66

Под мрачными чертогами дома, принадлежащего советнику императора Гиллайну, вторые сутки подряд продолжался не прерываемый ни на минуту обряд.

В это же время слуги Гиллайна из числа посвященных рыскали по всему городу и выискивали хозяину необходимые жертвы, которые требовались для путешествий за гранью реальности. Прежде хозяин мог обходиться без «свежего мяса», однако в результате совершенной им ошибки могущественные силы отвернулись от него, и многое в доме Гиллайна теперь происходило по-другому.

Младший брат Гиллайна, Дельвайс, вначале полагал, что родственник окончательно распался. Однако теперь ситуация в корне изменилась. На зов Гиллайна прибыли все его ученики. Целая колонна существ в черных капюшонах проследовала по гостиной зале. Дельвайс был вынужден признать, что с его братом еще не все кончено.

В момент, когда очередных жертв окропляли мочой шакала, неожиданно разорвался портал, и на каменный пол вывалился Джун – один из лучших учеников Гиллайна, подосланный к адмиралу Эрвилю. Поначалу дела Джуна шли хорошо, Эрвиль был послушнее щенка, однако теперь посланец валялся на полу с распоротым брюхом, истекая шипящей кровью, и выл, требуя, чтобы его спасли.

– Что случилось, Джун?! – спросил Гиллайн, удерживая бьющегося раненого. – Успокойся и расскажи нам, что случилось.

Гиллайн обернулся к стоящим в стороне ученикам и произнес:

– Ты, Теллур, – иссохший палец указал на самого рослого, – волоки сюда нищего, он все равно не годится для большой работы, а затянуть рану Джуна мы сумеем.

Находившийся в беспамятстве грязный старик вдруг пришел в себя и завопил от ужаса, когда его потащили к распростертому на полу человеку. Рана на животе лежащего дымилась и источала запах серы. Это было похоже на извержение небольшого ядовитого вулкана, который клокотал капельками темно– красной, почти черной крови.

С продолжавшего орать нищего сорвали ветхие лохмотья и, вывернув руки, стали пригибать несчастного к клокочущей ране колдуна. Почувствовав близкое исцеление, края раны дрогнули и потянулись навстречу жертве. Еще немного, и они сомкнулись на тощей груди жертвы. Нищий последний раз вскрикнул и замолк.

А Джун сразу же перестал корчить рожи, и его лицо разгладилось.

– Это все адмирал Джим, мастер, это он всем верховодит, и его влияние на Эрвиля слишком сильно… О, как хорошо! – Боль отпускала, и Джун начал улыбаться. – Признаться, у меня был шанс ударить его ножом – не насмерть, а для острастки, но он необычайно проворен. Змеиное происхождение проявляется в нем практически открыто. Он тих и спокоен, когда нет опасности, а в бою наносит удар неожиданно, ужесточая его эмоциями…

– А это правда, что они уничтожили Железного Германа? – спросил Дельвайс. – Или они сумели его как-то обмануть?

Джун глубоко вздохнул и, отбросив в сторону выжатые останки старика, поднялся на ноги.

– А разве мастер не говорил тебе?

– Брат говорил, но… – Дельвайс замялся.

– Он мне не верит, – пророкотал Гиллайн, – скажи ему ты, Джун.

– Да, Железный Герман уничтожен. Теперь он валяется с отрезанной головой. А крестьяне со всей округи и дикое зверье запасаются его кровью.

– Но это едва ли возможно… – покачал головой Дельвайс. – Я видел работу Германа в бою при Хатананке. Это была отменная магическая работа – пепел и ни одного предмета крупнее песчинки…

– Тебе следует больше прислушиваться к тому, что говорит мастер, Дельвайс, – с нажимом произнес Джун. – Разве не он первый прочитал в рунах, что сын змеи Джим Кэш прибудет в нашу страну и с ним будет предмет Инвертус, сила его безгранична? Я знаю, что ты не слушаешь брата, но послушай меня – я трижды путешествовал до Темного Дна мира и возвращался обратно. Так вот, мастер прочитал, что Джим пройдет все испытания, которые ему уготованы, и уйдет. Такие проходят сквозь миры, словно нож через масло, – их ничем не остановить, но если все же остановить… – Джун мечтательно вздохнул и, запрокинув голову, раскинул руки. – Если его остановить, вся сила змей многих поколений останется с нами. Но остановить Джима Кэша не так просто. Для начала его нужно ослабить, свести с ума друзей, – а таковой у него здесь один, – подорвать уверенность в себе, заставить совершать поступки, которые будут терзать его едким стыдом… И только потом нам будет по силам подержать в руках его теплое сердце. Сердце змеи…

– А император знает о победе его адмиралов? – задал вопрос Дельвайс Гиллайну.

– Для этого у него есть штандартенфактор – этот матричный шут… Скоро он будет тут и порадует императора. На свой лад…

После этих слов Гиллайна все рассмеялись, кроме Дельвайса, который по-прежнему не успевал за развитием сложной интриги.

Между тем Джун несколько раз присел, словно совершая разминочные движения, а затем посмотрел на лежавшие рядами тела людей, усыпленных и приготовленных для поддержки нового путешествия Гиллайна.

– Мастер, нет ли какой работы? Хочется размять собственные ноги и руки – признаться, дряблый организм этого Эрвиля стеснял меня.

– Есть работа, Джун. Нужны еще две девушки. О девственницах я уже не говорю, их в этом городе не найти.