Глава 2
Алиса
Она так надеялась, что Глеб останется с ней. Но он улетел в Германию, как и планировал. Сказал, отложить поездку никак нельзя. И она вроде бы все понимала: на кону контракт в несколько миллионов, процент от которых достанется Глебу, но все равно расстроилась. И немного обиделась, поэтому поговорила с ним сухо, а потом вообще телефон отключила.
Спала Алиса этой ночью плохо и мало. Съемку пришлось из-за этого перенести на более позднее время, а вечернюю вообще отменить. В пять вечера, нервная и уставшая так, будто она не украшения демонстрировала, а асфальт укладывала, Алиса приехала в агентство. Элена все еще надеялась уговорить ее пролонгировать контракт и постоянно зазывала к себе, чтобы это обсудить.
Когда Алиса зашла в кабинет хозяйки агентства, та сидела за столом и ела орехи кешью.
– Обожаю их, – сказала она, увидев Алису. – Ела бы и ела. Да уж очень калорийные.
– Зато укрепляют иммунитет.
– Этим себя и успокаиваю. – Она подвинула тарелку к Алисе. – Будешь?
– Нет, не хочу. Чайку бы и бутерброд. Не ела ничего весь день.
– Это заметно, ты похудела.
– Это комплимент или…?
– Или. Тебе худеть не надо – лицо вытягивается. – Элена нажала кнопку селектора и попросила секретаршу принести Алисе чай, себе кофе с молоком и что-нибудь поесть. – Спрашивать, как ты, глупо. Понятно, что плохо. Но и не спросить невежливо…
– Мне больно и страшно. Как и тебе, наверное.
– Нет, мне не страшно. Только больно.
– Не боишься стать следующей жертвой? Ты – бывшая модель, как и Коко. Что, если у маньяка в планах сделать именно твой посмертный лук?
– Думаю, нам с тобой ничего не грозит.
– Это почему же?
– Ты – успешна и востребована как модель. Я, уйдя на пенсию, реализовала себя в другом. У нас все получается. Нас ценят. Ты понимаешь, к чему я веду?
– Не очень, если честно.
– Выбор жертв не так примитивен, как ты думаешь. Тот, кого ты назвала маньяком, снимает, в его понимании, неудачниц. Тех, у кого карьера не сложилась.
– Но Коко была самой-самой…
– Вот именно – была. Но о ней быстро все забыли. И он решил напомнить о королеве былых времен. Открыть ее миру заново. Именно поэтому он посадил ее на трон, а голову украсил гребнем, похожим на корону. Со Сью все еще проще. Она снималась не там и не в тех образах. Прозябала на задворках фэшн-империи. А он сделал Сюзанну его… нет, не королевой, принцессой. Поэтому ее трон не так величав. И сделан из геометрических фигур, что соответствует духу времени.
Алиса слушала Элену с большим вниманием, но, когда она закончила, покачала головой:
– Не убедила.
– Почему?
– Это все твои домыслы. Но они меня впечатлили, честное слово. Только почему ты думаешь, что маньяк – это ОН, а не ОНА?
Ответить Элена не успела. Раздался стук, это явилась секретарша с подносом. На нем – две чашки и блюдо с мини-бутербродами. Их не меньше десятка, но все разные: хлеб трех сортов, колбаса и сыр тоже, а еще красная рыба и паштет, и ни одна комбинация не повторяется.
– Вот это у вас фантазия, – похвалила секретаршу Алиса.
– Слышала бы ты, какие она придумывает истории, когда отпрашивается пораньше, – засмеялась Элена. – С такой фантазией в сценаристы.
– Или повара. Смотри, как она бутерброд украсила. – Она ткнула ногтем в цветочек, вырезанный из маслины. – Даже есть жалко.
– Я и училась на кондитера, – сообщила секретарь. – Поэтому вот… – Она хлопнула себя по упитанным бокам. – Теперь работаю в модельном агентстве, чтобы, имея перед глазами таких, как вы, похудеть. Кстати, Элена Александровна, я уже сбросила четыре кило.
– А тебе четырнадцать надо. Иди уже!
Девушка, насупившись, вышла.
– Отличная девочка, – сказала Элена. – Толковая. Одно плохо – в модели хочет. Вот истязает себя, чтоб в сорок четвертый размер влезть. Думает, худой станет, я сразу ее возьму.
– А что, она симпатичная. И целеустремленная, что неплохо.
– Если б из всех симпатичных, худых и целеустремленных получались хорошие модели, я б тебя не уговаривала остаться со мной еще хотя бы на пару лет. Ты подумала над моим предложением?
– Подумала, и мой ответ «нет». Я не буду продлевать контракт.
– Лучших условий тебе не предложит никто.
– Знаю. Но я ухожу не от тебя и не к кому-то, понимаешь?
– Ты уже говорила мне об этом. Но я не верю. Уж прости. Тебе, скорее всего, посулили что-то немыслимое. Но я, как никто, знаю, сколько в нашем бизнесе нечистых на руку людей. Я не только хозяйка нуждающегося в тебе агентства, я еще твой друг. Я тебя предостерегаю…
– Элена, милая, послушай! – перебила ее Алиса. – Я собираюсь уходить из этого бизнеса…
– Ты что, с ума сошла? – вскипела Элена. – Дурной пример Коко покоя не дает? Так той сорок исполнилось, когда ушла, а тебе двадцать шесть!
– Скоро двадцать семь.
– Это, конечно, в корне меняет дело, – с издевкой проговорила та.
– Ты меня не дослушала. Никто не говорит о полном отказе от работы. Я буду иногда сниматься и выходить на подиум. Но в приоритете у меня сейчас семья.
– Опустить тебя с небес на землю? Не будет того, что ты себе придумала. Семью и детей себе могут позволить модели уровня Хайди Клум и Адрианы Лимы. У них ИМЯ и миллионные контракты с торговыми гигантами. Ты же, если выпадешь из обоймы, лишь первое время будешь получать предложения. Год, два, максимум три, пока ты работаешь на тех, с кем заключила контракты сейчас. А после – все! Конец. У нас как в переполненной маршрутке: жопу поднял, место потерял.
– Я все понимаю, Элена. Я не такая дура, какой кажусь.
– Всегда считала тебя неглупым и рассудительным человеком. Поэтому и взываю к твоему разуму. – Она наклонилась и остро посмотрела ей в глаза. – Алиса, у тебя среднее образование и никаких особых талантов. Чем ты займешься, если тебя бросит муж с ребенком? В продавщицы пойдешь?
– Я как раз собираюсь поступать в институт и открывать в себе особые таланты. Последние девять лет я была слишком занята, чтобы заниматься этим.
Элена встала из-за стола и прошла к окну. Уткнувшись лбом в стекло, тяжело вздохнула.
– Ты не изменишь своего решения, да?
– Я приняла его не с бухты-барахты. – Она подошла к Элене, присела на подоконник рядом с ней. – Ты ведь сама поступила так же – оставила карьеру ради семьи. Неужели жалеешь?
– Нет, выбор стоял между жизнью и смертью. Я ведь хотела с собой покончить. Уже и таблетками запаслась. И записку предсмертную написала. А потом вспомнила о маме, которая в тюрьме сидит, и подумала – как она без меня? Пришлось остаться на этом свете. Но сменить город, образ жизни, друзей… – Она развернулась и тоже забралась на подоконник. – Жалею ли я об этом? Нет. Однако я ничего бы не меняла в своей жизни, если б она не стала невыносимой. То есть мой случай кардинально отличается от твоего.
Зазвонил телефон. Элена хотела было подойти к столу и взять трубку, но махнула рукой.
– Накричала на тебя, извини, – сказала она, взяв Алису за руку. – Расстроилась очень.
– Я не обижаюсь.
– У меня трудный период сейчас. Как-то все посыпалось… – Она достала из кармана носовой платок и вытерла им увлажнившиеся уголки глаз. – Я вроде держусь, но из последних сил.
– Ничего, все наладится.
– Или разладится окончательно.
Алиса обняла Элену.
– Это что у тебя? – спросила она, заметив, как в вырезе кофточки сверкнул бриллиант. Алиса повесила кольцо, подаренное Глебом, на цепочку, чтобы носить его, но не демонстрировать всем и каждому. – Вот это камень! Можно взглянуть? – Алиса кивнула, и Элена взяла кольцо в руки. – Я так понимаю, Глеб сделал тебе предложение?
– Вчера.
– И раз кольцо при тебе, ты его приняла. Что ж… Поздравляю. Глеб – достойная партия.
– Не бросит меня одну с ребенком? – улыбнулась Алиса.
– Этого исключать нельзя никогда. Но на кольце не сэкономил, это добрый знак. Значит, не жадный. – Слезы высохли, Элена улыбнулась. – Опять же, будет что продать, если он все же тебя оставит одну с ребенком.
Телефон снова ожил. Элена сползла с подоконника и прошла к столу, чтобы ответить.
Алиса не слушала, с кем и о чем та разговаривала. Она смотрела на колечко. Интересно, оно кажется ей таким красивым еще и потому, что это подарок любимого? Три года назад она позировала одному журналу в бюстгальтере из бриллиантов. Все восторгались им. В том числе Алиса: холодный, колючий, неудобный, но роскошный, завораживающий, ослепительный. Однако сейчас она не променяла бы на него свое колечко.
Элена закончила разговор и вернула телефон на стол. Алиса, глянув на нее, всплеснула руками.
– Что я вижу? Румянец на щеках, загадочная улыбка! Уж не влюбилась ли ты, Элена?
– Не выдумывай, – отмахнулась та.
– Но звонил мужчина, так?
– Да.
– И он тебе нравится.
– Алиса, это полицейский был. Майор Сергеев, что расследует убийства Коко и Сью.
– Тот, что увез тебя с кладбища? Симпатичный. В твоем вкусе. И я напоминаю, если ты вдруг забыла: полицейский – тоже мужчина.
– Он хочет со мной побеседовать, как со свидетелем.
– В который уже раз за последние дни?
– Всего лишь в третий. – Она вынула из сумочки зеркало и начала припудривать лицо.
– Ладно, не буду тебе мешать готовиться к свиданию. Ой, пардон, к беседе с полицейским.
– Иди уже, – рассмеялась Элена.
– И спасибо за чай с бутербродами! – крикнула Алиса уже из-за двери.
На ходу одевшись, она направилась к выходу из здания. Тут вспомнила, что так и не включила телефон, и остановилась, чтобы это сделать. Затормозила Алиса резко, и на нее сзади налетел кто-то, вышедший из соседнего коридора.
– Извините, – услышала она.
– Это вы меня…
Алиса обернулась и увидела знакомое лицо. За ее спиной стоял сосед Коко Данила.
– А вы тут каким судьбами? – спросила у него Алиса.
– К Оскару заходил.
– Вы знакомы?
– После похорон Коко он ко мне подошел, спросил, не хочу ли я поучаствовать в фотосессии для его журнала. Я себя в качестве модели никогда не представлял, но решил согласиться на работу. У меня сейчас с деньгами небольшой напряг.
«Ничего, – подумала Алиса с раздражением. – Найдешь себе другую пожилую любовницу, готовую ради тебя, кобеля, все свои украшения заложить. Долго ли, такому красавцу…»
– Я вам не нравлюсь, да? – донесся до нее голос Дэна.
– Мне нет до вас дела, – бросила Алиса, возобновив движение по коридору.
Данила догнал ее и зашагал рядом.
– Это все потому, что думаете, будто я альфонс?
Она пожала плечами. Хотелось поскорее выйти из здания, поймать такси и поехать домой. Полиция провела утром обыск в ее квартире, осматривала вещи Сью, и теперь там был бардак. Алиса планировала посвятить вечер уборке. За порядком в доме она смотрела сама, не пользуясь услугами приходящей прислуги.
– Мы с Коко в близком родстве.
– Не врите. У нее не осталось родственников. Тем более близких.
– Вы ничего о ней не знаете.
– Ха! Коко всегда была откровенна со мной, и я…
– И вы все равно ничего о ней не знаете, – терпеливо повторил Дэн. – Потому что откровенничала она на строго определенные темы.
– Она мне всю свою жизнь пересказала.
– С какого момента?
– С начала.
– И где она родилась?
– В какой-то деревне, которую сразу после окончания школы покинула.
– О детстве и юности в двух словах. Не кажется это странным?
– Почему в двух? Это я сократила.
– Бросьте. Коко избегала лишних разговоров о своей деревенской жизни.
– Потому что в ней не было ничего интересного.
– Нет, потому что в ней было много постыдного.
Алиса резко остановилась и развернулась к Дэну.
– Или изложи конкретные факты, или заткнись!
– О покойниках либо хорошо, либо никак. Поэтому затыкаюсь.
– Тогда зачем ты начал этот разговор?
– Я просто пытался объяснить вам, почему Коко помогала мне финансово.
– И завещала квартиру?
– Да.
– Если б ты был ее родственником, ты не подкидывал бы фальшивое завещание. – Она ткнула пальцем в его грудь, не заметив, как перешла на «ты». – Просто сделал бы генетическую экспертизу.
– С чего ты решила, что завещание фальшивое и я его подкинул?
– При первом обыске никакого документа не было найдено. Оно появилось в квартире после того, как ты посетил ее.
– Я был у тебя на виду все время, что там находился.
– А когда я ушла, ты вернулся. Потому что при мне не смог подкинуть завещание. Еще и фотографию сочинскую утащил, чтоб твое вранье о дате вашего с Коко знакомства не вскрылось. И вот теперь ответь мне: если б документ был настоящим, разве он хранился бы у тебя? Но даже если это предположить в порядке бреда, то за каким чертом прокрадываться в квартиру покойной, чтоб его подбросить?
– Оно настоящее… Ну, почти. Мы не успели его до конца оформить: на нем не хватало печати, а подписи реальные. Если бы Коко не убили, все было бы по закону.
– А так пришлось его немного обойти?
– Да. Совсем чуть-чуть.
– И ты вот сейчас так спокойно мне признаешься в этом? Да ты бесстрашный! Я бы на твоем месте побоялась откровенничать с человеком, которому ты, по твоим же наблюдениям, не нравишься. Он, скорее всего, тебя заложит.
– Ты этого не сделаешь.
– Вот ты не угадал, – фыркнула Алиса. – И я еще раз повторю свою мысль, задав последний вопрос: зачем обходить закон, если ты и без документов сможешь, как ближайший родственник, заполучить квартиру?
– Я отвечу на него, и ты поймешь, почему я бесстрашный. Но мне придется рассказать тебе всю правду о Коко.
– Готова ее выслушать.
– Тогда давай найдем тихое место, где можно спокойно поговорить.
– В соседнем здании уютная кофейня. Мы могли бы зайти туда.
– Хорошо, пойдем.
И первым двинулся к двери.
