их слов получалось, что я их двоих, бедных и несчастных, приютил в своём доме уже во второй раз, кормлю, пою, чуть ли не одеваю от щедрот своих, и, мол, все им должны завидовать – у них есть не только родич с большим сердцем, но и замечательный настоящий друг! Все, конечно, посмеялись, но выпить за меня не забыли. Выступили и Инга с Натальей, Анной и Андреем, отметив мою доброту с отзывчивостью, и отдельно поблагодарили за наши традиционные вечера четверга. Петров с Гримальди были немногословны – просто поздравили с новосельем, заметив, что их отношение ко мне я и так отлично знаю. Голицыны с Шаховской начали с комплимента Юсуповой, Долгоруким и Шереметьевой, которые их со мной и познакомили, а потом заявили, что рекомендациям моих друзей поверили и не ошиблись. Алексия с Викторией «гусей дразнить» не стали и, отсалютовав мне бокалами, просто сказали:

– С новосельем, Алексей!

Их примеру последовали и Прохор с Екатериной, а потом и Владимир Иванович.

Все эти тосты у нас растянулись больше, чем на два часа. Гости успевали пить, закусывать и общаться между собой, свободно перемещаясь от одной компании за столом к другой. И это всё происходило под ненавязчивую музыку, которую фоном пускал, как оказалось, многоопытный Василий.

Последней тост произнесла Мария и присоединившаяся к ней Варя. Они витиевато поздравили меня и обратили внимание на музыкальное оборудование:

– Алексей, это тебе подарок на новоселье от всех нас! Остальную часть довезут на неделе и профессионально здесь установят. Как и необходимые осветительные приборы. Ждём приглашения на дискотеку! – они с Варей захлопали и к ним присоединились все остальные.

Мне было очень приятно! Вот это подарок так подарок!

– Спасибо огромное! – только и нашел что ответить я.

– Но и это ещё не всё! – продолжила Маша. – Андрей!

Долгорукий стал разворачивать тот самый свёрток, который действительно оказался роскошным кожаным чехлом для кия, да ещё и с выдавленным гербом Романовых! А уж когда из чехла Андрей достал кий и собрал его, я сразу узнал характерные запилы поповской работы!

– Для дальнейших побед на зелёном сукне! – продолжила Маша, а Андрей протянул мне щепку вместе с чехлом.

– Сам выбирал. – шепнул он мне.

– Ну... У меня нет слов! – улыбался я.

А Маша уже сделала знак Василию, который включил модную попсу уже совсем громко.

В то время, когда девушки пошли танцевать, мужская половина рассматривала и обсуждала мой новый кий.

– Завтра опробуем в бильярдной! – подвёл итог Николай. – Алексей, ты же не будешь возражать?

– Пользуйтесь на здоровье! – кивнул я.

* * *

– Девочки, я же говорила вам, что по слухам Алексей живёт с Алексией и какой-то рыжей бестией, а вы мне не верили! – Наталья смотрела на танцующих рядом с ней Ингу и Анну. – Убедились?

– Убедились. – хмыкнула Юсупова. – Мне тоже родичи что-то подобное говорили. А Машка молчала, подлюка! Да ещё и попросила особо не выступать...

– И перед кем ты тут выступать собралась, Инга? – улыбалась Анна. – Попробуй только что-нибудь этим Алексии с Викторией сказать, Алексей тебя быстро за дверь выкинет, как кошку драную. У него с этим просто, ты-то лучше всех тут это знаешь. Да и права ты никакого не имеешь этим двум... особам хоть что-то говорить, ты ему пока не жена, и, даже, не невеста. И вообще, девочки, замуж за Алексея этим Виктории и Алексии всё равно никто выйти не даст, так что не будем делать из этого трагедию. Чего насупились? Улыбаемся, ведём себя достойно и пляшем дальше! Вечер продолжается!

* * *

Уже после полуночи, когда мы успели посмотрели на улице салют, вернуться обратно в зал, выпить и продолжить танцевать, ко мне подошли мнущиеся Виктор Голицын с Андреем Долгоруким.

– Лёха, тут такое дело... – начал Андрей. – Короче, в Свете распространились слухи о наших посиделках по четвергам, и народ начал этим весьма активно интересоваться... Вернее, они у нас с Виктором прямо спрашивают, как бы к нам присоединиться? Вот... – Голицын кивком подтвердил слова Долгорукого.

Так, явно Инга с Натальей кому-то похвастались, хотя никто им этого и не запрещал. И что делать? Отказывать «в приёме в клуб»? Отказом можно многих обидеть, если не всех. С другой стороны, если сделать свободный доступ, снимется масса проблем с приглашениями в разные компании – приходите ко мне и будем вместе общаться и развлекаться. Но где устраивать приём для такой массы молодёжи? У себя в особняке эти сборища проводить не вариант, значит надо искать какой-нибудь ресторан, и родная «Русская изба», к сожалению, тут отпадает сразу, маловата «Изба» будет. Но, прежде всего, необходимо поинтересоваться мнением главной зачинщицы этих самых посиделок:

– Андрей, я готов организовать что-то подобное для всех желающих, но тебе на эту тему надо переговорить с Марией. Если она будет не против...

– Я понял. – кивнул он и направился к моей сестре.

Вернулись они вместе.

– Лёша, а чего меня спрашивать? – сходу заявила она. – Делай, как тебе удобно. Как я поняла, на этих вечеринках Малого Света всё равно все по компаниям и интересам разбиваются, так что и мы будем поступать так же. И вообще, – она горделиво выпрямилась, – подобные мероприятия под патронажем одного из Романовых только укрепят репутацию нашего Рода!

Такой сестру я ещё не видел! Спокойная, естественная властность буквально сквозила в каждом её движении и слове.

– Безусловно, Мария. – кивнул я серьёзно.

Моему примеру последовали и Долгорукий с Голицыным.

Праздник закончился только в третьем часу ночи. К этому времени все окончательно расслабились, даже Михеев, который, как бы, был на службе – ротмистр отплясывал со сдвинутым набок галстуком и неизменным бокалом в руке. Как он при этом умудрялся не разлить коньяк, для меня так и осталось загадкой. Единственное объяснение, которое подходило – Владимир Иванович был водяным, а значит мог просто удерживать коньяк в бокале. Екатерина Решетова не отходила от Прохора ни на шаг, и я был очень рад за моего воспитателя. Это же самое касалось и пары Петрова с Гримальди, возле которых постоянно вилась Варя. Надо было отдать должное моему другу, несколько медленных танцев он с моей сестрой всё же станцевал. Мне же приходилось общаться буквально со всеми, за исключением Алексии и Виктории, которые в самом начале танцулек заявили мне прямо – иди, мол, и развлекай гостей, а нам время ночью уделишь, никуда не денешься. Но и им не пришлось скучать – Великие князья взяли на себя заботу о «хозяйках» особняка, да и Долгорукий с Голицыным в стороне не остались. Им, конечно же, в первую очередь, была интересна наша эстрадная звезда. Маша тоже периодически с Лесей и Викой о чём-то болтала. А я успел потанцевать со всеми девушками. К моему немалому удовольствию, вопросов и претензий, касающихся Алексии и Виктории, так и не последовало. Как и не последовало просьб что-нибудь спеть нашу звезду.

Как мне показалось, все вечером остались довольны, и разъезжались в хорошем настроении. Последней, на дежурной машине, отправили домой Решетову и вернулись в гостиную.

– Ну, теперь наша очередь дарить подарки! – подмигнула мне Вика. – Александр! – она посмотрела на Петрова.

Он протянул мне свою старую картину, на которой я узнал поместье Петровых.

– Как и обещал. – улыбнулся он. – С новосельем!

– Спасибо, дружище! – поблагодарил я.

Долго любоваться картиной у меня не получилось, её тут же отняли у меня Великие князья.

– Алексия! – продолжила Вика.

Та открыла и протянула мне красную бархатную коробочку, в которой лежала золотая заколка для галстука и золотые же запонки, и всё это с гербами Романовых и маленькими сверкающими бриллиантами.

– Это от нас с Прохором. – пояснила Леся.

– Лёха, цацки просто высший класс! – пьяненький Николай уже тянул грабку к футляру, картина была благополучно забыта. – Саня, глянь на эту красоту, – он повернулся к брату, – надо себе такие же заказать!

Как мне показалось, в этой ситуации лучшего комплимента для подарка придумать было сложно, что и отразилось на довольных лицах девушек и моего воспитателя. А я не нашел ничего лучшего, как просто поднять большой палец вверх и спросить:

– И когда вы успели?

– Прохор кого-то очень настойчиво попросил. – ответила Вика.

Посидев в гостиной с полчаса, мы с девушками пошли спать, а Великие князья с Петровым, Белобородовым и Михеевым решили продолжить вечер в гостиной, тем более, полный бар у них был под рукой…

* * *

Воскресенье прошло спокойно и размеренно – после обеда все обитатели особняка уже были на ногах, даже Великие князья выглядели более или менее прилично. Как мне пояснил Прохор, после нашего с девушками ухода, посидели они совсем немного и благополучно разошлись спать. В районе полдника Леся с Викой засобирались по магазинам, а мы с братьями и Сашкой Петровым пошли в бильярдную пробовать мой новый поповский кий. «Испытаниями» я остался вполне доволен, кий в руку лёг достаточно хорошо, но турнир всё же решил доигрывать моим старым киём – чтобы привыкнуть к подарку требовалось определённое время. Этим решением я никого не боялся обидеть – Долгорукий вполне мог объяснить девушкам все эти нюансы и без всяких дополнительных подсказок с моей стороны.

После ужина грустные Великие князья отправились в своё училище, а я, пользуясь отсутствием отвлекающего фактора в виде двух моих прелестниц, занялся подготовкой к занятиям в Университете, а когда закончил, решил переговорить с Прохором насчёт вечеринок Малого Света, которые меня «вынуждали» поводить теперь и по четвергам. Выслушав все мои «жалобы», воспитатель, как всегда, отнёсся к решению возникшей проблемы со свойственной ему житейской смекалкой:

– А чем тебя в этот четверг не устраивает «Изба»? Уверен, половина из этих ваших мажоров и мажорок туда не придут просто в силу разных обстоятельств. Тем более, что подобное сборище будет проходить в первый раз. Так что смело на этот четверг закрывай «Избу», а дальше будем посмотреть.

Около девяти вечера позвонил царственный дед:

– Алексей, хочу напомнить о твоём обязательном завтрашнем ко мне визите.

– Буду.

– И... можно мне завтра в течении дня на полигоне со стихиями поиграться? Мочи уже никакой нет.

– Поиграйся. – хмыкнул я. – Только без фанатизма, силу на вторник оставь.

– Договорились. – Император положил трубку.

* * *

Утро понедельника в поместье Романовых в Жуковке выдалось беспокойным и очень шумным – на полигоне упражнялся Император. Немногих допущенных Дворцовых распирала законная гордость от того буйства стихий, которое устроил Глава Рода на их глазах. О таком они могли только мечтать в своих самых смелых снах – земля сменялась воздухом, огонь – водой, комбинации стихий чередовались, переплетаясь уж совсем в затейливые формы и сочетания. Причём, многоопытные Дворцовые, проходящие постоянный тренинг на базе недалеко от поместья, прекрасно видели по площади воздействия, что Император работает далеко не в полную силу, а делает упор на класс, решая какие-то свои, только ему известные задачи.

Наконец, после получасового «представления», Глава Рода Романовых с довольным видом покинул полигон и вернулся в беседку, откуда за его упражнениями наблюдали сыновья.

– Ну, как я вам? – усмехнулся Император.

– Могу сказать одно, отец, – улыбался Николай, – нам с Сашей до тебя ещё расти и расти.

– Согласен с Колей. – кивнул тоже улыбающийся Александр. – Как себя чувствуешь?

– Отлично! – Император потянулся. – Силы – море, да и стихии я чуять стал как будто лучше. Думаю, завтра семье будет, что показать... Так, что у нас там с обстановкой? Пафнутьев доложился?

– Всё по плану. – начал отчёт Цесаревич. – Владимировичи на полном контроле, остальные тоже. Завтра, ближе к вечеру, начнут здесь собираться. Думаю, спровоцировать Алексея всё же получится, предложение Владимировичей ему должно очень не понравится...

* * *

На самих занятиях в Университете, как и в кафе, никаких претензий, фырканий и других проявлений недовольства по поводу столь явной демонстрации мною на новоселье наличия «законных» любовниц от Юсуповой, Долгорукой и Шереметьевой высказано не было. Наоборот, эта часть праздника девушками старательно не затрагивалась, но они ещё раз меня поблагодарили за прекрасно проведённый вечер. А я, в свою очередь, ещё раз поблагодарил их за музыкальное оборудование и отдельно Андрея за поповский кий, не забыв рассказать ему про наши с Великими князьями вчерашние «упражнения» на бильярдном столе. Кроме того, рассказал друзьям про свои мысли касательно четверга и «Русской избы», но уточнил, памятуя про Совет Рода, что окончательно всё будет известно завтра вечером, край – в среду утром.

В Жуковке, перед «осмотром», ещё больше помолодевший за эти два дня дед рассказал мне, как он сегодня поигрался со стихиями на полигоне:

– Стихии лучше чувствовать стал, да и силы стало больше. Думаю, завтра, перед Советом, родичи должны впечатлиться в полной мере. – он усмехнулся и спросил. – Глянешь меня?

Осмотр не занял много времени, и я сообщил деду результаты:

– Близко к идеалу. Остались мелкие... – пришлось подбирать слово, – несостыковки в доспехе. Вернее, в нём есть места с недостаточно крепкими энергетическими связями.

– Примерно понял, о чём ты говоришь. – кивнул он. – Я с Лебедевым на эту тему общался. Это надо... править?

– Восстановление доспеха ещё не закончилось. – пожал плечами я. – Может эти энергетические связи сами наладятся со временем, не знаю. Но обязательно за этим прослежу, если что – поправлю. Сейчас же считаю это нецелесообразным, – я усмехнулся, – тебе же завтра перед родичами выступать.

– Согласен. – хмыкнул он. – Позже, так позже. А теперь, Алексей, слушай меня внимательно. – дед убрал улыбку с лица. – Совет Рода – мероприятие серьёзное, и твоё поведение на нём должно быть соответствующим. Учти, возможны провокации со стороны родичей, которые, таким вот образом, будут проверять твою адекватность после всего... случившегося. Понимаешь, о чём я?

– Понимаю. – кивнул я.

– Очень на это надеюсь... – протянул он, и, после довольно длительной паузы, добавил. – Ещё тебе придётся постоять на Совете. И это не фигура речи, Алексей. Членом Совета ты пока не являешься и сидеть за общим столом на подобном мероприятии не имеешь права без особого приглашения. – я кивнул, и он, опять сделав небольшую паузу, продолжил. – Особо не переживай, я, как и отец с дядькой, на твоей стороне. Бабушка на Совете Рода присутствовать будет тоже, на неё внимания не обращай. Насколько я её знаю, никаких неприятностей в ближайшее время от неё тебе ждать не стоит. Как и со стороны Владимировичей. – дед подмигнул мне. – Так что, спокойно езжай домой, хорошо выспись, и завтра, к девяти утра, ждём тебя здесь.

* * *

– Сашка, от меня только что уехал Алексей. Беседа проведена. – Император звонил Цесаревичу.

– Я тебя понял, отец. У нас без изменений, всё по плану.

– Добро...

* * *

По дороге в Москву я действительно окончательно успокоился – Император фактически выдал мне «индульгенцию», как и говорил Прохор и другой мой дед, князь Пожарский, а значит Совет Рода можно рассматривать как чисто техническое мероприятие. Главное, действительно не сорваться на кого-нибудь из особо доставучих родичей. То, что меня попытаются «поставить на место», я даже не сомневался. А значит, следовало воспользоваться советом Императора и хорошенько выспаться. И предпосылки к этому были – Леся сегодня опять улетела на очередные концерты, с Викой как-нибудь «договорюсь», а предстоящая встреча на зелёном сукне с Наследником Голицыных настроение должна была поднять однозначно, если только он не начнёт мне сватать свою дочь Ксению.

К моему полному удовлетворению, прибывший, как и договаривались, к восьми вечера Глеб Алексеевич до подобных пошлостей не опустился, заметив только, что Виктору и Ксении моё новоселье очень понравилось и он благодарен мне за приглашение своих детей. От ужина Голицын отказался, и мы, пройдя в бильярдную, приступили к разминке. Не забыл я своему гостю продемонстрировать и поповский кий, в покупке которого участвовали и Виктор с Ксенией. Подарок Глеб Алексеевич оценил по достоинству и даже высказал комплименты Андрею Долгорукому, доставшему кий в столь короткие сроки.

– Алексей Александрович, как насчёт играть на тех же условиях, как и в прошлый раз? – наконец поинтересовался мой соперник, поставив на столик бокал с хересом, и напомнил. – Разыгрываем тысячу рублей в «Сибирку» по старым правилам.

– Как вам будет угодно, Глеб Алексеевич. – согласился я. – В «Сибирку», так в «Сибирку». По тысяче, так по тысяче...

Игра затянулась аж до одиннадцати часов вечера – Голицын опять играл «в своём темпе», неторопливо и тягуче, тратя очень много времени на анализ ситуации и подготовку к удару. Но в этот раз у меня всё как-то складывалось легче, может быть, виной тому – вчерашняя тренировка с братьями, а может – расслабленное состояние и настрой именно на такую встречу. Итог игры 3-1 в мою пользу.

– В следующий раз, Алексей Александрович, – пожал мне руку улыбающийся Голицын, – будете мне фору в два шара давать. Поздравляю с победой!

– Спасибо, Глеб Алексеевич. – поблагодарил я. – Повторю ещё раз, играть с вами мне доставляет огромное удовольствие. Заезжайте, всегда буду рад составить компанию, но форы дам только шара.

– Договорились. – кивнул он.

Проводив Голицына, поднялся к себе и застал уже валяющуюся в кровати Вику.

– Как сыграл? – она положила телефон на тумбочку.

– Выиграл. – хмыкнул я. – Да ещё, как бы выразился один мой знакомый катала из Смоленска, тысчёнку прижил.

– Прижил? – заулыбалась она. – А почему не нажил? Так ведь эта публика выражается.

– Нажил звучит грубо, Викуся. А вот прижил – самое то.

– Тебе виднее... – отмахнулась девушка. – Лёшка, я чего спросить хотела. У нас слухи ходят, что из гвардейских вояк сводную группу для Афганистана собирают. Не знаешь, может и нас пошлют?

– Про вас ничего не слышал, а вот меня отец обещал туда взять. – не стал скрывать я.

– Вот, опять всё самое интересное мимо проходит! – нахмурилась Вика и стукнула кулачком по одеялу. – Где справедливость?

– Справедливость была, когда мы детишек из спортзала вытаскивали. – серьёзно ответил я. – А гвардейские полки в это время по казармам в полной боевой готовности в телевизор пялились и новости по радио слушали. Как думаешь, им этих Никпаев порвать не хотелось?

– Хотелось. – кивнула она. – Но всё равно обидно, Лёшка!

– И что в Афганистане подразделению «Волкодав» делать? – хмыкнул я. – Как мне говорили, захватывать там никого не собираются, а будут просто уничтожать всё подряд, делая упор на маковые поля. А это уж чисто армейская специфика, Викуся.

– Да понимаю я всё... – откинулась она на подушку. – Вот ведь душу эта группа отведёт по полной...

– Не расстраивайся. – хмыкнул я. – На тебя злодеев тоже хватит. Я в душ.

* * *

Выехав утром вторника из дома с хорошим запасом, я был на полигоне в Жуковке в 8-45. Совет Рода, каким я его помнил с прошлого раза, собрался в беседке в полном составе – помимо Императора, Цесаревича, дядьки Николая и брата Императора, Владимира Николаевича, с сыновьями, прибыли двоюродные братья деда Павел Александрович и Александр Александрович со своими сыновьями, Виктором и Дмитрием Павловичами и Александр с Владимиром Александровичи. Все в деловых костюмах и при галстуках. Курточками и пальто, как и я, никто заморачиваться не стал. Присутствовала и моя бабка, обряженная в пальтишко песочного цвета и длинную тёмную юбку. Когда заходил в беседку, обратил внимание на то, с каким приветливым видом она общалась с Павлом Александровичем и Александром Александровичем, и немного напрягся – любые её действия сейчас я воспринимал только через призму угрозы, несмотря на все заверения царственного деда.

Все со мной поздоровались вполне доброжелательно, даже Великий князь Владимир Николаевич с сыновьями, которые и являлись инициаторами сегодняшней «встречи» Романовых. С бабкой мы обменялись приветствиями в виде кивков головы, но если я кивнул вполне нормально, чтоб лишний раз не получить упрёки по поводу отсутствия уважения к старшим родичам, то вот бабуля кивок в мою сторону лишь обозначила, чем меня нисколько не расстроила, кстати. Как только закончились все эти приветствия, я обратил внимание на странные манёвры отца и дядьки Николая, которые, фактически, встали по бокам от меня и следующие полчаса светской беседы с «соскучившимися» родичами о моей учёбе, службе в Корпусе и просьбой рассказать в подробностях всё то, что случилось при освобождении заложников в той школе, постоянно находились где-то рядом и слушали нас, хоть в беседе активного участия и не принимали. Родичи не забыли меня поздравить с «Георгием» и принесением присяги. Потом разговор коснулся темы цветущего внешнего вида Императора. Как выяснилось, мои троюродные родичи прибыли в Жуковку вчера вечером и этот вопрос с дедом уже успели обсудить, и очень хотели узнать подробности от меня. Отделался парой общих фраз – зачем им знать подробности перед моим «судилищем»? Александр Александрович, заметив моё нежелание общаться на эту тему, прищурился и сказал:

– Вы с дедом, похоже, сговорились, Алексей. Он вчера тоже не особо разговорчив был. А силу так вообще только сегодня обещал показать... Ладно, Алексей, – Великий князь хмыкнул, – мы с вас обоих на Совете Рода все подробности спросим. А то нам внуки, – он кивнул головой в сторону брата, Павла Александровича, – это я про Кольку с Сашкой, которых ты у себя в очередной раз приютил, такие чудеса рассказывают! – Александр Александрович опять хмыкнул. – Очень уж нам хочется услышать подробности, так сказать, из первых уст. Готовься.

Я на это только молча кивнул, заметив, как покривился отец.

Тут, как раз, Император, общавшийся всё это время с братом, Великим князем Владимиром Николаевичем, хлопнул в ладоши и громко заявил:

– Уважаемые родичи, предлагаю приступить к демонстрации, ради которой мы с вами собрались на полигоне.

Одобрительный гул был ему ответом, я сразу же был забыт, и мы все вышли из беседки вслед за Главой Рода, который, быстрой и уверенной походкой совсем нестарого человека, направился вглубь полигона.

Демонстрацию дед решил начать практически сразу – справа и слева от него на десятки метров вздыбилась земля, пыль от которой гасил ветер, а Император шёл без всяких помех как бы внутри тоннеля. Со стороны создавалось полное впечатление того, что перед ним земля просто расходится в разные стороны, не смея преграждать путь.

– Неплохо. – услышал я сквозь грохот и завывания ветра.

Это не удержался от комментария Павел Александрович, а его брат, Александр Александрович, стоял со снятыми с руки часами и поглядывал на них.

Чем дальше от нас уходил Император по полигону, тем дальше расширялось его воздействие на землю, в том числе и сзади него, пока, наконец, в том месте, где предположительно должен был находиться дед, не выросла земляная стена метров восемь высотой, и эта стена стала расти в стороны, а от неё пошли земляные волны, гребни которых были не меньше пяти-шести метров высотой. Я сразу вспомнил свои неприятные ощущения во время дедовского правила, и меня передёрнуло – сейчас оказаться объектом воздействия Императора я не хотел ни за какие коврижки! Оказалось, что моё мнение разделял и Павел Александрович, который опять прокомментировал происходящее:

– Очень неплохо.

Но тут дед, как будто услышав двоюродного брата, выдал уж совсем что-то для меня запредельное – он объединил землю с воздухом, который до этого использовал лишь как защиту от пыли, и на полигоне с жутким воем и грохотом из земляных волн вытянулось огромное количество самых натуральных земляных смерчей! Причём, сразу становилось понятно, что эти две стихии работают именно что вместе, а не как обычно бывает у воздушников, которые, во избежание потери контроля и лучшей управляемости, старались не допускать, чтобы смерч засасывал много земли, камней, других посторонних предметов и воды. Хотя, насколько я знал из курса школьной военки, в некоторых ситуациях это всё же не только дозволялось делать, но и являлось необходимым условием выполнения данной конкретной задачи. А тем временем сформировавшиеся смерчи начали двигаться, перемешиваться, объединяться и распадаться на более мелкие.

– Как Коля красиво по площадям работает! – усмехнулся уже Александр Александрович, продолжая посматривать на часы. – А теперь надо бы воды добавить для пущего антуража...

И действительно, в смерчах начала появляться вода, которая смешалась с землёй и сделала очертания смерчей более тёмными и чёткими.

– Паша, а скорость-то вращения не падает... – Александр Александрович глянул на брата.

– Вижу, Саша. – кивнул тот, не отрывая взгляда от происходящего на полигоне. – Значит сила ещё у Коли осталась.

Скорость вращения смерчей не падала ещё около секунд тридцати, а потом, как будто кто-то выключил рубильник – смерчи замедлились, и земля с водой с оглушительным грохотом обрушились вниз. За ними обрушилась и стена, стоявшая вокруг деда. Однако, представление на этом не закончилось – на месте прежних смерчей возникли новые, теперь уже из огня и воздуха! А свободное пространство полигона буквально залил огненный шторм! И другой мой дед, князь Пожарский, вместе с Прохором Белобородовым, после увиденного сейчас мне стали казаться просто подмастерьями, так и не достигшими вершин профессионального мастерства, – помимо этих огненных смерчей, сам огненный шторм, продемонстрированный Императором, был гораздо мощнее того, что я видел в исполнении своего другого деда и воспитателя.

– Очень и очень достойно! – опять высказался Павел Александрович. – Силы у Коли точно прибавилось.

Буйство огня и воздуха продлилось минуты полторы, после чего постепенно стало спадать, а Император уже шагал к нам, решив убраться за собой, вызвав ливень, и, одновременно, землёй выравнивая ландшафт полигона.

Что я мог сказать? Я был в полном восторге! Уж не знаю насколько после правила прибавил дед, сравнивать мне было не с чем, но то, что я сейчас наблюдал, точно говорило, вернее, кричало о праве Романовых именоваться Императорским Родом! А если себе представить, как эти монстры действуют сообща? Особенно после этих «Неплохо...», «Очень неплохо...» и «Очень достойно»! Это ж... Ух и ах! Трепещите вороги земли русской!

А улыбающийся Император, тем временем, уже подходил к нам.

– Думаю, вопросов ни у кого никаких не возникло? – спросил он.

– Как не возникло, Коля? – хмыкнул Александр Александрович. – Мне на правило у кого записываться, у тебя или у Алексея?

– Вот на Совете Рода и решим, Саша. – ответил Император. – Предлагаю до дома пройтись пешком, заодно и обменяемся впечатлениями. Принимается?

Возражений не последовало, и мы, не спеша, направились в сторону дворца, по дороге обсуждая увиденное. Из разговоров Великих князей и их вопросов, задаваемых деду, складывалась следующая картина – Император продемонстрировал нам такой уровень силы и владения стихиями, которыми раньше точно не обладал. Кроме того, время воздействия, по подсчётам Александра Александровича, составило в общей сложности больше двенадцати минут, и родичи честно признались мне, что они, выполняя подобные упражнения на своём максимуме, продержатся от силы минут семь, семь с половиной, после чего просто свалятся от усталости, а не будут прогулочным шагом (они дружно покосились на Императора) возвращаться домой. Отметив для меня все эти факты, Александр Александрович с Павлом Александровичем устроили деду форменный допрос о его ощущениях во время правила, периода после, во время применения стихий и прямо сейчас. В ответе Императора я ничего нового для себя не услышал, а на заявление деда, что сейчас он чувствует себя достаточно хорошо и чуть силы ещё осталось, только улыбнулся. В этих разговорах мы и добрались до дворца, а перед самыми дверьми зала, где должен был проходить Совет, меня в сторону отвёл отец:

– Алексей, жди здесь, мы тебя позовём.

– Хорошо. – кивнул я.

* * *

– Ну, начнём. – Император оглядел собравшихся. – Первый вопрос, как всегда, касается повестки Совета, а заключается она пока в одном единственном вопросе – обсуждение поведения Великого князя Алексея Александровича и принятие или непринятие соответствующих мер. Есть дополнения, возражения?

– У меня есть. – ответил Александр Александрович.

– Слушаем внимательно, Саша. – кивнул Император.

– Предлагаю перед основным вопросом повестки в очередной раз, но уже более подробно, обсудить сначала способности Алексея. Пусть он отчитается перед нами в достигнутых результатах, а то мы с Павлом всё узнаём последними и из третьих рук. – Павел Александрович согласно кивнул, поддерживая родного брата. Их сыновья кивнули тоже. – Это касается и тренировок Алексея с полицией в качестве колдуна, и его участия в операции по освобождению заложников. Как я понял из нашей вчерашней вечерней беседы, Коля, контроль за правилом установлен и ответственные лица назначены?

– Да. – подтвердил Император.

– Замечательно. – довольно кивнул Александр Александрович. – Дополнительный контроль и надзор в столь важных вопросах для Рода точно не будет лишним. Моё предложение принимается? – возражений не последовало. – Следующее. Скрывать не буду, уважаемые родичи, – он оглядел присутствующих, – я очень впечатлён результатами правила нашего уважаемого Главы Рода. Особенно его внешним видом. И требую, чтобы следующим, кого поправит Алексей, был я. – Александр Александрович с довольной улыбкой откинулся на спинку стула.

За столом начался сущий бардак – Великие князья дружно принялись возмущаться столь наглым поведением родича, даже Мария Фёдоровна умудрилась под шумок кинуть пару реплик из своего уголка. Только сыновья Александра Александровича встали за отца горой. Впрочем, до прямых оскорблений дело так и не дошло, а конец всему этому положил Император:

– Молчать! – рявкнул он, после чего за столом установилось некое подобие порядка, но раздраженные взгляды в сторону Александра Александровича остальные продолжали кидать. – Вы все как дети ведётесь на очередную провокацию Сан Саныча! Не стыдно? А вопрос наш уважаемый Александр Александрович поднял действительно важный, но преждевременный. Мы с вами для чего собрались? Забыли? Так я вам напомню – обсуждение поведения Алексея! Вот и давайте это обсуждать, всё остальное потом. Ещё какие-то предложения будут?

– Да, Государь. – это опять был неугомонный Александр Александрович.

К удивлению присутствующих, Император спокойно ответил:

– Говори, Саша.

– Тогда у нас с Павлом ещё один вопрос, родичи. – Александр Александрович сначала покосился в сторону сидящей в уголке Императрицы, а потом буквально впёрся взглядом в Императора. – Коля, что у вас тут в Москве вообще творится? А то я сижу в этом своём Владивостоке, а Павло в Киеве, и только по слухам от родных мы узнаём о какой-то чуть ли не вражде внутри Рода. Просветишь?

– Куда я денусь, Саша... – вздохнул Император. – Тем более, это всё имеет самое прямое отношение к основному вопросу сегодняшней повестки дня. Если ни у кого нет больше никаких дополнений, предлагаю позвать Алексея.

* * *

Ожидать мне пришлось не так и долго, и вот я снова, в сопровождении отца, вхожу в этот зал, очень напоминавший художественный музей. На этот раз любоваться портретами славных предков мне было недосуг, и я, остановившись перед столом, дождался, когда отец займёт свое место рядом с Императором, поклонился и сказал:

– Здравствуйте, родичи!

Все мне слегка кивнули, а за них за всех ответил Глава Рода:

– Здравствуй, Алексей. Ты в курсе, по какому поводу тебя обязали явиться сегодня на Совет Рода?

– Да, Государь. – кивнул я.

– Хорошо. Будешь говорить только тогда, когда тебя о чём-нибудь спросят. Это понятно?

– Да, Государь.

– Алексей, прежде чем мы приступим к основной повестке Совета, – он посмотрел в сторону Александровичей, – Александр Александрович хотел задать тебе ряд вопросов, касающихся твоих способностей.

Вопросов ко мне, как оказалось, у Александра Александровича накопилось немало – от чисто колдунской тематики, до особенностей правила. Причём, остальные Романовы, включая деда, отца и дядьку, слушали мои пояснения с самым живым интересом и не стеснялись задавать уточняющие вопросы. Скрывать я ничего не стал и, как умел, поделился с родичами всеми моими ощущениями. Наконец, вопросы иссякли, и слово опять взял Император:

– Итак, родичи, свой интерес мы удовлетворили. Теперь переходим к обсуждению поведения нашего молодого колдуна. А для того, чтобы картина была понятной для всех, начнём с самого начала. У Алексея есть лучший друг, Александр Владимирович Петров, талантливый художник, и Варька, внучка наша, – он покосился на жену, – умудрилась по малолетству своему в этого художника влюбиться...

Император, не торопясь, но и без ненужных подробностей, начал «докладывать обстановку» Совету, причём, совершенно «не сглаживая острые углы». Я периодически поглядывал на скромно сидящую в противоположном от меня углу Императрицу, которая всё это слушала с равнодушным видом и никаких эмоций не показывала. Единственный раз, когда она позволила себе поморщиться, было во время описания моего «крестового похода» к её любимым Дашковым. Если все остальные Романовы были в курсе произошедшего, то вот Александр Александрович и Павел Александрович с сыновьями сидели с открытыми ртами. Когда Император закончил, в зале на некоторое время повисла пауза – кто разглядывал меня, кто-то тихонько переговаривался с соседом, кто просто смотрел перед собой. Наконец, дед глянул на брата и сказал:

– А теперь слово предоставляется Владимиру Николаевичу, как главному инициатору проведения Совета Рода. Вернее, Владимир Николаевич решил в своём лице представлять мнение своих сыновей и своё собственное. Слушаем внимательно, Володя.

Тот криво улыбнулся, откашлялся и начал, не поднимаясь со стула:

– Уважаемые родичи! Буду краток. Из рассказа нашего с вами Главы Рода выходит, что Алексей Александрович явно склонен поддаваться своему сиюминутному настроению, что, учитывая его... необычные способности, может нанести реальный вред окружающим. Что он, к сожалению, и продемонстрировал, применив свой гнев к Государю, чуть его не убив. Кроме того, после правила Государя, Алексей вновь применил гнев, только теперь уже по отношению к Государыне. Да, я сам был свидетелем, ситуация была неоднозначной, и Алексея провоцировали... Слава богу, как правильно отметил Государь, ничего страшного не случилось. А ведь могло... У меня пока всё. – он посмотрел на Императора. – А теперь хотелось бы выслушать Алексея.

– Хорошо. – кивнул ему дед и посмотрел на меня. – Слушаем тебя, Алексей, по существу высказанных претензий.

Волнение у меня всё же присутствовало. Как же без него? Так, Алексей, просто держи себя в руках! Ничего страшного ещё не случилось. Я выдохнул и кивнул деду:

– Благодарю. Хочу заметить, что всё было именно так, как описал Владимир Николаевич и Государь до него. О том, что разозлился тогда и себя не контролировал, очень сильно жалею до сих пор, но гнев по отношению к Государю я применил неосознанно. Свою ошибку исправил, сами можете наблюдать. – я улыбнулся, однако члены Совета юмора не поняли и продолжили смотреть на меня с каменными лицами. – По второй ситуации считаю себя полностью правым. Там всё было осознанно и далеко не в полную силу, но терпеть явные издевательства над собой не позволю никому! – твёрдо сказал я, стараясь не смотреть в сторону бабки. – У меня всё.

Романовы повернулись к Императору.

– Вопросы к Алексею у кого-нибудь будут? – спросил он.

Члены Совета опять начали шёпотом обмениваться между собой мнениями, пока не взял слово Александр Александрович:

– Государь, если позволишь, но я считаю, что по второму эпизоду вина Алексея, конечно, присутствует, но не в такой степени, как может показаться на первый взгляд... – он оглядел остальных, которые начали выражать согласие с ним. – А вот гнев против тебя, Государь... Володя с сыновьями, однако, были правы, когда решили вынести подобный вопрос на Совет Рода...

Император спокойно кивнул и спросил снова:

– Вопросы к Алексею ещё будут? Нет? Хорошо. – он повернулся к брату. – Володя, какое наказание ты предлагаешь применить к Алексею?

Вот тут я и напрягся не по-детски!

– Решение лежит на поверхности, Государь. – улыбнулся тот. – Военное училище для Алексея будет прекрасной школой жизни, тем более, он у нас уже и присягу принял! – у меня внутри всё упало. – Там и в руках себя научат держать, и дисциплину подтянут, и уважение к старшим привьют... Да кому я тут всё это рассказываю, мы все там благополучно отучились и людьми стали. Не так ли, родичи?

Одобрительный гул пронёсся по столу, бабка в углу оживилась и чуть ли не вскочила со своего стула, а у меня начали от волнения подкашиваться ноги. Всё, Лёха, пипец! Доигрался хuй на скрипке! Казарма замаячила перед носом со всей своей, сука, неотвратимостью! Прощай удобная жизнь в роскошном особняке с двумя красавицами! Прощай свободный график и питание ресторанной едой! Здравствуй жизнь по расписанию, с муштрой, гауптвахтой и редкими увольнительными!

Первое отчаянье достигло дна и начало пропадать. А внутри меня родилась холодная злость – как они все смеют что-то решать за меня?

– Нет. – неожиданно даже для себя, сказал я Владимиру Николаевичу. – Ни в какое военное училище я учиться не пойду. – и мазнул взглядом по остальным членам Совета. – Хотите меня заставить, дорогие родичи? Попробуйте. – помимо моей воли губы растянулись в улыбку, а кулаки сжались.

Родичи же, ещё секунду назад активно делившиеся друг с другом интимными воспоминаниями о военной службе, замерли, а Владимир Николаевич нахмурился, почувствовав угрозу своему авторитету, встал и заявил мне:

– Тебе, Алексей, во-первых, слова никто не давал, а во-вторых…

– Сядь, Вова. – Император хоть и сказал это спокойным голосом, но угроза ощущалась весьма явная. Великий князь замолчал и, соблюдая достоинство, уселся на стул. Теперь Император смотрел на меня. – Алексей, успокойся! – его тон не предвещал ничего хорошего теперь и мне. – Давай обойдёмся без громких заявлений. Да и ты не в том положении, чтобы ставить нам какие-либо условия. Владимир Николаевич лишь предложил... некий вариант, один из многих. Да, Владимир Николаевич?

– Да, Государь. – кивнул тот.

– И это совсем не значит, Алексей, что именно за такое наказание проголосует Совет.

Меня начало понемногу отпускать, казарма маячила уже не так очевидно. А дед, тем временем, продолжил:

– Ты подожди за дверью, Алексей, а мы тут пока с родичами по тебе решение примем.

Я молча кивнул, развернулся и вышел из зала.

* * *

– Да уж... – протянул Александр Александрович, когда за Алексеем закрылась дверь. – Резкий вьюнош растёт, ничего не скажешь... Хотите заставить? Попробуйте! – передразнил он молодого человека. – А эта ситуация с Дашковыми? Собственных же родственников не пожалел. – он покосился на Марию Фёдоровну. – Да ещё и точно зная, что этот эпизод явно всплывёт на Совете и усугубит его положение... Коля, – он обратился к Императору, – я прекрасно понимаю, что вы с Александром до конца будете прикрывать шалости нашего неугомонного родича, но всему когда-то приходит конец. И, я уверен, Алексей это прекрасно понимает, но раз за разом всё-таки поступает так, как считает правильным и справедливым. И вот сейчас он нам это продемонстрировал в очередной раз. – члены Совета загудели. – У него что, совсем чувство самосохранения отсутствует? Или я чего-то не понимаю? – гул усилился.

Брат Императора, Владимир Николаевич, и его сыновья напряженно стали ждать ответа Николая. А тот отвечать не спешил, дожидаясь, когда успокоятся остальные родичи. Дождавшись этого, он тяжело вздохнул:

– Всё обстоит несколько иначе, Саша. Просто Алексей в каких-то вопросах действительно готов пойти до конца, невзирая на любые последствия. А инстинкт самосохранения у него присутствует в полной мере, но Алексей его в отдельных ситуациях, просто напросто, игнорирует. Князь Пожарский с Прохором Белобородовым отдельно обращали на это моё внимание. Ничего не поделать, если Алексей с таким характером уродился. А прекрасным доказательством всего мною сказанного служит то, что он чуть не сдох у той школы, освобождая незнакомых ему детей, но поставленную, прежде всего перед собой, задачу выполнил. Отчёт по итогам операции вы все читали и мнение Лебедева о глубине погружения Алексея в боевой транс видели. – члены Совета согласно закивали, а Император продолжил. – Хорошо, Володя высказал своё мнение, какие мнения будут ещё?

– Коля, а ты сам-то к Алексею претензии имеешь за то, что он тебя чуть не… угробил? – с улыбкой спросил Павел Александрович.

– Скажем так, – хмыкнул Император, – воспитательная работа с внуком была проведена в полном объёме. И не только мной. – он мотнул головой в сторону Цесаревича. – Уверен, Алексей искренне раскаялся в содеянном. Кроме того, давайте не будем забывать про родовые легенды и архив Рода… – Николай замолчал.

– Что ты имеешь ввиду, Коля? – первым не выдержал Павел Александрович.

– Что до овладения первой стихией прадед Александр тоже не отличался стабильностью… поведения. – ответил Император и опять замолчал.

– Ты хочешь сказать?..

– Огонь. – кивнул Николай. – Пока на уровне приличного воеводы. Но это только пока…

Романовы начали переглядываться и переговариваться, в том числе и Владимировичи.

– Коля, – обратился, наконец, к Императору Александр Александрович, – как думаешь, если я сейчас предложу какое-нибудь наказание Алексею, а он об этом потом узнает, у меня останется шанс попасть к нему на правило?

Зал буквально замер – этот вопрос заинтересовал абсолютно всех без исключения! И если Владимировичам, как инициаторам Совета, деваться было некуда – они просто «сохраняли лицо», то остальные Романовы искренне считали, что Алексей их, рано и поздно, поправит при любых раскладах. А тут всплывают такие вот неприятные подробности – похоже, этот мальчишка может им отказать! И, судя по его дерзкому поведению, отказать может запросто! А от таких соблазнов, как вторая молодость и повышенный уровень силы, отрекаться ради какого-то там условного наказания очень не хотелось, но и проучить молодого человека было просто необходимо – уж слишком многое он натворил. Оставлять подобное без последствий значило спровоцировать его на новые, безнаказанные «подвиги». Да и в будущем над Алексеем контроля терять совсем не хотелось.

После нескольких секунд тишины Романовы оживились и стали обмениваться мнениями, причём, Владимировичи участвовали в обсуждении тоже, совершенно забыв про какие-то там военные училища. Восклицание одного из Павловичей, мол, надо просто обязать Алексея в виде наказания поправить всех, понимания не встретило – старшие родичи ему на пальцах объяснили, что они на такое правило сами не подпишутся, мало ли что там может у Алексея пойти не так… Довольные Император с сыновьями в разговоры не вмешивались, а только слушали и ждали, когда члены Совета придут хоть к какому-то единому мнению. Наконец, Александр Александрович не выдержал:

– Коля, ты так и не ответил на мой вопрос, а мы уже тут всего напридумывали…

«Брожения» за столом быстро прекратились, и Романовы дружно уставились на Главу Рода.

– Ничего не могу тебе сказать за Алексея, Саша… – он демонстративно пожал плечами. – Сам понимаешь, у меня даже мысли не возникло с внуком разговаривать на подобные темы… А что у Алексея в голове… – Император развёл руками.

– Понимаю. – кивнул Александр Александрович. – Тогда у меня остался только один вопрос. Коля, вы с Александром способны контролировать Алексея?

– Безусловно. – уверенно ответил Император, а Цесаревич кивнул.

– Тогда я, Коля, с твоего позволения, хочу предложить уважаемому Совету следующее. Учитывая… уникальность ситуации, родовые легенды и юный возраст… колдуна, пусть на этот раз Алексей Александрович отделается лишь нашим грозным предупреждением с передачей его на поруки Государю и Цесаревичу. Но в случае злостного рецидива… Перед Советом будет отвечать не только Алексей, но и вы оба.

Романовы выдохнули и дружно выразили поддержку предложению одного из своих старших родичей, которое единым махом снимало кучу проблем. Один только брат Императора, Владимир Николаевич, смотрел на Александра Александровича со всё крепнущим подозрением. Великий князь с самого начала Совета всё никак не мог отделаться от мерзкого ощущения, что присутствует на какой-то театральной постановке, где ему отведена роль дешевого статиста с одной единственной строчкой текста, а главные роли исполняют совсем другие люди. Да и последнее предложение двоюродного брата хоть и звучало довольно-таки пафосно для молодёжи – как же, у них появлялась возможность спросить с Императора и Цесаревича, – но на деле осуществить это было практически нереально. Уж кто-кто, а Владимир Николаевич знал это чуть ли не лучше всех присутствующих. Но деваться Великому князю было некуда, он, к сожалению, поставил не на ту лошадку, точнее, поддался уговорам Марии Фёдоровны, которая сама, вон, тихонько «обтекала» в своём уголке. Но главную свою задачу на Совете Владимир Николаевич выполнил – обоснованные претензии к Алексею озвучил и предложение о наказании обозначил, сохранив таким образом своё лицо и лицо сыновей, а с остальным можно было разобраться и позже.

– Хорошо, родичи, – кивнул Император, – мы с Александром согласны на такие условия. Голосование требуется? Отлично. Тогда я, в силу наличия конфликта интересов, предлагаю временно передать должность председателя Совета Александру Александровичу, чтобы именно он озвучил Алексею Александровичу ваше решение.

Возражений, понятно, не последовало. Великий князь встал и кивнул Императору:

– Спасибо, Государь, это для меня огромная честь. Родичи, спасибо за оказанное доверие. – теперь он кивнул уже всем остальным. – Саша, – обратился временный председатель к Цесаревичу, – не мог ты позвать Алексея?

* * *

Моё ожидание перед дверьми зала затянулось, что отнюдь не способствовало душевному равновесию. Очень хотелось, чтобы всё закончилось здесь и сейчас, правильно говорят – хуже всего ждать да догонять… Хоть дед и успокоил меня своими последними словами о том, что наказание совсем не обязательно будет в виде военного училища, а если кто-нибудь предложит ещё что-нибудь похлеще? А я об этом узнаю только по факту? В конце концов, я решил мысленно плюнуть на это всё, налил себе в стакан лимонада, принесённого специально для меня официантом, и, погрузившись в спасительное безмыслие, уставился в окно, любуясь красотами парка. Сколько времени прошло, я так и понял, но из созерцательного состояния меня вырвал отец:

– Алексей, пойдём. Всё нормально, не волнуйся.

К моему немалому удивлению, в зале ко мне обратился не Император, а стоявший рядом со своим стулом, Великий князь Александр Александрович:

– Алексей Александрович, вы готовы выслушать решение Совета Рода?

– Готов, Александр Александрович. – кивнул я и внутренне напрягся.

– Хорошо. Решение таково. Совет Рода указывает вам, Алексей Александрович, на недопустимость того поведения, которое вы продемонстрировали ранее. Мы очень надеемся, что подобного впредь не повторится. Для гарантированного исполнения решения Совета Рода вы, Алексей Александрович, передаётесь на поруки своему деду, Императору Николаю Третьему, и отцу, Великому князю Александру Николаевичу. – дед с отцом встали и кивнули, давая понять, что подчиняются решению Совета. – Алексей Александрович, – продолжил Александр Александрович, – в случае, если подобная ситуация повторится, Совет Рода больше не будет к вам столь снисходительным, а ваши дед с отцом понесут наказание вместе с вами. Вам понятно решение Совета Рода, Алексей Александрович?

Всё внутри меня ликовало! Это ж самая натуральная амнистия! О лучшем в этой ситуации и мечтать не приходилось! Чуть напрягало только одно – Романовы крепко повязали меня с отцом и дедом…

– Понятно, Александр Александрович. – кивнул я, стараясь сохранять покорное выражение лица.

– Вы подчиняетесь этому решению, Алексей Александрович?

– Подчиняюсь, Александр Александрович. – опять кивнул я.

Серьёзные лица членов Совета расслабились, по столу пронеслись вздохи облегчения, на меня перестали обращать внимание, а Александр Александрович громко заявил:

– Что ж, спешу обрадовать завистников, я добровольно снимаю с себя полномочия временного председателя. Государь?

– Так, родичи, – кивнул тот, – давайте поблагодарим уважаемого Александра Александровича за блестящее исполнение обязанностей председателя Совета Рода! – все довольно похлопали. – Совет Рода объявляю закрытым, всем спасибо. А теперь, раз уж так сложилось, – дед посмотрел на меня, – Алексей Александрович имеет нам что сказать по поводу своего новоселья.

Дождавшись, когда на мне опять соберутся все взгляды, сказал:

– Уважаемые родичи, приглашаю вас на новоселье в эту субботу! Буду очень рад всех вас видеть!

Романовы начали вставать со своих мест и подходить ко мне, благодаря за приглашение и обещая, что всенепременно будут. То же самое сделали и Владимировичи, причём, никакого «лизоблюдства» с их стороны я не заметил.

* * *

Император с Цесаревичем и Великим князем Николаем Николаевичем довольно наблюдали со стороны, как к Алексею подходят родичи.

– Отец, я до конца не верил, что всё пройдёт так гладко. – улыбнулся Николай Николаевич. – Ты посмотри, они даже про очередность на правило не вспомнили.

– Всё они очень хорошо помнят, Коля. – ответил за отца Александр. – Просто не знают, как теперь с Алексеем себя вести. Представляешь, правило вдруг из обязанности в один момент превратилось в право…

* * *

После общего торжественного обеда Владимиру Николаевичу, наконец, удалось переговорить с братом наедине.

– Коля, поздравляю! – улыбался Великий князь. – Даже я не сразу сообразил, что происходит. Вы с Сан Санычем разыграли всё как по нотам!

– Вова, спасибо. – ухмыльнулся Император. – Ты же знаешь, твоя похвала для меня всегда была лучшей наградой. А Саныч да, подыграл просто великолепно, недаром он у нас во Владике сидит и делами там рулит! И, самое главное, Вова! Ты заметил, что не было с моей стороны ни одного ультиматума? Совет сам до всего… дошёл?

– Заметил. – кивнул тот, продолжая улыбаться. – Получается, ты у нас не только не сатрап, да ещё и, бедняга, под решение Совета попал вместе с сыном?

– Именно, Вова! – Император весь прямо лучился довольством. – Этим финтом я особенно горжусь.

– А я, понятно, требовался в качестве раздражителя для Алексея? – хмыкнул Великий князь. – Чтоб, значит, Совет проникся решительностью молодого человека?

– Ага. – кивнул с улыбкой Император. – Вова, ты же не хуже меня во всех этих играх разбираешься, мог бы и раньше сообразить. Ах, да… У тебя же всё равно выхода другого не было, после того как вас всех Машка накрутила. – он в момент стал серьёзным. – Осознал свои ошибки? Проникся?

– Да, Государь. – как же серьёзно ответил Владимир Николаевич.

– Хорошо. Считай, что на этот раз проехали, Володя. Больше не потерплю.

Назад: Глава 9

Дальше: Глава 11