=== Глава 37. Преступление и наказание ===
Мирон, личный врач Вейдера, поднял голову, услышав, как открылась дверь. В следующий миг ассистенты, проводящие анализы, снимающие показания приборов и следящие за состоянием пациента, резво отбежали к стенам. Мужчине показалось, что в палату хлынул океан, затопивший помещение до самого потолка, волоски на руках встали дыбом, по спине скатилась капля ледяного пота.
Вошедший в палату подросток в черном окинул присутствующих равнодушным взглядом светящихся голубых глаз. Мирон моргнул, приглядевшись. Нет, зрение его не обманывает. Глаза действительно светились.
— Доктор… — голос мальчика звучал немного странно, да и вид был…
— Принц, — мужчина встал и поклонился, после чего на всякий случай отошел к стене. Подросток провел раскрытой ладонью над телом отца, чему-то кивнул, встал поудобнее и, прикрыв глаза, поднял руки, сомкнутые в кулаки, к груди.
— Все во вселенной подчинено Силе… — правая рука разжалась, замерев ладонью вверх.
— Сила есть во всем, и все есть Сила… — воздух задрожал в такт произносимым словам, разжалась левая рука.
— Я — часть Вселенной, следовательно… — ладони замерли параллельно друг другу, Мирону показалось, что между ними засверкали крошечные молнии.
— Я есть Сила.
Ладони мальчика опустились на грудь лежащего без сознания Вейдера и застыли. Глаза Люка засияли еще интенсивнее, он замер, размеренно дыша, а из-под ладоней начал просачиваться мягкий белый свет. Постепенно он охватил лежащее на платформе тело, окутывая его светящимся коконом, Люк стоял, застыв, врач с ассистентами вытягивали шеи в попытках рассмотреть детали — подходить они опасались. Мало ли…
Интенсивность сияния все нарастала, люди заморгали, отворачиваясь — настолько ярким стало свечение. Приборы один за другим отключались с истерическим писком, платформа, на которой лежал Лорд, мелко завибрировала.
Люк находился в трансе, просматривая тело Вейдера с помощью Силы. Потоки энергии сплетались между собой в сложный рисунок, пронизывая его и ситха полностью, он ощущал, как они наполняют каждую клетку организма отца, подготавливая к восстановлению. Подросток дышал медленно, полностью сосредоточившись на процессе, не обращая ни на что внимания. Вот организм ситха полностью взят под контроль: Люк слышал, как в его грудной клетке бьются два сердца, как наполняются воздухом три легких — четвертое не выполняло свои функции, схлопнувшись. Руки и ноги ощущались странно — они были и их не было, существовали только энергетические отпечатки в Силе. Неправильно проходили нервные импульсы через позвоночник, побаливали сломанные кости, ныли размозженные ударами ткани.
Мирон с ассистентами осторожно заглядывали сквозь открытые двери в палату: находиться внутри было невозможно, воздух сгустился до такой степени, что создавалось полное впечатление, что он превратился в желе, а от сияния резало глаза. Все приборы отключились, но платформа продолжала висеть в воздухе. Мальчик все так же изображал изваяние, не двигаясь уже больше часа. Неожиданно он пошевелился… Белое сияние стало впитываться в тело Вейдера, заглянувший врач отметил, как от культей начали отваливаться вживленные в плоть датчики, предназначенные для подсоединения к протезам.
* * *
— Какие блюда предпочитаете, лорд Мол? — Винама внимательно взглянула на татуированного забрака, изучающего накрытый к завтраку стол. Ситх оторвался от выбора, учтиво улыбнувшись.
— Что-то… плотное. Ночь была веселой, — сверкнул белоснежными зубами ситх. Винама посмотрела на служанок, и перед Молом тут же поставили несколько блюд с мясом, приготовленным различными способами, теплыми салатами и гарнирами. Забрак осмотрел предложенное, принюхался и щедро наложил себе всего понемногу. Невозмутимо намазывающая маслом булочку Винама отметила, с каким изяществом двигаются руки мужчины. Нож просто порхал, с легкостью отделяя кусочки, было в этих движениях что-то хищное, женщина легко представила, как с тем же изяществом татуированный забрак режет кого-то живого.
Она отвела взгляд и повернулась к сидящей рядом Лее:
— Как спалось, милая?
— Неплохо, — вздохнула девочка.
— Новости от Люка есть?
Лея удрученно покачала головой и потянулась за салатом.
— Лорд Мол? Нам сообщили, что вы разобрались с проблемами. В чем они состояли? — Руви напряженно посмотрел на страшноватого гостя. Желтые глаза ситха довольно блеснули.
— О, ничего слишком опасного, — усмехнулся гость. — Был, правда, небольшой сюрприз, но и только. Я провел допрос, после чего предпринял все необходимое, чтобы ваш сон не был потревожен. Неоценимую помощь в этом оказал Боба Фетт, хотя… Нет. Вполне себе оценимую, — хмыкнул мужчина.
— Но она того стоит, — утвердительно произнесла Лея, привычно левитируя к себе булочку. Винама устало закатила глаза:
— Лея…
Мол одобрительно дернул бровью и продемонстрировал мастер-класс. Легкое движение пальцем — и булочка раскрылась, словно разрезанная невидимым лезвием на две части. Из масленки вылетел кусочек масла и размазался тонким слоем, следом прилетел кусок лармского желе и повторил судьбу предшественника. Булочка сложилась и мягко приземлилась на тарелку перед девочкой.
— Прошу, — галантно улыбнулся ситх, весело сверкая звериными глазами. Лея восхищенно уставилась на булку, потом на Мола… Винама и Руви встревоженно переглянулись.
— Как это?
— Ничего сложного, — пожал плечами забрак. — Тренировки, тренировки и еще раз тренировки. Не так ли, Мастер Джинн?
Ситх слегка повернул голову, татуированное лицо на секунду превратилось в злобно-торжествующую маску, заставившую Винаму и Руви нервно сглотнуть, но вновь приняло приятное выражение.
— Да… — Призрак замер, рассматривая своего убийцу. Лея недоуменно нахмурилась, глядя на Учителя, затем повернулась к Молу:
— Вы… знакомы?
— О да! — улыбнулся ситх. — Наше знакомство было коротким, но очень запоминающимся.
— Я бы не сказал лучше, — неожиданно усмехнулся Джинн, складывая на груди руки. Мол отсалютовал вилкой с нанизанным на нее кусочком мяса и с искренним наслаждением его прожевал. Призрак хмыкнул, глядя на эту детскую подколку:
— Что за сюрприз?
— Было несколько групп нападавших, — ситх бросил на подобравшегося Джинна острый взгляд, — точнее, семь. Первая — тупое мясо с промытыми мозгами. Просто отвлечение внимания. Вторая и третья — шли за первой — попытка прорвать оборону. Четвертая — наглые до невозможности датомирские ведьмы, почему-то уверенные в том, что прорыв будет удачным. Пятая — готовилась помочь ведьмам при штурме. И шестая и седьмая — должны были зачистить все следы, выжечь всех без исключения.
— Насколько я понимаю, — Джинн неожиданно засиял, становясь каким-то более плотным на вид, и небрежно кивнул Винаме с Руви, — ведьмы про пятую, шестую и седьмую группы были не в курсе.
— Про пятую знали, — поправил его ситх, — а вот про остальных… Сюрприз!
— Изящно, — оценил Призрак, неторопливо прохаживаясь вдоль стены. — Очень… изящно. План в плане.
— Да. Я провел экспресс-допрос ведьм. Они были уверены, что попытка штурма будет успешной. Это было подозрительно. Даже очень. Я начал искать дальше… Барука знала о поддержке во время проникновения, но ее это бесило. Самомнение, — презрительно дернул уголком рта Мол, складывая приборы на тарелке параллельно друг другу. Подошедшая служанка тут же убрала тарелку и поставила новую — десертную. Джинн задумчиво погладил бородку, осмысливая услышанное:
— Интересно. Кто это был?
— Наемники. Очень хорошие наемники. С ними… играть… было интереснее, чем с остальными.
Джинн остро посмотрел на довольного ситха, перешедшего к десерту, и понятливо прикрыл веки. Ясно. Судя по всему, были какие-то накладки, и надо будет пообщаться с Молом попозже, забрак явно хочет того же. Интересно, что он обнаружил? И что с пленными? Что удалось узнать?
Неожиданно Лея отставила чашку и потрясенно распахнула глаза.
— Люк… — выдохнула девочка, смотря куда-то вглубь себя. Мол нахмурился, протянул руку и осторожно коснулся пальцами ее запястья. Глаза ситха затуманились, на лице проступили изумление и восхищение:
— Невероятно.
— Гхм, — кашлянула Винама. — Лорд Мол?
— Принц, — отстраненно бросил ситх, вслушиваясь в отголоски творящегося в Силе. — Это невероятно.
— Действительно, — согласился Джинн, положив руку Лее на плечо.
* * *
Сердца стучали в унисон, гоняя по венам кровь. Легкие сокращались, насыщая тело кислородом, с каждым вдохом схлопнувшееся все больше расправлялось, пока не приобрело необходимый объем и целостность. Люк глубоко вздохнул — так, что раздвинулись захрустевшие ребра. Сломанные кости с щелчками становились на место, соединяясь словно детали в сложном механизме, и грудная клетка Вейдера приняла надлежащий вид. Тело ситха выпрямилось еще сильнее — подросток потянулся, становясь на цыпочки и вытягивая руки вверх. Потоки энергии пробежали по их общему в данный момент организму, выправляя сломанный скелет. Осколки плавно соединялись, сплавляясь в единое целое.
От культи отделился последний датчик, упал на пол. Люк замер, дыша за двоих, начиная готовиться ко второму этапу. Он глубоко вздохнул, втягивая в себя вместе с воздухом энергию, разлитую вокруг, начиная заново читать про себя свою личную «решимость».
— Все во вселенной подчинено Силе…
Вдох-выдох. Вдох-выдох. С каждым разом все больше Силы. Пальцы начали мелко подрагивать, кости загудели, нервы вибрировали, как провода под напряжением.
— Сила есть во всем, и все есть Сила… — Райф поднял руку, и гвардейцы синхронно сложили руки в символ-ключ, ставя барьер, не дающий буйству энергий выплеснуться наружу, за пределы стен. Вовремя.
— Я — часть Вселенной, следовательно… — тело Вейдера воспарило над с грохотом рухнувшей на пол платформой, Люк застыл, раскинув руки в стороны. Кожа подростка медленно бледнела, казалось, он превращается в мраморную статую, а голубые глаза неотвратимо наливались золотом. Стены палаты тихо потрескивали, узорчатые панели начали уродовать все шире расползающиеся по ним трещины.
— Я. Есть. Сила, — слова тяжело падали в тишине, воплощая волю проводника энергии. Пальцы подростка окутались призрачным черным пламенем, заплясавшим вокруг кистей рук. Наблюдающие эту невозможную картину врачи попятились, охваченные иррациональным страхом. От ступней подростка побежали дорожки инея.
— Аз. Есмь. Сила.
Ладони опустились на грудь зависшего в воздухе ситха, пламя начало переползать на кожу, впитываясь в тело.
* * *
Палпатин замер, коротким жестом остановив доклад Пестажа. Присутствующие Кронал и Тремейн застыли, как и Император, вслушиваясь в происходящее в благоговейном молчании. Глаза всех троих мерцали золотыми звездами.
* * *
Двое мужчин, стоящих на балконе высоченной башни, молча переглянулись. Длинноволосый смуглый брюнет машинально перебирал пальцами сейбер, ощущая, как трепещет Сила в скрытом в корпусе рукояти камне, откликаясь на эхо происходящего. Перед их глазами Тьма, окутывающая видимый с этой высоты дворец Императора, пришла в движение, закручиваясь плавными спиралями.
* * *
Оби-Ван поднял голову к небу, ловя отголоски неведомого. Чужая воля навязывала реальности свое видение дальнейшего, меняя то, что было не по-нраву, и Сила подчинялась, повинуясь. Магистр прикрыл глаза, вспоминая того, кто должен был сиять незамутненным Светом, а сейчас пылал солнцем Тьмы.
— Избранный и сын Избранного… — прошептал мужчина, слепо уставившись в равнодушную глубину небес.
* * *
Мирон, раскрыв рот, наблюдал, как на его глазах происходит чудо. Давно зажившие культи рук и ног его постоянного и единственного пациента неожиданно начали сочиться кровью. Люк тяжело дышал, с каждой минутой контролировать проходящую сквозь него Силу становилось все труднее. Если исцеление травм прошло относительно легко, то вот с восстановлением отрубленных конечностей за один раз он, судя по всему, погорячился. Значит, сделает это по-другому, благо такой вариант был предусмотрен.
Он сконцентрировался на своей цели, направляя все внимание к проблемным местам. Сила хлынула в тело Вейдера, Люк сосредоточился, передавая свою мысль находящемуся в трансе отцу.
— Вспоминай. Твое тело здорово полностью. Руки живые. Ноги живые. Вспоминай.
От бессознательного ситха пришел слабый отклик, и Люк с облегчением начал медленно расплетать потоки, связывающие их воедино. Получилось. У него получилось. Он осторожно отделял себя, вновь передавая контроль над телом Вейдеру, оставляя ему запасы накопленной энергии.
— Доктор, — прошептал подросток, и Мирон осторожно сделал шаг вперед. — Отца в бакту. Внутривенное. Постоянно. Сейчас начнется усиленная регенерация. Бегом.
Сила схлынула, и Люк устало опустился на колени. Гвардейцы отмерли, подхватывая отключающегося Скайуокера.
— Капитан, — прошептал подросток. — Срочно. Сырое мясо. Каф. Белена знает.
С трудом пропихнув в себя приготовленное заботливой домоправительницей, Люк напился неимоверно сладкого крепкого кафа, залез под одеяло и отрубился. Его трясло и подташнивало, голова кружилась, а тело ощущалось странно. Через час его растолкали, и он вновь принялся за еду: все тот же продуктовый набор. Удовольствия никакого, но зато эффект — тот, что надо. И есть именно это он будет ближайшие несколько суток — суровая необходимость.
Темное исцеление таило в себе очень интересный подводный камень, о который разбивались мечты многих возжаждавших легкого бессмертия идиотов с завышенной самооценкой. Тело настолько пропитывалось Силой, что появлялась угроза стать Призраком. Как объяснил Андедду, именно на подобном принципе строились сразу несколько техник, включая добровольный переход в энергетическую форму существования. Люк тут же вспомнил, как в его «видениях» Кеноби «сжег» свое тело, оставив разозленного Вейдера с носом. Потом подобным воспользовался и Йода, умерев на глазах своего последнего почти ученика. Техника, которой их обучил Квай-Гон, гарантирующая результат, ведь стать Призраком просто так дано очень даже не каждому, только самым сильным ситхам и джедаям, но по большей части, конечно же, ситхам. И по очень простой причине — жажде жизни, ведь джедаи предпочитали сливаться с Силой, теряя свою индивидуальность.
А у канонных Кеноби и Йоды желание напакостить даже таким способом перевесило все догмы учения о том, что смерти нет, есть только Сила. Раздумывая тогда над этой концепцией, Люк посмеялся: Джинн и после смерти, превратившись в Призрака, так и остался одиночкой, от которого ничего не зависело. Он пытался остановить Энакина, устроившего бойню в лагере тускенов — его не услышали. Он пытался потом поговорить — с тем же результатом. Мало быть сильным и знающим — надо быть настойчивым, чтобы тебя заметили. Поэтому Кеноби полоскал канонному Люку мозги и после своей пафосной и тщательно рассчитанной смерти, которая произвела на парня сильнейшее впечатление. Кто знает, как бы повернулась эта история, если бы Квай проявил настойчивость?
Но он слишком был повернут на своей гармонии и Живой Силе, и поэтому и произошло все так, как было определено совсем не им.
Люк вздохнул, макнул мясо в острую приправу и принялся жевать. Ему надо стабилизировать себя, а это самый простой способ на ближайшие сутки: свежатина давала грубую энергию, тяжелую, буквально «прибивающую». То, что надо в его ситуации. А как только немного оклемается — он воспользуется и вторым. Райф все подготовит, на пару с Иссардом.
Скайуокер отодвинул поднос и закрыл глаза, предвкушая грядущую бойню.
* * *
Императорский кабинет был наполнен Силой. Темная энергия тихо плескалась о стены, словно безмятежный океан, скрывающий в своей глубине неисчислимые сокровища и страшные тайны, за которые взимает кровавую плату. Вошедшие Тремейн и Кронал напряглись, готовясь пережить гнев Владыки, следовавший за ними Иссард слегка дернулся — и его пробрало. Стоящий посреди кабинета на колене Наследник даже не пошевелился, плащ стекал с его плеч широкими складками, капюшон скрывал лицо. Кружащий вокруг него Сидиус полоснул новоприбывших раскаленным взглядом, вновь переводя все свое внимание на Люка.
Мужчины замерли, отступив к стене: Император явно был не в духе, но определить причину сходу было невозможно, за последние дни много чего случилось, и все из разряда смертельно опасного.
— Люцифер… — шепот Императора стелился по кабинету, оседая к ногам Алой Стражи, стоящей по периметру. — Мой Наследник… — тихо ступали полусапожки на тонкой подошве, колыхались полы простой черной мантии.
Кронал слегка покосился на Тремейна, тот еле заметно шевельнул плечами. Неужели Люцифер что-то натворил? Но вот что? Своему внуку ситх попустительствовал и практически никогда его не наказывал. А тут такое…
— Встань. Сними плащ.
Подросток поднялся, плащ упал на пол. Сидиус цепко ухватил Люка за подбородок, вглядываясь в лицо. Белое как мел. Темные провалы глазниц. Черная сетка сосудов. Пылающие, словно раскаленная магма, глаза. Ситх некоторое время смотрел, потом резко отдернул руку, вновь принимаясь кружить вокруг подростка. В Силе расцвели первые искры гнева.
— Рубашку. Снять.
Пальцы пробежались по застежкам, рубашка присоединилась к плащу. Мужчины шокированно распахнули глаза при виде жуткого зрелища. Подросток выглядел жертвой долгой голодовки: все позвонки можно было пересчитать, не напрягаясь, как и ребра, под странного оттенка белой кожей с проступившими черными венами.
Сидиус сделал еще пару кругов, прощупывая Силой тело Люка, после чего замер напротив. Внук смотрел спокойно и бестрепетно.
— Ты осознаешь, на какой риск шел?
— Да, Владыка, — хриплый голос нарушил тишину, царящую в кабинете.
— Он мог тебя сожрать.
— Нет.
— Нет? — Сидиус сложил руки на груди, рассматривая упрямого внука.
— Нет. Подавился, слабак.
— Покажи.
Две пары золотых глаз встретились. Сидиус просмотрел воспоминания Люка об укрощении голокрона и коротко кивнул.
— Неплохо. Однако… — пальцы мужчины коснулись острых плеч, провели по позвонкам, пока он вновь обходил подростка по кругу. — Ты мог умереть в процессе. Развоплотиться.
— У меня есть ради кого жить, — хрипло ответил Люк, сверля взглядом дальнюю стену. Сидиус кивнул, замирая напротив.
— Скольких ты убил?
— Двенадцать.
— Помогло?
— Частично.
Император вновь кивнул, рассматривая непрошибаемого внука и решая, что дальше делать.
— Ты подверг себя опасности. Ты — Наследник, ты осознаешь это?
— Да, Владыка, — полыхнул ало-желтыми глазами подросток.
— Ты спас Вейдера… Однако ты сам едва не занял его место.
— Риск был оправдан.
— Понимаю… — прошептал Император, разглядывая подростка сквозь Силу. Тьма колыхалась живым плащом, и только вокруг головы шевелились острые шипы Света. Его внук вновь изменился, и что несут эти перемены?
— Я доволен тобой, Люцифер… И недоволен одновременно. Ты нарушил мои указания, поэтому примешь наказание.
— Да, Владыка, — склонил голову подросток, вновь замирая мраморной статуей. К Палпатину подошел гвардеец, держащий в руках какую-то плоскую деревянную коробку. Сидиус открыл ее, пробежался пальцами по содержимому… На пол, разворачиваясь, легли кольца боевого бича. Люк сцепил за спиной руки. Мужчины потрясенно переглянулись.
— Считай.
— Один.
Плавное, даже ленивое движение рукой — и бич со свистом рассек воздух, разрывая кожу на спине. Руки Люка сжались сильнее, но больше он ничем не выказал своей боли.
— Два.
Еще один рубец.
— Три.
Лопнула кожа на предплечьях.
— Четыре.
Бич свистел, превращая спину подростка в кровавое месиво. Пальцы Люка слегка подрагивали, но он не шевелился, все так же принимая каждый удар с покорно склоненной головой.
— Десять, — прохрипел Скайуокер, и Сидиус плавным жестом скрутил бич кольцами, бросая в поднесенную гвардейцем коробку. Император обошел вокруг, рассматривая дело рук своих, и вновь встал напротив.
— Я горжусь тобой, Люцифер, — Палпатин приподнял лицо Люка за подбородок и поцеловал в лоб. — Ты добился поставленной перед собой цели, не боясь рисковать. За это прими награду. Ты стал достаточно силен, чтобы тебя можно было отпускать с минимумом охраны. Я разрешаю тебе пройти обучение в Академии… внук.
Подросток плавно опустился на колено.
— Благодарю, дедушка.
— Можешь идти. И учти… Я запрещаю тебе пользоваться медикаментами.
— Да, Владыка.
Люк подобрал рубашку, надел ее, сверху накинул плащ и вышел из кабинета. Сидиус слегка повернул голову, рассматривая застывших у стены мужчин.
— А теперь перейдем к вам.
* * *
Асмус осторожно смывал кровь, очищая спину своего единственного пациента. Люк сидел ровно, не шевелясь и не подавая признаков того, что хоть что-то чувствует. Доктор осторожно промакнул специальной салфеткой последний участок и бросил ее в подставленную Норманом кювету. Спина подростка выглядела кошмарно: лопнувшая кожа, кровящее мясо… Асмус моргнул, наклоняясь ближе, и взял следующую салфетку. Странно. Кровь перестала идти, совершенно.
— Зашивайте, доктор, — хрипло произнес Люк, переводя взгляд на подошедшую с подносом Белену. — Без наркоза, иглой. Используйте жилы.
— Но, милорд, — оторвался от своего занятия Майте. — Может, шелк? Возможны аллергические реакции, да и сроки…
— Мне аллергия не грозит, — хмыкнул Люк. — Я не хочу возиться с нитками, а жилы сами рассосутся, просто надо стянуть края для удобства, так будет быстрее.
— Но…
— Немедленно. У меня есть дела.
— Как скажете, милорд, — вздохнул Асмус, коротко глянув на принявшегося бренчать инструментами помощника.
— Я же сказал — без обезболивающего!
Белена бросила внимательный взгляд на начинающего раздражаться подростка и тут же протянула поднос. Люк втянул затрепетавшими ноздрями аромат, поднимающийся над чашкой, и слегка улыбнулся, потянувшись за сахарным леденцом. Женщина незаметно выдохнула: вроде удалось сбить негативный настрой.
Скайуокер помешивал леденцом каф, делая маленькие глотки и постепенно успокаиваясь. Асмус, неодобрительно поджав губы, зашивал раны, стягивая края, время от времени бросая косые взгляды. Норман ассистировал, отрезая лишнее, подавая нити и меняя иглы. Мужчина кривился, но ничего не говорил, хотя зрелище было жуткое.
— Не сопите так, доктор, — хмыкнул Люк, допивая последний глоток. — Я практически ничего не чувствую. Вот в процессе было неприятно, а сейчас…
— Это отвратительно, — не выдержал Асмус, накладывая последний шов. Белена, стоящая рядом, сделала страшные глаза, но доктора понесло, он отмахнулся от сигнала домоправительницы, не обратив внимания, как закаменела под его пальцами спина подростка.
— Как так можно?! Это чудовищно! Хлестать… Кх-х-х!
Чашка улетела в сторону, Белена молниеносно отступила подальше, Норман уронил кювету, и инструменты рассыпались по полу. Доктор взлетел в воздух, хрипя в невидимой хватке. Люк оскалился, его глаза просто пылали в багровых озерах белков.
— Молчать! — выдохнул взбесившийся подросток, чувствуя, как у него срывает тормоза. — Не смей рассуждать о том, чего не понимаешь!
Поднос с грохотом упал, и Люк дернулся, разжимая руку. Асмус свалился, кашляя и хрипя, на колени. Скайуокер стоял, напряженный, как слишком туго натянутая струна, напоминая готовящегося к атаке хищника, Белена и Норман застыли, опасаясь пошевелиться и спровоцировать подростка. Неожиданно он вскинул лицо к потолку, закрыв глаза, постоял, нервно переступая ногами, и вновь замер. Потер руками лицо… Пригвоздил немного пришедшего в себя доктора взглядом к полу.
— Не стоит рассуждать о том, чего не понимаете, доктор. И никогда не поймете. Владыка был милосерден. Я принял наказание с гордостью, как и награду. — Люк помолчал, успокаиваясь. — Благодарю за хорошо исполненные обязанности… А теперь — вон. И не попадайтесь мне на глаза в ближайшие сутки. Белена?
— Да, милорд? — женщина подобрала поднос и замерла, почтительно глядя на задумчиво уставившегося куда-то в угол подростка.
— Приготовь мне мантию. Надо пойти… развеяться. Да и подлечиться не мешает…
Люк вышел, и Норман бросился поднимать чудом избежавшего гибели мужчину. Минут через десять вернулась Белена и укоризненно покачала головой.
— Асмус, ты что, сдурел? Совсем расслабился, я вижу. Забыл, о чем я тебя когда-то предупреждала?
— Да ты спину его видела? — прошипел доктор и махнул рукой. — Кем надо быть…
— Молчи! — рявкнула Белена. — Хочешь, чтобы он довел до конца начатое?! Ты что, таблеток своих переел? Или паров нанюхался? Цыц! И вообще, топай в свою комнату и носа оттуда не высовывай, лучше всего — несколько дней. Не стоит его провоцировать. Норман! Поднимай свою задницу и тащи этого идиота отсюда. Милорд скоро вернется, и дай Сила, чтобы ему полегчало.
* * *
Двери разъехались в стороны, Люк шагнул в помещение, обводя сидящих по камерам людей внимательным взглядом.
— Боже, опять… — простонал чей-то голос, и подросток расплылся в жуткой улыбке.
— И опять, и снова… — прошептал Скайуокер, глядя на смертников, заботливо предоставленных Иссардом. Все-таки хорошо иметь связи! Особенно такие. Стоящий рядом Акаади (Люк предусмотрительно взял с собой голокрон) покивал и повернулся к ученику.
— Приступай.
— Да, Учитель.
Как там гласит теория? И отец рассказывал… Скайуокер сосредоточился, протягивая к избранной жертве руку. На этот раз он сделает все правильно. Смертник завизжал от непереносимой боли, его тело на глазах усыхало, пока длинная багровая молния связывала его с чудовищем, стоящим напротив камеры.
Арестанты заорали от ужаса, в тщетных попытках спастись вжимаясь в стены камер. Если в первый визит мальчишка устроил просто бойню, искромсав ножом двенадцать человек, отчаянно сопротивлявшихся, так, как может биться только крыса, загнанная в угол, то в этот раз творилось вообще что-то запредельное. Дикий гвалт и шум сотрясали стены, но Люк не обращал на это никакого внимания: он полностью сосредоточился на правильном исполнении техники, ведь ошибка запросто могла стоить ему здоровья, а то и жизни.
* * *
Невысокая молодая женщина, поражающая взгляд не какой-то неземной красотой, а харизмой и умом, светящимся в зеленых глазах, вздохнула, тихо проводя пальцем по толстому армированному стеклу. Огромные окна выглядели пугающе, но Мон прекрасно знала, что они способны выдержать прямое попадание ракеты, кроме того, здание окутывали щиты не слабее, а то и превосходящие те, что защищают ИЗРы.
Императорский дворец гудел. Двор — это огромное собрание сплетников, чье выживание зависит от способности раскапывать крупицы информации, невзирая на все режимы секретности, а тут и напрягаться особо не приходилось: о том, что на Вейдера совершено покушение, знали все. В принципе, ничего необычного в этом не было, нападения на Лорда происходили достаточно часто, однако этот случай отличался от остальных.
Покушение практически увенчалось успехом.
Новости хватило, чтобы начались массовые шевеления в среде придворных, ведь это означало, что один из столпов власти Императора не так уж неуязвим, как всем казалось. Дворец гудел, пережевывая подробности, смакуя сообщения о том, как «Кулак Вейдера» мстит за своего живого бога, а Мон не находила себе места, ведь пока что никаких вестей от Императора не поступало. Все чувствовали, как надвигается буря, и молились только об одном: чтобы не зацепило лично их.
Мотма вздохнула, отворачиваясь от окна, с раздражением отмахнулась от протокольного дроида, в ответ на попытку заговорить с ней. Отослав настырного помощника, она присела в кресло, закутываясь в мягкий теплый плед, тоскливо глядя на стоящие на столике любимые лакомства Вейдера. Лагуры. Сама она их не жаловала, слишком сладкие на ее вкус, но исправно держала запас на случай визита. Странно, если подумать. Двор убежден, что у монстра нет привязанностей такого плана, однако… Женщина хмыкнула, вспоминая встречу, случившуюся шесть лет назад и положившую начало их отношениям…
Мон неслась по бесконечному коридору здания Сената, кипя от негодования. Каблуки звонко стучали по полу, платье развевалось, женщина нервно стискивала кулаки, сжимая губы. Опять говорильня, опять переливание из пустого в порожнее. Сколько можно! Нужно действовать, нужно бороться! А вместо этого сенаторы только жиреют, хапая взятки, угодливо прогибаясь перед кланами и корпорациями. А альтернатива… Бейл делал ей намеки, и что? Выяснилось, что все это просто слова, а то и приманка для дурачков, готовых лезть на баррикады. Она сама поддалась очарованию идеи, но хвала Силе, или кто там вместо нее, не успела дать согласия. А то сейчас рубила бы породу на Кесселе или еще в какой-нибудь дыре. И это в лучшем случае!
Но Бейл… Такой подлости она не ожидала. И от кого! Мотма нервно дернула головой, поворачивая в боковой коридор, и едва не врезалась во внезапно выросшее прямо перед ней препятствие. Вскинув голову, женщина замерла на секунду, парализованная ужасом, чуть не упав, чему воспрепятствовали твердые руки, сжавшие ее плечи.
— Осторожнее, сенатор, — прогудел механический голос стоящего перед ней здоровенного мужчины. Визоры маски на мгновение блеснули багровым. — А то еще стопчете кого-нибудь и не заметите.
Гневно выпрямившаяся Мотма тут же гордо вздернула подбородок, чувствуя себя маленькой и жалкой по сравнению с бронированным чудовищем.
— Вы не себя имеете в виду?
Ситх фыркнул и разжал руки.
— Вполне вероятно, — сарказм так и хлестал. Мотма демонстративно оглядела стоящего перед ней мужчину, чувствуя, что страх исчез и ее просто несет. Знать бы еще куда.
— Очень сомневаюсь, что мне это под силу, — процедила женщина, поджав губы. Вейдер снова фыркнул, у него явно было хорошее настроение.
— У вас есть множество скрытых талантов, сенатор, не принижайте своих достоинств.
— Это какие? — подозрительно прищурилась женщина, в глубине души радуясь, что сегодня надела каблуки. Плюс лишние девять сантиметров. Очень способствует повышению уверенности в себе. Шлем качнулся, создалось впечатление, что ее просканировали взглядом.
— К примеру, — пробасил Лорд, — вы прекрасно пишете. Петиции. И они даже пользуются популярностью. Моему сыну очень понравились. — Снова раздалось фырканье, словно мужчина подавил смех. Мотма нахмурилась, вспоминая виденного издали малыша.
— Он читал «Петицию Двух тысяч»? И… ему понравилось? — недоверчиво посмотрела женщина. Вейдер кивнул.
— Да. Он очень смеялся. Сказал, что у автора несомненный талант сатирика.
Мотма моргнула, осознавая сказанное.
— Сатирика? — переспросила она, решив, что ослышалась или ее придушили, а все происходящее — бред умирающего от нехватки кислорода мозга.
— Именно. И я с ним полностью согласен. Люк зачитывал мне отдельные куски. Вынужден признать — недурственно. Весьма недурственно. У вас настоящий талант.
Неожиданно пискнул комлинк, и Лорд ткнул пальцем в предплечье, замерев на минуту.
— Вынужден прервать нашу беседу, сенатор, — пробасил мужчина, молниеносно став собранным и опасным. Никакого следа спокойной ироничности. Может, ей померещилось? Кивнув, Вейдер размашистым шагом понесся по коридору, провожаемый озадаченным взглядом Мотмы.
— Сатирик, значит.
Было над чем подумать.
В следующий раз она увидела Вейдера на императорском приеме — Лорд привычно воздвигся возле трона черной статуей, наблюдая за мельтешением людей и экзотов. Мотма, попавшая сюда по приглашению своей подруги, искоса поглядывала на него время от времени, чувствуя внимание Лорда — словно между лопаток уперся прицел. Очень настораживающее ощущение. Спина даже зачесалась, заставив нервно передернуть лопатками. Внимание Палача Императора нервировало, но Мон была крепким орешком, варившимся в политическом котле практически с детства, поэтому она сохраняла невозмутимый вид, не показывая, что ей что-то не нравится. После приема она долго отпаивалась крепким кафом, глуша нехорошие предчувствия и составляя план действий.
Надо было проверить, не осталось ли чего-то, что может ее скомпрометировать или дать намеки на связи с неблагонадежными элементами: интерес Палача — это не то, чем можно пренебречь. Следующие пару месяцев сенатор чистила тайники и прочие «закрома родины», а также рыла носом землю в поисках мельчайших огрехов, могущих послужить основанием для нехорошего интереса СИБ к ее персоне. Охрана и нанятые специалисты совершили чудо, уложившись в намеченные сроки, и теперь Мотма, вернее, ее дела были чисты, как свежевыпавший снег.
Все это время женщина провела в постоянном нервном напряжении, одолеваемая приступами паранойи. В слова Вейдера она не очень-то и верила, сочтя их провокацией, которая удалась на славу. Иначе с чего бы это второе лицо государства вспомнило о поданной когда-то Канцлеру Палпатину петиции? Ну, не воспринимать же всерьез рассказ о читающем политический документ ребенке?
Очередная встреча с Темным Лордом только добавила нервотрепки. Мон неторопливо шла с заседания Сената, сопровождаемая секретарем, записывающим мысли женщины по обсуждавшемуся вопросу, когда опытный взгляд политика отметил странность. Снующие по широченным коридорам многочисленные разумные как-то сжались, торопясь покинуть внезапно ставшее небезопасным пространство. Оглядевшись, женщина сразу же обнаружила причину всеобщей нервозности: прямо навстречу шествовал Вейдер, за руку которого уцепился роскошно одетый мальчик. Маска повернулась в ее сторону, и Мотма замерла, пригвожденная тяжелым взглядом.
— Сенатор Мотма, — пробасил мужчина, и Мон сглотнула, пряча нервозность за поклоном. Мальчик с интересом просканировал ее цепким взглядом голубых глаз, вежливо кивнув.
— Лорд Вейдер. Ваше императорское высочество.
За спиной трясся секретарь, намертво сжавший руками датапад. Мон настороженно наблюдала, как Лорд внимательно ее рассматривает. Ясно ощутимый взгляд скользнул по секретарю, по резко опустевшему коридору…
— Приятно вновь вас встретить, сенатор, — рокочущий бас прокатился между стен. — Как всегда в трудах. Надеюсь, вы порадуете нас своим присутствием на приеме по случаю Основания Империи? Приглашение вам вышлют, не беспокойтесь.
— С удовольствием, — мертвым голосом произнесла женщина, чувствуя, что здание начало пошатываться. Вейдер слегка качнул шлемом:
— Сенатор.
Внимательно наблюдающий за ней Наследник неожиданно чему-то слегка усмехнулся, кивнул, и отец с сыном пошли дальше, распугивая все живое на своем пути. В воцарившейся в коридоре тишине до Мон донесся звонкий детский голос:
— Знойная женщина. Мечта поэта! Да еще и с чувством юмора!
Ответное фырканье Вейдера заставило вздрогнуть. Вернувшись на Республиканскую, 500, Мотма полезла в бар за элитным крепчайшим кореллианским виски длительной выдержки. Выпив залпом налитое, Мотма вновь наполнила стакан и упала в кресло, обдумывая так пугающе проявляющийся интерес ситха к своей персоне. Неужели стали известны подробности ее тайных встреч с Бейлом и Брехой Органа? Но ведь они были очень осторожны и приняли меры. Охрана, защита от прослушивания… Неужели?.. Вконец измучившись, Мотма допила виски и рухнула на кровать, провалившись в сон, наполненный кошмарами. Утром она долго лежала, глядя в потолок и собираясь с силами. Ее так просто не сломить. Она — один из лидеров оппозиции, глас свободы во мраке тирании, захлестнувшей галактику. Ее не запугать.
Соратники и знакомые встретили ее странными взглядами и осторожными расспросами. Всех интересовало, с чего бы это Палач Императора стал так любезен? Мон отшучивалась, но ясно видела, что все не так просто: один-единственный разговор по инициативе Главнокомандующего — и в рядах оппозиции наметился раскол. Впрочем, может, это и к лучшему? Пора отделить алмазы от породы.
* * *
Мирон напряженно следил за показаниями приборов, не веря своим глазам. То, что происходило с его пациентом, можно было назвать только чудом. Люди — очень живучие создания, но у них нет такой бешеной регенерации, как у некоторых видов ящериц, у них не отрастают отрубленные руки и ноги, а сейчас врач наблюдал именно это. Давно заросшие срезы размягчились, потихоньку сочась сукровицей, а кости начали расти. За два дня они выросли на три сантиметра и два миллиметра, что приводило в шоковое состояние даже дроидов. Бакту постоянно фильтровали, ситха утыкали множеством капельниц с питательными веществами, которые опустошались с чудовищной скоростью. Ассистенты вели посменное наблюдение, следя за приборами и фиксируя изменения в организме высокопоставленного пациента. Погруженный во что-то наподобие комы, мужчина спал, что не мешало ему иногда пугать людей неожиданными всплесками Силы, от которых искрили приборы.
Ситуацию спасали гвардейцы Императора, постоянно сменяющие друг друга, они гасили приступы активности ситха, не давая ему разрушать оборудование, и Люцифер, фактически поселившийся в палате. Время от времени подросток уходил, видимо, отдыхать, а так он постоянно медитировал рядом с отцом. Мирон не знал, что именно это было, но оно явно помогало. Вот и сейчас Люк практически вбежал в палату, осмотрелся, провел ладонью вдоль бакта-камеры и удовлетворенно кивнул.
— Отлично. Процесс пошел.
Он потер руки, пару раз встряхнул кисти и прижал ладони к пластику камеры, прикрывая глаза. Тело Вейдера вздрогнуло, аппараты запищали, сигнализируя, что у пациента подскочили показатели. Участилось сердцебиение, повысился уровень кислоты в желудке, словно он проголодался. Подача питательных веществ утроилась, отвечая на растущие потребности организма.
Мирон покачал головой, остро сожалея, что не обладает чувствительностью к Силе. Эта неведомая энергия ломала все расклады, в ее присутствии менялись законы физики и прочие незначительные мелочи, усложняющие жизнь обывателям, что приводило в бешенство и в восторг. Ассистенты, можно сказать, уже были готовы возвести алтарь во славу Люцифера и начать проводить полноценные службы: анализы показали, что на концах отрастающих костей формируются «точки роста», точно такие же, как у эмбрионов. Очень скоро Лорд обретет полноценные руки и ноги, причем именно те, что были заложены в его ДНК. Тем временем подросток открыл глаза, отошел от бакта-камеры и заозирался, как-то странно подергивая лопатками.
— Милорд? — осторожно подал голос мужчина, ошарашенно наблюдая, как Наследник остервенело чешет спину скребком на длинной ручке.
— Чешется, сил нет, — простонал Люк, отложив скребок, который все равно не очень помог, и расстегивая пряжки камзола трясущимися от напряжения пальцами.
— Простите… — Мирон с сомнением посмотрел на подростка, но все же продолжил, — я могу чем-то помочь?
Люк замер, задумчиво прищурив глаза:
— Можете.
Он снял камзол и рубашку и повернулся спиной к изумленному врачу:
— Почешите спину, пока у меня крышу не сорвало.
Доктору хватило одного профессионального взгляда, чтобы оценить масштаб проблемы и принять меры. Один из ассистентов метнулся в кладовую, принес мазь, и Мирон принялся осторожно наносить ее на заживающие рубцы, покрывающие спину подростка. Люк скрипел зубами, стараясь не дергаться: забавно, с болью справиться было проще, чем с чесоткой, вызванной исцелением. Мирон растирал рубцы, зачерпывая мазь из банки, попутно удаляя торчащие кое-где нити кетгута.
— Отцовские запасы? — поинтересовался подросток, расслабляясь. Мазь действовала, снимая сводящий с ума зуд. Мирон кивнул:
— Да. Когда ожоги начали заживать, милорд очень… нервничал. Мне удалось подобрать оптимальный состав мази, снимающей зуд.
— Очень хорошая мазь, действенная, — подтвердил подросток. Мирон отошел, вытирая руки салфетками, отмечая, что Люцифер не спешит вставать. Показательно, для понимающего человека. Посидев пару минут, Скайуокер поднялся, неторопливо натягивая одежду.
— Благодарю, доктор. Огромное спасибо.
Он еще раз провел ладонью вдоль бакта-камеры и вышел. Молодой ассистент, недавно получивший это место, хмыкнул:
— Забавно.
— Ничего забавного, — оборвал его Мирон. — Все очень серьезно.
Он обменялся понимающими взглядами со своим помощником, принимавшим участие в лечении Энакина Скайуокера после купания в лаве. Им, имеющим длительный стаж работы с одаренными, в частности с Вейдером, не надо было объяснять подтекст происшедшего. Одно то, что подросток не колеблясь повернулся спиной и позволил к себе прикоснуться… Они помнили, сколько времени понадобилось, чтобы просто снизить уровень паранойи у Лорда в отношении себя. А ведь они находились рядом практически постоянно, оттаскивая мужчину от грани раз за разом. И все равно, проводя процедуры, врачи еще очень долго чувствовали невидимые удавки на своих шеях.
* * *
Арманд молча смотрел в зеркало, застегивая форменный мундир. Пальцы тряслись, пропуская застежки, и разведчик никак не мог совладать со своенравной одеждой. Мужчина вздохнул, мысленно принимаясь считать до ста — детский прием, часто его выручающий в нервной обстановке. Он замер, стоя с закрытыми глазами, стараясь не допустить подступающего нервного срыва. Вроде полегчало…
Иссард уставился в зеркало, беспристрастно оценивая то, что видит. Мужчина в мундире. Брюнет. Синие глаза. Виски полностью седые. Под глазами темные круги, которые ничем не замаскировать — разве что плотным гримом, и то, видно будет. Сероватая от усталости кожа. Скорбные складки вокруг губ. Минуту он молча рассматривал себя, пережидая приступ слабости, но нашел в себе силы гордо вскинуть голову и справиться-таки с проклятой застежкой. Перед зеркалом снова стоял не усталый и морально раздавленный неудачник, трясущийся за свою жизнь, а могущественный директор СИБ.
Пока еще директор.
Иссард сам не понимал, как ему удалось пережить гнев Владыки и выйти из кабинета живым, целым и относительно здоровым психически. То ли Император немного спустил пар, наказывая внука, то ли в тот день Арманда укрыла своим сиянием счастливая звезда, то ли его решили изощренно помучить… Причины мужчину не интересовали. Палпатин просто посмотрел на него, и разведчик встал на колени, опустив взгляд и сложив руки за спиной, и зачитал по памяти доклад. Все, что удалось собрать по покушению, все мелочи, пусть и кажущиеся незначительными, любые подробности, какие только можно было выяснить.
Император стоял прямо перед Армандом, так что тот видел носки ботинок, выглядывающих из-под подола черной мантии, отливающей на свету прихотливыми узорами, и разведчик обливался потом, чувствуя тяжесть взгляда Владыки на своем затылке. Стылая, промораживающая до костей Сила заполнила кабинет, она игриво покалывала кожу миллионами ледяных игл, словно лениво разминающийся — перед тем как приступить к любимому делу — садист. Арманд только сглатывал иногда и говорил, говорил, говорил… Что при покушении применили брандеры — истребители, управляемые дроидами. Что правительство Финдара использовали для отвлечения внимания, выманив Лорда на заранее подготовленные для атаки позиции. Что в Банковском клане размещен открытый заказ на любого из императорской семьи: награда в полторы сотни миллионов империалов. Что сейчас «ледорубы» проследили треть путей, ведущих к заказчику, однако банкиры отказываются сотрудничать, оберегая тайну вкладов. Что агенты проводят беспрецедентную по своим масштабам операцию, допрашивая всех, кто имеет любое, хотя бы косвенное, отношение к многоходовой комбинации, приведшей к практически завершившемуся успехом покушению.
Стоящие рядом Кронал с Тремейном дышали через раз, опустившись на правое колено и упираясь сомкнутыми в кулаки руками в пол. Демонстрируя полную и абсолютную покорность воле Владыки.
Арманд говорил, сухо излагая факты, оперируя доказательствами и представляя безупречные логичные выводы, а Император стоял и слушал, и его Сила обжигала кожу легчайшими прикосновениями. Мужчина замолчал, философски размышляя, что, скорее всего, он не выйдет, его вынесут, в лучшем случае, а о худшем варианте даже подумать было страшно. Лучше уж пыточные подвалы, чем особое внимание Владыки.
— Арманд, — голос Императора был тихим, но в нем чувствовалась жестокость судьи, готовящегося изречь приговор. — Я вами недоволен.
Арманд почувствовал, что седеет. Он замер, до боли стискивая правой рукой запястье левой, в голове звенела пустота.
Недоволен. Страшное слово в устах Императора. Недовольство Владыки — это всегда страдания, потери, а зачастую и смерть.
— Лорд Кронал. Лорд Тремейн.
— Владыка, — низкий голос Кронала едва уловимо дрожал. — Благодаря неоценимой помощи лорда Мола, мы смогли определить подозреваемого.
— Вот как… — протянул Сидиус, складывая на груди руки. — И кто же это?
— Владыка, мы готовы назвать имя, но опасаемся, что он услышит.
— Даже так, — лязгнул голос Императора. — Хорошо. Арманд, встаньте. Вашу судьбу я решу чуть позже.
Одаренные скрылись за распахнувшимися от небрежного шевеления пальцами дверями, и Арманд закрыл глаза, утирая залитое потом лицо белоснежным платком. Его потряхивало, а пальцы сводило судорогой. Мужчина глубоко вздохнул и выпрямился: что бы ни случилось, он примет свою судьбу с достоинством. Какой бы мрачной она ни была. Минуты тянулись неимоверно долго, Арманд сумел взять себя в руки и окончательно смириться с тем, что жить ему осталось недолго.
Палпатин втек в кабинет сгустком живого мрака, наполняя помещение ледяным дыханием Силы, от которой задрожала обстановка. Кронал и Тремейн выглядели бодрыми и сосредоточенными. Золотые глаза Сидиуса остановились на вытянувшемся в струнку разведчике.
— Господин Иссард. Вы допустили множество ошибок, тем более опасных, что их совершил глава Имперской Службы Безопасности. Я недоволен… И разочарован. С этого момента вы находитесь на испытательном сроке. За ближайший год вы должны подготовить преемника… — по губам ситха скользнула крайне неприятная ухмылка, резанувшая сознание Иссарда. — Насколько я знаю, вы планировали в будущем отдать свое место дочери? Исанне? Не так ли?
— Да, Ваше императорское величество, — с трудом шевельнул онемевшими губами мужчина.
— Прекрасно. У вас есть год. И в течение этого срока я решу, будете ли вы и дальше занимать свой кабинет или… — глаза сверкнули расплавленным металлом, и Иссард, поклонившись, деревянной походкой двинулся к дверям.
* * *
Белена и Делора только облегченно вздохнули, когда принц вернулся в очень хорошем настроении. Чем бы он ни занимался, это явно пошло ему на пользу, во всех смыслах: исчезли признаки изможденности, вернулся естественный золотистый цвет кожи, но самое главное, глаза вновь поражали чистотой и яркой голубизной. Подросток мурлыкал под нос какую-то очередную любимую арию, подбрасывая на ладони небольшую плотно закрытую банку с тошнотворно-зеленой пастой внутри.
— Дамы… Пригласите сюда Асмуса и Нормана, будьте так добры.
Опасливо вошедших докторов встретил безмятежный, как океан, взгляд Скайуокера.
— Прекрасно. Благодарю, Белена, Делора. Вы просто чудо.
Женщины польщенно потупились, присев в реверансах. Люк оглядел насторожившихся мужчин.
— Давайте проясним ситуацию… — подросток помолчал, банка взлетела над ладонью, начав вращаться вокруг своей оси. — Итак, в целях недопущения в дальнейшем таких происшествий я поясню кое-что. Сделаю я это только один раз. Не услышите — пеняйте на себя. Это ясно?
— Да, милорд, — синхронно сглотнули доктора. Люк довольно кивнул.
— Прекрасно. Итак, что произошло… Я подверг свою жизнь опасности. Огромной опасности. Шансы не справиться с ситуацией и умереть были крайне высоки. Я справился, но последствия моего поступка были очень серьезными. Пришлось принимать меры, чтобы исчезла угроза преждевременной смерти. Да, доктор, — жестко посмотрел на недоуменно заморгавшего Асмуса Люк. — Все именно так. Дальше. Император наказал меня. Физически. Почему? Первое, это должно было напомнить мне о бренности бытия, в очередной раз. Второе. Это дало мне стимул совершенствовать мои навыки целительства, помогая сконцентрироваться на нуждах тела, занимаясь физическими аспектами. Есть еще и третье, и четвертое, но эти причины к делу не относятся. Именно поэтому Владыка был милосерден: он оказал мне помощь, вправив мозги на нужное место.
Люк замер, глядя куда-то в стену, все присутствующие молчали.
— Больше мы на эту тему разговаривать не будем. И еще… Асмус. Скажите «спасибо» Белене за то, что она спасла вам жизнь. А теперь идите. Спокойной ночи.
Люк повернул голову к блондинке:
— Белена…
— Да, милорд?
— Ты — умница. И все сделала правильно. Намажешь мне спину?
— Конечно, милорд, — тепло улыбнулась женщина, зачерпнув ложкой мазь и размазывая ее по коже.
* * *
— Новости есть?
Пиетт покачал головой. «Истец» продолжал висеть на орбите Корусканта, оберегая покой планеты. Стоящий рядом офицер скорбно вздохнул. Отсутствие какой-либо информации заставляло нервничать, одновременно давая надежду. Ведь если бы Вейдер погиб, то Император на такое отреагировал бы незамедлительно. Однако из дворца новостей не поступало, а гадать можно было до бесконечности.
И вернуться к «Эскадре Смерти», как метко прозвали формирующееся объединение кораблей под командованием Вейдера, они не могли: поступил недвусмысленный приказ. Поэтому сейчас все обитатели разрушителя строили версии и занимались текущим ремонтом, отладкой систем и прочими положенными по инструкциям действиями, мучаясь от неопределенности.
— И спросить не у кого, — снова вздохнул офицер. — Не задавать же вопросы лично Императору!
Пиетт позволил себе снисходительно дернуть уголками губ, оценив шутку. Тем временем лейтенант продолжил рассуждения, видя, что начальство не спешит его прерывать.
— Ну или Наследнику, лично…
Пиетт моргнул и вынырнул из размышлений о том, как бы это выглядело в реальности: задать вопрос Императору.
— Наследнику… — прошептал мужчина, лихорадочно обдумывая пришедшую в голову идею.
— Да, — кивнул лейтенант. — Он когда-то принимал у нас присягу… Как сейчас помню. Сообщили, что прибудет представитель императорской семьи. Мы тогда не сразу сообразили, кого имеют в виду…
— Лейтенант Линд, — повернулся к нему Пиетт, и парень замолчал. — Вы подали превосходную идею. Надо спросить у того, кто, без сомнения, знает ответ на интересующий нас всех вопрос. Мы обратимся к Его императорскому высочеству.
Лицо лейтенанта приобрело донельзя глупый вид.
— Э… простите. Разве это возможно?
— Смотря для кого, — позволил себе снисходительный взгляд капитан. — Вы к нам только перевелись, так что еще не в курсе некоторых нюансов.
— То есть? — заинтересованно подался вперед лейтенант, Пиетту показалось, что уши парня растопырились — настолько тот опасался упустить подробности.
— Наследник путешествует с Лордом Вейдером на «Истце» с пяти лет. Он очень любит этот корабль. Я лично рассказывал ему о вооружении разрушителя в его первую экскурсию. Когда-то он оставил комлинк, на экстренный случай. Думаю, этот случай наступил.
* * *
— Добро пожаловать на борт, Ваше императорское высочество! — хором рявкнули офицеры, встречающие прилетевшего на «Истец» Люка. Подросток приветливо кивнул, поймав наполненный нервным ожиданием взгляд стоящего в первом ряду Пиетта. От военных растекалось напряженное внимание, волнение и дикое любопытство.
— Капитан.
— Милорд, — Фиермус шагал, подстраиваясь под идущего к залу для совещаний подростка, пытаясь удержать невозмутимое выражение лица. Люк чувствовал, как огромный корабль превращается в сгусток эмоций: вести разлетались со скоростью света. — Простите мою назойливость, но… Есть новости о состоянии здоровья Лорда Вейдера?
— Конечно, — кивнул Скайуокер, усаживаясь в кресло. Зал был забит высшим офицерским составом корабля, и сейчас все присутствующие буквально тряслись от желания хоть немного развеять мрак неведения.
— Господа офицеры… — Люк помолчал, собираясь с мыслями и одновременно отпуская Силу, сканируя присутствующих. — Прежде всего, позвольте выразить вам признательность. Ваши своевременные и крайне эффективные действия во время и после покушения позволили несколько уменьшить нанесенный убийцами вред. А в такой ситуации любая мелочь может стать критической. В данный момент, — Люк снова сделал паузу, отмечая, что от офицеров потянуло настоящим шоком, — жизнь Лорда Вейдера находится вне опасности. Удалось стабилизировать его состояние и начать лечение. Так что скоро он сможет вернуться к своим обязанностям. Объявление будет сделано завтра, но вы узнали об этом сегодня.
Напряженные люди облегченно выдыхали, расслабляясь, что проявлялось в более непринужденных позах, выражении лиц. А уж в Силе что творилось…
— Капитан Пиетт. Вы правильно сделали, что обратились ко мне напрямую. Я думаю, когда Лорд Вейдер очнется, ему будет приятно узнать об этом факте.
От мужчины потянуло диким смущением, хотя лицо он держал превосходно.
— Ваше императорское высочество, — капитан решил быть честным, — со своей стороны должен указать, что данная идея принадлежит лейтенанту Линду.
— Прекрасно. Я запомню, — благожелательно посмотрел на побледневшего от нервного напряжения парня Люк. — Комлинк у вас?
— Да, Ваше императорское высочество, — кивнул Пиетт. — Он хранится на мостике.
— Хорошо. Пусть хранится и дальше. Мало ли…
Офицеры провожали взглядами отлетающий шаттл, сопровождаемый восьмеркой истребителей, и стоящий рядом с Пиеттом Линд восхищенно вздохнул:
— Да… Я о таком и помыслить не мог.
— Я же говорил… — Пиетт слегка улыбнулся. — Наследник очень любит этот корабль. А корабль очень любит его.
