Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Неожиданный компонент удовлетворенности жизнью
Как вы думаете, что принесет вам счастье? Представьте пять факторов, которые, по вашему мнению, повысят ваше удовольствие от жизни. Получить деньги? Больше заниматься спортом? Позагорать от души? Британская социологическая организация Ipsos MORI опросила 2015 человек и выявила пять факторов, которые, как считают респонденты, способны принести им счастье (они перечислены в порядке значимости):
1. Проводить больше времени с семьей.
2. Зарабатывать вдвое больше, чем сейчас.
3. Улучшить здоровье.
4. Чаще встречаться с друзьями.
5. Больше путешествовать.
Есть ли такие пункты в вашем списке? Ответ может зависеть от того, сколько вам лет. Субъективная важность перечисленных факторов изменяется с возрастом. Например, значимость пункта «иметь больше денег» в восприятии человека с годами неуклонно снижается. Если в возрасте от 15 до 24 лет 55 % людей думают, что дополнительные средства сделают их счастливее, то из тех, кому 75 и больше, всего 5 % связывают свое ощущение счастья с деньгами. Возможно, жизненный опыт показал им, что счастье нельзя купить. А вот весомость здоровья для радости жизни, напротив, с возрастом неизменно растет. Лишь десятая часть молодых респондентов поставила хорошее здоровье в первую пятерку факторов, повышающих шансы на счастье, а в старшей группе уже 45 % не мыслили счастливой жизни без улучшения здоровья. Это неудивительно: пожилые люди имеют гораздо больше проблем со здоровьем, чем молодые, и поэтому чаще беспокоятся о своем физическом состоянии. Субъективный вклад времени, проведенного с семьей, в ощущение благополучия у людей разного возраста оставался относительно постоянным, однако достигал пика в возрастной группе от 35 до 44 лет. Вероятно, это отражает озабоченность людей в эти годы по поводу соразмерного распределения времени между профессиональной и семейной жизнью.
Можем ли мы проводить больше времени с семьей и друзьями, чаще путешествовать и одновременно начать зарабатывать вдвое больше, чем сейчас? Это, конечно, потребовало бы немало сил. Но если нам все-таки удалось бы получить высокооплачиваемую работу, которая при этом оставляет достаточно времени, чтобы устроить каникулы с семьей и друзьями на Багамах, – стали бы мы счастливее? Может, существует нечто другое в непосредственной досягаемости, что принесет столько же счастья? И, наконец, способны ли мы предвидеть, что сделает нас счастливыми?
Судить о том, что послужит нашему внутреннему благополучию, – непростая задача. Огромное количество посторонних жаждет сообщить человеку, в чем состоит его счастье. Рекламные объявления стараются продать нам радость в банке газировки или в коробке шоколада. Общество проповедует, что счастье состоит в образовании, семье, детях и деньгах. Вера, секс, мир во всем мире, наркотики, любовь, собственный дом, работа на Уолл-стрит, хорошая пенсия, мороженое, кабельное телевидение… Что же на самом деле имеет значение?
Посмотрите на следующий список факторов. Часть из них положительно связана с удовлетворенностью человека жизнью, часть – отрицательно. Тем не менее связь этих факторов с чувством счастья настолько сложна, что одни исследования вносят их в положительную группу, а другие – в отрицательную. Можете догадаться, какие – куда?
1. Ходьба / плавание / игровые виды спорта.
2. Брак.
3. Наличие детей.
4. Работа в саду.
5. Посещение церкви / синагоги / мечети / другого религиозного центра.
6. Наличие докторской степени или другого диплома.
7. Наличие высокого дохода.
Итак, вы думаете, что знаете, от чего зависит человеческое счастье? Начнем с анализа факторов, положительно связанных с удовлетворенностью жизнью. Бен Пейдж, исполнительный директор Ipsos MORI, организующей опросы по этому поводу во всем мире, обобщил полученные данные известной поговоркой: «Хочешь быть счастливым несколько часов – напейся. Хочешь быть счастливым несколько лет – женись. Хочешь быть счастливым вечно – разбей у дома сад». Есть ли в этом постулате хоть доля истины? Хватай ведро с лопатой и начинай пачкаться в грязи! Изучение Пейджем тысяч разных людей показало, что те, кто занимается садом хотя бы раз в неделю, в среднем счастливее остальных, а те, кто никогда не работает на земле, реже удовлетворены собственной жизнью.
Даже если у вас нет настоящего сада, исследования показывают, что забота всего лишь об одном растении положительно сказывается на внутреннем благополучии. Согласно данным ученых из Техасского университета, служащие, которые выращивали в офисе цветы, были счастливее тех, у кого не было растений на подоконнике. Это не обязательно означает, что уход за растением или работа раз в неделю в саду ведет к удовлетворенности жизнью, и не предполагает, что ощущение счастья заставляет людей браться за совок и приступать к посадке роз. Хотя эти связи реальны, возможно и то, что садоводство и счастье взаимосвязаны, потому что обусловлены одним и тем же третьим фактором. К примеру, дополнительное свободное время может повышать и внутреннюю гармонию, и вероятность работы в саду. Хорошие отношения с сослуживцами могут способствовать и удовлетворенности жизнью, и желанию украшать офис цветами, чтобы там было приятнее находиться. Таким образом, если и будет ошибкой констатировать, что растения делают нас счастливыми, вполне можно допустить, что сослуживец, у которого на столе в горшке стоит красавец с пышными листьями, вероятно, счастливее того, чей стол лишь завален бумагами.
С чем еще связано счастье? По данным того же исследования, если у вас есть ученая степень, вы ходите в церковь (или другой религиозный центр) и занимаетесь спортом, ваши шансы быть веселым и спокойным в несколько раз выше, чем у человека, который не имеет ученой степени, никогда не бывает в церкви и избегает физической активности. 35 % респондентов, имеющих ученую степень выше бакалавра, посчитали себя очень счастливыми, а из тех, у кого не было достойного диплома, этим могли похвастаться только 23 %. Почти половина респондентов, посещающих храм несколько раз в неделю, чувствовали себя счастливыми, а счастливых атеистов оказалось всего 26 %. Но, еще раз, эти цифры выражают только наличие взаимосвязи между факторами, а не причинную связь.
А что вы думаете по поводу общепринятой точки зрения, будто бы счастливыми нас делают дети? Большинство людей полагают, что наличие детей имеет ключевое значение для удовлетворенности жизнью. Люди тратят на своих детей огромное количество времени, сил и денег. Дают ли дети ощущение счастья? Все исследования показывают, что если и есть какая-то связь между наличием потомков и счастьем, то эта связь… отрицательна. Например, данные Ipsos MORI свидетельствуют, что удовлетворенность жизнью неуклонно снижается с момента, когда у семейной пары появляются дети, и достигает нижнего предела, когда потомство входит в подростковый возраст. С этого времени и далее уровень счастья постепенно растет и возвращается к показателям периода до рождения детей, когда птенцы вылетают из родительского гнезда. По сути, люди среднего возраста (от 35 до 54 лет) – самые несчастные. Наиболее высокий показатель субъективного благополучия демонстрирует молодежь (от 15 до 24 лет), на втором месте – люди старшего возраста (75 лет и старше).
Представление о том, что заботы о детях отрицательно связаны с ощущением счастья, было подтверждено в эксперименте лауреата Нобелевской премии Даниэля Канемана. Когнитивный психолог Канеман получил Нобелевскую премию по экономике в 2002 году за работу по теории перспектив, которая описывает, как люди принимают решения в условиях неопределенности. Он известен исследованиями в области поведенческой экономики, особенно прославился описанием когнитивных искажений – основы многих ошибок человека. В последние годы Канеман сосредоточился на изучении гедонистической психологии. Используя принципы, развитые в предыдущих работах, он теперь стремится описать и объяснить ошибки, которые мы совершаем, раздумывая о том, что сделает нас счастливыми.
В одном эксперименте Канеман и его команда изучали удовлетворенность жизнью в большой группе американских и французских работающих женщин. Для измерения уровня счастья они использовали относительно нетрадиционный метод. Вместо опроса людей об их общем благополучии (то есть простого задавания вопросов, насколько люди довольны своей жизнью) ученые попросили участниц в течение дня делать паузы и записывать свои дела и чувства, которые они испытывали в этот конкретный момент. Канеман назвал свой метод «измерением пережитого счастья». По мнению ученого и его коллег, такой инструмент позволяет точнее оценить субъективное ощущение счастья, чем традиционные методики. Смысл измерения пережитого счастья состоит в том, что на ощущение благополучия сильно влияет течение нашей повседневной жизни. По-настоящему имеет значение то, в каких обстоятельствах и как часто мы испытываем раздражение, тревогу и удовольствие. Время от времени мы, конечно, оглядываемся на свою жизнь и оцениваем, насколько хорошо живем, но происходит это не так уж часто. Поэтому наше счастье больше зависит не от глубоких размышлений над жизнью, а от множества чувств, которые непрерывно возникают внутри нас. Однако большинство анкет по субъективному благополучию предлагают нам обдумать и оценить общую удовлетворенность своей жизнью, а не ежедневно переживаемое счастье.
При помощи измерения переживаемого счастья Канеман и его коллеги обнаружили, что чем больше времени мамы проводили с детьми, тем меньше счастья они испытывали. Записи участниц эксперимента показали, что радостных моментов при занятиях с детьми было меньше, чем при работе по хозяйству – к примеру, во время приготовления еды или похода в магазин. По сути, нашлось не так много занятий, которые приносили еще меньше счастья, за исключением ежедневных поездок в транспорте. Поездки на работу и с работы отражались на удовлетворенности жизнью самым негативным образом.
Тот факт, что, добираясь до дома в часы пик, человек стоит в пробках или в душном вагоне метро с сотнями людей и не испытывает от этого радости, совершенно не удивляет. Поражает другое: то, что лишь немного больше счастья люди чувствуют, когда играют со своими детьми, читают им и кормят. Поражает и беспокоит. Вывод многочисленных исследований, что дети вовсе не обязательно приносят нам радость жизни, вступает в острое противоречие с общепринятой точкой зрения. Зачем массовая культура и люди вокруг нас хотят, чтобы мы думали по-другому? Почему люди настаивают, а часто и свято верят, что источник их счастья – существование потомков? Одно объяснение состоит в том, что чувство счастья, не важно, пережитое или обдуманное, не играет главной роли для продолжения человеческого рода. Эту роль играет передача наших генов. Если об этом не забывать, то кажется вполне разумным, что данные рациональной науки о том, что дети не делают нас счастливее, не мешают человечеству склоняться к противоположному мнению. Психолог Гарвардского университета Дэниел Гилберт предполагает, что понятием счастья люди логически обосновывают усилия и деньги, которые тратят на воспитание детей. Поскольку наше общество часто рассматривает счастье как конечную цель, мы делаем вывод, что должны отдавать время и энергию нашим детям ради получаемой от них радости, а не вследствие врожденного биологического стремления передать свои гены.
Можно попробовать таким же образом объяснить распространенное мнение, что счастье приносит супружество. Существует ли связь между браком и счастьем – вопрос нерешенный. В отличие от других факторов, например изменений в здоровье или материальном благосостоянии, брак может оказывать на благополучие человека как положительное, так и отрицательное влияние. Одни люди в супружестве становятся счастливее, другие – несчастнее, поэтому типичный эффект выявить сложно. В исследовании, проведенном в Германии, обнаружилось, что брак мало влияет на внутреннее благополучие человека. Оно несколько повышается после женитьбы, но затем быстро снижается до прежнего уровня. Интересно, что долгосрочный положительный эффект от супружества испытывают те, у кого сначала был относительно низкий уровень счастья. А вот люди, которые были счастливы уже до свадьбы, после заключения брака не чувствуют особой разницы в этом отношении. Возможно, это те, кто ощущает высокую удовлетворенность жизнью, уже имеет хорошую работу и круг близких друзей, а поэтому меньше «выигрывает» от изменения своего семейного положения.
В опросе агентства Ipsos MORI счастливыми себя посчитали 33 % женатых людей, 31 % состоящих в гражданском браке и только 25 % одиноких. Эти цифры, наверное, говорят о том, что на наше благополучие влияет не столько наличие свидетельства о браке, сколько чувства защищенности и любви, которые часто возникают, когда ты делишь жизнь с супругом или супругой.
Фактор, который больше других обсуждается в литературе в связи с чувством счастья, – материальное благосостояние. Будем ли мы счастливее, если станем богаче? Согласно исследовательскому центру Pew Research Center, обеспеченные люди в среднем счастливее. Половина респондентов с годовым доходом 100 000 долларов и выше назвала себя счастливыми, а среди тех, кто зарабатывал 30 000 и меньше, таких была только четверть. Однако данные из других источников, включая американский General Social Survey, показывают, что, хотя между группами с самым высоким и самым низким доходом действительно существует двукратный разрыв по субъективному ощущению счастья, различия у людей со средним и высоким доходом незначительны. Аналогично при изучении уровня счастья в разных странах выяснилось, что устойчивый рост благополучия связан с ростом валового внутреннего продукта (ВВП). Но когда ВВП достигает определенного уровня, дополнительное повышение уже не имеет положительной связи с субъективным ощущением счастья. По данным, опубликованным Ipsos MORI, увеличение британского ВВП за последние пятьдесят лет никак не сказалось на внутреннем благополучии граждан.
Исследования, использующие измерение пережитого счастья, не обнаруживают явной связи между доходом и ощущением счастья. В эксперименте, в котором участников просили записывать свои чувства каждые двадцать пять минут в течение всего дня, взаимосвязи между моментами счастья и уровнем дохода вообще не выявилось. Однако обнаружилось, что люди, которые зарабатывали больше, имели тенденцию чаще чувствовать гнев, тревогу и волнение. Это наводит на мысль, что высокооплачиваемая работа может порождать высокие уровни возбуждения, которое зачастую бывает совсем не позитивного свойства.
Полученные данные наводят на очевидный вопрос: почему мы стремимся зарабатывать больше, если солидный счет в банке не делает нас счастливыми? Есть несколько возможных объяснений. Во-первых, мы страстно желаем иметь больше, чем у нас есть (это справедливо для почти всех аспектов жизни), но, получая желаемое, быстро привыкаем и уже не испытываем удовольствия. Даже выигравшие в лотерее всего через год уже показывают те же уровни удовлетворенности жизнью, что они имели до получения миллионов. Мы привыкаем к новым вещам: телевизору с большим экраном, BMW возле дома с пятью спальнями, стильной одежде. Мы можем мечтать иметь собственный дом, ездить на красивой машине, чаще отдыхать на курортах, есть в шикарных ресторанах и покупать дорогие костюмы. Однако через пару месяцев после того, как все это становится реальностью, мы привыкаем, перестаем ценить достигнутое, и деньги уже не оказывают заметного влияния на уровень нашего счастья.
Кроме того, высокий доход обычно идет рука об руку с большей ответственностью и ненормированным рабочим днем. Вспомните, как, отвечая на вопрос, что сделало бы их счастливее, люди ставили на первое место «проводить больше времени с семьей», «больше зарабатывать» – на второе, а «чаще встречаться с друзьями» – на четвертое. Чтобы продвинуться профессионально и заработать солидные деньги, нам часто приходится жертвовать временем, проводимым с семьей и друзьями. Другими словами, достигая цели номер 2, мы отказываемся от целей номер 1 и номер 4. В результате повышается общее чувство успешности, но сокращается время в течение дня, когда мы чувствуем себя счастливыми.
Положительное влияние материального благополучия на общее чувство удовлетворенности и его отрицательное влияние на моменты счастья, судя по всему, объясняет, почему исследования по разным методикам дают различные результаты. Если традиционные оценочные опросы («Насколько вы довольны своей жизнью?») обнаруживают значимые положительные связи между доходом и счастьем, то при использовании измерения переживаемого счастья таких связей не выявляется. Причина кроется в том, что более высокий доход действительно повышает осознаваемую удовлетворенность жизнью без значительного увеличения отдельных счастливых моментов.
Вторую причину различий Канеман и другие ученые обозначают термином иллюзия фокусировки (focusing illusion). Это преувеличенная важность, которую мы придаем отдельным аспектам нашей жизни в тот момент, когда нас о них спрашивают. Исследование, выявляющее доход, смещает внимание человека в сторону финансового положения. Соответственно, отвечая на последующие общие вопросы об удовлетворенности жизнью, он уже склонен придавать экономическим соображениям больше веса, чем обычно. Например, если людей сначала спрашивают о деньгах, а потом о счастье, между этими двумя вещами обнаруживается более высокая положительная связь, чем в случае, если вопросы поменять местами. Как замечает Канеман, «все приобретает особую важность в тот момент, когда мы думаем об этом».
Некоторые исследователи предположили, что на ощущение счастья оказывает положительное влияние не абсолютный достаток, а относительный – то есть наши деньги в сравнении с деньгами окружающих. Мы можем быть вполне довольны, зарабатывая 80 000 долларов в год, если все наши соседи, сверстники и родственники имеют около 50 000. Однако если коллеги и друзья получают по 95 000 долларов в год, то нас уже вряд ли удовлетворит «всего» 80 000. Важность относительного богатства объясняет неожиданные данные в научной литературе, в частности отвечая на вопрос, почему рост ВВП страны не сопровождается повышением общего субъективного благополучия. Несмотря на то что государство может богатеть, относительное экономическое положение человека не изменяется и поэтому показатель его счастья остается прежним.
Относительность – важнейший аспект человеческой психологии. Подумайте, как мы воспринимаем окружающую нас физическую среду. Уровень необходимых изменений в состоянии среды, чтобы мы заметили различие (к примеру, перемену в освещении или силе звука), зависит от исходного состояния. Например, если мы слушаем музыку тихо, то легко заметим небольшую прибавку звука. Но при прослушивании любимой группы «на полную катушку» понадобится прибавить куда больше, чтобы услышать разницу в громкости звучания. На важность относительности для ощущений первым обратил внимание немецкий физиолог Эрнст Генрих Вебер, которого иногда называют основоположником экспериментальной психологии. В одном из своих экспериментов Вебер давал подержать груз добровольцам с завязанными глазами. Он постепенно увеличивал вес груза, каждый раз спрашивая участников, чувствуют ли они разницу, и выяснил, что прибавка в весе, необходимая для восприятия разницы, была пропорциональна первоначальному весу груза. Так, если сначала для ощущения разницы хватало нескольких десятков граммов, то с увеличением веса этого уже было недостаточно и требовалось целых полкило, чтобы почувствовать изменение.
Люди воспринимают деньги подобным же образом. Если вы платите человеку за работу 10 000 долларов, а затем добавляете в качестве премии еще 50 долларов, то это вряд ли его впечатлит. Но если работа стоит 70 долларов, а вы прибавите 50, вам будут очень благодарны. Исследования по поведенческой экономике показывают, что ценность, которую люди придают деньгам, лучше всего описывается нелинейным образом. Если плата за работу увеличивается вдвое, то ценность самой работы в восприятии человека растет несколько меньше. Как восприятие силы звука или света, так и субъективная ценность доллара зависит от точки отсчета. Доллар ценится выше, если вы начинаете с одного доллара, а не с сотни. Поэтому чем больше вы имеете, тем больше вам нужно, чтобы просто заметить разницу, которая могла бы сделать вас счастливее.
Несмотря на то что явной взаимосвязи между деньгами и субъективным благополучием не просматривается, люди твердо верят, что такая взаимосвязь существует. Результаты опроса, опубликованные в журнале Science, показывают, что, оценивая расположение духа других людей, респонденты прогнозировали: у кого больше денег, у того и настроение должно быть лучше. На самом деле все было не так. Таким образом, хотя люди, по всей видимости, думают, что деньги, дети и супружество сделают их счастливыми, упрямая наука говорит обратное. Вспомните: даже выигрыш миллионов в лотерею не улучшает настроение дольше чем на несколько месяцев. Тем не менее каждую неделю люди тратят заработанные трудом деньги на лотерейные билеты в надежде стать богаче – а значит, счастливее.
Вернитесь мыслями в детские годы. Какие события всплывают в памяти? Многие люди вспомнят празднование дня рождения, наказание за плохой поступок, школьный спектакль, спортивную игру, драку с приятелем, школьную экскурсию или отроческую любовь. Эти воспоминания проходят испытание временем, потому что вызывают сильные эмоции. Именно они остаются яркими в нашем сознании и легко вспоминаются. Воспоминания о будничных событиях, к примеру об уроке истории или походе в магазин, не так четки и имеют тенденцию постепенно исчезать.
В 2004 году я десять месяцев провела в Калифорнийском университете в Дэвисе, где проводила эксперименты, выясняя влияние эмоций на память. Дэвис – небольшой город в северной Калифорнии, примерно в полутора часах езды от Сан-Франциско и сорока минутах от прекрасной долины Напа, известной своим вином. Это тихий, мирный городок с единственной центральной улицей, несколькими ресторанами, широкими лужайками, вежливыми горожанами и теплой погодой круглый год. Нечего и говорить, что, приехав из Нью-Йорка, я испытала настоящий шок. Спокойная атмосфера и дружелюбие местных жителей были мне совершенно непривычны. Хозяйка оставляла у моей двери конфеты на День Всех Святых, Рождество и Пасху. Она не попросила показать многочисленные документы, которые я насобирала у начальника и в банке, прибавив к ним другие поручительства, чтобы подтвердить свою полную надежность для аренды ее квартиры. Мне не приходилось пользоваться берушами, чтобы спокойно спать, без чего на Шестой авеню было никак не обойтись. К тому же в Дэвисе было совершенно некуда пойти после десяти часов вечера.
Сонный городок, однако, оказал сильное влияние на мою научную работу благодаря Эндрю Йонелинасу, специалисту по проблемам памяти. Он стал известен своей двухпроцессорной теорией узнавания. По этой теории извлечение воспоминаний включает в себя два отдельных процесса: узнавание и вспоминание. Представьте: вы идете по улице и вдруг некто останавливается и здоровается с вами. Вы смотрите на человека и чувствуете, что уже пересекались с ним раньше. Лицо парня кажется знакомым, вы знаете, что встречались, но не помните где. Понимание, знаком вам человек или нет, основано на чувстве знакомости. Мы можем чувствовать, что кто-то нам знаком, даже не вспомнив, когда и где произошла первая встреча. Вы вежливо вступаете в разговор, чувствуя некоторую неловкость оттого, что не уверены, что же конкретно вас объединяет. Когда человек перед вами упоминает Салли, вашу хорошую приятельницу, вы вдруг вспоминаете встречу на ужине в ее доме несколько месяцев назад. Припоминание обстоятельств события (ужин), на котором вы встретили Боба (в конце концов в памяти всплыло и имя!), обозначается термином вспоминание — способность возвращаться во времени и мысленно заново переживать событие.
Было установлено, что эти два процесса памяти (узнавание и вспоминание) функционально и нейроанатомически различны. Они зависят от разных участков мозга в средней области височных долей. Если для вспоминания ключевую роль играет гиппокамп (о нем подробно рассказано в главе 2), то сигнал об узнавании подает смежная околоносовая кора головного мозга. Пациенты, у которых имелось повреждение гиппокампа, но окружающая кора головного мозга оставалась здоровой, обычно страдали ухудшением памяти, однако нарушения узнавания у них не наблюдалось. Они понимали, что встречали человека раньше, только не могли вспомнить обстоятельств знакомства.
Эмоция значительно усиливает наше переживание вспоминания. Она повышает уверенность, что мы вспоминаем событие именно так, как оно разворачивалось в действительности, и к тому же делает его более ярким. Однако усиление вспоминания не происходит немедленно: оно занимает время. В исследовании, которое я проводила в Дэвисе вместе с Йонелинасом, мы показывали добровольцам фотографии двух видов: вызывающие сильные чувства (в основном отталкивающие – сцены насилия и обезображенные тела) и нейтральные (люди листают книги в магазине; служащие работают в офисе). Затем мы проверили, как участники запомнили фотографии. Одну половину фотографий проверили сразу после эксперимента, а вторую – через двадцать четыре часа. Поначалу показалось, что участники помнят волнующие и нейтральные фотографии одинаково, причем одинаково хорошо. Однако, когда они вернулись в лабораторию на следующий день, что-то изменилось. Теперь волнующие фотографии люди помнили лучше, чем нейтральные. Их воспоминания не всегда были более точными, но участники говорили, что они были более яркими.
То, что воспоминания о прошлых эмоциональных переживаниях ярче, а картины прежних повседневных дел слабее, означает, что мы сохраняем необъективное представление о прошлом. Мы имеем тенденцию видеть прошлое как цепь исключительно волнующих событий. Помним приятные стороны эпизода – и забываем скучные. Летний отпуск будет всплывать в памяти великолепными красками, а серые детали сотрутся со временем и в конце концов забудутся навсегда. В итоге, прикидывая, каким будет следующий отпуск, мы переоцениваем позитив. Неполная картина прошлого – одна из причин неточного прогнозирования будущего.
Два других важных фактора, которые заставляют нас ошибаться в представлении, что сделает нас счастливыми, – ровно те же, из-за которых мы неправильно прогнозируем, что нас опустошит. Во-первых, мы склонны недооценивать собственную способность быстро приспосабливаться практически к любым новым обстоятельствам. Да, более высокая зарплата или более крепкое здоровье могут сделать нас счастливее на какое-то время. Однако рано или поздно мы привыкнем к солидному банковскому счету и хорошей физической форме – и скатимся обратно, к обычному уровню внутреннего благополучия. Дело в том, что мы не включаем привыкание в наши прогнозы и поэтому неизбежно ошибаемся. Во-вторых, когда мы думаем о том, как более солидный доход, дополнительный отпуск или окрепшее здоровье повлияют на наше ощущение счастья, то склонны сосредоточиваться на одном факторе и пренебрегать остальными, которые, увы, не меняются. Мы можем иметь больше наличных в бумажнике, но нам все равно придется каждый день добираться на работу по пробкам или в переполненном вагоне метро и мыть посуду. Таким образом, хотя определенные перемены в жизни могут сделать нас счастливее, чем сейчас, они не в состоянии оказать такого сильного влияния, на которое мы надеемся.
Это не означает, что перемена невозможна. Несмотря на то что уровень счастья относительно стабилен в течение всей жизни, изменения все-таки происходят. Например, одно исследование в Германии показало, что четверть респондентов почувствовала заметный рост удовлетворенности жизнью, когда их возраст перевалил за 75 лет. То есть в принципе мы можем стать счастливее, чем в данный момент. Однако значение имеет совсем не то, на что мы обычно возлагаем надежды.
В начале этой главы я попросила вас перечислить пять факторов, которые сделали бы вас счастливыми. Если вы похожи на большинство людей, то в ваш список вошли «больше денег», «более крепкое здоровье» и «больше времени на путешествия». Полагаю, ваш список не включал в себя политическую стабильность. Возможно, после того как вы прочитали предыдущее предложение, вам захотелось пересмотреть свои пункты. Политическая стабильность – один из девяти важнейших показателей благополучия народа, а права человека – один из двух самых значимых. В остальные входят национальные показатели количества разводов и средней продолжительности жизни. Кроме того, оказалось, что любые добрые дела, которые человек совершает один день в неделю, тоже увеличивают ощущение счастья. Держу пари, что никто из вас не поставил пункт «быть добрее» между пунктами «зарабатывать вдвое больше, чем сейчас» и «активнее путешествовать».
Мы не способны точно предвидеть, что сделает нас счастливыми, но имеет ли это большое значение? Судя по всему, люди и так чувствуют себя вполне неплохо. Несмотря на то что нам не особенно удается угадать, что добавит радости и внутренней гармонии, большинство из нас счастливы. Масштабное исследование, в котором участвовали граждане разных стран, привело к однозначному выводу, что подавляющее большинство людей ощущают себя счастливыми чуть ли не постоянно. 80 % (!) участников опроса заявили, что довольны своей жизнью. Многие из нас, от членов секты американских меннонитов до обитателей пустыни Сахара, совершенно и полностью счастливы. В чем же кроется важнейшая причина нашего пребывания на седьмом небе? Все демографические факторы вместе объясняют не больше 20 % изменений субъективного уровня благополучия отдельных людей. Это не здоровье и не внешняя привлекательность, не богатство и не брак. Может ли так быть, что само ожидание счастья от денег, здоровья и любящей семьи делает человека счастливым?
Выигрыш в лотерею не обязательно дарит ощущение счастья. Однако покупка лотерейного билета в надежде, что если мы выиграем, то получим радость навсегда, может заставить прыгать от удовольствия. Одна мысль о том, на что можно потратить эти миллионы, уже вызывает теплое, приятное ощущение. Именно вера в то, что счастье совсем рядом, как ни парадоксально, поддерживает хорошее настроение в настоящий момент. Воображение прекрасного будущего, которое достижимо, если следовать определенным правилам (так мы думаем), сохраняет наше внутреннее благополучие.
Итак, что же происходит в мозгу человека, когда он воображает, что стал генеральным директором компании или окончил институт с лучшим результатом на курсе? Несколько лет назад я проводила исследование совместно с известным нейробиологом Элизабет Фелпс (она была моим научным руководителем при написании диссертации) и студентами Кандаче Райо и Элисон Риккарди. В экспериментах я просила добровольцев представить себе отдельные события, которые могли бы произойти с ними в следующие пять лет, и записывала активность их мозга при помощи МРТ . Одни события были приятными (радостная дата, выигрыш крупной суммы денег), другие – нежелательными (потеря бумажника, разрыв романтических отношений). Участники экспериментов рассказывали, что картины желательных эпизодов были более четкими, чем нежелательных. Когда они мысленно проигрывали истории, в которых теряют деньги и расстаются с партнером, в мозгу возникали только расплывчатые образы. Однако при воображении церемонии награждения складывалась детальная картина. Как же мозг порождает такое различие?
Энергичная студентка психологического факультета Делайла – кудрявая блондинка с выразительными глазами, настоящая оптимистка. Когда Делайла представляла себе свой университетский выпускной, повышенная активность наблюдалась в двух основных участках ее мозга: в мозжечковой миндалине (эта маленькая структура, расположенная глубоко в мозгу, играет главную роль в обработке эмоций) и крючковидной передней поясной коре (область лобной коры, которая регулирует активность в участках, важных для эмоций и мотивации). Крючковидная передняя поясная кора брала на себя роль канала движения, увеличивая поток активности из подкорковых областей, когда они передавали положительные эмоции и ассоциации. В результате появлялась яркая детальная картина: Делайла в черно-алой мантии и шапочке держит в руках диплом Нью-Йоркского университета, а на заднем плане радостно аплодируют ее родные. Чем оптимистичнее человек (согласно стандартным психологическим тестам), тем выше активность этих двух участков мозга, когда воображаются будущие позитивные события, по сравнению с представлением негативных моментов.
Эти наблюдения выявили важное биологическое соединение – связь между оптимизмом и депрессией. Американский экзистенциальный психолог Ролло Мэй сказал, что депрессия – это неспособность создавать будущее. По сути дела, людям, страдающим депрессией, сложно представить себе подробную картину будущих событий, а когда они это делают, истории обычно получаются печальными. Было обнаружено, что при депрессии значительно нарушается работа двух участков головного мозга, и особенно страдает связь между ними. О каких структурах речь? Да, это мозжечковая миндалина и крючковидная передняя поясная кора. Нервные пути, которые разрушаются у людей, страдающих депрессией, обеспечивают склонность к оптимизму у здоровых людей.
То, что мы наблюдали в мозгу здоровых оптимистичных добровольцев, оказалось зеркальным отражением снимков активности, часто происходящей в мозгу пациентов с депрессией. Их крючковидной передней поясной коре не удается адекватно регулировать работу мозжечковой миндалины. В результате здоровые люди склонны видеть будущее в позитивном свете, а подавленные депрессией чрезмерно ясно осознают вероятные несчастья. Если люди в сильной депрессии пессимистичны, то при легкой форме этой болезни человек очень четко себе представляет, что может случиться с ним в ближайшем будущем. Этот феномен известен под названием депрессивный реализм. Если спросить такого пациента, что его ожидает в следующем месяце, он даст весьма точное описание. Если спросить о возможной продолжительности жизни или вероятности заболеть той или иной болезнью, человек даст верные оценки. Не означает ли это, что без склонности к оптимизму мы все страдали бы легкой формой депрессии?
Склонность к оптимизму – ключевая составляющая, необходимая для ощущения себя счастливым человеком. Когда люди верно понимают будущее, когда они хорошо осознают, что все те вещи, которые, по их мнению, сделают их счастливыми, вряд ли окажут продолжительный эффект на внутреннее благополучие, когда они снимают розовые очки и видят жизнь такой, какая она есть, – они впадают в депрессию. Клиническую депрессию.
Войти с помощью соц. сетей: