– Всё. Клади сюда, – сказал Питер, помогая Нику опустить Лероя на землю.

Лерой прижал руки к животу и тихо застонал. Сквозь его пальцы струилась кровь. Ник пожалел, что у них нет ни воды, ни хоть каких-то тряпок, и Лерою ничем не помочь.

Питер взглянул вперед – на север, в сторону гор.

– Его придется оставить, – холодно, отстраненно сказал он.

– То есть как? – спросил Ник.

– Он нас задерживает.

– Нет!!! – отчаянно вскрикнул Лерой. – Не бросайте меня! Я могу идти. Пожалуйста. Пожалуйста, не бросайте меня!

– Мы вернемся за тобой потом, – сказал Питер, но произнес это так, что Ник понял: никакого «потом» не будет.

Питер потянул Ника в сторону.

– Он все равно покойник.

– Что?

– Рана в живот, и скверная. Ничего не поделаешь.

– Откуда тебе знать? – возразил Ник. – Может, выживет. Отнесем его к Владычице, и…

– Ты что, не видишь? Ему и полпути туда не осилить.

Лерой снова застонал и скрючился чуть ли не вдвое. Крупные капли пота на его лбу блестели в отсветах пламени горящих хижин. Взглянув назад, Ник заметил кучку вооруженных людей, столпившихся у ворот.

– Боже мой, Питер, он только что спас тебе жизнь, а ты собираешься оставить его тут? Вот этим людям?

– Нет, им я его не оставлю, – холодно ответил Питер.

Ник поднял на него непонимающий взгляд.

Тайком от Лероя Питер вынул из-за пояса нож.

– Рана в живот – это медленная мучительная смерть, – прошептал он. – Лучше покончить с этим поскорее. Поверь, это милосерднее.

Но Ник никак не мог поверить своим ушам.

– Ни за что! Так нельзя!

Лицо Питера закаменело.

– Не мешай, – с угрозой в голосе сказал он, шагнув мимо Ника к Лерою. – И без этого нелегко.

Увидев его лицо, Лерой оцепенел от ужаса.

– Питер, пожалуйста, – заскулил он. – Пожалуйста. Я могу идти.

Ник прыгнул к Питеру и направил острие меча ему в грудь.

– Перестань! Перестань сейчас же!

– Вот ты, значит, как?! – зарычал Питер. – Как с Секеу?

– Что? Нет! – Ник замотал головой. – Ты не знаешь…

Но прежде, чем он хоть глазом успел моргнуть, Питер отбил его меч в сторону, ударом в подбородок сбил его с ног, прижал коленом к земле и приставил к горлу нож.

– Вот как? Так расскажи мне, Ник, что случилось? Что случилось с Секеу? Рассказывай живо. Скажешь правду – может, и оставлю в живых. Соврешь – обещаю, умирать будешь долго и страшно.

Острие ножа кольнуло шею, по коже теплой струйкой потекла кровь. Питер жутко, бешено сверкнул глазами.

– Ник, ты вот-вот умрешь. Говори!

– Это не я!!! – заорал Ник.

– А кто?

– Лероя спроси!

Питер устремил взгляд на Лероя. Тот сжался, как загнанный в угол зверь, и быстро замотал головой.

– Нет!!! Это не я! Это не я ее!.. Это он! Тот, с рогами! – Лерой всхлипнул. – Тот, огромный, с рогами – это он меня заставил! Заставил сделать это. Заставил! – Лерой уже плакал навзрыд. – Питер, ты должен мне верить…

Глаза Питера сузились, губы сжались в тонкую нить. Оттолкнув Ника, он шагнул к Лерою.

– Нет!!!

Лерой попытался встать, но вскрикнул от боли, схватился за живот и упал. Сквозь его пальцы хлынула кровь, и Лерой судорожно засучил ногами в пыли, отползая подальше от Питера.

Питер схватил его за плечо и рывком поднял на колени.

– Врешь! Мне до смерти надоело твое вранье. Ты хоть понимаешь, что натворил?

Лерой сложил руки перед грудью, будто для молитвы.

– Прости. Прости меня…

Питер наотмашь хлестнул его по щеке.

– Заткнись!!! – крикнул он. – На твоей совести головы всех погибших ребят! Ты уничтожил Дьявол-Дерево!

С этими словами Питер вонзил нож в грудь Лероя.

Лерой устремил на Ника полный ужаса взгляд, словно моля о помощи. Миг – и его глаза закатились под лоб и остекленели.

– Ты и этой милости не заслужил!

Питер презрительно сплюнул, выдернул нож и выпустил Лероя. Лерой безжизненно рухнул в грязь.

– Боже мой, – прошептал Ник, глядя на лужу крови, растекающуюся из-под мертвого тела.

Питер подошел к Нику.

– Пошли.

– Ты спятил! – заорал Ник.

Питер двинулся вперед.

– Безумие! – крикнул Ник ему вслед. – Вот все, что я здесь нашел. Может, сам Авалон порождает его? Может, это в природе волшебства – сводить всех с ума?

Питер остановился и обернулся. Глаза его полыхнули огнем.

– А что мне, по-твоему, было делать? Думаешь, я не знал про Абрахама? Во всем, что случилось с Лероем, виноват он сам. Всему виной его предательство и вранье. Он же все уничтожил, все! – Питер с силой ударил кулаком в ладонь. – Мог бы – прикончил бы его еще раз.

– Ну да, конечно, он один во всем виноват, – с сарказмом ответил Ник. – Я видел головы на стене форта. Сколько ребят ты привел сюда? Сколько их погибло, спасая твою драгоценную Владычицу?

Питер помрачнел.

– Даром ничего не дается. Или ты еще не усвоил этого?

– И скольких жизней она стоит?

– Я бы хоть тысячу жизней отдал, чтобы спасти ее!

– То есть отдал бы жизни тысячи ребят, чтобы спасти ее. Так?

Питер прыгнул к Нику, схватил его за плечо и приставил нож к его горлу.

– Давай! – крикнул Ник. – Подумаешь, что для тебя еще один? Подумаешь, еще одна голова там, на колу? Ты – чудовище, самое худшее из чудовищ. Обманываешь ребят лживыми обещаниями, они тебе верят, любят – чуть, блин, не молятся на тебя! А ты? Ты что делаешь? Ведешь их на смерть! Сколько, Питер? Сколько ребят погибло за твою проклятую Владычицу?

Лицо Питера исказилось в гримасе мучительной боли. То ли замычав, то ли зарычав сквозь стиснутые губы, он опустил нож и оттолкнул Ника.

– Владычица завладела твоей душой, – сказал Ник. – Разве не видишь? Разве не понимаешь? Она же околдовала тебя.

– А что такое любовь, если не колдовство? – крикнул Питер. – Ник, я надеялся, что ее любовь отыщет дорогу к твоему сердцу, откроет тебе глаза на волшебство вокруг. Надеялся, ты поймешь: есть вещи, за которые стоит сражаться и даже умереть. Думал, в тебе есть что-то особенное. Ну и дурак – доверился мальчишке, который бросил свою собственную мать! Ты слеп. Слеп, как любой из людей – к волшебству, к любви, к верности. Неужели так и будешь бегать от всех до конца жизни?

Ник покачал головой.

– Ты опять за свое? Все еще хочешь одурачить меня и использовать? Для тебя все это – грандиозная игра. Нет, Питер. Хватит болтовни. Я больше не играю, – Ник показал в сторону побережья. – Туман там. Веди меня обратно. Сейчас же.

Питер расхохотался.

– Это ты сошел с ума!

Ник смерил его злым взглядом.

– Ты что, серьезно? – продолжал Питер. – Забудь об этом. Мне нужно к Владычице. На кон поставлено все.

– Я не собираюсь умирать за твою Владычицу. Я нужен своей матери.

– Не сейчас, Ник.

– Если бы не я, ты до сих пор висел бы на кресте.

Питер молча пожал плечами.

– Ты же поклялся. Или твое слово ничего не стоит?

Питер лукаво улыбнулся, будто только что объявил противнику мат.

– Я скрестил пальцы.

– Что? Что за херню ты несешь?

– Таковы правила. А ты забыл проверить.

Ник понял, что Питер не шутит.

– Что за бред! Питер, блин, это же не игра!

Питер снова пожал плечами и двинулся вперед.

Ник смотрел ему вслед – смотрел, пока Питер почти не скрылся из виду. Он поглядел на Лероя. Тот продолжал смотреть на него остекленевшим взглядом, будто моля о помощи. Ник оглянулся на горящий форт, на Туман за его стенами, глубоко вздохнул и последовал за Питером.

Каньон наполнился дымом. Пахло горелой листвой. Даже срубленные, лозы изгибались, свивались в кольца, но на большее были уже не способны. Капитан задумчиво посмотрел на круг, вырезанный в камне.

– Толкайте! – велел он.

Солдаты навалились на край круга. Раздался скрежет, и каменная дверь повернулась, открывая темный туннель в скале.

Все поспешно шагнули назад, чтобы избежать возможных ловушек – а еще, как несложно было догадаться, чтобы не пришлось войти в туннель первыми.

Оглянувшись, Капитан заметил злобный взгляд Преподобного. Да, пожалуй, на этот раз Сэмюель Карвер зашел слишком далеко. Пожалуй, не стоило так испытывать судьбу. Весьма возможно, Преподобный велит высечь его по возвращении в лагерь, но этого Капитан допускать был не намерен. «Скоро все кончится, – думал он, – и вот тогда я позабочусь, чтобы тебя повесили, как самого обычного преступника».

Выставив перед собой факел, Капитан заглянул в темный туннель и обернулся к своим.

– Добровольцы есть?

Опустив взгляды, солдаты принялись поправлять пояса и доспехи. Капитан вздохнул и обнажил шпагу.

– Тогда за мной!

Шагнув в темный проход, он побежал на тусклый свет впереди. «Здесь они нас и возьмут», – думал он, готовясь к нападению. Но впереди не оказалось ни засады, ни ловушек – только мягкая, покрытая мхом тропинка, ведущая к бурному ручью на крутом склоне.

Из туннеля, один за другим, потянулись люди. Ночной туман замерцал в отсветах факелов. Построившись в колонну по двое, все обнажили оружие и двинулись вперед по тропе, готовые ко всему, что могло бы встать у них на пути. Но лес был тих. Единственными признаками жизни, замеченными Капитаном, оказались крохотные огоньки, мелькавшие среди листвы.

«Слишком уж просто, – подумал Капитан. Все это ему совсем не нравилось. – Где же враги? Чего они ждут?»

Впереди высился огромный утес, с вершины которого падали вниз струи дюжины водопадов. Казалось, белоснежные скалы светятся сами по себе – да так ярко, что и в факелах почти не было нужды. Все это было бы просто прекрасно, если бы не было черным колдовством.

– Дэниэл, мы на месте? Ее логово здесь?

Дэнни кивнул.

– Который из водопадов? Где она прячется?

Мальчишка колебался.

– Дэниэл, – прошептал Капитан, – не сомневайся: так нужно. Подумай: сколько народу погибло из-за нее! Освободись от ее чар!

Дэниэл медленно поднял руку и указал на самый маленький, самый дальний и неприметный из водопадов.

Капитан повел людей вперед. Там, за падающими струями, действительно виднелся проход. Обернувшись, он обвел взглядом лица своих людей – тех, кто верно служил ему в море и здесь, среди всех ужасов этой страны демонов, тех, кто сумел сохранить разум, несмотря на все бедствия, мучения и пытки, постигшие их всего лишь за то, что они причалили не к тому берегу. Капитан был готов покончить с этим кошмаром. Он жаждал прикончить демона, мучившего его целую вечность, и видел, что его люди жаждут того же.

Капитан поднялся на ступени. Сердце рвалось из груди. Он даже не представлял себе, что за волшба может ожидать их там, за водопадом, и не задумывался об этом. Он знал одно: настал час расплаты. Так или иначе, сейчас со всем будет покончено.

– Товсь! – крикнул он. – По моей команде…

Напившись досыта, Питер опустил голову в ручей. Холодная вода освежала, возвращала к жизни. Наконец он перекатился на спину и растянулся на песчаном берегу, чтобы перевести дух, забыть о вздувшихся на груди волдырях и бесконечных синяках и ссадинах по всему телу.

«Сколько же этих Пожирателей плоти?» Там, в форте, он пытался считать, но видел только тех, кто проходил мимо. Так сколько же? Сорок? Нет, он понимал, что принимает желаемое за действительное. Один раз он уже сильно недооценил их численность, и повторять этой ошибки не стоило. По меньшей мере шестьдесят-семьдесят, а то и еще больше.

«И где они сейчас? Далеко ли от Гавани? А может, Дэнни не запомнил дорогу?» Да, решил Питер, шансы на то, что они заплутали, очень даже неплохи. Если так, он может собрать эльфов, ведьму, уцелевших в утренней битве Дьяволов – все вместе они сумеют разделаться с врагами по одному. Да, опасно, но иначе Владычицу не спасти.

В голове вновь прозвучали слова Ника: «Ты ведешь их на смерть… Сколько ребят погибло за твою проклятую Владычицу?» Питер нахмурился. «Вот дурак. Что он во всем этом понимает? Ладно. Не время сейчас об этом. Сначала спасем Владычицу».

Из зарослей на поляну выломился раскрасневшийся, запыхавшийся Ник. Тяжело дыша, он припал к воде и принялся жадно пить.

Пришлось признать, что мальчишка неплох: Питер почти не задерживался в пути ради него.

Почувствовав, что на него смотрят, Ник оглянулся, и Питер отвел взгляд.

– Пошли, – сказал он, позволив мальчишке минутку передохнуть. – Дьявол-Дерево уже недалеко.

Круглая дверь в Дьявол-Дерево оказалась закрыта, но не заперта. Питер осторожно толкнул ее и, держа меч наготове, заглянул внутрь. Почти все факелы догорели, в зале царил зыбкий полумрак. Следов боя видно не было.

– Эй!

Не получив ответа, Питер вошел внутрь и кинулся к оружию. Ник последовал за ним.

– Быстрее, – сказал Питер. – Бери, что нужно, и пошли.

Он отшвырнул меч Пожирателя плоти, схватил два клинка по руке, крест-накрест перекинул перевязи через плечо и поспешил к корзинам с припасами у очага, чтобы разжиться едой, но, увидев тело Секеу, остановился. Оно все еще лежало под одеялом, на том же самом месте. При виде волны длинных черных волос на полу у Питера задрожали руки.

Подошедший сзади Ник молча остановился рядом.

На полу у очага лежала Маладриэль. На лезвии меча темнела кровь Секеу. Питер поднял меч и тщательно вытер клинок.

– Ник, – глухо проговорил он, – Секеу хотела бы, чтобы он остался твоим.

Ник сдвинул брови и посмотрел на клинок, будто на что-то злое и опасное.

– Хороший клинок, – сказал Питер. – От него может зависеть, попадешь ты домой или нет. Секеу бы одобрила. Ты ведь сделал для нее все, что мог, – Питер немного помолчал. – На этом клинке ее кровь, и ее дух навсегда стал его частью. Возьми его.

Ник посмотрел Питеру в глаза, и Питер заметил, что он смаргивает слезы. Кивнув, Ник принял меч и раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, но вдруг из дальнего угла зала донесся какой-то звук – негромкий скрежет металла о камень. Переглянувшись с Ником, Питер кивком указал в дальний угол, и оба, заходя с разных сторон, двинулись на звук с мечами наготове.

– Эй, там, – негромко позвал Ник.

Питер метнулся вперед и увидел Амоса, амишского мальчишку, изгнанного из дома собственными родителями. Он лежал на койке, наполовину укрытый одеялом. Его нога и живот были забинтованы, лицо побледнело. В руке он сжимал жестяную кружку – пустую, как и ведерко, стоявшее у изголовья.

– Питер, – тихо, но восторженно прохрипел он. – Питер, мудило грешное, ты жив!

Ник схватил ведерко и метнулся в уборную за водой.

– Амос…

Питер опустился на колени у его изголовья, стараясь не смотреть на окровавленные бинты. Насколько все плохо, можно было и не спрашивать. И без того было видно: мальчишка при смерти. В голове снова раздался голос Ника: «Сколько ребят погибло за твою проклятую Владычицу?»

Но Амос заметил взгляд, брошенный Питером на его перевязки.

– Всего лишь царапина, бывало и хуже, – сказал он, совсем как Джон Клиз в роли Черного рыцаря.

– Амос, где все наши?

– Чтоб я знал! То есть как-то все закрутилось – одно за другим… Сплошной бардак начался после этой засады, маму их…

Вернувшийся с ведерком воды Ник наполнил кружку Амоса. Амос выпил все до дна, и Ник налил ему еще. Смерив Ника подозрительным взглядом, Амос вопросительно уставился на Питера.

– Эй, Питер, а мы разве не должны прикончить этого паразита?

– Нет, – вздохнул Питер. – Потом объясню. Ты сначала расскажи, что тут за дела.

– Сам не знаю. После засады все, понимаешь, разбежались кто куда. Я наткнулся на Гека с Резаком, они меня сюда и притащили. Потом Дьяволы, кто еще остался, заглядывали по одному. Таннгност ушел – отправился искать хрен знает что. Потом Драэль с кучкой эльфов приходил, тебя искал. Сказал, Ульфгер убивает всех, кого встретит. А еще…

– Ульфгер?! – перебил его Питер. – Нет, ты что-то путаешь. Не может быть.

– Хрен там – «путаешь». Все так и есть. Драэль сказал, у Ульфгера шлем и меч Рогатого, и никому его не одолеть.

Питеру тут же вспомнилась фигура на холме. Он еще решил, будто это – сам Рогатый… Мог ли это быть Ульфгер? А Лерой? Выходит, он не врал, когда рассказывал о рогатом демоне? «Нет, – подумал Питер, чувствуя на себе взгляд Ника. – Невозможно».

Амос закашлялся, скривился от боли и схватился за живот.

– Прости, брат. Болит, зараза… Так, о чем я? А, да, эльфы. По-моему, кто-то из них пошел к ведьме – предупредить. А потом… потом… Блин. Даже не знаю. Все в башке перемешалось. Кажется, тролль вернулся и долго тут разорялся о чем-то. Сам знаешь, как это с ним бывает. Планов ни у кого никаких, что делать – хер знает… Да, и про самую-то пакость чуть не забыл. Один из этих эльфов вернулся. Сказал, к Владычице идет армия Пожирателей плоти. Вот тогда все и ушли – Дьяволы, эльфы, тролль – все.

– Сколько? – спросил Ник.

– Чего «сколько»? – переспросил Амос.

– Дьяволов сколько осталось?

– Ох… – Амос помрачнел. – Со мной, может, девять или десять.

Сердце Питера сжалось. Он опустил взгляд. Нику и говорить ничего не требовалось – Питер прекрасно знал, что он думает.

– А что со Сверчком? – спросил Ник так, будто боялся услышать ответ.

– Это – с новой девчонкой-то? – уточнил Амос.

Ник кивнул.

– Все нормально с ней.

Ник облегченно вздохнул.

– Амос, – заговорил Питер, – прости, но нам тоже придется уйти.

– Вот и зашибись, – ответил Амос. – А то уже насквозь тут все провоняли – дышать нечем.

Он ухмыльнулся Питеру. Питер попытался ухмыльнуться в ответ.

– Мы вернемся сразу, как сможем, – сказал он, тут же возненавидев себя за то, как неискренне прозвучали эти слова.

– Конечно, – подмигнул в ответ Амос. – Я буду тут. На страже, понимаешь.

Пока Ник снова наполнял ведерко водой, Питер наскреб миску орехов и сушеных ягод и оставил ее у изголовья раненого. Закрывая за собой тяжелую дверь, он изо всех сил старался не думать о том, что оставляет Амоса умирать в одиночестве, и заглушить обвиняющий голос Ника в голове: «Сколько ребят погибло за твою Владычицу?»

– Я – первым, вы – за мной! – крикнул Капитан.

Люди столпились за ним на каменном уступе – с обнаженными мечами, с застывшими лицами, готовые сражаться с любыми демонами, ожидающими их.

– Сейчас посмотрим, что там, – сказал Капитан.

Сделав глубокий вздох, он рванулся вперед.

Струи воды сильно хлестнули по затылку, и Капитан едва не врезался в стену, но прошел водопад насквозь. Подошвы сапог громко простучали по полу небольшой пещерки, и Капитан увидел перед собой зеленый сверкающий мир – пышную листву, нависшие над головой скалы, сверкающие золотые жилы в белом камне. Пройдя еще с десяток шагов, он оказался на берегу маленького тихого пруда. Опустив шпагу, он оглядел сад. Люди, один за другим вошедшие следом, молча собрались за его спиной.

Нет, здесь их не поджидали орды демонов – только крылатый народец во всем своем разнообразии, круживший в воздухе или сидевший на цветущих лозах и кустах, да дюжины кротких животных – кролики, олени, белки, разноцветные обезьянки, птицы всех видов. Все они молча наблюдали за людьми. Безмятежность, полный мир и покой, так не похожие на дьявольское логово, которое они ожидали найти, заставили всех забыть, зачем они пришли сюда.

Всех, кроме Капитана. Владычицы нигде не было видно, но Капитан без труда нашел ее яблоню. Она стояла в самом центре святилища – казалось, дерево плавает посреди пруда.

– Наконец-то, – сказал Капитан.

Он взял у своего сержанта топор, вошел в воду, проплыл последние несколько ярдов и выбрался на маленький островок.

«Вот оно, – подумал он, – после всех этих лет… Вот оно». Он вскинул топор и только тогда увидел на дальнем берегу ее – Владычицу. Она сидела на троне из белого камня, и Капитан понял, что она все время была здесь, просто он принял ее за скопление цветов и бабочек.

Владычица встала, и тогда Капитан увидел, что она и вправду состоит из множества бабочек – из тысяч крохотных белых мотыльков. Стройная грациозная фигура проплыла к пруду и остановилась на его поверхности, оставив на воде лишь мельчайшую рябь. Он посмотрел ей в глаза, в глубокие лазурные глаза, и тут же понял свою ошибку. Взгляд Владычицы пронзал до глубины души. Все вокруг сделалось бесконечно далеким, словно во сне. Голос Владычицы зазвучал в голове сладостной музыкой:

– Капитан, – позвала она. – Идемте. Я отведу вас домой.

«Песня сирен, – подумал он. – Песня смерти». Но эта песня целиком овладела им. Хотелось лишь одного – последовать за Владычицей в пруд. «Да. Мой дом там, на дне пруда. Там ждут меня жена и дети». Топор выскользнул из рук.

Где-то в невероятной дали завыл, закаркал Преподобный, вознося молитвы небесам, приказывая людям сжечь логово демонов дотла, истребить все порождения Сатаны. Власть Владычицы дрогнула, ослабла.

– Нет!!! – прошипела она, повернувшись к людям.

Фигура Владычицы выросла, сделавшись вдвое выше любого из людей. Бесчисленное множество бабочек, составлявших ее тело, из белых стали красными, потом черными. Владычица широко раскинула руки. Золотые жилы в скалах померкли, в саду потемнело. Пруд замерцал зловещим зеленоватым светом, над водой поднялся туман. Капитан почувствовал, как все его тело покрывается гусиной кожей: поверхность пруда всколыхнулась, и к людям, извиваясь, поползли зловещие тени – тысячезубые твари с длинными костлявыми пальцами. Сад огласился их стоном и воем.

– Прочь! – крикнула Владычица. Голос ее загремел среди нависших над садом утесов. – Прочь, не то мои дети унесут вас в Туман, и бродить вам там целую вечность вместе с вашими заблудшими собратьями!

Люди дрогнули, остановились, заозирались, готовясь к бегству.

– Стоять! – скомандовал Преподобный. – Все это лишь дым да морок. Она не властна над детьми Господа!

В доказательство своих слов он бросился к Владычице. Туман затрепетал, заклубился у его ног. Преподобный ударил Владычицу посохом, и ее тело тут же распалось на тысячи черных бабочек.

Почувствовав, что свободен, Капитан взмахнул топором и изо всех сил обрушил лезвие на ствол яблони. Топор глубоко вошел в мясистую кору, впился в дерево, из раны тугой струей брызнула кровь. Владычица вскрикнула, будто сталь впилась в ее собственную плоть. Капитан ударил еще, и Владычица вновь застонала, но не от боли, а от великой печали. Черные бабочки посыпались вниз, замертво падая на поверхность пруда.

Люди рассыпались по саду, истребляя животных и топча каблуками малый народец.

Вода вокруг островка забурлила, и Капитан увидел внизу серебристую тень, поднимающуюся из глубины. Над поверхностью пруда появилась Владычица – на этот раз не обман зрения, Капитан прекрасно видел тонкокостную женщину из плоти и крови, с призрачно-белой кожей и томными оленьими глазами. Взгляд Владычицы устремился на него, ослепительно-голубые глаза завораживали, приковывали к себе. Она протянула руки вперед, и в голове Капитана вновь зазвучал ее голос:

– Капитан, прошу вас, идемте. Я отведу вас домой. Ваши дети зовут вас.

И Капитан внезапно услышал их голоса – голоса сыновей, зовущих его по имени, зовущих вернуться домой.

– Нет, – прошептал Капитан.

Оторвав взгляд от Владычицы, он уперся ногой в ствол яблони, выдернул топор, высоко вскинул его и ударил – еще, еще и еще… Белые листья посыпались вниз, будто снежные хлопья. С каждым ударом голос Владычицы слабел, утрачивал властность, превращался в обычную мольбу. Чья-то рука вцепилась в сапог. Владычица дотянулась до берега и дернула его за ногу, но она была слишком хрупка, слишком слаба, чтобы свалить его и утащить в воду.

Тем временем люди запалили решетки, увитые плющом и виноградом. Воздух наполнился дымом и треском пламени. Вода в пруду покраснела от крови волшебного дерева. Последний удар – и яблоня, повинуясь силе тяжести, медленно опрокинулась в пруд.

Мерцание воды померкло, туман рассеялся. Подплыв к дереву, Владычица обняла его ветви, прижала их к груди, точно мать – младенца.

– Ее волшба развеяна! – торжествующе закричал Преподобный. – Приведите ее ко мне.

Четверо бросились в воду, опутали Владычицу сетью, вытащили из пруда и поволокли по грязи к ногам Преподобного.

Заметил звезду на шее Владычицы, Преподобный сорвал ее и втоптал в грязь. Сорвал и золотые застежки, скреплявшие ее одеяние, и швырнул их на камень.

– Проверьте, не прячет ли она еще каких-нибудь бесовских амулетов, – приказал он.

С Владычицы сорвали платье и пинком сбили ее с ног.

Владычица подняла голову и обвела диким, испуганным взглядом сад – охваченные пламенем цветы и кусты, изувеченных животных, фей, пикси, нимф, и, наконец, Древо. Из ее горла вырвался протяжный отчаянный вопль. Люди отступили на шаг. Она поднялась на ноги – обнаженная, в грязи, в крови и саже – раскинула руки, запрокинула голову и завыла. Вой ее эхом отразился от сводов, от каждой скалы и уступа. Поверхность пруда подернулась рябью. Земля под ногами Капитана дрогнула, несколько камней, сорвавшись со скал, рухнули в сад.

– Демон! – вскрикнул Преподобный и ударил Владычицу посохом в лоб.

Владычица упала на колени, зашаталась, будто пьяная, по ее лицу потекла кровь. Ее схватили, захлестнули шею веревочной петлей и потащили прочь из святилища, мимо трупов и языков пламени.

Только теперь ушей Капитана достигли крики раненых и изувеченных, по ноздрям ударил резкий запах горящей плоти. Закашлявшись, Капитан снова взглянул на яблоню. «Сделано! Сделано, наконец!» Листья дерева жухли, серели прямо на глазах. Трава под ногами – тоже. Кусты, лозы, цветы, плоды – куда ни взгляни, везде было одно и то же, все жухло и увядало.

Стоило листьям засохнуть – и огонь охватил весь сад. Люди ринулись к выходу. Земля задрожала вновь, скалы начали трескаться, огромный валун рухнул с вершины и скатился в пруд. Кроваво-красная волна залила берег. Капитан прыгнул в воду и поплыл. Неподалеку рухнуло горящее дерево, окатив его градом пепла и искр. Выбравшись на берег, он помчался к выходу, спотыкаясь об изуродованные трупы, щурясь от дыма и искр. Остановившись на пороге пещеры, он в последний раз оглянулся на сад, теперь превращенный в адское пекло. «Наконец-то, – подумал он, шагнув в водопад. – Наконец-то все это кончилось».