Тим поднял Венди на ноги. Она выглядела ошеломлённой, не совсем понимая, где находится. В её волосах застряли маленькие обрывки бумаги. Стрельба на улице прекратилась, по крайней мере, на время. Послышался разговор, но у Тима сильно звенело в ушах, и он не мог разобрать ни слова. Но это было не важно. Если они там договаривались о мире, – это хорошо. Однако, разумно было бы ожидать продолжение боя.

– Венди, ты цела?

– Они… Тим, они убили шерифа Джона! А скольких ещё?

Он тряхнул её.

– Ты цела?

Она кивнула.

– Д-да. Думаю…

– Выведи Люка через заднюю дверь.

Она потянулась к нему, но Люк увернулся и побежал к столу шерифа. Таг Фарадей попытался схватить его за руку, но Люк увернулся и от него. Пуля задела ноутбук, сбив его на бок, но экран продолжал работать, хотя и треснул; на флэшке мигал маленький оранжевый индикатор готовности. У Люка тоже звенело в ушах, но теперь он был близко к двери и услышал слова миссис Сигсби: «Проверьте, жив ли мальчик».

«Ах ты сука, – подумал он. – Безжалостная сука».

 Люк схватил ноутбук и упал на колени, прижимая его к груди, когда Элис Грин и Том Джонс вошли через разбитые двойные двери. Таг поднял свой пистолет, но получил очередь из «НК» до того, как успел выстрелить; его форменную рубашку разорвало в клочья. «Глок» вылетел из его руки и покатился по полу. Единственный оставшийся в живых помощник шерифа, Фрэнк Поттер, даже не пошевелился, чтобы защитить себя. На его лице застыло выражение оцепенения и недоумения. Элис Грин выстрелила один раз ему в голову, а затем пригнулась, когда на улице позади них снова раздались выстрелы. А также вопли и крики боли.

Стрельба и крики на мгновение отвлекли мужчину с «НК». Джонс отвернулся и Тим дважды выстрелил в него: одна пуля попала в шею, другая в голову. Элис Грин выпрямилась и пошла дальше, перешагнув через Джонса с застывшим лицом. Позади неё Тим увидел ещё одну женщину, в возрасте, одетую в красный брючный костюм и с пистолетом в руке. «Господь всемогущий, – подумал он. – Сколько их ещё там? Они послали целую армию за одним маленьким мальчиком?»

– Он за столом, Элис, – сказала женщина в возрасте. Учитывая бойню, она звучала до жути спокойной. – Я вижу часть его повязки на ухе. Вытащи его и застрели.

Женщина по имени Элис обошла стол. Тим не стал говорить ей «стоять» – этот этап они уже прошли, – а просто нажал на спусковой крючок «Глока» Венди. Раздался глухой щелчок, хотя в обойме должен был остаться, по крайней мере, ещё один патрон, или два. Даже в этот сделай-или-умри момент, он понял причину: Венди не до конца зарядила пистолет после тренировки на стрельбище в Даннинге. Такие вещи не входили в список её приоритетов. Он даже успел подумать – как и в первые дни пребывания в Дюпре, – что Венди никогда не была создана для работы в полиции.

«Надо было остаться диспетчером, – подумал он, – но уже поздно. Кажется, нам всем конец».

Люк выскочил из-за диспетчерского стола, держа ноутбук обеими руками. Он замахнулся им и ударил Элис Грин по лицу. Треснутый экран раскололся. Грин отшатнулась к женщине в красном костюме, из её рта и носа заструилась кровь, а затем она снова подняла своё оружие.

– Брось! Брось! Брось! – закричала Венди. Она схватила «Глок» Тага Фарадея. Грин не обратила на неё внимания. Она целилась в Люка, который вынимал флэшку Морин Алворсон из гнезда ноутбука вместо того, чтобы занять укрытие. Венди выстрелила три раза, прищурив глаза и издавая пронзительный крик при каждом нажатии на спусковой крючок. Первая пуля поразила Элис Грин чуть выше переносицы. Вторая прошла через пустое пространство в двери, где всего две минуты назад была матовая стеклянная панель.

Третья попала Джулии Сигсби в ногу. Пистолет вылетел из её руки, и она рухнула на пол с выражением недоумения на лице.

– Ты выстрелила в меня. Почему ты выстрелила в меня?

– Ты тупая? Сама как думаешь? – сказала Венди. Она подошла к женщине, сидящей возле стены; под её ногами хрустело битое стекло. В воздухе пахло порохом, и участок – когда-то опрятный, а теперь похожий на руины – был наполнен плывущим голубым дымом. – Ты приказала им убить мальчика.

Миссис Сигсби одарила её такого рода улыбкой, которой пользуются те, кому приходится терпеть дураков.

– Ты не понимаешь. Да и с чего бы? Он принадлежит мне. Он – собственность.

– Больше нет, – сказал Тим.

Люк опустился на колени рядом с миссис Сигсби. На его щеках были брызги крови, а в одной брови – осколок стекла.

– Кто остался за главного в Институте? Стакхаус? Это он?

Она просто посмотрела на него.

– Это Стакхаус?

Ноль реакции.

Вошёл Барабанщик Дентон и огляделся. Его пижамная рубашка с одной стороны была пропитана кровью, но несмотря на это, он выглядел довольно бодрым. Из-за его плеча выглядывал Гутаале Добира, широко раскрыв глаза.

– Вот дерьмо, – сказал Барабанщик. – Ну и бойня.

– Мне пришлось застрелить человека, – сказал Гутаале. – Миссис Гулсби застрелила женщину, которая пыталась убить её. Так что, это явный случай самообороны.

– Сколько их снаружи? – спросил Тим. – Все убиты или есть выжившие?

Энни отпихнула Гутаале Добиру в сторону и встала рядом с Барабанщиком. В своём серапе, с дымящимся пистолетом в каждой руке, она выглядела, как персонаж из спагетти-вестерна. Тим не удивился. Теперь он был вне всякого удивления.

– Кажется, там все, кто был в фургонах, – сказала она. – Есть пара раненых, один с пулей в ноге, один тяжело ранен. Его подстрелил Добира. Остальные сукины дети выглядят так, будто отдали Богу душу. – Она оглядела помещение. – Господи, в Департаменте шерифа кто-то остался?

«Венди, – подумал Тим, – но не сказал вслух. Кажется, теперь она исполняет обязанности шерифа. Или Ронни Гибсон, когда вернётся из отпуска. Скорее всего, Ронни. Венди не захочет».

Эдди Гулсби и Ричард Билсон теперь стояли с Гутаале, позади Энни и Барабанщика. Билсон оглядел основное помещение – изрешечённые пулями стены, разбитые стёкла, реки крови на полу, распластавшиеся тела, – и приложил руку ко рту.

Эдди была покрепче духом.

– Док уже едет. На улице собралось полгорода, большинство вооружены. Что тут случилось? И кто это? – Она указал на худенького мальчика с повязкой на ухе.

Люк не отреагировал. Его внимание было приковано к женщине в брючном костюме.

– Конечно, Стакхаус. Больше некому. Мне нужно связаться с ним. Как это сделать?

Миссис Сигсби продолжала таращиться на него. Тим опустился на колени рядом с Люком. Он увидел в глазах этой женщины боль, отрицание и ненависть. Он не знал, что именно преобладало, но если бы его вынудили ответить, сказал бы – ненависть. Она всегда сильнее, по крайней мере, в первые минуты.

– Люк…

Люк не отреагировал. Всё его внимание было обращено на раненую женщину.

– Мне нужно с ним связаться, миссис Сигсби. Он держит в плену моих друзей.

– Они не пленники, они – собственность!

К ним присоединилась Венди.

– Кажется, вы отсутствовали в тот день, когда ваш класс узнал о том, как Линкольн освободил рабов, мэм.

– Приехали сюда, устроили пальбу в нашем городе, – сказала Энни. – Полагаю, теперь-то вы узнали, не так ли?

– Тише, Энни, – сказала Венди.

– Мне нужно связаться с ним, миссис Сигсби. Хочу заключить сделку. Скажите, как с ним связаться.

Когда она не ответила, Люк засунул большой палец в пулевое отверстие в её красных брюках. Миссис Сигсби взвизгнула.

– Не надо, ох, не надо, мне БОЛЬНО!

– Электродубинки – вот, что больно! – выкрикнул Люк. На полу задребезжали осколки стекла, образуя маленькие ручейки. Энни уставилась на них с широко открытыми от восторга глазами. – Уколы – больно! Быть полуутопленником – больно! А когда твоё сознание вскрывают? – Он снова надавил большим пальцем на рану. Хлопнула дверь, ведущая в ИВС, заставив их всех вздрогнуть. – Когда твоё сознание разрушают? Это больнее всего!

– Пусть перестанет! – закричала миссис Сигсби. – Пусть перестанет делать мне больно!

Венди нагнулась, чтобы оттянуть Люка. Тим помотал головой и взял её за руку.

– Нет.

– Это заговор, – прошептала Энни Барабанщику. Её глаза были выпучены. – Эта женщина участвует в заговоре. Все они! Я знала это с самого начала, я говорила об этом, но никто не верил!

Звон в ушах Тима начал стихать. Но он не слышал сирен, что не удивило его. Он предположил, что полиция штата даже не знает о перестрелке в Дюпре, – по крайней мере, пока что. И любой, кто позвонит в 911, попадёт не в Патрульную службу Южной Каролины, а к шерифу округа Фэйрли – одним словом, в руины. Он посмотрел на часы и не поверил тому, что мир полетел к чёртовой матери всего лишь пять минут назад. Максимум шесть.

– Миссис Сигсби, да? – спросил он, стоя на коленях рядом с Люком.

Она не ответила.

– У вас большие проблемы, миссис Сигсби. Советую сказать Люку то, что он хочет знать.

– Мне нужна медицинская помощь.

Тим помотал головой.

– Сейчас вам нужно просто ответить. А уж потом займёмся медицинской помощью.

– Люк говорил правду, – сказала Венди, не обращаясь ни к кому конкретно. – Обо всём.

– Что я говорила, а? – почти выкрикнула Энни.

В участок протолкнулся док Ропер.

– Святой Иисус Воскресным утром, – сказал он. – Есть живые? Сильно ранена эта женщина? Это что-то связанное с терроризмом?

– Они пытают меня, – сказала миссис Сигсби. – Если вы доктор, а судя по вашему саквояжу, – да, вы обязаны остановить их.

Тим сказал:

– Мальчик, которому вы помогли, Док, бежал от этой женщины и её головорезов, которых она притащила с собой. Не знаю, сколько там трупов снаружи, но мы потеряли пятерых, включая шерифа, и всё по вине этой женщины.

– Ладно, разберёмся с этим позже, – сказал Ропер. – А сейчас мне нужно позаботиться о ней. У неё кровотечение. И кто-нибудь должен вызвать чёртову скорую.

Миссис Сигсби взглянула на Люка, оскалив зубы в улыбке, которая говорила: «Я победила», затем снова посмотрела на Ропера.

– Спасибо, доктор. Спасибо.

– А стойкости ей не занимать, – сказала Энни не без восхищения. – В отличие от мужика снаружи, которого я ранила в ногу. На вашем месте я бы занялась им. Думаю, он продал бы свою мать за укол морфия.

Глаза миссис Сигсби расширились в тревоге.

– Оставьте его. Я запрещаю вам говорить с ним.

Тим поднялся на ноги.

– Запрещает она. Не знаю, кто вы и на кого работаете, леди, но, полагаю, ваши дни похищения детей сочтены. Люк, Венди, пойдёмте со мной.