Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Я кашляла, задыхаясь, затем меня вырвало, и после этого ко мне окончательно вернулось сознание. Я не умерла, а значит, перенеслась во времени. Меня спасла маска. Но куда же, ради всего святого, я попала? Прямо на меня, визжа, несся обезумевший монстр с огромными мигающими глазами и пастью, полной железных зубов. В последнюю минуту я успела броситься в сторону, иначе он сожрал бы меня. Монстр на больших черных колесах с шумом прокатил мимо, и я увидела, что это мусоровоз. Издав последний оглушительный гудок, он уехал.
Я растерянно огляделась по сторонам. Никаких сомнений, я вернулась. И это Париж. Пасмурный день, мерзкая погода, а подо мной – Сена. В платье из прошлого я оказалась в настоящем. Повсюду сновали машины, толпы пешеходов под зонтиками. Страшно замерзшая и насквозь промокшая, я скрючилась в водосточном желобе моста Понт-о-Шанж, страдая от жесточайшей головной боли.
Все напрасно. Себастьяно навсегда застрял в прошлом, и мне к нему больше не попасть. Осознание случившегося плавно привело меня к самой крутой истерике всех времен. Теперь меня заполняло только черное-пречерное бездонное отчаяние. Как же мне дальше жить без Себастьяно? Я рыдала так, что разжалобила бы даже камни, и жалела, что не умерла. Лучше всего было бы опять прыгнуть в воду и дать реке довершить то, чему помешала маска.
– Мадемуазель? – Сочувственно глядя сверху вниз, передо мной стояла коренастая женщина с зонтиком. Лицо ее под зонтом выглядело странно зеленым, почти как у Шрека. На секунду я испугалась, что угодила в какую-то параллельную вселенную, населенную пришельцами, но потом заметила, что это зонтик у нее ядовито-зеленого цвета. Она о чем-то спрашивала меня, я ее не понимала, но рыдать на мгновение перестала.
– Все хорошо, – солгала я. – Je suis bien.
Пожав плечами, она пошла дальше. Внезапно в моей голове приняла ясные очертания одна мысль. Если все действительно пошло наперекосяк и мое задание (я по-прежнему понятия не имела какое) уже не выполнить, разве не должен здесь утвердиться жуткий альтернативный мир из зеркала Эсперанцы? Однако все выглядело как обычно. Не слышно было выстрелов, и руин я тоже не видела. Размышляя, я встала на ноги. Может, еще не все потеряно, ведь иначе правильного будущего не наступило бы, разве не так?
От напряженных мыслей разболелась голова. Особенно в затылке. Я осторожно ощупала больное место и застонала. Под пальцами ощущалась громадная шишка. Дело рук Гастона. Меня охватил пламенный гнев. Не окажись при мне по чистой случайности маски, я бы утонула! Какой мерзавец! В ярости я так резко шагнула в лужу, что во все стороны полетели брызги. Больше всего на свете мне хотелось что-нибудь расколотить, и лучше бы о голову Гастона.
У меня зуб на зуб не попадал от холода, руки и ноги превратились в ледышки. Дрожа, я поплелась на авеню Виктории. Со странным чувством шла я по городу, который еще несколько часов назад видела совсем другим. Здесь почти ничто не напоминало о Париже прошлого. Естественно, кроме меня. Должно быть, в старинном наряде я казалась прохожим какой-то эксцентричной чудачкой, почти все таращились на меня, не веря своим глазам. На стойке регистрации отеля «Британик» я по необходимости выдавила из себя пространное объяснение, почему вдруг заявилась сюда в таком диком виде.
– Я в последние дни ночевала у друзей, у… они актеры. Сегодня я была в театре, мы собирались репетировать одну историческую пьесу. К сожалению, мои вещи из раздевалки украли. Тут я вспомнила, что у меня ведь дорожная сумка осталась в отеле. Как назло, по дороге сюда я попала под дождь. И… упала, поэтому я такая мокрая и грязная. Ах да, и не найдется ли у вас для меня таблетки аспирина? Или двух?
Администраторша сосредоточенно выслушала меня, а затем вежливо спросила по-английски, не могу ли я повторить все сказанное еще раз. Просто свою маленькую речь я выплеснула на нее по-немецки, не подумав о том, что преобразователь здесь не сработает. Я спешно объяснила все еще раз по-английски, после чего она дала мне несколько таблеток от головной боли, а затем принесла вещи, которые я оставила ей на хранение.
– Мне срочно нужно принять душ и переодеться. У вас не найдется для меня номера?
– Конечно. Но, к сожалению, не тот, где вы останавливались вчера вечером. Вы ведь уже выписались из него.
– Как вы сказали – вчера вечером?
Администратор кивнула.
– И я вчера вечером была здесь? – оторопев, спросила я.
– Разумеется. Вы принесли мне ваши вещи, а потом ушли. Разве вы не помните? – Она разглядывала меня немного озабоченно.
Я смотрела сквозь нее с отсутствующим видом. Здесь прошла всего одна ночь! Какое счастье! По крайней мере я могла быть уверена, что родители не умирали от беспокойства из-за моего исчезновения. Никаких заявлений о пропаже без вести, никаких полицейских запросов и вообще никакого стресса. Ничего, что обычно можно ожидать в ситуации, когда человек не подает признаков жизни целую неделю.
Я всегда думала, что время на всех уровнях течет с одинаковой скоростью и по-другому бывает, только если возвращаешься в точку отправления через портал со сменой фаз луны. Но в этот раз все, очевидно, произошло иначе. Может, дело в маске? В голове кто-то работал пневматической дрелью. Я решила больше не гадать, все равно попаду пальцем в небо. Кроме того, нужно быть по меньшей мере нобелевским лауреатом по физике, чтобы понять в этой теме хотя бы азы. Область сплошных парадоксов, как однажды в шутку сказал Хосе. К сожалению, моих интеллектуальных способностей тут явно не хватало, тем более после такого зверского удара по голове.
Ладно, не важно. Сначала мне срочно требовалось залезть под душ. И позвонить. Первым делом позвонить. И заглянуть в Википедию, и быстренько дочитать «Трех мушкетеров». Я надеялась, это поможет мне разработать новый план и узнать, что будет дальше.
Интуиция подсказывала, что времени осталось немного.
Едва переступив порог номера, я попыталась связаться с Хосе, но опять включался лишь автоответчик.
Затем я, разочарованная и подавленная, просмотрела в мобильнике пришедшие в мое отсутствие сообщения. Звонок на голосовую почту от мамы из Копенгагена (Папа доехал благополучно. Надеюсь, тебе хорошо в Париже! Проявись, когда будет время!). Потом сообщение от оператора связи насчет безлимитного тарифного плана. И целая куча сообщений от Ванессы, начиная с Ну и как там в городе любви? Пришли фотку Эйфелевой башни ночью! далее Сейчас убегаю с Даниэлем, милягой из двенадцатого класса. Всегда хотела попробовать разок с парнем моложе меня! и, наконец, Почему молчишь? Что случилось?
Пока я все это просматривала, пикнуло новое сообщение. Какой-то неизвестный мне номер.
Приеду сегодня в полночь. Жди меня у портала на мосту. Хосе.
От волнения я чуть не выронила телефон.
Хосе написал! Он на пути сюда! Я снова заревела, на этот раз от облегчения и благодарности, ведь это была самая лучшая новость за долгое время.
Обязательно приду, – ответила я. – Как твои дела? У меня ничего не вышло. Гастон – предатель. Себастьяно все забыл.
Я ждала и ждала, но ответа не было. Минута проходила за минутой, ничего не происходило. Такой уж он, этот Хосе. Не настолько скупой на слова, как Эсперанца, он все-таки тоже избегает лишних объяснений. Видимо, придется потерпеть до полуночи. Вариант, конечно, так себе. Но зато у меня появилась надежда. Хосе-то уж знает, что делать. Впервые за много дней я снова чувствовала хоть какую-то уверенность.
Я заставила себя написать несколько радостных сообщений родителям и Ванессе, приняла две таблетки аспирина и положила сушиться на радиатор кожаный мешочек и маску. Затем я позволила себе от души понежиться под душем, и меня совершенно не заботило, не зайдет ли вдруг в номер кто-нибудь с разделочным ножом.
После душа я надела чистые вещи, поставила iPhone на зарядку и нанесла продолжительный визит Википедии. Я еще раз прочитала самые важные посты, первым делом о Ришелье. Затем статью о «Трех мушкетерах» и так называемом деле о бриллиантовых подвесках, про которые никто точно не мог сказать, носила ли их королева на самом деле или они появились лишь благодаря воображению Александра Дюма, автора этого романа. Теоретически я могла бы теперь и сама сделать об этом официальное заявление и для всех прояснить ситуацию, например, так: Исследования одной работающей под прикрытием путешественницы во времени доказали, что в действительности речь идет о бриллиантовом колье.
Про Людовика XIII я могла бы запостить такой текст: Новейшие данные позволяют сделать заключение, что король был гомосексуалом и поэтому не мог быть Людовику XIV родным отцом.
Странно, что до сих пор никто ничего подобного не написал. Вообще-то выяснить это мог каждый. Достаточно бегло просмотреть список королевских любовниц за всю историю Франции, и вот оно, доказательство: у Людовика XIII были с женщинами только платонические отношения, в то время как пассий всех королей до и после него, а также их незаконных отпрысков, целый полк наберется.
Чего стоит одна эта абсурдная история о том, как король с королевой произвели долгожданного наследника после двадцати лет брака! Якобы король вынужден был из-за грозы заночевать в замке, где как раз находилась и королева. Так ему – опять же в силу обстоятельств – еще и в постель к ней пришлось лечь, потому что во всем здании отапливалась только ее спальня. А через девять месяцев родился Король-Солнце.
Неужели кто-то всерьез этому верит?
Вскоре строчки поплыли у меня перед глазами, мне с трудом удавалось сконцентрироваться. Я отложила мобильник, чтобы недолго отдохнуть, пока не утихнет головная боль. Спать я совершенно не собиралась, а когда проснулась, за окном уже стемнело. Я в ужасе посмотрела на экран мобильника – полвосьмого. Я проспала весь день.
Во всяком случае, это пошло мне на пользу, я чувствовала себя значительно лучше. И головная боль немного отпустила.
Зато урчанием напомнил о себе желудок. Чтобы не заморачиваться, я отправилась в первое попавшееся бистро и заказала плошку супа, а пока ела, дочитывала пост о королеве. То есть хотела дочитать, но не нашла его. Я лихорадочно искала, но Анна Австрийская из Интернета исчезла. Не нашлось там и короля. Ришелье тоже пропал. Будто кардинала с таким именем никогда и не существовало. Всех их словно резинкой стерли, Гугл показывал мне лишь какие-то дурацкие посты, не имевшие никакого отношения к известным историческим личностям. То же самое происходило и в остальных поисковиках. Я попробовала найти Людовика XIV – ничего. Стерли даже электронную книгу «Три мушкетера», Гугл тоже такой книги не знал. Д’Артаньянов выискалась целая куча, но среди них не было ни одного мушкетера.
Я резко отодвинула миску с супом. До этого я была голодна, но теперь аппетит пропал. Паника охватила меня, когда я поняла, что значит это странное исчезновение: прошлое висело на волоске. В 1625 году произошло нечто вроде кризиса, и теперь исчезновение грозило распространиться и полностью захватить будущее. Внезапно я физически ощутила, что такое энтропия. Все начинается с пустот в Интернете, а закончится дымящимися развалинами.
Мне больше не сиделось в ресторане. Расплатившись за суп, я вышла на улицу. Следующие несколько часов я шагала по старому центру города, выискивая места, знакомые мне по семнадцатому веку. Рю дю Жур еще сохранилась, но ни одного дома я не узнала. Рыночный квартал тоже выглядел по-другому. На метро я доехала до площади Бастилии, но тюрьма c мощными башнями исчезла; на ее месте красовалась высокая колонна с позолоченным ангелом.
Расположенная неподалеку Плас Рояль, к моему удивлению, почти не изменилась, если не считать того, что теперь она называется Плас де Вож. На широкой площади высадили деревья, но ряды домов в стиле барокко выглядели почти так же, как в 1625 году. С бьющимся сердцем войдя в аркаду, я остановилась у дворца, в котором еще вчера жила.
Затем я пошла к реке и дальше через нее на остров Сите. Пейзаж вокруг Нотр-Дам – кроме самого собора – тоже сильно изменился. Улочка с домом ростовщика исчезла, как и большинство домов, которые я видела на этом месте еще вчера вечером. Не давая мыслям заблудиться в области сплошных парадоксов, я отправилась к мосту Понт-о-Шанж, так как до появления Хосе оставалось уже недолго. Я довольно много прошла пешком, но многочасовое движение на свежем воздухе отвлекло меня, и голова почти перестала болеть.
Вступив на мост, я не поверила своим глазам и с сомнением приблизилась к нищему, сидевшему там на куске картона. Это был отвечавший за портал Старейшина! Я его нашла!
В страшном волнении я остановилась рядом с ним.
– Это вы! – воскликнула я. – Слава богу! Мне так нужно с вами поговорить!
Клошар смотрел на меня мутными глазами и беззубо улыбался. От него воняло, как от целой бочки сивухи, а нос с красными прожилками выглядел так, словно он уже залил за воротник целый гектолитр пастиса. Все вместе создавало ощущение потрясающей подлинности, особенно отсутствие зубов.
– С ума сойти! – вырвалось у меня. – Все выглядит так… реалистично!
Подмигнув одним глазом, Старейшина хлебнул из бутылки.
– А Гастон уже здесь? – поинтересовалась я, так горячась, что голос срывался. – Знаете, что он выкинул? Пытался меня убить! И бриллианты королевы у него!
Старейшина, рыгнув, усмехнулся, принял еще один мощный глоток из бутылки, а затем протянул ее мне.
– Но это же не выход, – сказала я, отклоняя предложение. – Лучше бы вы как следует следили за тем, что творит ваш подчиненный в семнадцатом веке. Из-за него королева в большой опасности! Если у него все выгорит, изменится весь ход истории, я сама видела в зеркале! Изменения уже начались! В Гугле…
В эту минуту за моей спиной остановилось такси. Стекло у переднего пассажирского сиденья опустилось, и оттуда выглянул Хосе.
– Вот и ты. Садись давай.
– Но… – ничего не понимая я переводила взгляд с него на Старейшину и обратно. Неужели они друг друга не знают?
Такси подгоняли гудками другие машины, на проезжей части образовался затор.
– Ну садись же, пора, – нетерпеливо прикрикнул Хосе.
Я вообще уже ничего не понимала, но послушно села в машину. С заднего сиденья я оглянулась на Старейшину, который снова надолго приложился к бутылке, а затем натянул на лицо свою жуткую кепку, словно собрался вздремнуть. Потом такси поехало, и он скрылся из виду.
В полной растерянности я взглянула на Хосе, обернувшегося ко мне с переднего сиденья.
– Все в порядке? – спросил он.
– Вообще-то нет, ты же знаешь. Этот Старейшина, ну, которого мы только что видели, – может, он с Гастоном заодно? – Мне стало худо при мысли, что ряженый клошар, вероятно, один из злодеев. Наверное, стоило держать язык за зубами, а не вываливать ему тут же все, что знала.
– Нет, конечно, нет, – сказал Хосе.
Мне полегчало. Обошлось!
– Выходит, ты с ним не знаком? – спросила я.
– С кем?
– Ну, с тем клошаром на мосту.
– Нет. Не могу же я знать всех на свете, – в его голосе слышалась легкая ирония. – Пусть даже вы с Себастьяно и считаете меня всезнающим – знаю я далеко не все. Напротив, иногда события обрушиваются внезапно, и я оказываюсь к ним совершенно не подготовлен, точно так же, как и вы.
Только сейчас я заметила, какой он уставший. С повязкой на глазу, необычайно худой, он и раньше казался списанным на берег древним пиратом, а теперь выглядел еще более истощенным, чем всегда.
– Так что же случилось? – стала расспрашивать я. – Где ты был все это время?
– Это долгая история, – бросив взгляд на водителя, он прибавил: – Я тебе потом расскажу.
– А куда мы едем?
– В Булонский лес.
Ага. Значит, мы воспользуемся порталом в лесу.
– Тогда нам придется долго идти пешком, – сообщила я к его сведению. – Это так, для информации. Ты выглядишь довольно… замученным. И будет темно.
– Не волнуйся, я уж как-нибудь справлюсь.
Оставалось не проясненным, справлюсь ли я. Долгая прогулка по старому Парижу постепенно давала о себе знать, я бы с удовольствием еще немного отдохнула перед следующим марш-броском. Но поездка быстро подошла к концу. По дороге мне все-таки удалось быстренько щелкнуть сияющую огнями Эйфелеву башню и отослать снимок Ванессе.
«С любовью (!) из Парижа», – приписала я под ним.
Такси привезло нас в западную часть города. Если раньше Булонский лес располагался за городской чертой, то в наши дни он стал частью Парижа, пронизанный широкими аллеями, где всегда кипела жизнь. Во всех своих проявлениях.
– Пакостное местечко, – сказал водитель по-английски. Что он имел в виду, понять было нетрудно. Вдоль обочины на более или менее одинаковом расстоянии друг от друга стояли женщины в суперкоротких юбках, несмотря на довольно прохладную погоду. Вероятно, здесь проходила местная «миля греха».
Мы вышли из такси, и к нам направился тип в кожаной куртке, с волосами, щедро напомаженными гелем. Остановившись прямо передо мной, он в упор уставился на меня. В поисках поддержки я оглянулась на Хосе, но он был занят тем, что расплачивался с таксистом и доставал из багажника дорожную сумку.
«Qu’est-ce que tu veux ici, ma petite?» Тип оглядел меня с головы до ног, словно оценивал, сколько денег я могу принести ему за ночь. Со смешанными чувствами я смотрела вслед отъезжавшему с шумом такси, спрашивая себя, не лучше ли нам было бы еще несколько часов подождать. Тогда здесь наверняка не было бы так многолюдно.
«Tu es très jolie». Подойдя почти вплотную, тип протянул руку, чтобы схватить меня. На Хосе он не обращал никакого внимания. Секунду спустя выяснилось, что напрасно. Я еще не успела сообразить, уместны ли тут приемы самообороны, а Хосе как бы невзначай уже ухватил парня за затылок. Тот сразу же опустил руку и посмотрел на нас стеклянными глазами. «Excusez-moi», – пробормотал он, а затем развернулся и как-то вяло и неуклюже двинулся прочь.
– Было жутковато, – призналась я. – А что это за трюк в стиле мистера Спока?
– Хватка Спока лишает людей сознания, – сказал Хосе, очевидно хорошо знакомый с сериалом и вулканцами.
– Да с этим-то все ясно. Ты же понимаешь, что я имею в виду. Это то же самое, что вы сделали со мной? Когда я была маленькой и Эсперанца дотронулась до моего затылка. У меня еще от этого появился зуд.
– Нет, это вовсе не то же самое.
– Но это же ментальная манипуляция, я все видела, – настаивала я. – Как вы с Эсперанцей такие штуки проделываете? Этому можно научиться? Или эти способности какие-то… внеземные?
– Ты хочешь сказать, такие же, как у вулканцев? – ответил он вопросом на вопрос.
– Именно.
– Нет.
Я ждала дальнейших объяснений, но напрасно. Он полез с дорожной сумкой в кусты, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Он был одноглазым и очень старым, но в темноте видел, казалось, не хуже кошки, потому что ни разу не споткнулся.
– Я еще вот что хочу понять, – сказала я, пробираясь за ним почти на ощупь и постоянно получая ветками по лицу. – Почему маска выбросила меня на мосту, а не здесь, в лесу, как в тот раз?
– Потому что ты так хотела. Маска переносит путешественника во времени туда, куда он сам пожелает.
Я немного поразмыслила над его словами. Я оказалась в лесу, потому что непременно хотела вернуться к Себастьяно, – и маска доставила меня к нему, а его самого туда выбросило, поскольку из-за невыполненного задания путь в будущее для него закрыт. Вероятно, портал в лесу был для него самым безопасным. А сегодня утром меня выкинуло на мосту, потому что, навсегда погружаясь в нирвану, я представляла себе, что стою там, наверху. И все-таки оставалось непонятным, почему на этот раз мне удалось перейти в будущее, хотя свое задание в прошлом я пока не выполнила. Может, при переходе во времени с помощью маски действовали какие-то другие законы, не такие, как у остальных порталов?
Этот вопрос – а также несколько других неувязок – я непременно собиралась прояснить, но сейчас важнее было другое.
– Ты хотел мне рассказать, где все это время был и почему Себастьяно получил это задание.
– Я был в 1620 году.
– В 1620-м? Еще на пять лет раньше? А там-то ты что делал?
В следующую секунду я полетела, споткнувшись о корень какого-то дерева.
– Тут слишком темно, – пожаловалась я. – Ничего не вижу.
Он достал карманный фонарик и отдал его мне.
– Держи. Он тебе все равно понадобится. Тебе еще нужно переодеться.
Вытащив из дорожной сумки что-то похожее на вещевой мешок, он протянул его мне.
– Там все, что нужно. Поторопись. Я жду тебя напротив.
Он вытянул руку, показывая на скалу, которую я тут же узнала. В луче карманного фонарика она вырастала перед нами из земли, как гигантский, необычной формы кулак – ворота, через которые мы сейчас отправимся в прошлое.
Я быстро переодевалась за деревом. Выбор одежды доказывал, что Хосе давно набил руку в этом деле, он действительно ничего не забыл: нижнее платье, хлопчатобумажное верхнее платье, чулки, накидку с капюшоном – даже про удобную обувь подумал, которая к тому же идеально подходила по размеру и, как и все остальное, годилась для перехода во времени.
Переодевшись, я вышла из своего укрытия. Хосе тоже уже оделся в соответствии с эпохой. Свои собственные вещи вместе с сумкой, мобильным телефоном и прочим барахлом я запихнула в освободившийся мешок. Лишь кожаный мешочек с маской и оставшимися золотыми монетами прихватила с собой. Непонятно было только, куда деть мешок с одеждой.
К моему глубочайшему удивлению, Хосе вырыл рядом со скалой яму неизвестно откуда взявшейся у него складной лопаткой. Я опустила мешок туда, где уже лежала его дорожная сумка.
– Что там у тебя? – спросила я.
– Сменная одежда для нас с Себастьяно. Если все получится, завтра ночью мы отсюда перейдем назад.
Его слова произвели на меня сильное впечатление. С точки зрения логистики пока все складывалось безупречно, что явно было хорошим знаком. У меня снова появилась надежда на удачный исход всего предприятия.
– Ты еще хотел рассказать, зачем тебе пришлось отправиться в 1620 год, – повторила я свой недавний вопрос. – И зачем вообще понадобилась наше участие?
По его лицу я заметила, что на самом деле рассказывать ему очень не хотелось, но, очевидно, он понимал, что я имею право знать всю подоплеку. Вздохнув, он стал делиться информацией.
– В Париже произошли беспорядки, мы заметили разные проблемы.
– В зеркале, да?
Этот вопрос он оставил без пояснений, вероятно, посчитал слишком глупым или маловажным.
– Срочно требовалось вмешаться, но местный Страж времени произвел на нас впечатление человека слишком ненадежного, тогда мы срочно приказали явиться Себастьяно, чтобы он взял это дело на себя.
– А «мы» – это кто? Вы с Эсперанцей? Или кто-нибудь еще?
На этот вопрос прямого ответа тоже не последовало, он просто продолжил рассказывать, словно я ничего и не спрашивала.
– При внедрении что-то пошло не так, и Себастьяно там завис. В обычной ситуации я бы сам обо всем позаботился, но был не в состоянии, поэтому послал к нему тебя.
– Секунду, все было немного иначе. Ты сначала послал меня к Гастону. При том, что уже знал, какая он подлая скотина!
– Это не так.
– Но ты же сам только что сказал, что вы знали!
– Я сказал, что мы сочли его ненадежным. Ненадежным в смысле – некомпетентным. О том, что он беззастенчивый хапуга и склонен к насилию, мы понятия не имели.
– А как же его взяли на эту работу, если он ни на что не годен?
– Не все Стражи времени на сто процентов идеальные профессионалы. Среди них, к сожалению, попадаются довольно никудышные.
Не на меня ли он намекает? Я взглянула на него с подозрением, но в свете фонарика выражение его единственного глаза было не разобрать. Иногда я совершенно не понимала этого человека. Если он вообще человек, а не какой-то человекоподобный мутант из другой вселенной.
– Ладно, – сказала я. – А еще мне бы очень хотелось знать, что должен был уладить Себастьяно.
– Спасти кому-то жизнь.
– О, – мне поплохело. Все очень серьезно! Теперь понятно, почему ему не удавалось возвратиться. Задание еще только предстояло выполнить. – А кому? Королеве?
– К сожалению, об этом зеркало не поведало.
– А мне как быть? Мне тоже нужно кого-то спасти? Или зеркало и этого не показало?
– Нет, как раз тут знаки истолковать довольно легко. Ты должна позаботиться о том, чтобы бриллианты вернулись к королеве.
– Да, да, да-а-а-а, – завопила я, победно выбрасывая вверх руку со сжатым кулаком. Мне доставило настоящее удовольствие увидеть, как Хосе вздрогнул. – Я знала, – ликуя, продолжала я уже не так громко. – Я все это время знала! – Но потом добавила: – Ладно, я была не совсем уверена. Но почти. – И в это мгновенье до меня дошло, что никаких поводов радоваться нет. Лицо у меня вытянулось. – Бриллианты у Гастона. Его наверняка уже и след простыл.
– Нет, он еще там, и бриллианты тоже. И пусть они пока остаются у него, ведь это прекрасный отвлекающий маневр, чтобы противник чувствовал себя в полной безопасности. Поэтому мы даже пытаться не будем их вернуть.
– Не понимаю. Если бриллиантов у нас не будет, мы не сможем передать их королеве.
– Заблуждаешься.
– Почему?
– Я объясню тебе сразу после перехода. И более того – я тебе покажу. Мы уже слишком долго тут стоим, – он нетерпеливо показал на скалу. – Вперед?
Я судорожно сглотнула. Момент настал. Я возвращаюсь к Себастьяно.
Сделав глубокий вздох, я встала рядом с Хосе, а он положил руку на камень, открывая портал. Нас охватило кольцом мерцающего белого света. Быстро появилась вибрация, а следом и холод. Я закрыла глаза и заткнула уши, но взрыв раздался такой же оглушительный, как всегда. Разорвав время, он швырнул меня сквозь столетия. Все вокруг померкло.
Войти с помощью соц. сетей: