11
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА СОБСТВЕННЫЕ ПОМЫСЛЫ
Несмотря на ночную «гулянку», новый махараджа-воин подскочил с раннего утра, растолкал Тохар Гати, прикорнувшего в зале, и вместе с ним поехал прямиком к литейщикам. Проверять — как идут дела с производством пушек. Те пожаловались, что металла не хватает.
Он недолго думал и приказал:
— Собрать по всем богатым дворам медные и бронзовые чаны и переплавить. Кто будет сопротивляться — наказать. И срочно отправить отряд в Аджмер! Пусть снарядят оттуда караван повозок с рудой.
Военачальник передал приказ подчиненным по цепочке.
— Раз металла пока мало, будем делать арбалеты — оружие, которым пользуются в «Поднебесной», пробивает доспехи на расстоянии тридцати дханушей. Для нас они удобны, так как погода, в основном, жаркая. Тетива не набухает и не отсыревает, — поделился махараджа мыслью с верным помощником, — я нарисую тебе, как он выглядит полностью и по отдельным частям…
Военачальник невольно подумал: «Уж не сам ли великий Арджуна ли переселился в тело Мукеша?!» И зауважал его еще больше, когда увидел, как тот расстелил на столе совещательной комнаты, устроенной в крепости, большой лист пергамента и принялся чертить…
— Смотри, — Мукеш показал набросок механизма, отдаленно напоминающего лук, — вот это и есть арбалет, что стреляет не простыми, а утяжеленными стрелами — болтами. Их убойная сила гораздо мощнее. Сейчас я набросаю его фрагменты…, вот это основной корпус, на который крепятся все его части и детали, а вот колодка, предназначенная для установки дуги лука…, это ложе, со спусковым механизмом. На верхней поверхности ложа сделаем направляющий паз для болта, а на конце установим стремя и крестовину и закрепим ей плечами из дерева или рога… Ты понимаешь, что я показываю?
— Пока не очень, — неуверенно ответил Тохар Гати.
— Ладно, мы с оружейниками сделаем образец, тогда и поймешь…
… — Махараджа, дозорные вернулись, — дежурный кшатрий осторожно заглянул в комнату.
— Зови их командира, — Мукеш, оторвал взгляд от пергамента.
Мелкий худой и гибкий, как змея, абориген из деревни замешкался в дверях — не знал, как теперь вести себя перед военачальником, в одночасье ставшим раджей. Он неловко топтался на месте и боялся войти.
— Долго тебя ждать? — рыкнул Тохар Гати.
Тот осторожно переступил порог и стал у самых дверей.
— Подойди ближе и расскажи, что видели твои кшатрии, — приказал Мукеш.
— У границ врагов нет, — ответил тот. — Наши люди проехали вдоль всех соседних княжеств, расспрашивали крестьян. Везде тихо.
— Благодарю за хорошую новость, — ответил Мукеш и выдал ему горсть монет. — Ступайте, проведайте семьи. Вернетесь в гарнизон с наступлением прабхаты.
— Благодарствую, махараджа, — кшатрий низко поклонился и пятился до двери…
— Необходимо отправь гонца в Паган к князю кулы Тхакуди — Аридеве. — Снова переключился на разговор с военачальником махараджа, — подумай, кого из командиров пошлем. Отбери самого смекалистого и красноречивого. Он будет нашими главными помощниками в будущем.
Тохар Гати думал недолго — сразу предложил выходца из кулы Гухия.
— Раз ты уверен в его надежности — посылай… Думаю, одну зачехлённую пушку с ядрами отряд раджпутов сможет незаметно протащить мимо границ Ратхора, а дальше десяток человек переправит её через горные перевалы. Пара пушкарей-кшатриев и марварский жеребец Чаухана в придачу к пушке прекрасно подойдут Аридеве в качестве подарков. Гонец предупредит его о моём возможном визите, а пушкари продемонстрируют князю всю мощь нашего нового оружия. После показательной стрельбы переговоры пройдут успешно. Пусть отряд собирается в дорогу немедля. И прикажи соорудить дополнительные спальные места для кшатриев, что прибудут из Аджмера. Необходимо набить много тюфяков, сколотить нары и изготовить новые доспехи, — с этими словами Мукеш выдал военачальнику мешочек с серебром. — Если труд хорошо оплачивается, люди работают быстрее и качественнее.
— Ты, всегда знаешь, что делаешь, Мукеш, — Тохар Гати и склонился пред повелителем…
— Все. Мне надо к оружейникам, а ты займись делами в гарнизоне.
Раджа спустился по лестнице во двор и вскочил на коня…
* * *
«Хорошо бы осмотреть парк вокруг дворца…, гости еще не разошлись, а к ним в зал идти не хочется», — размышляла Алина, пока Канта одевала её, — «все равно Мукеш явится неизвестно, когда…».
По привычке, привитой ей Мишрой за время пребывания в пещере, завтракать она не стала, только выпила воды, сделала несколько упражнений и вышла во внутренний двор.
По дорожкам неторопливо расхаживали павлины, самка-павианиха устроилась на каменном заборе и кормила грудью детёныша.
Пад-мавати прошла мимо них, присела на мраморную скамейку у цветущих кустов магнолий, подставила лицо под солнечные лучи и только закрыла глаза, как почувствовала, что её будто пронзило током под левую лопатку. «Что за ерунда?! — подумала она, — наверное, резко присела»…, переменила позу и мысленно перенеслась к пещере, в надежде пообщаться с Мишрой, но вместо него увидела Бахадура.
— Следи за африканкой, — только успел предупредить он, как сзади появилась жуткая многорукая фурия с красными глазами и зелеными змеями вместо волос. Тварь попыталась схватить Бахадура…, но тот увернулся и…
— Мар! Мар! Мар!.. — раздался пронзительный крик над её головой. Девушка вздрогнула, открыла глаза и увидела белого попугая в клетке.
«Кто его напугал!»…, — Алина вздрогнула.
Попугай не унимался, бился о толстые медные прутья клетки и продолжал истошно орать: Мар! Мар! Мар!
В туже секунду девушка почувствовала, что за ней наблюдают — оглянулась, но никого не заметила.
— Канта, иди ко мне…, ты меня слышишь?
Вместо Канты по лестнице быстро спустился шудр.
— Что случилось, госпожа?
— В саду прячется женщина, — уверенно сказала Алина, — пусть стража проверит.
— Идемте, вам не следует находиться во дворе без присмотра. — Ему невольно передалось волнение супруги раджи.
Пад-мавати послушно встала и прошла во внутренние покои. Канты в спальне не было.
— Ты видел девочку? — обратилась она к дежурившему у двери пторихаре.
— Нет, госпожа, — покачал головой тот.
«Куда она исчезла!» — Алина заволновалась и приказала:
— Позови стражу.
Через минуту на пороге появились верные Мукешу кшатрии.
— Идемте в сад. Там происходит что-то странное.
Двое пошли впереди, пад-мавати за ними, еще двое сзади.
— Куда ведет эта тропинка?
— В дальнюю часть сада.
— Давайте проверим, что там.
Они все вместе прошли вдоль внутренней стены, завернули за угол и увидели открытую калитку, через которую попадают к пруду и увитой плющом беседке.
— Тс-с, — шепотом предупредил старший кшатрий. Все замерли. Пад-мавати прислушалась и уловила приглушенное беспрерывное нашептывание, похожее на нашептывание заклинания. Кшатрий пригнулся, осторожно подкрался к беседке и грозно выкрикнул:
— Что ты здесь делаешь?
В ответ послышался женский визг, и Алина рванулась вперед следом с остальными: Вчерашний «подарок» — африканская шоколадка стояла в беседке. Перед ней, на скамье, лежали две восковые куклы. Одна изображала мужчину, облаченного в наряд, похожий на наряд махараджа, другая женщину в наряде пад-мавати. На месте, где должно быть сердце махараджа, лежал цветок магнолии, а там где должно быть сердце пад-мавати, торчала толстая игла.
Алина напряглась. Она знала о возможных последствиях магии «Вуду», но даже представить не могла, что когда-нибудь столкнется с ней воочию.
Схватив куклу-женщину со скамейки, она размахнулась и двинула ею по физиономии африканки. Игла вылетела из воска, африканка злобно рыкнула, кинулась на пад-мавати, но моментально была перехвачена сильной рукой кшатрия. Он отшвырнул её к стене беседки. Та ударилась головой, съехала на землю и затихла.
— Посадите «макаку» под замок, — приказала Алина, — надеюсь, во дворце есть комнаты с решетками на окнах?
— Есть, госпожа…
— Пусть сидит там до возвращения Мукеша. Так будет спокойнее всем. И еще: наверняка купец, подаривший её, находится в зале — киньте его в подвал. Мукеш вернется и устроит ему допрос. Чувствую, мы узнаем много интересного.
Кшатрии не посмели возразить супруге раджи в отсутствие повелителя…
… Пад-Мавати же вернулась во дворец и направилась прямиком в зал. Гости действительно расходиться не спешили — завтракали. Завидев супругу раджи, они дружно поприветствовали её. Она лучезарно улыбнулась, скрыв за улыбкой чувство гнева, и села за стол рядом с купцами. «Поднебесный» поглядывал на пад-мавати, ожидая, что та заговорит с ним, но супруга Повелителя завела неприхотливую беседу с «заморским» о погоде. Ему пришлось любезно отвечать на пустяковые вопросы. В это время отряд стражников вошел в зал. Одни кшатрии встали у дверей, а другие направилась прямиком к «Поднебесному». Тот в недоумении оторвал взгляд от тарелки и замер с куском рыбы во рту.
— Пойдешь с нами, — объявили ему.
Он подскочил от неожиданности и чуть не поперхнулся. Его тут же взяли под руки, вывели в коридор и потащили вниз по лестнице.
— Что происходит? — спросил перепуганный представитель «заморских».
— Ничего необычного, — ответила пад-мавати, — обыкновенная выборочная проверка.
— Какая проверка? — удивился мужчина.
«На вшивость» — чуть не ляпнула та, но вслух сказала:
— Если не будете привозить моему супругу наложниц — моя проверка вас не коснется.
Тот с облегчением вздохнул — решил, что в отсутствие махараджи у супруги сработала обыкновенная женская ревность.
— Когда ваш караван собирается отбыть домой? — продолжила она разговор.
— Сегодня, — понял намек купец.
— Вот и хорошо. Заодно напомните вашему князю, что в Раджастане новый правитель.
— Несомненно, ясноликая.
— Отлично. Не буду мешать вашим сборам.
Алина встала и удалилась в личные покои. Перепуганная Канта сидела в комнате госпожи и плакала.
— Чего ревешь? — раздраженно спросила пад-мавати. — Я жива и здорова.
— Госпожа, я подсматривала за африканкой. Она желает вам смерти.
— Она не справится со мной, Канта. Успокойся, вытри нос и займись делом — сходи на рынок, раздобудь цветные бусины и толстую нить. Сделаю тебе ожерелье.
— Слушаюсь, хозяйка…
… Мукеш вернулся во дворец к обеду, будто почувствовав, что не все «в доме» ладно. Услышав новость из уст супруги, вместо того, чтобы сесть за стол с едой, он уселся на трон и приготовился вершить суд. Алина устроилась рядом…
Перепуганного дрожащего всем телом китайца втащили в зал и с силой толкнули к ногам повелителем. Он пал ниц. Из тугого узла волос на затылке выпала костяная шпилька, длинные сальные пряди разметались по лицу и плечам. Красный туфель, обшитый по бокам бисером, свалился с ноги и отлетел в сторону.
— Рассказывай подробно о черной бестии, — распорядился Мукеш, — у кого взял, за сколько, и почему от неё избавились. Ну! Быстрее и без приукрашиваний!
— Я купил её за…, — он замешкался на секунду, прикидывая, какую цену лучше назвать.
— Так за сколько? Не слышу, — гаркнул Мукеш.
— За пару серебряных монет.
— Почему так дешево?
— Она чуть не убила жену вождя племени, а после неудачного покушения сбежала из деревни и попала в руки к вождю другого племени.
— И что, вождь другого племени приласкал её?
— Нет. Она исполняла всю грязную работу в его доме и попросила, что бы я увез её в другое место.
— Другое место оказалось моим дворцом? — усмехнулся махараджа.
Купец смолчал в ответ.
— За такой «медвежий» подарок ты хочешь, чтобы я помогал тебе?
— Прости меня, повелитель! — взмолился хитрец, — я не знал, что подарок обернется неприятностями!
— Ладно, за то, что моя супруга осталась невредимой, буду милостивым — не обезглавлю тебя. Но впредь не считай себя умнее всех… Выведите его из дворца вместе с африканкой, — приказал страже Мукеш, — и пусть караван из «Поднебесной» сопроводят до границы с Пенджабом под усиленной охраной. Африканке связать руки и ноги, чтобы не сбежала, и еще…, купец, я дам тебе бесценный совет: подари черную бестию султану Гури, и попроси подсыпать ему яду…
Стражники дружно засмеялись. Поняв, что опасность миновала, вспотевший от страха купец облегченно вздохнул, одернул полу халата, подобрал туфель, заколку и, будто ужаленный в мягкое место, выскочил из зала под звонкий гогот раджпутов.
— Мечтаю, что все будущие инциденты будут такими же мелкими, как произошедшие, — сказал Мукеш супруге, — более серьезных нам не надо.
— А как же Гури?
— Гури не инцидент, а неизбежная война. Главное — хорошо подготовиться к ней.
— И все равно, я не понимаю, зачем твой дед послал нам такие испытания.
— В душе я мечтал изменить мир, тем самым дал ему предпосылку к действию — тихо ответил Мукеш, — несу ответственность за собственные помыслы.
Алина ничего не ответила. Только вздохнула…
— Сейчас я перекушу чего-нибудь, и снова поеду к оружейникам. А ты сходи в храм, только с сопровождением. Не забывай соблюдать обычаи, — попросил её Мукеш.
— Хорошо, схожу, но сам не разъезжай по улицам без охраны.
— Не переживай. Здесь меня никто не тронет. Подходы к городу, да и вся местность тщательно охраняются…
* * *
В это время оружейники, под управлением трех чжурчженей из династии Сун, трудились не покладая рук. Первый арбалет, выструганный из сосны, получился неудачным. Пришлось усилить натяжение лука. Да и желоб в ложе оказался слишком глубоким. Хвостовик с вилкой для фиксации передней части стрелы тоже переделывали несколько раз. Мукеш сожалел о том, что невозможно сделать регулировочный винт. Для него нужна специальная технология, которой еще не владели. Но он не отчаивался и ждал, когда мастера набьют руку…
Дней через десять он получил пару полноценных арбалетов с магазинами, устроенными сверху, откуда утяжеленные болты скатывались в желоб под собственным весом. Они вместе с Тохар Гати опробовали их лично. За минуту арбалет выпускал восемь стрел при средней убойной силе примерно девяносто килограмм. Пробные выстрелы получились отличные. Махараджа воспарил духом и сказал военачальнику:
— Подожди, пусть оружейники освоятся с этой моделью, и наладим производство арбалетов с «козьей ногой» для конников.
— Придется перерезать всех коз в округе? — уточнил новый военачальник.
— Нет, — засмеялся Мукеш, — придется делать съемный рычаг. Он и называется «козья нога». Еще раз тридцать взойдет солнце, и несколько гульм пехотинцев будут вооружены арбалетами. Главное — быстро научить их пользоваться новым оружием. Этим ты и займешься. Понял меня?
— Понял, — тот был готов на все ради любимого раджи.
— Отлично. Продолжай обучать новых людей из кшатриев стрелять из пушек. Завтра на рассвете устрою учения.
— Пусть новички наблюдают за опытными и учатся.
— Несомненно, повелитель.
— Все. Еду во дворец. Там тоже есть дела. Прощаюсь с тобой до завтрашнего утра. Трудись на славу раджпутам.
— Слава раджпутам! Мар Гури! — выкрикнул новый военачальник и отправился в крепость…
Утром акшаукини в полном боевом составе выстроился на поле за боковыми воротами города. Туда же доставили и пушки.
Махараджа чинно проехался вдоль строя. Воины приветствовали его бряцаньем мечей о щиты.
— Мои славные воины! Я горд, видя ваше единодушное доверие мне! Посему, приказываю начать учения. Тохар Гати, подойди ко мне для получения распоряжений!
Через минуту он стоял рядом.
— Поставьте пушки на расстоянии десяти метров друг от друга. Пусть новички при помощи опытных пушкарей выстрелят вон туда, — Мукеш показал в сторону ветхих заброшенных сараев, стоящих в отдалении. Через несколько минут от сараев ничего не осталось, не считая дымящихся обломков досок и щепы, разбросанных на десятки метров.
— Отлично. Скоро отольем еще партию, их надо будет равномерно расположить вдоль всей границы владений, а кшатриям дежурить возле них постоянно. Днем и ночью. Еще необходимо снабдить пушками и медными ядрами и снарядами все дальние крепости.
— Слушаюсь, — вновь поклонился Тохар Гати.
— Продолжаем обучение дальше, — приказал Мукеш и распорядился срубить несколько тоненьких молоденьких деревьев, изготовить из них колья, вбить их в землю, а на колья прикрепить уцелевшие куски досок. Когда все было готово, он подал свой арбалет одному из командиров и приказал выстрелить из него по мишени. Тот приложил его к груди, неуклюже прицелился и промахнулся. Вдобавок, при натяжении тетивы арбалет с силой отдал ему в грудь. Тот еле устоял на ногах, и принялся растирать больное место, изобразив гримасу недовольства на лице.
— Стрелять неудобно, — отважился заявить он.
Тогда махараджа приказал:
— Тохар Гати, покажи ему, как правильно держать арбалет.
Тот живо соскочил на землю, взял оружие, расположил на плече под небольшим углом, удерживая одной рукой, другой вложил болт, затем, пыхтя от натуги, натянул рычагом тетиву, прицелился и выстрелил. Тохар Гати уже давно прикинул, под каким углом нужно держать арбалет. Басовито тренькнула тетива, стрела с лёгким посвистом полетела вперёд и мишень разлетелась вдребезги.
— Понял, как надо стрелять? — спросил раджа.
— Да.
— Тренируйся.
Командиры гульм один за другим опробовали новое оружие. Примерно с десятого по счету выстрела они почувствовали себя гораздо увереннее.
— Вот видите, — сказал Мукеш, — нет ничего невозможного. Стоит только захотеть, и все получится. Освойтесь сначала сами, потом учите подчиненных… А сейчас разделите воинов на две группы и сражайтесь зачехленными мечами под звуки барабанов. Места на поле предостаточно.
— А что подумают горожане? — осторожно спросил новый военачальник.
— А город подумает — ученья идут, — усмехнулся Мукеш, — все давно знают, что мы готовимся к большой войне… Отъедем в сторону, — попросил он Тохар Гати, чтобы другие не слышали их разговор, — нам бы еще обученных слонов прикупить, вместе с опытными погонщиками. Аджмерских для большой войны, все же, будет маловато. Даже имея пушки, слонов нельзя сбрасывать со счетов. Они остаются мощным боевым подспорьем, да и пушки для них, что пушинка. Золота много. Так что, есть чем платить за животных… Давай, действуй, не стесняйся.
— Слушаюсь, повелитель.
— Слушаюсь… слушаюсь, повторяешь все время одно, и тоже. Ты возражать когда-нибудь пробовал?
— Тебе никогда, повелитель.
— А в жизненных ситуациях?
— В жизненных пробовал.
— И как? Удается?
— Иногда возражал и жестоко. Часто напрасно.
Мукеш хмыкнул.
— Ты покладистый, военачальник. Спокойный, выдержанный и немногословный. Ценю тебя за эти черты характера.
Тохар Гати покраснел от похвалы…
… Только к полудню Мукеш разрешил войску вернуться в гарнизон. Командирам гульм он приказал проводить такие занятия каждый день. Те возразить не посмели. Мукеш проводил армию до ворот и вернулся с новым военачальником во дворец.
Начальник стражи поджидал его на входе и сразу доложил, что его ждет прибывший недавно из Патана гонец. Мукеш легко взбежал по широким ступеням мраморной лестницы, прошел в зал для приёмов и сел на трон. Тохар Гати расположился рядом на стуле.
— Зовите гонца, — приказал шудре махараджа.
Усталый после беспрерывной скачки по дороге кшатрий вошел.
— Какую новость ты привез, гонец, плохую, или хорошую? — спросил Мукеш.
— Хорошую. Аридева готов встретиться с тобой, повелитель.
— Не мудрено, — улыбнулся Мукеш, — особенно после того, как он получил в подарок пушки и превосходного жеребца. Правда, не знаю, совладеет ли он с ним… Жеребец уж больно горяч.
— Он сразу попросил продемонстрировать мощь орудий, затем опробовал жеребца и вполне управился с ним. В ответ он шлет тебе шкатулку. Вот, посмотри.
Мукеш взял в руки маленькую «штучку» с изумительной тончайшей позолоченной резьбой на крышке, открыл бронзовый замочек и замер… На дне шкатулки лежал крупный алмаз, очень похожий на легендарный Кох-И-Нор.
— Тебе за пушки, повелитель, — сказал гонец.
— Получи честно заработанную награду, — махараджа выдал ему горсть золота, положенную за успешно выполненное поручение, — Тохар, я завтра же еду в Патан. Будешь держать под контролем происходящее в городе и окрестностях.
— Как прикажешь, повелитель.
— Все свободны. Я должен уделить время супруге, — повелитель удалился во внутренние покои.
Алина нежилась в бассейне. Мукеш разделся, прыгнул в воду и подплыл к ней.
— Абха, как ты думаешь, придется ли мне объявить войну Ратхору? Ведь я собрался ехать на переговоры с большим отрядом людей. Во-первых, нам придется кругом обходить его владения вдоль всей границы. Мы не сможем проскочить незаметно. Во-вторых, мне нужно образовать коридор — кратчайший прямой путь до Гималаев сквозь его владения.
— Тебе не придётся ни воевать, ни обходить княжество. Ратхор уже узнал о страшной разрушительной мощи твоих орудий — людская молва распространилась быстро — и не будет долго сопротивляться. Так что, достаточно лишь несколько раз выстрелить по стенам его приграничной крепости, а затем отправить гонца во дворец с предложением добровольно подписать соглашение об объединении владений под твоим полновластным управлением.
— Я не сомневаюсь в точности твоего прогноза, любимая. Ты подтвердила правильность моих мыслей. После подписания соглашения останется только разместить в гарнизоне Канауджа своих воинов, а его воинов отправить в Питхор для прохождения обучения. Ведь я уже успел расположить вдоль нашей общей границы артиллерию.
— Вот и приводи план в действие, — ответила Алина.
— Хорошо. Прикажу Тохару Гати выступить в поход буквально через несколько дней. Нет времени тянуть резину…
… Через три дня акшаукини подступила к крепости Ратхора и изрешетила её ядрами из орудий. Крепость сдалась. На следующий день войска продвинулись вглубь соседнего княжества и беспрепятственно вошли в распахнутые ворота Канауджа. Советник Джайганды Ратхора передал Тохару Гати подписанное соглашение об объединении княжеств с централизованным управлением в Питхоре…
Несколько дней кшатрии ликовали, воодушевленные легкой победой. Мукеш не скупился на деньги и хорошо заплатил воинам. После чего они еще раз поклялись служить только ему. Окрыленный успехом махараджа даже подумал о том, что пора придумать гимн раджпутов и дал задание придворным музыкантам сочинить мелодию, пока он будет в Патане. Те с воодушевлением принялись творить.
А еще через пару дней Мукеш получил предложение об объединении от клана Махоба. Узнав о грозном оружии, которым обладает махараджа Раи Питхора, они не стали ждать, когда он обстреляет их приграничные крепости.
* * *
— Абха, постарайся собраться за сегодняшний вечер — отправь Канту за теплой одеждой. Мы едем в Патан, — он обнял любимую и поцеловал.
— Здорово! — она встрепенулась, — мне надоело все время находиться во дворце.
— Отлично. Вот и «прогуляешься» вместе со мной… только не бери с собой сундук. Ехать налегке удобнее.
— Я и не собираюсь. Возьму несколько «парадных» сари, пару сандалий, теплые вещи и все. Украшения не в счет.
— Без украшений даже я тебя уже не воспринимаю. Будто чего-то не хватает. — Мукеш погладил её грудь…
— Подожди, дай сообразить… ведь нужно захватить подарки радже и его супруге!
— Только радже, — ответил тот, — правда, я еще не знаю, что ему подарить на этот раз.
— Не что, а кого, — Алина улыбнулась, — я запомнила, что помимо оружия и лошадей, махараджам модно дарить наложниц.
— И где я их возьму? — c сарказмом заметил Мукеш. — Я же не просил купцов прикупить для меня «девочек».
— В крепости есть одна. Ямина — чем не подарок? Жить в княжеском дворце комфортнее, чем обслуживать наёмников.
— Твоя правда… только девадаси о твоём заочном предложении ничего не знает. Согласится ли?
— Ямина с удовольствием поменяет скудные условия существования на гораздо лучшие. Заедем за ней.
— Твоей интуиции лучше знать… вот завтра и проверим, насколько она у тебя развита…
— Хорошо, проверим. Но за такие слова я выхожу из бассейна и оставляю тебя одного.
— Капризничаешь?! — Мукеш властно обнял ёё и притянул к себе. Алина долго не сопротивлялась…
* * *
… Утром кшатрии тщательно проверили — хорошо ли запряжены лошади в путь, достаточно ли приготовлено теплых попон для них, все ли запаслись теплыми халатами, сапогами, подбитыми мехом, питьевой водой, лепешками и ожидали появления повелителя с супругой. Алина слегка замешкалась — не могла выбрать подходящий наряд для Ямины. Наконец, она остановилась на белом сари, шитым золотым узором по подолу, плотной синей накидкой из шерсти и меховыми сапожками для перехода через Гималаи.
«Белый цвет хорошо сочетается со смуглой кожей», — решила она и сложила его в дорожную суму.
— Слава богам, — снисходительно улыбнулся Мукеш, — сборы окончены.
— Ага. Теперь точно окончены.
— Неужели мы можем ехать?
— Можем.
— Тогда выходим.
Он взял её под руку, вывел во двор, посадил в колесницу на мягкую подушку, устроился рядом и приказал:
— Трогаемся!
Слуги, еще не успевшие привыкнуть к шустрости нового махараджи, носившемуся по городу и его окрестностям как Фигаро, еле успели кинуть суму в повозку, где сидела Канта. Девушка подхватила её и положила рядом с собой.
Отряд рванул с места и понесся к боковому выезду из города, поднимая за собой клубы бурой пыли.
— Ты, как всегда, торопишься, — заметила Алина.
— Да, одна нога здесь, другая там. Дел полно.
— Всех дел не переделаешь, так что, успокойся. Тише едешь — дальше будешь. Тохар Гати без тебя отлично справится.
— А если нет?
— У тебя гипертрофированное чувство ответственности. Так нельзя.
Только Мукеш собрался произнести вслух: «Гури!», как Алина, считав его мысли, ответила:
— Гури здесь не при делах. В данный момент он отдыхает, так как умеет сочетать мир и войну — живет в своё удовольствие. Это твоя голова забита неотложными делами.
— Возможно, ты и права, но только от части, — нехотя согласился Мукеш с доводами супруги.
— Приедем к радже Патана — будь с ним любезен. Сначала поговори «о погоде», а уж потом обо всем остальном — насущном. Договорились?
— Посмотрим по обстоятельствам.
— Не забудь, что надо ненадолго остановиться в крепости.
— Проверить боеготовность при случае я не забываю…
— Ты опять о своем?
— Об этом в первую очередь, но я помню о девадаси…
— Замечательно, — съязвила Алина.
Мукеш сделал вид, что не заметил произнесенных колкостей, и высказал мысль вслух:
— А ведь действительно, Аридева Тхакури — далеко не бедный владыка. Пожалуй, богаче покойного Чаухана, так как давно не воюет с соседями тибетцами.
— Вот видишь? Я права.
— Ты моя самая умная и любимая девочка, — примирительно прошептал махараджа на ухо супруге.
— Раз я самая любимая — не упрямься и прислушивайся к моим словам.
«Ну вот, началось», — подумал Мукеш, — «меня пытаются воспитывать… ладно… посмотрим, кто кого», но неожиданно для себя сказал:
— Я прислушиваюсь.
— Вот и отлично. Я подремлю немного, хорошо?
— Спи, сколько угодно, я поднял тебя рано.
Алина положила голову ему на колени и вскоре заснула.
Мукеш же всю дрогу считал, сколько пушек и людей еще понадобится…
… Очнулась пад-мавати уже у ворот крепости, когда затрубили медные трубы, возвещая о появлении махараджи. Колесница въехала в первый двор и остановилась. Мукеш спустился на землю, поздоровался с командиром, затем подал ей руку и повел во внутренние помещения. Пройдя сквозь внутренний проход в следующий двор, они сразу наткнулись на Ямину. Она спешно подметала мокрым веником сухую землю.
— Подруга, — окликнула её пад-мавати, — подойди ко мне.
Увидев Абху об руку с махараджей, Ямина бросила метлу и бухнулась пред ними на колени.
— Встань, — приказала пад-мавати.
Девушка поднялась и потупила взор, не смея заговорить первой.
— Подруга, как ты поживаешь здесь? — она начала разговор издалека, — ведь мы давно не виделись…
— Хорошо, госпожа…, кшатрии меня не обижают.
— Значит, кроме работы здесь тебя ничто не держит… Отлично. Тогда собирайся.
— Куда? — Ямина удивлено уставилась на пад-мавати.
— Поедешь с нами в Патан к местному князю. У него большой добротный дворец, много денег и драгоценностей. Будешь жить в чистоте и роскоши. Ведь ты об этом мечтала, не правда ли?
— Да, я мечтала о лучшей доле, но в следующей жизни.
— У тебя все будет в этой. Пойди — умойся, причешись и переоденься в чистое сари. Я подожду тебя в зале у командира, пока мой муж проверяет гарнизон.
— Я мигом, — ответила та.
Вскоре девушка явилась с узелком в руке.
— Что там? — спросила Алина.
— Гребень, несколько заколок, медные браслеты, сари и статуэтка Шивы.
— Незатейливые пожитки, — улыбнулась пад-мавати, — потерпи чуть-чуть, и у тебя появятся более изящные и дорогие вещи…
— Госпожа, я сомневаюсь, что моя жизнь изменится в лучшую сторону.
— Изменится, я тебе обещаю…
… Пока Мукеш инспектировал крепость, Алина успела объявить кшатриям, что девадаси покидает их и посоветовала попросить местных жрецов прислать им другую девушку. Те попробовали возразить по поводу такого неожиданного поворота дела, но пад-мавати осталась непреклонной, посадила Ямину в повозку рядом с Кантой и пошла за Мукешем, уже успевшим забыть, что спешит дальше. Тактично напомнив, что давно пора ехать, она заставила его не донимать командира крепости, а сесть в колесницу, затем пожурила его:
— Ты неугомонный, невозможно делать несколько дел одновременно.
На что махараджа ответил:
— Арджуна успевал всё.
— Но ты не Арджуна, — возразила Алина.
— Я почти стал им благодаря тебе.
Вовремя вспомнив поговорку: «разговор на эту тему портит нервную систему», ей ничего не оставалось делать, как прекратить бесполезные пререкания…
Время от времени она поглядывала на дремавших в телеге Канту и Ямину и радовалась, что хоть в дороге они смогут отдохнуть…
