Проснулась, и моё состояние было обнадёживающим. Ела бульон, сегодня он был острее, чем обычно. Переоделась в новое платье, потом сидела возле комода и разглядывала себя в разбитое зеркало: все свои шрамы, включая шею и на половине лица. Раны заживали, и казалось, будто поцарапали кошки. На запястьях то же самое, но кожа между ранами розоватого цвета, наверное, воспалялась.

Ожидание… Время. Эта мрачная темница… Так долго всё тянется, будто застряла в бесконечности. А бесконечность – это невыносимо. Душа кричит и разрывается на части каждый день. Как себя сберечь?

Лео сегодня был в новом плаще, старый, помню, был потрёпан.

– Здравствуй, Лео, – сказала я, обращаясь к чудовищу. В ответ послышался хрип.

– Мы же с тобой друзья?! А друзья исполняют желания друг друга, ведь так? – Лео приклонился на колени передо мной и взял за руку, лизнув языком ладонь, потом отпустил её, я улыбнулась.

– Давай поиграем в игру, ты просишь сделать что-то для себя, а в ответ я прошу сделать что-то для меня. Только желания нужно обязательно исполнять, а то игра не получится, – не успела сказать, как уже послышался ответ.

– Я хочу играть с тобой, – прохрипел Лео.

– Хорошо. Лео, ты первый, – сказала я и пошатнулась. На мгновение стало так дурно.

«Чёрт, наверное бульон, не зря был острым», – подумала.

Не могла стоять и присела на кровать, чувствовала, что состояние организма ухудшается, и если не поем, то не смогу выбраться отсюда, просто не дойду. Лео глядя на меня, помог присесть.

– Я больна, Лео, если я не поем, то я умру, и ты не сможешь питаться мной, – тихим голосом сказала я.

– Когда ко мне придёшь в следующий раз, принеси мне что-нибудь из еды, можно всё, что тебе попадётся – яблоки, мясо, всё буду есть, – я так говорила, будто действительно морально была готова к смерти.

Лео смотрел на меня жалобно, будто я ему была дорога.

«Лучше жить так и отдаться воле Бога или лучше умереть? Ведь есть и третий вариант, – а может, сойти с ума проще? Нет, всё-таки сумасшедшей жить не хочу. Капля за каплей, шаг за шагом, чувствую, что перехожу через своё сознание, прыгаю выше своей головы, потому что уже действительно делаю то, что не могу, я уже просто не в силах так жить в четырёх стенах. Незнание пугает, неведомое мне будущее – ещё больше, и я об этом не могу думать, надо научиться отгонять от себя мысли. Но это так тяжело, когда с собой наедине и когда никто не слышит, и не поговорить с кем-то. Иногда дрожу в агонии и несу всякий бред со слезами, потому что терпение моё не безгранично, словно внутри ломается каждая косточка, каждое ребро. Внутреннее кровотечение, его не видно, но оно наносит вред, и рана уже не заживёт. Я верчусь в кровати из стороны в сторону от безделья, от бездействия, от невыносимой тоски и одиночества. Каждый раз говорю одно и то же, мысли одни и те же, я думаю постоянно об одинаковом и переживаю за себя. Хочется ходить на потолке, лазить по стенам, лишь бы что-то делать, но моё состояние не позволяет много двигаться и по комнате, я быстро устаю».

Закрыла глаза и ничего не чувствовала. Не было сил оставаться в сознании, просто отключилась. И не знаю, проснусь ли я…