Глава 7

Пришли в больничное крыло и, коротко поприветствовав дриаду, отправились в знакомую палату. Я покраснела, увидев кровать и вспомнив, как именно меня заставляли прийти в себя.

Сибэль жестом попросил у меня банку. Я отдала, он быстро открыл крышку и, не дрогнув, запустил руку к ядовитой змеюке. Перехватил ее у головы, вытащил и, подняв яростно шипевшее змейство на уровень лица, спокойно сообщил той прямо в морду.

– Будешь вредничать – вырву зубы.

Змея мигом заткнулась.

– Умница, – очень жутко улыбнулся эльф и бросил ее на кровать Иринэль со словами. – Возвращайся.

Стоило змее коснуться бледной кожи эльфийки, как та с тихим хрипом дугой выгнулась на кровати и, распахнув глаза, ошалело на нас уставилась.

А затем выругалась такими выражениями, что я даже закашлялась от неожиданности.

Девушка ругалась столь виртуозно, что поневоле возникали вопросы… к папиным осведомителям! И это трепетная фиалка, о которой говорится в досье?!

– Спасибо, – вдруг сипло сказала Иринэль, прямо глядя на меня. – Я все помню. И я благодарна.

Я хотела было по привычке ответить банально-вежливое «не за что», но осеклась. Папа накрепко вбил в мою голову то, что нельзя сознательно обесценивать свои усилия.

– Пожалуйста, – со сдержанным достоинством склонила голову в ответ.

Да и от благодарности отказываться не собираюсь, мало ли когда пригодится.

Молчавший до этого момента упырь насмешливо прищурил глаза и лениво протянул:

– Раз дамы уже обменялись любезностями, то, леди Фэйниэль, я полагаю, что вам нужно вернуться в общежитие. Справитесь или подождем Таль?

Нет, компании нави мне больше не нужно! Я, так сказать, «накушалась» ее обществом на месяц вперед. Минимум!

– Спасибо за любезность, но я прекрасно доберусь без сопровождающих. Надо привыкать, знаете ли…

– Знаю, – кивнул Сибэль и мотнул головой в сторону двери. – А сейчас брысь, мышка.

Я гордо подняла голову, метнула на упыря фирменный холодный взгляд, который так долго тренировал во мне папа… и провалилась с треском! Потому что в красном взоре Короля Нежити была лишь ирония. И немного сарказма.

Когда белая бровь насмешливо поползла вверх, я не выдержала и, развернувшись, метнулась к выходу.

– А теперь, леди из клана Белых Вязов, мы с вами поговорим. Обстоятельно.

Я прониклась к Иринэль самым искренним сочувствием!

Но практически бегом выскочила из больничного крыла и с бешено стучащим сердцем пошла в свою комнату, составляя план на ближайшее время.

Самый насущный вопрос – мне нужна связь с отцом.

Очень нужна! Я запуталась… очень сильно запуталась.

После того, как за Фэй захлопнулась дверь, обстановка совсем не изменилась.

Остроухая девушка по-прежнему сидела на кровати и мрачно, с напряжением смотрела на умертвие. Умертвие же вальяжно село на стул около кровати, закинуло одну длинную ногу на другую и покачало кончиком сапога.

– Плохо начистили, – вдруг выдал красноглазый ужас всея учебного заведения.

– Что? – озадаченно переспросила Иринэль.

– Сапоги, говорю, плохо начистили и заговорили потом. А обещали, что триста лет сносу не будет. Всего год таскаю и вот – такое расстройство.

– Очень сочувствую тому сапожнику, – с едва уловимой иронией ответила эльфийка.

Король Нежити пристально посмотрел на нее и внезапно резко подался вперед, с хлопком располагая обе ладони на постели.

Несколько секунд красные глаза пристально смотрели в зеленые, а после Сибэль вдруг заметно расслабился, словно нашел в чужом взоре то, что искал. Отстранился, откидываясь на спинку кресла и неторопливо, с расстановкой сообщил.

– Ты никогда меня не боялась. И это тебя всегда выдавало…, – а после мужчина медленно повел рукой, словно снимая с девушки невидимую завесу. Воздух заискрился и внешность начала меняться. И вот вместо цветущей юной девы на кровати сидела красивая эльфийка в летах.

– Здравствуй, Ирихэль, – торжествующе улыбнулся упырь. – Сколько лет, сколько зим. Как дети?

– Чудесно, – она скрестила руки на груди и насмешливо посмотрела на беловолосого некро-эльфа.

– Хотя что я о детях! Ты же у нас теперь бабушка, я же прав?

– Так, ты, умертвие древнее. Если у меня есть внуки, это еще не значит, что я бабушка!

Повисла долгая пауза.

Ректор по-прежнему смотрел на женщину с самым непроницаемым видом, а та отвечала ему прямым, спокойным взглядом.

– Хель, зачем ты сюда приехала? – вдруг мягко спросил Король Нежити. – Я тебя не видел много лет… наверное с последней встречи на поле боя. И сейчас вот здесь. Тебя, гранд-леди Белых Вязов в Академии, изображающей молоденькую студенточку! Как тебя вообще муж отпустил?!

Эльфийка встала, чуть покачнулась и, ухватившись за спинку стула, на котором сидел упырь, как ни в чем ни бывало, проговорила:

– Залежалась. В глазах темнеет, ножки слабые.

– Зато смотрю – ум по-прежнему острый. Хель, что происходит? Четыре юные остроухие идиотки и ты! И все в моей Академии и в мою, чтоб ее, ректорскую смену.

Женщина вздохнула, укоризненно посмотрела на упыря и медленно проговорила:

– Знаешь в чем твой минус, Сибэль?

– Ты снова решила заняться нравоучениями, кузина? Потрясающе, никогда не было и вот опять.

– Ты никогда не умел вести игру, – Хель и не подумала свернуть с обозначенной темы. Ни капли не стесняясь, она подошла к раковине и с фырканьем освежилась, а после быстро переплела косу.

Некроэльф встал, и сложив руки на груди, с нажимом произнес.

– Я сейчас не настроен на твои обычные лексические выкрутасы. Потому требую ответа. Если я правильно помню, Иринэль – это твоя внучка.

– Да, верно.

– Ну и что ТЫ здесь делаешь?!

– Развлекаюсь, – светло и радостно улыбнувшись, ответила женщина, заправляя прядь волос за острое ушко, и, бросив оценивающий взгляд в зеркало, пробормотала. – Хм, небрежно сдернул такую отличную иллюзию. А если повредил?

– Хель!

Эльфийка несколькими пассами вернула себе образ Иринэль и, повернувшись к собеседнику, серьезно сказала:

– Ну не скажу я тебе, Нэфисэль Сибэль. Смирись. Пытать ты меня не станешь, орать… ну конечно, можешь попытаться, но мы оба помним, что это никогда не работало. Вывод? Тебе придется вступить в игру и выяснить, что же именно закручивается в Академии Триединства, – эльфийка лукаво усмехнулась и вкрадчиво закончила. – Распутать этого клубок. Узнать поближе игроков, которые вышли на поле. Возможно попробовать что-то новое… признай сам, твои методы решения проблем всегда были слишком радикальными. Даже когда ты был жив.

Упырь отошел к окну, откинул упавшую на глаза серебристую прядь и иронично осведомился:

– Итак, значит ты, подруга дней моих суровых, из которой песок не сыплется только потому, что эльфийская медицина шагнула очень далеко…

Договорить он не успел.

– Вот умеешь ты оскорбить женщину, – закатила глаза Хель. – К твоему сведению, вопрос вечной молодости в наше время решается только через смерть, а я не хочу платить такую цену.

– Слушай, я не думал, что эльфы тоже подвержены старческому маразму. Потому что иных причин для твоего идиотского поведения я не вижу.

– Какого именно поведения?

Упырь лишь усмехнулся и скрестив руки на груди, с обманчивой мягкостью спросил:

– Что тебе нужно было в моем склепе, а гранд-леди?

– Зашла пообщаться? – женщина округлила глаза в эмоции призванной изображать наивность, что крайне неубедительно смотрелась на хищной мордашке престарелой эльфийской барракуды.

– Заползла, – со смешком поправил ее Сибэль. – Заползла пообщаться в виде бессловесной змеи. Действительно, как я мог тебя заподозрить в чем-то ином, все ведь так логично! Хель поджала губы. Никому не нравится когда его настолько откровенно называют идиотом.

– Я вижу, что ты уселся в этой Академии как последний сыч и… и занимаешься какой-то лютой ерундой, уж прости меня, Сибэль, – непреклонно скрестила руки на груди гранд-леди одного из ведущих эльфийских кланов. – Так что считай, что я прибыла спасать тебя. Ну и себя заодно. От скуки.

Судя по выражению ошеломленных красных глаз, впервые за очень долгое время Король Нежити не знал, что сказать.

– Значит на прямо поставленные вопросы мы отвечать не будем? Ага ясно… Я примерно добадываюсь, что тебе было нужно в моей сокровищнице и так и быть – подарю побрякушку. И вышлю тебя обратно в Эльзитур!

– За подарок спасибо. А вышлешь на каких основаниях? – Скучающе подула на маникюр эльфа. – Я тут под именем Иринель и, между прочим, учусь. К знаниям стремлюсь! И папенька благословил.

– А что мне мешает содрать с тебя иллюзию повторно? – вкрадчиво осведомился упырь.

– Ну, например то, что ты безусловно талантливый маг, но в последние столетия основная специализация – сила смерти. И снять иллюзию получилось лишь потому, что я была ослаблена после приключения и не ожидала от тебя поползновений, – остроухая погрозила ему пальцем и игриво мурлыкнула. – Шалун!

– Да я мужа твоего вызову! – прибег к последнему аргументу упырь.

– Он отправит тебе соболезнования и пожелает всего доброго, терпения и хорошего настроения, – мило улыбнулась Хель. – Он уже долгие годы со мной живет! В общем, смирись, дорогой друг. Впереди тебя ждет много интересного.

Несколько секунд Король Нежити пристально смотрел на гордо выпрямившуюся Иринэль со знакомыми искрами в зеленых глазах. Искры фанатичного интереса. Хель всегда была отчаянной. Даже удивительно, что благополучно дожила до такого возраста.

И самое отвратительное – демонова эльфийка была совершенно права. Давить на нее он не сможет, да и не захочет. Выставить из Академии тоже будет непросто.

– Ладно, – наконец обронил упырь, оттолкнулся от подоконника и, не прощаясь, вышел из палаты.

По дороге поймал дриаду и обрадовал ту новостью, что очередная пациентка уже в сознании.

– Снова авторские методы? – с трепетом спросила целительница.

– Именно.

Возле крыльца Короля Нежити ждала верная Таль. Он рассеянно потрепал ее по холке и, ни слова не говоря, углубился в парк. Не придерживаясь дорожек или нахоженных троп, бывший глава Службы Безопасности шел по траве.

Повинуясь его желанию, один за одним гасли огни, оставляя высшую нежить и его навь в темноте и одиночестве.

Сегодня ему хотелось думать.

Хель приехала…

Помимо воли губы тронула легкая улыбка. Наверное, он действительно был рад старой подруге. Они были знакомы практически с колыбели и всегда идеально понимали друг друга. Дружба длилась долгие годы… пока его не убили.

В их следующую встречу Король Нежити едва не зарубил Ирихэль на поле боя. Она проклинала его за вырезанные поселения, за убитых детей и женщин. Она дралась так яростно, что даже ему было непросто с ней сладить.

Все, что смог подарить бывшей подруге Король Нежити – жизнь. Он оставил ее, раненную, в заваленном трупами перелеске, и повел свое войско дальше, на столицу эльфов.

Возможно, как раз полные ненависти глаза и сдвинули что-то в его голове. Сдвинули и помогли вырваться из под контроля.

Последняя встреча Нэфисей Сибэля и Ирихель, гранд-леди клана Белых Вязов произошло под стенами Эльзитура. Где Король Нежити распылил свою армию и, развернувшись, ушел в никуда.

Уже после, спустя почти сто лет, когда он заступил на должность в Академии Триединства, в день его рождения из эльфийского леса прибыл трясущийся от ужаса гонец. С подарком от гранд-леди.

И теперь, спустя столько столетий, она здесь.

И, кажется, действительно сошла с ума. Хэль всегда была эксцентричной, но сегодня побила все рекорды.

Некроэльф шел и шел. В одном темпе, размеренно и неторопливо. А по его следам почти неслышно скользила Таль, которая уже давно воспринималась как часть личного пространства.

Трава расступалась под тяжелыми подошвами сапог, образуя тропинку, ведущую туда, куда хочет эльф.

Он ведь действительно все еще был эльфом. Пусть и давно мертвым.

Только вернувшись в нашу комнату на пятерых и замерев на пороге под прицелом пристальных взглядов, я поняла… насколько я устала.

Вымоталась.

Последние дни напоминали одно сплошное невероятно захватывающее приключение, но все, чего мне хотелось сейчас – это покоя. Свернуться клубочком в маленькой, темной кладовке и закрыть глаза.

А в реальности я сижу на своей койке и старательно игнорирую злобный взгляд Зальфириль, заинтересованный от Пампушки Шанрио и испуганный от Плаксы Нарвиэль.

Первой не выдержала взрывная Заля.

Эльфийка встала, перекинула на грудь толстую рыжую косу и надменно заявила:

– Хочу предупредить всех присутствующих. Не стоит становиться на пути у девы из клана Ядовитых Роз.

На меднокосую зазнайку с иронией посмотрела Шанрио:

– То есть ты предлагаешь нам сейчас разом впечатлиться и по домам разъехаться? Заль, мы тут все собрались по вполне конкретным причинам. Это – сражение. Хитрое и тонкое… игра, если хочешь. И в нее нужно играть достойно, здраво оценивая соперников. Вряд ли ты сейчас хоть кого-то испугала.

В этот момент Нарвиэль всхлипнула и выбежала из комнаты, причитая себе под нос что-то неразборчивое.

Наша оставшаяся троица проводила бледную мольку недоуменными взглядами, а после мы с Шанрио дружно и очень укоризненно посмотрели на слегка смутившуюся Заль.

– И не стыдно? – насмешливо спросила я. – Это же практически избиение младенцев!

– Да почему она с такими слабыми нервами вообще сюда приехала?!

– Это уже не наше дело, – повела пухлыми плечами Шан. – Хотя вопрос, несомненно, интересный.

На этом разговор замолк, а спустя несколько минут вернулась заплаканная, но очень смущенная Нарвиэль.

– П-п-простите, – промолвила девушка и мышкой скользнула в сторону своей кровати. Забилась в угол и уткнулась носом в книжный разворот. Хм. Ей с такого расстояния буковки видны?

– За-а-аль… – протянула я, стаскивая сапоги и с наслаждением вытягиваясь на кровати. После склепов начинаешь ценить элементарные удобства!

– Что?

– А ты уже порадовала девушек тем, что завтра его сиятельство герцог Сибэль продемонстрирует нам восхитительную подборку охраняющих академию монстров?

Судя по повисшей в комнате ошеломляющей паузе – новость оказалась внезапной!

– Они нас съедят, – умирающим голосом прокомментировала Плакса.

Я лишь рассмеялась и, ехидно покосившись на Заль, сообщила:

– Кое-кого уже пытались. Но Заля у нас прочнее эльфийских сапог! И что обгладываешь, что не обгладываешь…

Я с наслаждением наблюдала за тем, как Зальфириль заливается ярким, ни капли не идущим ей румянцем ярости.

Нарви пискнула и кажется твердо решила падать в обморок.

– Прямо-таки всех покажет?! – воодушевленно подалась вперед Шанрио. – Даже земляных драконов?!

Вот кому что, да?

– Не знаю, – честно ответила я и, быстро стянув одежду, юркнула под одеяло. Спать хотелось неимоверно!

Девчонки не сразу от меня отстали, только после того, как я сообщила, где и когда нам нужно собраться для завтрашней демонстрации ректором своих, так сказать, достоинств.

Лично я считала, что сомнительных!

Толком поспать не удалось.

После того, как провалилась в забытье, как в воду, начала медленно из него всплывать ближе к середине ночи. Потому что меня кто-то звал!

– Э-э-эльфа, – нудел тоненький голосок над ухом. – Эльфа-а-а… что было в твоих орехах?! Я ничего не по-о-о-мню!

Тонкие лапки пробежали по плечу и на груди вдруг потяжелело, словно там кто-то сел.

Распахнув глаза, я увидела прямо перед собой мышь!

– Ум… – ничего более внятного произнести не успела, Тиша метнулась вперед и зажала мне лапами рот.

– Только не ори! Это я. Мышь.

– Угу… – подняв руки, я освободила свой рот и шепотом ответила. – Я вижу. Что ты тут делаешь и почему ночью?

– Потому что у меня провалы в памяти! – истерила общажная мыша. – На два дня! Да меня мой мужчина на порог норы теперь не пускает! А что я ему могу рассказать? Ела орехи, а дальше все как в тумане и только мертвые упыри с косами стоят?!

Я не знаю, что именно было для меня большим открытием. То, что у мышарики имелась личная жизнь или то, что мне, судя по всему, придется ее налаживать.

– Чем ты меня кормила?! – еще раз прошипела мышка, и мне кажется, что если бы у нее были руки, то она однозначно как следует потрясла бы меня.

Так, и что ей теперь врать?

Особенно если учесть, что я, как правильная эльфийка, могу лишь талантливо недоговаривать?

– Так, для начала давай выйдем из комнаты? – предложила я и выразительно покосилась на остальные четыре кровати, параллельно отметив, что Иринэль тоже вернулась в спальню, уже видимо после того, как я уснула.

– Да пусть знают все какая ты вероло…

Закончить она не успела. Я по-быстрому сгребла возмущенно бубнящую мышь в ладони, сунула ноги в тапки и выскочила за дверь.

Огляделась и наткнулась на сияющий зеленым взгляд горгульи под потолком. Она клыкасто мне улыбнулась и сделала ручкой. Я нервно помахала рукой с зажатой мышью, причем судя по обрывкам фраз, Тиша там материлась. А затем рванула в сторону беспроигрышного варианта, где точно не водилось никаких украшающих интерьер следилок.

В женскую уборную!

Там я разжала руки над широким подоконником и впервые выдохнула. Все же подсознательно ожидала, что мышка начнет кусаться.

– Ну? – она села на попу, обернулась хвостом и надменно на меня уставилась темными бусинками глаз. – И как ты будешь объясняться?

Я сделала максимально скорбное лицо.

– Тиша, ты можешь спросить у кого угодно – я тоже пролежала без сознания ровно тот же срок, что и ты! Мы обе очнулись в больничном крыле, ты же сама помнишь? Может магия какая? Но точно не орехи. Закрыла глаза и дальше темнота!

Темнота реально была, как раз перед тем как я открыла глаза в мышином облике.

Так что ни слова лжи.

Все как папенька учил, м-да.

– И ты думаешь, что для моего Хруста это будет аргументом?!

– М-м-м… а орехи будут аргументом? – вдруг поинтересовалась я. – Ну, если мы скажем, что ты работала, и я вот принесла зарплату. Орехи.

– Нет, – с сожалением вздохнула мышка.

– А если много орехов? – коварно продолжила подкупательную деятельность я.

– Тоже нет. Он знаешь какой принципиальный?!

– А если еще и сухофрукты?

Тиша задумалась.

Я мысленно прикидывала сколько у меня запас так называемого сух-пайка, взятого из эльфийского леса. Выходило не менее пяти мешочков, должно хватит на откуп.

– А если он спросит, что именно я делала?

– То мы ответим, что задание было очень секретным.

– Отлично, – мышка по своей инициативе залезла на мою ладонь и царственно махнула хвостом. – Бери откуп и пошли к Хрусту.

– Сейчас?! – ужаснулась я.

– Да! – злобно фыркнула общажная мышь. – Что бы тут не городила, Фэйниэль, я прекрасно понимаю, что скорее всего дела обстоят не совсем так. Потому мою личную жизнь мы идем спасать немедленно! А то на Хрустика, с его элитной норой в элитном районе знаешь сколько желающих?! А он мне как раз недавно предлагал переехать из шкафа к нему! И все рухнуло из-за тебя!

Мне было нечем аргументировать! Потому я на цыпочках вернулась в комнату, распотрошила свой рюкзак и, откопав в его недрах мешочки с «данью», отправилась к выходу.

В тот момент, когда я уже взялась за ручку двери, взгляд невольно зацепился за самую крайнюю кровать, принадлежащую Нарвиэль. Я замерла, не в силах сразу понять, что именно меня смущает в очертаниях спящей эльфийки.

В этот момент меня за ухо легонько цапнула Тиша, намекая, что не понимает причин задержки. Я послушно вышла из комнаты и шепотом спросила:

– Куда теперь?

– На первый этаж, – буркнула мышь.

Ладно, на первый так на первый. Хотя так себе элитное жилье, если честно.

Уже минуя пролет между вторым и первым этажами, в голове словно озарение полыхнуло. Нарвиэль не было в постели. Ночь лунная, и ее светлые, пепельные волосы были бы отлично видны даже если на них не падают прямые лучи. Стало быть, эльфийка создала муляж и сама сбежала куда-то.

Плакса. Темной ночью.

Что-то совсем уж подозрительное творится.

Из-за раздумий я споткнулась и чудом не упала, потеряв только тапочку.

– Ну, куда дальше?

Беглый взгляд в сторону стола коменданта показал, что, видимо, студентам Долга и Чести очень доверяют. Потому как никто нас не караулил.

– Выходи, – мышка кивнула мне на большие двустворчатые двери.

Покосилась на Тишу, но ничего не сказала. Может вход в жилье кавалера, так сказать, с торца?!

Правда бегать в пижамном комплекте по улице сомнительное удовольствие.

Вышла на крыльцо, поежилась и, зябко обхватив себя руками, поинтересовалась дальнейшим маршрутом.

– По дорожке прямо, потом налево и…

– Что?! Какое прямо, какое налево?! Где твой Хруст живет?

– В главном корпусе, – благоговейно выдохнула Тиша. – Я же говорю – элита!

Действительно центральнее некуда…

– Я туда не пойду прямо сейчас.

– Вот как значит? – мышка прищурила глазоньки. – Значит обманываем? Эльфийка слова не держит?!

– Но-но… словами не бросайся, – я погрозила ей пальцем и внесла встречное предложение. – Давай завтра с утра сходим? Просто понимаешь, ночью туда идти это…

– Обещала сейчас, значит сейчас! Это тебе все хорошо, а он мне знаешь чего наговорил?! Бросил!

– Слушай, ну можно я хотя бы вернусь и переобуюсь? В тапках как-то совсем не то. Да и накинуть сверху что-нибудь не помешает…

– Дорожки вымощены камнем, так что не запачкаешься. А ночь теплая, не замерзнешь, и вообще ты же эльфа! Вы априори более хладнокровные, чем те же люди!

– Не хладнокровные, а с замедленным метаболизмом, – машинально поправила я. – Не надо из меня тут рептилию делать.

– А из меня не надо дуру делать, – оскалилась в ответ добрая и ласковая мышка. – Пойдем!

Если честно, очень хотелось взять поганку за хвост и как следует потрясти, намекая, что со светлейшими эльфами так не разговаривают. Но мне нужно, чтобы Тиша осталась довольна сотрудничеством, о котором она не помнит. И не распускала слухов, в которых некоторые (например мои соперницы) смогут вычленить слишком много интересного.

Потому варианта у меня было два. Первый – удовлетворить мышь материально, а второй – разобраться радикально. Гробить дурочку не хотелось. А стало быть…

– Ладно. Но что делать с охраной? Нам ректор тут и про энтов рассказывал, и про змей из Темнолесья. Жутковато.

– Ой, нашла чего бояться! Ты же в Академии Триединства! Если бы тут съедали каждого идиота, кто ночью из общаги выходит, учащихся бы просто не осталось! Главное с дорожки не сворачивай, и ты в полной безопасности.

Сказать было просто, а вот поверить – сложновато.

Особенно когда ты идешь по тропке, которая почему-то с каждым шагом становится все хуже, и со всех сторон раздаются стоны и страдательный шепот.

– Что это? – спросила я у мыши, переплетая озябшие пальцы. – Ты же сказала, что тут безопасно.

– Ну, таки одно из двух, – Тиша была совершенно спокойна. – Или кто-то из студентов свернул с дорожки и стражи развлекаются, или стражи страдают по поводу завтрашнего смотра. Они только расслабились, решили, что ввиду нового поста ректора начальничку не до них будет. Некоторые так вообще уже мечтали, что кого-то другого назначат! Но нет… сам, все сам!

– Они настолько его боятся?..

– Настолько, насколько в принципе можно бояться бессмертного Короля Нежити с очень специфическим чувством юмора. Он же из Академии не выходит, а у нас тут развлечений не так много. Сейчас вдобавок господин Сибэль еще и в спячку не залег, как это обычно делал, что разумеется, не прибавило ему доброты.

Странные звуки вокруг утихли, я несколько успокоилась и озвучила только что пришедший в голову вопрос:

– Слушай, Тиша, ты вроде как вполне спокойно упоминаешь нового ректора. Тогда почему так вопила стоило очнуться и увидеть его в непосредственной близости?

– Ураганы на словах тоже поминают спокойно, – повела хвостом Тиша. – А вот когда вживую встречаются – цепенеют от страха. Господин ректор имеет немало общего со стихийным бедствием.

На этом разговор как-то закончился, да и из-за деревьев как раз показались острые шпили главного здания. Пока я шла к нему через широкую мощеную площадку и поднималась по ступеням, в голове пронеслось столько мыслей, что на оставшуюся ночь бы хватило, если как следует обдумывать каждую из них.

Почему не запирают корпуса? Где охрана от бродячих студентов? Неужели вот кто угодно может выйти едва ли не в нижнем белье и пойти в святая святых – главный корпус? И почему горгульи не реагируют?

И вообще, какого демона я не отказалась и не осталась в комнате?!

Но я молчала и поднималась все выше и выше. Сжав в ладони прохладную ручку двери, я нажала на нее и створка с тихим скрипом отворилась.

В холле было сумрачно и красиво.

Наборная мозаика под потолком тускло мерцала, что давало ровно столько света, чтобы различать очертания предметов, даже если у тебя не такое острое зрение, как у эльфов.

– Нам выше, – Тиша прям раздулась от гордости. – К кабинету ректора!

– Серьезно?!

– Да-а-а, – судя по довольному голосу, мыша была настолько поглощена мыслями о том, как ей повезло с кавалером, что не различала панически-истерических ноток в моем голосе.

Нет, я так не могу! Почему, ну почему я обязательно должна находиться в непосредственной близости от этого умертвия? А если он в кабинете?! Я же помню, что он трудоголик!

Мигом в красках вообразила себе замечательную картину, где я в одной ночнушке, зато с несколькими мешками орехов сижу у мышиной норы и уговариваю Хруста простить свою барышню. В паре шагов от двери.

К счастью, элитное жилье оказалось чуть менее элитным и располагалось в конце коридора и за углом. Я была очень счастлива по этому поводу!

– Стучи, – драматическим шепотом велела мне мышь.

Я осмотрела угол. Если честно, то никаких зазоров или нор я не увидела, но наверное Тише виднее.

Ну… в общем, я постучала. Потом еще раз постучала.

М-да, докатилась ты, Фэй! Сидишь ночью, в темном углу и стучишь в стеночку в ожидании говорящей мыши!

Спустя минуту дивного состояния, наполненного ощущением собственного идиотизма, плинтус засветился, и из этого сияния высунулась чья-то ушастая голова.

Если честно, я думала, что мыши они как-то меньше…

– Хрустик, – всплеснула лапками моя провожатая и быстро спустилась на пол. – Я пришла объясниться!

– Не хочу тебя слушать, – глухо откликнулся очень внушительный Хруст и попытался было уйти обратно.

Я быстро развязала тесемки и плюхнула на пол перед его носом мешок с орехами.

Мышарик принюхался и задержался, сверкнув в нашу сторону бусинками глаз и сказал:

– Вы издеваетесь?! Правда думаете, что меня можно купить?!

– Кхм-кхм, – я откашлялась и вполголоса начала. – Уважаемый Хруст, позвольте представиться. Меня зовут Фэйниэль и я принадлежу к древнему эльфийскому роду. Как вы знаете, эльфы никогда не врут! Узнав о возникшем в вашей паре недоразумении, я решила прийти и все прояснить.

Мыш вылез полностью, погладил себя лапами по пузу, окинул меня скептическим взглядом и, передернув ушами, уточнил:

– В ночнушке?

Именно в этот драматический момент, когда я уже открыла рот, чтобы поведать Хрустику полную тайн и опасностей историю о приключениях его подружки, за которые ей полагается вознаграждение, раздался тихий, ироничный голос:

– Многое я видел в этих стенах, но такое – впервые! Право, Фэйниэль со своим появлением вы только и делаете, что расширяете мои горизонты.

Хруст пискнул и попытался было сбежать обратно в нору, но звонкий щелчок пальцев за спиной – и стена перестала светиться. Мыш врезался в камень и картинно сполз по плинтусу. Тиша пискнула и бросилась к своему кавалеру, ощупывая его голову маленькими лапками.

Я повернулась.

Герцог Сибэль прислонился плечом к краю окна и смотрел на меня с самым искренним интересом в красных глазах. Машинально пошарив взглядом по коридору, я в виде исключения не увидела рядом его верной собаки. Не знаю почему стало еще страшнее.

Навь обладала даром превращать все ситуации в смешные. Пусть и по жуткому, но действительно забавные.

Рядом с ней было не так страшно находиться в компании Короля Нежити.

– Итак… – упырь царственно махнул рукой. – Излагайте!

И что ему, с позволения сказать, изложить?..

Для начала я встала. Нервно одернула подол ночнушки и, заметив заинтересованный ректорский взгляд, мучительно покраснела.

После аккуратно сложила ручки на животе и затравленно огляделась по сторонам. К сожалению никто не торопился приходить мне на помощь и отвлекать это замечательное умертвие.

Со вздохом посмотрела сначала в добрые-добрые красные глазоньки некро-эльфа. После покосилась на Тишу, причитающую возле по прежнему валяющегося у плинтусов возлюбленного.

– Уважаемый ректор, что вы хотите знать? – кротко спросила я, решив, что увиливать в рамках поставленных вопросов будет проще.

– Ох, милая Фэйниэль, даже не знаю! Столько всего хочется спросить, просто мысли разбегаются! – расплылся в клыкастой улыбке Сибэль. – Возможно самое первое, это почему вы бродите по главному корпусу. Мне, разумеется, безумно приятно, что вас влечет ко мне сквозь ночь и расстояния, невзирая на приличия. Но таки хотелось бы получить более реальные объяснения.

– Дело в том, что мы с Тишей – дружим.

Ткнула в мышь. Мышь посмотрела на меня с характерным выражением в глазках: «Дура, что ли?» Но после она взглянула на «у-пы-ы-ы-ря-я-я» и мудро решила промолчать. Правда чую, что эта мудрость мне в дополнительный мешок орехов встанет.

– И у Тиши из-за известного вам инцидента возникли некоторые недопонимания с ее… м-м-м… Хрустом.

Мы с ректором дружно посмотрели на мышей внизу. Мыши на нас. Трагичный идиотизм ситуации зашкаливал.

Именно в этот момент мироздание ниспослало нам средство для того, чтобы разрядить обстановку. Весьма сомнительное средство.

Сначала послышались легкие шаги босых ног, а после на том конце длинного коридора появилась изящная женская фигура. Тоже в нижнем белье, но в отличие от моего комплекта, ту комбинацию язык просто не поворачивался назвать ночнушкой.

Она шла летящей походкой, длинные пепельные волосы струились по черному шелку, который, разлетаясь, открывал то одну стройную ножку, то другую.

Глаза горели ярким желтым огнем, острые уши подергиваясь в предвкушении, а алые, налившиеся краской губы складывались в искушающую улыбку.

Нарвиэль!

– Суккуба, – сдавленно выдохнул некро-эльф, вцепляясь в подоконник за свой спиной и неверяще глядя на приближающуюся к нам девушку.

А потом куда-то вниз!

Я с ужасом поняла, что ХОБА застигло нас в крайне неподходящий момент!

Спустя несколько мгновений и до меня докатилась удушающая волна суккубской магии.

Никогда еще не испытывала подобного на своей шкурке, только читала, но все признаки совпадают. Если на мужчин эти девы действовали вполне ожидаемым образом, то на женщин несколько нестандартным.

Я разом поняла, что я ужасно некрасивая. И волосы у меня слишком прямые, не то что у этой мерзавки. Там роскошные локоны!

И глаза у меня блеклые. И черты лица невыразительные.

И ночнушка убогая!

Посмотрев на свои руки, я расстроилась из-за того, что и ноготки короткие! Я ж как приехала занимаюсь всем, чем угодно, но только не своей красотой.

Да и полно, как я вообще могу себя как-то приукрасить, ведь для этого нужны природные данные, как у Нарвиэль, к примеру. А я… я… страшная!

Всхлипнула от расстройства и медленно сползла по стеночке.

Ну, попыталась. На полпути меня поймали сильные упыриные руки и вздернули назад. Эльф держал меня практически на весу и очень, как-то даже слишком внимательно вглядывался в глаза. А после потряс и рявкнул:

– А ну приди в себя, остроухая поганка!

Ресницы разом повлажнели от слез, и я прикусила нижнюю губу.

– Ужас, – выдохнул некро-эльф и легонько потряс меня повторно. – Фэй, я прекрасно знаю, что без тебя тут не обошлось. И разбираться мы станем потом, главное сейчас – сбежать от этой вот…

Я посмотрела на «эту вот». Эльфийка была уже так близко, что можно было различить черты прекрасного, как рассвет лица. Куда только подевалась вся блеклость?

В голове начали появляться мысли, что стоит немедленно уйти с дороги столь совершенной красоты, потому что только она достойна этого мужчины. Куда уж мне…

Я же страшненькая!

Я вырвалась из рук несколько обалдевшего упыря и двинулась подальше. Далеко не ушла – помешал тупик. Планировка Академии Триединства была против моего торжественного ухода в закат.

– Женщины, – злобно прошипел некро-эльф у меня над ухом, подхватил на руки и, не раздумывая, выпрыгнул в окно.

Нарвиэль тянула к нам тонкие руки из проема и была слепяще прекрасна в лунном свете.

– Куда же ты, ми-и-илый…

Эльф дернулся, поднимая голову и жадно разглядывая суккубу. Спустил меня на землю и даже отстранил, видимо чтобы не мешала ловить злобную конкурентку, которая уже элегантно вылезла на подоконник. Халатик распахнулся, демонстрируя такое белье, что даже я залипла.

Но в этот момент порыв ледяного ветра выдул из моей головушки все признаки мерзкой магии, и я разом осознала, что у меня только что едва не увели мое персональное умертвие! Оно может еще и не знает, что оно мое, но я делиться не намерена!

Потому я замахнулась и повторно дала Королю Нежити по морде.

Он вздрогнул и уставился на меня уже более осмысленно.

Сверху томно простонали:

– Лови меня ми-и-илый…

Я со всех сил дернула «милого» за руку и, не оглядываясь, потащила как можно дальше.

Где-то за спиной суккуба с руганью рухнула в колючие кусты роз.

Видимо, раньше объекты всегда послушно стояли с распростертыми объятиями.

Упырь шел следом и не сопротивлялся, послушно ускоряя шаг. Я же неслась не разбирая дороги прямо в чащу, здраво рассуждая, что охрана Академии нас сожрать не должна, а суккубу хотя бы задержит.

Ну, если ее не задержал прыжок в кусты с высоты третьего этажа. В одном неглиже, как мы помним!

Спустя несколько секунд Сибэль снова подхватил меня на руки с кратким:

– Так быстрее.

Так действительно было быстрее. Мы неслись с такой скоростью, что деревья слились в сплошную полосу, а тапки я потеряла уже давным-давно. Из всех сомнительных радостей самым приемлемым было то, что я получила уникальную возможность впервые прижаться к широкой груди мужчины в своем истинном виде, и сейчас с ужасом ощутила, как сердце бьется все быстрее и быстрее.

Он приятно пах. Полынь и мята, что оказалось очень неожиданным. И еще нечто терпкое, незнакомое.

Кожа под моими пальцами не была мертвенно-ледяной, а лишь чуть более плотной, чем у обычных эльфов, и прохладной. Мне хотелось распластать по ней всю ладонь и узнать, а согреется ли его тело от моего тепла. А если я обниму?..

Прикусила губу практически до металлического привкуса во рту.

Фэй, что ты творишь?

Что творю, что творю! Знаете ли, обидно, когда стараешься, оживляешь мужчину, а потом он не твою прелесть неземную вдруг разглядел, а вы удираете вместе от залетной суккубы, что пришла на все готовенькое.

Нет, я конечно понимаю, что естественные реакции тела это одно, а суккубья магия – другое. Это как сравнить нежное поглаживание перышка и удар кувалдой.

Самое обидное заключалось в том, что я понятия не имела, как же мне его совращать самой. Нет, мне как и любой благородной девице преподавали искусство флирта, но я не дышала этим, как та же Зальфириль. Рыжеволосой эльфе флирт давался очень легко, в этой науке она ощущала себя как рыба в воде.

А я… в общем, сложно у меня было с лицемерием.

Почему лицемерие? Флирт при дворе – это не выражение симпатий тому, кто действительно нравится, а попытка увлечь выгодного роду кандидата.

В общем, что делать с упырем, я не знала.