1
ЖЕЛАННОЕ ЗНАКОМСТВО
Повезло, что сегодня пятница. Профессор спешил по личным «неотложным» делам, о которых знали все аспиранты — уход за любимой дачей отнимал добрую половину его времени. Посему, он закончил последнюю лекцию на полчаса раньше. Алина не стала включать мобильник и торопливо вышла из аудитории — хотела быстрее удрать из университетского корпуса. Назойливый Денис — друг Мукеша, постоянно искал с ней встречи под любым предлогом, а в последнее время буквально выслеживал.
Беспечный нагловатый парень жил на широкую ногу за счет родителей. О таких говорят: повезло дурачку с предками. Она давно наслышана о его похождениях. «Видимо, дошла очередь до меня, — рассуждала девушка, — но не на ту нарвался… Нет, чтобы наоборот — Мукеш оказывал мне знаки внимания, а не этот Балда… как бы его отшить грамотнее… хотела с Ленкой поговорить, и что ей, как назло, сегодня заболеть вздумалось! Ушла после первой пары».
Алина спустилась вниз, остановилась на последней ступени лестницы и, на всякий случай, заглянула за угол: «в коридоре Балды не было». Девушка двинулась дальше — к входной двери. Еще раз остановилась у неё и, пока студенты заходили, посмотрела на улицу: «и там его не видно. Неужели сидит на лекции?!» С облегчением выдохнув, она вышла и… — «о черт!» — её тут же схватили за лаковый ремень, вставленный в джинсовую юбку.
— Куда направилась? — довольный Денис улыбался. — Мимо меня ни одна муха не пролетит!
— Отстань, мне некогда.
— Ой, ёй, ёй, какие мы занятые, помнится, вчера кто-то обещал сходить поразвлечься?!
— Не могу. У меня появились дела.
— Какие еще дела, сегодня пятница!
— Дела, о которых посторонним знать незачем.
— А я посторонний?
— Да. Посторонний.
— Обижаешь, начальника…
— Обидишь тебя, как же.
— Да ладно, я пошутил. Идем в машину. Подвезу. — Денис взял её за локоть и настойчиво потащил за собой.
— Отстань, я сама доеду, — упиралась Алина.
Денис, не привыкший к отказам, внезапно озверел.
— Нифига себе! Я приглашаю, а ты выделываешься?!
— Не приглашай и отпусти руку, — Алина покраснела.
— Идем, я сказал! — Денис еще сильнее притянул её к себе.
Девушка вытянулась в струнку, размахнулась и ударила сумкой по нахальной физиономии обидчика. Удар получился неожиданно сильным.
— Сучка! — закричал обидчик, схватившись за больное место, — сучка корявая, — повторил он, приготовившись дать ответную пощечину, и обмяк за секунду. Ему неожиданно выкрутили руку за спину.
— Отпустите, больно же! — потребовал Денис, еще не понимая, кто его скрутил.
— Не трогай Алину, — рявкнул Мукеш и ослабил хватку.
— Ты против меня пошел?! Да еще при бабе?! Я тебя закопаю!
— Ага. Давай, прямо сейчас, — глаза Мукеша блестели от возбуждения.
Денис резко вывернулся, пытаясь ударить обидчика, но вдруг рыбкой полетел на землю: Мукеш среагировал мгновенно — чуть отклонился в сторону, увернувшись от удара, одновременно незаметным движением подставил приятелю подножку, а потом оседлал, заломив за спину уже обе руки, и добавил:
— Не дергайся, хуже будет.
— Прекратите! — закричала Алина, — разнимите их, кто-нибудь!
На помощь подоспели выходящие из здания студенты. Драчунов растащили.
— Держись от меня подальше! — орал перепачканный тротуарной пылью Денис, сдерживаемый двумя старшекурсниками.
— Да кому ты нужен, — спокойно ответил Мукеш. И так же спокойно добавил: еще раз подойдешь к ней — инвалидом сделаю.
— Идем отсюда, — девушка взяла его под руку, — автобус подходит…
Они пробежали несколько метров через дорогу и успели заскочить в последнюю дверь.
— Куда едем? — спросил аспирант.
— Я и сама, толком, не знаю. Номер маршрута не посмотрела. Хочешь, выйдем на следующей остановке.
— Пожалуй, выйдем. Пройдемся по скверику вдоль Адмиралтейства…
— Почему тебя зовут Мукеш? Ты действительно индус?
— Наполовину. Мама русская. А имя моё раджпутское, — ответит тот и подал девушке руку — помог спуститься по ступеням автобуса.
— Ты по-русски говоришь без акцента!
— Так я родился здесь.
— Теперь понятно. А я тоже Питерская, живу на Удельной, — Алина простодушно улыбнулась, показав ряд ровненьких, как на подбор, белоснежных зубов.
— Я на Петроградке. У нас одна ветка метро. Можем после занятий погулять.
— Можем, — благосклонно ответила девушка, — мне нравится гулять в центре.
Мукеш замолчал.
— А санскрит знаешь? — она первой нарушила молчание.
— Знаю. А что?
— Я училась в интернате «Хинди», даже индийские танцы изучала.
— Ты жила в интернате?!
— Да. Мама умерла, когда мне было десять лет. Папа ничего не смог сделать, вот и пришлось…, дома есть старинный словарь. Я и по нему санскрит учила.
— Успешно?
— Более-менее.
Мукеш улыбнулся:
— Кстати, знаешь, сколько однокоренных слов в русском, белорусском и санскрите?
— Знаю. Великое множество. На самом деле, большая часть старославянских слов заимствована именно из санскрита. Вот тебе пример: бог — бхава; брат — бхратрь; волна — валана… А еще существует пять частей речи, каждая из которых отражает одно из свойств любого объекта Вселенной.
— Молодец! — похвалил девушку Мукеш.
— А сейчас занимаюсь индоевропейской генеалогией и выбрала именно эту тему для диссертации. Наш научный руководитель обнаружил, что гаплотипы — так условно называется ДНК паспорта людей, у индусов и восточных славян едентичны.
— И какой следует вывод? — поинтересовался Мукеш.
— Вывод простой: У нас — восточных славян — и коренных индусов, которые составляют семьдесят процентов населения Индостана, был единый предок.
— Интересно, сколько лет назад родился наш общий предок?
— Примерно три тысячи. Дальше процесс завершила генетика — сформировала мутации — лица, теперь уже столь разные у славян и индусов, поменяла цвет кожи и волос.
— И насколько точны данные?
— Вероятность попадания в истину очень высока. Гены способны мутировать не большее одного раза в тысячелетие.
— Получается, что мы все ветви одного дерева?
— Именно так.
— Я тоже думаю о том, что древние славяне и индусы вполне могли говорить на санскрите и могли иметь общую территорию.
— И я допускаю такой вариант.
— Получается, что уточнение еще раз подтверждает и мою теорию — русским выучить санскрит не так уж и сложно. Общие языковые корни заложены в наше подсознание генами. Так что, было бы желание, — Мукеш на мгновение заглянул в лицо девушки, надеясь прочесть в нём заинтересованность в дальнейшем обучении. И ему действительно показалось, что она есть. «Вот и повод для новых встреч», — промелькнула во взбудораженной голове обнадеживающая мысль…
— Поедем ко мне, поедим? — предложила Алина.
— Поехали, — Мукеш согласился, не моргнув глазом.
— Вот и отлично. — Алина взяла его под руку, и они направились в сторону метро…
Толкотня на входе была безумная. Станцию «брали штурмом». Вклинившись в толпу, аспирант старался максимально защитить девушку от ненарочных толчков чужих локтей и сумок.
— Смотрите, как парень свою девушку оберегает, — шепнула рядом идущая женщина на ухо другой, — подобное нечасто увидишь.
— Значит лю-у-бит, — протянула та в ответ.
Мукеш услышал похвалу и еще крепче прижал девушку к себе. Поток людей не то, что затащил, а просто вмял их с Алиной в вагон, плотно забитый человеческими телами еще с предыдущей станции. Так они и простояли всю дорогу молча, притиснувшись друг к другу. Только когда объявили: «Удельная», девушка пришла в себя и встрепенулась:
— Выходим…
Аспирант сгреб её в охапку и поднажал на стоящих у двери людей. Тем пришлось освободить проход и выпустить «на волю» жаждущих выйти.
— Слава богу, нас не раздавили. Утром и вечером одна и та же ерунда происходит. Новых микрорайонов понастроили, добраться до дома нормально невозможно.
— Я привыкла… вот моя парадная.
— Повезло тебе, от метро совсем рядом.
— Раньше сталинские дома строили, и сразу станцию рядом возводили… Алина вызвала лифт.
Они зашли в кабину. Девушка нажала на кнопку и замолчала. Мукеш смотрел на неё, борясь с бешеным желанием еще раз притиснуть к себе и поцеловать миниатюрную куколку прямо в нежные губки, слегка подкрашенные розоватой помадой. Его молодая плоть конкретно бунтовала, пришлось усилием воли заставить себя сдержаться. Хорошо, что лифт поднялся быстро…
… Алина открыла дверь квартиры и отключила сигнализацию, набрав нужный код.
— Заходи.
Аспирант прошел в коридор. Атмосфера просторной квартиры, начиная с вешалки для одежды, была сплошь пропитана стариной. Зал украшали массивный буфет красного дерева с резьбой, рояль прошлого века с бронзовыми канделябрами и громоздкая антикварная люстра под высоким потолком…
— Не стой в кроссовках — переобуйся.
Мукеш послушно надел серые домашние тапки, подставленные под ноги Алиной, перешел в зал и оказался у старинного портрета.
— Кого тут запечатлели? — задал он вопрос, кивая на бородатого мужчину, задумчиво смотрящего вдаль.
— Это мой прадед — историк. Если хочешь, после обеда я покажу тебе его коллекцию старинных монет…, да не стой, как истукан, посреди комнаты, идем на кухню.
Мукеш присел на стул и наблюдал, как девушка деловито курсировала от холодильника к столу. На нём быстро появился салат с авокадо и печеночный паштет.
— Давай, кушай, — она поставила перед ним тарелку и блюдце с нарезанными кусками черного хлеба, положила салат.
Аспирант попробовал и замолчал…
— Тебе не нравится?
— На мой вкус перца не хватает.
— Какого? Черного, красного?
— Красного.
Алина подала ему маленький металлический приборчик. Мукеш открутил крышку перечницы, обильно посыпал салат, перемешал и принялся есть. Девушка закашлялась… Перец попал её в нос.
— Как можно есть такую острую пищу, — удивилась Алина, — ты же испортишь себе желудок!
— Это еще не острая, в Индии есть более жгучие приправы.
— Ты же не живешь в Индии.
— Ну и что. Отец меня приучил. — Аспирант уткнулся глазами в тарелку и замолчал, активно работая ложкой. В его голове крутилась мысль: «семья у Алины наверняка непростая…».
— О чем задумался?
— Да так… о своем.
— Чай наливать?
— Давай попозже… Покажи монетки, интересно.
— Тогда пойдем в кабинет.
Девушка повела его в боковую комнату. На высоком застеклённом стеллаже во всю стену стояли старинные книги, у окна, на коричневом письменном столе натурального дерева красовалась лампа с желтым колпаком. Её ножку обвивала змея с позолоченной чешуёй. К столу придвинули кресло с мягкими подлокотниками.
У противоположной стены расположили пухлый черный кожаный диван и этажерку с двумя створками внизу. Рядом, на паркетном полу, лежал основательно потертый в середине шелковый ковер, украшенный мелким восточным орнаментом.
Алина наклонилась, приоткрыла створку этажерки, достала толстый альбом, оббитый тёмно-коричневым бархатом, старинную лупу на деревянной ручке и подала новому другу:
— Изучай.
Мукеш уселся на диван и принялся рассматривать монетки, аккуратно запакованные в ячейки альбома. Под каждой ячейкой была надпись.
— Ничего себе! Тут даже староримские есть!
— И индийские. Смотри дальше.
— О-о! Вот золотая монета времен правления Гуптов — четвертый век нашей эры. На ней изображен Кришна. Наверное, монета стоит баснословных денег.
— Наверное. Надо у папы спросить. Переворачивай дальше. Там еще есть.
Он открыл следующий лист и ахнул:
Это же монета с севера Индии! Чеканилась при Мухммеде Туглуке. Четырнадцатый век! В Делийском султанате запрещалось изображать на монетах человеческие лица.
— Оказывается, ты неплохо разбираешься в нумизматике, — заметила девушка.
— Стараюсь.
— Молодец, — раздался голос из коридора, — старинные индийские монеты — большая редкость в России.
— Ой, папа приехал! — встрепенулась Алина и поспешила в коридор, где неожиданно появился статный седоватый мужчина в строгом темно-сером костюме, и повисла у него на шее, Я и не слышала, как ты дверь открыл!
— Видимо, увлеклась разговором, — папа добродушно улыбнулся.
— Как в Москве?
— Как всегда. Жизнь кипит, вечная спешка. Так что, вернулся из «сердца нашей Родины» и сразу попал в её «мочевой пузырь». — Папа опустил мокрый зонт — трость в подставку — высокую напольную вазу.
— У нас в гостях мой новый друг. Мукеш, иди к нам, я познакомлю тебя с папой!
Аспирант поднялся с дивана и прошел в коридор.
— Очень приятно, — произнес папа и первым протянул руку аспиранту, — Аркадий Сергеевич.
— Мукеш Бхагават, — в свою очередь представился аспирант, внутренне оценив крепкое пожатие Аркадия Сергеевича.
— Мы вместе учимся, только в разных группах…, — уточнила Алина, — но не будем тебе мешать. Отдыхай после перелета. Я сейчас переоденусь, и мы пойдем гулять.
— Идите, развлекайтесь…, — Аркадий Сергеевич снял пиджак и повесил его на вешалку, — Мукеш, если хочешь, можешь посмотреть весь альбом. Будут вопросы — задавай. Расскажу, что знаю, с удовольствием. Только руки сначала вымою…
— Спасибо, Аркадий Сергеевич… Можно, я посижу вместе с вами, пока Алина собирается?
— Можно, налей себе чаю…
Папа перешел из ванной комнаты на кухню.
— Кстати, какая старинная монета до сих пор не найдена? Знаешь? — спросил он, наливая половником борщ в тарелку.
— Если не ошибаюсь, то двести золотых мохуров весом в два килограмма.
— Правильно. Мой дед долго путешествовал по Индии — искал её, да так и не нашел. Зато подхватил малярию и умер вскоре после возвращения на Родину…
— А я никогда не видел своего раджпутского деда, — признался Мукеш.
— Вот как? — удивился Аркадий Сергеевич, — значит, я угадал, — у тебя папа индус, а мама русская.
— Да. Мы с отцом летаем в Дели к друзьям примерно раз в год, но к деду не заходим.
— Почему?
— Отец женился без согласия его родителей. Когда я учился в школе, отец вообще летал один, мама боялась, что меня оставят там.
Аркадий Сергеевич задумался на секунду и сказал:
— И такое бывает… Кстати, скоро и мне придется слетать в Дели на конференцию. Хочу взять с собой дочь.
— На конференцию врачей?
— Да. А как ты догадался?
— Шутка про сердце и мочевой пузырь сразу выдала вас.
— Быстро ты меня расшифровал! Я действительно практикую в первом медицинском. Полостной хирург. Будем знакомы, но не близко.
— Будем, — на полном серьёзе ответил Мукеш.
— Не понял шутки?
Аспирант удивленно пожал плечами.
— Близко я знакомлюсь с людьми на хирургическом столе, — хмыкнул Аркадий Сергеевич, довольный своей очередной подколкой.
Собственно, Мукеша уже не занимала ни специальность Алининого отца, ни его специфический юмор. Он подумал совершенно об ином: внезапно появилась возможность побыть вдвоем с девушкой длительное время.
— Могу я полететь вместе с вами? — неожиданно для себя выпалил аспирант. Аркадий Сергеевич отставил в сторону тарелку и внимательно посмотрел ему в глаза:
— Если дочь одобрит, то почему нет… Но чем вы будете там заниматься?
— Найдем, чем. В Дели и окрестностях есть много интересных мест. Будем искать легендарные двести мохуров.
Аркадий Сергеевич звонко расхохотался… Мукеш не знал, как отреагировать, и просто чуть заметно улыбнулся.
— Знаешь, я всегда дышал ровно по поводу увлечения моего деда нумизматикой, — говорил и одновременно перелистывал альбом Аркадий Сергеевич, — и потом…, ты мне чем-то понравился. Чем? Пока не могу понять, — он мельком взглянул на аспиранта, чуть заметно улыбнулся и, поколебавшись несколько секунд, добавил:
— Есть в нашей коллекции несколько одинаковых экземпляров…, — затем взял нож, вскрыл ячейку и достал оттуда средневековую индийскую серебряную монету с хорошо сохранившейся надписью: Чаухан.
— Давай ладонь…, пусть она станет твоим талисманом, — он вложил монету в руку Мукеша.
Тот крепко зажал кулак и застыл в изумлении. — За что мне такой дорогой подарок?
— За то, что ты интересуешься историей и культурой родины отца.
— Я и санскрит знаю и Веды изучаю.
— Вот видишь, я еще раз оказался прав…
— Что вы так увлеченно обсуждаете? — спросила появившаяся из другой комнаты принаряженная в темно-синее платье, еще более обозначившее стройную талию и плавную линию бедер, Алина.
— Двести мохуров, доченька.
— Ладно, папа, мы пошли. Отдыхай, — она достала из тумбочки маленькую черную сумочку на длинном ремне и прошла в коридор.
Пока Алина закрывала дверь, Мукеш вызвал лифт… Створки его раздвинулись, они зашли в тесную кабину… О счастье! аспирант снова оказался в нескольких сантиметрах от девушки. Её близость не давала ему покоя.
Он набрался храбрости и погладил девушку по волосам. — Волосы у тебя мягкие и блестящие… как лен.
Алина смущенно улыбнулась.
— Куда пойдем? — спросил Мукеш.
— Тут за углом есть уютное кафе.
— Хорошо…, скажи мне что-нибудь на санскрите, — попросил он.
— Я плохо помню, — Алина потупила взгляд. — После интерната прошло пять лет.
— А коллекцию деда как удалось сохранить, хоть помнишь?
— Повезло. Мама бабушки — папиной мамы умерла от воспаления легких во время блокады, но перед смертью успела перенести коллекцию к подруге. Потом её дочь — моя бабушка переехала жить к этой подруге. Какие-то монеты они поменяли на хлеб, но большую их часть сохранили.
— Теперь понятно.
Мукеш не верил, что Алина забыла санскрит. Но настаивать на обратном не стал. Все же, ему казалось, что кое что девушка помнит, и предложил:
— Могу дать тебе два третьих тома Махабхараты — «Беседа Маркандеи» в русском переводе и на санскрите. Почитай сразу оба. Так легче учить язык. Текст в них весьма значимый. Называется «книга о женах».
— О женах?!
— Да. О женах — женщинах и девушках, чьи мужья, отцы и браться пали на поле боя, защищая свою землю.
— Принеси. Обязательно почитаю…
Мукеш расплылся в довольной улыбке…
Так они и просидели в кафе до вечера, узнавая друг друга, пока не позвонил Алинин отец…
Проводив девушку к парадной, аспирант пошел домой. Всю дорогу он мечтал…, представлял себя священным безумцем, полностью обладающим девушкой… Ему вспомнились слова из эпоса: «когда прекраснобедрая, томимая любовью, сама придёт к мужчине, то он сойдет в Ад, убитый её вздохами, если не насладится ею…». И правда, не удовлетворил девушку — добро пожаловать в Ад, быстро созданный ею лично.
Мукеш тут же отбросил возникшие сомнения. Нет. Я чувствую свою внутреннюю силу. Я готов… Только придется набраться немного терпения и дождаться, когда и она будет готова к исполнению священного ритуала… Аспирант возжелал Алину всей душой, всем сердцем и ни о чем другом думать уже не мог… на автомате переступил через порог металлических ворот арки, ведущих в просторный внутренний двор с газоном посредине,
на автомате побрел ко входу в парадную. Из-за угла неожиданно возникли несколько фигур и быстро окружили его, отрезав путь к отступлению. В одной он узнал Дениса, прятавшего глаза под надвинутым на лицо капюшоном.
— Эй, парень, не торопись, разговор есть, — сказал тот, что стоял рядом с бывшим другом и подкидывал на ладони пачку сигарет, пытаясь отвлечь на неё внимание аспиранта.
Мукеш мгновенно понял, что ему придётся драться. Драться, как в армии, но только отстаивать придется не честь и достоинство, а свою жизнь. Интуитивно он почувствовал, что сейчас его ударят по голове сзади, дернулся в сторону и сильно толкнул Дениса, преградившего ему путь к воротам. От неожиданности тот потерял равновесие и неуклюже шлепнулся в лужу, оставшуюся после утреннего дождя. В следующую секунду аспирант уже отбивал удары, сыплющиеся градом со всех сторон…
Дверь парадной открылась, и на улицу в домашних тапочках выскочили отец с соседом.
— А ну, скоты, вон отсюда, милиция уже едет! — закричал отец, а здоровенный сосед тут же вклинился в драку и принялся щедро раздавать пинки и мощные удары всем, кому придется. Через минуту бандюки отступили, отреагировав на приближающийся свет фар. Мукеш расслабился, решив, что драка окончена, взглянул на отца, но в туже секунду один из нападающих молниеносно метнулся вперед… на этот раз Мукеш не успел увернуться и получил удар ножом под правый бок. Жгучая боль растеклась по телу.
— Папа! — успел крикнуть Мукеш, опускаясь на поребрик… голова его закружилась. Подобно Арджуне, он внезапно поднялся к небесам, с высоты птичьего полета пытаясь рассмотреть обидчиков… и очнулся только в послеоперационной палате интенсивной терапии…
