19. Доброй охоты
Он снова убил комара.
Наверное, миллионного или двухмиллионного. Мельник знал, что этих злых и надоедливых насекомых здесь значительно больше, всех все равно не перетолчешь. Но от скуки, устав сидеть в засаде уже после первого часа, начал считать, скольких кровососов повезет прибить. На первом десятке безнадежно сбился, потом понял — бесполезное это дело. На каждого раздавленного на щеке или руке комара прилетает не меньше десяти новых бойцов. Поэтому оставил глупую затею и машинально бил их просто так, без счета.
В отличие от вчерашней ночи, Мельник решил на этот раз не спать у Тихого затона до утра. Здесь комары, кстати, немного помогали — стоило поддаться чарам сна, как сразу же какой-нибудь мерзавец залетал в ухо или нос. К тому времени, как начал сереть новый день, Виталий уже чесался, будто блохастый пес.
Он и спасательная команда выбрались сюда, когда окончательно стемнело. Ольга к вечеру стала удивительно навязчивой, чего за ней в принципе до сих пор не наблюдалось. Мельник жалел, что повел себя с ней несколько грубо, отправив спать и сославшись на усталость. Ведь днем никакой усталости не проявлял, наоборот — показал такую скорость и напор, что блондинка несколько раз не сдержала крика. И вот теперь — на тебе: замучился. Но скорее всего она лишь играла роль оскорбленной. Подуется и перестанет. Сейчас Мельника интересовал только результат его затеи.
Спасатели выслушали простенький план молча, лишних вопросов не задавали, со всем согласились, даже не особо вдавались в детали. Правда, ни у одного из троих «охотников» не было оружия. Но ничего не попишешь. Мельник по опыту знал, что лучшее оружие — это неожиданное нападение.
На этот раз добрались до Тихого затона пешком, двигаясь в ночной темноте за Моругой. Тот запомнил дорогу еще тогда, когда выезжал вместе с опергруппой на осмотр места убийства Кулакова. Не заблудились, но шли почти два часа: чтобы не переплывать Десну по темноте, добрались до трассы, проходящей через дамбу, там перешли на другой берег и так же вернулись в обратную сторону, в нужном месте завернув в рощу. Фонариками запаслись все трое, поэтому не скитались в темноте среди деревьев, почти сразу нашли узкую тропу, по которой вышли наконец к нужному месту.
Сначала сидели вместе, били комаров и тихо переговаривались. Говорить им особо не было о чем, поэтому раз за разом возвращались к плану утренних действий. Правда, Мельник пока не знал, что делать, если Лютый с компанией не клюнут на замануху о щедром оптовом покупателе лещей и не выедут утром трясти чужие сетки и «экраны». А то, что рыбаки на заводь уже наведались, Виталий знал — после обеда на ту сторону плавало несколько мужчин на лодках с рыболовными манатками.
Когда начало сереть, Мельник и его команда приступили к работе. Спасатели настроили свою чудо-лодку с моторчиком и еще раз объяснили Виталию, как ею управлять. Потом занялись второй лодкой — ее Мельник одолжил сегодня у деда Ивана. Не просто одолжил — взял напрокат, заплатив старому учителю две сотни гривен. Тот даже не спросил, для чего, только хитро подмигнул. Хотя эксклюзивное весло зажал, выдал обычную пару маленьких.
Над водой традиционно нависал не слишком густой туман. Но его было достаточно, чтобы Чабан пересек залив и спрятался в единственном пригодном для этого месте — в тростнике, которым зарос небольшой участок возле противоположного берега. Моруга оставался на берегу — всякое может случиться.
Часы на руке Мельника показывали десять минут шестого, когда из узенького прохода, по которому он вчера добрался до Тихого затона вслед за дедом Иваном, медленно выплыла уже знакомая импортная резиновая лодка.
Даже сквозь туман Виталий узнал Лютого на носу.
И Череду с веслом на корме.
Почти сразу за ними появилась еще одна лодка. На веслах сидел Малой, Кора смотрел перед собой.
Обе лодки двигались в тумане, будто призраки.
Очевидно, ребята знали, где теоретически могут стоять сетки. Череда разворачивал свою лодку без дополнительных советов, работал веслами уверенно и привычно. Вторая лодка двигалась за ним. Скорее всего, городские жители уже привыкли доверять аборигену.
Не доплывая до берега, на котором притаился Мельник, лодки остановились. Лютый взял со дна лодки какую-то палку с крючком, осторожно опустил ее в воду и начал водить взад-вперед. Наконец, удовлетворенно вскрикнув, потянул палку к себе. Виталий со своего места не мог разглядеть точно, что именно он нашел, но догадывался — зацепил чужую сетку, которую надо было проверить и опустошить.
Он решил не ждать, пока они это сделают. Выпрямился во весь рост, быстро столкнул свою лодку на воду, сел в нее, запустил мотор. Это удалось с первого раза, хотя раньше Мельник никогда не сталкивался с лодочными моторами. Четверка обратила на него внимание только тогда, когда что-то взревело и зарычало. Мельнику удалось застать их врасплох, и пока они торопливо разворачивались ему навстречу, он подошел на пару метров, сделал возле них круг, подняв небольшую волну на тихой воде заводи, и закричал:
— Все ясно! Попались, пацаны! Руки вверх, козлы вонючие! Вторая серия будет!
— Глуши мотор! — крикнул Лютый. — Глуши, побазарим! Чего надо?
— Ты не узнал меня? — Мельник повернул лодку еще на один круг.
— Мы тебя не добили, сука!
— Вот сейчас обо всем и поговорим! Давайте к берегу, сынки, пока я вас не искупал! Э-гей! Здесь, говорят, дна нет!
— Ну и что?
— Я вытаскивать не буду! Вы меня купали, теперь я вас хочу! Давай, Лютый, давай! Греби к берегу!
Мельник закончил еще один круг и повернул руль так, чтобы зайти на третий.
В рев мотора вдруг ворвался новый звук — выстрел.
Сидя на корме, Коля Череда держал перед собой вытянутую руку с пистолетом.
Мельник мог поспорить — это его потерянное в бою оружие.
— Бросай, придурок! Меньше дадут! — воскликнул он.
— Ничего не дадут! Я тебе сейчас дам! Убью гада! — В криках Череды слышалась истерика, и по опыту Виталий знал: такой сам не остановится.
— Лютый, не дури! Держи своего снайпера! Хуже будет!
— Кому? — громко спросил Лютый, а Череда уже ловил лодку противника на мушку.
Единственный выход — двигаться, попытаться убежать от пули.
К тому же сейчас должна подоспеть помощь.
Ситуация выходила из-под контроля, этот вариант они не предусмотрели, и поэтому Мельник надеялся — спасатели, услышав, что происходит, бросятся на помощь немедленно. Правда, один Чабан на своей лодке против четверых отморозков вряд ли что-то сделает. Моруга на берегу, и в этот момент пользы от него нет. Но Мельник верил — здоровые сильные парни начнут действовать по обстоятельствам. У него самого было преимущество — в любой момент он мог протаранить и перевернуть одну из вражеских лодок.
Выстрел.
Второй.
Третий.
Какая пуля пробила резиновый борт, Мельник не знал. Услышал только сильный свист, с которым из лодки начал выходить воздух. Он машинально повернул руль, отплывая подальше от противника и ближе к середине заводи.
Дно лодки начало быстро проседать.
Над головой свистнула еще одна пуля — Коля Череда не на шутку увлекся стрельбой.
Левым бортом лодка зачерпнула воды.
Еще мгновение — и ею захлебнулся мотор.
Виталий заметил, что неуклюже двигается в воду. Скользнул в нее боком, здесь же выровнялся и буквально почувствовал под собой бездну. Именно бездну — снизу тянуло пустотой и холодом. Это не то ощущение, когда во время купания заплываешь на глубину и перестаешь чувствовать дно под ногами. Там знаешь — можно вернуться и найти дно.
Здесь, в темной воде Тихого затона, Мельника сразу охватило чувство безнадежности.
К тому же его внезапно сковал холод — похоже, он угодил в холодную полосу.
Лодка с бульканьем ушла на дно. Мать твою, где же спасательная команда?
Не успеют.
Лодки стремительно надвигались на Мельника с двух сторон. Лютый угрожающе выставил перед собой длинную палку с острым крючком спереди, Череда размахивал пистолетом, Кора и Малой что-то выкрикивали.
— Назад! Стоять! — послышалось где-то далеко позади в тумане. Это Чабан наконец разобрался в ситуации и мчался на помощь.
Только Мельник вдруг почувствовал — не успеет. Эти четверо отморозков смогут утопить его раньше. Они готовы к этому, и им это ничего не стоит.
Внезапно что-то произошло.
Лодка, на которой плыли Лютый с Чередой, неожиданно качнулась на воде. Так, будто кто-то или что-то сильно толкнуло ее снизу.
В следующее мгновение она встала дыбом.
Люди завалились на правый борт и моментально оказались в воде, переворачивая ее. Лютый еще успел отплыть, а Череду накрыло с головой.
Лодка, в которой плыли их приятели, будто сама развернулась на воде.
Из рук Малого выпали весла.
Мельник почувствовал возле себя под водой какое-то движение.
Что-то большое и скользкое на мгновение коснулось его ноги.
А потом исчезло под ним, в бездонной черной глубине.
В нескольких метрах от Виталия болтались в воде и звали на помощь те, кто меньше минуты назад собирался его убить. Из тумана на них уже стремительно надвигался на лодке Николай Чабан. Увидев подмогу, Малой быстро наклонился, пытаясь выловить из воды хотя бы одно весло. Это ему удалось — второе плавало дальше. Он начал грести, направляясь к берегу, Кора активно помогал ему руками. Но лодка лишь крутилась на месте. Между тем Чабан уже подплыл к месту схватки, оценил ситуацию и одним толчком весла оказался возле Мельника.
— Слава богу! — простучал Виталий зубами, хватаясь за борт. — Мы как договаривались?
— Чтобы я ждал, пока они начнут тебя топить.
— Правильно, а они что начали?
— Стрелять. О таком варианте мы ничего не говорили. Заруба велел выполнять твои инструкции, вот я и сижу, жду — вдруг так надо.
— Надо, надо… Своя голова для чего? — Мельник осторожно, чтобы не опрокинуть лодку деда Ивана, залез внутрь. — Вашему транспорту хана.
— Ничего. Дай нам этих маромоев к берегу доставить. Там мы им объясним, куда не надо стрелять.
Не обращая внимания на Кору с Малым, которые медленно, но уверенно продвигались к берегу, Чабан подплыл к опрокинутой вверх дном лодке и какое-то время смотрел на головы Лютого и Череды, торчащие из воды.
— Что с вами делать, ребята?
— Хочешь — утопи. — Лютый сплюнул в воду. — С тебя станется, с друга твоего — и подавно. Проситься не буду.
— Я знаю, чувак, знаю, — оскалился Чабан. — Доплывешь до берега — отпущу.
— А меня? — подал голос Череда.
— Ты мне, голубчик, за лодку в десятикратном размере выплатишь. — Спасатель сплюнул сквозь зубы, целясь в Колю, и попал — пацан только вытерся. — Так, не хочу больше с вами здесь базарить. Держитесь за ваш крейсер и гребите. Я рядом буду, не утонете. Только вот что — плаваете хорошо?
— Нормально, — ответил за них Мельник. — Я на пляже видел. Десну переплывают, черти.
— Ну, значит, и здесь не утонут. Давайте, снимайте под водой штаны, трусы и обувь. Иначе на дно отправлю, гадом буду.
Виталий ожидал, что по крайней мере Лютый начнет кочевряжиться. Но нет — оба молча начали крутиться на воде и действительно сняли с себя нижнюю часть одежды. Теперь никуда не денутся — голыми по лесу не побегут.
Пока все это происходило, Кора с Малым как-то догребли до берега и выскочили на твердое. Но со своего места Мельник и Чабан могли видеть, как прямо к ним из-за прибрежных кустов сделал шаг Моруга.
Силы казались неравными — один против двух.
Однако спасатель встретил нападение Коры прямым в челюсть. Удар оказался такой силы, что отбросил нападавшего обратно в воду. Малой даже не пытался сопротивляться, подчинившись сильному противнику. За то время, пока конвоируемые браконьеры плыли без штанов к берегу, Кора трижды пытался выбраться из воды, но Моруга каждый раз толчком ноги возвращал его обратно, а сам тем временем вязал руки послушного Малого его собственным кожаным ремнем.
Увидев, как голозадые Лютый и Череда выходят из воды, Моруга не выдержал — расхохотался. Коля затравленно посмотрел на главаря, но тот демонстративно отвернулся. В мокрой одежде Мельник не чувствовал себя комфортно, но сейчас не обращал на это внимания. Выпрыгнув из лодки первым, он сначала скрутил руки Череды заранее приготовленной крепкой веревкой, а затем подошел к Лютому. Тот попытался отшатнуться, но Виталий положил руку ему на плечо, развернул лицом к себе.
— Ну, так кто кого забьет, как мамонта?
— Сегодня твоя взяла.
— Правильно. Только это начало, Юра. Я твою долбаную биографию знаю и могу такое устроить, что в камере о ней никто не вспомнит. Я, Юрка, могу очень легко организовать утечку информации. И везде, где ты будешь сидеть, будут знать, как ты с голой жопой по лесу ходил. И как тебя, такого крутого, трое безоружных придурков связали. Хочешь такого?
— Ты, мужик, по ходу мент.
— Я, Лютый, тот, на кого тебе сейчас молиться надо. А вместо молитвы на все мои вопросы отвечать. Сначала здесь, а потом — следователю. Время у нас есть. Пока мы здесь поболтаем, вон, дядя Миша сходит за полицией.
Это тоже было обусловлено заранее. Мельник не знал, появятся ли подозреваемые именно сегодня, а если приплывут, то попытаются ли убить старого знакомого, который поймал их за опустошением чужих сеток. Поэтому он, частное лицо, не мог и не имел права привлекать ко всему этому реальных ментов, пока момент истины не наступит. До Козубов быстрым шагом идти отсюда минут сорок. Там — участковый, у него — телефон.
Все было бы хорошо.
Только сейчас, в присутствии спасателей, пусть они и сработали хорошо, а один вообще спас ему жизнь, Мельник не решался расспрашивать Лютого или кого-то другого о том большом и скользком, что коснулось его ноги под водой.
Ему не показалось.
Это не был шок от подводного холодного течения.
Под водой двигалось что-то живое.
И это живое, похоже, толкнуло снизу лодку, в которой сидела смерть Мельника, перевернув ее вместе с теми, кто эту смерть неотвратимо нес.
Или он, Виталий Мельник, совсем сдурел, или в темной воде Тихого затона и вправду живет Нечто, чьему существованию нет объяснения.
Оно найдется.
Моруга пошел за милицией, Мельник с Чабаном посадили задержанных в ряд, и Виталий начал несколько подзабытый процесс — раскалывания подозреваемых в нескольких убийствах.
