Глава 65
Пораненное ухо продолжало саднить, и Хаммер время от времени притрагивался к наклеенному на него куску пластыря. Прикосновение усиливало жжение, лейтенант поспешно отдергивал руку, но скоро забывался и вновь беспокоил рану.
«А все почему? Потому, что хотел выглядеть красиво, идиот, – ругал себя лейтенант. – Вон Коноплев поехал нестриженый и Бриар тоже, а Пакгауз, так тот даже не побрился толком».
Хаммер вспомнил выражение лица рядового Куррапаса, когда тот сказал:
– Ничего, сэр, до свадьбы заживет.
«Ну не идиот?! Чуть не отрезал человеку ухо, да еще с улыбочкой заявляет: до свадьбы заживет! – От запоздалого гнева Хаммеру стало жарко. – Нет, нужно было убить скотину прямо на месте. Ничего, вот вернусь и убью».
На том лейтенант и успокоился. Он решил больше не обращать внимания на пораненное ухо и осмотрелся.
В салоне челночного транспорта «ВОВ-4» находились двенадцать офицеров. Кроме Коноплева, Пакгауза и Бриара, Хаммер хорошо знал двух лейтенантов-радиотехников и вольнонаемного Буши, специалиста по агрессивной фауне.
Буши занимался изучением всяких злых козявок и составлением совершенно нечитабельных инструкций по безопасности.
В свое время Хаммеру пришлось ознакомиться с парой десятков таких текстов, и все они начинались одинаково: «Если покусание уже произошло, то вам следует…»
Время от времени Буши покидал свой лабораторный бокс и, вооружившись сачком, выходил за ограждение базы. Там он ловил несколько еще не описанных им экземпляров и снова запирался на пару недель, по прошествии которых появлялся на людях и раздавал очередное «слово правды».
Хаммер вздохнул. Ему было скучно. Коноплев и Пакгауз играли в карты, Бриар спал, Буши о чем-то беседовал с капитаном-локаторщиком, а до знакомых лейтенантов было слишком далеко.
Не будешь же кричать как дурак: «Привет, ребята, как дела?»
– Тебе чего не сидится, Хаммер? – не отрываясь от игры, спросил Коноплев.
– Ухо болит, – признался Хаммер. – Доверился этому придурку Куррапасу, так он меня чуть инвалидом не сделал.
– Надо было обратиться к матросу Рябову. Он стрижет очень хорошо, – сказал капитан. – Эй-эй, господин лейтенант, эта карта сюда не ложится.
– Извините, господин капитан, ошибочка вышла, – хитро улыбнулся Коноплев.
– Вы шельма, господин лейтенант, но я все вижу. Старика Пакгауза не проведешь.
– А почему с нами нет майора Рейнольдса? – спросил Хаммер.
– Наверное, он поедет со второй партией, – предположил лейтенант Коноплев. Карта не шла, и он проигрывал Пакгаузу уже вторую спиртовую тыкву.
– Нет, – сказал капитан, – он не поедет, я это точно знаю.
– Значит, в шкафу у босса припасена кукла, – сказал Коноплев, делая рискованный ход.
– Какая кукла? – не понял Хаммер.
– Понятно какая, – следя за игрой, продолжил Коноплев, – надувная и резиновая.
Челнок тряхнуло. Бриар всхрапнул и проснулся. Пустым взглядом сонного человека он посмотрел сквозь лейтенанта Хаммера и снова закрыл глаза.
«Что-то сейчас поделывает моя Элеонора», – попробовал грустить Хаммер.
– О, я вижу огни! Я уже вижу огни! – закричал майор медицинской службы. Все не занятые картами и сном тотчас приклеились к иллюминаторам.
Заметив, что Пакгаузу хочется посмотреть на огоньки борделя, Коноплев предложил:
– Согласен на ничью.
Капитан, не долго думая, махнул рукой:
– Ладно, живи, – и, бросив игру, перепрыгнул ближе к иллюминатору.
Лейтенант Коноплев подобрал карты Пакгауза и, заглянув в них, сокрушенно покачал головой:
– Везет же людям, а? А мне за всю игру пришло только три козыря. Что там видно, Хаммер?
– Обычная баржа. Как в прошлый раз. Дурацкие разноцветные гирлянды и два сторожевика по бокам.
– Интересно, нас поставят в очередь на рейде или дадут выпить в баре? – подал голос майор медицинской службы.
– Значит, говоришь, баржа? – переспросил Коноплев, задумчиво мешая колоду.
– Да. С виду обычная баржа, – повторил Хаммер.
– Как буднично – взяли баржу и переделали под бордель. А ведь в детстве я представлял себе летающие бордели эдакими воздушными замками.
– О, я уже сгораю от нетерпения, – снова забеспокоился майор-медик. Ему не сиделось на месте, и он мерил шагами проход между креслами.
– Ура, господа, кажется, мы прошли рейд, – сообщил кто-то.
– А это значит, что в нетерпеливом ожидании половина из нас перепьется в баре, – заметил Коноплев.
– Ну когда же мы пристанем, я уже не могу, честное слово, – с надрывом произнес, вышагивая по салону, майор-медик.
Наконец «ВОВ-4» коснулся пристани и замер. В свой иллюминатор Хаммер видел, как к челноку потянулся рукав. Он коснулся судна, и по стенам пробежала легкая дрожь.
– Бриар, ты проспишь все на свете! – крикнул на ухо спавшему лейтенант Коноплев.
– Да, народу здесь хватает, – сказал капитан Пакгауз. – Вон челнок 102-го пехотного корпуса. Вон «Морские бродяги», а ракетчики с Крыма притащились на десантном шаттле.
– Что, приехали, что ли? – протирая кулаками глаза, спросил Бриар.
– Да, Бри, можешь расстегивать штаны, – сказал Коноплев.
Входной шлюз зашипел сжатым воздухом, и майор-медик, расталкивая офицеров, рванулся к двери.
– Господа, пропустите! Прошу вас, пропустите! Мне срочно, мне нужно срочно! Я этого дня полгода ждал!
Офицеры расступились, и майор с треском протиснулся в только что открывшуюся щель переходного шлюза.
– Вот приспичило человеку, – покачал головой Пакгауз.
– С такими проблемами в армии нечего делать. Свихнуться можно, – сказал Коноплев, бросив косой взгляд на Хаммера.
Один за другим офицеры проходили через шлюз и оказывались в транспортном рукаве. Последним челнок покинул лейтенант Хаммер.
