Глава 64
Так повелось, что после ужина Мэнсон на пару часов ложился, чтобы подремать. Случалось и так, что вечерний отдых затягивался и он спал до самого утра, однако это его не беспокоило – Мэнсон списывал свою сонливость на бессонные ночи, проведенные им в джунглях.
Но в этот раз его разбудили. Кто-то тронул Мэнсона за плечо, и он проснулся.
– Лала, ты?
Поначалу ему никто не ответил, и Мэнсон решил, что его снова посетила птица. Однако через секунду незнакомый голос произнес:
– Пойдем, Жефа. Аюпа ждет тебя.
Мэнсон поднялся на ноги и, слегка пошатываясь и держась за стену хижины, вышел наружу.
От ярко горевших костров по округе распространялось желтоватое сияние. Мэнсон никогда не видел, чтобы огонь был такого странного цвета, но этот поток желтого свечения помог ему лучше рассмотреть своего провожатого.
Это был парень лет двадцати. Он шел впереди Мэнсона и направлялся к центру деревни. Мэнсон помнил, что хижина Аюпы стоит на северной окраине поселения, однако сейчас они шли совсем в другую сторону.
На всякий случай он спросил:
– Что, Аюпа сейчас не в хижине?
– Нет, – односложно ответил провожатый, едва посмотрев в сторону Мэнсона.
Они прошли мимо одного костра, потом мимо другого – везде сидели одни мужчины. Возле первого костра их было пятеро, а возле второго Мэнсон насчитал семь человек. Люди были совершенно неподвижны и смотрели на пламя, находясь в каком-то оцепенении.
«И желтый огонь, и эти люди… Все как-то странно», – подумал Мэнсон.
Провожатый шел не останавливаясь, пока они не приблизились к костру, возле которого стояло несколько охотников. От группы людей отделился человек, и Мэнсон узнал Аюпу. Опираясь на свою клюку, старик подошел ближе и улыбнулся.
– Рад видеть тебя, Жефа, – сказал он. – Сегодня для тебя большой день.
Старик положил руку на плечо Мэнсона, и тому показалось, будто к нему поднесли горящую головню. Плечо нестерпимо жгло, но интуиция подсказывала, что нужно потерпеть.
Наконец Аюпа убрал свою огненную ладонь, и Мэнсон осторожно повел плечом. Ожога как будто не было.
– Что делают эти люди, мистер Аюпа? – решился спросить он.
– Они смотрят на огонь, – просто ответил старик.
– А зачем они это делают?
– Они смотрят на огонь, чтобы накопить силу, – пояснил Аюпа и, упреждая следующий вопрос, добавил: – Сила нужна им для далекого путешествия.
Мэнсон кивнул, хотя ничего не понял. Он осторожно посмотрел по сторонам – бдения у костров продолжались. Лимонно-желтые языки пламени то рвались вверх, то собирались у земли в яркие вращающиеся вихри.
Так продолжалось около десяти минут. Потом от одного костра поднялся человек и пошел под навес. За ним последовал другой, потом еще и еще. Люди поднимались и шли прямо, словно по начерченной линии. Они заходили под навес и рассаживались там ровными рядами.
Наконец под навесом собрались все охотники, и тогда пламя костров приняло естественный цвет.
– Пойдем и мы, Жефа, – негромко сказал Аюпа и подтолкнул Мэнсона.
Они приблизились к навесу на расстояние тридцати шагов, и Аюпа остановился. Движимый любопытством, Мэнсон хотел подойти ближе, но старик его остановил:
– Тебе туда нельзя, Жефа. Стой пока здесь.
Мэнсон послушно встал рядом с Аюпой и начал внимательно следить за сидевшими под навесами людьми. Полумрак скрывал их лица, и все они казались совершенно одинаковыми. Ничего не происходило, но напряженная тишина вызывала у Мэнсона внутреннее беспокойство.
«Почему я не слышу ни одного звука? Ни цикад, ни всплеска воды, ни крика ночной птицы? И где Лала? С ней было бы намного спокойнее».
– Женщинам сюда нельзя, – тихо проговорил Аюпа, не поворачивая головы.
«Понятно», – сказал про себя Мэнсон, не удивляясь тому, что старик прочел его мысли. А тишина между тем становилась все напряженнее. Странная это была тишина, Мэнсон даже и не подозревал, что она бывает такая разная.
Сначала это была просто тишина, и все. Потом она стала как бы расслаиваться, ну словно дневной свет, который распадается на семь цветов радуги. А потом в этой тишине послышался звук. То есть нет, это звучала сама тишина. Она гремела, она сметала все на своем пути. Она наступала, как цунами.
Зрение Джефа выхватило непонятное освещенное пятно. Пятно оказалось лицом одного из тех, кто неподвижно сидел под навесом.
«Сирил», – узнал его Мэнсон.
Лицо ночного охотника выделялось все четче. Казалось, оно светилось изнутри непонятным холодным светом. В какую-то долю секунды Джеф увидел, как все тело Сирила полыхнуло яркой вспышкой, и эта вспышка вытянулась в длинную струну, рванувшуюся к небу.
Событие уже произошло, но Мэнсон все еще видел засвеченное негативное изображение Сирила, которое пульсировало немой вибрацией и, казалось, раскачивало Мэнсона влево – вправо, влево – вправо.
Откуда-то издалека донесся первый звук.
«Это крик, – лениво подумал Мэнсон. – Кто-то кричит».
«Не смотри туда!» – надрывался кто-то.
«А почему не смотреть? – удивился Мэнсон. – Это же так красиво и необычно».
Последовала новая вспышка, и на этот раз Мэнсон услышал ее звучание. Этот звук больно ударил по барабанным перепонкам, и Мэнсон равнодушно отметил, что ему в нос попала вода. Он вздохнул и закашлялся.
Кто-то помог Мэнсону подняться, и он понял, что сидит в воде.
– Ну как он, Гаена? – послышался обеспокоенный голос Аюпы.
– Да все нормально, – отозвался Мэнсон, и тут же сильный приступ рвоты вывернул его наизнанку.
«Какой ужас, кажется, я отравился», – успел подумать Мэнсон перед тем, как его вывернуло еще раз.
– Тащи его на берег, – приказал Аюпа, и чьи-то сильные руки поволокли Мэнсона по песку. Наконец ему помогли подняться, и Мэнсон удивленно заозирался. Совсем близко он увидел своего провожатого. Парень крепко держал Мэнсона, чтобы не упал.
Чуть в стороне стоял Аюпа. Хотя было темно, Мэнсон узнал старика по седым волосам и корявой клюке, на которую он опирался.
– Что… это было? – не сразу выговорил Мэнсон.
– Нелегкое испытание для настоящего мужчины, – сказал Аюпа и посмотрел на провожатого: – Гаена, отведи его в хижину.
