2. Навык различения

Вечно человек не устраивает сам себя и стремится стать лучше и бороться со слабостями и пороками в себе.

«Что такое “хорошо”, что такое “плохо”?» – этим вопросом задается каждый человек. А если вдруг вы забудете, что считать хорошим или плохим, окружающие вас люди напомнят. Хотя извечный вопрос о «хорошо-плохо» даже в детских стихах не так однозначен. Не хотелось бы, чтобы малыш полутора лет бесстрашно шел на голодную ворону, которая ему по пояс, ради того, чтобы в глазах Маяковского оказаться смельчаком.

Попытка разложить все по полочкам «хорошо-плохо» – мучительно бесконечна.

Судя по тому, что никто еще не преуспел в раскладывании событий, явлений, основ мироздания, выводов на эти две полочки, чтобы получилось «раз – и навсегда», эта задачка не имеет решения. А значит, должен быть другой способ (или способы) относиться к реальности и событиям, в ней происходящим.

Адепты системы йоги много пишут о навыке различения. Не деления Вселенной на черную и белую составляющие, а различения нюансов, отличий, деталей и прочих особенностей. Пожалуй, именно приверженцы йоги нащупали одну из альтернатив однозначному членению на «хорошо» и «плохо».

В чем же отличие их системы от привычного деления на белое и черное? Определив, хорошо то или иное или плохо, человек стремится избавиться от «плохо» и запастись «хорошо». И это – бег в колесе, потому что остановка не предполагается. Как только достигаешь точки «хорошо», то открываются перспективы следующего «хорошо» и угрожающие признаки нового «плохо». Не имея своего жилья, хорошо бы купить собственную квартиру. Купив квартиру, хорошо бы отдать долг и не потерять эту самую квартиру. Отдав долг, хорошо бы сделать ремонт и надеяться или бороться, чтобы не построили трассу под окнами. Сделав ремонт… (продолжите сами).

И так во всем. Вечно человек «хорошо-плохо» не устраивает сам себя и стремится стать лучше, бороться со слабостями и пороками в себе.

Навык же различения, используемый в системе йоги, позволяет отстраниться от конечного ярлыка. Если я сейчас раздражена – это не плохо, это состояние моей нервной системы, настроение такое. Не буду от этого убегать, проживу свое раздражение, рассмотрю его, пойму, откуда оно проросло (третий день выспаться не смогла), приму решение, изменять ли ситуацию. Если я сейчас довольна – это не хорошо, это состояние моего организма и настроение такое. Не буду пытаться это сохранить, защитить и удержать – буду наслаждаться, пока оно длится, не боясь, что уйдет, потому что нет смысла бояться естественного хода событий.

Продолжаем эксперимент: вы как наблюдатель не только описываете свои действия, состояние и настроение, но и после того, как это зафиксировали, добавляете третью колонку «Как я к этому отношусь? Как это мне?», чтобы заглянуть внутрь себя. Какое настроение запустило то или иное действие или состояние?

Важно научиться замечать свое автоматическое стремление назвать происходящее плохим или хорошим. Отказаться от простого «нравится – не нравится». Отмахнитесь хотя бы на время от оценок, как от мухи и комара, – лишние они сейчас, забивают своим жужжанием многое. Пусть подождут. Вглядитесь в нюансы своих чувств, ощущений. Пусть появится описание деталей – вы испытываете радость или испуг, удовольствие или раздражение, страх или предвкушение.

Удается подмечать отличие вчерашнего удовольствия от сегодняшнего? Вчерашней усталости вечером от сегодняшней? Или похожесть? Так мы тренируем навык различения.

3. Поиск любви

Вы думали, что при словах «поиск любви» речь будет идти о романтике? Или о тоске и о холоде? Или об общечеловеческом чувстве??? А то и о божественном?

Нет. Эта глава самоучителя о любви к себе. Своей.

Если вы читаете самоучитель просто как текст, то напомню – я предложила эксперимент.

Если вы человек практичный и слово «самоучитель» логично восприняли как сигнал или решение само-учиться, то вы уже накопили не менее трех дней записанных наблюдений за собой, как если бы вы смотрели на себя со стороны. И при этом уже могли заглянуть в причины и увидеть особенности таких похожих внешне проявлений.

Единственное, что точно дано мне в пользование на жизнь, – я сама.

Вы, уважаемая читательница или читатель, и есть то единственное, что дано в пользование на эту жизнь.

Деньги вы заработали сами. Профессии научились сами. Семью создали или нет – тоже сами. Вы есть сами у себя. Вы получили самого себя, всю эту неимоверную сложность и простоту тела, эмоций, разума и прочего, что составляет вас.

Заметьте, вы даны себе в единственном экземпляре, уникальном и, увы, невозобновляемом.

Эксперимент продолжается. Теперь вы – наблюдатель, сейчас не просто записываете то, что видите и как к этому относитесь, а берете маркер любимого цвета, чтобы отмечать, что вы любите в себе. За что вы любите себя?

Вот только не стоит вспоминать о «безусловности» любви. Опасную ядовитость этого мифа я раскрою в следующей главе. А пока начинайте, начинайте различать, за что вы себя любите.

4. Яд «безусловности» любви

Как же искусительно-заманчиво однажды и навсегда найти (видите, не создать, не построить, а найти – будто кто-то уже это потерял) такую «безусловную» любовь и расслабиться. Ни самому не надо меняться, ни рисковать, сталкиваясь с изменениями того, кого любишь.

Человек так привыкает к оценке «хорошо-плохо», что становится ее заложником. С одной стороны, по-другому он просто не умеет, с другой стороны, очень устает от того, что все время сам себя оценивает, оценивает других и, более того, все время думает о том, как его оценивают все остальные.

От этой постоянной усталости рождается тоска по такому отношению к себе, когда за каждое действие, слово и даже мысль не последует оценка «хорошо-плохо». И тогда придумали люди «безусловную» любовь. Такое чувство, у которого нет зрения, обоняния, ощущения, слуха и мышления, которое якобы возвышает и вдохновляет.

Мне нравится гипотеза, что эта фантазия о существовании «безусловной» любви возникла из наблюдения за младенцами со стороны – ребенок доставляет матери множество проблем в виде отсутствия сна, проблем с кормлением и прочего. Вроде бы его и любить пока особо не за что, а поэтому так хочется, чтобы вас, взрослого, ну хоть кто-то любил вот так «безусловно».

Кавычки необходимы, потому что: 1) не каждая мать любит своего младенца сразу после его появления на свет; 2) каждая мать, если любит, то любит его за ощущения, зрительные, обонятельные, телесные, за создаваемый своим появлением смысл жизни (на год, а то и на три можно быть свободной от вопроса «Зачем я на этой земле?»), за социальный статус, за изменение своей роли в семье… Перечислять можно долго – у каждой матери помимо гормональных потребностей есть иные: социальные, духовные, материальные и прочие.

Чем ядовит миф о безусловной любви?

Во-первых, это попрошайничество – мол, примите меня таким, какой я есть. Это ожидание извне волшебного решения внутренних диалогов, самокопания. Ведь если меня полюбят, примут извне безусловно, то, может быть, я перестану так сильно не любить сам/а себя…

Во-вторых, вместо внимательного отношения к собственным ощущениям «человек любящий» заставляет себя безусловно любить того, кому признался в любви, ведь «я же люблю безусловно». Приходится скрывать от себя самого, что далеко не все в любимом человеке приносит радость. И порой приходится терпеть, совершать насилие над собой или над тем, кого «безусловно» любишь, игнорируя, даже запрещая себе видеть «нелюбимые черты» в любимом человеке или запрещая ему/ей эти черты иметь.

В-третьих, «безусловная» любовь обречена на разочарование. У нее нет шанса на развитие – она же безусловная, куда развиваться. Она вечна, стабильна и… мертва. Ей не придется проходить кризисы, исчезать в рутине, возобновляться на новом повороте отношений.

Но как же искусительно-заманчиво однажды и навсегда найти (видите, не создать, не построить, а найти – будто кто-то это уже потерял) такую «безусловную» любовь и расслабиться. Ни самому не надо меняться, ни рисковать изменениями того, кого любишь.

Поэтому продолжаем эксперимент. Начинайте различать то, за что именно вы любите. Других. Себя. Старших, младших, равных. Чужих или близких. И записывайте то, что удалось различить в потоке событий.