39
Несколько дней спустя я, полусонная, тащусь по лестнице вниз и тут слышу приглушенное тявканье. Замираю и, вытянув шею, прислушиваюсь. Снова слышу этот звук и спешу скорее вниз.
В кухне дядя Джейк, тетя София и Лео стоят вокруг водруженной на стол картонной коробки.
– Что это у вас там? – спрашиваю я.
Они расступаются, и я вижу выглядывающую из коробки маленькую коричневую мордочку боксера. Его уши болтаются, нос подрагивает, тельце ходит ходуном, отчего коробка скользит по столу.
– На нас скинули бомбу-щенка, – мрачно говорит дядя Джейк.
– Чего?
– Он свалился на нас. – Дядя машет рукой на коробку. – С неба. Бомба-щенок.
Перевожу взгляд на Лео, выуживающего извивающегося малыша из коробки и смеющегося, когда тот облизывает его лицо.
– Не понимаю, как…
– Я аллергик, – возмущается дядя Джейк и многозначительно смотрит на сына: – Аллергик! Так что не привязывайся к этому маленькому чудовищу, надолго он тут не задержится.
– Ну, пап, – отвечает Лео, – ты ведь еще ни разу не чихнул.
– Еще не вечер. – Дядя Джейк скрещивает руки на груди.
– Да все нормально, – вмешивается тетя София. – Никакой он не аллергик.
– Нет?! – восклицаем мы с Лео. И пораженно таращимся на него. В детстве Лео только и мечтал о крупнолапом и гибком щене. Но мечты эти были безнадежны из-за отцовской аллергии.
Дядя Джейк неловко переступает с ноги на ногу, бросив на тетю Софию отчаянный взгляд:
– Ты это зачем сейчас меня разоблачила?
– Затем, – тетя забирает неугомонного щенка из рук Лео и прижимает к себе, – что этого парнишку мы не отдадим. Он же такая очаровашка!
– Ты не аллергик? – спрашивает Лео, неверяще качая головой. – И никогда не был?
– Ну что я могу сказать, – усмехается дядя Джейк. – Ты у нас всегда был легковерен. До десяти лет верил в Зубную фею!
– До одиннадцати, – вторю я ему. Тетя София опускает щенка на пол, я сразу подхватываю его и утыкаюсь подбородком в бархатистую шерстку. – Но я так и не поняла, откуда он взялся.
– Нам притащил эту коробку какой-то парень, – объясняет дядя Джейк, тыкая большим пальцем во входную дверь. – Он не сказал, от кого она.
– Какая разница! – Тетя София с обожанием глядит на щенка. – Он теперь наш. Вопрос в том, что мы будем делать с ним целый день?
– Это ты хочешь оставить его у нас, – говорит дядя Джейк, – вот и бери его с собой в офис.
– У меня сегодня судебное заседание. А ты просто сидишь за компьютером.
– В моем офисе полно всяких скрепок, – со слегка истерическими нотками отвечает он. – Для собаки это опасное место!
– Не переживайте, – поднимает руку Лео. – Я не пойду в школу, скажу, что приболел.
Тетя София качает головой:
– Ты не будешь прогуливать школу из-за собаки.
– Учиться осталось всего несколько недель, и меня уже приняли в Институт искусств, – возражает Лео. – Уверен, из-за одного прогула моя жизнь не полетит под откос. Я схожу в зоомагазин, найду выгульщика собак и подберу щенку кличку.
– Я бы не доверила тебе выбор клички, – замечаю я. – Скорее всего ты захочешь назвать его как-нибудь заумно – Джейпег или Пиксель.
– О, Пиксель звучит очень даже неплохо.
Я одариваю его выразительным взглядом:
– Никаких кличек без нашего общего одобрения, ладно?
– Ладно. Бедная безымянная собачонка, – смотрит Лео на щенка в моих руках. – Сегодня будем только ты и я, дружок.
Я возвращаю щенка в коробку, и мы уходим, оставляя заботу о нем на Лео. Он поднимает в знак прощания чашку с кофе, страшно довольный, что остается дома. Не мне его винить. Я сама собиралась вызваться посидеть со щенком. Сейчас же я отчаянно желаю рассказать Тедди о своем решении учиться в Северо-Западном университете. Это чрезвычайно важное решение, как ни странно, принято без него, и мне не терпится поделиться новостью.
Я все утро ищу его в школьных коридорах. И лишь на физике, заняв свое место за пустой партой, понимаю: он на занятия не пришел. Снова. За последнюю пару недель Тедди уже в четвертый раз прогуливает школу. Награда за идеальную посещаемость его, понятное дело, и так не ждала, но такое он себе еще не позволял. Я расстраиваюсь.
Выйдя после урока из класса, прокручиваю свои оставленные без ответа сообщения, которые посылала Тедди последние несколько дней. Их оказывается двенадцать, и все они однотипны: «Где ты?», «Ответь на звонок!», «Ты в порядке?» и «Это не смешно уже! Где ты, черт возьми?!».
И теперь я набираю тринадцатое сообщение: «Я соскучилась».
Отослать его не хватает духу.
