Глава 27

Мне пришлось несколько раз прочитать эту короткую фразу, чтобы понять, о чем речь, мозг врубил защиту и отказывался осмысливать прочитанное. А когда все же осмыслил, я ощутил, как меня затапливает ярость и ненависть…

– Тихо, Алтай. Успокойся. Он этого и добивается – чтобы мы взбесились и наделали ошибок. Тихо. Выдыхай. – Дис неслышно подошел сзади и положил руку мне на плечо.

В этот момент из-за старого одеяла, закрывающего вход в соседнее помещение, послышался странный звук, усиленный акустикой подвала. Мы переглянулись, и, подняв оружие, медленно приблизились к проему. Дис резко откинул полог, я взял проем на прицел, и врубил фонарь на арбалете. Луч заплясал по стенам, осветив нечто странное и бесформенное, сгорбившееся в конце комнаты. Я присмотрелся, и ощутил отчетливый рвотный позыв.

У стены стоял на коленях голый по пояс человек. Туловище сильно наклонено вперед, от падения его удерживали лишь неестественно вывернутые назад руки, привязанные за запястья к проходящей по стене трубе. Спина же…

Я сглотнул, стараясь подавать тошноту.

Бедолагу будто освежевали. С того места, где я стоял, было хорошо видно оголенный позвоночник, от которого неведомый выдумщик с филигранной точностью отделил ребра и вывернул их наружу, на манер крыльев. Сходства с крыльями добавляло что-то, сильно напоминающее человеческие легкие, натянутые на топорщащиеся ребра, и наброшенные сверху лоскуты кожи, срезанные со спины. На стене над жуткой скульптурой была еще одна надпись:

Изувеченная фигура вдруг шевельнулась, и я едва не всадил в нее болт, сдержавшись в последний момент. Кожа на боку несчастного приподнялась, и оттуда показалась окровавленная крысиная морда, заинтересованно глядящая в нашу сторону глазами-бусинками.

– Мать твою, – выдохнул я, сплюнул, и вышел из комнаты.

Не в силах смотреть на тело Фрая, я вышел на лестницу, достал флягу и сделал несколько больших глотков. Через пару минут ко мне присоединился Дис.

– Это Клаус. Кровь еще не успела запечься даже. Умер совсем недавно. Насколько понимаю, все это делали, когда мы охотились за лучником.

– Он был жив, когда… – я не смог продолжить, и снова поднес флягу ко рту. Горлышко выбило стаккато на зубах, и я мрачно усмехнулся. Видели бы сейчас Калибанского Палача те, кто так усиленно его демонизировали в средствах массовой информации.

– Не до конца. Там валяются несколько шприц-тюбиков от стимуляторов, но я думаю, он умер прежде, чем из него начали вытягивать легкие.

Я кивнул, помолчал и спросил:

– Что значит эта надпись на стене, как считаешь?

– Я думаю, она значит, что Клаус нас сдал. Связался с Скульптором, навел его на убежище, и контролировал наши передвижения, координируя засаду. Когда мы вышли из группы, он стал бесполезен для них. Скульптор выместил на нем злость за провалившуюся засаду, и, заодно, решил нагнать на нас жути. И, нужно признаться, у него получилось, – мрачно ответил Дис.

– И теперь у него оказалась Марго, так? – я почувствовал, как у меня подрагивают колени, и съехал по стене, сев на корточки.

– Да.

– А почему Марго и Фрай вышли из группы? Почему они нас не предупредили?

– Думаю, их заставили, – пожал плечами Дис. – Возможно, накачали чем-то. А через Клауса контролировали, действительно ли они вышли.

– Вот дерьмо, – я прижался затылком к холодной стене. – Знаешь, Дис… А ведь все это и правда на моей совести. Если бы вы не спасли меня тогда, Скульптор бы даже о существовании вашем не узнал. Если бы я ушел, когда его банда вломилась к вам в квартиру… Фрай и Клаус сейчас были бы живы, а Марго – в безопасности…

– Хватит! – решительно прервал меня Дис. – Это все не имеет значения. Это Полигон. Здесь можно сдохнуть от чего угодно. Если б у Клауса не поехала крыша на почве спермотоксикоза и выдуманной потери выдуманного лидерства, мы все сейчас сидели бы здесь и пили кофе, планируя, как прокачать Фрая перед тем, как уходить в Элизиум. Он сдал нас, и то, что с ним произошло – вполне справедливо. То, что с ним сделал Скульптор – это «Кровавый орел». Казнь для предателей. И Клаус ее заслужил. Точка.

Я вздохнул. Возможно, Дис и прав, но мне от этого совсем не легче. Пытаясь немного отвлечься и прогнать из памяти ужасные скульптуры, я активировал интерфейс и принялся машинально просматривать уведомления.

Угу. Спасибо за напоминание. Стоп. А это что?

– Дис! Ты это тоже видишь? – я посмотрел на товарища.

– Что?

– В интерфейс посмотри! Задание!

Дис «ушел в себя» на несколько секунд, а потом ошарашенно выдохнул:

– Свет и Тьма! Вот это номер! И что мы будем делать? Их же там человек тридцать-сорок точно есть…

– Как что? – я плотоядно усмехнулся, и продолжил. – Мы будем убивать. Или ты собирался бросить Марго? Есть у меня несколько идей…

К Рынку мы вышли уже в сумерках – на то, чтобы похоронить Фрая, ушло немало времени. На месте, опасаясь возвращения людей Скульптора, задерживаться не стали, забрали тело с собой, и, изрядно попетляв по развалинам, долго рыли яму складной саперной лопаткой, найденной на теле одного из убитых бандитов. Кредитов, кстати, на них не оказалось. Похоже, собираясь «на дело», бойцы оставили свои кредиты на хранение – и теперь кто-то стал немного богаче. Нужно бы затребовать свои проценты за обогащение.

Клауса хоронить не стали, так в подвале и оставили. Во-первых – время. Во-вторых… Не очень хотелось трогать то, во что его превратил Скульптор. Каких-то моральных терзаний ни я, ни Дис по этому поводу не испытывали. В конце концов, Клаус действительно заслужил все, что с ним произошло. Простить можно все, что угодно, но не предательство. Полигон быстро отучает от сантиментов.

После стука в двери Рынка, утренний ритуал повторился до мелочей, я даже некое ощущение дежа вю испытал. Сначала нас изучили через смотровую щель, после – по одному впустили внутрь и проинструктировали на тему того, что можно, а чего нельзя делать на Рынке. Мне надоело слушать, и я грубо оборвал охранника, велев позвать Джаспера. Охранник хотел было что-то сказать, но наткнулся на мой взгляд и умолк, уйдя в себя: видимо, докладывал главному через интерфейс.

Джаспер появился через минуту, как будто ждал нашего появления. Махнул охраннику, расслабься, мол, пожал нам руки.

– Так быстро я вас не ждал, – усмехнулся он. – Решились? А остальные где?

– Нужно поговорить, – я не стал отвечать прямо. – Без лишних ушей.

Джаспер лишь кивнул, и пригласил следовать за ним.

Сейчас на Рынке народа было больше, причем, и продавцов, и покупателей. Прилавки, по большей части, пустовавшие утром, были заняты почти наполовину. Но, если утром товар четко делился по категориям, то сейчас на одном прилавке могла быть и еда, и одежда, и какое-то кустарное вооружение. Поймав мой взгляд, Джаспер пояснил:

– Предоставляем торговые места населению за тридцать процентов от выручки. С нашей стороны – гарантия безопасности и клиентура, с их – оплата. Все честно.

Я кивнул. Мое внимание привлекла небольшая толпа, собравшаяся у дальней стены. Мы как раз проходили неподалеку, и я замедлил шаг.

В стену был вмонтирован поручень, к которому были пристегнуты… Рабыни? Три девушки в металлических ошейниках, к которым от поручня тянулись тонкие металлические цепочки. Две брюнетки и рыжая. Одна из брюнеток – та, что я уже видел, которую схватили при нападении на новичков. Возле девушек крутился невысокий, щуплый тип, похожий на крысу, всячески нахваливая живой товар. Вот он подскочил к брюнетке и задрал на ней кофту, выставляя на всеобщее обозрение высокую, упругую грудь. Толпа одобрительно загудела, кто-то заулюлюкал, присвистнул. Один из потенциальных покупателей сделал шаг вперед, и сжал грудь девушки грязной пятерней – деловито, оценивающе. Все еще держа руку на груди, повернулся и что-то сказал. В толпе засмеялись. Я крепко, до скрежета, сжал зубы.

Умом я понимал: то, что я вижу – для Полигона логично, и, к сожалению, нормально. В условиях жесткой нехватки женщин, при отсутствии возможности постоять за себя или адекватного человека рядом, который сможет взять под защиту, слабому полу в Лимбе не светит ничего другого. И никуда от этого не деться. Вот только я этого не мог ни понять, ни принять. А еще при взгляде на девушек, в голову настойчиво лезли мысли о том, что Марго сейчас у Скульптора, и неизвестно что с ней там делают. И все это – из-за меня. Что бы ни говорил Дис, но чувство вины просто так не отбросить.

Видимо, отношение к происходящему отразилось на моем лице, так как один из зевак, плотоядно глазеющих на девушек, поймав мой взгляд, ухмыльнулся. Правда, уже через секунду выражение его лица изменилось, он дернул стоящего рядом товарища за рукав, и что-то зашептал ему на ухо.

Джаспер же истолковал мое состояние по-другому. Хохотнув в привычной ему манере, он хлопнул меня по спине, и, широко улыбаясь, проговорил:

– Что, Алтай? Понравилась барышня? Только скажи. Если договоримся – сниму с аукциона, предоставлю в пользование, так сказать, по прямому назначению. Деньги потеряю, конечно, но для хорошего бойца ничего не жалко.

Я с трудом сдержался, чтобы не ударить барыгу. Пока я пытался успокоиться и подобрать слова для ответа, от толпы отделились три человека и направились к нам.

– Эй, Джаспер! – позвал один из них, тот, которому в ухо шептал товарищ. Глава рыночных повернулся к нему и вопросительно поднял бровь.

– Ты в курсе, кто такой этот хрен, с которым ты так мило беседуешь? – продолжил парень. Молодой, лет до тридцати, короткие белые волосы, нос, сломанный в нескольких местах. Выше меня на полголовы, наверное, в плечах чуть шире… Во взгляде глубоко посаженных мутновато-голубых глаз видится чувство собственного превосходства перед подавляющим большинством присутствующих. Я вызвал анализатор, однако тот оказался бессилен: парень использовал анонимайзер.

– А ты с какой целью интересуешься? – Джаспер слегка наклонил голову вправо, рассматривая наглеца.

– Ну, вдруг ты не знаешь, что этого ублюдка Скульптор ищет. А ты тут базаришь с ним, ручкаешься…

– А мне какое дело до того, кого там ищет Скульптор? – глаза Джаспера недобро блеснули.

– А ты не понимаешь? – блондин гаденько усмехнулся. – Я бы на твоем месте крепко задумался. Отдай его нам. Глядишь, потом зачтется.

Джаспер прищурился.

– Ты мне угрожаешь? От имени Скульптора? Я правильно тебя понял?

– Ни в коем случае. Предупреждаю и информирую, из самых лучших побуждений. Там, может, и неувязка с нашими ребятами сгладилась бы, – блондин мотнул головой в сторону входа, явно имея в виду головы, торчащие на шестах перед ступенями.

– Я учту твой совет, – кивнул Джаспер.

– Учти, да. А ты, петушок, бойся, – блондин повернулся в мою сторону. – Сейчас Скульптор немного занят, но в ближайшее время он займется тобой вплотную, вот только шоу проведет. Что там по времени, пацаны? – он повернулся к своим товарищам. – Успеваем? Обидно будет, если их суку без нас разложат. Сочная такая, ух!

На какую-то долю секунды я потерял самообладание. Когда вернулся контроль над телом и разумом, я стоял вплотную к блондину, удерживая его за кадык. Мое движение не осталось незамеченным: спутники блондина схватились за ножи, в ответ охрана Джаспера недвусмысленно подняла арбалеты. Зазывала, описывающий достоинства рабынь, замолк, мы оказались в центре внимания.

– Зря ты повыеживаться решил, мразь. Лучше б в уголок забился и не отсвечивал – больше шансов было б выжить, когда я за твоего хозяина возьмусь, – прорычал я.

Мне блондин отвечать не стал, вместо этого он прохрипел, обращаясь к главе рыночных:

– Беспределишь, Джаспер? Свои же правила нарушаешь?

Джаспер болезненно сморщился.

– Алтай, отпусти его. У нас так нельзя. Здесь безопасная зона.

Я нехотя разжал пальцы и сделал шаг назад. Блондин потер шею, и снова обратился к Джасперу.

– Это косяк. Обычно у тебя за такое убивают. Как поступишь?

– Ты его спровоцировал, – пожал плечами Джаспер. – Кроме того, он не нанес тебе ущерба. Его не за что убивать.

– Он оскорбил меня. Прилюдно. На твоей территории. Распустил руки. Ты серьезно решил сменить правила, Джаспер?

– Ты хочешь, чтобы я его наказал? – хмыкнул Джаспер. – Если он так сильно тебя обидел, – барыга подчеркнул последнее слово, – я, конечно, обязан вмешаться. Я всегда выступаю на стороне слабых и обиженных, особенно – если они сами не могут призвать к ответу.

– Ты на что намекаешь, с… – до разъярившегося блондина дошло, что он перегибает палку, и он проглотил готовое выругаться ругательство.

– Ни на что. Ты так много говоришь о моих правилах, что, наверное, знаешь их лучше меня. Конечно я накажу Алтая, если ты сам боишься вызвать его и заставить ответить за оскорбление.

Этого блондин проглотить не смог.

– Я? Боюсь? Да ты… Мля… Ты, ублюдок! – почти заорал блондин, брызжа слюной в мою сторону. – По правилам Рынка, я тебя вызываю!

– Если ты откажешься, Алтай, мне придется тебя убить, – лениво протянул Джаспер. Кажется, сложившаяся ситуация откровенно забавляла его. Урод. Хорошо, сделаем зарубку в памяти.

– Я готов, – ровным голосом, не сводя взгляда с блондина, процедил я.

Джаспер хлопнул в ладоши.

– Дамы и господа! Внимание, у нас шоу! – громко крикнул он, и рынок притих. – Два горячих парня не сошлись во мнениях, и сейчас у нас на глазах решат, кто из них не прав. В квадрат, господа!

Толпа восторженно заревела. Я еще в прошлый раз отмечал, что нравы здесь близки к средневековым, теперь же только уверился в этом. И сейчас не имел ничего против этого. Более того – был рад.

Толпа пришла в движение, образовывая большой квадрат в центре помещения. Кто-то подтолкнул меня в том же направлении. Я скинул рюкзак, арбалет, и протянул их неодобрительно смотрящему Дису. Подмигнув товарищу, я двинулся к месту предстоящего поединка.

– Ты вызывал, – Джаспер, стоящий в первом ряду, обратился к блондину. – Выбирай оружие.

– Ножи, – выдохнул красный от бешенства блондин. Меня самого захлестывали эмоции, но я, по крайней мере, пытался их контролировать, хотя было сложно. Только сейчас я понял, насколько меня подкосило предательство Клауса, смерть Фрая и плен Марго. Я практически не знал этих людей, но они доверились мне, и попали из-за этого в беду. А сейчас передо мной был тот, кто в этой беде косвенно виноват, и на кого я мог выплеснуть все то, что изо всех сил сдерживал последние несколько часов. И меня это устраивало.

Сняв с пояса топор, я бросил его под ноги. За ним последовала перевязь с метательными ножами. Достав из нагрудных ножен «Экзекутор», я взял его прямым хватом, и, выпрямившись, посмотрел на противника.

Блондин был вооружен тесаком жутковатого вида. Присмотревшись, я улыбнулся одними уголками губ. Было видно, что блондинчик выбрал нож не за удобство, а за угрожающий и крутой внешний вид. Нож был слишком большим, слишком тяжелым, слишком «тактическим». Это хорошо. Значит, не такой уж он серьезный боец. Иначе выбирал бы по-другому. Впрочем, недооценивать врага не стоит. В конце концов, я сам не великий ножевик, ставка, скорее, на навыки контактного боя и общую подготовку. Ладно, посмотрим.

Блондин осклабился, чуть сгорбился, выставил перед собой нож, и сделал приглашающий жест. Я выдохнул, отпуская обуревающие чувства и эмоции, и шагнул вперед.

Блондин зарычал, и ринулся на меня, широко замахиваясь рукой с ножом. Этот его выпад показал, что понтов у парня гораздо больше, чем реальных навыков. Процентов на сто, примерно. Я повернул корпус, легко уворачиваясь от удара и пропуская нападающего мимо, шагнул в сторону, и отвесил блондину размашистый и обидный пинок под зад. Он потерял равновесие, и качнулся вперед, практически упав на руки зрителей. В толпе обидно засмеялись. Блондинчика выпихнули назад, отпустив пару едких замечаний. Развернувшись, он что-то выкрикнул, и снова ринулся на меня. Глядя на это, я даже немного расстроился. Я-то думал, придется сражаться с опытным бойцом, а мне противостоит тупой бык, не умеющий обращаться не только с ножом, но и с собственным телом. Я снова ушел в сторону, сделав движение «Экзекутором». Темное лезвие едва различимо мелькнуло в воздухе, и на тыльной стороне ладони противника появился красный росчерк глубокого пореза, а на пыльный пол упали тяжелые капли.

– Первая кровь! – прокричал Джаспер, и толпа подхватила крик. Нужно отдать блондинчику должное: нож он не уронил, так и сжимал его окровавленной рукой. Хотя, в горячке боя он, скорее всего, даже не почувствовал боли, решив, что порез незначительный. Ну, ничего. Больно будет позже.

Поняв, что ситуация складывается не в его пользу, блондинчик притормозил с атаками, пытаясь спровоцировать на нападение меня. Что ж, не вопрос. Я шагнул вперед, сделал обманное движение ножом, легко увернулся от ответного выпада, и носком ботинка подсек ногу противника. Издав странный звук, блондин упал на колено. Продолжая движение, я перетек ему за спину, коротко чиркнул ножом, и отскочил в сторону. По шее блондина, ему за шиворот, побежала тонкая струйка крови. В толпе снова послышались смешки. Там поняли, что я просто играю с противником: нажми я чуть сильнее, и он бы уже лежал на полу, заливая его кровью из вскрытой шеи. Ладно. Нужно заканчивать этот цирк. Можно еще долго гонять этого придурка, но зачем?

Прыти у блондина поубавилось, он все больше жался к зрителям, а в глазах были видны отблески страха. Куда делся весь его надменный и напыщенный вид? Впрочем, обычно все так и есть, те, кто из себя что-то представляют, ведут себя попроще. Нарываясь, он не рассчитывал, что Джаспер так ловко все вывернет, он надеялся, в лучшем случае, избавиться от меня, вынудив главу рыночных придерживаться собственных правил, в худшем, если Джаспер откажется меня казнить – уронить его авторитет в глазах окружающих. Однако что-то пошло не так, и ему пришлось сражаться. А к этому он был явно не готов. Что ж. Тем лучше для меня.

Толпа начала активно возмущаться трусостью блондина, и тот, собрав яйца в кулак, снова решился атаковать. Я быстрым движением вернул «Экзекутор» в ножны, увернулся от удара, и, перехватив блондинчика одной рукой чуть выше кисти, а второй – за локоть, резко дернул назад и вверх. Послышался сухой хруст, а вопль противника заглушил звон упавшего на пол ножа. Я отпустил сломанную в локте руку блондина, ухватил его за плечо, развернул к себе, и без затей врезал правой. Крик оборвался, в наступившей тишине послышался хруст костей переносицы. Еще разок, для закрепления. Блондин покачнулся, и я ухватил его левой за воротник, правой продолжая наносить короткие, злые удары в одно и то же место. Раз, другой, третий… Вбивая кулак в окровавленное лицо, я выплескивал всю ярость и злость, всю ненависть к нему и таким как он, все то, что бродило внутри меня уже несколько месяцев, с самого начала событий, приведших меня на Рапсодию. Перед глазами поплыли красные пятна, и я остановился, разжав руку. Вырубившийся противник, потеряв точку опоры, медленно опустился на пол. Я перевел дух, сплюнул тягучую слюну на бессознательное тело, и повернулся к толпе.

Найдя взглядом спутников блондина, я проговорил, изо всех сил стараясь казаться спокойным:

– Забирайте это дерьмо и валите отсюда. А вашему боссу передайте: самое разумное, что он может сделать, это прямо сейчас начать сдувать пылинки с девушки, захваченной утром. Если у Скульптора хватит ума не тронуть ее – его смерть будет быстрой и безболезненной. Если же он будет настолько туп, чтобы проигнорировать эти слова – позавидует своим экспонатам. И случится это гораздо раньше, чем ему кажется. Проваливайте!

Нагнувшись, я подобрал свое оружие, выпрямился и пошел к кабинету Джаспера, распихивая притихшую толпу локтями.

– Позабавил, позабавил, – Джаспер догнал меня и похлопал по плечу. – Красавчик, отлично выступил. Только что за телегу ты под конец толкнул? Что за девка? О чем речь вообще?

– Несколько часов назад Скульптор убил двоих наших, а девушку из нашего отряда утащил к себе в логово.

– Сочувствую, – Джаспер посерьезнел. – Ты, я так понимаю, решил согласиться на мое предложение?

– Возможно. Что здесь опять делали выродки Скульптора?

Глава рыночных открыл двери, вошел в свой кабинет, развалился на диване и показал нам с Дисом на кресла. Дис сел, я остался стоять.

– Приходили передать, что Скульптор готовит предъяву за придурков, висящих на шестах, – пожал плечами Джаспер. – Якобы. На самом деле, думаю, пошнырить тут решили, на тот случай, если ты опять появишься. Но ты мне не ответил.

– Джаспер, – я облокотился на стол и навис над барыгой. – Я согласен. Но только при одном условии.

– Интересно, – хмыкнул он. – И что же это за условие?

– Сегодня ночью мы нападем на базу Скульптора.

Джаспер усмехнулся, и поднял обе руки в успокаивающем жесте.

– Остынь, Алтай. Я понимаю твои эмоции, но тебе нужно прийти в себя. Нападать на Скульптора на его базе нельзя. Особенно сейчас. Мы спровоцируем Скульптора на…

– Нет, – я устал и не хотел терять время, потому просто бесцеремонно прервал главу рыночных. – Мы нападем на него сегодня. И уничтожим. И его, и его банду.

– Кажется, ты не понимаешь, – Джаспер был само терпение. – У нас недостаточно сил. Сейчас Скульптор нам не по зубам. На его поле мы проиграем. Алтай, я понимаю, что тобой движет, серьезно. Но и ты пойми. Есть ситуации, с которыми просто нельзя ничего сделать, с ними нужно уметь смиряться.

Я тяжело вздохнул, и уселся в кресло. Ладно. Начнем издалека.

– А если я сумею тебе доказать, что у нас есть все шансы на победу, ты дашь мне людей?

Джаспер достал из кармана сигару, обкусил кончик и серьезно посмотрел на меня.

– Хорошо. Если ты сейчас не порешь горячку и действительно предоставишь толковый план – я дам тебе людей. Этот невесть что возомнивший о себе ублюдок слишком зажился на этом свете. Я буду рад, если с ним получится разобраться. Вот только его банда слишком сильна, чтобы покончить с ней вот так, нахрапом. Но я тебя слушаю, излагай.

– По рукам, – я достал флягу, сделал глоток, прополоскал рот и сплюнул воду на пол. – Тогда слушай…