Глава двадцать шестая
Кровь отхлынула от лица Натаниэля. За пару секунд он словно помолодел на много лет. Перед Эшкрофтом стоял испуганный мальчик, который вот-вот снова потеряет все, что у него осталось.
– Сайлас? – позвал он.
Цепи зашевелились. Демон взглянул на Натаниэля затуманенными от боли глазами. Усилие, которое он приложил, чтобы совершить такое незначительное движение, казалось, добило его. Закрыв глаза, Сайлас упал на мраморный пол.
Натаниэль изумленно наблюдал за этой сценой. Постепенно тень опускалась на его лицо подобно железной решетке, закрывающей вход в склеп. В конце концов, потеряв какое-либо выражение, он сделал шаг в направлении Эшкрофта.
– Что тебе нужно от Элизабет? – резко спросил он.
– Неужели ты до сих пор не понял? Она нужна мне, чтобы добраться до Прендергаста. Я знаю, что мисс Скривнер может это сделать. – Эшкрофт вкрадчиво улыбнулся, увидев ужас на их лицах. – Видите ли, вы не единственные, кому посчастливилось обладать всевидящим зеркалом. Тебе почаще стоит гулять по дому, Натаниэль. Старая магия, хранящаяся в некоторых его комнатах, не обновлялась уже веками. Кстати говоря, в кабинете тоже следовало бы прибраться.
Элизабет почувствовала, как все ее внутренности перевернулись. Так же ясно, как божий день, девушка увидела перед собой все многочисленные устройства на столе Натаниэля с их линзами и зеркалами. Воспоминания о тех вечерах, которые она провела у камина, теперь были омрачены присутствием в них Эшкрофта. Подобное вторжение просто не укладывалось у нее в голове.
– Ты просто притворялся там, на балу, – подумала она вслух. – Ты хотел, чтобы мы считали, будто победили.
– Не самый приятный опыт, признаю, однако, это уже не имеет значения. Через пару дней никто и не вспомнит о всех этих сплетнях.
В ушах Элизабет запульсировала кровь. Она покрепче ухватилась за рукоять Демоноубийцы и, не раздумывая, рванулась в его сторону.
– Я бы не стал, – предупредил Эшкрофт, перехватив ее движение. Он повернул голову грифона на своей трости и вытащил клинок, сверкнувший в лунном свете. Канцлер прислонил край лезвия к белоснежной шее Сайласа, оставив на ней задымившуюся отметину. Демон не пошевелился и не издал ни звука, однако его веки задрожали, словно он пытался очнуться.
– Этого было не просто подчинить, – продолжил Эшкрофт, – даже устроив ловушку во дворце. Я еще не решил, хочу ли убить его – чтобы избавиться от неприятностей.
– Подожди, – произнес Натаниэль охрипшим голосом. Канцлер вопросительно взглянул на него, отводя меч от шеи Сайласа. Словно издалека Элизабет услышала слова Натаниэля: – Я вызываю тебя на дуэль.
– Чародейская дуэль? – рассмеялся Эшкрофт. – Боже милостивый. Ты ведь знаешь, что они были запрещены Реформами. Ты уверен в этом?
Натаниэль ответил суровым кивком.
– Отлично, – отозвался Эшкрофт. – Это что-то новенькое.
– Натаниэль… – прошептала Элизабет.
Их взгляды пересеклись. Не спеша, маг перевел свой на Сайласа, затем крутанулся на каблуках и зашагал в противоположный конец беседки, после чего снова развернулся к ним лицом, пристально уставившись на Эшкрофта. Закатывая рукава, он громогласно произнес:
– Правила дуэли таковы: мы не используем демонов. Никакого оружия, кроме магии. Начав, мы боремся до самой смерти. Ты принимаешь мой вызов?
– Клянусь своей честью, – отозвался Эшкрофт. Его алый глаз блеснул в темноте. Мужчина отбросил меч в сторону, становясь напротив Натаниэля.
Канцлер не собирался вести честную игру, как и сам Натаниэль. В тот момент, когда Элизабет освободит Сайласа, их станет трое против одного. Она напряглась, приготовившись. В момент, когда Эшкрофт и Натаниэль отвесили поклон друг другу, время растянулось в бесконечность. Никто из них не поднимался из поклона. Она в неуверенности бросала взгляд то на одного, то на другого. Их глаза прикрылись, дыхание замерло, оба сосредоточенно бормотали слова заклинаний.
Натаниэль атаковал первым. Он выпрямился, держа в руке плеть из изумрудного пламени, отбрасывающую зеленые искры на поверхность мраморного пола. Когда хлыст взметнулся через пространство беседки, Эшкрофт рассек воздух рукой и попросту отбил ее. Разорванный рукав обнажил то, во что он превратил свою руку: кожа покрылась золотой чешуей, а пальцы увенчали огромные когти. Улыбнувшись, он обнажил зубы, превратившиеся в клыки.
У Элизабет не было времени смотреть, что последует дальше. Она бросилась к Сайласу, упав на колени. Ее руки рыскали по цепям, сжимающим запястья за его спиной, обвивающим грудь, талию и ноги. Где бы они ни касались его обнаженной кожи, они оставляли дымящиеся рубцы. От ее прикосновений он зашевелился, не приходя, однако, в сознание. Ее сердце бешено застучало, когда кандалы сдвинулись, оставляя черные отметины на обоих запястьях.
Как бы отчаянно она ни искала, ей не удалось найти слабое место, шов или даже замок, соединяющий части цепи. Казалось, все его тело обернули им, заковав наглухо.
Сайлас мучительно втянул воздух.
– Мисс Скривнер, – прохрипел он, – сзади.
Элизабет обернулась. Элегантная фигура сидела на перилах лестницы, прислонясь к арке, увитой цветущими розовыми кустами. Рассеянный луч лунного света упал на ладони, спокойно сложенные на коленях; когти на руках были покрыты кроваво-красным лаком. Разглядеть все остальное, скрытое тенью и свисавшими цветочными бутонами, было невозможно, однако Элизабет поняла, кто находился перед ней, еще прежде, чем силуэт заговорил.
– Неужели ты принимаешь моего хозяина за дурака? – Голос Лорелеи источал самодовольство. – Он ни за что не оставил бы Сайласа без охраны. Хотя, признаюсь, мне доставило удовольствие созерцание твоих тщетных попыток.
Элизабет подняла Демоноубийцу и направила его на Лорелею. Где-то рядом послышался треск хлыста Натаниэля и вскоре после этого – сдавленный крик боли. Она не могла сказать, кому он принадлежал – Эшкрофту или Торну, потому что не смела отвести глаз от Лорелеи.
– Опусти меч, дорогуша, – произнесла демонесса. – Мы с тобой не должны сражаться. Если ты сдашься, мой хозяин примет тебя назад. Ты уже успела узнать, как прекрасно он обращается со своими гостями: новые платья каждый вечер, сундуки, полные драгоценностей, и столько сливовых клецок, сколько пожелаешь. Разве это не привлекает тебя?
– Нет, – ответила Элизабет. – Он использует меня, чтобы добраться до Прендергаста, а затем убьет.
Шелк зашелестел по камню, когда Лорелея соскользнула с перил и вышла на свет. На ней было платье цвета обсидиана, сияющее драгоценными полутонами, словно оперение диковинной птицы. Изумрудное сияние магии Натаниэля, слившееся с золотым свечением чар Эшкрофта, бликами мерцало в глубине ее красных глаз.
– Не теперь, когда он понял, насколько ты ценна, – выдохнула Лорелея. Ее глаза сосредоточились на лице Элизабет. – Девчонка, которая может сопротивляться магии, – это большая редкость. Просто представь, какая великая польза от тебя может быть! Ведь ты способна видеть насквозь любую иллюзию и противостоять влиянию демонов. Это станет огромным преимуществом в ближайшем будущем. – Ее алые губы расползлись в улыбке. – Если ты примешь его сторону, он вознаградит тебя. Обещаю.
– Что ты имеешь в виду под ближайшим будущим? – Элизабет подвигала пальцами, чувствуя, как пот стекает по рукояти меча. – Что Эшкрофту нужно от Прендергаста?
– Ох, дорогуша, – на лице Лорелеи появилась загадочная улыбка, – неужели я сболтнула лишнего?
Нет никакого смысла в том, чтобы слушать демона, сказала себе Элизабет. Все они предатели и обманщики, пропитанные ложью до мозга костей.
Однако в каждом правиле есть исключение.
Скребущий звук раздался у нее из-за спины: Сайлас тщетно пытался подняться. Элизабет встала в стойку между ним и Лорелеей.
– Что ты делаешь? – Демонесса сощурила глаза, пытаясь разгадать замысел Элизабет. Потрясение, за которым последовал восторг осознания, отразилось на ее лице. – Глупая девчонка! Он тебе небезразличен!
Свой ответ Элизабет выразила не словами, а взмахом меча. Лезвие Демоноубийцы просвистело в воздухе на расстоянии пары миллиметров от талии Лорелеи как раз в тот момент, когда она, пританцовывая, отступила, и ее длинные черные волосы вихрем взлетели вверх.
– Это даже лучше, чем я могла себе представить, – произнесла она, ликуя. – Знаешь, Сайлас не сможет ответить на твои нежные чувства – однажды ты поймешь это.
Элизабет размахивала мечом снова и снова, упорно прижимая Лорелею обратно к перилам. Та смеялась звонким восторженным смехом, уворачиваясь от каждого удара. Она дразнила Элизабет и играла с ней. Однако это продолжалось недолго: Лорелея недооценила решительность девушки. В следующий момент она охнула, и ее рука взлетела к щеке. Демонесса застыла, вытаращившись на Элизабет широко раскрытыми глазами. Одинокая струйка крови стекала меж ее пальцев – Демоноубийца оцарапал ее.
А теперь кончик его лезвия упирался в ямку на ее шее.
Отсюда Элизабет могла видеть другой поединок, развернувшийся на всю беседку. Черные засечки оставались на мраморном полу в тех местах, где хлыст Натаниэля соприкасался с ним. У обоих магов сбилось дыхание, но оба держались. Несмотря на то, что рукав Натаниэля был рассечен, а мокрый от пота воротник прилип к шее, сам он выглядел целым и невредимым. Бережно повязанный галстук окончательно растрепался, но лицо ее спутника было неподвижным, полным сосредоточенности. Черные волосы спутались, глаза и прядь на виске приобрели одинаковый оттенок – сияющего серебра.
Его хлыст снова взвился, и язык изумрудного пламени устремился в сторону Эшкрофта, который, отразив заклинание, взревел и упал на одно колено, опираясь на когтистую руку.
Удар был лишь отвлекающим маневром. Пока Эшкрофт был сосредоточен на хлысте Натаниэля, стебли розовых кустов ожили, расползаясь по балюстраде, и обвились вокруг его лодыжки. Когда он попытался разорвать их своими когтями, другие ростки ухватили его за запястье. Покрытые шипами растения сжимали хватку, натягивая руку, как канат. Ухмыляясь, Натаниэль шагнул вперед.
Демоноубийца непоколебимо покоился у горла Лорелеи. Прошла всего секунда, и та исчезла.
От неожиданности Элизабет пошатнулась вперед. Она обернулась и увидела Лорелею в нескольких метрах от себя, стоящую на краю перил в вихре из лепестков, сорвавшихся с цветочных бутонов от ее невероятной скорости. Пока девушка в ужасе взирала на нее, демонесса поднесла пальцы к губам и свистнула.
В ответ на свист раздался рев, который разнесся по округе. Элизабет увернулась как раз вовремя. Ближайшая арка взорвалась, словно от попадания пушечного ядра, разбрасывая вокруг деревянные щепки и цветочные бутоны. Бес пронесся мимо нее, проскользив по мраморному полу и стряхивая с рогов листву. Испустив из пасти пар, он сосредоточил взгляд красных глаз на Элизабет. Другие демоны галопом поднимались по лестнице, кости и сухожилия просматривались под покрытыми чешуей шкурами.
Девушка крутанулась, пытаясь предугадать, кто из демонов атакует первым, наставляя меч то на одного, то на другого. Она не могла противостоять бесам и Лорелее одновременно.
Увидев замешательство Элизабет, Натаниэль побледнел. Прямо посреди заклинания он запнулся. Эшкрофт только этого и ждал.
Казалось, время замедлилось, когда луч золотого света вспыхнул перед канцлером. Словно слившись с ним, он поднялся с колена и исчез, неожиданно возникнув за спиной Натаниэля. Стебли, связывавшие его, опали на мраморный пол подобно перерезанным веревкам.
Натаниэль обернулся. Элизабет вскрикнула. Рука Эшкрофта рассекла воздух острыми, как ножи, когтями. Удар был настолько сильный, что заставил юношу пошатнуться.
С первого взгляда показалось, что Натаниэль не пострадал. Элизабет испытала безумную надежду, что удар каким-то образом прошел мимо. На его лице появилось удивленное выражение, граничащее с недоумением. Он сделал еще один шаг назад и опустил глаза, глядя на пятна крови на рубашке – поначалу мелкие, но растекающиеся во всех направлениях и расцветающие словно маки, пропитывающие ткань до такой степени, что вся его грудь стала красной и липкой. Светящийся хлыст в его руке с шипением растворился, и он упал на колени.
В глазах Элизабет помутилось. Она бросилась вперед, вслепую размахивая мечом перед бесом, припавшим к земле между ней и Эшкрофтом.
Железо соприкоснулось с чешуей. Демон взвыл, когда она вытащила Демоноубийцу из его плеча и ударила снова, едва оставаясь в сознании. Бешеная сила переполнила ее от вида Натаниэля, раненого и истекающего кровью. Взвизгнув в последний раз, демон рухнул на пол. Элизабет бросилась вперед, использовав его поверженное тело в качестве трамплина для прыжка прежде, чем оно коснулось земли. На какой-то момент ей показалось, что она летит. Демоноубийца сверкнул в лунном свете среди клубов дыма, пиджак Натаниэля взлетел за ее спиной и ветер засвистел в ушах.
Однако ей не удалось завершить прыжок. Посреди полета один из бесов бросился на нее, отбрасывая назад, на пол. Мир вокруг превратился в мешанину из зловонного дыхания, обсидиановой чешуи и брызг горячей слюны на ее шее. Демоноубийца выпал из руки, высекая искры на мраморе, и пропал из виду. Едва она начала осознавать произошедшее, как когтистая ступня надавила ей на ребра, пригвоздив к земле. Все перед глазами Элизабет поплыло, когда вес чьего-то тела обрушился с высоты на ее грудь.
Прямо перед собой она видела, как Эшкрофт заносит меч над Натаниэлем, склонившимся перед ним. Одной рукой он опирался о пол, а второй держался за грудь. Кровь струей стекала по его запястью.
Отчаяние охватило Элизабет. Надежды, что они смогут выбраться отсюда живыми, не осталось. Вернее, ее не было для него – она-то выживет, попав в заточение к Эшкрофту в качестве награды за победу. С болью девушка подумала, что предпочла бы умереть рядом с Натаниэлем.
– Должен признать, – сказал Эшкрофт, – весьма досадно наблюдать твою смерть. Последний наследник великого дома Торнов, ушедший в самом расцвете сил. – Проверяя пальцем остроту меча, он внимательно смотрел на Натаниэля. – Хотя ты же всегда хотел стать последним, разве не так? Ты сделал бы все, чтобы предотвратить появление на свет еще одного Бальтазара или еще одного Алистера.
Плечи Натаниэля вздрогнули, он покачнулся и оперся другой рукой о пол, оставив на нем кровавые следы. Эшкрофт с жалостью глядел на него.
– Полагаю, – произнес канцлер, поднимая меч в воздух, – в каком-то смысле я дарю тебе то, чего ты всегда так хотел.
Натаниэль взглянул на него своим холодным ясным взглядом. Кровью он нарисовал енохианский символ на мраморном полу, и тот разгорался изумрудным пламенем.
На лице Эшкрофта появилось отрешенное выражение – именно так выглядело его удивление, подумала Элизабет. Символ сиял все ярче и ярче. Канцлер упал наземь, закричав от боли, прижимая ладонь к глазам. Элизабет зажмурилась, ощущая, как сквозь нее проходит магическая вибрация, подобно мурашкам, разбегающимся по всему телу.
Земля содрогнулась, пол треснул и раскрошился. Открыв слезящиеся глаза, девушка увидела огромные розовые стебли, толщиной со стволы деревьев, с которых сыпались обломки мрамора. Беседка оказалась окружена переплетающимися ветвями роз, усеянными шипами, в лунном свете кажущимися чем-то сказочным и неземным. Огромные колючки пробивали камень и пронизывали демонов насквозь. Элизабет смотрела, как стебли продолжают расти, завиваясь и сплетаясь, обвивая тела бесов, устремляя свои сияющие шипы навстречу звездному небу.
* * *
Она не чувствовала запаха крови, обугленной плоти или чего-то зловонного. В воздухе витал сладкий, приторный аромат роз. Давление на ее грудь прекратилось, и, бросив взгляд через плечо, она увидела беса, который атаковал ее, с ног до головы обвитого стеблями. Розовые бутоны распускались, скрывая из виду его гаснущие глаза.
Эшкрофт в растерянности пошатнулся, хлопая глазами, и налетел на стебли, переплетшиеся вокруг него в форме клетки. Элизабет смотрела только на Натаниэля: покачнувшись, тот потерял сознание, рухнув в лужу крови.
Вскрикнув, она бросилась к нему и попала прямо в раскрытые объятия Лорелеи.
Демонесса держала ее ледяной, твердой как камень хваткой. Под воздействием чар спокойствие и оцепенение обволокли Элизабет, мысли замедлились, а тело обмякло. Она стала мухой, попавшейся в сети паука.
– Расслабься, дорогуша, – промурлыкала ей на ухо Лорелея. – Все почти закончилось. Как только мой господин освободится, он быстро расправится с мальчишкой Торном. Ты уже слышишь, как затихает стук его сердца? Я – да. – Когти скользнули по лицу Элизабет, затем по уху, пригладив ее волосы. Руки Лорелеи развернули ее. – Смотри, как он умирает.
Это была огромная ошибка. Увидев, как Эшкрофт прорывается сквозь шипы, чтобы добраться до Натаниэля, Элизабет почувствовала разом все: боль от синяков и порезов; кровь, пульсирующую в венах; ночной воздух, заполнивший грудь, и легкий бриз, скользнувший по влажным щекам. Все вокруг стало ясным и четким, как только чары Лорелеи начали спадать с нее словно пелена.
И тут она увидела Сайласа. В какой-то момент ему удалось, скорчившись, припасть к земле. Сквозь боль, затуманившую взор его желтых глаз, он спокойным и полным многозначительной решимости взглядом наблюдал за Элизабет. Позади него, почти касаясь связанных рук, лежал Демоноубийца. Он посмотрел на меч, затем снова на нее. Слуга ждал лишь ее сигнала.
Элизабет не могла кивнуть – Лорелея могла заметить. Медленно, словно кошка, она моргнула.
Демоноубийца проскользил по мраморному полу. Дотянувшись до него ногой, Элизабет ступила на рукоять, подбрасывая меч в воздух. Девушка не заметила боль, вспыхнувшую, когда она поймала клинок за лезвие и вонзила его глубоко в тело Лорелеи.
Сопротивления не последовало. Лорелея издала сдавленный крик и закашлялась. Ее когти судорожно сжались на предплечьях Элизабет.
– Ты, – прохрипела она, – да как ты смеешь…
Затем она исчезла. Смерть высшего демона не была похожа на смерть беса. Не осталось никакого тела, лишь струйки пара, шипящие вокруг Элизабет, – последнее призрачное объятие, отзывавшееся едва уловимыми нотками запаха серы в воздухе.
Не раздумывая, девушка бросилась к Сайласу. Вставила меч в кольцо на цепи и повернула его со всей силы, используя клинок как рычаг. Металл заскрежетал и кольцо раскрылось.
Слишком поздно. Краем глаза Элизабет увидела, как Эшкрофт заносит меч над Натаниэлем. Она не успеет помешать ему. А Сайлас слишком ослаб…
Цепи, обвивавшие пустоту, с лязгом рухнули на землю.
Меч Эшкрофта мелькнул в лунном свете, очерчивая дугу.
Конец лезвия окрасился красным, когда клинок появился из спины Сайласа в том месте, где пронзил сердце. За секунду до удара демон возник между Эшкрофтом и Наталиэлем, прикрыв хозяина своим телом, словно щитом.
Мир вокруг остановился, и повисла гробовая тишина. Распущенные волосы Сайласа свисали, скрывая лицо. Его бледная рука потянулась к лезвию, прошедшему через грудь, словно с любопытством. От этого прикосновения когтистая ладонь испустила клубы пара.
– Не понимаю, – прерывающимся голосом пробормотал Эшкрофт. – Он же не приказывал тебе этого делать.
Сайлас поднял глаза. Выражения лиц обоих были диаметрально противоположны. Лик Сайласа – лик святого, высеченный из мрамора. Его не искажали ни эмоции, ни боль. Эшкрофт, в свою очередь, – обычный смертный, столкнувшийся с тем, что он просто не мог осознать.
– Если бы ты дал ему умереть, – продолжал Канцлер, – условия вашей сделки были бы выполнены. Ты получил бы обещанную тебе жизнь. Однако теперь ты потерял все.
– Верно, – прошептал Сайлас. – Я чувствую это. Сделка расторгнута.
Глаза Эшкрофта вспыхнули от бешенства.
– Ответь мне, демон! Ответь, какую выгоду ты хотел получить…
Струйка крови стекла по уголку рта Сайласа, ярко выделяясь на его белоснежной коже. Словно в облегчении он закрыл глаза. И исчез.
Элизабет подоспела как раз вовремя: раздался звон железа, когда она отразила меч канцлера своим клинком, приложив все усилия. После пары неловких выпадов Элизабет зацепила эфес оружия Эшкрофта лезвием Демоноубийцы и вырвала у него из рук. Меч взлетел и оказался вне досягаемости канцлера.
Паника отразилась на его лице. Элизабет обнаружила, что оба его глаза стали одинаково голубыми. Исчез не только демонический след: его разорванный рукав свисал с абсолютно нормальной руки, уже не покрытой чешуей. Без Лорелеи он стал обычным человеком, лишенным магических способностей.
Канцлер медленно поднял руки в знак капитуляции.
– Вы собираетесь убить меня, мисс Скривнер? – спросил он с необычайно напыщенным видом. – Если так, то будьте готовы к тому, что это изменит вас навсегда. Вы встанете на путь, с которого уже нет возврата. Поверьте мне, я знаю.
Меч в ее руке опустился. Эшкрофт воспользовался моментом и припустил что есть мочи. Удирая быстрее, чем Элизабет могла от него ожидать, и уворачиваясь от вьющихся повсюду стеблей, он перескочил через край беседки и исчез.
Она бросилась за ним и наткнулась на разрушенный парапет. Сердце бешено стучало, призывая ее броситься в погоню. Элизабет могла с легкостью его догнать: судя по тому, как канцлер хромал, пробираясь сквозь заросли розовых кустов, при прыжке он подвернул лодыжку. Она могла отправиться за ним, поймать и положить всему конец.
Или могла побежать в противоположном направлении, позвать на помощь и спасти Натаниэля.
