Глава 41

Гофман положил ладонь на холодную поверхность огромной колбы внутри которой в специальном растворе плавало тело. Его вполне можно было принять за заспиртованного мертвеца, если бы оно время от времени не шевелилось, подавая признаки жизни. Окутывающие его провода стимулировали мышцы клона, питательные вещества также вводились внутривенно. Учёный с понятной лишь ему одному грустью во взгляде всматривался в наполовину прикрытое дыхательной маской лицо молодого человека, когда его отвлекли.

— Все собрались, господин, — донёсся до него тихий безэмоциональный голос.

Входить сюда мог лишь один человек. Тот, вернее та, кто также родилась в подобном этому месте, будучи не более чем экспериментом в области клонирования с учётом приданных позже сверхспособностей. Гофман оглянулся на замершую в дверном проёме девичью фигурку в лабораторном халате. Мог ли он когда-либо вообразить, что собственное создание встанет подле него, став воистину незаменимым помощником во многих деликатных делах? Скажи ему кто об этом в те времена, когда он работал на Них, Иван Карлович непременно рассмеялся бы такому шутнику в лицо. Прежде чем кинуть в него чем-нибудь тяжёлым.

— Что, уже пора? — Недоумённо уточнил он, будучи уверенным, что вроде бы совсем недавно спустился в свою личную лабораторию, а тут, оказывается, полдня успело пройти.

— Как вы и велели, я созвала всех к шести вечера, — был дан ему ответ.

— Опять заработался, — под нос себе пробормотал Гофман. — Рурика, пожалуйста передай всем, что я подойду минут через пять-десять.

— Эти будут ждать вас столько, сколько потребуется, господин.

Сказав это, девушка удалилась, и пусть говорила она всё тем же безжизненным тоном, её создатель всё же сумел различить пренебрежительные нотки, как, впрочем, и обычно, когда дело касалось прочих участников их небольшого «клуба по интересам». С одной стороны, это его воодушевляло, ибо она всё-таки проявляла хоть какие-то эмоции, но с другой… Рурика в последнее время стала проводить всё более чёткие границы между собой и остальными. И это не могло его не беспокоить.

Она была его первым удачным детищем, вполне жизнеспособным, не требующим особого пригляда и даже в меру инициативным. Ставшим для гениального учёного не только результатом его трудов, но чуть ли не правой рукой. Если бы ещё не эта её непрошибаемая уверенность в превосходстве искусственно выращенных людей, наделённых немалыми талантам и лишённых всяческих недостатков, над обычными. Но кому, как не ему знать, что совершенства не существует, а идеал недостижим? Что, впрочем, совсем не означает, что к нему не стоит стремиться.

Тем не менее, у девушки были все основания так считать хотя бы потому, что заложенные в неё с самого «рождения» сверхспособности отлично прижились, причём без каких-либо побочных эффектов в виде мутаций и уродств, чего нельзя было сказать об остальных их сподвижниках. Во всяком случае тех из них, кто изначально был обделён даром. Неудивительно, что в её глазах они смотрелись по меньшей мере ущербно.

И всё-таки, был ряд причин, по которым сам Гофман даже с натяжкой не смог бы назвать своё творение совершенным. Например, эта её низкая эмоциональность. Возможно в критических ситуациях подобное и хорошо, однако же во всём остальном она более походила на говорящий манекен, чем на живого человека.

В принципе, это было не особо критично, однако для его амбициозного Проекта подобные… особенности не приемлемы. Тот, кому суждено стать воистину идеальным Героем, спасителем человечества и символом единения людей и сверхов, не должен вести себя как стереотипный робот из старинных фантастических фильмов. Он обязан объединять людей вокруг себя, сплачивать их, подавать пример, наконец!

Если же получится лишь намного более могучая версия Рурики, то… люди станут объединятся разве что за счёт общей ненависти к этому бесчувственному, но при этом невероятно сильному гомункулу. Так что Ивану Карловичу предстояло ещё много работы над своим самым совершенным и самым ультимативным творением прежде чем отпускать его в свет, ибо даже малейшая ошибка была неприемлема. Дождавшись пока помощница выйдет, учёный в очередной раз всмотрелся в такое знакомое и такое родное лицо.

— Потерпи ещё чуть-чуть, — прошептал он прежде чем удалиться.

В оговоренное время он уже заходил в просторное полутёмное помещение, ранее служившее на этой ныне заброшенной ТЭС столовой, хотя сейчас оно было переделано под конференц-зал.

— Рад, дорогие друзья, что все вы здесь собрались! — Поприветствовал он только его и ждущих единомышленников.

Народу присутствовало совсем немного, в общей сложности и десяти человек не набралось, что делало их ещё более ценными в его глазах. Каждого он знал, как облупленного, каждый был обязан ему по гроб жизни, и у каждого из них в их небольшой организации были свои обязанности. Впрочем, чрезмерно раздутый штат в их деле стал бы скорее помехой, чем преимуществом, а так — он без особого труда со своей стороны мог держать руку на пульсе и не опасаться, что какая-нибудь мелкая сошка засветит их убежище. К тому же с ролью массовки отлично справлялись созданные в ходе его многочисленных экспериментов мутанты.

— Не все, — среди ответных приветствий прозвучал один крайне недовольный голос. — Мне кажется, или кого-то не хватает?

Говоривший оказался с ног до головы закутан в тёмный плащ. Если бы кто-нибудь осмелился заглянуть ему под капюшон, он увидел бы лишь багровую, будто от впитавшейся крови, маску из Тэ-ткани, да полыхающие гневом глаза в прорезях. Впрочем, это было постоянное состояние Берса с тех самых пор, как Гофман одарил его сверхспособностью. Если многие из присутствующих скрывали под глухими одеждами физические дефекты, то проблемы данного индивидуума оказались куда глубже, затрагивая его психическое состояние.

Впрочем, Берсу вполне хватало самоконтроля, чтобы не крушить всё на своём пути, а направлять гнев в куда более конструктивное русло. Мало кто знал, чем он занимался раньше, но практически все из коллег представляли, какие громадные усилия он прикладывает, чтобы держать самого себя в узде, и понимали, что человек он крайне непростой даже не учитывая обретённых способностей.

— Ты прав, — спокойно согласился с ним Гофман, пройдя к своему месту, находящемуся во главе длинного стола, — с нами нет Павла и это одна из причин, по которым я собрал вас сегодня. Прошу, присаживайтесь.

Учёный показывая пример первым опустился на стул с высокой спинкой. Остальные заняли свои места следом за ним, и лишь Берс немного приотстал, как бы подчёркивая своё раздражение тем, что… вообще какие-то особые причины ему были и не нужны, ведь он делал это практически каждый раз, снова и снова находя для себя повод быть недовольным. Впрочем, сейчас его вполне можно было назвать весомым, потому как с Пашкой они вроде как ладили.

— Не буду ходить вокруг да около, господа, — начал Гофман, когда все расселись, — с прискорбием вынужден сообщить, что мы понесли первые потери — как я уже сказал, нашего друга и коллеги Павла более нет среди живых.

Он ожидал, что начнётся неразбериха с попытками перекричать друг друга, однако собравшиеся напротив вели себя тихо и сдержано, периодически напряжённо косясь на сидящего у дальнего конца стола Берса. Тот тоже как-то подозрительно затих, опустив голову и положив сцепленные в замок руки перед собой на столешницу. Смотрелось это откровенно пугающе и Гофман уже приготовился к худшему.

Ему далеко не раз приходилось иметь дело со впавшими в истерику новоявленными сверхами, особенно когда у них начинались изменяющие их тела мутации, что душевному равновесию не способствовало от слова совсем. Однако же Берс и здесь выделялся на общем фоне, ибо доставшаяся ему способность на краткое время увеличивать свои силы в несколько раз, могла быть очень опасна, особенно когда он давал волю постоянно снедавшей его ярости, превращаясь в алчущего крови и разрушений берсерка, почему, собственно, его так в последствии и прозвали.

— Как это произошло? — Тишину, сгустившуюся до такой степени, что хоть ножом режь, разорвал его всё также тихий голос, от которого у многих из присутствующих по спине пробежали мурашки.

— Боюсь, это моя вина, — покаянно склонил голову Гофман, — мне не следовало отпускать его одного на столь важное задание. Но все вы знаете, как сильно он хотел быть полезным нашему общему делу, так что я решил дать ему шанс.

Паренёк младшего студенческого возраста в засаленной оранжевой толстовке с натянутым по самые брови капюшоном, не слишком успешно скрывающим осунувшееся лицо нездорового зеленоватого оттенка, выразительно покашлял в кулак.

— Значит, этот… — со стороны Берса донеслось какое-то невнятное ворчание, и Гремлин, как паренёк сам просил себя называть, опасливо втянув голову в плечи, продолжил уже куда менее задиристо: — многоуважаемый Павел Николаевич провалил так тщательно спланированную мной операцию?

— Боюсь, это так, — кивнул Гофман, — наш потенциальный донор сбежал.

— Вот ведь! — Парень от досады даже стукнул кулаком по столу. — Нам невероятно повезло, что его случайно раскрыли и после этого он не залёг на дно сразу! Пожалуйста, Шеф, скажи, что Пашку хоть кто-то страховал! Если Стоик затеряется, найти его будет невозможно!

— Как только Павел не вышел на связь в условленное время, мы послали за ним Ищейку.

— Эту наглую выскочку? — Фыркнула полная женщина, скрывающая лицо за шляпкой с вуалью. — Тогда не удивительно, что ничего не получилось. Гонору много, а результата — ноль.

— Вы не справедливы к Ирине Аркадьевне, Зинаида, — покачал головой Гофман. — Впрочем, в этом случае вы недалеки от истины, ибо нашей добровольной помощнице не посчастливилось столкнуться с опасностью, сильно превосходящей… уровень её компетенции.

— Ктооо?! — Этот полурык-полухрип Берса заставил вздрогнуть большинство присутствующих.

— Прошу, держи себя в руках, — ничуть не смутившись, ровно произнёс Гофман, — все мы знаем, что тебе это по силам. Что же до твоего вопроса, то сначала на Павла, а потом и на Ищейку напал появившийся не так давно, но уже успевший о себе заявить Дикий Герой Безликий. Я показывал вам видео с его участием и предупреждал, что на этого сверха не стоит идти в одиночку. Не знаю уж, что там произошло и был ли у Павла выбор сражаться или отступить, но случилось то, что случилось, он оказался схвачен Безликим. Ищейке удалось обнаружить место, где его держали, но… в общем, вам лучше увидеть это собственными глазами. Рурика, прошу.

У девушки не было собственного места за столом, но лишь потому, что она предпочитала во время собраний находиться подле своего создателя, стоя у него за плечом.

— Да, господин, — привычно бесстрастно проговорила она, доставая пульт из просторного кармана своего лабораторного халата.

На ближайшей стене загорелся огромный экран, по которому прошла рябь, быстро сменившаяся картинкой хмурого осеннего леса. Сам Гофман уже неоднократно пересматривал эту запись, как, впрочем, и его ближайший после Рурики помощник Ипполит, сидящий от него по правую руку. Так что сейчас ему было интереснее наблюдать за реакцией сподвижников, нежели за разворачивающимся на экране действом. Кто-то сидел тихо, впившись взглядом в экран. Кто-то, как тот же Гремлин, даже не скрывал своего возбуждения. Ну а Берс… Берс был предельно напряжён, даже чуть привстал со своего стула, будто изготовившись к броску. Когда видео закончилось, он рухнул обратно, переведя взгляд на Шефа.

— Это она, — если бы в помещении имелись окна, они наверняка завибрировали бы от его яростного рыка, — она его убила! Даже не попыталась освободить!

— Не известно был ли Павел жив к тому моменту, — даже не поведя бровью, ответил ему Ипполит. — Так что Ищейка сделала всё, что было в её силах. Да что я тебе рассказываю, ты и сам всё видел! Уж насколько мы не экономим на амуниции, но Безликому и целого арсенала оказалось мало! Чудо вообще, что ей удалось спастись, видно он не захотел лишний раз конфликтовать с Ассоциацией.

— Этого в принципе мало кто хочет, — хохотнув, поддакнул Гремлин, — будь ты хоть мегамонстр, в одиночку много не навоюешь. С ходу не вальнут, так трупами закидают!

— Чтобы разобраться с ним мне не потребуется ни арсенал, ни чья бы то ни было помощь, — мрачно заключил чуть успокоившийся Берс, — я его голыми руками порву!

— Самоуверенность сгубила многих могущественных сверхов, вне зависимости от того, кем они являлись, — покачал головой Гофман. — К тому же Безликий нужен нам живым. Раньше он был мне интересен лишь как тот, кто способен привести нас к одному весьма перспективному донору, но, как я теперь убедился, он и сам не менее перспективен, его сила хорошо послужит нашему делу.

— Плевать, я до него доберусь, — мотнул головой Берс. — Доставлю вам в лучшем виде.

— Извини, но я не могу допустить, чтобы ты занимался этим делом, — тот хотел было возразить, но Шеф предостерегающе поднял руку. — Ты силён, я нисколько не сомневаюсь в тебе и твоих способностях. Но Безликий совершенно точно не тот противник, которого можно победить с наскока. Если же ваша схватка затянется, ты можешь слишком увлечься. Как я уже говорил, мне он нужен в целости, а не порванным на лоскуты. Не говоря уж о том, что ты непременно привлёчёшь к нам нежелательное внимание. Я не могу так рисковать.

— Можем отдать его тебе, когда он станет нам бесполезен, — предложил Ипполит.

— Жалкий и не способный оказать сопротивления? — Даже через маску было видно, насколько Берс скривился. — Тогда смерть от моей руки станет для него избавлением, а не карой, Ипкас.

— И ты туда же… — поморщился помощник Шефа. — В любом случае, это единственный для тебя вариант свести счёты, и я…

— Вы, молодые люди, таки забываете один немаловажный момент: не стоит делить шкуру не убитого медведя, — оборвал спорщиков благообразный старичок в старомодном пиджаке и бежевой кепке, скрывающей лысину. Но только лишь лысину?.. — А моё мнение таково, что помощь Берса в поимке такого матёрого зверя лишней не будет. Если его не удастся захватить сразу, то мне будет гораздо спокойней, если его прикончат на месте, чтобы он не успел добраться до нас. Зачем-то ведь он захватил Павла? Кто знает, что он сумел у него выведать?

— Сомневаюсь, что многое, — буркнул взявший себя в руки Берс, — у Пашки был высокий болевой порог, а времени у Безликого было совсем мало, чтобы отработать его по полной.

— К тому же перед заданием мы по стандартной процедуре накачали его препаратом и подвергли гипнотическому внушению. Если бы он попытался раскрыть наше местоположение постороннему… да вы и сами знаете, как это работает. В любом случае, мы не собираемся подставляться и играть с ним в открытую, Абрам Семёныч, — сказал старику Ипполит. — Есть куда более действенные и менее рискованные методы.

— Хотелось бы в это верить, но не всегда всё идёт по заранее расписанному плану, — покряхтев, заметил тот. — Вот и с поимкой нашего крепыша не сложилось, если он и впрямь залёг на дно, то нам будет проще нового подобрать, чем возиться с этим.

— Боюсь вы правы, Абрам Семёнович, — согласился с ним Шеф. — Гремлин, остались там ещё кандидаты? И что у нас по остальным позициям? Ты нашёл самых лучших?

— Найти-то нашёл, — буркнул тот, положив перед собой небольшой планшет, — да вот только добраться до них…

— Доберёмся, — уверенно произнёс Гофман, — так что давай по порядку…

Чего я точно не предполагал, когда меня припахали нянчиться с иностранцем, так это того, что мне придётся возить его по музеям. Нет, я вовсе не думал, что он захочет пошариться по каким-нибудь условным наркопритонам, но и без того в Москве вполне хватает злачных мест, вроде баров, ночных клубов и всего такого прочего. Иностранцы ведь обожают подобный отдых, разве нет? Или это мне попался какой-то неправильный иностранец? Бракованный, хех…

В общем, когда мне сообщили, что Дэниэл Принц выбил себе выходной и желает в моей сомнительной компании приобщиться к культурной жизни Столицы, я понял это несколько превратно. Как, впрочем, и подавляющее большинство моих коллег. В результате мне была выдана служебная тачка — ну не на такси же нам ездить, в самом деле? — список «проверенных» заведений и начальственное напутствие, призывающее меня не терять бдительности и присматривать за нашим заокеанским гостем, дабы с ним не случилось никаких конфузов.

К предстоящему делу я готовился со всей серьёзностью. В основном, конечно, вспоминал свои навыки управления машиной, да привыкал к солидному отечественному седану представительского класса из министерского гаража, который мне, собственно, и доверили. А какими глазами провожал меня водитель, после того, как передал ключи?.. Короче, дабы не ударить в грязь лицом, я весь вечер наматывал круги по своему району. Чем-то мне эта тачка напомнила отцовскую, но ощущалась гораздо тяжелее и… будто бы монументальнее. Мигалка в комплектацию включена не была, зато номера не простые — министеские. Оставлять её на всю ночь во дворе было немного стрёмно, даже следилку в салоне припрятать на всякий случай не забыл, однако обошлось.

Следующий день оказался омрачён настоящим осенним ливнем, причём довольно сильным и продолжительным, что не могло не сказаться на дорожной обстановке. Впрочем, это совсем не помешало сверху-детективу и его очаровательной телохранительнице Джейн по максимуму отработать культурную программу, благо музеев в Москве дофига и больше, даже ехать далеко не обязательно, ведь всё самое интересное сосредоточено как раз в центре. Не будь погодка столь мерзопакостной, нам бы и тачка не понадобилась, а вот поди ж ты — пригодилась. Так что я ощутил себя таксистом, катающим туристов. Тем не менее, справился я не плохо: ни во что не врезался и даже ни разу не заблудился! Хотя, с последним меня неплохо выручил встроенный навигатор…

Во время езды Дэниэл успел протрещать мне своей болтовнёй все уши. И ладно бы что полезное рассказал, например, свои служебные тайны, так нет — обычный ничего не значащий трёп. Нам с Джейн — с которой я и взял пример — даже отвечать смысла не было, только кивать, да изредка поддакивать. Принц вполне неплохо развлекал себя сам. Хотя во время брожения по просторным гулким залам, забитым всяческими старинными интересностями, он был сама серьёзность. Внимательно рассматривал различные экспонаты, с интересом слушал экскурсоводов, к которым мы пару раз прибивались. У него даже его обычная неуклюжесть пропала.

Уже вечером я довёз уставших иностранцев до отеля, где они проживали, был заверен, что день прошёл очень круто и познавательно, после чего отбыл. Хотел бы я сказать, что домой, но нет, перво-наперво пришлось зарулить в министерство, чтобы, во-первых, вернуть тачку в гараж, ибо нефиг, и, во-вторых, сделать краткий отчёт по первым впечатлениям. Принимали его у меня куратор и незнакомый мне неприметный человек в сером деловом костюме и старомодных очках в роговой оправе. Надо думать, что он из этих. В смысле, из тех, кому до всего есть дело.

Те полтора часа, за которые он успел завалить меня ворохом вопросов относительно прошедшего дня, измотали меня куда сильнее, чем все эти поездки по музеям. Но я стойко держался и терпеливо отвечал, иной раз дважды, а то и трижды пересказывая одни и те же события. Ведь не пошлёшь же куда подальше такого вот товарища специального назначения, а то он тоже послать в ответ может. Куда-нибудь на Северный Полюс, пингвинов поднимать. Так что предостерегающие взгляды куратора были излишни, я и сам с понятиями, когда стоит качать права, а когда лучше не отсвечивать.

Весь следующий день я был занят тем, что составлял уже официальный отчёт о проведённой мной встрече. Мой первый официальный отчёт, пишущийся в соответствии с определёнными нормами и должный в последствии быть занесённым в архивы! Бумагомарательство, конечно, но, вместе с тем, та самая реальная работа, которой мне предстоит впоследствии заниматься. И пусть мне один раз пришлось всё переделывать, после проверки куратором, да по мере написания постоянно что-то исправлять, я бы не сказал, что провёл время зря. Всё-таки есть в этом процессе нечто завораживающее… Мда, вот и дополнительная польза от медитаций — даже столь рутинные и монотонные занятия нисколько тебя не тяготят, я это заметил, ещё когда меня припахали разгребать документацию. Хорошо быть просветлённым…

После того как все формальности были соблюдены, мне выдали выходной, который я решил провести с пользой. Нет, сходить куда-нибудь с Анькой у меня не получилось, она была на дежурстве, однако я уже практически закончил оформление на подставную фирму склада под убежище. Процесс затянулся сильнее, чем если бы им занимались настоящие профи своего дела, вроде Стряпчего, однако это было не критично. Пусть неторопливо, зато осторожно и кропотливо, я подбирался к своей цели.

Чтобы сделать всё совсем уж по красоте, мне требовалась парочка печатей и образцы подписей нескольких чиновников районного масштаба. И всё это имелось на Площади, в офисе, собственно, Стряпчего. Именно туда я и направился, когда у меня выдался свободный денёк. За последнее время его берлога стала для меня чуть ли не проходным двором, ибо я неоднократно наносил ему визит под Пологом, используя для проникновения Бестелесность. И пусть меры безопасности у него были на весьма высоком уровне, теперь я вполне неплохо там ориентировался, чтобы очередное проникновение, на этот раз с куда более конкретными целями, чем обычное подглядывание, не вызвало переполоха.

Шкафчик с копиями печатей самых разных ведомств и образцами подписей всяких полезных людей на ночь убирался в скрытую нишу в стене и запирался сейфовой дверью. Незаметно выковырять оттуда нужное мне не представлялось возможным даже с помощью бестелесности, а потому пришлось в очередной раз проявить терпение и дожидаться пока Стряпчий покинет свой кабинет, провожая очередного клиента. Интересным моментом было то, что здесь не имелось скрытых камер, ибо их наличие весьма нервировало некоторых клиентов, которые вполне могли прибить дельца прямо на месте, и даже парочка сверхов-бойцов в качестве охраны вряд ли сумела бы им помешать.

В общем, я приготовился к долгому ожиданию, полагая, что придётся убить на правильное оформление пары бумажек, что имелись у меня с собой, целый день, а то и не один. Однако мне повезло, и я справился с задачей сравнительно быстро, даже вечереть не начало. Да, здесь реально всё зависело лишь от удачи. Далеко не каждый день к Стряпчему в принципе заглядывают клиенты, ради которых стоит выкатывать заветный шкафчик из сейфа. А уж настолько прилипчивые, чтобы на долгое время отвлечь его внимание, позволив мне сделать всё за один заход, так и вовсе. Так что отныне не особо известный Злодей по имени Доктор Вострохвост, которому срочно понадобилось новое убежище из-за того, что предыдущее кто-то взорвал, мой фаворит, пусть он и далёк от первых строк злодейского ТОПа.

Получив на руки как следует оформленные документы, я решил воспользоваться освободившимся временем с умом, так что сперва зашёл к Лавочнику, имеющему связи на Чёрном Рынке, заказав предметы первой необходимости для убежища, после чего наведался в бар. В конце концов, последние слухи и сплетни не всегда получается выловить в интернете, и подобные заведения своей актуальности в плане сбора информации пока не потеряли.

— Привет, Безликий! — Поприветствовал меня бармен, стоило мне показаться. — Давненько тебя не было видно.

— Весь в делах, Валет, — произнёс я, усевшись за барную стойку.

— Наслышан, наслышан, — покивал тот.

— О чём именно?

Мне и впрямь было интересно, что обо мне говорят непосредственно на улицах. И что конкретно из моих недавних похождений стало достоянием общественности.

— О том, как некто, — бармен хитро прищурился, — не так давно отделал за раз нескольких Светочей. Включая самого Деда. Верится с трудом, конечно, но такие слухи упорно ходят.

Мда, зря они тогда на ту крышу столько народу пригнали. Кто-то должен был проболтаться, что, собственно, и произошло. Впрочем, раз подробностей нет, значит трепач вовремя заткнулся. Ну или ему помогли товарищи. В конце концов, от такого в первую очередь может пострадать репутация Светочей, а не моя.

— Может просветишь, как дело было?

— Да там всё как обычно, иду я иду, а наперерез толпа гопоты в геройских костюмах. Они такие: дай прикурить? Ну я и дал, мне не жалко.

— Смешно, — хмыкнул Валет. — А если серьёзно?

— Если серьёзно, то я вообще без понятия о чём ты сейчас говоришь.

— Понятненько. Ну а с Тригадой то у тебя что? Я знаю, что они тебе стрелу забивали, собственными глазами их вызов видел, а потом их как подменили. За последний месяц ни одной выходки! Новые видео тоже не выкладывают, объяснений никаких не дают. Сейчас народ вовсю обсуждает, что ты такого мог с ними сотворить.

— Ты говоришь так, будто скучаешь по старым добрым денькам, когда эти ребятки резвились у тебя, как могли, — заметил я.

— Славное времечко, ты даже не представляешь, сколько мне приходилось отваливать за лечение вышибал. Так что я не в претензии, так — любопытствую.

Ладно, если я хочу узнать что-нибудь интересное, придётся кинуть ему кость. Да и мои тёрки с Трайфорсом не настолько важная тема, чтобы скрытничать сверх меры.

— Ну, если так, то могу сказать лишь, что они снова мне проиграли, а теперь наверняка неистово тренируются, чтобы не ударить в грязь лицом во время следующей попытки взять реванш.

— Значит, ты всё же устроил им трёпку, — как будто своим мыслям покивал Валет. — Это объясняет, почему они не выложили видео.

— Не было никакого видео, лично такое условие выдвинул.

— Не хочешь на публику светить своими возможностями? — Понимающе ухмыльнулся бармен.

— Просто мне бы не хотелось, чтобы меня обвинили в грубом обращении с женщинами и домашними животными. Ладно, — я хлопнул ладонью по столешнице, как бы обрывая поток сегодняшних откровений, — лучше расскажи, что нового?

Следующие несколько минут бармен делился со мной важными, по его мнению, новостями, благо было ещё слишком рано, чтобы здесь стало не протолкнуться от сверхов, и мы вполне могли нормально пообщаться. Впрочем, ничего интересного, либо того, что мне не было бы известно ранее, я не узнал. Анархисты до сих пор перетряхивают город, насколько им позволяют возможности, в поисках пропавшего собрата. Недавнее нападение на ночной клуб с похищением певички изрядно переболомутило всё сверхсообщество. Ну и, конечно, из самого последнего — начавшаяся с новой силой травля Подполья Кулаками. Они уже успели что-то взорвать и сжечь. Ну и народа постреляли прилично. Кажется, захваченный ими старик-подпольщик всё же не смог унести свои секреты с собой в могилу.

— И вот ещё что, чуть не забыл, — встряхнув своими многочисленными косичками, встрепенулся Валет и полез куда-то под прилавок. — Вот, держи!

Он протянул мне чёрный картонный прямоугольник, навроде визитки, на котором серебряным теснением было написано всего одно слово — «Сделка».

— Это что, чёрная метка? — Спросил я, не торопясь принимать это непонятно что.

— Это — приглашение от Посредника. Держи-держи, оно не кусается.

— От кого? — Я взял картону и рассмотрел её с двух сторон.

— Посредник — один из наших дельцов. К нему обращаются, когда, к примеру, две враждующие группировки желают провести переговоры. Он договаривается с обеими сторонами, предоставляет место встречи и обеспечивает максимально возможную безопасность её проведения. Посредник гарантирует, что все, кто явился на переговоры, обязательно уйдут оттуда живыми.

— Ты не давал мне его контактов, — припомнил я.

— Его деятельность не особенно афишируется, а откровенным новичкам он и вовсе без надобности, — пожал плечами Валет. — Однако же тебе пришло это приглашение, и это значит, что кто-то захотел переговорить с тобой в приватной обстановке, для чего задействовал Посредника.

— И кто же?

— Понятия не имею. Вот встретишься с Посредником, сам всё узнаешь.

Я задумчиво повертел приглашение в руках.

— Обычно от подобных встреч не отказываются, ведь ради ерунды их не назначают, — будто догадавшись о моих сомнениях, добавил бармен. — В любом случае, ты можешь просто прийти и узнать, кому ты так понадобился. А уж соглашаться на встречу или нет — дело твоё.

— Пожалуй, я так и поступлю. Где его искать?

Валет подробно описал, где находится офис Посредника, после чего я с ним распрощался и вышел на Площадь. Был соблазн оставить денег, чтобы он угостил от моего имени Доктора Вострохвоста, когда тот наведается в бар, однако я счёл этот порыв несколько неуместным и даже в какой-то мере двусмысленным. Пожалуй, ограничу свою признательность тем, что не стану его сильно пинать, если он когда-нибудь перейдёт мне дорогу.

Решив не откладывать это дело в долгий ящик, сразу же направился к этому таинственному Посреднику. Валет уверил меня в том, что безопасность клиентов — его важнейшее достоинство. У меня были определённые сомнения на этот счёт, однако приглашая меня к себе подобным образом он действовал максимально открыто — в конце концов некоторые из ранних посетителей точно успели заметить столь характерную карточку — что некоторым образом успокаивало.

Площадным дельцам была чужда реклама, наоборот — они вели себя максимально скрытно, к большинству из них невозможно было попасть с фасада, а вывесок они принципиально не признавали. Также у них имелась сложившаяся клиентская база и людей со стороны они принимали в основном по рекомендациям, как это случилось со мной. Но Посредник переплюнул их всех. Вход со двора, десятизначный код домофона, лабиринт тесных коридоров, в итоге приведших в подвал, где меня встретила массивная двустворчатая железная дверь.

Согласно инструкции бармена, я приложил карточку к неприметной чёрной пластинке с боку от двери, после чего створки распахнулись, открывая моему взору тесную кабину лифта. А вот об этом он меня уже не предупреждал. Впрочем, я совсем не долго простоял в нерешительности, всё-таки зайдя внутрь. Двери сомкнулись, после чего я почувствовал движение. И это было движение вниз.

Лифт спускался совсем не долго, офис Посредника располагался на значительно меньшей глубине, чем, к примеру, те две лаборатории Уродов, которые я посещал. Не прошло и десяти секунд, как двери разъехались вновь, после чего я оказался в натуральном подземелье. Обложенный серым кирпичом просторный тоннель со сводчатым потолком, уходящий куда-то вдаль, тут же напомнил мне Нью-Йоркскую канализацию, как её показывали в стареньком мультике про Черепашек Ниндзя. Разве что здесь не имелось каналов из нечистот. И что, под Москвой этого мира реально существует нечто подобное? Потому как я очень сомневаюсь, что Посредник себе сам такой подвальчик отгрохал, уж больно древним и монументальным выглядит этот тоннель.

— Впечатляет не так ли? — Раздался за моей спиной чей-то голос. — У этого города куда больше сюрпризов, чем может показаться на первый взгляд.

Неизвестный вынырнул из глубокой тени, залегшей промеж световых пятен от тусклых фонарей, освещавших небольшой участок подземелья, примыкающий к лифту. Впрочем, сияющего своим узором сверха просто невозможно было не заметить, так что напугать меня у него не получилось. Обернувшись, я в полной мере разглядел этого небритого субъекта среднего возраста, который зябко кутался в своё пальтишко. Да уж, здесь оказалось существенно холоднее, чем сверху, даже пар изо рта шёл.

— Я к Посреднику, — сообщил я, засветив приглашение.

— Понятное дело, — кивнул «швейцар», — прошу за мной.

Непосредственно сам офис располагался буквально в двух шагах, за железной дверью, скрытой всё теми же тенями. Не знаю уж, что именно я ожидал увидеть, однако предстал передо мной самый обычный бункер, с голыми бетонными стенами, лампами дневного света под потолком, и крайне унылой обстановкой. Зато здесь оказалось немного теплее. После совершенно негостеприимного предбанника меня провели по не особо длинному, но чрезвычайно узкому коридору, вдоль правой стены которого тянулись ржавые трубы, после чего я оказался в не менее негостеприимном кабинете, хозяин которого встал из-за стола, стоило мне появиться.

— Безликий, я полагаю, — кивнув мне в знак приветствия, произнёс Посредник. — Мы вас заждались.

Довольно высокий, с проникновенным голосом, в строгом деловом костюме и с шерстяным шарфом в клеточку. На его стандартной для дельцов с Площади белой маске были изображены две жмущие друг друга руки. Своей статью и выдержкой этот человек буквально с первых секунд знакомства напомнил мне моих коллег-дипломатов. С ним стоит быть осторожнее.

— Проходите, присаживайтесь. Может быть чаю?

— Нет, спасибо, — мотнул головой я, усаживаясь в кресло для посетителей. — Хотелось бы поскорее перейти к делу.

— Конечно, вы очень занятой человек, я всё понимаю, — покивал он. — Итак, с вами выразил желание встретиться некто, представившийся Игорем Петровичем Беспалым.

— Это имя мне ни о чём не говорит.

— Как утверждает Игорь Петрович — он сотрудник адвокатской конторы, причём далеко не последней в городе. Она известна в основном тем, что сопровождает интересы иностранного бизнеса в нашей стране. Среди их клиентов имеется несколько филиалов довольно крупных международных компаний. Собственно, в качестве полномочного представителя одной из этих компаний он и желает с вами поговорить. Название не спрашивайте, об этом он предпочёл умолчать.

Признаться, это известие поставило меня в тупик. Неужели это те самые спонсоры, о которых мне как-то говорил Вирт, объявились? Нет, вряд ли, ведь я совсем не публичная персона, ни по ящику, ни в интернете особо не мелькаю, известно обо мне не многое, да и то, где-то на уровне слухов. Рекламу на мне точно не сделаешь.

— Он рассказал, по какому поводу я ему понадобился?

— Разумеется. Как он сообщил, его клиент понёс немалые убытки из-за ваших действий, и Игорь Петрович хотел предложить вам встретиться и лично обговорить возможность возмещения нанесённого ущерба, дабы, как он выразился, его клиентам не было нужды идти на крайние меры для взыскания компенсации.

Фух, вот теперь всё встало на свои места, а то я и не знал, что думать. Ларчик-то просто открывался, всего лишь серьёзные люди решили напомнить о себе, да учинить очередную каверзу, или что ещё они придумали после того как я вывел из строя их киборга-убийцу.

— Вы сказали, что этот Игорь Петрович сам утверждает, что он адвокат. Так он действительно адвокат, либо же человек, назвавшийся адвокатом и способный оказаться кем угодно? — Решил уточнить я один не вполне понятный момент.

— Вам не откажешь в проницательности, — одобрительно кивнул Посредник. — Мы уточнили эту информацию, в конторе действительно работает сотрудник с этим именем, однако предоставленный нам портрет не совпал с лицом нашего гостя.

Или же кто-то просто немного изменился за лето…

— Тем не менее, у меня нет оснований считать, что он лгал, обозначив основную причину, по которой он хотел с вами встретиться. Если вам интересны мои догадки, то «Игорь Петрович» — непосредственный сотрудник той самой фирмы, что имеет к вам некоторые претензии. Большего я сказать, к сожалению, не могу, разве что отдельно отмечу, что, приняв его приглашение, вы никоим образом не рискуете. Безопасность встречи целиком и полностью моя ответственность. Я подбираю место, я слежу за тем, чтобы не было… инцидентов в процессе. А по окончании переговоров вы разойдётесь разными, специально для вас подготовленными маршрутами, так что вероятность засады минимальна. К тому же, ко мне обращаются не для того, чтобы подловить своих противников, а чтобы разрешить разногласия путём диалога. Поверьте, в наше неспокойное время только одно это намерение дорогого стоит.

— Я могу подумать? — Спросил я.

— Разумеется, такие вопросы не стоит решать с ходу, так что время у вас есть — приглашение будет действительно до конца месяца. Если всё же надумаете, приходите сюда, нужно будет определиться со временем, а на место мы доставим вас сами.

— Тогда, мне пора, — я поднялся, но, подойдя к двери, застыл, взявшись за ручку.

— Что-то ещё? — Участливо поинтересовался Посредник.

— Да, пожалуй. Это подземелье… почему именно здесь?

— Поверьте, есть ряд достоинств, которые значительно окупают мелкие бытовые недостатки, — уклончиво ответил он.

— И как, вредители не донимают?

— Крысы-то?

— Скорее кто-то покрупнее, — уточнил я, справедливо полагая, что здесь и Изверг вполне может завестись.

— У нас отличные охранники. Вам и правда пора, мой помощник вас проводит, — со всей возможной вежливостью отбрил меня Посредник.