Убийство в Раби

– И зачем вам тащиться в такую даль, дорогуша? Говорю вам, ничего вы от Тэда Слоуна не добьетесь. Он всегда был ужасно нелюдимым. Про чертову засуху он расскажет вам не больше, чем остальная сотня жителей Раби. Вы можете просидеть целый день здесь, в пабе, и местные завсегдатаи расскажут вам столько, что хватит на двадцать телевизионных шоу. – Мужчина за барной стойкой покачал головой и подвинул стакан пива сидящей перед ним маленькой женщине.

Верити Бердвуд задумчиво посмотрела на бармена. Стекла ее очков вспыхнули, когда на них упал луч света.

– Мне нужно взять интервью у человека, готового выбросить белый флаг, – пояснила она. – Мне сказали, Тэд Слоун собирается покинуть эти места и уже продал почти все, что у него было.

– Да, но… – Владелец отеля замялся. – Делайте что хотите, мисс Бердвуд… э… Берди, но Слоуны никогда не любили людей. Старый Сирил Слоун был скверным человеком, если хотите знать, и Тэд наверняка не лучше. Хотя я его уже сто лет не видал. Будьте осторожнее. Вот все, что я хочу сказать. – Он внимательно посмотрел на стакан, который старательно протирал чистым полотенцем. – Ширли Перкинс живет в тех краях. Возможно, она вас подвезет.

– Спасибо вам за помощь, Фрэд. И не волнуйтесь, – с улыбкой сказала Берди. – Я просто съезжу на Красный холм и побеседую с ним. Говорите, он не отвечает на звонки? Так я заявлюсь к нему без предупреждения. Прогонит прочь, уеду. В конце концов, это моя работа. Понимаете?

Бармен отвернулся и принялся расставлять стаканы.

– Понимаю, – обратился он скорее к себе самому, нежели к постоялице отеля. – Но будьте осторожны.

Берди раскачивалась из стороны в сторону на неудобном сиденье маленького грузовика. В кабине стояла невыносимая жара. Из-под колес, громыхающих по укатанной дороге из красной глины, поднимались тучи пыли. Расстилающиеся вокруг выжженные поля казались совсем белыми под беспощадным голубым небом. По обочинам дороги тут и там торчали пучки серебристой травы, а редкие деревья, лишенные коры, напоминали белые скелеты. Сидевшие на сухих ветвях вороны взирали на редких путников холодными немигающими глазами.

– Красный холм будет вон там, за тем поворотом слева, – нарушила молчание сидевшая за рулем женщина. Ее пухлые, покрытые веснушками руки лоснились от пота, а кричащий цветочный рисунок на платье из полиэстера линял, и на теле оставались отметины.

– Вы очень любезны, миссис Перкинс, – произнесла Берди.

– Не стоит благодарности, дорогая. Это ведь по дороге, – отмахнулась Ширли. – Но я не останусь. Не люблю это место. И незнакома с Тэдом Слоуном, точнее, я не видела его с тех пор, как он был мальчишкой. Сущее наказание, а не ребенок, да простит меня господь за такие слова. Хотя… – женщина вздохнула, – чего еще ожидать при таком отце?

– Все так говорят, – произнесла Берди, внимательно наблюдая за Ширли. – Ни у кого не нашлось для этого человека добрых слов. Почему?

– Ну, – миссис Перкинс прищурилась, и ее иссушенное солнцем лицо прорезали мелкие морщинки. – Он из тех людей, что пекутся лишь о собственной выгоде. Ну, вот, например, тридцать пять лет назад он вместе со своим партнером Гарри Лидкомом купил Красный холм. Оба вложили деньги, работали, не щадя сил. И их жены тоже. Энн Лидком, супруга Гарри, была моей доброй подругой. Я, кстати сказать, стала крестной их сынишки Билли. Через некоторое время ферма начала приносить прибыль, но очень скоро Сирилу Слоуну стало мало ее половины, и он решил убрать Гарри с дороги.

Берди с любопытством посмотрела на свою собеседницу.

– Каким образом? – спросила она.

Миссис Перкинс тихо выдохнула сквозь стиснутые зубы.

– Гарри был славным парнем, но слабохарактерным. Так что избавиться от него ничего не стоило. Несколько стопок водки по вечерам. Парочка партий в карты. А наряду с этим – ставки на скачках. И снова водка, и снова ставки. К тому моменту, как Энн обнаружила, что Гарри увяз по самую его глупую шею, долг Сирилу Слоуну составил несколько тысяч и выплатить его не представлялось возможным. Разве что… – Миссис Перкинс покачала головой. – Словом, Сирил, его жена и сын получили ферму, а Гарри, Энн и малыш Билли съехали без долгов, но без гроша в кармане. Настоящее злодейство: намеренное, алчное и хорошо спланированное. – Миссис Перкинс постучала по рулю пухлыми пальцами. – Некоторые люди – настоящие исчадия ада, – произнесла она. – Например, та женщина, из-за которой Эди Сейнт гнила в тюрьме за убийство, которого не совершала! А взгляните на… как там, бишь, его… Берка, который…

– А что сталось с Лидкомами? – резко оборвала свою собеседницу Берди.

Миссис Перкинс, посмотрев на дорогу перед собой, ответила:

– После этого я лишь дважды получала весточку от Энн. Сначала они переехали в Сидней, но она не оставила адреса. Ее муж нашел там работу. А во второй раз Энн написала, что Гарри умер. Покончил с собой. – Простое маловыразительное лицо миссис Перкинс исказилось от гнева. – По ее мнению, его убил Сирил Слоун. И, если хотите знать мое мнение, она права. Что бы ни случилось со стариком полгода назад, он это заслужил.

– У него случился удар, разве нет? – тихо спросила Берди.

– Так говорят, – холодно ответила миссис Перкинс. – Его травмировал наемный рабочий. Сирил не мог двигаться и говорить на протяжении четырех месяцев. В конце концов его сердце не выдержало, и он умер. Наверное, вы считаете меня бессердечной старой брюзгой, – она с вызовом посмотрела на Берди. – Но когда я думаю об Энн и о том, что ей довелось пережить, я не могу найти в своем сердце и капли сочувствия к этому старику.

Машина погромыхала дальше, оставляя за собой клубы красной пыли, напоминающей дым от тлеющего костра.

– Послушайте, дорогая, вы уверены, что справитесь? – Положив пухлую руку на открытое окно грузовика, миссис Перкинс прищурилась и посмотрела на увенчанную колючей проволокой калитку с грубо нацарапанной надписью «Частные владения».

– Уверена, миссис Перкинс. Все будет в порядке, – ответила Берди, худенькое заостренное лицо которой под шапкой каштановых волос казалось невероятно бледным под палящими лучами солнца.

Миссис Перкинс дала машине задний ход, а потом огляделась по сторонам.

– Сушь какая, – произнесла она. – Уже два года у нас не было хорошего дождя. Поглядите на эту дамбу. Неудивительно, что ему пришлось избавиться от скота.

Берди посмотрела в указанном направлении и увидела красно-коричневую стену земли, у подножия которой протекал маленький ручей, поблескивающий в лучах солнца маслянистой поверхностью. Над грузовиком с шумом пролетело несколько ворон.

– Что ж, тогда до свидания. – Миссис Перкинс развернула машину, при этом колеса почти бесшумно катились по мягкой пыльной земле.

Берди помахала на прощание рукой, когда грузовик взлетел на холм в облаке пыли, еще долго висевшей в воздухе. После этого она подняла с земли сумку, камеру и устало направилась к дому, безмолвно смотрящему на нее своими окнами.

Берди припомнила свою встречу с Дэном Тоби за день до отъезда в Раби. Перегнувшись через заваленный бумагами стол в шумном полицейском участке Сиднея, он произнес своим тихим низким голосом:

– Когда будешь там, изыщи возможность заехать на Красный холм. Прошло уже шесть месяцев, а дело так и не сдвинулось с мертвой точки. По словам сына, Тэда Слоуна, в один прекрасный день на пороге их дома объявился тип по имени Сид Гоулдс. Он искал работу. Слоун утверждал, что оставил незнакомца с отцом, а сам ушел по делам. Когда же сын вернулся спустя полтора часа, старик лежал на кухне без сознания, а Гоулдс исчез, прихватив с собой наличность и кое-какие украшения, принадлежавшие матери Тэда. Тэд позвонил в город и попросил о помощи, потому что старика хватил удар. Следов Гоулдса не обнаружили ни тогда, ни теперь. Кстати, человек с таким именем тоже нигде не значится. Никто не видел, как он прибыл в Раби и как уезжал. – Тоби покачал головой. – Вопрос в том, Берди, действительно ли негодяй по имени Сид Гоулдс едва не убил старика из-за нескольких долларов и затем исчез в неизвестном направлении. Или же это всего лишь выдумка. Если верить молве, в последнее время отец и сын не были так уж дружны. Однако о них мало что известно. Они живут весьма уединенно на своей ферме Красный холм. Мать Тэда умерла пятнадцать или шестнадцать лет назад. Сразу после этого он переехал в город, а вернулся на ферму лишь пару лет назад. Отец и сын ни с кем не общались. Один раз в месяц старик закупал в городе еду, бензин и все необходимое. Лишь однажды он упомянул о сыне после его возвращения. Сказал, что тот так же безнадежен, как и прежде, и только ждет, чтобы завладеть Красным холмом после смерти отца. После этих слов старик улыбнулся и добавил, что ждать парню придется очень долго. – Дэн Тоби замолчал, посмотрел на маленькую женщину, сидевшую напротив него на жестком стуле и добавил: – Очевидно, он ошибся.

Лениво залаяла собака, когда Берди двинулась по засохшему саду к дому мимо ржавого бака для воды. Оснащенная москитной сеткой дверь со скрипом отворилась, и в полутемном проеме показалась чья-то фигура.

– Здравствуйте! – громко сказала она. – Мистер Слоун, не так ли?

Дверь снова заскрипела, и на крыльце возникла высокая смуглая женщина, которую лишь любопытство заставило появиться на свет из темноты дома. Берди поставила сумку на землю.

– Извините, – начала она. – Извините, я вас не разглядела.

– Я – миссис Суини, домработница. Его тут нет, – бесстрастно проговорила женщина. Ее голос оказался очень неприятным и на редкость скрипучим.

– Мне нужно с ним поговорить. Могу я войти в дом и подождать?

Женщина пожала плечами. Ее карие глаза ничего не выражали. Темные волосы были коротко подстрижены и некрасиво обрамляли ее крупное лицо с длинным подбородком и узкими бледными губами. Она отошла в сторону и, придерживая дверь одной рукой, выжидательно посмотрела на гостью. Довольно мрачная личность, подумала Берди. Взяв в руки сумку, она поднялась по ступеням и вошла в дом.

– Вообще-то я думала, мистер Слоун живет один, миссис Суини, – попыталась завести разговор Берди, однако новая знакомая не пожелала его поддержать.

Она молча стояла возле старомодной раковины и, неловко сжимая тупой нож в своих больших покрасневших руках, пыталась чистить картошку.

– Я приехала сюда четыре месяца назад приглядывать за отцом мистера Слоуна, – с безучастным видом проговорила она, не оборачиваясь на гостью. – Его привезли из больницы. Он не разговаривал и не мог себя обслужить.

– Удивительно, что его не оставили в больнице, где за ним осуществлялся бы должный уход, – не подумав, брякнула Берди.

Миссис Суини медленно повернулась и посмотрела на нее безжизненными, глубоко посаженными глазами.

– Я за ним очень хорошо ухаживала, – сказала она. – Не отлынивала от своих обязанностей, если вы намекаете на это.

– О нет… – Берди попыталась исправить совершенную ею ошибку. – Я просто хотела сказать, что большинство сыновей не берут на себя такую ответственность.

Домработница вновь повернулась к раковине.

– За стариком приглядывала я, – произнесла она. – Мистер Слоун проводил с ним не так много времени. Приходил к нему каждый вечер и молча сидел минут пятнадцать. Не дотрагивался до него, не разговаривал, просто смотрел. А потом я укладывала старика спать.

– Это было тяжело?

Миссис Суини вылила из таза мутную воду, вытерла руки о передник, а затем вновь устремила на Берди взгляд своих безжизненных глаз. Так она стояла некоторое время возле раковины – высокая, мужеподобная, безвольно опустившая руки.

– Да. Управляться с ним было нелегко.

В комнате повисла тяжелая тишина.

– Насколько я знаю, старый мистер Слоун умер два месяца назад, – прервала молчание Берди.

– Верно, а я осталась, – произнесла миссис Суини, отвечая на немой вопрос гостьи. – Я буду здесь, пока не продадут ферму. Если такое вообще случится. Кому нужна эта груда пыли?

Снаружи раздались шаги, и дверь распахнулась. На пороге возник изможденный худощавый мужчина с правой рукой, перевязанной грязным бинтом. Собравшись с духом Берди поднялась с места, чтобы рассказать о цели своего визита.

Это оказалось проще, чем она ожидала. Когда первое неудовольствие при виде нежданной гостьи прошло, Тэд Слоун принял как неизбежность ее появление и желание остаться на ночь. Возможно, это было смирение доведенного до отчаяния человека. А может, жители Раби незаслуженно считали его таким же вспыльчивым и жадным, как и его отец. И вот теперь он сидел в душной комнате и смотрел на пустой камин, пока миссис Суини громыхала на кухне тарелками. Тэд вытащил из кармана упаковку табака и принялся скручивать сигарету левой рукой, придерживая перевязанной правой непослушные коричневые крошки.

– Что с вашей рукой? – поинтересовалась Берди.

Мужчина слегка подскочил и крепче прижал перевязанную руку к груди.

– Потянул. В тот самый день, когда… обнаружил отца на кухне без сознания, – пробормотал он в ответ. – Слишком поспешно попытался поднять его или… еще из-за чего-то. – Обгоревшее лицо Тэда, с мелкими прыщиками на носу, лбу и щеках, внезапно покрылось каплями пота.

Берди с любопытством посмотрела на сидящего перед ней мужчину. Он был на грани нервного срыва и едва сдерживался.

– Мистер Слоун, простите, что отвлекаю вас от работы, – тихо произнесла Берди. – Можем поговорить вечером, если хотите.

– Нет, нет, все в порядке, – возразил Тэд, открывая глаза и переводя взгляд на гостью. – Что проку работать? Я проверял изгороди. Но они могут рухнуть, несмотря на все мои усилия. Нет смысла и пытаться что-то улучшить. У этого места больше нет сердца. Ничего не осталось – лишь грязь да вороны.

Они беседовали целый час в полутемной гостиной. О собственности, о засухе, о крушении надежд. Странно, но постепенно Тэд расслабился, словно разговоры о недавней трагедии облегчали сковывающее его нестерпимое напряжение.

– Посмотрели бы вы на это место много лет назад, когда я был ребенком, – говорил тем временем Тэд. – Оно казалось мне раем на земле. Я думал, что буду жить здесь вечно. – Он улыбнулся и перевел взгляд на холодный камин.

– Ваш отец чувствовал то же самое?

– Да. Он бы умер, увидев, в какой упадок пришел наш рай. Я рад, что отец не дожил до этого. – Тэд резко тряхнул головой, прогоняя печальные мысли.

– Видали большую дамбу? – спросила возникшая в дверном проеме похожая на привидение миссис Суини. – Вчера она обмелела еще больше, а завтра от нее останется лишь лужа.

Тэд внезапно отшатнулся назад.

– Это невозможно! – С мгновение он смотрел перед собой ничего не видящими глазами. – А… какого черта.

– Вам никогда не продать эту ферму. – Узкие губы миссис Суини изогнулись в подобии улыбки. – Да еще в таком состоянии. – Она вернулась на кухню и закрыла за собой дверь.

– Не слишком ободряющая компания для вас, – произнесла Берди, прервав молчание.

– Беднякам выбирать не приходится, – ответил хозяин дома. – Она появилась у меня на пороге в поисках работы. А я как раз собирался нанять кого-нибудь ухаживать за стариком. Словно ее послала мне сама судьба. Она немного чудаковата, но кто остался бы нормальным, работая в таком месте, как это?

Берди вскинула брови.

– Появилась на пороге? Здесь?

Тэд пожал плечами.

– Должно быть, она слыхала, что ферме требуются работники.

Старый дом был наполнен шорохами, в гостевой спальне сгустилась душная темнота. Берди повернулась на бок в попытке обрести сон. Какое гнетущее жилище. И какие странные нестыковки. Она вспомнила беседу с Тэдом. Альбом, наполненный пожелтевшими, исполненными счастья и радости снимками. Особенно ей запомнился один, с поблекшей от времени аккуратной подписью: «Сирил и Тэд против Гарри и Билли. Счастливые дни!» Берди внимательно всматривалась в фотографию, пытаясь разглядеть в застывших лицах предвестников будущих потерь и предательства. Сирил Слоун – высокий, начинающий лысеть мужчина – стоял, широко раскинув руки, позади своего костлявого темноволосого сына, готовящегося ударить крикетным молотком по мячу. На другой стороне импровизированного поля стоял смеющийся темноволосый мальчик, державший молоток, словно бейсбольную биту, за левым плечом. Еще один улыбающийся мужчина находился рядом, положив ладонь на голову своему сыну. Берди указала на него.

– Это партнер вашего отца Гарри Лидком, верно?

– Бывший партнер, да.

– Наверное, вам было жаль, что Билли уехал. Вы ведь играли вместе.

Поморщившись, Тэд пожал плечами.

– Наверное. Я был ребенком.

– Теперь он стал взрослым. Вы бы его узнали, встретив на улице?

Тэд удивленно посмотрел на гостью.

– Господи, нет! Прошло двадцать лет. Послушайте, почему вы меня расспрашиваете об этом? Что вы слышали?

Берди беспокойно заворочалась. Кровать заскрипела, как скрипел и весь дом. Берди подумала о тонких пальцах здоровой руки мужчины, то и дело растерянно пробегающих по густым волосам. О нежности в его голосе всякий раз, когда он начинал говорить об отце и о прошлом. Мог ли он в порыве ярости ударить отца по голове, а потом в ужасе сочинить историю о загадочном Сиде Гоулдсе и заботиться о парализованном старике с помощью миссис Суини до самой его смерти? Испытывающий сильный стыд, чтобы дотронуться до него, слишком напуганный, чтобы поговорить с ним. И все же вечер за вечером он приходил к нему в спальню. Да, так могло быть, и все же…

А что, если взглянуть на всю эту историю иначе? Берди вновь принялась беспокойно ворочаться под тонкой простыней. Допустим, Тэд Слоун невиновен. Тогда где виноватый Сид Гоулдс? Куда он спрятался среди этих голых холмов и пустых дорог в тот злополучный день? И где он теперь? Напал ли он на старика ради нескольких безделушек и наличности? Или же им двигала совершенно другая, более значимая причина, связанная с прошлым?

Образы, мелькающие перед глазами Берди, начали расплываться в горячей темноте ночи. Четыре счастливых лица играющих в крикет людей… «Сирил и Тэд против Гари и Билли»… Горящее от гнева суровое лицо миссис Перкинс… «злодейство. Намеренное, спланированное злодейство»… печальное, обожженное солнцем лицо Тэда Слоуна, глядящего на пустой камин, мрачное лицо миссис Суини. Лица и образы кружились, менялись местами, словно в калейдоскопе. Внезапно они сложились в картинку, при виде которой Берди открыла глаза и села на кровати. Она старалась дышать размеренно, обдумывая только что сделанное открытие. Все частички головоломки встали на свои места. Берди медленно опустилась на подушку. Вот теперь она сможет заснуть. Она знала.

Наутро Берди тихо вошла в кухню, кивнула безмолвной домработнице у плиты и мужчине, пьющему чай за столом. Уже в столь ранний час воздух был густым от духоты.

– Я решила сделать несколько фотографий окрестностей, если не возражаете, – произнесла Берди. – Пока не стало слишком жарко.

Тэд пожал плечами.

– Поступайте как знаете. Мне все равно.

– Сначала взгляну на большую дамбу.

Тэд устало и горько улыбнулся, вскинул брови, но ничего не сказал. Берди оставила его сидеть за столом, а сама вышла на улицу. Оглянувшись, она увидела, как миссис Суини приблизилась к двери, чтобы закрыть ее и не допустить в дом жару и яркий свет.

Берди стояла на краю дамбы. Затвердевшая грязь, испещренная многочисленными отпечатками копыт давно исчезнувших овец, спускалась к тонюсенькой полоске мутной воды. Вокруг нее прыгали вороны, поглядывая на незваную гостью черными бусинками глаз. На берегу под палящим солнцем лежало нечто, бывшее когда-то человеком, наполовину в воде, распростертое в какой-то нелепой позе. Раки и вороны превратили тело во что-то, не поддающееся описанию.

А потом Берди услышала выстрел. Она бросилась назад к дому, понимая, что спешить уже ни к чему, зная, что ждет ее впереди.

Она пробежала мимо бака, вверх по пыльным ступеням, сквозь скрипучую сетчатую дверь. Он был в гостиной. Сидел перед пустым камином, безвольно откинувшись на спинку стула. На его коленях лежал раскрытый фотоальбом, на который капала кровь из размозженной головы. Рядом с ним неподвижно стояла миссис Суини. Она медленно повернула голову, когда в комнату вошла Берди, а потом опустила взгляд на винтовку, которую держала в своих перепачканных кровью больших руках. Она подняла ружье.

– Я больше не отправлюсь за решетку, – выдохнула она. – Прошу вас, не подходите.

Однако Берди спокойно подошла к женщине и забрала оружие из ее послушно разжавшихся пальцев.

– Присядьте, миссис Сейнт, – произнесла она. – Вы ведь Эди Сейнт, верно?

Женщина упала на диван и закрыла лицо руками.

– Я знаю, что вы этого не делали, миссис Сейнт, – тихо, но настойчиво произнесла Берди.

– А кто? Гоулдс? – Глаза женщины сверкнули, когда она испуганно обвела взглядом полумрак комнаты.

– Нет никакого Гоулдса, – ответила Берди.

– Значит… он сделал это сам? – Женщина ошеломленно посмотрела на неподвижную фигуру в кресле. – Напал на собственного отца? Но то, как он говорил о прошлом, об отце… Я думала…

– Знаю. Он действительно любил отца и эту ферму. Вот почему он совершил убийство. Дважды. А теперь покончил с собой.

Домработница беспомощно взмахнула рукой.

– Не понимаю.

– Я побывала у большой дамбы, – осторожно произнесла Берди. – Он знал, что я там увижу.

– Что вы хотите сказать? – На некрасивом суровом лице домработницы отразился ужас.

– Там чье-то тело. Этот человек умер давно.

– Гоулдс?

– Его не существует.

– Тогда кто же это?

Берди вновь представила себе белеющие в лучах солнца кости и сгнившую плоть, наполовину виднеющуюся из воды, а потом посмотрела на собственные руки.

– Нужно, чтобы останки внимательно изучили. Но думаю… Вернее, уверена… что это Тэд Слоун.

Открыв рот, домработница ошеломленно смотрела на Берди. Потом она повернула голову и перевела взгляд на обмякшую в кресле фигуру.

– Но ведь это Тэд.

– Нет, – медленно покачала головой Берди. – Это Билли Лидком. Он просто сводил старые счеты.

Они некоторое время сидели, не произнося ни слова, и тишину нарушала лишь мерно капающая на фотоальбом кровь. На изображение людей, играющих в крикет на пыльной дороге. «Сирил и Тэд против Гарри и Билли. Счастливые дни!»

Дэн Тоби взглянул на слегка перепачканную маленькую женщину, невозмутимо сидящую за столом напротив него.

– Итак, – громко произнес он. – Провела расследование и раскрыла для нас дело, да?

Берди пожала плечами.

– Это было несложно. В любом случае он дошел до точки. Он мечтал спокойно жить на ферме, которая, как он считал, по праву принадлежит ему и которую обманом отняли у его отца. Но ничего не получилось. Не знаю, возможно, он просто хотел встретиться со Слоунами и потребовать своего, но встреча закончилась смертью молодого Слоуна и парализацией его отца. Билли выбросил тело Тэда в дамбу, вместе с теми несколькими безделушками, что нашел в спальне. Наверное, он хорошо подготовился и знал, что Тэда Слоуна никто не видел вблизи с тех самых пор, как тот был ребенком. А посему ничто не мешало ему занять место убитого. Сначала все шло как по маслу. Во всяком случае, никому и в голову не приходило, что Тэд Слоун на самом деле вовсе не Тэд. Только вот вскоре он понял, что об убийстве не так просто позабыть. Должно быть, ему не давала покоя мысль о теле Тэда, сброшенном в дамбу. Да к тому же старик не умер. Билли пришлось забрать его из больницы домой, на случай если он заговорит. А засуха все не прекращалась. Земля медленно умирала. Вода в большой дамбе постепенно испарялась. Билли понимал, что тело рано или поздно обнаружат. Особенно остро он осознал это, когда на пороге своего дома увидел меня. Только я не предполагала, что он… – Берди посмотрела на Тоби, и во взгляде ее янтарных глаз за толстыми линзами очков ничего не отразилось.

– Не стоит винить себя в его смерти, Бердвуд, – нетерпеливо произнес Тоби. – Он мог сорваться в любой момент, с твоей помощью или без нее. Но как ты догадалась, что это не Слоун?

– Я не догадывалась, Дэн. А пришла к такому выводу путем логических рассуждений, – немного резче, чем ей того хотелось бы, ответила Берди. – Я видела снимок, на котором были изображены отцы, играющие в крикет со своими сыновьями. Билли не боялся показывать его мне. Мальчики на фотографии совсем маленькие. Оба темноволосые и худощавые. Да и сама фотография расплылась и потускнела от времени. Он мог быть любым из этих детей. Только вот Билли родился левшой. Во всяком случае, биту он держал как левша. Я заметила, что мужчина, выдающий себя за Тэда Слоуна, тоже левша, но усердно делающий вид, что это не так. Он прикинулся, будто поранил правую руку. Таким образом мог подписывать все необходимые бумаги, и его подпись, лишь приблизительно похожая на подпись Тэда, не вызывала ни у кого подозрений. И все же он пользовался левой рукой слишком ловко, чтобы меня провести. Скрутил сигарету прямо у меня на глазах. Потом я заметила, что Сирил Слоун рано полысел. Обычно такая особенность передается по наследству. Однако мужчина, именующий себя Тэдом Слоуном, до сих обладал густой шевелюрой. Совсем как Гарри Лидком на старой фотографии. А еще мнимый Тэд Слоун сильно обгорел, что весьма странно для человека, работающего под палящим солнцем изо дня в день.

Дэн Тоби покачал головой.

– Очень умно, Берди. Но безосновательно. Ты никогда ничего не доказала бы без тела в дамбе.

– Я знала, что оно там, – спокойно ответила маленькая женщина. – Там или где-то поблизости, была в этом уверена. Мужчина, с которым я познакомилась, совсем не соответствовал портрету Тэда Слоуна, который, по словам местных жителей, слыл «сущим наказанием», был «нелюдимым» и ссорился с отцом. Он оказался впечатлительным, эмоциональным и очень нежным. Рассказывал мне, как любил эту ферму, как дорожил ею его отец. И даже бросил фразу: «Он бы умер, увидев, в какой упадок пришел наш рай. Я рад, что он не дожил до этого». Однако засуха в тех краях свирепствовала уже много лет. Будь он действительно Тэдом Слоуном, это замечание не имело бы никакого смысла. Но оно было сказано Билли Лидкомом.

Тоби вздохнул и принялся перекладывать бумаги на столе.

– Не можешь отделаться от чувства жалости, да? – спросил он.

Берди взглянула на приятеля.

– У меня не выходит из головы старик.

– Какой? Сирил Слоун?

– Да. Только представь: лежать в собственном доме, прекрасно все понимать и не иметь возможности сказать, что мужчина, сидящий каждый вечер подле его кровати, вовсе не его сын, а убийца его сына и его враг. Должно быть, это напоминало жизнь в аду.

– Да.

Они сидели в молчании некоторое время. Наконец Тоби кашлянул.

– Как бы то ни было, а нет худа без добра.

– Ты об Эди Сейнт?

– Да. Она вернулась в Сидней, к сестре. Думаю, у нее все будет хорошо. Говорит, что она словно видела кошмар, а теперь проснулась. Наверное, это от шока. Ее обнаружили с винтовкой в руках, да еще перепачканную кровью. Совсем как в случае с ее мужем. Присяжные ни на минуту не поверили, что она подобрала винтовку после убийства. Шесть лет за решеткой, а потом подруга убитого призналась в содеянном, потому что у нее рак и она хочет умереть с миром. Господи! Чего только не бывает с людьми. Неудивительно, что после освобождения Эди все бросила и уехала в глушь. Я узнала ее слишком поздно. Она здорово изменилась и совсем не походила на ту женщину, которую я видела на фотографиях. Знаешь, в какой-то момент мне пришла мысль, что она и есть таинственный Сид Гоулдс. Я уже решила, что в роли Сида выступил Билли Лидком. Подумала, что он, возможно, переоделся в женщину и проник в дом, чтобы завершить начатое. Но… все мы совершаем ошибки.

– Это верно. – Тоби улыбнулся. – Идем, – сказал он, – угощу тебя обедом.

Они вместе вышли на знакомую улицу, и их тут же окутал шум и влажная жара, царящая в Сиднее в это время года. А на другом конце страны, в Раби, Ширли Перкинс плакала, сидя на веранде, наблюдая за тем, как на землю падают первые капли дождя.