Глава 24

На этом все как бы успокоилось. Тот, кто отправлял разбойников в налет на их торговый дом, понял, что силой, по крайней мере такой, уже ничего не решить, и затаился. Откуда ему было знать, что нанятый им главарь рассказал все, что знал, и даже немного больше. Вячеслав имен, услышанных от него, никому – даже своим – не называл. И разрешил Ждану встречи со своей избранницей. А с ней все было непросто. Точнее, не с Миланой, а с ее семьей и конкретно с отцом. Дело в том, что по раскладу сил в Смоленске по отношению к Вяземскому княжеству семья избранницы Ждана находилась как раз во вражеском лагере. Прямо классическая история про Монтекки и Капулетти! Отец ее, достаточно успешный купец, хотя и не входил число активных противников, все же был там не последним человеком. Но тем не менее поддерживать отношения со Жданом отец Милане не запретил. Или его попросили не запрещать. К тому же на открытии торгового дома он был, как бы имея собственное мнение на этот счет. Но сделок не заключил. Вячеслав, допрашивая вожака налетчиков, вскользь упомянул его имя, но – допрашиваемый на него не прореагировал. Это значило, что он не участвовал в организации налета. Что вполне было логично. Отношения его дочери и Ждана были общеизвестны. Вдруг бы дочь что-то узнала и предупредила Ждана? Поэтому по крайней мере к организации этой акции его не привлекли. Одновременно появился вариант попытки узнать подробности той ночи у Ждана через Милану. Пусть эта информация и была бы не существенной. Выводы можно было попытаться сделать. Вопрос лишь в том, проговорится ли Ждан? Поэтому Вячеслав запретил Ждану говорить об этой ночи в любой форме и всем, включая Милану. Кроме этого, Ждан был теперь обязан носить в специально выданной ему оперативной кобуре пистолет, с разрешением использовать его в самом крайнем случае. И сопровождала его на свидания четверка вооруженных телохранителей. Вооруженных в том смысле, что кроме обычных летних кафтанов с подкладкой из кевлара и титановых пластин у них также были ТТ. Ну, стрелять их Вячеслав более-менее научил.

После событий той ночи и короткого доклада по радио в Вязьму Вячеслав написал докладную с изложением всех нюансов нападения, действий противника и подчиненных, допроса вожака и свои выводы по ситуации. Это он отправил в запечатанном конверте с капитаном ближайшего буксира. Через неделю после отправления письма по связи Никодимов сообщил ему, что доклад его рассмотрен, проанализирован, и с его выводами руководство княжества согласно. Поэтому принято решение готовиться к действиям по варианту «три Б», и с со следующей баржей к нему прибудет усиление для выполнения задачи. Это значило, что княжество решило ответить ударом на удар. Оставалось собирать информацию и ждать людей.

Но случилось непредвиденное. Соперники начали первыми. Ждан, как обычно, в условленное молодыми время встретил Милану у ворот ее дома. Ее также обычно сопровождала нянька, приставленная отцом Миланы следить, чтобы честь дочери и семьи не пострадала. Поздоровавшись и взяв девушку под руку, Ждан направился к Торговой площади. Пара телохранителей следовала в шагах трех впереди молодых, и вторая пара примерно на столько же отставала от них. До площади дошли без происшествий, а там все и случилось. Неожиданно воины, стоявшие у торгового лотка спинами к проходившим Ждану и Милане, буквально отпрыгнули от него. Причем двое повисли на Ждане, заблокировав руку, которой он поддерживал девушку, а третий, самый мощный из них, сбил Милану с ног. И тут же стал ее поднимать, отряхивая на ней одежду от уличного мусора. При этом он, с ухмылкой на лице, совершенно не таясь, ощупывал ее. Милана, вначале оторопевшая от неожиданности, взвизгнула и ударила наглеца по лицу. Попыталась ударить, потому что высокий рыжеволосый нурман легко перехватил ее руку и, сжав ее и коверкая язык, воскликнул:

– О-о! Почти валькирия! И за что? За то, что я был неловок и случайно уронил тебя? Так я заплатил за это! Я пощупал твои сиськи и твою – задницу. Согласись, мои руки гораздо лучше это делают, чем вот этого недоноска! – и он указал на Ждана. – Потому что мои руки – это руки воина! А воинам принадлежит этот мир. Так что ты должна быть довольна. Но если мы с тобой пойдем вон в тот постоялый двор, я понравлюсь тебе еще больше! Но тогда ты уже будешь должна мне!

Ждан наконец-то смог вырваться из объятий соплеменников нурмана и, сделав шаг и одновременно задвигая Милану за себя, встал перед ним. Слева и справа, закрывая его с Миланой и нянькой с боков и сзади, ощетинились ножами телохранители. А вокруг них стояла плотная стена чужих воинов, одетых в кольчуги и с оружием в руках.

– Ну! Давай, трэль, повесели меня. У тебя теперь интересная жизнь будет – трэлем! Я научу тебя жрать дерьмо и жить в дерьме! Или не жить вообще! – презрительной ухмылкой встретил его шаг нурман.

Ждан замешкался. С ножом нападать на вооруженных обидчиков значило умереть почти сразу. Достать пистолет? А это точно тот случай, когда им можно воспользоваться? Все это быстро промелькнуло в голове, и он уже склонялся к решению отдать команду на применение секретного оружия, когда за спинами окружавших их раздался голос:

– А ну, посторонись! Разойдись!

Воины, убирая оружие, нехотя разошлись, пропуская шестерых городских дружинников-варягов. Ждан и его люди ножи не убрали.

Старший варягов, узнав Ждана, кивнул ему и дополнил:

– И ты, купец, убери. И людям своим скажи.

– Кто такие? – продолжил он, повернувшись к нурманам и безошибочно определяя обидчика Ждана как старшего.

– Я хевдинг Хродгейр Счастливчик. А это мои хирдманы.

Только сейчас Ждан смог внимательно рассмотреть обидчика. Высокий, мощный нурман, с большой бородой в три косы и шрамом через всю левую сторону лица.

– Что делаете в городе? Почему обнажили оружие? У нас торговый город – пользоваться оружием запрещено. Для этого есть специально отведенное место.

– О! Да у вас тут все по-взрослому, все серьезно! Мы только сошли с драккара. В вашем городе впервые. – И, уже глядя на Ждана, продолжил: – Ну что, недоносок, вызовешь меня на хольмганг? Или предпочтешь жизнь нидингом?

Ждан к этому моменту уже оценил ситуацию. На победу шансов было немного, но трусом он никогда не был, и поэтому выбора у него не было.

– Я, Ждан сын Борислава, вызываю тебя, Хродгейр Счастливчик, на поле. Пусть боги решат, кто из нас прав!

– Ну так пошли! Не будем отнимать время у богов. Где у вас тут исправляют ошибки природы?

– Успокойся, хевдинг! – вступил в разговор варяг. – Поле у нас за городом, у реки. И по решению старейшин города, суд богов проводится раз в седмицу. Как раз через четыре дня. А пока – предупреждаю – за убийство в городе можно заплатить жизнью. Или вирой, которую ты, Хродгейр Счастливчик, собрать не сможешь. А сейчас – всем разойтись! И запомните, мы за вами следим!

– Ну, поживи немного, трэль! Мой тебе совет: если она тебе не дает – возьми себе девок и оторвись напоследок. Хоть будет что вспомнить перед смертью.

Нурманы, расходясь, засмеялись шутке хевдинга.

Ждан, сжав рукоять ножа так, что побелели пальцы, вслед им громко сказал:

– Как говорит один мой хороший друг, хорошо смеется тот, кто смеется последним!

– Ждан! Любый мой! Он тебя убьет!

Он повернулся к Милане. Та, вся белая от испуга, неотрывно смотрела на него, и из уголков глаз у нее катились слезинки.

– Ну что ты! Еще не вечер, все будет хорошо, – попытался он ее успокоить и инстинктивно обнял. Хорошо, что их с Миланой от людей в этот момент закрывали его охрана и нянька.

Свидание было сорвано. Милана не плакала больше, но и развеселить ее было невозможно. Да и, по правде говоря, Ждану тоже было не до веселья. Проводив девушку до дома, купец отправился в торговый дом.

Получив экстренное сообщение из Смоленска от Никодимова, Фомичев распорядился о сборе ближников на срочное совещание. Докладывал Никодимов. Свой доклад он подытожил выводом:

– На данный момент заместитель главы нашего дома по безопасности собирает информацию о сопернике Ждана Бориславовича. Доклад об этом он сделает позже, однако несомненно, что ситуация инспирирована нашими недругами. Почему именно Ждан? Так он самый простой объект для воздействия. Не уверен, что в комбинации принимал участие отец Миланы. Вряд ли бы он согласился на такой шаг. Ведь если Ждану не удастся отстоять честь невесты, то следующим по списку идет он, как глава семьи. Скорей всего, девушку и ее семью использовали втемную, получив каким-то образом информацию о времени ее встречи со Жданом. В дальнейшем этот момент нам необходимо использовать. Однако сейчас главным для нас является необходимость решить вопрос с поединком. Времени у нас осталось немного, а ни терять Ждана Бориславовича, ни его репутацию, которая является и нашей, нам нельзя. Поэтому прошу высказывать вопросы, если имеются, и мысли по ситуации.

Первым немедленно отозвался Чтибор.

– Я могу биться вместо Ждана!

– Нет! – ответил ему Фомичев. – Ты уже бился с одним хевдингом. Тогда, скажем так, повезло. Но везти все время не может. А если проиграешь ты – возникает ситуация, уже описанная Валерием Николаевичем. Наши конкуренты не успокоятся, пока либо не истребят если не всех нас, то наших людей в Смоленске, либо не выдавят из города. Поэтому нужно думать, как сделать так, чтобы и поединок выиграть, и Жданом чрезмерно не рисковать.

– А чего мудрить? Убрать его, и всего делов. Главное, решить – как? – высказался Черных.

В этот момент в комнату, постучавшись, вошел дежурный по связи и положил перед Никодимовым листок бумаги.

Никодимов, пробежав глазами сообщение, поднял голову и пояснил вопросительно смотрящим на него коллегам:

– Сообщение из Смоленска. По информации от городских варягов, Хродгейр Счастливчик, нурман, не гнушается никакими видами заработка. – Хмыкнул и выразил свое мнение: – Ну, тут тайну для нас не открыли. Далее. Обоерукий – поэтому, хотя, как и положено нурману, владеет всеми видами холодного оружия, с мечами в руках он опасен крайне. Прозвище Счастливчик получил за множественные победы на хольмгангах. Причем как проведенных по поводу, так и по причинам, организованным им же. Обретается в основном в городах Варяжского моря. Ранее в Смоленске не бывал, но, как видите, достаточно знаменит. Не гнушается и работы по заказу. В данный момент ни он, ни его хирд в деньгах недостатка не испытывают – гуляют широко и громко. По мнению городских варягов, у Ждана шансов нет совсем. Отступить нам нельзя – конфликт видело множество людей, и весь город знает о предстоящем поединке. Естественно, людская молва значительно приукрасила факт оскорбления чести Миланы. Дошли до того, что некие очевидцы утверждают, что она сама подстроила этот случай, чтобы избавиться от прилипчивого вяземского купчишки. Ну, тут понятно, откуда ветер дует. Интересно, понимает ли ситуацию ее отец?

Озвучив информацию, Никодимов замолчал. Молчали и остальные. Наконец заговорил Фомичев:

– Ну, что приуныли? Да быть такого не может, чтобы бывшие мент, фейс и бандит из двадцать первого века не развели на стрелке гопника из девятого! Нужно сделать все так, чтобы комар носа не подточил. То есть до поединка викинг должен дожить. Ну-ка, Чтибор, давай в подробностях разъясняй нам, как это все должно происходить.

Часа через четыре, уже ночью, Фомичев подвел итог выработанному плану:

– Ну вот! Даже может получиться, что мы и рыбку съедим, и… ну, дальше вы все знаете.

– Я не знаю! – отозвался Чтибор.

– Я тебе отдельно разъясню. А сейчас пошли по домам – нечего по ночам работать, когда жены дома молодые. Да и мы еще хоть куда!