Поклонение волхвов. Бегство Святого Семейства в Египет

«Господа ведяще Тя, небеса поведают Твою славу, Спасе, звездою волхвы ныне с дары призывающе к познанию Твоему и Божественному поклонению».

Кроме ангельского благовестил вифлеемским пастырям, Рождество Христово не менее чудесно предвозвещено было и на отдаленном Востоке языческим волхвам. Эти волхвы раньше многих иудеев удостоились поклониться родившемуся Господу, послужить Ему своими приношениями и даже сделаться провозвестниками Его пришествия на землю для всего Иерусалима и самих первосвященников иудейских. Дети далекого Востока уже приветствовали наступление дня радости и мира для людей, между тем как иудеи, непрестанно читавшие закон, все еще находились в глубоком усыплении, и сама столица иудейского просвещения получила первую весть о Мессии от мудрецов иноплеменных.

Иисусу же рождшуся в Вифлееме Иудейстем, во дни Ирода царя, се волсви от восток приидоша во Иерусалим (Мф. 2, 1). Такое соответствие времени прихода волхвов с рождением Спасителя показывает, что в пути их все было предопределено и предусмотрено свыше и что этот путь начался еще задолго до времени рождения Христа. Но кто же были эти первопризванные из тьмы идолослужения в чудный свет благодати? Святой евангелист Матфей называет их волхвами. У пророка Даниила это имя означает мудрого наблюдателя природы и еще ближе — астронома. Весьма вероятно, что и волхвы, пришедшие поклониться родившемуся Спасителю, принадлежали к числу наблюдателей природы и особенно звездного неба. Они были души чистые и благоговейные, способные принимать Божественные внушения и им повиноваться: Сам Бог удостаивает их во сне наставления. «Они называются волхвами, — замечает св. Димитрий Ростовский, — не потому, чтобы занимались волхвованиями, а потому, что так назывались у персов, эфиопов и разных восточных народов люди мудрые и наблюдатели звезд». Им явилась таинственная чудодейственная звезда и призвала мудрость человеческую на поклонение Премудрости Божией.

Святой евангелист Матфей не определяет страны, из которой пришли волхвы в Иерусалим, но говорит вообще: волсви от восток приидоша, что и подало повод производить их из Халдеи, Персии, Аравии и даже из Индии. Но древнее предание Церкви, подтверждаемое свидетельствами святителей Василия Великого, Иоанна Златоуста, Климента, Кирилла Александрийского, Феодорита и льва Великого, называет отечеством волхвов Персию. Это предание проливает свет и на свойство мудрости волхвов, чуждой суеверия, и на то, каким образом люди, жившие среди тьмы язычества, могли знать о родившемся Царе Иудейском. Известно, что пророк Даниил жил долгое время в Персии и был там главой мудрых. С большой вероятностью можно думать, что он передал своим сотрудникам и подчиненным утешительное откровение о пришествии Мессии, который составлял также чаяние языков. И особенно вероятно, что книга его пророчеств была известна халдейским и персидским мудрецам. После этого седмины Данииловы могли быть у них преемственно из рода в род предметом особенного внимания и ожидания. И вот, когда приблизилось окончание этих седмин, а явление необыкновенной звезды убедило мудрецов, что Искупитель, нетерпеливо ожидаемый и самими язычниками, явился на земле, они устремили взоры свои на Иудею и Иерусалим. Избраннейшие из этих мудрецов (быть может, от лица рассеянного в разных местах своего ученого общества) отправились в Иерусалим для поклонения родившемуся Царю.

Это необыкновенное небесное явление составляло предмет разных предположений святых отцов и учителей церковных. Святой Иоанн Златоуст замечает, что это была некая ангельская невидимая сила, являвшаяся в виде звезды и названная в Священного Писании звездой в том смысле, в каком Ангел, предводивший ополчением Израиля в пустыне, называется столпом облачным и столпом огненным. Такое мнение принимается с уважением и св. Димитрием Ростовским. Иные же почитают звезду, приведшую волхвов к Спасителю, небесным телом или звездой в собственном смысле. Нередко великие события в нравственном мире предварялись или сопровождались знамениями в видимой природе по какому-то взаимному, хотя неведомому для человека, соотношению мира духовного с вещественным. Так, в час смерти Искупителя солнце померкло и земля сотряслась, и перед будущим славным пришествием Его на землю будут знамения в солнце, луне и звездах. Неудивительно, если восточные мудрецы, видя окончание седмин Данииловых и появление необыкновенной звезды, поняли, что она знаменует рождение ожидаемого Спасителя мира.

Вступив в Иерусалим, волхвы стали расспрашивать: «Где родился Царь Иудейский, звезду Которого они видели на востоке?» Святой Димитрий Ростовский рассуждал об этом так: если бы звезда путеводная заблистала в Иерусалиме, то народ, увидев ее, устремился бы непременно за ней, по стопам волхвов, ко Христу. Тогда и Ирод с завистливыми начальниками синагоги проведал бы о рождении Божественного Младенца и, воспламененный завистью, убил бы Его прежде времени. Казалось бы, что эта проповедь волхвов о рождении столь долго ожидаемого миром Избавителя должна произвести всеобщую радость в Иерусалиме, но произошло совсем другое: слышав Ирод царь смутися, и весь Иерусалим с ним (Мф. 2, 3). Ирод с тревогой услышал о таинственной звезде, потому что незадолго перед этим фарисеи предсказали ему падение его престола. «Ирод, будучи царем, — говорит св. Иоанн Златоуст, — испугался за себя и детей своих». Иерусалимляне же трепетали, не зная, как и на ком он выместит свою тревогу. Но этот хитрый тиран не вдруг, однако же, решился обнаружить свои настоящие чувства к заявленному Царю Иудейскому. Узнав наперед от первосвященников и книжников еврейских, где, по их мнению, должно родиться Христу, он тайно призвал к себе волхвов, выведал от них время появления звезды и, составив в душе своей богоубийственный план, послал их в Вифлеем, прося со своей стороны тщательно разведать об этом Младенце: Шедше испытайте известно о Отрочати: егда же обрящете, возвестите ми, яко да и аз шед поклонюся Ему (Мф. 2, 8).

Выслушав царя, волхвы пошли из Иерусалима в Вифлеем. И вот звезда, которую они видели, вновь заблистала и пошла перед ними до тех пор, пока не остановилась над тем местом, где был Младенец.

Увидев, что звезда остановилась, волхвы поняли, что здесь находится Младенец, и возрадовашася радостию велиею зело (Мф. 2, 10).

Войдя в храмину, где был Младенец, волхвы падше поклонишася Ему, и отверзше сокровища своя, принесоша Ему дары: злато и ливан и смирну (Мф. 2, 11). Они выразили не одно только наружное поклонение Младенцу как Богу — падше, но, согласно с древней заповедью Господней: да не явишися пред Господем Богом твоим тощ (Втор. 16, 16), поднесли Ему что было драгоценнейшего у них и что считалось достойным Поклоняемого: ливан или ладан — знак священства — как Богу, потому что курение благовоний всегда употреблялось при службах и молитвах, возносимых к Господу; золото как Царю веков по обычаю дани подданных царю своему; и смирну — знак жизни и смерти — как искупительной Жертве крестной смертью за грехи всего мира. Эти дары волхвов пророчески соответствовали тройственному служению Мессии как Первосвященника, Царя и Пророка.

С изумлением и радостью взирали Пречистая Матерь и святой обручник Ее на это благоговейное поклонение и со вниманием слушали слова волхвов о чудной звезде, благодатном веровании и далеком путешествии их.

Достигнув цели своего странствования и получив во сне повеление от Ангела не извещать Ирода о месте нахождения Младенца, волхвы возвратились каждый в свою страну, где и начали проповедовать о пришествии в мир Христа, Сына Божия.

Хитро и лукаво было покушение Ирода, задумавшего воспрепятствовать исполнению намерений Божиих. Но это было чистое безумие! Как безсильна хитрость, вооружающаяся против Бога! Как она слаба и ничтожна в сравнении с премудростью Божией! Когда волхвы по повелению Божию отправились из Вифлеема другим путем, оставив без исполнения поручение, данное им от царя, тогда Ирод испытал, может быть, в первый раз в жизни, что утонченная хитрость его обманула лишь его самого. И в злобной душе осмеянного тирана тотчас созрело еще более страшное намерение, жестокостью которого он из желания достичь недосягаемого удивил мир.

Предречение Симеона об оружии, которое пройдет душу Марии, начало исполняться с самых первых дней явления в мир Божественного Сына Ее. Руконосимый и питаемый у пречистого сердца Девы Марии, Господь, Утеха Израилева, был для Ее святого Материнского чувства сколько Богом любви и блаженства, столько же и сыном опасения, скорбей и страдания. Эти опасения и страдания возникли вследствие раздражения Ирода, долго и напрасно ожидавшего волхвов. Видя, что волхвы не возвратились в Иерусалим и не известили его о месте нахождения Младенца и что этот Младенец как бы ускользает из рук его, Ирод в исступлении отдал жестокое повеление избить в Вифлееме и его окрестностях всех младенцев, начиная от новорожденных и до двухлетнего возраста включительно, уверенный в том, что в числе их погубит и новорожденного Царя Иудейского. Это варварское повеление было исполнено, и 14 тысяч невинных детей сделались жертвой честолюбивого властелина. Это страшное избиение было одним из знаменательных событий, сопровождавших рождение Спасителя. Оно, как совершенное ради явившегося Мессии, вместе с предшествующими событиями и общим ожиданием Его послужило теперь уже определенным знаком Его явления в мир и придало этому явлению еще большую известность. Вместе с этим оно ознаменовало, что уничиженный с самого рождения Предвечный Младенец начал страдать — сначала страданиями ради Его избиенных. Да и сами младенцы Вифлеемские, крещенные не водой, а кровью, явились в преддверии христианской Церкви предтечами тех мучеников, которые своей кровью освятили оскверненную землю, чтобы она сделалась достойной к восприятию Божественного учения.

«Кто может описать вифлеемское бедствие? Какой повествователь в состоянии изобразить страдание? — так размышляет св. Григорий Нисский. — Это всеобщее рыдание, этот жалостный вопль детей, матерей, родственников, отцов, издающих пронзительные стоны при угрозах палачей? Как изобразит палача, с обнаженным мечом стоящего над младенцем? Взгляд его суров и дышит убийством, речь его страшна, одной рукой он тащит к себе младенца, другой простирает меч, между тем мать с другой стороны влечет дитя свое к себе и собственную грудь подставляет острию меча, чтобы только не видеть очами своими, как бедное дитя ее будет умерщвляемо руками палача! Как описать положение родителей, их стенания, вопли, последнее прощание с чадами своими? Все это в одно и то же время! Кто представит это ужасное бедствие во всех его видах, со всеми подробностями, сугубые боли недавно родивших матерей, жестокие терзания природы, как несчастное дитя в ту самую минуту, когда прижималось к материнской груди, получает смертельный удар? Как бедная мать подносит грудь свою к устам младенца и в то же время приемлет в свои недра кровь его? Иной палач одним размахом руки, одним ударом меча пронзал и младенца, и мать его; и кровь, истекавшая из раны матери и дитя, сливалась в один поток». Евангелист, повествуя об этом событии, представляет Рахиль, жену Иакова (за тысячи лет перед тем погребенную недалеко от Вифлеема), плачущей о чадах своих, сынах Израиля, избитых лютым иноплеменником.

Но как ни велики были власть и гнев исступленного изверга, Богомладенец Иисус, охраняемый свыше, был вне всякого вреда от его ухищрений. Иосиф был предварен во сне от Ангела, сказавшего ему: Востав, поими Отроча и Матерь Его, и бежи во Египет, и буди тамо, дондеже реку ти: хощет бо Ирод искати Отрочате, да погубит Е (Мф. 2, 13). Поэтому, взяв все нужное для дальнего путешествия, он немедленно отправился с Пречистой Девой и Иисусом в Египет.

Какой путь избрал в Египет праведный старец, об этом нет указаний ни в Святом Писании, ни в древних преданиях. Равно о том, что было на пути со Святым Семейством, как Оно жило в Египте, Священное Писание также молчит, и мы ничего положительного сказать не можем. Но есть несколько преданий, которые мы собираем здесь для любознательных читателей.

Так, по свидетельству русского игумена Даниила (паломника по святым местам в 1106–1108 гг.), на восточном берегу Иордана, при самом заливе, где река впадает в Мертвое море, был монастырь Каламония (Доброе пристанище), названный так потому, что на этом самом месте будто бы останавливалась на ночлег Матерь Божия с Предвечным Младенцем на пути Своем в Египет. Далее древнее предание повествует, что когда Святое Семейство путешествовало, в одном месте окружили его разбойники и хотели отнять осла и те бедные пожитки, которые составляли потребность святых путешественников. Один из разбойников, удивляясь красоте Младенца Иисуса, сказал: «Если бы Бог принял на себя тело человеческое, то не был бы красивее этого малютки»; и затем не допустил своих товарищей, и особенно одного, настаивавшего на грабеже, сделать какое-либо оскорбление путникам. Тогда Мария сказала ему: «Этот Отрок воздаст тебе воздаянием благостынным». Это был тот самый разбойник, который впоследствии, будучи распят по правую сторону Спасителя, сподобился услышать из уст Его благодатное обетование: днесь со Мною будеши в раи (Лк. 24, 43).

Первым местом по входе в пределы Египетские, где Святое Семейство отдохнуло от спешного пути, было селение Матариэ. Иосиф, отправившись в селение на поиск временного помещения, оставил Пречистую Деву с Божественным Младенцем под находившимся близ входа в селение огромным деревом. Густые ветви его осенили святых путников, дав им возможность освежиться в прохладной тени листьев от полуденного зноя и изнурительного пути по пескам пустыни. После отдыха святых странников дерево то осталось постоянно в том наклонном положении, которое оно приняло для их покоя, и получило целебную силу в такой степени, что листья его оказались способными для врачевания всякого рода болезней. Кроме этого чуда с деревом, около него внезапно пробился родник чистой, прекрасной воды, которой Богоматерь утолила Свою жажду.

Из повествования церковного историка Созомена можно заключить, что Святое Семейство простерло свой путь в Египте до Гермополиса, лежавшего в пределах Фиваиды или Верхнего Египта. По этому случаю Созомен со слов других передает рассказ о чудном дереве. «Рассказывают, — пишет он, — что в Фиваидском городе Гермополисе многие отгоняют болезни деревом по имени Персисом, прикладывая страждущим сучок, листик либо немного коры от этого дерева, ибо у египтян есть предание, что когда Иосиф, взяв Христа и Святую Богородицу Марию, чтобы бежать от Ирода, пришел в Гермополис, то при вступлении его в этот город упомянутое дерево, имея высокий рост, не смело стоять перед прибывшим Христом, но нагнулось до самой земли и поклонилось Ему… Об этом растении, — прибавляет автор, — я сказал то, что слышал от многих. А сам думаю, что оно либо служило знаком присутствия Божия в городе, либо, что вероятнее, отличаясь высоким ростом и красотой, по закону языческому было боготворимо тамошними жителями, а потому, когда при появлении Сокрушителя своего, чтимый в этом дереве диавол содрогнулся, потряслось и само дерево. По словам пророка Исаии, в то время от прибытия Христа вострепетали в Египте и все идолы. В память же изгнания демонов и для свидетельствования об этом событии упомянутое дерево с тех пор начало подавать верующим исцеления. В Египте и Палестине каждый знает и рассказывает об этих происшествиях». В настоящее время в местных преданиях о пребывании Святого Семейства в Египте имя Гермополиса умалчивается. Очевидно, давность всеразрушающего времени изгладила его из памяти местных жителей.

Святые отцы говорят, что прибытие Иисуса Христа в Египет ознаменовалось падением идолов во всей стране. Судя по древности и смыслу этих преданий, должно принять их с уважением. Если некогда Ковчег Завета, заключавший в себе только священные вещи, будучи внесен в идольское капище филистимлян, поверг и раздробил на части идола их, то не более ли должны были потрястись «вся рукотворенная египетская» перед Самим Господом, явившимся во плоти? «Идоли бо, Спасе наш, не терпяще Твоея крепости, падоша», возглашает Церковь в обоих акафистах — Спасителю и Божией Матери (икос 6).

Сколько времени прожили Святые Странники в Египте, неизвестно. Но Отец Небесный благоволил воззвать оттуда Сына Своего для явления тайны, от века предопределенной, как об этом предсказал святой пророк: из Египта воззвах Сына Моего (Ос. 11, 1). Ангел явился во сне Иосифу и сказал: Востав поими Отроча и Матерь Его и иди в землю Израилеву, изомроша бо ищущии души Отрочате (Мф. 2, 20). Иосиф встал, взял Младенца и Матерь и пошел в землю Израилеву.

Обратный путь Святого Семейства, по палестинскому преданию, пролегал через долину Аскалонскую, памятную единоборством Давида с Голиафом, где дорога, не доходя до Иуты, направляется к источнику Пресвятой Девы (в селении Мальха) и уходит в долину Гигантов. За этой последней долиной, недалеко от Иерусалима, находится также горный ключ чистой и прекрасной воды, о котором предание говорит, что здесь Святое Семейство на обратном пути из Египта останавливалось на ночлег. Во время него было ниспослано новое вразумление от Бога Иосифу, чтобы он не оставался в Иудее, а, отойдя в пределы Галилейские, поселился в Назарете, что он и исполнил: да сбудется реченное пророки, яко Назорей наречется (Мф. 2, 23).

Таким образом Иосиф и Пречистая Матерь, по указанию Отца Небесного, бегством в Египет спасли Предвечного Младенца от ухищрений Ирода. Приняв на Себя естество человеческое, Господь благоволил испытать всю немощь его, кроме греха, и, находясь в состоянии уничижения, отложил употребление Божественной власти и силы против врагов Своих. Пришедши пострадать за мир и спасти людей, Он с самых первых минут земной жизни уже начал претерпевать те гонения и поругания, которые должны были впоследствии окончиться крестной смертью.

Пребывание Спасителя в Египте можно также назвать предварительной проповедью о новом и благодатном Царстве Его, предуготовившей эту страну для успешного восприятия Евангелия. Страна, прежде наполненная идолами, дав убежище гонимому злобой Божественному Младенцу, по Его же благодати потом сделалась убежищем подвижников христианского благочестия и в своих пустынях воспитала сонм светильников, разогнавших тьму местных заблуждений. «Если бы кто, — говорит св. Иоанн Златоуст, — проникнул теперь в пустыни Египта, то увидел бы там страну достойнейшую и высшую всякого рая, там узрел бы он и многочисленные хоры ангелоподобных человеков, и соборы мучеников и исповедников, и сонмы дев, и попранную власть диавола, и Царство Христово, блистающее в славе; увидел бы это и в городах, и в пустынях, и в последних еще более, чем в первых. Не так блистает небо множеством и разнообразием звезд, как блистают египетские пустыни сонмами равноангельских человеков». Если впоследствии меч Магомета и покорил сынов Святой Церкви, все-таки благодать Божия не оскудела, и в православных обителях еще хранятся заветные древние святыни. Сама столица этой страны среди ислама почтительно относится к местам, сохраняющим остатки святынь христианства, чему служат доказательством древняя метохия патриарха Александрийского и Джувонийская, принадлежащая святой горе Синайской. Патриаршая метохия имеет восемь церквей в разных местах Египта, и из них главная обладает следующими святынями: чудотворным образом Божией Матери «Скорой Услышательницы», мощами главы святого мученика Гавриила и руки святого великомученика Георгия, поразительно сохранившейся в неприкосновенной нетленности, и колонной, к которой он был привязан во время мучения.