23. Купец изгнан из Ганзы лондонской конторой

1385 г. Сообщение Тайному совету Ричарда III, составленное в 1394 г., о спорах между купцом Кристианом Келмером и лондонской конторой

«Кристиан Келмер, гражданин Дортмунда, одного из главных ганзейских городов, смиренно направил петицию уважаемому совету господина нашего короля. На протяжении более сорока лет он был купцом и членом Ганзейского союза и как таковой пользовался в Лондоне и иных местах привилегиями, предоставленными предками короля и подтвержденными им. Однако примерно 10 лет назад он приобрел и ввез в Лондон партию горностаевых мехов, за которые уплатил таможенным чиновникам господина нашего короля в Лондоне «таможенный сбор», соответствующий товарам, ввозимым в королевство указанным союзом. Затем, когда Кристиан не сумел продать эти меха в Лондоне, он заново вывез их за границу для продажи. За это он снова уплатил таможенным чиновникам требуемую от него пошлину, а именно 3 шиллинга и 1½ пенса, за товары, вывозимые из королевства.

Поскольку был уплачен данный налог на экспорт, Вильгельм Борн [следуют еще 4 имени] и несколько других купцов указанного союза рассердились на Кристиана, очень богатого купца, которого очень любила покойная королева, рыцари и сквайры… Они заявили: тем, что Кристиан уплатил 3 шиллинга и Г/г пенса таможенного сбора, он нарушил ганзейские привилегии и в наказание отныне исключен из союза. Кристиан предложил присягнуть, что, уплачивая сбор, он не знал, что причиняет вред указанному союзу. Купцы отказались от его предложения, хотя принесение присяги является обычаем союза. После Кристиан предложил заплатить союзу, прежде чем его исключат, возмещение в размере 20 шиллингов за каждый пенни, то есть 37 фунтов 10 шиллингов. Его предложение отклонили и отказались вернуть его привилегии.

Тогда Кристиан, объявив их злыми и предвзято настроенными к исключению его из Ганзы, подал настолько настоятельное прошение королеве и ее свите, что наш король, с помощью особой милости и официальных грамот, предоставил указанному Кристиану право покупать и продавать в королевстве на равных правах с местным населением при том условии, что он, как они, будет платить «таможенный сбор» и «взнос». Затем лондонский мэр и олдермены вручили ему охранные грамоты и грамоту, скрепленную печатью мэра, коей жаловали его титулом почетного гражданина названного города.

После того купцы, предательски ждавшие падения Кристиана, сговорились между собой послать гонцов за границу и объявить, что он уничтожил привилегии ганзейских купцов, за что наш король наградил его гражданством, что жители Лондона сделали его почетным гражданином города и что отныне он больше принадлежит к английским купцам, чем к ганзейским. Более того, если он хочет сохранить свое имущество и товары, он погубит процветание данного союза в Англии: не оставалось иного выхода, кроме конфискации его имущества за границей, чтобы он не смог уплатить свои долги в Лондоне и таким образом растерял весь свой кредит. Более того, из товаров просителя 700 фунтов наличными были захвачены и переданы некоему Эртмару Эргесту, ганзейскому коллеге Кристиана, что доказывает письмо от Эртмара, которое Кристиан готов предоставить. Таким же образом купцы указанного союза позаботились о том, чтобы товары, остававшиеся во владении указанного Эртмара, на сумму в 300 фунтов, были конфискованы, чтобы Кристиан был совершенно разорен.

Позвольте просить Тайный совет… из любви к Господу, в интересах правосудия и восстановлению прав несчастного просителя отобрать эти товары и вещи на сумму в 1000 фунтов у указанного союза в городе Лондоне и конфисковать их до тех пор, пока указанный Кристиан не получит удовлетворения в соответствии с ценой его товаров, которые были конфискованы, как описано выше. Далее, чтобы в будущем вышеупомянутые купцы позволили названному Кристиану жить в мире и полной безопасности».

Hanseakten aus England 1275–1412, ed. Kunze, № 277, p. 184.

24. Устав купеческой ассоциации

Около 1390 г. Старейший вариант устава «Артурова двора» (Artushof) в Данциге

«…Поэтому мы, командор и заместитель командора [Тевтонского ордена] в этом городе, и мы, советники названного города Данцига, приказываем, чтобы следующие законы строго соблюдались в духе братства и понимания.

Во-первых, четыре человека, выбранные по давнему обычаю председательствовать на дворе, кооптируют четверых старейшин, которые приходят ко двору; к этим восьми совет прибавляет четверых из своих представителей, которые посещают двор. Двенадцать выборных должны всеми своими силами управлять двором и разрешать все вопросы, которые его касаются. Если двенадцать не могут разрешить вопрос, он выносится на городской совет и сообщество, и все надлежит исполнить, как они решат. Все судебные вопросы надлежит решать на дворе утром до обеда. Двор может быть открыт каждый день, после полдника по воскресеньям и дням святых, а по рабочим дням к вечерне; когда звонит пивной колокол, все должны уходить. Но четыре старшины могут продолжать сидеть и пить, как и те, у кого имеется их разрешение. Те, кто сидит дольше, должны представить бочку пива компании в виде штрафа. Музыканты уходят, когда компания прощается. Музыкантов может быть не более двух пар, которым платить 1\/₂ пенса.

[Далее следуют правила о количестве слуг и плате им, об освещении, еде и напитках, которые предлагаются гостям.]

И никто не вправе приглашать гостей на двор, если не уверен в том, что они люди достойные и их можно впустить. Гости должны также следить, чтобы никого не оскорблять, а если они кого обидят, их хозяин платит штраф в пол-ласта пива.

Запрещается допускать на двор тех, кто не владеет имуществом на 20 марок. Также ремесленников допускать не следует, кем бы они ни были, и тех, кто торгует пивом в розницу, и тех, кто работал в предыдущем году за жалованье.

Также двор закрыт для всех тех, кто не желает оказать справедливую помощь, и для тех, кто женился на женщине дурной репутации. Также всех тех исключать следует, кто сознательно и умышленно ездил в запретные края или посылал туда товары, пока они не исправят своих проступков и не принесут старшинам аттестацию, что они люди честные, что их считали таковыми до того, как они преступили закон.

Если же кого по такому или любому другому поводу обвинят в нарушении устава двора и он воспротивится уставу, тот обязан уплатить штраф в две марки, который делится поровну между двором и городом, и будет исключен, пока не исправится…

Если же случится, что устав сей не соблюдается из-за вины или небрежения четверых председательствующих в то время, каждый из них в виде штрафа ставит пол-ласта пива. Если кто после того пожелает изменить сии законы, ответственность возляжет на советников…»

Р. Simon, Der Artushof in Danzig (1900), p. 306–309.