Глава 43
Результат экспертизы

Меня будит телефон, звенящий на прикроватной тумбочке. Я снимаю трубку, но голова продолжает вибрировать от адской смеси самогона, золы и моей собственной крови.

– Крей, – говорю я, зевая.

– Если что, я не звонил, – раздается голос на линии.

Я смотрю на экран – незнакомый номер.

– Ну, отлично, потому что я понятия не имею, кто ты, – отвечаю я, собираясь сбросить звонок.

– Это Санжей.

– А, Санжей, рад слышать! Что случилось? Чен тебя уволила?

– Еще нет.

– По телевизору пока не говорили, но у нас есть подозреваемый.

– Наемник из Бразилии?

– Да… Я даже спрашивать не буду, откуда вам это известно. Короче, в доме были его отпечатки и на велосипеде Кристофера Бострома тоже. Один отпечаток нашли под седлом.

– Отлично.

– Это не все. Подозреваемый, Ордаво Симс, был убит вчера в тюремной камере до того, как его успели экстрадировать.

– Не могу сказать, что очень сочувствую.

– Да, но вот в чем дело: его собирались привлечь как свидетеля, большинство отпечатков в доме принадлежат не ему. Он мог быть просто соучастником.

– Этого-то я и боялся.

– Ага, но Чен и компания хотят по этому поводу объявить дело закрытым. Ордаво был замешан в заказных убийствах и бандитских разборках. Более того, есть свидетели, как он кого-то зарезал ножом.

– Но он уже сидел, когда пропал Латрой, – говорю я.

– Для Чен это неважно. Им главное – тела из уимблдонского дома. Если они смогут всех их повесить на Ордаво – дело закрыто.

– Но не для тебя?

– Ну, с рабочей точки зрения, и для меня тоже. Мне велено сворачивать лавочку, потому что суда не будет. Чен собирается завтра собрать журналистов и объявить, что охота закончена.

Я чувствую беспокойство Санжея.

– И зачем ты тогда мне звонишь?

– Да потому что чушь это все! Мы там такое нашли… Чен меня пристрелит, если узнает, что я это слил на сторону…

– Каннибализм?

Санжей шокированно молчит.

– Да. На костях характерные отметины, а из некоторых тел извлечена часть органов. Мы думаем, он их ел.

– Или консервировал, – предполагаю я, вспоминая рассказ Артиса о непонятных штуках в банках.

– Что? – переспрашивает Санжей.

– Убийца верит в магию. Для него части тел жертв имеют сакральный смысл. Об этом она что-нибудь собирается говорить прессе?

– Нет, нам сказали на каннибализм особо не напирать. У них очень складная история про наемника, который любил совращать и убивать маленьких мальчиков в свободное от основной работы время. Но они не говорят, откуда у него деньги на дом. Причем подозреваю, что от управляющей компании толку тоже не будет. В общем, чушь. Я отправлю тебе все, что у меня есть.

– Я не могу требовать такого от тебя, – отвечаю я, все еще подозревая подвох.

– А я не смогу дальше нормально жить, если не сделаю этого. Там нет для тебя ничего нового, разве что результаты экспертиз того, что выкопали на заднем дворе.

– Тела?

– Да, и всякий мусор. Посмотришь. Короче, я скидываю ссылку на папку в «Дропбокс». Если Чен будет допрашивать, откуда она у тебя, соври что-нибудь.

– Не бойся, не сдам.

– Эээ, извини, что так вышло, – говорит он, явно имея в виду мой арест. – Я ничего ей не говорил, но она подняла логи и выяснила, что ты звонил ровно в тот момент, когда я смотрел данные генетических экспертиз.

– Да все нормально, я и не намекал, что ты меня сдал. Очевидно, что твое положение сложнее.

– О, хорошо. Спасибо. Кстати, ты сейчас где?

Мне приходится осмотреться вокруг, чтобы вспомнить, что я не дома.

– В Джорджии.

– Решил убраться подальше от всего этого?

– Не совсем.

– То есть все еще работаешь над делом.

– Так точно.

– И думаешь, что он в Джорджии.

– Я так понимаю, мои сообщения о похищениях детей в Атланте Чен тебе не показывала, – говорю я без удивления.

– Нет, она занята исключительно уимблдонским домом. Ты с местным ФБР связывался? Это, по идее, их юрисдикция.

– Нет, пока у меня только интуиция и похмелье.

– Да, с тобой не соскучишься. Ладно, если я еще могу что-то сделать, но не знаю, что именно, дай знать.

– Спасибо. И Санжей…

– Что?

– Ты правильно поступил. И сам знаешь, легче всего наплевать и не осложнять себе жизнь.

Мы прощаемся, и я иду за водой, чтобы хоть как-то прийти в себя. Когда способность мыслить возвращается, я снова залезаю в кровать, включаю ноутбук и открываю ссылку Санжея. В папке сотни страниц криминалистической экспертизы по извлеченным телам, но сейчас мне интересно, что же еще они там откопали. Я натыкаюсь на документ, который больше всего похож на журнал археологической экспедиции. В нем тщательно описаны находки из каждого слоя снятой почвы. Кроме тел были найдены ямы с горелой бумагой и разбитыми бутылками. Ни окровавленных ножей, никакого другого оружия, только обычный мусор. Я уже собираюсь закрыть ноутбук и завалиться обратно спать, но что-то заставляет меня просмотреть отчет еще раз. И это упорство тут же вознаграждается: оказывается, кое-что очень важное было у меня перед самым носом. К разделу, где описан всякий мусор, прикреплены фотографии, на одной из них осколки бутылки. Которые я моментально узнаю. Потому что именно эта бутылка виновна в моей головной боли. Оказывается, Тоймен тоже любитель «Змеиного укуса». Большой любитель, судя по количеству бутылок. Если верить отчету, каждое убийство сопровождалось бутылкой гадкого пойла. Это не значит, что Моссмен или Роберт замешаны в этой истории, но говорит о том, что мои инстинкты не врали.

Я надеваю джинсы, чтобы отправиться в оккультный магазинчик, и тут замечаю странность. Похоже, в карманы кто-то лазил, кошелек лежит не так, как я его убирал. Осмотр содержимого показывает, что все деньги на месте, а вот права кто-то доставал. Видимо, ловкость рук Роберта не исчерпывается умением подменить настоящие банкноты поддельными, по карманам шарить он тоже способен. И теперь он знает, кто я. Вопрос только в том, кому он об этом расскажет.