Через пару сотен метров дети добрались до дачи Масловых и замерли от удивления. Во дворе стоял грузовик. Рабочие в синих спецовках забрасывали в кузов доски и разный хлам, который нескончаемым потоком выносили из дома.

– Мамочки родненькие, – прошептала Мариночка, закрывая в ужасе рукой рот, – бомжи даже доски решили украсть.

– Чего уставились, – обратился бородатый мужчина к детям. – А ну, кыш с дороги, а то вас нечаянно гвоздем подцепим и в кузов.

– Бежим, – скомандовал Юрка.

Забыв про туалет и спазмы в желудке, ребятня со скоростью света примчались к Cветкиному дому.

– Баб, бабулечка! Там Маринкину дачу бомжи разбирают, – истошно кричала Светка.

– Не может быть!

– Сами видели. Прям выносят из дома что хотят и все в большую машину загружают, – подтвердила Маринка.

– Ага. И нас обещали в кузов забросить, но мы убежали, – подлила масла в огонь Аделька.

– Батюшки мои! Совсем страх потеряли. Людей, людей поднимать нужно, – запричитала было Розалия Михайловна, но быстро овладела ситуацией и начала раздавать задания детям: – Ты, Аделька, беги к своим родителям. Ты, Юрка, – к сторожу, да не забудь сказать, чтобы он ружье захватил. А я в правление что есть мочи, чтобы они выезд из кооператива перекрыли. Никуда, басурмане, не уедут.

Все разбежались в разные стороны. Уже через несколько минут у дачи Масловых собрался народ во главе с вооруженным сторожем. Окружив рабочих, возмущенные люди требовали объяснений от «жуликов». Обстановка накалялась с каждой минутой. Расхитители частной собственности вяло оправдывались, ссылаясь на какую-то Валерию Павловну, которая все оплатила.

– Видать, этот доктор членовредительство сотворил кому-то, если «заказали» его дачу, – послышалось из толпы.

– Вранье! Светлый человек и труженик.

– Я тоже знаю, Алексей Степанович очень уважаемый в городе врач. Не может у него быть врагов.

– Правильно, ошибка это.

– А вот и Валерия Павловна, собственной персоной! – с облегчением вздохнули рабочие, кивая в сторону подходящей женщины.

Светка с Маринкой одновременно повернули головы и застыли от ужаса. Навстречу им без зазрения совести двигалась толстая тетка в круглых очках, которую они несколько дней назад видели за забором у Адельки.

И тут Светку осенило: «Вот зачем она расспрашивала про вашу дачу! „Где находится? Где находится?“»

– Теть, ну зачем вам наш старый дом? Если там бомжи жили, это же не означает, что он нам уже не нужен, – расплакалась Мариночка от вероломства и предательства.

– Птичка ты моя заботливая! За дом не переживай, – попыталась успокоить ее Валерия Павловна. – Лучше пойдем, я тебе кое-что покажу.

– Не ходи с ней, – предостерег подругу Юрка. – Опасная она какая-то.

Сначала Маринка не решалась принять приглашение, но внутренний голос говорил, что полные люди не могут быть злыми и коварными. Набравшись храбрости, она отрешенно вздохнула и медленно последовала за Валерией Павловной. Разительные перемены не просто удивили маленькую хозяйку, а сразили наповал. В помещении уже не пахло мышами и отсыревшими вещами, как это было раньше. Новый деревянный пол блестел от лака, словно леденец на палочке. Солнечные лучи касались застывшей прозрачности, скользили по ней и тут же разлетались миллионами брызг в разные стороны. Но даже не новый пол удивил Мариночку. Восхищал интерьер. Посреди зала стоял небольшой прямоугольный стол натурального дерева и четыре стула, каждый из которых был не похож на другой. Все они были сделаны из красиво изогнутых толстых веток. Корявые деревяшки были так искусно подобраны друг к другу, что Мариночке тут же захотелось на них сесть.

– Откуда все это? – изумленно спросила она, осторожно присаживаясь на стул.

– От нашей семьи, – улыбаясь, ответила Валерия Павловна. – Мой муж большо-ой специалист по столярному делу. Помнишь, ты рассказывала, что у вас проблема с дачей из-за того, что папе нельзя тяжести поднимать. Все правильно, такие руки беречь нужно. Если бы не Алексей Степанович, деточка, то осталась бы я слепая на всю жизнь. Ты мне лучше скажи, нравится тебе или нет?

– Очень, очень нравится, но я боюсь, что папа не будет рад.

– Думаешь?

– Знаю. Мама говорит, что у него патологическая честность, поэтому у нас в доме нет ничего, кроме книг и четырех новых покрышек для машины, которые лежат под кроватями в спальне. Но мы не отчаиваемся. Папа считает, что богатство человеку не очень нужно. Его украсть могут, а знания – никогда.

– Правильно, деточка, говорит, – послышался голос входящей в дом Розалии Михайловны. Знания лучше всего хранятся в голове, и украсть их оттуда нет никакой воровской возможности. Бесеребреник твой отец. Живет, как блаженный, не опускаясь до земных забот. Не бойсь, детонька, баба Роза хоть и не окулист, но глаза твоему папке враз откроет на то, как нужно ребятишек рóстить. Дети хорошо воспитываются в уюте и красоте, а не в книжной пыли на стеллажах. Не буду спорить с наукой, но практика завсегда сильней энциклопедий была. Вон, какая красота теперь в доме сотворилась не без добрых людей. А все почему? Потому что профессия у Алексея Степановича нужная и человек он добрый. Светик, беги пулей домой и принеси замок навесной из сарая. После такого ремонта негоже дачу, как раньше, гвоздиком закрывать. Правда, Валерия, как вас там по батюшке?

– Павловна.

– Так вот, что я хочу вам, Павловна, сказать. Пока внучка бегает, принимайте официальное приглашение. Я сегодня такой пирог испекла! Милости просим к нам в гости. Праздновать будем. День-то сегодня какой!

– Какой, бабушка Роза? – поинтересовалась Маринка.

– День добрых людей, деточка. Есть они еще на земле. И как показывает жизнь, даже недалеко от нас живут. Правда, Виктория? – обратилась Розалия Михайловна к Аделькиной матери.

– Еще какая правда! Всегда говорю, что мало знать себе цену, надо еще пользоваться спросом.

– Вот бестолковая женщина, – буркнул Борис Львович, тыкая жену в бок. – Хоть бы никто не обратил внимания на то, что ты сказала. Розалия Михайловна, всегда удивляюсь вашей мудрости! Скажу больше, испеченный пирог вы сумеете так разделить, что каждый будет уверен, что ему достался лучший кусочек.

– Не без этого, – стеснительно произнесла бабушка Роза. – И вы приходите. В нашем доме всем места хватит.

– Очень признательны за приглашение. Считайте, мы уже на вашей территории. Аделя, – обратился он к дочери, – у нас не просто соседи. У нас друзья! Дорогого это стоит, ягодка моя. Дорогого.

Остаток дня все провели на даче Соловьевых. Чтобы не идти в гости с пустыми руками, каждый прихватил из дома «свою долю». Пока соседи собирались, Розалия Михайловна отварила молодой картошки, а девчонки собрали на грядке огурчики. Следуя указаниям бабушки, они разрезали их на половинки, посолили, посыпали тертым чесночком и ароматным укропом. Чесночно-укропный запах витал над столом, и всем казалось, что ничего вкуснее быть не может, чем горячая картошка со сливочным маслом, малосольным огурчиком и копченым окороком, который принесла семья Фишман.

По домам разошлись в первом часу ночи. Розалия Михайловна проводила гостей, перемыла посуду и поднялась в детскую комнату, чтобы пожелать детям спокойной ночи.

– Умаялись, бедные, за день, – ласково проговорила она. – Спите, утром напеку свежих блинчиков.

– Баб, а завтра дождь будет? – поинтересовалась Светланка.

– А нужно?

– Еще как нужно! Мы в лесу сегодня были. Там гриб не растет, – озабоченно вздохнула она. – Я всем пообещала, что на днях за груздями пойдем.

– Ну, тогда давай на луну смотреть.

– Да смотрели мы уже с Маринкой и ничего не поняли. Видишь, какая она круглая. Куда ведро подвешивать, ума не приложу.

– На этот случай есть другой способ. Слушайте, какой. Было это давным-давно, – начала рассказывать Розалия Михайловна, присаживаясь на край кровати. – Жила в одной деревне маленькая девочка. Родители у нее умерли. Взяли ее к себе жить злые родственники. Не любили они сиротку, кормили плохо и заставляли выполнять тяжелую работу, чтобы она умерла быстрее. Как-то раз послали они ее на речку за водой. Зима в тот год была лютая, и лед на реке толстый-претолстый. Прорубила она топором лунку, набрала воды и пошла к дому. Мало того что дорога в гору, так еще и ведра тяжелые. Поскользнулась бедняжка, упала и разлила всю воду. Заплакала девочка от обиды горькими слезами. Посмотрела вокруг и не увидела ни одной души, кто бы ей мог помочь. Только одна Луна смотрела на нее с небес. Сидит, льет слезы и про горе свое рассказывает, а кому рассказывает, и сама не ведает. Услышала Луна плач, сжалилась над сиротой и решила помочь девочке. Спустилась она с неба и забрала к себе бедняжку вместе с коромыслом и ведрами. С тех пор живет девчушка там и беды не знает. Иногда Луна теряет свою любимицу, расстраивается и сразу темнеет, но когда находит – сияет ярче прежнего. Если посмотришь на нее внимательно, то обязательно увидишь девочку с ведрами и коромыслом. Вот такая история.

– Бабушка Роза, так вон же она – эта самая девочка. Видно! Все-все видно, – обрадовалась Мариночка. – Видно даже, какие на ней башмачки. Только она немножко боком к земле наклонилась.

– Так это же означает, что вода у нее из ведер на землю проливается, – сообразила Светка.

– Похоже, так оно и есть, да и по радио дождь завтра обещали. Видать, неглупые люди сказки сочиняют, – согласилась Розалия Михайловна, целуя девчонок в макушки. – А теперь закрываем глазки и спать.

Она тихонечко спустилась по лестнице вниз и, шаркая по полу тапочками, устало побрела в свою комнату, по ходу крестя входную дверь и прося Бога сохранить их в ночи от лихого человека.

На темном покрывале неба, среди бисерной россыпи звезд, излучая мягкий свет, низко-низко висела полная луна. Позади нее начиналась бесконечность, в которой все жило и двигалось. Сталкивались галактики, рождались новые планеты и черные дыры.

«Дыры, будь они неладны, – подумала Розалия Михайловна. – Снова мыши прогрызли дыры в полиэтиленовых крышках, подбираясь к варенью. Ну, да ладно, утром решу, из какого варенья кисель варить, а сейчас спать. Поздно уже».