Глава 11

Утро началось с привычного ворчания Шанти, который пытался меня растормошить. Так хотелось спать, что не было сил даже на препирательства с другом. Я просто молча удрала от него в ванную. А спустя короткое время уже наворачивала круги по парку. После бега мы переместились на мою личную пыточную, то есть лесную полянку. Правда, за последние месяцы она сильно видоизменилась и теперь больше походила на первое, нежели на второе.

Драконья фантазия оказалась богатой. На поляне появились тоннели из уложенных одна к другой бочек с выбитыми днищами. В их бока вбили гвозди таким образом, что получался такой… хм, вывернутый наизнанку еж. Предполагалось, что я научусь быстро ползать и при этом не стану дырявым трофеем, павшим на тренировочном поле брани. Еще радовали глаз широкие доски, расположенные на разной высоте от земли. Сначала меня заставляли по ним просто ходить, потом бегать. Позже задачу еще усложнили, велев передвигаться, сгибая и разгибая руки с одновременными махами ног. На первых двух уровнях получалось довольно неплохо, а вот на высоте человеческого роста становилось страшно, поэтому я или тормозила, или падала.

Данталиан постоянно талдычил о том, что страх – драгоценность, если воин умеет им управлять.

– Высота давит на психику. Скорость теряется, так как мешает страх, – говорил он. – Чем крепче твой внутренний стержень, тем лучше физические показатели. И наоборот.

Поэтому все занятия проводились с упором на тренировку психики. Нелюди заставляли меня выполнять упражнения, связанные с опасностью и риском.

– Благодаря этому ты научишься побеждать страх в самые трудные для себя минуты, – внушал демон, без сожаления кидая меня на очередное препятствие.

Еще были упражнения на развитие силы и гибкости. Я училась правильно прыгать и падать. И откровенно недоумевала над таким, как мне казалось, странным подходом к обучению искусству самообороны, но друзья раз за разом повторяли о важности владения собственным телом. Мало улучшить физическую форму, повысить уровень выносливости и укрепить мышцы. Прежде чем начать сражаться, тем более с оружием, нужно развить координацию движений, устойчивость, равновесие и самоконтроль.

Теперь я не только приседала и отжималась, но еще и подтягивалась на перекладине. Ну как подтягивалась, вначале просто висела и дрыгалась, словно парализованная ядом кумары, под шуточки несносной семейки демонов. Но Шанти продолжал гонять меня, не обращая ни на кого внимания, заставлял выкладываться по полной, работать на износ.

Тогда злость на себя и на глумливых близнецов становилась моим союзником и помощником. Она не давала мне раскиснуть, начать ныть и жалеть себя. Стиснув зубы, я вспоминала, ради чего все это делаю. Я ведь сама хотела этого! Поэтому упрямо продолжала покорять становившиеся с каждым разом все изощреннее снаряды и упражнения.

Позже я заметила, что мои усилия стали вознаграждаться. Теперь я могла и отжаться, и подтянуться, и прыгнуть ноги врозь через бревно, водруженное на опору на высоте примерно моей талии. И еще много всего того, что с неиссякаемым энтузиазмом выдумывали и тут же воплощали в жизнь мои друзья.

Сегодня демоны нас уже ждали.

– Привет! – крикнула я и направилась знакомым маршрутом на полосу препятствий.

– Алиса, выполни только разминку. После перейдем к освоению навыков ближнего боя, – остудил мой пыл Дант.

Я приятно удивилась: ну наконец-то, хоть что-то! Думала, не доживу до момента, когда меня соблаговолят допустить, так сказать, к телу. Правда, он тут же добавил, что старые упражнения не отменяются, просто теперь будут чередоваться с занятиями по борьбе. Ладно, я все равно была рада.

Дант против обычного выглядел серьезно и собранно:

– Внимательно слушай и запоминай. Твоя самооборона по большей части должна строиться не на мышечной силе, а на хитрости, внутренней гибкости, точности, скорости и внимании. Твоя тактика – использовать энергию нападающего. Поняла?

Я кивнула.

– Теперь оружие. Мне думается, что нет смысла учить тебя владеть мечом. И вообще, все длинное, громоздкое и тяжелое – это не наш случай. Так?

Я пожала плечами: обидно, конечно, но ему виднее. В глубине души я не переставала надеяться на чудо, но вместе с тем признавала правоту демона. Разве я подниму меч? Не говоря уж о том, чтобы его еще и по назначению использовать.

– А сам ты чем владеешь? Никогда не видела у тебя оружия.

Данталиан ухмыльнулся:

– Во-первых, я много чем владею и, предупреждая твой следующий вопрос, Лили тоже.

Мне показалось, он хотел сказать что-то еще, но промолчал, покосившись на Шанти, который сидел с невозмутимым видом и внимательно нас слушал.

– Во-вторых, повода ходить экипированными до зубов пока вроде нет. Мы и без оружия кое-чего можем, – Дант впервые за утро расплылся в широкой улыбке, обнажив клыки и хищно выпустив когти. – И в-третьих, не такой уж я и безоружный, – он отодвинул полы своего плаща и потянулся к поясу.

Ого, да это и не пояс вовсе! Мои брови поползли вверх. В руках Данта лежал тонкий клинок с обоюдоострым лезвием длиной с его полный рост, если не больше. Само лезвие, узкое и гибкое, словно лента, крепилось к простой рукояти, почти полностью скрывавшейся в ладони демона. Я даже присвистнула:

– Ничего себе! Боюсь представить, как этой, хм… Как она, кстати, называется? Как ей можно драться без риска покрошить самого себя на мелкие кусочки.

– Это разновидность тальвара.

Я с интересом покосилась на Лили:

– У тебя тоже такой?

Демоница хитро мне подмигнула:

– Не совсем. Мне больше нравится уруми, – она тоже потянулась к поясу.

Моему взору предстал загадочный уруми. Он был похож на оружие Данта с той лишь разницей, что лезвий оказалось много. Более тонкие, наподобие жгутов, также заточенные с обеих сторон. Жуть какая. И все время они мирно носили это вместо пояса, обмотав вокруг талии. В такие моменты начинаешь ясно понимать, как мало ты пожил, повидал и знаешь.

– Я т-тоже б-буду этим сражаться? – заикаясь, уточнила я.

Воображение живо нарисовало, что останется от меня после первой же тренировки. Причем даже противник не нужен: я этой длинной штуковиной сама себя так уделаю, что и этого хватит.

– Совсем запугали девчонку, – вступился за меня Шанти.

– Никого мы не пугали! Она сама показать попросила, – возмутилась Лили.

Дант рассмеялся:

– Нет, конечно, Алиса. Чтобы овладеть тальваром, нужно минимум лет двенадцать учиться. У тебя вроде нет столько свободного времени? Хотя если сильно настаиваешь…

Я быстро помотала головой и облегченно выдохнула.

– Ну, я так и подумал. Смотри, я принес более подходящее для тебя оружие. Выбирай.

Передо мной появились четыре разных предмета. Два немного отличающихся по виду ножа; короткий прут, заостренный с обоих концов, с приделанной к нему парой колец по центру; а еще… веер. Определенно, Дант сегодня не перестает меня удивлять.

– Вот это мне нравится, – не скрывая иронии, ткнула я пальцем в веер.

– Еще бы, – демон фыркнул.

Внезапно все это время спокойно наблюдавшая за нами Лилиан всем корпусом подалась вперед и ударила по брату уруми, который по-прежнему держала в руках. Я ахнула. Но за долю секунды до того, как острые лезвия-плети впились в плоть Данта, он легко отразил их, молниеносно раскрыв веер и приняв боевую стойку. Мне оставалось только потрясенно хлопать глазами.

– Неплохая попытка, сестренка, – улыбаясь, прокомментировал демон.

– Позеры, – закатил глаза Шанти.

– Ты просто завидуешь, что не можешь продемонстрировать себя во всей красе, – промурлыкала Лилиан. – Ну что, Алиса, у тебя еще остались какие-то сомнения насчет возможностей тессэна?

– О, отнюдь! Все очень доступно и… э-э-э, наглядно.

– Хорошо, – вновь посерьезнел Дант и указал на острый прут с кольцами: – Вот это сантенсу – простое, но эффективное оружие. В кольца продевают средний и безымянный пальцы, а стержень сжимают в ладони. Кольца можно снабдить шипами, чтобы добавить поражающей способности удару. Пока это лишнее: мы же учим тебя защищаться, а не убивать.

Я нервно сглотнула. До меня только сейчас начало доходить, насколько серьезно происходящее. Друзья не шутят, возможно, убивать мне все же придется. Смогу ли? Вспомнила мерзко ухмыляющегося Крэка, жадно склонившегося надо мной. Нет, не хочу об этом думать! Я прогнала дурные мысли прочь. Даже в теории не собираюсь размышлять по этому поводу.

– Ну, а ножи тебе, думаю, знакомы. Разница лишь в том, что один из них метательный. У него отлично сбалансированное лезвие и, как видишь, отсутствует гарда. Если хочешь, можешь использовать их сразу в паре.

– Заманчиво, – неуверенно отшутилась я, – все это мне предстоит освоить?

– Да. Чем больше навыков и разнообразнее арсенал, тем больше шансов выжить.

Я внимательно посмотрела Данту в глаза. Он не шутил, он был очень серьезен.

– С чего начнем?

– А что тебе нравится?

– Тессэн, необычно и… обманчиво выглядит. Кроме того, я уже видела его в действии.

– Отличный выбор. Так и знал, что он тебя заинтересует.

– Навык владения тессэнами полезен магам воздушной стихии. В сочетании с их магическими способностями веера позволяют проводить интересные атаки, – произнес Шанти. – Смотрю, ты отлично подготовился к возложенной на тебя миссии, мой темный друг.

Демон развел руками. Мол, да, вот такой я классный и предусмотрительный. Затем он закончил начатую драконом мысль:

– Некоторые маги воздуха используют веер в качестве вспомогательного инструмента для работы со стихией. Взаимодействие с тессэном расширяет доступный набор техник стихийной магии.

Я воодушевилась от открывшихся перспектив, теперь веер мне стал нравиться еще больше. Тонкие кованые пластины, из которых состоял тессэн, поражали изяществом и излучали опасность. От возможностей его применения захватывало дух. Похоже, это любовь с первого взгляда.

Все дальнейшее время мы с Дантом посвятили изучению приемов ударов со сложенным тессэном. Отрабатывали базовую стойку и движения кистей. Я училась правильно держать веер, резко его раскладывать и складывать одним движением. Взаимодействие с этим оружием доставляло мне удовольствие. Все движения, в основном, выполнялись плавно и красиво, подобно танцу.

С ума сойти: никогда бы не подумала, что драться с холодным оружием в руках может быть настолько увлекательно. Дант оказался поистине знатоком своего дела! Кстати, интересно, чем он занимается по жизни? Впервые я с сожалением прервала тренировку. Обняла демона и от избытка чувств чмокнула его в нос. Быстро попрощавшись, мы с Шанти рванули в сторону дома, нужно было еще успеть ополоснуться и переодеться.

Как ни странно, упаднический дух, витавший вчера за ужином, продолжил полет и сегодня за завтраком. И Мариэль, и Нолан, и господин Линн все как один находились в подавленном состоянии. Я поинтересовалась, все ли хорошо со здоровьем Мариэль и ребенка. Получила вялый ответ, что все в порядке, и больше расспрашивать не рискнула. Даже Эльза, обычно довольно жизнерадостная, втягивала голову в плечи и сутулилась. Лорд Гарнет и вовсе не явился на трапезу. Занятно.

Так как никто не желал поддерживать беседу, я полностью сосредоточилась на себе, мысленно продолжая отрабатывать связки и переходы. Энергия из меня так и била ключом. Наконец-то я стала приближаться к поставленным целям. Сознание этого давало большой заряд бодрости духа и даже как будто повысило самооценку. Я так старалась, из кожи вон лезла, и все не зря!

Хотелось поскорее вложить бурлящий внутри меня энтузиазм в какое-нибудь полезное дело. Поэтому после завтрака я отправилась в оранжерею, чтобы составить давно требующий моего внимания перечень из имеющихся там растений с самыми сильными лекарственными свойствами. Подготовить из них сырье и посадить новые на замену.

Перечень следовало разбить на категории в соответствии с тем, на что эти свойства будут направлены. Например, горло: нужно собрать цветки календулы и листья шалфея – это если болит, а если кашель – то понадобится алтей и багульник. Работа предстояла нудная, кропотливая и не входящая в список первоочередных моих обязанностей. Собственно, потому я до последнего ее и откладывала. Но на дворе разгар зимы и самый пик простудных заболеваний.

К тому же многие полезные свойства у растений перекликаются, по незнанию можно взять очень ценный экземпляр и использовать для тех целей, где подошел бы самый распространенный вид. А у меня здесь все под строгим контролем: что-то дополнительно орошается, греется, охлаждается, какие-то виды я специально заставляю проявлять нетипичные свойства. В общем, без инструкций в мои владения лучше не соваться.

Шанти, узнав, чем я собираюсь заниматься, сморщил нос и сказал, что лучше он почитает в нашей комнате или сходит погулять, после чего удрал. Ну, не больно-то и хотелось, все равно мне будет не до разговоров.

Я погрузилась в увлекательный мир ботаники и знахарства, как иногда дразнился дракон. Не замечая времени, бродила вдоль стеллажей, заставленных разнообразными горшочками, каждый из которых имел свой номер и подпись: что растет, когда посажено, особые примечания, если необходимо. Делала пометки и отбирала нужные растения. Потом вернулась в ту часть, где растения были высажены прямо в грунт. Между двумя высокими бортами пролегала дорожка из разноцветных камешков.

Там я посеяла новые семена, привезенные Ноланом из столицы. Закончив с этим, направилась в любимый уголок в оранжерее. Туда, где располагался рабочий стол в окружении больших вазонов с лавровишней и алламандой. Рядом благоухал жасмин, а с решетчатых перекладин под куполообразной прозрачной крышей красивыми каскадами свисали плети вечнозеленого шелколиста.

Завершив разносить по разным спискам то, что запланировала и даже сверх того, я устало откинулась на спинку стула и потерла виски. Прикрыла глаза, давая им возможность отдохнуть, а сама тем временем наслаждалась витающими ароматами. Как хорошо! На улице зима, холод и снег, а здесь внутри буйство природы и разнообразие красок.

Мое внимание привлек какой-то посторонний шум из дальнего конца оранжереи. Оттуда, где она граничит с лесом. Я прислушалась: ничего, только журчание воды из оросительных систем да легкий шелест вентиляции. Кстати, надо закрыть оставленные для проветривания окна. Я поднялась и сладко потянулась.

Сегодня выдался на редкость пасмурный день. Серые облака тяжело нависали над землей. А теперь поднялась метель, и стало окончательно гадко. Терпеть не могу такую погоду: без яркого солнечного света и ясного неба у меня портится настроение. Представила, как придется возвращаться через пургу по заснеженному парку – унылая перспектива.

По пути к приоткрытым окнам я пыталась рассмотреть, что происходит «за бортом». Ничего не видно. Внутри было светло, как в летний день, и казалось, будто на улице уже вечер. Лишь мое отражение маячило в стеклах. На миг мне почудилась едва различимая тень, промелькнувшая над границей забора и прилегающей к нему территории. От неожиданности я вздрогнула. Кто бы это мог быть? Может, конюх или садовник? Глупости, когда это они научились летать. А вдруг это кто-то из моих друзей-нелюдей?

Я присмотрелась внимательней: тщетно, сколько ни напрягайся. Зато саму меня снаружи видно, как на ладони, с такой-то подсветкой. От этой мысли стало неуютно. Я поежилась и вернулась к столу. Изо всех сил постаралась задвинуть куда подальше разыгравшееся воображение и вернуть ощущение умиротворения. Померещилось, скорее всего, ничего ведь толком не видела и так разволновалась. А если и видела, мало ли что это могло быть. Нужно вернуться в дом, выпить успокаивающий отвар и помедитировать. Вот только брести одной по парку в такую вьюгу совсем не хочется.

Соберись, Алиса! Я решительно натянула теплые вещи. Кому сказать: сама неизвестно чего испугалась – да дракон меня на смех поднимет, и близнецы, если узнают. Тоже мне воин, еще несколько часов назад размышляла об убийствах и мнила себя грозой разбойников. Таким образом уговаривая себя и подбадривая, я порысила в сторону дома. Бр-р-р, как же все-таки мерзко на улице!

Лишь оказавшись внутри светлого просторного коридора усадьбы, я расслабилась и облегченно выдохнула. Все, сегодня и носу больше никуда не высуну. Представила свою уютную комнату с камином и подсвечниками в виде милых оленей, после чего тихонько рассмеялась над своим глупым страхом и выбросила его из головы.

Забежав на кухню, я застала хлопочущую у плиты Эльзу. Приятная она все-таки женщина, не слишком многословная, но это скорее даже плюс. В отличие от служанки Маришки, которая готова была трещать без умолку все свободное и не очень время. Та тоже мне нравилась своей бесхитростностью и открытостью, но долго находиться рядом с ней я не могла. Ее болтовня быстро утомляла, и уже через полчаса хотелось удрать куда подальше. Эльза же по характеру и манере поведения полностью соответствовала своему внешнему виду. Среднего телосложения, степенная немолодая дама, но и пожилой не назовешь. Она умела быть полезной и незаменимой, не привлекая внимания. Просто хорошо выполняла свою работу и никогда не нарушала личных границ окружающих ее людей.

Перекусив, я отправилась на поиски своего вредного дракончика. Не обнаружив его ни в комнате, ни в библиотеке, я начала методично обследовать жилые комнаты дома. И куда он запропастился? Вряд ли Шанти захотел бы пойти на улицу в такую погоду – я уже изучила его привычки. Дракоша разделял мою нелюбовь к мрачному небу и снежной пурге, так и норовящей запорошить глаза и забиться куда ни попадя.

Я так увлеклась путешествием из комнаты в комнату и изучением окружающей обстановки, что не заметила, как ушла в ту часть усадьбы, где никогда раньше не бывала. А посмотреть здесь было на что. Деревянные сундуки, зеркала в дорогих золоченых рамах, двустворчатые шкафы и буфеты на высоких ножках, заставленные диковинными вещами, высокие кресла с мягкой обивкой и вензелями на резных спинках. Полы устилали пушистые ковры, а на стенах часто встречались тканые картины с изображением различных сюжетов.

Разглядывая диковины и перемещаясь все дальше в глубь дома, я обнаружила, что нахожусь в совсем незнакомом коридоре. Причем, судя по сумрачному свету, едва пробивавшемуся сквозь задернутые портьеры, и толстому слою пыли на полу, сюда не ходят и остальные. Любопытство не одну крысоловку сгубило, но мне стало ужасно интересно осмотреть все до конца, ведь убранство вокруг выглядело действительно впечатляющим. Осторожно ступая и внимательно глядя под ноги, я продолжила путь.

В длинном пустом коридоре со стенами, обитыми темным деревом, было много дверей, но все они к моему огромному разочарованию оказались запертыми. Я огляделась: пустынно, уныло, мрачно. Кое-где даже висела паутина. Тут мне на глаза попалась дверь, отличавшаяся от остальных массивностью и большими размерами. Она явно отделяла вход не просто в одну из комнат, а, должно быть, целый переход в другое крыло здания. Повертев головой и прикинув, куда может выводить проход за дверью, я завернула за угол и побрела в нужном направлении, держась рукой за пыльную стену.

Чутье не обмануло: вскоре обнаружился ход, который привел к загадочной двери с обратной стороны. Порадовавшись немного маленькой победе, я задумалась о том, что делать дальше. По-хорошему стоило бы уже выбираться отсюда и двигать в сторону обитаемых комнат. Однако я заметила едва различимые следы, ведущие куда-то вправо и скрывающиеся за поворотом. Как интересно! Тут же забыв о намерениях вернуться и чувствуя себя великим следопытом, я начала аккуратно красться вдоль таинственных отпечатков, стараясь на них не наступить. Путь привел к очередной двери с позолоченной ручкой. Без всякой задней мысли я машинально ее повернула, ожидая, что и эта дверь окажется запертой.

Ой! Ручка поддалась легко, и дверь, тихо скрипнув, отворилась. Я же, не рассчитав усилие, буквально ввалилась в большую комнату, заставленную без всякого порядка мебелью. Плотно задернутые шторы создавали сумрак. Но благодаря блужданию по темным коридорам, мои глаза хорошо приспособились к скудному освещению. Без труда я разглядела и убранство помещения, и того, кто в нем сейчас находился.

На широком кресле в пол оборота к двери, согнувшись и положив голову на руки, сидел лорд Гарнет. У его ног стояла бутылка вина, на письменном столе лежала такая же опрокинутая бутылка. Похоже, он тут довольно давно. На мгновение мне показалось, что он спит и не заметил моего присутствия. Молясь Высшим Силам, я попыталась спешно ретироваться, но не успела. Потревоженный скрипнувшей дверью лорд Гарнет поднял голову и посмотрел на меня затуманенным взглядом.

Мне стало не по себе: в его светлых, умных и добрых глазах поселилось настоящее безумие вперемешку с отчаянием. Переминаясь с ноги на ногу, я судорожно подыскивала слова оправдания, как назло на ум ничего не приходило.

– Ты! – первым подал голос лорд. – Какого демона ты тут делаешь?

От злого, хриплого и изменившегося до неузнаваемости голоса я вздрогнула, теряя последние остатки здравомыслия.

– Я… я случайно… искала… заплутала… наткнулась… случайно… простите, – замямлила я, не в силах изречь что-либо связное.

– Вон! Живо! – рявкнул лорд. – Чтобы духу твоего здесь не было!

– Прошу прощения…

– Я сказал, убирайся прочь! – его лицо перекосилось от гнева.

Не чувствуя ног, я пулей вылетела из комнаты, страстно желая оказаться как можно дальше от этого места и от разъяренного лорда.

Какого тролля меня вообще понесло туда? Ежу же было понятно: раз закрыто и никто не ходит, то и мне делать там нечего. Ругая себя на чем свет стоит, я неслась сломя голову и не разбирая дороги. Одновременно с этим меня жгла обида на хозяина дома. Конечно, я повела себя неосмотрительно, но, это не повод разговаривать со мной в подобном тоне. Я чувствовала себя преданной и обманутой, как бы глупо это ни выглядело со стороны. Я так сильно прониклась к этому вызывающему уважение и восхищение человеку, что такое его поведение никак не вязалось со сложившимся в моей голове образом. В памяти злым эхом звучали его резкие, выплюнутые мне в лицо слова. Меня всю потряхивало, а на глаза наворачивались слезы.

Неожиданно на моем плече сжались чьи-то цепкие пальцы. Проморгавшись, я разглядела хмурое лицо Лейтона Линна. Быстро оценив обстановку и мой вид, он сделал совершенно верные выводы насчет случившегося:

– Алистер, не стоило тебе сюда приходить, – ровным бесцветным голосом сообщил он.

Это я и без его гениальных советов поняла.

– Ты встретила лорда Гарнета?

Я неопределенно хлюпнула носом, сознавая, что если открою рот, то точно разревусь. Господин Линн, правильно истолковав мое молчание, как-то обреченно вздохнул и продолжил:

– Не обижайся на него. Завтра он пожалеет о том, что ты видела.

Я с недоверием покосилась на собеседника. Вот чего он ко мне привязался, делать больше нечего, что ли? Стараясь высвободиться из его хватки, я повела плечом. Мне совершенно безразлично, что завтра будет думать протрезвевший лорд. Сейчас я хочу вернуться в свою комнату и успокоиться. А в дальнейшем, пока не появится возможность отсюда уехать, буду соблюдать дистанцию, поддерживая с хозяином дома лишь деловые отношения.

Но Лейтон не отставал. Пристально глядя на меня, он покачал головой:

– Пойдем отсюда. Давай поговорим в более подходящем месте. Ты успокоишься, выпьешь отвара мятлицы и выслушаешь все, что я тебе скажу.

Я обреченно закрыла глаза. Ведь не отцепится ни за что, придется идти. И я покорно поплелась за ним, надеясь поскорее избавиться от навязчивого присутствия. Лейтон привел меня в библиотеку, попутно заглянув на кухню и разжившись успокаивающим отваром.

– Садись, – распорядился он.

Я безучастно подчинилась, настроившись выслушать все, что он желает мне сказать, после чего без лишних разговоров удалиться к себе. Таким образом с большой кружкой в руках я больше сосредоточилась на своих мыслях, нежели на расхаживающем передо мной взад и вперед мужчине. Также краем глаза я отметила присутствие в библиотеке Шанти, который после нашего появления бесшумной тенью прошмыгнул со своего места и устроился рядом со мной.

Ни я, ни Лейтон никак не отреагировали на дракона, хотя оба заметили его присутствие. Господин Линн расправил усы и устало потер кончик носа.

– Понимаешь, Алистер, я говорю это только потому, что знаю, насколько ты симпатична Гарнету и как сильно он успел к тебе привязаться.

Я с изумлением посмотрела на собеседника.

– Да-да, – перехватил он мой взгляд, – не удивляйся. Ты умна, непосредственна и похожа и по характеру, и по манере поведения на Мирэль – его внучку, которую он очень любил.

– Любил? – растерянно повторила я, выделив окончание.

Лейтон кивнул:

– Несколько лет назад в этом доме случилось несчастье.

Он некоторое время помолчал, будто подбирал слова. Казалось, говорить ему трудно и не особо хочется. Затем решительно продолжил, более не останавливаясь и не прерываясь:

– У Гарнета был еще один сын, старший. Орсон Андраш, волею судьбы одаренный большой силой, он в совершенстве владел огненной стихией. Орсон всегда отличался прилежанием и вскоре добился отличных результатов в магической сфере. Он обладал честолюбием и высокими амбициями, поэтому семейное дело его не привлекало. А вот служба при имперском дворе вполне соответствовала его стремлениям. В итоге Орсон стал заместителем главного ниора Тайной Канцелярии императора. Гарнет гордился сыном, а тот, в свою очередь, никогда не забывал про отца и брата. Не зазнавался, старался помогать и в делах, и в доме, когда располагал свободным временем. У мальчика появилась своя семья, жена и детки – Мирэль и Майтон. Несколько лет назад они погибли. Отправились на очередной прием к императору, сильно спешили, и по пути… Нам сообщили: «несчастный случай», никто из экипажа не выжил. Детям на тот момент исполнилось всего пятнадцать и тринадцать лет.

Лейтон перестал мерить шагами комнату и отошел к окну, замер.

– После этого Гарнета, как говорят, понесло. Его горе было безутешно, а траур никак не заканчивался. Он сильно запил, стал замкнут, резок и необщителен, его начали одолевать приступы гнева. Он распустил практически всех слуг, перестал интересоваться делами. Мы, как могли, старались помочь ему облегчить страдания, но все без толку. В конечном итоге однажды ночью Гарнет просто взял и исчез из дома. Я и Нолан с ног сбились, разыскивая его – все безрезультатно. Кстати, по этой же причине Нолан до сих пор и не женился. Почти сразу, как он привез Мариэль, произошло несчастье и, естественно, свадьбу отложили. Затем с Гарнетом стало твориться неладное, а далее и вовсе все силы и внимание тратились на его поиски. Когда же все более-менее наладилось, Мариэль понесла. Да еще, я так понял, у нее со своей семьей какие-то трения… В общем, откладывали-откладывали, а потом уже поздно стало, решили подождать появления на свет малыша.

Я сидела тихо-тихо, потрясенная открывшимися откровениями. Постепенно в голове складывалась общая картина, закрывались многие вопросы относительно семьи Андрашей.

– Впрочем, я отвлекся. Когда мы совсем уже отчаялись отыскать Гарнета, на пороге усадьбы появился ниор Форт Абигайл. Он сказал, чтобы мы не волновались, что со старшим лордом все в порядке, и скоро он будет дома. И действительно: через несколько дней они вместе вошли в центральные ворота и как ни в чем не бывало проследовали в дом. Уж не знаю, при каких обстоятельствах они повстречались и почему ниор обратил внимание на моего друга. Гарнет никогда не рассказывал об этом, а я не решался спросить, напомнив тем самым о темных временах прошлого. С тех пор Гарнет снова ожил, начал улыбаться, шутить, интересоваться делами и окружающим миром. В дом вернулся покой, его обитатели вздохнули с облегчением. Но каждый год накануне того злосчастного дня, когда мой друг лишился частички своей души, на него находит хандра и он на несколько дней впадает в печаль. Разум Гарнета затуманивается отчаянием и злостью на несправедливость судьбы. А тут ты так некстати стала свидетелем его слабости и боли. Возможно, теперь ты сможешь понять причины такого его поведения и не будешь судить слишком строго. Гарнет в самом деле к тебе очень привязался. Ему будет трудно потерять твое доверие и расположение, причиной чего он сам же непреднамеренно и оказался, – господин Линн пришел к тому, с чего начал повествование.

Он с шумом выдохнул и, резко развернувшись, быстрым шагом покинул библиотеку. А я так и осталась сидеть с чашкой остывшего отвара мятлицы в руках и потрясенно осмысливать услышанное. На меня накатила апатия, еще недавно плескавшаяся в крови обида сменилась горьким сочувствием. Я знала, каково это, терять близких, родных и самых любимых людей. Хоть мне и было совсем мало лет, когда не стало папы, я отлично помню боль и пустоту, которая навечно поселилась в моей душе.

Со временем удалось ее спрятать, прикрыть, будто плотным одеялом, сотканным из повседневных забот и переживаний. Но как бы глубоко я ни спрятала и во сколько бы слоев ни завернула эту тоску по утраченному, она всегда оставалась во мне. Нам тоже тогда сказали: несчастный случай, без расследования, никто не виноват, так бывает, просто не повезло. И мы с мамой остались наедине с горем и терзающими вопросами. Почему? За что? Как же так? Почему судьба настолько несправедлива? За что она лишила нас любимого человека? Как вышло, что именно мой папа стал случайной жертвой в разыгранной партии между жизнью и смертью?

Маме тогда было очень плохо. Я помню ее слезы, которые она прятала от меня, и тихие всхлипывания по ночам, когда она думала, что я давно сплю. Ей пришлось стать сильной, ведь на руках у нее осталась маленькая я. Она справилась, пережила, тоже спрятала свою печаль. Только она знает, чего ей это стоило. «Папа хотел бы видеть нас счастливыми», – говорила мне мама. Даже если сейчас все плохо, впереди обязательно найдется что-то хорошее.

Какой странный сегодня день: кажется, будто с утра прошла целая вечность. Рассказ Лейтона оказался слишком неожиданным. Я и предположить не могла, что в стенах этого милого дома, ставшего мне почти родным, произошло такое горе. И что все эти добрые, умные, веселые люди, которые в нем живут, тоже в прошлом столкнулись с непоправимой трагедией, унесшей жизни целой семьи.

Конечно же, я больше не сердилась на лорда Гарнета. Человека, потерявшего частичку своей души, обезумевшего от горя и боли, но нашедшего в себе силы продолжать жить. Ему было еще тяжелее, если вообще можно сравнивать подобные вещи, горе – оно у каждого свое. Но лишиться сразу и сына, и внуков, пережить своих потомков. Что может быть страшнее и противоестественнее для обычного человека? Родители не должны хоронить своих детей.

Я могла его понять. Это слабость, оставшаяся с ним в память о черных днях – он просто человек. Он и так сделал очень многое, чтобы остаться самим собой. Мне не следовало лезть за закрытые двери, совать нос в его личный ад, его боль и его израненную сторону души. На его месте я бы еще не так разозлилась. Стало стыдно и грустно: так глупо вышло. Не преднамеренно, сама того не желая, я стала свидетелем глубоко личных переживаний этого достойного уважения человека. Да еще и вся эта история всколыхнула мои собственные, давно и тщательно схороненные в дальнем углу сердца, переживания.

В глазах защипало. Я подняла руку: оказывается, по щекам катятся тихие слезы, а я и не замечала. На мои колени опустилась теплая чешуйчатая, ставшая такой родной, голова. Я и забыла, что Шанти все это время находился рядом. Он присутствовал в библиотеке на протяжении всего рассказа Лейтона, ничем не выдавая себя. И сейчас он молча ждал, не вмешиваясь в происходящее у меня в душе. Я погладила его гребешки, осторожно перебирая их пальцами, обводя контур казавшейся такой нежной и уязвимой перепонки. Едва уловимо касалась подушечками пальцев чешуек вокруг его носа и глаз, словно пересчитывала каждую.

– Я с тобой, я рядом. Пойдем? – произнес Шанти тихим, успокаивающим голосом.

И я была ему благодарна. Он так хорошо меня понимает, иногда кажется, что даже слишком хорошо. Мой вредный, заносчивый, надменный, строптивый и очень упрямый дракоша. Но всегда неизменно тонко чувствующий, что я испытываю в душе, и никогда не переходящий черту. Онстал таким близким и необходимым, как островок безопасности, как последнее прибежище, как якорь. И за это можно простить его любые высокомерные повадки. Рядом с Шанти я ничего не боялась, чувствовала себя защищенной от всех невзгод. Глупо, наверное, но это не подчинялось разуму, ощущение возникало на уровне инстинктов.

– Конечно. Пойдем, сейчас я только…

Одна слезинка упала ему на нос и скатилась прямо в открытую пасть. Дракон удивленно моргнул и замер, будто прислушиваясь к своим ощущениям. Затем он слизнул с моей щеки еще одну, готовившуюся упасть, слезинку. Я обняла его за шею и прошептала:

– Спасибо за то, что ты есть.