Книга: Его сын
Назад: === Глава 1. Вспомнить всё ===
Дальше: === Глава 3. Здравствуй, вселенная! Это я… ===

=== Глава 2. Почувствуй Силу, Люк… ===

Когда-то маленький Энакин Скайуокер думал, что хуже рабства у Уотто быть ничего не может. Вообще. Ничто не может с этим сравниться. Жизнь показала всю глубину его заблуждения.
Рабство. Быть вещью, чем-то, что можно купить-продать-сломать-выкинуть-на-помойку, не спрашивая, хотят этого или нет. Чип, контролирующий передвижения, выворачивающая наизнанку боль при попытке сделать что-то, идущее вразрез с правилами, вложенными в контролирующий механизм. Манящая свобода, не дающаяся в руки.
Рабство… Он выкупил себя, когда ему было десять. Десять лет в личном аду… А потом он попал не в рай, как ему вначале показалось, в состоянии эйфории от исчезновения клейма раба, нет, он попал в Чистилище. Странное соединение места и времени, а также состояния, непонятное своей неопределенностью.
Затем был краткий период пребывания в Раю. Его Ангел, маленькая, хрупкая и такая сильная. Ему хотелось, чтобы это продолжалось вечно.
Увы, почему-то все хорошее имеет тенденцию быстро заканчиваться, и этот период его жизни не стал исключением. Он сам отверг райские кущи, совершив грехопадение.
И теперь, после долгих лет свободы, он вновь в своем личном аду, но некому протянуть ему руку помощи. Ангел не посмотрит на него с ласковой улыбкой, а ее могучий страж не подмигнет ему иронично-подбадривающе. Он может себя выкупить, но теперь свобода ему не нужна.
Он в Аду, и Ад внутри него.
* * *
Люк задумчиво мерил шагами свою комнату. В доме стояла тишина. Дядя с тетей унеслись в город, требовалось что-то докупить, что-то продать, а он сидит в одиночестве, запертый на замок.
Впрочем, этому факту он рад. Значит, его никто не потревожит.
Самое время для размышлений о своей судьбе и планах на будущее.
Скоро ему стукнет пять. Пять лет его жизни в новом мире. Пять лет, из которых четыре просто прошли мимо него.
Еще то ли четырнадцать, то ли тринадцать лет — он точно не помнил — и жизнь наивного фермера Люка Скайуокера сделает резкий поворот, пинком выведя его со стартовой площадки на орбиту. Целых четырнадцать лет. Всего лишь четырнадцать. Из них тринадцать и три четверти — страдание фигней, а затем начнется пафосное превозмогание.
Люцифера, а именно так он себя теперь воспринимал, такое категорически не устраивало. Его вообще канон не устраивал. Глупо, наивно, пафосно и притянуто за уши. Одна мысль о том, что парень, узнавший, что он — одаренный, и делающий первые робкие попытки осознать эту самую одаренность, сможет противостоять воину, имеющему многократно превосходящий его опыт в использовании этой самой Силы, а также матерому интригану, шутя водящему за нос не самых тупых образчиков разумных рас… Смех, да и только.
— Прям Илья Муромец. Сидел сиднем на печи тридцать лет и три года, а затем как пошел прокладывать в рядах врагов улицы и переулочки… М-да. Храбрый портняжка. «Одним махом семерых побивахом». Но вокруг-то не сказки…
Люк медленно протаптывал в гладком камне пола дорожку, размышляя вслух. Требовалось упорядочить знания об известных ему событиях, которые случились и которым еще только предстояло произойти.
— Что мы имеем? Все началось с Плэгаса. Мудрый ситх решил поработать богом в одном отдельно произведенном эксперименте, решив создать — ни много ни мало — разумную жизнь. А что? На меньшее замахиваться самолюбие не позволяет. Эксперимент, прошедший при непосредственном участии Сидиуса, в миру — Палпатина, прошел успешно, породив Избранного. Это если многократно переиначенный и противоречащий сам себе канон не врет.
Дальше — больше. Избранный был найден джедаями и привезен на Корускант, пред светлые очи доброго Дарта Сидиуса. Интересно… Если он действительно помогал Плэгасу, то что, Энакин потомок сразу двух Темных лордов? Круто, однако, вот это тройничок! Шми бы обалдела от такого, если б узнала… или нет. Все-таки рабство, там такого насмотреться можно… Да и не только насмотреться, увы… Этого я уже не узнаю.
Упав в кресло, мальчик развалился с удобством, продолжая рассуждать.
— Итак, Сидиус увидел своего… хм! Сынулю. И оставил в Храме. Занятой родитель оказался, хотя и исполнял по мере возможности свой долг. Избранный рос, рос… и вырос, причем настолько, что женился. Интересно, Палпатин знал? В каноне — вроде нет. Или да? А здесь? Скорее всего, ответ тот же. Иначе я бы не сидел на этом пыльном шарике. Под чутким присмотром Кеноби.
Кеноби… Тот еще персонаж. Рыцарь, магистр, запросто делающий ноги от клонов, пытающихся сделать из него чучело, подставляющий чужих жен и милосердно окунающий своего ученика в лаву, а затем ворующий его детей. При этом не предпринимающий попыток вырастить из ребенка воина. Почему? Глупо надеяться на то, что через столько лет в Вейдере взыграет сдохший в корчах отцовский инстинкт. Почти двадцать лет. Годы боев, крови, ненависти и дрессировки Палпатином.
Значит… что-то здесь не так. Талант становится гением исключительно в результате работы над собой. А все эти превозмогания хороши только на экране, в фильмах для самых маленьких. А Люк Скайуокер неожиданно быстро учился и прогрессировал. Хотя… сколько времени его учили? С месяц Кеноби, еще столько же — Йода. Что за нестыковки? Или они изобразили «Матрицу», закачивая ему знания прямо в подкорку, минуя разум и пренебрегая тренировками? Теперь я знаю кунг-фу! Ключевое слово — знаю. Не умею, нет, только знаю. А теорию необходимо закреплять практикой. Долгой, ежедневной, постоянной. Которой не было. Неудивительно, что Вейдер показал сыночку мать Кузьмы, начав пилить на части. Видимо, клонировать решил, раз исходный образец перепрошивке не поддается.
Потом — странный момент. Люк Скайуокер признает Вейдера отцом. Не Энакина Скайуокера, а именно Вейдера. Но после Дагобаха и визита к Йоде все меняется, парень резко начинает разделять Энакина и Вейдера, намереваясь перетянуть последнего на сторону Света. Идиотизм, но очень показательный. Потом всеобщая эйфория, война с Осколком, вонги и Империя Крайта… и постоянные убийства внутри семьи. Постоянно. Что за гражданская война в миниатюре? И все считают это нормальным!
Покосившись на хронометр, мальчик встал и поплелся на кухню, шуршать по закромам в поисках съестного. Теперь в холодильнике не переводилось мясо, его стараниями. Та ящерка была первой, но не последней, попавшей ему в тарелку. Беру радовалась некоторому сокращению расходов, Оуэн косился, но молчал, одобряя, а сам Люк постепенно развивал навыки охотника на пустынную живность.
Разогрев ломтики тушеного мяса, Скайуокер принялся с аппетитом уничтожать свою порцию, продолжая искать подсказки в своей памяти.
Увы, знаний было не ахти как много. Просмотренные когда-то фильмы. Несколько фактов, врезавшихся в память при прочтении случайно встреченной статьи на тему вселенной «Звездных войн». И все. Удручающе мало, при этом все его знания находились в памяти в крайне странном виде.
Сначала он не понял даже, что это и как это назвать, но когда понял… Истерический смех от осознания иронии всей этой ситуации душил его очень долго. Он лежал в своей комнате, вцепившись руками в подушку, зарывшись в нее лицом, пытаясь не перебудить своим диким ржанием родню. Он тогда почти до утра утирал слезы, выступившие на глазах, хихикая и всхлипывая.
Все его знания были представлены в виде… видений.
Именно в тот самый момент, когда он это осознал, Люцифер поверил в то, что у Силы явно есть чувство юмора, причем крайне своеобразное. Теперь никто не сможет доказать, что он — это не он, а вообще непонятно кто, а также откуда у него такие знания.
Обрывки, образы и ощущения, перемешанные в странный коктейль, приправленные щепоткой нереальности и огромной дозой неопределенности, странные картинки, дающие возможность для обширных предположений и бесконечных гаданий об их истинности.
Вот чем стали для него просмотренные когда-то фильмы.
И теперь он сидит, чешет в затылке, мучительно пытаясь выловить в этом мутном океане неопределенности ускользающие от него факты, в жалких попытках хоть как-то определиться. Ужас ситуации усугублялся тем, что фанатом данной вселенной он никогда не был. Да, фильмы он посмотрел с удовольствием. Да, ему понравилась картинка. И что? Раскапывать завалы информации в поисках нормальных объяснений происходящего он не стал, так, пару раз наткнулся на что-то, прочел и забыл.
Поэтому все его рассуждения вилами по воде писаны, он не может утверждать точно, что они верны и соответствуют канону. Но ведь надо же от чего-то отталкиваться.
— Что ж все так запутано?
Люцифер взлохматил волосы, уставившись в стену комнаты. Небольшая, но довольно уютная и, самое главное, только его. Тетя уже давно сюда не заходила, что порой было только на руку. Да, уборка царящего здесь довольно часто бардака теперь на нем, так что? Простой дроид-уборщик в виде ездящего по полу диска размером с большую тарелку, толщиной сантиметров в двадцать, прекрасно решал проблему пыли, нанесенного с улицы песка и разного мелкого мусора. Крупный он и сам мог убрать или задвинуть в угол до лучших времен.
Или вообще забыть, это уже были только его проблемы. Голый каменный пол, только возле кровати небольшой коврик-половичок, грубый, из толстых нитей непонятного происхождения, как удалось выяснить — из запасов Беру, причем очень старых, и сносу ему не было. Стол и стул, несколько полок, шкаф с одеждой. Голые стены.
Аскетичная обстановка, прямо идеал джедая — ничего лишнего. И ничего личного. Почти. Несколько игрушек, набор инструментов…
Его территория, куда никто не войдет без милостивого на то разрешения.
Вообще, Люцифер отметил, как изменился его характер. Появились в нем какие-то… звериные черты. Та же комната… Его и только его территория, словно у крупного хищника, метящего и ревниво осматривающего и патрулирующего свои владения. Странности, не осознаваемые разумом, но при обнаружении ставящие просто в тупик.
Понятно, почему иногда дядя с тетей косились на него, как на какого-то зеленого человечка с Марса, замаскировавшегося под обывателя. Вроде выглядит как надо, но вот поведенческие реакции не соответствуют заявленной внешности.
Вот и всплывает…
Пройдя на кухню и воровато оглянувшись, хотя родни не будет еще с пару часов, Люцифер решительно полез в шкаф, где стоял каф. Этот самый каф ему не давали, оправдывая тем, что маленький еще, а напиток действует возбуждающе, да и вообще! Он и так гиперактивный, шустрый, словно военный истребитель, а если добавить ему в баки сверхнасыщенное топливо, вообще снесет стены и развалит дом.
Так что, пей, Люк, травяной сбор, оно тебе полезнее.
Понюхав содержимое банки, Люцифер впал в самое благодушное настроение. Пахло кофе. Хорошим, натуральным кофе, арабикой или робустой, без разницы. Ах, этот аромат!
— М-м-м…
Лежащие в банке крупные, размером с вишню, сушеные плодики манили и завлекали. Вспомнив последовательность действий тети, Люцифер бросил в чашку одну штучку, на пробу, после чего залил кипятком и оставил настаиваться. Подсластитель потом кинет, когда попробует, что же у него получилось.
— Так, что же там дальше? А! Энакин стал Вейдером, совсем озверел на своем «Истце», а потом и «Исполнителе»… Или это один и тот же корабль? Нет, вроде разные… Палпатин с катушек съехал от осознания собственной крутости, и тут выскакивает Люк Скайуокер, весь такой в белом, наносит добро и причиняет справедливость на пару с Леей… Было у Дарта Вейдера двое сыновей. Один — дочь, а второй — Люк. М-да… — хихикнув, мальчик понюхал получившийся в результате его усилий коричневый напиток и осторожно попробовал.
Кофе, однако!
Не такой крепкий, как робуста, мягче арабики, но тоже очень даже ничего! Отсыпав щедрой рукой подсластителя, Люцифер размешал полученное, вернулся в комнату и присел на стул.
— Что еще? Сплошные странности. Начать с Альдераана, точнее, его гибели. Что за идиотизм?! Если уничтожить планету, то вокруг начнется такое! Где нарушения в звездной системе, где летящие в стороны, как шрапнель, обломки, которые предсказуемо превратили бы «Звезду» в груду металлолома? Где магнитные поля, возмущения гравитации и прочее? Да это просто нереально! Я не специалист, конечно, но то, что это — туфта, понять могу. Вот не верю! Скорее поверю, что Вейдер каким-то хитрым образом подействовал на сознание окружающих в общем и на куриные мозги Леи в частности, заставив поверить в реальность этого бреда. Вот у блондинок, из которых одна — шатенка, мозги наизнанку и вывернуло. Потом беготня, театр одного актера в лице хитрозадого Кеноби, который даже помер так, чтоб врагу нагадить капитально, не разгребешь эти завалы… Уважаю! Интриган наш Упивашка, тот еще кадр! Так промыть мозг Люку, что тот стал натуральным ситхом модификации «фанатик обыкновенный». А что? Есть два мнения, одно неправильное, другое — мое! Убил прорву людей и даже не почесался! И кто он после этого? Даже не спросить Кеноби, откуда у него меч Энакина Скайуокера, если оного прибил Вейдер. Мародерка? Или тот вручил, после речи в стиле «И вот теперь я умираю…»? Несуразность на несуразности. Потом Беспин, «Звезда Смерти» номер Два, огребание люлей (закономерное, между прочим!), вопли о помощи и акт спасения от осознавшего, что его сын — полный и окончательный имбецил, Вейдера. Настоящий Скайуокер должен сделать в жизни три вещи: взорвать станцию, потерять руку и перевернуть Галактику. Что он и выполнил… А Император с Вейдером… Как в сказке: жили они долго и счастливо и умерли в один день.
Каф пошел просто на ура!
Насладившись не столько напитком, сколько связанными с ароматом кофе тусклыми отголосками положительных воспоминаний, Люцифер засунул чашку в звуковой очиститель (реалии пустынной планеты, где никто не будет тратить драгоценную воду на мытье, как посуды, так и всего остального, включая самого себя) и принялся мучить память дальше.
— Что еще? Ничего хорошего. Ученики Скайуокера творили, что хотели, потом какие-то вонги образовались, устроив всем усекновение главы, потом… потом… что-то с потомками Леи и Люка. Бесконечные падения на Темную сторону, убивание друг друга… ну и семейка! Куда там Борджиа… Разве что вместо яда — мечи. Грустный финал…
Люцифер вздохнул. Такое будущее его откровенно не устраивало. Лишиться руки, потом отца, который эту самую руку и отрубил… Неожиданно пришедшая мысль заставила выпрямиться и напряженно замереть.
Сила. Почему он о ней забыл? Почему он не пользуется своими возможностями? Или… пользуется, но так, что сам об этом не подозревает? Да, он не поднимает предметы в воздух, не носится со скоростью истребителя, не зависает в видениях…
— Так-так-так… А ведь если подумать…
Глаза ребенка засияли энтузиазмом.
— Если как следует подумать… Пользуюсь! Мысли я не читаю, но эмоции очень даже могу ощущать. Я знаю, как ко мне относятся окружающие, легко корректирую свое поведение… Блин, ведь действительно могу подстроиться под окружение! Как тогда, с кошкой… Мужик, помнится, мне от щедрот отсыпал немного сладостей, вкусные конфеты были, жаль, кончились сразу! Что еще? Охота. Я ведь чувствую, где бегает потенциальное мясо. Жара. Я совершенно перестал обращать на нее внимание, было жарко, меня это не устраивало, отлично помню… А потом, года в три с половиной, хоп — и стало комфортно! Не сразу, постепенно, но ведь стало! Я даже по песку босиком пару раз бегал, и ничего. Никаких ожогов, раздражений… И еда. Когда родня потравилась некачественным нгером, мне было шикарно.
Он возбужденно забегал, собирая мечущиеся мысли в одну кучу.
— Еще… чуйка. Есть ощущение неприятностей. Еще не всегда, но и то хорошо. Энергия. Я просто электровеник, так носиться — это просто нечто. И самое главное… Каким образом у меня получается так работать с техникой? Это ведь за гранью моего понимания, я ведь так раньше не мог, это точно, но сейчас… Откуда я могу знать, что именно сломалось и как это починить? А ведь мало того что получается, так оно еще и работает! Влагоуловители ведь я чиню, у дяди и вполовину так хорошо не выходит. Черт! А ведь действительно, я не знаю, как это называется, но я понимаю процессы, происходящие внутри! Понимаю! Что это? Интуитивное использование Силы? С ума сойти… И на спидере гонять получилось, дядя тогда едва меня оторвал от сиденья, а уж как ругался… Ну надо же, просто «почувствуй Силу, Люк!». Неужели это так просто?
Вопрос повис в воздухе, заставив разум замереть в попытке понять происходящие вокруг и внутри процессы.
— Это ведь так просто…
* * *
Бреха с улыбкой смотрела на приемную дочь, носящуюся по саду. Уже почти год прошел с того самого момента, но никаких новых эксцессов не было. Тогда ее супруг примчался бледный и мрачный, ошарашив случайно замеченным фактом.
Гены девочки дали о себе знать, хорошо, что это произошло не на публике, тогда этот факт не удалось бы скрыть так легко. Бреха легко разговорила девочку, профессионально вытянув подробности произошедшего. Как оказалось, няня показала ей альбом с бабочками, а потом продемонстрировала фильм про этих красавиц. И Лея впечатлилась, даже слишком.
Ее игрушка, плюшевая разноцветная бабочка с радужными крыльями… Девочка просто захотела, чтобы она полетела. Просто. Захотела.
И бабочка полетела.
Вот так вот.
Хорошо, муж увидел…
Вызванный специалист долго слушал разглагольствования супругов, а потом еще дольше смотрел на играющую Лею. Взгляд у него был странный. А то, что он сказал позже, врезалось в память и Бейла, и Брехи.
— Ваша дочь — одаренная. Неимоверная редкость, а сейчас — опасность. Про джедаев вы и сами прекрасно знаете, не так ли? — гость сделал глоток легкого вина и помолчал, собираясь с мыслями. Его консультация и молчание о ней были очень хорошо проплачены, так что щадить чувства встревоженных родителей он не собирался.
— Одаренность. Неимоверный дар, который можно использовать осознанно, использовать неосознанно и заблокировать. Насчет последнего… Отрезать вашу дочь от Силы… Я не знаю, как это проворачивали ситхи и джедаи, да и знать не хочу. Слишком опасно. Одаренные не любят, когда в их дела лезут посторонние. А вот… заблокировать, пусть и не до конца… Ходили слухи, что есть препараты, которые могут это сделать полностью на какой-то срок. Но это сейчас в ведении СИБ, так что расспрашивать не рекомендую. У меня есть выход на разумного, который занимается веществами, способными приглушить способности. Не до конца, но очень существенно. Вы ведь не хотите, чтобы ваша дочь начала обучение? — неожиданно резко спросил неприметной внешности среднего роста мужчина.
Ответ Брехи был резким и твердым:
— Нет.
— Хорошо. Видите ли, проблема в чем… сейчас она пользуется даром неосознанно. Вот так получилось, и все. Повышенная обучаемость, хорошо развитая интуиция, считывание настроений находящихся поблизости разумных, логика… Это все очень хорошо и незаметно. Но если начать обучение… — мужчина покачал головой, — это словно сигнал, который может запеленговать каждый, у кого есть способности. И что будет тогда… ходят очень неприятные слухи, кроме того, появились инквизиторы, в их задачи как раз входит розыск одаренных.
— И что делать?
— Мой совет. Несколько вещей. Она маленькая, легко поддается вашему влиянию. Вы должны вбить ей в подкорку, что своим даром ей пользоваться нельзя. Никаких летающих вещей и прочего, выбивающегося из обычной жизни. Затем… блокираторы. Они ее… приглушат. Но, учтите, я не знаю, как эти препараты действуют на детей. И как долго их можно применять, какие есть побочные эффекты.
В глазах переглянувшихся супругов застыла решимость и убежденность в правильности принятого решения.
— Откуда вы все это знаете?
— Мой брат был одаренным…
— Был?
— Да. Именно… был.
Разговор продолжался еще долго. Мужчина улетел, а вскоре пришла посылка, ящичек, доверху набитый ампулами с прозрачной жидкостью внутри. Через неделю Лея выпила свой сок с нейтрального вкуса добавкой, а врач сделал первую «прививку».
Теперь все будет хорошо.
— Лея, солнышко! Иди сюда! Пить хочешь?
— Конечно!
Бреха протянула дочери стакан, довольно улыбаясь. Теперь все будет… хорошо.
* * *
Остаток дня Люцифер провел в каком-то странном состоянии. Осознав, что он действительно пользуется Силой, мальчик просто завис. Одно дело видеть чудеса на экране и совсем другое — делать их самому.
Он то прятался в своей комнате, лежа на кровати, то принимался мерить нервными шагами дом, то замирал на месте. Миллион мыслей крутился в голове бешеным водоворотом, уволакивая склеившее ласты сознание в неведомые дали.
Неужели это так просто?
Вот настолько просто?
Носящийся по дому ребенок замер, стискивая кулачки и судорожно вдыхая и выдыхая сквозь зубы. Руки плавно поднялись, правая сжалась в кулак, упираясь в раскрытую ладонь левой на уровне груди.
— С-с-са-а-а…
Закрытые глаза открылись, лицо окаменело, затем на нем мелькнула ухмылка.
— Хм! А ведь действительно помогает!
Дернув головой, Люк сосредоточился.
— Итак, что я знаю о сверхспособностях? На самом деле удручающе мало. Но! У всех, объясняющих механизмы их использования, есть один общий момент.
Вера.
Вера двигает горами.
Никаких сомнений, никаких метаний, никаких надежд. Только и только абсолютная вера в свои силы и возможности. Полная, тотальная убежденность в том, что произойдет именно так, как задумано, и никак иначе.
Значит что? Значит, надо пробовать. Вернее, не так. Надо делать. Так, кажется, Йода Люку на мозг капал? Не пробуй, делай. Или не делай, но не пробуй. С чего начать?
Задумчиво повертев головой, Люк обшарил глазами скудную обстановку. На глаза попалась его любимая игрушка — маленький истребитель, раскрашенный в черное с серебром. Он уже было нацелился начать эксперимент, как неожиданно пришедшая в голову мысль его словно кувалдой ударила, возвращая из грез о всемогуществе в суровую реальность.
— Оппаньки! А слона-то я и не приметил!
Прячущаяся на задворках памяти проблема выскочила перед ним, как разбойник с большой дороги, а следом за ней плотным строем стали ее товарки.
— Вот черт… — прошептал Люк, вцепившись себе в волосы. — Как же я мог забыть? Как?
Рухнув на кровать, он тупо уставился на потолок.
— И что теперь делать?
Благое начинание померло, не успев родиться. Ведь он же помнил, помнил один крайне важный момент: использование Силы — это сигнал для всех одаренных, костер в ночи, манящий своим ярким светом всех окрестных хищников. А таких вокруг него немало. Совсем под боком — Кеноби. Дальше, где-то там, остатки Ордена. На Дагобахе сидит Йода, непонятно что высиживает. И вишенкой на торте — Вейдер и Палпатин. И это только те, о ком он знает.
А сколько во вселенной одаренных, о которых он и не подозревает?
Если, вернее не так, когда он начнет осознанные попытки развить свой дар, все эти разумные начнут строить на него свои планы. И первым примчится Кеноби. Бен постоянно крутится поблизости, постоянно мелькает где-то рядом, став такой же привычной деталью пейзажа, как и песок.
Люк уже давно подозревал, что все это неспроста. У него была только одна догадка насчет причин, побуждающих джедая крутиться рядом. Насколько он помнил, от поиска в Силе можно закрыть. Скорее всего, Бен именно это и делал.
Иначе почему, когда он думает о Вейдере, вспоминая тот самый момент, когда в нем что-то рвалось, с кровью, с мясом и дикой болью, его неизменно скручивает от поднимающейся волной какой-то инстинктивной неприязни к джедаю?
Значит, тот сделал что-то, раз такая реакция!
При мысли о Кеноби в голове что-то смутно забрезжило. Неожиданно вспомнилось, как дядя шуганул Бена, когда тот попытался подойти ближе. Ему было годика два, не больше, он совершенно ничего не соображал, но это запомнилось. Дядя орал как бешеный, злобно сверля глазами посмевшего пересечь черту наглеца. Что-то это напомнило… что-то…
— А ведь точно! — протянул Люк, наморщив лоб. — У Кеноби — меч Энакина. Так? Так. Мне он нужен? Ха! Странный вопрос! Конечно, нужен! В каноне Люк получил его взрослым, это я помню точно. Однако вроде бы была попытка Бена вручить его парню гораздо раньше, когда тот был ребенком. Значит… что? Делаем попытку пойти на контакт? Можно. Иначе придется лезть в пещеру, а это не комильфо. Во-первых, надо будет подловить момент, когда его нет. Значит, надо караулить, следить… Глупо думать, что это никого не насторожит. Огрести люлей не хочется. Они меня и пальцем не тронут, конечно, но орать будут, а читать нотации будут еще дольше. Не стоит портить отношения, дядя и так на меня иногда косо посматривает, словно ждет чего-то этакого. Неприязни у него нет, впрочем, как и особой любви, скорее, отношение как к любому родственнику — он есть, и с этим надо смириться, но есть легкая настороженность. Поэтому портить отношения категорически нельзя! Сейчас они развиваются в лучшую сторону, недаром я столько корячусь с влагоуловителями… А мне еще здесь жить и жить, если что. Поэтому, раз Магомет не может протопать к горе, горе придется самой напрячься и приковылять к Магомету, невзирая на похмелье и все остальное. Во-вторых… короче, пусть Кеноби сам мне все тащит, я утруждаться не собираюсь!
Поправив подушку, мальчик лег поудобнее и продолжил самокопание.
Кеноби… ладно, черт с ним. Главное — Вейдер. От отношения папы к своему сыночку зависит все, включая его жизнь. Он единственный может защитить его от всех остальных, включая Императора. Поэтому крайне важно как-то наладить с ним контакт. Только как?
В груди, где-то в солнечном сплетении, заныло, и Люк машинально потер ноющее место, рефлекторно отогнав привычно накатившую волну тоски по чему-то потерянному и в данный момент недостижимому.
Вейдер…
Личность Главнокомандующего требовала тщательного анализа, лезть к нему просто так — это все равно что пытаться разминировать бомбу человеку, который в саперном деле ни в зуб ногой. Может и рванет в процессе, а может и нет. И первое вернее, чем второе.
Что он знает об Энакине Скайуокере, который теперь Дарт Вейдер? Как о личности? В принципе не так уж много, но и не мало. Очень сильная личность. Харизматичный, волевой, прекрасные таланты, связанные с военной сферой, как все военные тяготеет к диктатуре и подчинению, жесткий и даже жестокий, последнее в нем прогрессировало с годами, дойдя практически до абсолюта к моменту его смерти. Невероятно сильный одаренный, великолепно владеет и Силой, и оружием, управляет всем, что шевелится, что не шевелится — шевелит сам и тоже управляет. Дикий ревнивец, причем последнее относится ко всему, что попадает в круг его интересов и в поле досягаемости загребущих рук. Свое будет защищать до последней капли крови, невзирая на мнение защищаемого имущества. Общую характеристику можно было закончить словами: «Характер мерзкий. Не женат».
Сейчас есть шанс до него достучаться. Прошло только пять лет с момента гибели его семьи от его же рук. Воспоминания еще свежи в памяти, его еще грызет сожаление… может быть. Упускать момент нельзя. Чем дальше, тем больше человек будет уступать киборгу, бездушному чудовищу, которого в нем видят окружающие. Его не будет интересовать мнение внезапно объявившегося сына, он его как личность воспринимать не будет! Кто он и кто этот мальчишка! Если пустить все на самотек, Вейдер просто начнет использовать его в своих целях. И плевать ему на мнение отпрыска. Он — родитель, второе лицо в государстве, привыкшее ко всеобщему подчинению. Он просто и незатейливо поставит Люка перед фактом и даст пинка в нужном направлении, а если тот промедлит или примется что-то блеять против… Руку, помнится, он ему отпилил с легкостью, и не факт, что хоть что-то испытывал по этому поводу.
Так что… выхода как такового нет.
Забавно, но неожиданно Люцифер поймал себя на крайне интересной мысли. Он действительно воспринимает Вейдера как отца. Не Энакина Скайуокера, глупого, импульсивного мальчишку-падавана, пусть и подававшего надежды, а именно Вейдера. Того, который Темный Лорд Ситхов, Верховный Главнокомандующий, ситх, садист и просто обаятельная сволочь.
И этим фактом он крайне гордился.
К дяде с тетей отношение было другим. Скорее, покровительственным. Он их не обожал, но относился очень… как к собственности? Как к чему-то, что только его. А ведь действительно… может, поэтому канонный Люк так воспринял их гибель? Вроде покусились на его собственность… или нет? Он их любил, кажется…
Равнодушно пожав плечами, Люцифер выкинул лишние мысли из головы, решая вопрос, от которого будет зависеть вся его жизнь.
Быть или не быть?
Жаль, нет головы Кеноби поблизости, можно было бы изобразить монолог Гамлета. Итак. Быть или не быть? Чем больше он размышлял, тем больше склонялся к варианту «быть».
Хлопнувшая дверь и раздавшиеся шаги вспугнули размышления, направив мысли в совершенно определенное русло. Вернулись дядя с тетей. Беру наверняка принесла что-то вкусное для него… конфеты… сладости…
Отсутствие в прямой досягаемости магазина и достаточно скудный рацион превратили его в сладкоежку. О, питались они нормально, было и мясо, и овощи, иногда фрукты и ягоды, завозные, ведь вырастить их здесь очень тяжело, а вот сладкое… С этим была напряженка. Он пил травяной отвар с чем-то типа сахара, иногда на столе появлялся мед, Беру пекла пироги и, изредка, торты, но этого было явно недостаточно.
Детский организм хотел сладкого. Конфеты, мармелад, печенье, зефир, нуга и пахлава… Да он даже халву готов грызть килограммами, хотя раньше ее терпеть не мог!
Он сам не заметил, как вылетел из комнаты с горящими глазами, уставившись на распаковывающую покупки Беру, рассмеявшуюся при его появлении.
— Здравствуй, тетя Беру! Здравствуй, дядя Оуэн! — затараторил Люк, сверля глазами пакеты и сглатывая слюну. — А…
— Есть, есть, потерпи минуту!
Через пять минут прыжков на месте и нетерпеливых приплясываний Люк получил кулек с мелкими леденцами, сладко пахнущими разнообразными ягодами и фруктами. Замычав от удовольствия, он засунул один в рот, закатив глаза.
Какая Сила? Какие Вейдер с Кеноби? Конфеты!
Вот он, смысл жизни!
* * *
Кеноби задумчиво смотрел на темнеющее небо, которое стремительно покидали солнца-близнецы. На сердце у магистра было неспокойно. Уже давно его начали мучить ощущения надвигающейся опасности. Поначалу слабые, постепенно они становились все сильнее и сильнее.
Джедай медитировал, размышлял в попытках понять, что именно угрожает и кому, но ничего так и не прояснилось. С момента первого звоночка в Силе прошел уже почти год. И за это время он так и не приблизился к разгадке.
Поймав краем глаза движение вдали, Кеноби слегка улыбнулся.
Люк.
Шустрый мальчишка опять куда-то намылился, скорее всего, на охоту. При мысли об этом улыбка мужчины увяла, а сам он нахмурился. Он не мог подойти близко, Оуэн бдительно следил за своим воспитанником, пресекая, по возможности, попытки заговорить, но для Силы это расстояние не было критическим. Он прекрасно понял, как именно Люк охотится.
Малыш просто и незатейливо чувствовал жизнь, прячущуюся от его пытливых глаз.
Сам факт использования Силы таким образом уже настораживал и приводил в какое-то благоговейное состояние. Его никто не учил, он ничего нигде не мог узнать, что не мешало пользоваться, пусть и неосознанно, своим даром.
Кеноби как-то посчастливилось наблюдать охоту малыша на пустынных скеров. Маленькие копии крайт-драконов, с локоть взрослого мужчины длиной, очень шустро бегали и превосходно прятались, пролезая практически в любую щель. Малыш тогда примчался чем-то сильно возбужденный и принялся носиться по местности, не в силах успокоиться.
Неожиданно он замер, застыв, потом светловолосая головка резко повернулась к груде скальных обломков. Все поведение ребенка изменилось в мгновение ока. Он стал собранным, тихим и… опасным. Сделав несколько шагов, Люк осторожно наклонился, внимательно что-то рассматривая. Неожиданно резкий рывок маленькой руки — и в ней бьется довольно крупная ящерка.
Некоторое время малыш очень внимательно ее рассматривал, поворачивая из стороны в сторону, а потом… просто и незатейливо свернул своей добыче шею. Постояв некоторое время Люк ушел, а Кеноби еще долго потом не мог уснуть. Ему все казалось, что вместо Люка перед ним стоит маленький Энакин, смотря на него тяжелым взглядом голубых глаз. Его покоробила та легкость, с какой дитя убило свою добычу. Было в этом что-то… неправильное, даже с учетом суровых нравов, царящих на планете.
Чувство опасности теперь его не покидало. Каждый миг своего существования он ощущал тревогу… слабую, но постепенно нарастающую.
Светловолосая голова мелькнула между скал, и джедай решился.
Сегодня.
Сегодня он сделает попытку заговорить с ребенком. Он должен попытаться! От этого зависят судьбы галактики и торжество Света. Сегодня…
Недаром он еще с утра достал меч Энакина и долго смотрел на него, бессознательно поглаживая пальцами гладкую рукоять.
Механизм работал исправно, он только протер его — и все. И только пару часов спустя, сидя на верхушке камня, понял, что машинально прикрепил сейбер на пояс, рядом со своим.
Значит, это истинное веление Силы, и не ему идти против Ее замыслов.
Оглядевшись, Кеноби вздохнул и сделал первый шаг.
* * *
Конфеты были превосходными. Сладкие, ароматные, с уймой разнообразных вкусов. Люк засунул пакет в карман, не в силах расстаться с сокровищем, и понесся на вечернюю охоту. Надо было проветриться, да и запасы пополнить никогда не поздно.
На скале замаячил Кеноби. Опять будет сидеть, пялиться и молчать… Неожиданно джедай поднялся и направился прямо к нему.
Люк замер, но быстро выкинул все из головы. Под камнями было целое гнездо скеров, такой шанс выпадает не часто… Маленький охотник напружинился, неосознанно окутываясь тончайшим покровом Силы, пряча свое присутствие от добычи. Из норки высунулась первая любопытная головка.
* * *
Пока Кеноби дошел, Люк уже кинул в кучу последнюю пойманную ящерицу. Горка получилась неплохой, на пару дней хватит. Заслышав шаги, он резко повернулся, настороженно уставившись на неспешно подходящего к нему странного взрослого и внимательно его рассматривая.
Кеноби был похож на того, каким его изобразили в фильме. В общих чертах. Высокий, но не слишком, это Люк отметил первым делом, впрочем, для него все были высокими, но то, что не меньше метра восьмидесяти — это точно. Каштановые волосы, коротко стриженные. Серые, с голубоватым оттенком, глаза. Крепкий, изумительная мускулатура, хоть и замаскированная широкой джедайской накидкой. И невероятная грация и изящество в каждом движении.
Когда-то он читал, что настоящие мастера передвигаются, словно хищники… Так вот. Именно сейчас Люк понял — правильное сравнение. Как Кеноби ни маскируется под обычного человека, его движения его выдают. Слишком плавно, слишком изящно, обыватели так не передвигаются.
Это результат долгих — очень долгих — тренировок, упорных, монотонных, каждодневных, намертво вбивающих в подкорку каждое движение, превращая в естественные реакции тела. Невзирая ни на что, стоящий перед ним человек был Мастером. Настоящим.
Недаром Кеноби остановил своего ученика, который смог убить Дуку, а ведь граф Серенно считался лучшим! И судя по всему, тренировки он не прекращал.
Вопросительно уставившись на замершего перед ним джедая, Люк благовоспитанно поздоровался:
— Здравствуйте, мистер Кеноби, сэр.
— Здравствуй, мальчик. Здравствуй, Люк.
— Вы знаете, как меня зовут?
— Конечно, — усмехнулся мужчина, смотря на мальчика каким-то странным взглядом.
* * *
Практически белые волосы, кожа цвета светлого меда, яркие голубые глаза… И недюжинный ум, светящийся в них. Оби-Ван едва не назвал совсем другое имя, но вовремя остановился. Прошлое рухнуло на него многотонным завалом, стискивая грудь и перехватывая дыхание.
Как же они похожи…
Он словно вернулся в тот момент, когда…
Казалось, рядом с ним могучая фигура его Учителя, вот-вот послышится его жизнерадостный смех, и приятный баритон весело произнесет:
— Здравствуй, мальчик…
Дитя вопросительно смотрело синими омутами, постепенно начиная недоумевать. Белесая бровка поднялась, взгляд стал каким-то скептическим, он явно вспомнил предостережения Оуэна. Встряхнувшись, Кеноби выбросил все лишнее из головы, сосредоточившись на своей задаче. Сейчас главное — вручить меч. Надо заинтересовать ребенка, срочно, пока его родня занята, пока их никто не отвлек.
— Я знал твоего отца.
Глаза мальчика вспыхнули, словно звезды. Он весь подобрался и насторожился, Кеноби ощущал начавшие бурлить эмоции.
— Правда? — с ясно ощутимым сомнением переспросил ребенок. Кеноби едва не застонал: сейчас стоящий перед ним мальчик был точной и абсолютной копией своего отца. Тот же испытующий взгляд голубых глаз, та же поза и, судя по всему, тот же характер. Он даже стоял так же, напружинившись, готовый в любой момент дать стрекача. Или дать отпор.
Ясно.
Маленькая копия Энакина… И не только внешне. Значит…
— Да. Я знал его с того момента, как Энакину исполнилось десять, — Кеноби неспешно огладил аккуратную небольшую бородку.
Не врать. Ни в коем случае! Почувствует и никогда больше не будет доверять.
Люк внимательно смотрел на Кеноби. Мужчина совершенно не выглядел одичавшим в пустыне холостяком, заросшим по самые брови.
Одежда чистая и целая, без следов какого-либо ремонта, самую малость поношенная. Значит, денежки у джедая водятся, раз он может тратиться на обновление гардероба, ведь пустыня буквально «съедает» все, в нее попавшее. В высокие, до колена, сапоги заправлены свободные брюки. Джедайская мантия. Глубокий капюшон, сейчас откинутый на спину, широкие рукава, длинная, по щиколотку, просторная, ее явно можно использовать вместо одеяла или плащ-палатки, сделанная из какой-то грубой, толстой ткани, явно не простой, раз Оби-Ван в ней не превратился в лужу. Под мантией — рубаха с запахом, такая же, как и на Люке.
Вообще, на взгляд попаданца, мода Татуина выглядела экзотично: смесь японских национальных одежд с одеяниями бедуинов, разбавленная средневековыми европейскими изысками.
Свободные брюки. Сапоги, часто матерчатые. Туники самой различной длины. Платья в пол с длинным рукавом. Плащи, как у средневековых рыцарей. Накидки, палантины и бурнусы в разных вариантах. Юката в качестве рубахи, только длиной чуть ниже пояса, максимум — до середины бедра.
Например, сейчас на самом Люке была такая, в дополнение к штанам, сапожкам, состоящим из кожаного низа и матерчатого верха, держащегося на ноге с помощью специальных обмоток.
— Твой отец был джедаем. Настоящим Рыцарем Ордена Джедай. Он летал от мира к миру, путешествуя среди звезд, и поддерживал мир.
Глаза ребенка загорелись интересом, он переступил с ноги на ногу, не теряя, впрочем, бдительности.
— Да?
— Да. У меня есть для тебя кое-что. Эта вещь принадлежала твоему отцу. Энакину Скайуокеру.
Рука отцепила от магнитного пояса что-то странное: длинный тонкий цилиндр, расширенный на одном конце.
— Это — световой меч. Оружие Рыцаря джедая.
Малыш уставился на непонятную штуковину, силясь понять, что это такое.
Кеноби уверенно нажал на кнопку, и с торца цилиндра вырвался луч голубого цвета, с гудением замерев в воздухе.
— О-о-о…
Глаза ребенка пожирали демонстрируемое ему оружие, руки дернулись, и он прижал их к груди, сжав кулачки. Оби-Вана едва не снесло волной искреннего восхищения и невероятной по силе радости, даже пришлось ставить щит, защищаясь от захлестнувших его чужих эмоций.
Люк был готов вопить от радости, прыгать, визжать и вообще бурно выражать восторг. Он был даже готов расцеловать Кеноби в его бородатую морду.
Сейбер!
Мечта каждого, кто смотрел эпичную сагу, заразившую население Земли мечтами о звездах. В том мире об этом можно было только мечтать. Или сделать копию из фонарика и пластика. Или купить готовую бутафорскую модель в магазине, а потом гудеть под нос, воображая себя крутым джедаем или не менее крутым ситхом.
И сейчас Кеноби протягивал ему настоящую, воплощенную в металл мечту.
— Можно?! — выдохнул мальчик, прикипев глазами к гудящему сейберу. Оби-Ван довольно ухмыльнулся в бороду.
— Конечно. Это для тебя. Смотри… Вот эта кнопка включает и выключает. Лезвие состоит из плазмы, она очень горячая, поэтому никогда не трогай его руками. Ты знаешь, что такое плазма?
Ребенок закивал, не отрываясь от созерцания чуда.
— Прекрасно. Твой отец хотел бы, чтобы его меч принадлежал тебе, его сыну. Но я отдам тебе его только при одном условии, — Люк поднял голову, смотря в лицо Кеноби внимательным взглядом. — Это будет твой секрет. Никто не должен знать о том, что он у тебя. Тебе ясно?
— Почему? — в голубых глазах снова появилась настороженность.
— Потому что Орден джедаев стерт с лица галактики, так же, как и твой отец.
— То есть? — Люк переступил с ноги на ногу, ожидая, что же скажет Кеноби. То же, что и в каноне? Джедай не подвел. Состроив скорбное лицо, он выключил меч и протянул его мальчику со словами:
— Рыцарь Энакин Скайуокер был убит ситхом по имени Дарт Вейдер. Темный Лорд Ситхов…
В голубых озерах промелькнуло что-то непонятное. Словно некое живое существо проплыло под поверхностью, мелькнув, как тень. Он кивнул и взял меч.
Сейбер, рассчитанный на взрослого мужчину высокого роста, в маленьких руках ребенка выглядел практически посохом. Кеноби смотрел, как стоящее перед ним дитя осторожно огладило пальцами гладкую, отполированную долгими годами прикосновений рукоять, приноравливаясь к весу и ощущениям, после чего тонкий палец нажал на кнопку.
Глаза горели так же ярко, как и лезвие меча в наступающих сумерках, личико застыло. Налюбовавшись, мальчик выключил меч, повертел головой, выискивая взглядом, не показался ли вдалеке дядя, после чего засунул его за пояс, объяснив открывшему было рот Кеноби:
— Я спрячу, не волнуйтесь.
Некоторое время малыш молча связывал ящерок шнурком, ловко превращая их в удобную для переноски поклажу. Оби-Ван тоже молчал, анализируя исходящие от ребенка эмоции. Радость, счастье и грусть, пронизанные нитями чего-то похожего на гнев, но не совсем.
Взвалив на плечо свою добычу, Люк осторожно спрятал меч за пазуху, поправив рубаху так, чтобы его не было видно. Замер, глядя куда-то вдаль. Наконец он повернулся к джедаю, глядя ему в лицо.
— Так кто, вы говорите, убил моего отца?
От тона голоса ребенка у Оби-Вана засосало в желудке. Неожиданно в голове завертелась мысль, что зря он отдал оружие. И вообще зря устроил эту встречу.
— Дарт Вейдер, Темный Лорд Ситхов.
— Дарт Вейдер, значит, — задумчиво произнес Люк. — Я запомню.
Кеноби смотрел, как маленькая фигурка несется по песку по направлению к дому и уже выглядывающей его Беру, и чувствовал, что ощущение опасности, мучающее его уже почти год, только что разрослось и окрепло.
— Не совершил ли я ошибку… — неуверенно пробормотал рыцарь, с тревогой смотря вслед ребенку, судя по сему, хвастающемуся своей добычей перед восхищенно всплескивающей руками женщиной.
Неожиданно раздался сигнал комлинка, и джедай нахмурился. Этот номер знали только избранные, и они звонить и посылать сообщения просто так ему бы не стали.
Он достал аппарат и изумленно поднял брови.
— Шаак Ти?
* * *
Запихнув добычу в кладовку, Люк промчался в свою комнату, чтобы успеть спрятать свое сокровище. Состоявшаяся встреча заставляла задуматься и о многом поразмыслить.
Больше всего ему не понравился ответ Кеноби. Умелый манипулятор несколькими фразами произвел огромный эффект. Если бы он не знал, что произошло на самом деле, то запросто бы поверил полученной информации. Хуже всего было то, что он не чувствовал прямой лжи. Кеноби не врал. Но и правдой это не было. От слов джедая был странный привкус, как от отравленной конфеты. Ты не видишь яда, но ты его чувствуешь. Потом, когда он начнет действовать.
— Я запомню, Кеноби. Это я тебе обещаю.
Назад: === Глава 1. Вспомнить всё ===
Дальше: === Глава 3. Здравствуй, вселенная! Это я… ===