Петля обратной связи

При реакции на стресс пептиды, вырабатываемые в мозге, возбуждают тело. Этот процесс можно сравнить с нарастанием снежного кома, который трудно остановить. Как только тело вовлекается в него, мы оказываемся в центре петли обратной связи. Вот как это происходит. Мы ощутили угрозу или испытали стресс. Наш средний мозг заставляет тело реагировать: вырабатывать стрессовые химикалии. А поскольку тело хочет сохранить состояние гомеостаза, ему со временем будет требоваться все больше этих химикалиев. И гипоталамус будет побуждать гипофиз вырабатывать их, а они, согласно своей природе, воздействовать на клетки, побуждая их снова посылать свои требования в мозг.

В какой-то момент начинает казаться, что теперь тело контролирует ситуацию и перенимает мыслительную функцию, воздействуя на мозг, побуждая его и дальше вырабатывать эти химикалии. Пока мозг и тело вовлечены в эту петлю обратной связи, мы находимся в состоянии химического равновесия.

Для большинства людей эта карусель напоминает, к сожалению, не тихое колесо обозрения, а безумную вертушку перевозбуждения и страха.

Поскольку эти химикалии задают и определяют наши психологические установки, а мозг и тело сомкнуты, как ноги лыжника, мчащегося с горы, изменить что-либо становится крайне трудно, но не невозможно.

Теперь нам должно стать понятно, каким образом многие люди совершенно изнашивают свой организм за счет собственных мыслей и реакций. Люди, переживающие спонтанные исцеления от болезней (см. главу 2), могут достигать этого за счет избавления от того образа мыслей, который довел их организм до такого плачевного состояния. Когда мы преодолеваем образ мыслей, запускающий реакцию на стресс, у тела может появиться достаточно энергии, чтобы начать исцеление. В следующей главе мы рассмотрим подробнее, как это происходит.

Глава 9

Химия эмоциональной зависимости

Существование «центров контроля эмоций» у нас в голове пробуждает образы расы роботов, созданных «природой» для переживания неких состояний и совершения определенных действий. До некоторой степени наше сознательное «я» (заинтересованное в карьерном росте, личном счастье и т. п.) должно установить компромисс в нервных цепях мозга между тем, что мы «знаем», и древним знанием, «прошитым» в лимбической системе. Может ли это объяснить двойственность и парадоксальность, сопутствующие «модели» или теории человеческого разума? В некотором смысле конфликты просто встроены в эту систему; то, чего мы хотим для себя, может не совпадать с тем, что пойдет на пользу эволюции нашего вида.

Ричард Рестак, доктор медицины. «Мозг: Последняя граница»

В главе 8 мы рассмотрели реакцию на стресс, проявляющуюся на неврологическом и химическом уровне. В этой главе мы поговорим о развитии зависимости от знакомого набора химических веществ, вырабатываемых силой наших мыслей. Разобравшись в химии этой зависимости от собственных мыслей, мы сможем освободиться от нее и пойти дальше по пути эволюции.

Как мы уже видели, все воспоминания содержат эмоциональную составляющую. Следовательно, почти все наши мысли заряжены эмоционально, и думая о чем-либо, мы также по ассоциации испытываем соответствующие эмоции. По мере того как мы восстанавливаем в памяти данные, относящиеся к людям, местам, вещам, временным периодам и событиям, и связанные с ними эмоции, мы активируем независимые нервные сети, отвечающие за каждое из этих воспоминаний. Активировавшись, это умонастроение запускает секрецию химических веществ, как в синаптическом пространстве, так и в гипоталамусе, стимулирующих мозг и тело. Каждая мысль обладает своей химической сигнатурой. В результате наше мышление становится ощущением – в действительности каждая наша мысль есть ощущение. Это происходит с нами постоянно и бессознательно.

Так как все это связано с зависимостью? Согласно простейшему определению, зависимость – это нечто такое, чего мы не можем перестать делать. Допустим, вы находитесь в состоянии крайнего нервного возбуждения. Близкий человек поднял больную для вас тему о вашем промахе полугодовой давности – вы не сумели передать ему важное сообщение, – и вы снова чувствуете себя в нокауте от этого, как минимум, тысячного напоминания о вашей ошибке. Разумеется, близкий человек высказал это вам не в осуждение, а в виде невинного предположения:

– Ты уверена, что мне никто не звонил, пока меня не было?

Но вы слышите подтекст в этих словах и отвечаете соответствующим образом:

– Да, уверена. Я не идиотка. Я слышу, когда звонит телефон. И знаю заветную фразу: что ему передать.

На что ваш собеседник отвечает, подливая масла в огонь:

– Я и не утверждаю, что ты этого не знаешь. Я просто не уверен, что ты знаешь, как донести услышанное до нужного человека.

И в этот момент вас прорывает – и вы начинаете припоминать друг другу все грехи, большие и малые, совершенные за все то время, что вы знаете друг друга. Представьте, что в такой момент я вхожу в комнату и говорю каждому из вас:

– Я понимаю, что вы сейчас очень сердитесь. Я вижу это по вашим лицам и слышу по голосу. Прошу вас, перестаньте. Прямо сейчас. Просто перестаньте сердиться.

И вы отреагируете примерно так:

– Перестать? Ты спятил, что ли? Ты слышал, что он мне сейчас говорил? Он ворошит то, что случилось полгода назад, когда я была в домашних делах или занималась чековой книжкой, до которой у него никогда руки не доходят. Было девять вечера, и он где-то шатался со своим дружком Филом, торчал в спортивном баре, смотрел дурацкий футбол, пока я тут надрывалась с калькулятором, у которого цифра пять вечно западает. А потом позвонил его кретин братец сказать об их чертовой рыбалке. И я забыла передать ему это. Но я не забыла, как закрывать судки с жареной картошкой, чтобы она не выдохлась!

Прекратить такую бурю воспоминаний обо всех промахах и связанных с ними эмоциях совсем не просто. Пока СНС побуждает вас к борьбе или бегству, вы не можете сделать ни того, ни другого в такой ситуации. Общественные нормы, законы и здравый смысл не велят вам переходить в физическое противоборство, но и первой закончить перебранку вы тоже не решаетесь. Так что вас переполняют химикалии, вырабатывающие всю эту мобилизующую энергию, – и вы оказываетесь в тупике. Вы подавляете себя. Вы рационализируете. Вы уклоняетесь. Вступаете в глупый спор. Ворошите все ваше прошлое. Вы не можете переключиться, даже если кто-то к вам подходит и советует это. Почему?

Прежде чем я отвечу на этот вопрос, давайте вернемся к примеру из главы 8. Помните, я предложил вам представить, как вы за рулем машины пересекаете перекресток, чтобы не останавливаться на светофоре? После чего вы заметили в зеркале проблесковые огни полицейской машины, и этот стимул запустил реакцию борьбы или бегства. Хотя, понятное дело, в такой ситуации вас не спасет ни бегство, ни борьба.

Но почему нет? Ведь надо признать, что есть люди, выбирающие бегство от полиции. Чаще всего, как мне кажется, у них уже есть неприятности с законом и они не хотят возвращаться в тюрьму. Но что, если вы выберете бегство и скоростную погоню? Признаюсь, я не раз фантазировал об этом. Возможно, кто-то делает так потому, что он уже, по сути, в тюрьме – своей внутренней тюрьме: рутинной, однообразной, обыденной повседневной жизни, в которой так не хватает сильных чувств и новизны. Разумеется, я не побуждаю вас нарушать закон, чтобы выбраться из повседневной рутины, но я часто размышляю о том, что толкает некоторых людей внезапно сделать что-то совершенно нетипичное для себя. Можем ли мы вообще говорить, что действия, совершаемые нами, и решения, принимаемые нами, или путь, по которому мы идем, нетипичны для нас? Ведь, как ни крути, мы сами сделали выбор: это итог работы конкретной нервной сети. Так где же все это таилось долгие годы?

В случае ссорящейся пары (которая к тому же имеет схожие нервные сети) причина того, что они оба так разгорячились, относительно проста: им это нравится. Нравится не в том типичном смысле, какой мы вкладываем в это слово, но в смысле привычности этого чувства. И если вы пытаетесь понять, почему два постоянно ссорящихся человека продолжают оставаться вместе, эта глава как раз для вас, в ней, в числе прочего, вы найдете ответ и на этот вопрос.