Этот краткий перечень насильственных инцидентов я завершу двумя событиями, произошедшими в Александрии Египетской. Оба они оставили на репутации христианства несмываемые пятна. Первое из них – разрушение одной из величайших построек римской античности, второй – убийство одной из величайших ученых древности.

Серапеумом именовался величественный храм египетского бога Сераписа. Древние авторы сравнивали его с афинским Акрополем. На искусственном холме высотой в сто шагов возвышались его решетчатые ворота, огромные колонны, портики (длинные крытые галереи-колоннады) и пристройки. Крыши портиков сверкали золотом. Бронзовые капители колонн сияли золотой облицовкой. У ворот высились два каменных обелиска. «Красота этого храма, – писал древний автор второй половины IV века, – превосходит язык человеческий». А другой анонимный автор в 359 году подтверждал: «Нигде в мире не найти такого здания, такого украшения храма, такой святыни».

Основной наш источник информации по разрушению этого храма – христианский историк Руфин, который провел в Александрии восемь лет (373–380). Он пишет, что внутри самого храма

Ничто не указывает на то, что в разрушении Серапеума сыграли какую-то роль энергичные действия Матерна Кинегия или буйство христианских монахов. История эта была чисто местная, произошедшая в 391 году в результате череды ошибок и недопонимания. Во время перестройки александрийской базилики рабочие обнаружили подземное святилище, посвященное, скорее всего, богу Митре. Внутри находились священные культовые предметы. Могущественный епископ Александрии Феофил повелел выставить эти предметы на рыночной площади, на всеобщее обозрение, дабы все могли посмеяться над ними и над теми, кто им поклоняется. Многих верующих язычников это совсем не обрадовало.

В отместку язычники напали на христиан, а затем укрылись в Серапеуме, который представлял собой, в сущности, огромную крепость. Оттуда они время от времени делали вылазки, захватывали в плен христиан и принуждали их приносить жертву на алтаре. Тех, кто отказывался, жестоко пытали, распинали или, переломав им ноги, сбрасывали в пещеры.

Конфликт зашел в тупик, и александрийцы обратились к императору Феодосию. Тот объявил язычникам, запершимся в Серапеуме, амнистию, однако при этом приказал прекратить отправление языческих культов. Вожди и подстрекатели язычников, страшась наказания, бежали из храма и скрылись, смешавшись с толпой. Воины-христиане ворвались в храмовые помещения и в виде контрибуции решили все там разгромить. Один из них, как нам рассказывают, бросился прямиком в центр храма, чтобы напасть на статую Сераписа.

Сперва он медлил, вспомнив пророчества о том, что бог жестоко карает оскорбивших его. Однако, набравшись храбрости, схватил топор и ударил статую по лицу. Гром не грянул, божественного возмездия не случилось – и осмелевшая солдатня, накинувшись на статую, разбила ее на части и растащила по разным районам города, чтобы там торжественно сжечь. Торс статуи, лишенный рук, ног и головы, выставили на позорище в городском театре.

Несколько зданий из комплекса Серапеума епископ Феофил превратил в церкви; в двух из них позднее хранились драгоценные реликвии – мощи Иоанна Крестителя и пророка Илии. Император Феодосий не только не стал наказывать христиан за разорение языческого храма, но даже напротив, издал новый указ, ограничивающий деятельность язычников: «Никому не дано право совершать жертвоприношения; никто не должен бродить возле храмов или почитать святилища… Если же кто-либо, вопреки нашему запрету, попытается совершить что-либо, связанное с богами и богослужебными обрядами, пусть узнает, что никакие особые права и императорские милости не оградят его от наказания».

То, что касается наказания, звучит очень расплывчато, но в целом смысл вполне ясен. Язычникам отныне запрещено исполнять обряды своей религии. Вслед за этим по Александрии прокатилась волна погромов: уничтожались и другие изображения Сераписа. Голову бога носили по городу, и христиане, говоря словами другого древнего христианского источника, «насмехались над слабостью того, перед кем когда-то преклоняли колени». Как замечает один современный историк, «погромы 391 года стали поворотным пунктом, после которого началось падение язычества во всем Египте». Как правило, насилие не было санкционировано властями, однако другой современный историк пишет: «Учитывая, что к закону и порядку в Риме вообще относились серьезно, приходится заключить, что гражданские власти вполне сознательно закрывали глаза на действия епископов или даже их поддерживали, издавая указы, отвечающие их требованиям».

Впрочем, погромы не были систематическими. Задним числом можно сказать, что языческие религии в Александрии переживали не лучшие времена и определенно клонились к упадку, однако были еще живы. Об этом ясно свидетельствует еще одно ужасное насильственное преступление, свершившееся двадцать четыре года спустя.

Ипатия была явлением в античности чрезвычайно редким: высокообразованной, прославленной и всеми уважаемой женщиной-филосо-фом. Дочь Теона, самого известного математика своего времени, Ипатия еще в детстве изучила алгебру, геометрию и астрономию, однако более всего прославилась как философ-неоплатоник. Она не вышла замуж, осталась девственницей и получила в Александрии большую известность как публичная интеллектуалка и наставница, у которой обучались мужчины.

О степени ее приверженности идеям Платона – так, как понимали их философы ее времени – может дать представление довольно забавный анекдот, сохраненный для нас энциклопедией X века, известной под названием «Суда». Оттуда мы узнаем, что Ипатия была не только невероятно ученой, но и необычайно красивой женщиной. Один из ее учеников в нее влюбился. Ипатия, как и подобает философу-платонику, презирала телесные наслаждения и полагала, что истинную красоту следует искать в истинах, открываемых разумом, а не в плотских удовольствиях. Она отвергала ухаживания поклонника, но он не унимался. Тогда, не зная, чем еще отвратить его от себя, она принесла свои использованные прокладки, швырнула ему под ноги и воскликнула: «Вот это ты любишь, о юноша! Суди же сам, много ли в этом красоты!» Влюбленный пристыженно бежал – платоническая реальность одержала победу.

Жизнь Ипатии представляла бы увлекательнейший предмет исследования, будь у нас о ней побольше информации. К несчастью, гораздо больше известно нам о ее смерти. Ипатия погибла от рук разъяренной толпы христиан, в результате довольно сложной цепи событий. Произошло это в 415 году. Тогдашний префект (то есть глава гражданской власти) Египта, христианин по имени Орест, вел политическую борьбу с местным христианским епископом Кириллом, преемником Феофила. Их натянутые отношения дошли до точки кипения, когда в городе начались вооруженные конфликты между христианами и иудеями. Вопрос был в том, кто должен взять на себя ответственность в кризисной ситуации: префект, назначенный государством, или епископ, избранный Церковью.

У Кирилла имелась значительная «группа поддержки»: крепкие парни, официально занятые в благотворительных проектах, но на деле не чурающиеся и дел совсем иного сорта. Однажды посреди ссоры эти громилы окружили Ореста на площади и начали обвинять в том, что он язычник. Один из их числа запустил в Ореста камнем и попал в голову. Тот в ответ приказал схватить этого человека и запытать до смерти.

У Ореста, разумеется, была своя группа поддержки, и принято считать, что ближайшей его советницей была Ипатия. Громилы Кирилла решили показательно ее наказать, в наущение остальным. Ипатию подстерегли на улице, когда ее несли в носилках. Ее сбросили наземь, притащили в церковь, раздели догола, забили тем, что нашлось под рукой – глиняными черепками, – а потом вывезли ее тело за город и сожгли на костре.

Историки уже много лет задаются вопросом, насколько ответствен был за смерть Ипатии сам Кирилл. Источники на этот вопрос отвечают по-разному. Действовали ли громилы по его приказу или это была их собственная «светлая» мысль? Быть может, вернее всего средняя позиция: Кирилл не отдавал такого приказа, юридически он невиновен, однако он подстрекал своих страстных последователей к мести сторонникам Ореста. Так или иначе, в результате V век потерял одного из самых блестящих своих интеллектуалов: женщина-философ, язычница, была растерзана толпой христиан.