Книга: Терновая ведьма. Исгерд
Назад: ГЛАВА 4 ДРАКОНЬЯ ПЕСНЯ
Дальше: ГЛАВА 6 ВЕЯ ЭРНА

ГЛАВА 5
ВЕСТНИК С ТОГО СВЕТА

До самого утра Хёльмвинд не сомкнул глаз, в раздумьях расхаживая по дальнему берегу и порывистым вихрем швыряя в пучину мелкую гальку. Что-то с ним было неладно: то ли зеркало Тьер-на-Вьёр в последний миг разладилось, то ли на ветров оно не оказывало расколдовывающего действия. Как иначе объяснить, что чувствовал он себя так же скверно, как до погружения в его студенистые воды?
Пусть колючая метка исчезла, тоска, занозой саднящая изнутри, ничуть не ослабла. Может, Изольда ошиблась насчет приворота или зачаровала его повторно?
От бесконечных догадок в висках у верховного закололо. Нужно, как раньше, думать лишь о Розе Ветров, тогда тяжесть отпустит. Ветряная повелительница проснется и освободит его от тревог — зачеркнет их всемогущей дланью.
За последние месяцы Хёльмвинд привык полагаться на свою одержимость. Пока принцессы не было рядом, Роза Ветров целиком занимала мысли, но стоило Изольде вновь появиться, поблекла, словно утративший силу морок. Разумеется, ветер жаждал отыскать живую легенду, только сосредоточиться на ней одной больше не мог.
Ведь не было отныне пламени ярче, чем то, что излучала собою девушка, сидящая перед ним, — напряженная, будто тетива. Верхом она по-прежнему держалась скованно, правда от каждого скачка не трепетала. Напротив, ехала, подставив лицо потокам воздуха и ухватив поводья двумя руками.
— Это Блэш, — заявил верховный двадцатью минутами ранее, выколдовав из шквальных порывов пепельного ветряного коня.
— А как же Блифарт? — с сожалением протянула Изольда. Она успела привыкнуть к норовистому скакуну.
— Он остался в Железном доме. — Хёльмвинд подсадил колдунью в седло и запрыгнул следом.
От земли они оторвались мягче обычного. В целом Блэш оказался смирным: коленца на скаку не выписывал, взбрыкивать не спешил. Может, потому принцесса осмелела.
Но чутье подсказывало ветру: причина ее безрассудной храбрости — в утренней перепалке с Мак Тиром. Чем-то он снова не угодил девушке. И поделом!
Версты с тихим свистом сминались под могучими копытами — ветряной конь одним махом покрывал громадные расстояния. Внезапно ватная перина облаков расступилась: из бездонной пропасти вынырнули травянистые взгорья, словно шелком изукрашенные вереском.
— Ах! — вырвалось у Изольды. — Вот бы нарвать полные охапки цветов да заплести в белоснежные венки…
Но Блэш не ведал устали: склоны показались лишь на миг и сменились лентами рек, ржавым сукном полей. От пестрого мелькания у принцессы закружилась голова.
— Не смотри вниз, — предупредил Хёльмвинд. — Не то свалишься.
Наездница крепче стиснула повод и зажмурилась. Озираться по сторонам толку не было — все равно одна лазурь да молочные стада туч. Так и ехала — прислушиваясь к гулкому вою в ушах, ловя губами одинокие снежинки.
Через час, попривыкнув к тряске, Изольда расслабила затекшие плечи: не так уж страшно скакать в поднебесье… и тут конь плавно ушел вниз. Сдержать стиснувший грудь вопль не удалось.
— Боги! — Изольда приготовилась к смерти.
Но Северный ветер ловко перехватил поводья, и животное послушно выровнялось — вот кому по-настоящему принадлежит голубая высь! Когда у ног показалась земля, девушка воздала хвалу провидению за то, что полетом правила не она, а верховный владыка.
Тряхнуло — Блэш ударил копытом о мягкую почву.
— Деревня вон за тем косогором, — кивнул в сторону Хёльмвинд, соскакивая с крупа. — Десяток хибар — не более, но другого жилья в округе не найти.
— Угу, — простонала принцесса, с трудом выравнивая дыхание. Ей бы его прыть.
— Пешком саженей двадцать, — нетерпеливо тряхнув гладкой шевелюрой, заметил верховный.
С завистью оценив его безупречный внешний вид, Изольда натянула на голову глубокий капюшон. Если бы не тугая коса, кудри ее топорщились бы, как прутья у метелки.
— Дай хоть дух перевести.
Издеваться ветер не стал — смолчал великодушно, даром что самому ему путешествие показалось скучным.
— Послушай, — смирив дрожь в ногах, колдунья вдруг вспомнила о чем-то важном. — А деньги у тебя есть?
— Деньги? — Губы Хёльмвинда презрительно изогнулись. — Я — верховный владыка, повелитель северных ураганов, один из четырех, правящих воздушным войском, — зачем мне металлические побрякушки?
— На них можно купить одежду, — печально вздохнула девушка.
— Я думал, мы ее просто возьмем.
— Это называется воровством. — Она подбоченилась, поглядела строго.
— У людей — возможно.
— У всех, Хёльмвинд! Вот представь, я отберу у тебя ценность, не принадлежащую мне по праву. — Колдунья запнулась, оценив смысл собственного высказывания.
Но Северный ветер не смутился и заявил диктаторским тоном:
— Раз мы притащились в эту глушь, пойдешь за тряпками. В противном случае твой благоверный полетит в одних штанах!
— Не называй его так! — вскипела принцесса и добавила сердито: — Вас, мужчин, хлебом не корми — дай покомандовать. Будь моя воля, превратила бы всех в… Ох, ладно!
Она растрепала косу и прикрыла золотистой копной изрисованные щеки.
— Достану я вещи для Таальвена!
Алая ткань накидки взметнулась в такт удаляющимся шагам.
— Вряд ли твои ухищрения проведут местных, — насмешливо прозвенело рядом. — Колючки не увидит только слепой.
— Тогда понадеемся, что жители этой деревни никогда не слышали о терновых чарах, — ответила принцесса в пустоту. — Вы с Лютингом выглядите чересчур подозрительно, чтобы просить о помощи. Лично я бы вас к дому и на аршин не подпустила.
— Ты сейчас сравнила меня и этого проходимца?
— Он принц, — напомнила Изольда.
— А я…
— Да-да, верховный владыка, повелитель северных ураганов, один из четырех, правящих воздушным войском… Но если по первому твоему зову сюда не слетится легион ветряных солдат, лучше тебе умолкнуть!
Невидимый ветер оскорбленно зашипел.
— Тс-с… — приложила палец к губам колдунья.
Стало тихо. Миновав каменистую кручу, она вышла на равнину и оказалась прямо у шатких плетеных ворот. За ними задней стеной к холму жался неприглядный домишко под соломенной крышей. Дюжина его братьев-близнецов лепилась к склону где придется.
Людей видно не было. По кудрявому от сорняков двору бродили полудикие утки и тощие куры. Последние деловито копались в земле, выклевывая из ее недр жирных дождевых червей.
«Один в один напоминает задворки обычных деревень», — подумала принцесса. Терновую страну она воображала иначе.
Но домыслить, как именно должно выглядеть легендарное королевство, не успела. На порог хижины, кряхтя, вышла сгорбленная старушка и, подслеповато щурясь, оглядела подворье.
— Мартэ, ты гусей выгнала? Ох, непослушная девчонка!
Шаркая ободранными лаптями, бабка слезла с единственной ступеньки и потопала прямиком к Изольде. Та обомлела, глядя на приближающуюся хуторянку, язык словно прилип к нёбу — что сказать, как объяснить свое появление?
— Мартэ, это ты, негодница? — тем временем окликнула хозяйка домика. — Почему обмерла, как вкопанная?
И, лишь приковыляв к приставленным к тыну воротцам, она разглядела гостью. Воцарилось гробовое молчание.
Судорожно отсчитывая про себя каждую секунду, принцесса ждала, что старушка вот-вот заголосит, кинется наутек, но испещренное морщинами лицо просветлело, глаза широко распахнулись.
— Ведомо ли такое — светлая госпожа у моего порога!
— З-здравствуйте… — изумленно взирая на спину, согнутую в низком поклоне, выдавила Изольда. — Простите, что потревожила… Нельзя ли купить одежду в вашей деревне?
— А? — Бабка выпрямилась, насколько позволяли ноющие кости, ошарашенно заморгала.
Сто лет она ждала и верила, что жрица терновника из сказаний прошлого возвратится, и вот — незабвенная обращается к ней.
Изольда приблизилась, стараясь двигаться как можно более размеренно, подняла в знак мира ладони кверху. Дыхание предательски участилось: как бы ее снова не сунули в подземелье. Но на морщинистом лице отражалось скорее недоумение, чем испуг или алчный голод.
— Мне нужно мужское облачение, понимаете?
Старушка почесала поясницу и радостно закивала. А затем поплелась в дом, поминутно оглядываясь.
— Похоже, в этой деревне искать помощи без толку, — сокрушенно прошуршал Хёльмвинд над ухом у девушки.
Ощутив незримое присутствие, она задышала ровнее. Если ветер прав, через мгновение-другое они уберутся отсюда. Но, к удивлению обоих, бабка скоро вернулась. С собой она несла небольшой ларец, почерневший от сырости.
— Вот, благостная госпожа… — Новый поклон скрутил ее в три погибели.
Скрипнув калиткой, Изольда медленно вошла во двор, осторожно тронула пальчиками клепаную крышку сундучка. Под ней обнаружилась тонкая кружевная фата, по всей видимости, бережно хранимая не один десяток лет.
— С этим она припозднилась, — хмыкнул ветер ехидно, и принцесса наугад ткнула в пространство локтем.
К счастью, слышала старушка едва ли не хуже, чем видела.
— Вы неверно истолковали, — аккуратно уложив на место невесомую ткань, промолвила Изольда. — Покрывало для замужества мне ни к чему. Раздобыть бы мужской наряд — штаны, рубаху, куртку…
Седая хуторянка восхищенно таращилась на ее точеные кисти. Камни в обручальных перстнях переливались радугой.
— Бессмысленно говорить с ней, — с досадой заворчал Хёльмвинд.
Кроны ближайших деревьев качнуло раздраженным порывом. Зачуяв его, бабка чуть не лишилась чувств.
— Невидаль какая — ветер!
У соседних ворог сонно тявкнула собака. От неожиданности принцесса попятилась. Эдак старуха всю округу переполошит.
— Пойдем. — Верховный мягко потянул колдунью за рукав.
— Не бросай нас, милостивая госпожа! — взвыла бабка вдогонку. — Бери что пожелаешь.
На глазах ее выступили слезы. Этого Изольде было довольно, чтобы позабыть о своих опасениях. Присев рядом со старушкой, она принялась утешать ее.
— Не плачьте, я не хотела вас обидеть!
— Я знала, что ты придешь, всемогущая. Хотя ждать пришлось долго… — От избытка чувств горемычная плюхнулась на колени.
— Вы перепутали меня с кем-то…
— Изольда… — Воздушное прикосновение скользнуло по плечу принцессы. Но предупредить ее верховный владыка не успел.
Воздух распорол отчаянный оклик.
— Бабушка! Что вам от нее нужно?
Чумазая девочка, года на три младше Изольды, сверкнув босыми пятками, взволнованно бросилась к воротам. Две черные косички угрями затрепыхались на бегу.
— Не знаю, отчего она так расстроилась. — Принцесса отпрянула от старушки. — Надеюсь, причина не в моей просьбе.
И, спешно пряча руки под длинным плащом, прошмыгнула за сломанную калитку. Но колдовские отметины не укрылись от зоркого взгляда. Девочка покосилась насупленно и заворковала над рыдающей.
— Мартэ, я знала, знала… — всхлипывала старушка, возбужденно лепеча. С каждым словом внучка ее мрачнела все больше. Когда же старческие слезы высохли, она усадила трясущуюся бабку на завалинку, а сама неохотно приблизилась к воротам.
— Она говорит, вы — терновая принцесса…
Дыхание Изольды враз сбилось, в голове зашумело. Но, мысленным приказом запретив себе паниковать, она возразила с улыбкой:
— Твоя бабушка ошиблась. Меня зовут Изольда Се… Мак Тир… Несколько дней назад я пустилась в дальнюю дорогу. А на хутор к вам заглянула потому, что мне нужна мужская одежда — любая, которая найдется.
Мартэ слушала, ссутулив тощие плечи. Напрасно незнакомка пытается выдать себя за простую путницу: ни в одной деревне окрест не сыщешь девушку с такой нежной кожей. И пальцы у нее чернены колючками — не иначе колдунья. А раз так — пусть убирается восвояси, им на хуторе ведьмы ни к чему!
Различив недобрый всполох в темных глазах, принцесса поежилась.
— Кажется, мне лучше уйти.
Неприязнь на лице простодушной хуторянки читалась без лишних намеков.
Изольда почти развернулась, как вдруг старушка под стенкой замахала клюкой, заохала.
— Мартэ, внученька!
Та подскочила, обняла ее за немощные плечи.
— Я здесь, бабушка.
И вновь полоумная зашипела, отчаянно тыча в незнакомку в красной накидке. Разобрать сбивчивый шепоток Изольде не удалось. Но Мартэ, дослушав до конца, недовольно кивнула.
— Ждите здесь, — бросила она в сторону и хмуро потопала в дом.
А через минуту выскользнула из-за деревянной двери, сжимая под мышкой какие-то тряпки.
— Это вот одежка моего отца — рубаха, штаны, жилет. Обувки нет — давно протерлась. Бабушка велит отдать — просто так, в дар…
И она боязливо выставила руки, протягивая Изольде скатанные валиком вещи.
— Спасибо! — обрадовалась принцесса. Подарок был как нельзя кстати, ведь платить все равно нечем. — Как же мне отблагодарить вас?
Она привычно тряхнула головой и капюшон сполз, выставив напоказ лоб и украшенные колючей вязью скулы.
— Ничего не нужно, — попятилась Мартэ. От удивления рот ее распахнулся. — Берите и уходите.
Вообразив, насколько возросло бы ее потрясение, стой рядом осязаемый Хёльмвинд, девушка натянула на волосы съехавшую ткань и заспешила прочь. В мыслях вертелась сотня вопросов.
Если первый встреченный в Тьер-на-Вьёр человек узнал в ней терновую ведьму, значит ли это, что на люди здесь лучше не появляться? Или добрая старушка давно помешалась, перепутав легенды с былью?
Тропинка, по которой неслась Изольда, круто взбежала вверх, увлекая ее дальше. Чтобы остановить колдунью, Северному ветру пришлось дохнуть на нее потоком холода.
— К Озерам драконов ты пешком собралась?
— О, Хёльм, — она замедлила шаг, развернулась на каблуках, — слышал, о чем они толковали? У меня душа в пятки ушла.
— Значит, дремучая бабка с нелюдимой внучкой способны испугать тьер-на-вьёр?
— За нее отвечать не стану, но мне от их взглядов стало не по себе… Словно страннику, годы спустя вернувшемуся в разрушенный, безвозвратно изменившийся дом. Охватывают смута, отчаяние…
Ветряным перезвоном верховный подозвал добродушного Блэша и вспрыгнул в седло.
— А еще становится жутко, — не обращая внимания на гарцующего скакуна, продолжила принцесса. — Как в кольце из белых камней…
— Дай мне руку, — повелел Хёльмвинд, подъехав вплотную. Нарезать круги рядом с объятой тревогой колдуньей ему наскучило.
Сморгнув, она послушно протянула ладонь, без пререканий позволила усадить себя в седло.
— Боюсь, обитатели Тьер-на-Вьёр будут не рады мне…
Уловив дрожь в ее голосе, верховный вспомнил, как крушил проклятую деревню, затерянную среди холмов. Голодное пламя костра тогда трусливо жалось к земле. Невесомая колдунья в его объятиях безвольно обмякла…
— Забудь о страхах, терновая ведьма. — Сцепив зубы, он хлестнул ветряного коня. — У тебя теперь есть Мак Тир, который не даст в обиду. Разве эта мысль не внушает тебе покоя?
Вместо ответа Изольда тяжко вздохнула.
* * *
Когда в низине показались поляны с вереском, Хёльмвинд осадил Блэша, понукая его снизить высоту.
— Что ты делаешь? — удивилась принцесса.
Не признаваться же, что он видел, с какой тоской она провожает взглядом цветочную белизну. Пришлось выдумывать на ходу.
— Этот скакун не привык бегать под седлом, тем более носить двоих. Нужно дать ему передохнуть.
— О, бедняжка, — тут же посочувствовала Изольда.
Она и не догадывалась, что Блэшу может быть тяжело. Блифарт-то обычно гнал, как оголтелый. Казалось, скакать он может сутки напролет.
— Приземлимся на пару минут и тронемся дальше.
— Прямо здесь? — не скрывая восторга, ахнула колдунья. Вереск уже касался ступней робкими соцветиями.
— Да. — Хёльмвинд натянул поводья.
Спешившись, Изольда по пояс окунулась в ароматную реку, берегов которой не отыскать. Длинные ветви любовно стлались по земле, опутывали щиколотки, стоило погрузить их в травянистые заводи. Издалека склоны, заросшие вереском, походили на заснеженные плоскогорья.
Потеряв голову от медового аромата, принцесса с упоением рвала тонкие стебли. Ее проворные пальчики укладывали их — ветка за веткой — в прочное зеленое кольцо. Дюжина шагов, и нарядный венок готов — только голову подставляй. Нахлобучив его вместо короны, Изольда по новой принялась за работу.
— Осторожнее, — предостерег Северный ветер, — кручи здесь обрывистые — пусть из-за вереска и не видно. Следи, куда ступаешь.
Он потрепал по загривку озадаченного внезапной остановкой коня, отпуская его побегать по крутогорам, а сам устроился на подушке из мха. Белые шерстяные облака лениво клубились над головой. Домыслы не давали покоя.
Что поведает о былом Роза Ветров, когда проснется? Прольет ли свет на загадки или, как сородичи его, сбившись с пути, станет жить без прошлого? Но нет, она ведь ветряная повелительница — горсточка лет ей нипочем! Наверняка Роза расскажет, что произошло в Ветряном царстве.
О том, что он может не найти владычицу ветров, верховный не думал. Сердце его, ныне разговорчивое как никогда, твердило обратное. И зов, пускай не такой сильный, как раньше, влек в дорогу.
Прикрыв глаза, Хёльмвинд вспомнил, как бродил во сне по каменному кругу пола в безмолвной башне. Солнечные лучи пронизывали ее насквозь золотыми иголками. Вместе с пылью свет просачивался в пробоины в стенах, тек через обвалившуюся наполовину крышу. И сияющими лужицами собирался на постели спящей. Вот-вот веки, потревоженные бесцеремонными отблесками, задрожат, поднимутся… Но красавица с темными волосами лежала неподвижно, как мраморное изваяние…
— Ай! — вскрикнула со смехом Изольда, падая в мягкую траву. — Еще немного, и я бы шлепнулась на тебя.
Охапка белых цветов в ее руках рассыпалась.
— Ты нарочно здесь притаился?
Северный ветер окинул колдунью долгим туманным взглядом.
— Все же здорово, что Блэшу потребовалась передышка! Гляди, я сплела венок для Таальвена. Правда, он подарок вряд ли возьмет, так что наденем на шею твоему скакуну.
Принцесса умостилась поудобнее и принялась собирать вереск, выпавший из букета.
— А давай заплетем тебе тонкую косу у виска? Белая ветка будет чудно в ней смотреться. — На душе у нее сделалось так светло, что хотелось болтать без умолку.
Но верховный словно воды в рот набрал, и собственный монолог постепенно стал казаться девушке бестолковой трескотней.
— Судя по всему, прически тебе не интересны… Чего же ты желаешь?
Он поглядел на нее — повзрослевшую, ставшую за последний год еще более изящной, и от ледяного порыва щеки Изольды запылали. Сейчас ей не требовалось запрокидывать голову, чтобы рассмотреть его красивое печальное лицо…
«Неужели и в этих горах тень не покидает ветряного сердца? Скоро она сгорит в пылу радостной встречи с Розой Ветров», — успокоила себя колдунья.
Северный ветер подобрал с земли веточку вереска, начавшую увядать, рассеянно повертел в пальцах.
— Хёльмвинд?
Белый венок на коленях принцессы распался сам по себе. Верховный представил, как тянется за ним, узлом завязывает последний найденный цветок, — до колдуньи ведь не больше аршина. Но руки его так и остались по локоть в траве.
— Ну что ты молчишь? — Напевный голос взволнованно дрогнул.
— Пора возвращаться, — эхом откликнулся ветер и свистнул коня.
* * *
— Она назвала тебя терновой принцессой?
В раздумье Таальвен обрывал ветки на увядшем вересковом венке. От костра на песке осталось черное пепелище.
— Да, но имелась ли в виду Исгерд?
— Исгерд? — уточнил Северный ветер, наблюдая за тем, как живо терновая колдунья управляется со своими кудрями.
— Так тьер-на-вьёр нарекалась еще до того, как стала ведьмой…
— Знать бы, какие легенды ходят о ней в этих краях, — промолвил приморский королевич, — может, здесь она и не ведьма вовсе?
Принцесса призадумалась.
— Готова поспорить, девочка в откровения бабки не поверила, — уж больно подозрительно косилась на колючки. В моих снах у терновой принцессы их не было…
— Что толку гадать? — Хёльмвинд дернул плечами. Пустопорожние домыслы утомили его. — Окажемся рядом с людским поселением — спросим.
— А если Изольду после этого потащат на костер? — Лютинг сощурил волчьи глаза.
— Так ведь выведывать будешь ты.
В знак протеста принцесса швырнула горсть песка в сторону ветра, но он быстрее птицы поднялся над землей.
— Да ладно вам, кто в наше время жжет колдуний?
«Голодные дикари?» — Чтобы не накликать беду, Изольда прикусила язык.
— Дай-ка. — Она потянулась ладонью к Лютингу, требуя возвратить истрепанный венок, и, получив его, тотчас отправилась к реке.
— Ты куда?
— Отпущу его на воду. Будет бывшим хозяевам озера мой подарок. Раз вы, невежды, носить не хотите…
Последнюю фразу девушка пробурчала укоризненно.
— Она говорит о драконах? — затягивая подпругу на Блэше крепче, удивился Хёльмвинд. Чуть ли не впервые он обратился к Мак Тиру без колкости и ехидства.
Лютинг недоуменно качнул головой. А затем крикнул принцессе вдогонку:
— Гляди, как бы крылатые змеи тебя не сцапали! Вдруг на дне еще дремлет парочка.
— Издевайтесь сколько влезет. — Изольда задрала подбородок. — Вот оседлаю одного, посмотрим, что вы запоете.
Придерживая юбку, она сбежала по песчаной насыпи и присела у серебристой зеркальной глади. Необъятный водоем выглядел мрачновато: небо над ним устилали тучи, туман вихрился на дальних берегах, время от времени обнажая черные пики сосен.
— Нет тут никаких драконов, — успокоила саму себя колдунья и опустила вересковый ободок на волны. Чтобы его не прибило к берегу, пришлось забрести в озеро по колено и подтолкнуть.
— Плыви… — С чувством исполненного долга принцесса сошла с отмели, но внезапно чьи-то цепкие пальцы ухватили ее под водой.
— А-ай!
От истошного крика у Лютинга с ветром заложило уши.
— Помогит… — Кудрявая макушка скрылась в мутной толще.
Позабыв обо всем на свете, Таальвен Валишер бросился к берегу. Он редко испытывал страх, но сейчас грудь сдавило стальным обручем.
— Изольда!
Но Хёльмвинд подоспел скорее. За шиворот вытащив барахтающуюся колдунью с мелководья, он сердито поставил ее на ноги. Там, где она бултыхалась мгновение назад, вода едва доставала до пояса.
— Только попробуй заявить, что это была шутка!
— Там… там, — оскальзываясь на мокром берегу, залепетала принцесса, — кто-то есть!
Дрожащими руками она вцепилась в рубашку подбежавшего к ней Таальвена и охнула, когда, вытянув ее на сушу, он спрыгнул в озеро.
— Нет, не ходи!
Казалось, после частых визитов в Болотное царство колдунья должна была привыкнуть к утопленникам и подводным чудовищам. Но липкий ужас сковывал тело всякий раз, как она вспоминала черные щупальца и посиневшие лица.
— Стой на месте, — повелел приморский королевич, словно с малых лет привык ловить озерных драконов. Самообладание быстро вернулось к нему, а забраться в холодную толщу было даже приятно.
Мягко ступая над водной гладью, Северный ветер всматривался в глубины. Внезапно он застыл и молниеносно ударил по поверхности, исходящей мелкими барашками. Волны на миг расступились, являя взорам наблюдателей седую косматую голову. В следующий миг верховный выволок на песок фыркающего брыкающегося старика.
— Так я и думал! С первой секунды на этих берегах мне чудилось дуновение другого ветра — слабое, но различимое. И слух меня не подвел.
Он ухватил Пыльного вихря за тщедушные плечи и хорошенько встряхнул.
— Признавайся, убогий, Эйалэ тебя подослал?!
— Нет, повелитель, — захныкал Ирифи. — Я сам увязался за вами. Не могу допустить, чтоб ты загубил свою жизнь…
— Как ты умудрился пройти сквозь зеркало? — Хёльмвинд разжал пальцы, но вихрь так и остался болтаться в воздухе.
— Прыгнул следом с нижнего уступа — шаг в шаг.
— Гроза на твою безмозглую голову!
— Значит, под водой за ногу меня цапнул он? — Принцесса выдохнула с облегчением. Старичок, в отличие от болотных чертей, вызывал у нее симпатию.
— Я только хотел предупредить, — нахохлился Ирифи, — не ходите в Ветряное царство!
— Ха! — С гримасой недовольства северный владыка отжал намокший рукав.
Изольда проявила больше сострадания и вежливо поинтересовалась:
— Почему?
— Там смерть! — Вихрь смешно оскалил сточенные зубы, надеясь устрашить колдунью.
— Ты повторяешься, старик, — бросил через плечо ветер, успевший вернуться к оседланному Блэшу.
— Приходится твердить одно и то же, ведь ты глух к голосу разума!
— Это я-то его игнорирую?
При намеке на старческое слабоумие Ирифи обиженно надулся.
— Все вы, как мотыльки на свет, летите на погибель. Хоть ты, фейлан, внемли мне! — Он уставился выцветшими глазками на Таальвена Валишера.
Принц вздрогнул, но трепета, которым в нем отозвалось чужеземное слово, не выказал.
— Ты ошибся, вихрь, меня зовут иначе.
— Имя твое мне не интересно, только душа имеет значение! Но куда вам, глупцам, до ее заветов! — Страж башни закувыркался над землей в клубах пыли.
— Если так заботишься о благополучии своего господина, почему бы не отправиться с нами? — неожиданно для всех предложила Изольда.
Ей было отчаянно жаль несчастного старичка.
— Что ж за напасть! — рявкнул в сердцах северный владыка. — Теперь он не отстанет от нас.
— Ну и пусть себе летит — в компании веселей. — Принцесса стянула тесьму на своей накидке. — Не бросать же его на берегу, в конце концов.
— Порази вас буран…
— И тебе того же, — ответствовал Таальвен, забираясь на спину серебристо-буланой ветряной кобылы.
— В добрый путь. — Пропустив мимо ушей их обмен любезностями, принцесса натянула поводья. — Будь умницей, Блэрти, следуй за своим братом и не растворись по дороге.
* * *
Плечи, грива и хвост у Блэрти отливали железом, умная морда, живот и бока искрились серебром. Невзирая на двух седоков, скакала лошадь резво и весело, хотя и была помельче длинноногого Блэша.
Хёльмвинд долго сомневался, прежде чем сотворить ее для Изольды с Таальвеном, пусть колдунья и утверждала, что ездила верхом на Блифарте без помощи ветров. Но с грузом из двоих взрослых людей, волочащимся в облаке за спиной, верховный не преодолел бы расстояние до Ветряного царства и за неделю. Так что выбирать не приходилось.
Создав самое покладистое из подвластных ему животное, ветер понадеялся, что колдунья сумеет с ним совладать. Своего скакуна он намеренно не пускал в галоп, чтобы не отъезжать далеко от черноухой Блэрти.
Но принцесса отлично справлялась и без постороннего вмешательства. Во всяком случае, до первой тряски. Что ж, Хёльмвинд успеет подхватить девушку при падении, а Мак Тир пускай летит вверх тормашками.
В сотый раз проверив, следуют ли за ним спутники, северный владыка направил копя в облака. Треклятый Ирифи серым вихрем несся позади — докучливый старикашка.
Изольде от его присутствия, напротив, путешествовалось спокойнее: не так страшно, когда за спиной кто-нибудь есть. Хотя, если быть точной, сразу за ней восседал Таальвен Валишер, до обидного невозмутимый.
«Просто он не понимает, что в любой момент может свалиться вниз», — хмыкнула про себя принцесса.
Сама она до сих пор побаивалась небесных скачек. Но мысль о том, что ответственность за их с Лютингом жизни целиком и полностью лежит на ней, добавляла храбрости. И, расправив хрупкие плечи, она гордо правила несущейся вдаль Блэрти.
Но час проходил за часом, день постепенно угасал. И вскоре даже переливающийся радугой закатный небосвод не мог вырвать колдунью из объятий дремы.
— Очнись, Изольда, — промолвил Таальвен, крепче прижимая ее к себе.
От этого голоса она встрепенулась, вжала болтающиеся пятки в серебристые бока.
— Я не сплю.
Блэрти возмущенно заржала.
— Спишь. — На лице королевича промелькнула незаметная улыбка. — И бормочешь во сне.
— Неправда! — Она попыталась вывернуться из кольца его рук.
— Еще какая, сама знаешь.
Зардевшаяся принцесса закусила губу. Она догадывалась, чье имя твердила в забытьи снова и снова.
— Пора делать привал, — сменил тему Лютинг, властным движением отбирая поводья.
— До полной темноты уйма времени.
— Но ты устала.
— Вовсе нет. — Она упрямо выпрямилась в седле.
Таальвен вздохнул, принимая мудрое решение не перечить. Как и Хёльмвинду, Изольде не терпелось увидеть шпили сказочного Ветряного царства. И с тем, что до него несколько дней изнуряющего пути, смириться ей было сложно. Пускай же проедет еще немного.
Каким-то загадочным внутренним чутьем Лютинг улавливал: надолго сил колдуньи не хватит. И оказался прав: спустя час она вновь начала клевать носом.
— Хёльмвинд, — позвал Таальвен тихо, придерживая спящую принцессу за плечи. В том, что ветер услышит, он был уверен.
Скоро в ночной темноте блеснул серебристый бок Блэша. Верховный окинул седоков вопросительным взглядом, на несколько мгновений задержав его на лице с терновыми завитками.
— Нужно устраиваться на ночлег. Дальнейший путь она не осилит.
Не сказав ни слова, северный владыка кивнул и послал коня вниз. Блэрти бодро потрусила следом.
* * *
Так минули сутки, а за ними другие. На следующую ночь в вышине показалась тонкая сабелька голубой луны. Засмотревшись на ее нежное сияние, Изольда чуть не соскользнула с лошади.
— Это Серб, — утопая в мареве чужих воспоминаний, изрекла она. — Но где же Альхека?
Вторая луна упрямо скрывалась в чернильной пучине, не желая являть свой лик оседлавшим облака чужеземцам. А может, она просто привиделась одурманенной грезами принцессе?
Дружно изучая звездный небосвод, всадники продолжали путь. Подчас Изольде чудилось: тела ее спутников каменные. Ведь и Таальвен, и Хёльмвинд с рассвета до позднего вечера без устали гнали вперед. В то время как ей скачка давалась нелегко.
Предположим, Северного ветра, привыкшего к бесконечным полетам, не брало утомление, но Лютинг-то человек — откуда у него такая закалка? Теряясь в догадках, колдунья строго приказывала себе бодрствовать. И полночь за полночью выскальзывала из реальности, в изнеможении падая в объятия человека, от которого чаяла сбежать. Но самое странное — положив голову ему на плечо, пусть в беспамятстве, она вновь чувствовала себя под защитой волка.
Таальвен в дороге почти не разговаривал. Встречный ветряной поток мигом уносил слова, к тому же и без бесед он различал отголоски переживаний задумчивой принцессы. И только когда она спала, в ответ на его молчаливый зов эхом отдавалась тишина. Наверное, Лютинг мог бы прорваться сквозь ее завесу, даже в омуте зыбких грез выследить девушку. Но повторно заставлять ее нестись сквозь призрачные леса он не желал.
Ирифи также не спешил болтать на лету. Едва поспевая за шустрыми скакунами, он хрипел и кашлял, но упрямо парил в воздухе. Лишь когда над головами спутников взошел лиловый полукруг грозной Альхеки, пыльный вихрь сжался в комок и заскулил скорбно:
— Ох, беда, уже скоро…
Хёльмвинд и сам чуял близость цели, потому подгонял смекалистого коня, уговаривая его на ветряном наречии. Блэш прядал ушами и устремлялся вперед с утроенной скоростью. Но на горизонте не было ни намека на владения Розы Ветров.
Наконец, к обеду пятого дня, всадники забрались так высоко, что сами облака показались далеким пенным морем. Над головами раскинулась бесконечная лазурь, на ее драгоценном полотне вырисовались крошечные силуэты чудных гор. Верхушки у них были высоченные и тоненькие, словно стебли каменных цветов, располагались они невероятно близко друг к другу.
Пришпорив жеребца, северный владыка подставил руку ко лбу козырьком и сообщил, сдерживая триумф:
— Это башни.
Через несколько часов природа странных цилиндрических вершин открылась и Изольде с Таальвеном. Из далекого плоскогорья, как поганки из гнилого пня, действительно торчали круглые башни. Основания их терялись в клубящейся дымке. Между стенами протянулись сотни тоненьких мостиков.
«Наверное, они удерживают древнюю кладку от разрушения», — сообразила принцесса. Если скопище каменных столбов и есть ветряной дворец, то переходы между залами и этажами его обитателям ни к чему.
Время шло, тоненькие стебли на глазах превращались в крепости — замок ширился, рос, пока не заслонил собой весь горизонт. Как завороженный, ветер всматривался в провалы окошек, силясь определить то самое, что снилось ему когда-то. Но все они были похожи — одинаково темные, заброшенные.
— Внемлите мне! — ни с того ни с сего заорал Ирифи надтреснутым голосом.
От неожиданности Изольда подскочила, и кобыла ее на десяток саженей провалилась в пропасть.
— Чтоб тебя! — дернулся верховный, вскидывая ладонь.
Длинный прочный аркан протянулся к шее испуганной Блэрти. Почуяв хозяйскую хватку, она мигом успокоилась, потопала вверх, будто по невидимым ступенькам.
— Решил их убить? — осведомился ветер, когда лошади поравнялись.
— Напротив — спасти. — Пыльный вихрь выпучил глаза. О том, что может навредить золотоволосой колдунье, он не подумал. — Здесь пролегает последний рубеж — граница, преодолев которую, вы сдвинете безжалостное колесо судьбы.
— Как же надоел. — Хёльмвинд потер пальцами виски и развернул Блэша.
— Остановись, повелитель! Ты еще молод, сердце твое ранено, но пока живо…
— Если опасаешься лететь дальше, подожди нас здесь, — положила конец его причитаниям принцесса. — Мы разбудим Розу Ветров и вернемся.
На горемычного страдальца она ничуть не обижалась.
Таальвену, в отличие от спутников, передалась лихорадка старика. Но любопытство ее заглушило. Принц тронул пятками кроткую кобылу.
— Ох! — Ирифи застыл в воздухе, провожая путников безотрадным взором. — Глазам бы моим не лицезреть этих стен снова. Как давно я божился, что не вернусь сюда, а теперь мой сородич опять ступит в забытое царство…
Всхлипнув горестно, он опустил голову и нолетел вниз, словно перышко, пущенное по ветру.
Назад: ГЛАВА 4 ДРАКОНЬЯ ПЕСНЯ
Дальше: ГЛАВА 6 ВЕЯ ЭРНА