Глава 34
Устроившись в гостиной с кофе и сигаретой, Гомес заново изучил жалобы, которые старый друг передал ему в начале дня.
Лора Паоли, загадочная жалобщица, написала их четыре, не считая трех записей в книге учета. Было из-за чего прослыть чистым геморроем или клинической психопаткой.
Событиям на сегодняшний день уже около четырнадцати месяцев, судя по дате, когда Лора впервые появилась в комиссариате Ивелина.
Факты… Мужчина, который преследует ее на улице, пешком или на машине. Мужчина, которого она не может подробно описать. Который специально делает так, чтобы она его заметила. Но только заметила.
Одетый в черное, скорее высокий.
Скорее худой, вот и все приметы.
Предметы, которые перемещаются в ее квартире, пока она отсутствует, а то и пока спит. Одни из них исчезают, чтобы чудесным образом возникнуть снова несколькими днями позже. Отключенное электричество, потом телефон.
Без всякого сомнения, Лора Паоли пережила то, что сейчас переживает Хлоя Бошан.
Ремейк тех же мучений.
Главное, узнать, чем же закончилась та история. Об этом в досье ни слова. Ведь никакого серьезного расследования не было. Все жалобы подшивались и отправлялись в архив.
Но Гомес всегда не очень верил в хеппи-энды. Пессимист по натуре.
Он закрыл папку и поглубже устроился в кресле. Кофе остыл, сигарета догорела.
Завтрашняя программа ему ясна. Отыскать Лору Паоли, если только она не сбежала на необитаемый остров, и допросить ее. Найти точки соприкосновения между одинокой тридцатилетней девицей, живущей в окружении своих кошек, и Хлоей Бошан.
Возраст существенно различается, у двух жертв разные профессии и разное социальное положение, поскольку Лора на момент происшествий работала в супермаркете. Кассирша против будущего генерального директора крупного рекламного агентства…
Александру хотелось бы глянуть на фотографию Лоры. Увидеть, так ли она красива, как Хлоя.
Хлоя… Лицо которой не шло у него из головы. Оно накладывалось, словно калька, на лицо бесценной покойной жены.
Подступили слезы, и он не постарался их удержать.
Урна, полная пепла. Вот что осталось от тебя. Что останется от нас.
Этот пепел, мне кажется, у меня во рту, в горле. Он затянул весь мир мерзкой серой пеленой. Отняв у меня вкус к чему бы то ни было, вкус к жизни. Но хуже всего, наверное, боль. Которая с каждым днем тоже покрывается пеленой.
Потому что я привыкаю к твоему отсутствию. Потому что боюсь забыть, что ты была. И кто я на самом деле.
Без тебя я просто ничто.
* * *
Хлоя вешает трубку, ждет секунду, потом набирает номер снова. Она знает, что он не ответит, его мобильник явно выключен. Не важно; она не устает слушать его голос, повторяющий текст, надиктованный на автоответчик.
Отныне это все, что она может от него получить. Несколько слов, предназначенных не ей, которые она слушает раз за разом. Теплый низкий тембр, которого ей так не хватает.
Она звонит уже третий раз за ночь. Со скрытого номера, конечно. Но, ожидая с замиранием сердца, когда прозвучит: Вы позвонили на номер Бертрана, она вдруг с удивлением слышит звонок, а потом самого Бертрана, сразу снявшего трубку.
Его настоящий голос как электрошок.
– Алло?
Ее сердце взмывает ввысь, карабкаясь по крутому склону, по коже пробегает дрожь.
– Алло? – повторяет Бертран.
– Это я.
– Хлоя?
Ей кажется, что она слышит вздох, но трубку он не вешает. Хоть так.
– Мне нужно было с тобой поговорить, – добавляет она.
– Ты на часы посмотрела?
Хлоя костенеет на своем диване.
– Я хотела забрать свои ключи, – сухо говорит она. – И тот банковский чек, который оставила у тебя в прошлый раз.
– И ты мне звонишь из-за этого в полночь?
– У меня очень загруженные дни.
Он усмехается, она чувствует, как ее мускулы напрягаются еще больше.
– Ты мог бы мне их завезти? – не сдается она, добавляя немного сладости в интонацию. – Или я могла бы зайти к тебе, если хочешь…
– Ни то ни другое. Я все брошу в почтовый ящик. Завтра, обязательно.
Как ни глупо, такой вариант не пришел ей в голову.
– Тебе так тяжело меня видеть?
– Нет. Но по-моему, так будет лучше.
– А я вот с удовольствием с тобой повидалась бы. Это… действительно было бы мне в радость.
Она мгновенно жалеет, что позволила себе нечто подобное. Снова прогнуться ниже некуда.
– Ладно, – отвечает Бертран. – Я заеду к тебе. Скажи во сколько.
Она едва не кричит от восторга, лицо освещается улыбкой.
– В половине девятого, пойдет?
– Отлично. Спокойной ночи, Хлоя.
Он разъединяется, она дает волю ликованию. Она так и знала, что рано или поздно он по ней тоже соскучится. Это было неизбежно. Это было предопределено.
Хлою Бошан так не оставляют.
* * *
Ощущение, что стоит мороз. Что простыни мокрые, ледяные. Что сердце сейчас взорвется.
Руки сжимаются, ногти вонзаются в плоть. Ноги сводит судорогами. Ее мускулы напряжены, челюсти сжаты, дыхание прерывистое.
Хлоя смиряется. Она откидывает одеяло, чувствует, как холод впивается в кожу. Быстро накидывает халат, сует ноги в тапочки.
Выйдя на кухню, первым делом устремляется к дверце шкафа. Того, где лежат спасительные таблетки от тахикардии, замедлители сердечного ритма. Руки так дрожат, что она с трудом открывает тюбик.
Она запивает лекарство большим стаканом воды и остается стоять, опираясь о край раковины.
Глаза обращаются на стенные часы: половина четвертого.
Долгая бессонная ночь.
Ей дико хочется выпить.
Что угодно, лишь бы заснуть. Даже удар дубинкой по голове был бы кстати.
Отключиться любым способом.
Ей необходимо закрыть глаза, уйти в сон. Но тело категорически отвергает объятия Морфея.
Она мечтает о снотворном, уже забыв, что оно чуть ее не убило. За неимением лучшего она склоняется к успокоительному, прописанному невропатологом. Не так действенно, но выбора нет.
Принимает сразу две. Секунду колеблется и глотает еще две.
В конце концов, он же сказал, что оно не очень сильное.
Вместо того чтобы вернуться в спальню, направляется в гостиную и останавливается у бара.
Нет, Хлоя. Вспомни, правило первое: никогда больше не пить, всегда сохранять контроль.
Она отходит, возвращается. Ее словно притягивает магнитом.
– Один-единственный стаканчик!
Вместе с успокоительным это, возможно, поможет ей проспать несколько часов.
Бутылка уже в руке. Этот чертов виски.
Стакан не нужен, можно выпить и прямо из горлышка. Всего несколько глотков, не больше.
Еще один. Два, три…
Какая гадость.
Она убирает бутылку, запирает дверцу бара на ключ, вытирает губы рукавом халата. Она ненавидит себя, считает жалкой.
Старательно не глядя в зеркала, идет в спальню и забирается под одеяло.
Дрожь сотрясает ее от головы до пяток. И это длится нескончаемые минуты.
Потом происходит небольшое чудо. Тело расслабляется, хотя сердце продолжает бешено колотиться. Вот она снова в той лодке, ее несет легкий чудесный ветер. Она улыбается в пустоту.
Бертран придет завтра. Он обнимет меня. Он не сможет устоять, я уверена. Ни один мужчина не может устоять передо мной.
Мы будем вместе, снова.
Лодка вращается все быстрее. Легкий ветер медленно перерастает в тропическую бурю. В ураган, в циклон.
Вместо того чтобы заснуть, Хлое кажется, что она проснулась и теперь бодрее бодрого. Все ее чувства обострены, мозг набирает обороты со скоростью центрифуги.
Потом возвращается спокойствие. Сознание мягко отплывает. Куда-то вдаль. В неизвестном направлении.
Путешествие по вытянутой кривой. Бесконечная петля, по которой она скользит. Потом ее заносит.
Это длится часами, чего она даже не осознает.
Бертран рядом, потом его сменяет тот коп с сумасшедшими глазами. Потом мужчина в черном, чье лицо она не может разглядеть. Она балансирует на грани сна и реальности, уже не зная, спит она или бодрствует. Открыты у нее глаза или закрыты.
Она кружится, все быстрее и быстрее. Уходит, все дальше и дальше.
Так далеко, что не слышит, как открывается дверь.
Не слышит мягких шагов в коридоре. Она так далеко, что не видит, как Тень появляется на пороге ее спальни.
– Добрый вечер, мой ангел…
