На мгновение Люк застыл на месте, думая, что если он останется совершенно неподвижным и бесшумным, мужчина решит, что ему показалось и уйдёт. Но это была детская мысль, а он уже не был ребёнком. Даже близко. Поэтому он выполз наружу и попытался встать, но у него затекли ноги, а голова кружилась. Он бы упал, если бы белый парень не поддержал его.

– Ни хрена себе, пацан, кто отхватил тебе ухо?

Люк попытался ответить. Сначала был слышен только хрип. Он прочистил горло и попытался снова.

– Я попал в неприятности. Сэр, у вас не найдётся что-нибудь поесть? Или попить? Я ужасно голоден и изнываю от жажды.

Не сводя глаз с изуродованного уха Люка, белый парень – Мэтти – залез в карман и достал полпачки конфет «Лайф Сэйверс». Люк схватил их, разорвал обёртку и сунул четыре штуки в рот. Он думал, что вся слюна исчезла, поглощённая жаждущим телом, но откуда-то, будто из невидимых желез, брызнула ещё и сахар волной ударил ему в голову. На мгновение вспыхнули точки, пробежав по лицу белого парня. Мэтти огляделся, будто почувствовал чьё-то приближение, затем перевёл взгляд на Люка.

– Когда ты ел в последний раз?

– Не знаю, – ответил Люк. – Не могу точно вспомнить.

– Долго ты едешь на поезде?

– Около дня. – Должно быть, но казалось гораздо дольше.

– С самого Янкиленда?

– Да. – Мэн – самый что ни на есть Янкиленд, подумал Люк.

Мэтти указал на ухо Люка.

– Кто это сделал? Твой отец? Отчим?

Люк встревоженно уставился на него.

– Кто… почему вы так думаете? – Но даже в его нынешнем состоянии, ответ был очевиден. – Кто-то ищет меня. Как и на последней остановке. Сколько их всего? Что они говорят? Что я сбежал из дома?

– Всё верно. Твой дядя. Он привёл с собой пару друзей, один из них – полицейский из Райтвилл-Бич. Они не назвали причину, но да, сказали, что ты сбежал, в Массачусетсе.

То, что один из «встречающих» был полицейским, сильно напугало Люка.

– Я залез на поезд в Мэне, а не в Массачусетсе, и мой папа – мёртв. Мама – тоже. Всё, что они сказали, – ложь.

Белый парень обдумал это.

– Так, кто обрезал тебе ухо, бандит? Какой-то урод из приюта?

«Это не так уж далеко от истины, – подумал Люк. – Да, он был в своеобразном приюте, и да, им управляли уроды».

– Всё сложно. Просто… сэр… если эти люди увидят меня, то заберут. Возможно, не сейчас, если с ними нет полицейского, но обязательно заберут. Они вернут меня туда, где это произошло. – Он указал на ухо. – Пожалуйста, не рассказывайте. Пожалуйста, дайте мне остаться на этом поезде.

Мэтти почесал свою черепушку.

– Ну не знаю. Ты ещё ребёнок, и выглядишь хреново.

– Я буду выглядеть ещё хуже, если эти люди заберут меня.

Поверь мне, изо всех сил пожелал Люк. Поверь мне, поверь мне.

– Ну не знаю, – повторил Мэтти. – Хотя, скажу тебе честно, мне не понравился вид этих троих. Они казались какими-то нервными, даже коп. А кроме того, ты сейчас смотришь на человека, который три раза сбегал из дома, прежде чем у него, наконец, получилось. В первый раз я был примерно твоих лет.

Люк ничего не ответил. Пока что Мэтти двигался в правильном направлении.

– Ты хоть знаешь, куда направляешься?

– Туда, где смогу достать еды и воды, и подумать, – ответил Люк. – Мне нужно подумать, потому что никто не поверит в историю, которую я хочу рассказать. Особенно из уст ребёнка.

– Мэтти! – кто-то выкрикнул. – Быстрее, чувак! Если не хочешь бесплатно прокатиться в Южную Каролину!

– Тебя что ли похитили?

– Да, – сказал Люк и начал плакать. – А эти люди… тот, который назвался моим дядей, и коп…

– МЭТТИ! Вытирай жопу и давай быстрей!

– Я говорю правду, – просто сказал Люк. – Если хотите помочь мне, то отпустите.

– Вот же дерьмо. – Мэтти сплюнул за край товарного вагона. – Может, это и не правильно… но твоё ухо… Ты уверен, что эти люди плохие?

– Худшие, – сказал Люк. На самом деле, худшие были позади, но останется он в поезде или нет, зависело только от решения этого человека.

– Ты знаешь, где ты сейчас находишься?

Люк помотал головой.

– Это Уилмингтон. Поезд остановится в Джорджии, затем в Тампе и финиширует в Майами. Если тебя ищут, то они будут во всех этих местах. Но следующая остановка будет в обычном Зажопинске. Ты можешь…

– Мэтти, где ты, ёб твою мать? – Это прозвучало уже гораздо ближе. – Заебал. Нам нужно отметиться.

Мэтти снова с сомнением посмотрел на Люка.

– Пожалуйста, – сказал Люк. – Они сажали меня в бак. Почти утопили. Знаю, в это трудно поверить, но я говорю правду.

Послышались шаги по гравию, кто-то приближался. Мэтти спрыгнул вниз и на три четверти задвинул дверь товарного вагона. Люк заполз обратно в своё гнездо за маломоторной техникой.

– Ты же сказал, что собираешься посрать? Что ты здесь делаешь?

Люк ждал, что Мэтти скажет: «Там в вагоне прячется пацан, рассказал мне какую-то безумную историю о том, что его похитили в Мэне и засунули в бак с водой, поэтому он не хочет видеть своего дядю».

– Я сделал свои дела и решил глянуть мотоблоки «Кубота», – сказал Мэтти. – Мой «Лаун-Бой» едва фурычит.

– Ну, пошли, поезд не может ждать. Эй, а ты не видел тут ребёнка? Вдруг какой мальчишка запрыгнул в вагон на севере и решил, что неплохо бы скататься до Уилмингтона?

Последовала пауза. Затем Мэтти ответил: «Нет».

Люк сидел, подавшись вперёд. Услышав это слово, он прислонился затылком к стенке вагона и закрыла глаза.

Примерно через десять минуть поезд № 9956 резко дёрнулся и вместе с ним по цепочке дёрнулись все вагоны – теперь их было сто, – будто содрогнувшись. Сортировочная станция начала смещаться в сторону, сначала медленно, а затем набирая скорость. По полу вагона пробежала тень от сигнального поста, а потом появилась ещё одна тень. От человека. В вагон влетел бумажный пакет и приземлился на пол.

Люк не видел Мэтти, только услышал его голос: «Удачи, бандит». Затем тень пропала.

Люк так быстро выполз из своего укрытия, что треснулся здоровым ухом о корпус газонокосилки. Он даже не заметил этого. В пакете с пятнами жира лежал дар небесный. Он чувствовал его запах.

Дар оказался сырно-мясным бисквитом, пирожками с фруктовой начинкой и бутылочкой родниковой воды. Люку пришлось напрячь всю свою волю, чтобы не выпить всю полулитровую бутылку за раз. Он оставил четверть, поставил бутылку, затем снова схватил её и закрутил крышку; он подумал, что если поезд внезапно накренится, и вода прольётся, он сойдёт с ума. Он проглотил печенье в пять коротких укусов и запил одним большим глотком воды. Облизал ладонь, затем взял воду и пирожки, и залез обратно в своё гнездо. Впервые после спуска по реке в С. С. Поки и разглядывания звёздного неба, он почувствовал себя живым. И хотя он не совсем верил в Бога, найдя чуть больше свидетельств «против», чем «за», он всё равно молился, но не за себя. Он молился, чтобы гипотетическая высшая сила благословила человека, который называл его бандитом и бросил коричневый пакет в вагон.