28
С хлюпающим звуком правая нога Энакина ушла почти по колено в грязь, по совместительству являвшуюся главной улицей Нейоса-3. Он выдернул ногу – действие сопровождал тот же звук, – после чего выругался и перепрыгнул на твердую землю. Здесь юноша попытался стряхнуть грязь, а не преуспев, указал на розоватую «соплю», которая никак не хотела отлипать от сапога.
– Что это? – спросил он с тревогой и отвращением в голосе. С каждым словом изо рта вырывался пар.
Оби-Ван нехотя нагнулся, чтобы рассмотреть перепачканный сапог, не имея ни малейшего желания подходить ближе.
– Возможно, что-то живое – или оно когда-то было живым, или это выделение чего-то живого.
– Чем бы оно ни было, оно собралось прицепиться к кое-кому живому и на нем проехаться.
Оби-Ван выпрямился и засунул руки поглубже в рукава плаща:
– Я тебя предупреждал: бывают места и похуже Татуина.
По обеим сторонам грязной улицы выстроились низенькие сборные домики: на их металлических крышах лежал смерзшийся снег, а с краев свисали сосульки. Куски рухнувшей пешеходной эстакады, сдвинутые к краю улицы, гнили в луже, сильно напоминавшей ту, куда нечаянно наступил Энакин. Кое-где под разрушенной керамакритовой мостовой еще работали тепловые генераторы.
Энакин начал бить сапогом по твердому льду. В конце концов «сопля» решила, что с нее хватит, и отлетела в сугроб.
– Хуже, чем Татуин, – пробормотал он. – У нас что, тур по Галактике в поисках самой отвратительной из планет? Когда же мы сможем вернуться на Корусант?
– Во всем виноват Тал К’сар. Это он предложил начать отсюда.
Энакин быстро огляделся:
– Не могу избавиться от мысли, что следующее место будет хуже.
Мгновение они молчали, затем сказали хором:
– О нет, сейчас начнется ностальгия по Эскарту!
Энакин вздрогнул:
– Знаете, если так пойдет и дальше, пора будет заканчивать наше сотрудничество. Возможно, вам стоит объединиться в одну команду с Йодой. Вы разделяете его любовь к предосторожностям и чтению лекций.
– Да, старый Йода и я – два сапога пара.
Они продолжили брести туда, где должен был находиться центр поселка.
Бо́льшую часть своего короткого существования луна, известная под названием Нейос-3, была холодным маленьким шариком, дни на котором, казалось, длились бесконечно. Местные животные, и хищные, и травоядные, быстро вымерли – во многом усилиями колонистов-охотников с Родии и Рилота, привлеченных надеждой открыть в системах горячих вулканических пещер Нейоса-3 богатые жилы рилла – лекарственного и наркотического вещества. Теперь здесь встречались лишь медлительные рикриты и банты, заросшие шерстью больше обычного.
Тем, что на ней еще оставалась дикая жизнь, луна была обязана рыбе с деликатесным розовым мясом, обитавшей в покрытых льдом бурных извилистых реках, что бежали меж окрестных гор. Нейосский острозуб, метавший икру только в самые холодные месяцы, в замороженном виде вывозился в другие миры, где по непомерным ценам его покупали закусочные на всех планетах от Мон-Каламари до Кореллии. Лишь немногие местные жители накапливали достаточно кредитов, чтобы уехать отсюда, – вместо этого некоторые предпочитали возвращать свой скудный заработок «Торговому дому Нейоса-3», который контролировал ловлю острозуба и владел здесь почти всеми магазинами, гостиницами, игорными заведениями и кантинами.
Угрюмые гуманоиды, колонизировавшие луну, не озаботились тем, чтобы дать своему главному населенному пункту имя, так что он тоже назывался Нейос-3. Вместо типичной постройки космопорта пришельцы обнаруживали несколько укрепленных холмов, которые были соединены мостами, переброшенными через разбитую на рукава дельту реки. Как и полагалось такому сонному месту, луна привлекала сомнительных личностей – бродяг и космических скитальцев, желавших забыть или вновь обрести себя. Основу населения составляли родианцы и летанские тви’леки, но не менее широко были представлены люди и другие гуманоиды. В этом году к ним добавилось несколько богатых рыболовов-спортсменов, но Нейос-3 располагался слишком далеко от оживленных торговых путей, и ему сильно недоставало инфраструктуры, чтобы поддерживать туристский бизнес.
Несмотря на то что луна казалась превосходным убежищем для краснокожей тви’леки, Оби-Ван сомневался, что они найдут здесь Фа’али Ле. Для начала, она наверняка уже сменила имя, а возможно, и цвет кожи. Что важнее, на Нейосе-3 было не так уж много возможностей устроиться на работу для бывших космических курьеров, если только Ле не принадлежала к когорте тех немногих, кто, рискуя жизнью, возит груз мгновенно замороженных острозубов по Перлемианскому пути в Тион или миры Ядра.
По словам К’сара, Синар нанял Ле, чтобы перегнать экспериментальный звездолет, для которого бит сделал передатчик – точную копию того, что был размещен в механическом кресле Ганрея. В тот момент тви’лека занималась вывозом спайса с Рилота в миры хаттов.
По мнению Оби-Вана, речь могла идти о модифицированном курьерском космическом кораблике, принадлежавшем ситху, которого он убил на Набу, и после сражения конфискованном Республикой. Системы управления, вооружения и коммуникации самоуничтожились, когда агенты республиканской разведки предприняли неосторожную попытку проникнуть внутрь корабля, и лишь немногим было известно, что его обгоревший остов все еще стоял в секретном ангаре в Тиде. Долгое время считалось, что татуированный ситх-забрак модифицировал его сам. Но информация К’сара позволяла сделать вывод, что лаборатория «Передовых проектов Синара» не только построила корабль, но и реализовала разработки Дарта Сидиуса.
Оби-Ван и Энакин могли бы обратиться прямо к источнику – к самому Рейту Синару, – если бы не категорический запрет Верховного канцлера Палпатина.
Корпорация Синара была одним из двух крупнейших поставщиков оружия для Республики – наряду с верфями Куата, которые поддерживали обе воюющие стороны. Их дочернее предприятие «Тяжелое машиностроение Ротаны» производило ударные крейсеры класса «Аккламатор», а также шагоходы АТ-ТЕ; сами же верфи Куата создали для конфедератов Штурмовой флот, который наводил ужас на Перлемианский торговый путь, пока не перестал существовать – не без помощи Оби-Вана и Энакина.
Снег повалил сильнее, и джедаи остановились, чтобы обсудить, что им делать дальше. Оби-Ван указал на ближайшую кантину:
– Это пятнадцатая, мимо которой мы проходим.
– Только на этой улице, – заметил Энакин. – Если будем останавливаться и пить в каждой, то напьемся, не успев дойти до моста.
– Все-таки это лучший источник информации. Возможно. Если повезет.
– Тогда уж надо просто поискать ее имя в местном коммсправочнике.
– Еще смешнее.
Энакин ухмыльнулся:
– Ну ладно. Откуда хотите начать?
Сделав полный оборот, Оби-Ван указал на кантину, расположенную наискосок от них, – «Отчаянный пилот».
Четыре часа спустя, полупьяные и почти окоченевшие, джедаи вошли в последнюю кантину по эту сторону моста. Стряхнув снег с плащей и откинув капюшоны, они внимательно осмотрели завсегдатаев, толпившихся у бара и занимавших почти все столики.
– Не так уж много на Нейосе-3 занятий, если ты не ловишь рыбу, – сказал Энакин. – У меня четкое ощущение, что пьют здесь даже во время работы.
Заняв места двоих родианцев, которые пошатываясь отошли от изогнутой барной стойки, они заказали выпивку. Энакин отхлебнул из стакана.
– Десять кантин, столько же летанок, и каждая утверждает, что она местная уроженка. По-моему, мы застряли надолго.
– К’сар больше ничего не добавил? Шрамы, татуированные лекку?
Энакин покачал головой:
– Ничего.
Когда Оби-Ван вызвал бармена-человека, юноша добавил:
– Если закажете еще один тви’лекский аперитив, придется отрубить вам руку.
Оби-Ван рассмеялся:
– А я нахожу, что в предыдущей кантине грибной ликер был весьма недурен.
Энакин сделал еще глоток.
– И если говорить о руках…
– А мы о них говорили?
– Говорили. По крайней мере, мне так кажется. В любом случае вспомните клуб «Чужеземец». Когда вы пошли за выпивкой, был ли хоть намек, что Зэм Веселл последует за вами?
– Наоборот. Я знал, что она последует за тобой.
– Намекаете, что эти оборотни испытывают ко мне какую-то особую симпатию?
– Какая женщина сможет устоять перед твоим важным видом?
И сказал, подражая голосу Энакина:
– Спокойно! Дела джедаев! Занимайтесь своей выпивкой.
– Значит, вы признаете, что воспользовались мною в качестве приманки.
– Преимущество, которое дает звание учителя. Но в любом случае ты отплатил мне сполна.
Энакин поднял стакан:
– Выпьем за это.
Увидев бармена, Оби-Ван положил кредитный чип большого достоинства под пустой стакан и подтолкнул его вперед:
– Повторите. Сдачу оставьте себе.
Бармен, атлетически сложенный мужчина с рыжими волосами, ниспадавшими почти до пояса, задержал взгляд на деньгах:
– Великовато вознаграждение за такой простенький напиток. Может, сделать что-то другое, получше?
– Я бы не возражал против кое-какой информации.
– Так я и думал.
– Мы ищем летанку, – сказал Энакин.
– А кто их не ищет?
Оби-Ван покачал головой:
– Строго деловой вопрос.
– Как обычно. Поищите в отеле «Президент».
– Вы не поняли.
– О, думаю, что понял.
– Послушайте, – встрял Энакин, – она, скорее всего… не массажистка.
– И не танцовщица, – добавил Оби-Ван.
– Тогда что ей делать на Нейосе-3?
– Она была пилотом и пристрастилась к спайсу. – Оби-Ван внимательно наблюдал за барменом. – Она приехала на Нейос-3 около десяти лет назад.
Бармен прищурился:
– Почему сразу не сказали? Вы говорите про Джину.
– Нам известно, что ее зовут Фа’али Ле.
– Друзья мои, на Нейосе-3 имя – это звук, на который откликаются, и ничего более.
– Но вы ее знаете, – гнул свое Оби-Ван.
– Знаю.
– Значит, вы знаете, где ее можно найти.
Бармен указал большим пальцем вверх:
– Наверху. Комната семь. Она сказала, чтобы вы шли прямо к ней.
Джедаи озадаченно переглянулись.
– Она нас ждет? – уточнил Оби-Ван.
Бармен пожал массивными плечами:
– Она не сказала, кого ждет. Сказала только: если кто придет ее искать, послать их наверх.
Они отменили заказ и поднялись по длинной лестнице на второй этаж.
– Джедайская ментальная уловка? – спросил Энакин.
– Если и так, то я здесь ни при чем.
– Вероятно, десять стаканов – при чем.
– Да, возможно, тут постарался тви’лекский грибной ликер. Но я куда больше верю, что мы направляемся в ловушку.
– Тогда будем начеку.
Оби-Ван первым поднялся по ступенькам и постучал в зеленую пластоидную дверь комнаты номер семь.
– Открыто, – донеслось из-за двери на общегалактическом.
Они убедились, что мечи легко достать, но оставили их на поясах и прикрыли плащами. Оби-Ван хлопнул по кнопке и, когда дверь открылась, вошел вслед за Энакином в холодное помещение.
Джина – очевидно, это и была Фа’али Ле, – одетая в брюки, сапоги и застегнутую наглухо куртку, сидела на узкой кровати, откинувшись назад, забросив на спинку лекку и скрестив длинные вытянутые ноги перед собой. Рядом на маленьком столике стояла полупустая бутыль – как решил Оби-Ван, с местным термоядерным самогоном.
Протянув два явно немытых стакана, она поинтересовалась:
– Хотите выпить?
– Мы уже выпили допустимую норму, – осторожно протянул Энакин.
Это замечание заставило ее улыбнуться.
– На Нейосе-3 нет допустимых норм, малыш. – Она сделала большой глоток, глядя на гостей поверх края стакана. – Должна сказать, вы не те, кого я ждала.
– Это разочарование или приятный сюрприз? – уточнил Энакин, повернувшись к Оби-Вану.
– А кого ты ждала? – спросил Оби-Ван.
– Ваших обычных громил. «Шестерок» из «Черного солнца», наемных убийц. Вы двое… Вы больше похожи на морально опустившихся джедаев.
Помолчав, она добавила:
– Может, вы как раз они и есть. Известно, что джедаи еще страшнее палачей.
– Только при необходимости, – сказал Энакин.
Она рассеянно пожала плечами:
– Вы хотите сделать это здесь или угостите меня последним ужином?
– Что сделать? – уточнил Оби-Ван.
– Убить меня, конечно.
Энакин сделал шаг вперед:
– Это успеется.
Она быстро перевела взгляд с юноши на его бывшего наставника:
– Плохой джедай. Хороший джедай.
– Мы хотим поговорить о курьерском корабле, который ты перегоняла для «Передовых проектов Синара».
Она кивнула:
– Конечно хотите. Раунд вопросов и ответов, а затем бластер – нет, световой меч – у виска.
– Тогда ты и есть Фа’али Ле.
– Кто вам рассказал, где меня найти? Тал К’сар, верно? Он единственный, кто еще жив. Маленький предатель-бит…
– Расскажи нам о корабле, – перебил Энакин.
Она улыбнулась, видимо погружаясь в воспоминания.
– Выдающийся корабль – работа гения. Но, поднимаясь на борт, я уже знала, чем для меня обернется этот наем, – прятками от охотников. Так и вышло.
Оби-Ван оглядел комнату:
– Ты скрывалась здесь больше десяти лет?
– Нет, пляжами любовалась. – Она махнула рукой. – Знаете, они ведь убили почти всех, кто работал с кораблем, – инженеров, механиков… Но я знала. Я привела его, схватила причитающееся и бежала. Хотя и недостаточно далеко. Меня выследили на Рилоте, Нар-Шаддаа, на половине звездами забытых миров рукава Тингел. Мне довелось бывать на волосок от смерти. Могу показать шрамы.
– В этом нет необходимости, – сказал Оби-Ван, когда Фа’али перекинула через плечо левый головной хвост.
Она осушила еще стакан.
– Кто вас послал – Синар? Или тот, для кого был построен корабль?
– А для кого он был построен? – поинтересовался Энакин.
Мгновение она мерила юношу взглядом.
– Вот странно… Синар – сам Рейт Синар – сказал мне, что для джедаев. Но парень, которому я передала управление, – он не был джедаем. Ну, был у него световой меч и все такое… Не знаю, но что-то в нем было не так.
Оби-Ван кивнул:
– Нам приходилось с ним встречаться.
– Куда ты его доставила? – с нажимом спросил Энакин.
– Ну, на Корусант, естественно.
Оби-Ван бросил взгляд на потолок.
Мгновение спустя потолок провалился и внутрь обрушились пластоидные балки перекрытия, потолочная плитка, обледенелые кровельные панели и двое вооруженных трандошан. Не теряя ни секунды, Кеноби бросился к кровати и перевернул ее, свалив Фа’али Ле, покрывала и пенные матрасы в беспорядочную кучу на холодном полу.
Меч Энакина уже горел, луч синего света мелькал, отражая выстрелы из бластеров и парируя взмахи вибротопора в мясистых руках ввалившегося в дверь краснокожего фаллиина. Вслед за фаллиином показались двое людей, которые так стремились попасть внутрь, что застряли в дверях.
Крутанувшись на пятках, Оби-Ван призвал в руку меч, подскочил к дверному проему и отсек одному из людей обе руки. Холодный воздух пронзил мучительный стон, и человек рухнул на колени. Второй оторвался от двери и повалился прямо на клинок Оби-Вана. Комнату наполнил запах горелой плоти, смешанный с дымом взрыва, вырвавшего три квадратных метра кровли. Сквозь дыру в комнату проникали крупные хлопья мокрого снега.
Посреди комнаты Энакин дрался с двумя рептилоидами и владельцем вибротопора. Отраженные выстрелы пробивали тонкие стены; соседи Фа’али по этажу немедленно подняли крик. Двери распахнулись и захлопнулись, в коридоре загромыхали тяжелые шаги.
Развернувшись на одной ноге, фаллиин взмахнул вибротопором, целя в голову Оби-Вана. Нырнув под замах, Оби-Ван направил клинок вниз, но сумел задеть лишь бедро чужака.
Удар только разжег ярость гуманоида. Подняв топор над головой, он бросился вперед, намереваясь разрубить Оби-Вана надвое, но тот сделал сальто назад и ушел с пути оружия. Прикроватному столику повезло меньше: две половинки рухнули на пол, а бутылка с ядреным пойлом полетела через комнату прямо в лицо большого трандошанина. Завопив от ярости, чужак поднес клешнеобразную лапу к кровоточащей брови. Бластер в другой руке продолжал стрелять в Энакина, но выстрелы ложились мимо цели. Энакин сделал пасс – и трандошанин, подгоняемый Силой, вылетел наружу сквозь единственное в комнате окно.
Пока Энакин разбирался с наемником, его напарник решил воспользоваться моментом и бросился в атаку.
На глазах Оби-Вана голова чужака пронеслась через комнату и вылетела за дверь. В коридоре кто-то издал леденящий кровь визг. Оказавшись в одиночестве против двоих джедаев, фаллиин выставил топор перед собой и принялся его вращать.
Энакин отступил на шаг от лезвия, затем взял низкий старт и бросился вперед: проскользнул под лезвием, проехал по влажному полу на животе, держа меч перед собой, и отсек фаллиину обе ноги по колено. Гуманоид стал на полметра ниже, что, впрочем, не умерило его бешенства. Бросив топор в Оби-Вана, фаллиин выхватил большой бластер и открыл пальбу.
Вибрирующее лезвие было на середине пути, когда Энакин избавил фаллиина от руки с бластером и ткнул мечом в грудь. Броня под курткой гуманоида задержала энергетический клинок, но от жара воспламенились заряды взрывчатки в патронташе.
Отшатнувшись на прижженных обрубках ног от светового меча, фаллиин забился в панике. Охваченный огнем головорез избрал последнее средство: повернулся, прыгнул в окно – и окончил полет в сугробе, где и взорвался.
В комнате мгновенно стало тихо, лишь световые клинки шипели от соприкосновения с крупными снежными хлопьями.
– Уходим! – крикнул Оби-Ван.
Деактивировав меч, Энакин вытащил Фа’али из-под груды постельных принадлежностей и рывком поставил женщину на ноги. Пьяно пошатываясь, она оглядела превращенную в развалины комнату.
– Надо же, а вы приличные люди, хоть и джедаи. Извините, что пришлось вас во все это втянуть.
Остановив взгляд на бутылке, которая каким-то образом уцелела в заварухе, Фа’али протянула руку, но Энакин покрепче схватил тви’леку, и та забарабанила кулаками по его груди:
– Прекрати геройствовать, малыш! Я устала скрываться. Для нас все кончено!
– Нет, пока мы сами с этим не смиримся, – парировал Энакин.
Она обвисла в его руках:
– Вот-вот. Потому-то и идет война.
Энакин потащил летанку к двери.
– Как раз вовремя, – сказал стоявший у окна Оби-Ван. – Я заметил еще шестерых.
Выстрел из бластера разрушил остатки оконной рамы. Энакин еще раз вздернул Фа’али на ноги и встал так, чтобы смотреть ей в лицо.
– Ты десять лет обманывала наемных убийц. Ты знаешь, как отсюда выбраться. – Он яростно затряс тви’леку. – Здесь есть потайной выход?
Мгновение она стояла неподвижно, затем закрыла глаза и кивнула.
Оби-Ван и Энакин проследовали за ней по коридору к двери в хозяйственное помещение. За фальшивой задней стеной обнаружились два блестящих шеста, уходивших в темноту. Фа’али ухватилась за один и исчезла из виду. Энакин спустился следом. Оби-Ван расслышал, как кто-то промчался за закрытой дверью комнатушки в направлении комнаты тви’леки. Он обхватил шест руками и ногами и позволил силе притяжения стянуть себя вниз.
Спуск длился дольше, чем он ожидал. Шесты не заканчивались на уровне фундамента кантины, а полностью пронизывали холм, на котором она располагалась, и выходили к реке. Нижние концы исчезали в толстом слое льда. В слабом естественном свете Оби-Ван увидел, что находится в пещере, куда втекала река. Рядом с шестами стояли три снегохода на воздушной подушке, вроде тех, что местные жители использовали при выездах для подледного лова, – с мощными двигателями и парой длинных полозьев.
– Я слишком пьяна, чтобы вести, – пробормотала Фа’али.
Энакин уже вскочил на узкое сиденье ближайшего снегохода и теперь изучал управление.
– Предоставь это мне.
Щелкнул переключатель, двигатель машины закашлял в тишине пещеры и начал громко урчать. Оби-Ван взгромоздился на другой снегоход, а Фа’али заняла место позади Энакина.
– Сначала вот это, потом вон то. – Энакин указал учителю на ключ зажигания и стартер. И добавил: – Двигатели, регулировка шага, поворачивать вот так.
Оби-Ван озадаченно оглядел приборы:
– Как?
– Да вот так же! – с нажимом повторил Энакин, показал еще раз, затем указал на другую группу переключателей на панели управления. – Репульсорный подъемник. Только остерегайтесь бугорков на земле и отколотых кусков льда. Это не обычный спидер и даже не свуп.
– Ты помнишь, где мы оставили барк?
– Я даже не помню, как мы приземлились. Но это должно быть недалеко.
– Вниз по реке, – сказала Фа’али. – За холмом повернете на юг, проедете под мостом, потом еще один холм и на запад. Еще под двумя мостами, еще раз на юг – и мы на месте.
Оби-Ван внимательно посмотрел на тви’леку:
– Я за вами.
Они с ревом выехали из пещеры и легли на курс вниз по замерзшей реке.
Но не успели миновать первый мост, как лед вокруг них начали буравить бластерные выстрелы. Оглянувшись, Оби-Ван углядел погоню, состоявшую из трех снегоходов.
А на мосту два стрелка, закутанные в теплую одежду, наводили на них вращающийся скорострельный бластер.
