Государственные инвестиции в транспорт сократились с 2,3 % ВВП в 1960-е гг. до примерно 1,7 % в настоящее время, что меньше, чем в Европе, и намного меньше, чем в Китае. Дороги, особенно на северо-востоке и в Калифорнии, испещрены выбоинами. Нью-Йоркский международный аэропорт имени Джона Кеннеди – это жалкие трущобы по сравнению, скажем, с шанхайским международным аэропортом «Пудун». Американские поезда – неповоротливые телеги по сравнению с китайскими поездами-«пулями».

Отчет Американского инженерно-строительного общества от 2017 г. подтверждает это общее впечатление цифрами. 90 000 плотин в стране имеют средний возраст 56 лет. В связи с ростом плотности населения минимум 15 500 плотин входят в число особо опасных. По оценкам, ежегодно происходит 240 000 прорывов водопроводов, в результате чего теряется более 7,6 трлн л очищенной воды. Ежегодные расходы, связанные с перегруженностью аэропортов и задержками вылетов, составляют почти 22 млрд долл. 40 % из 614 000 мостов в стране – старше 50 лет, а каждый девятый мост имеет структурные недостатки. Более половины шлюзов в США также старше полувека, и почти половина судов проходят их с задержками. Средний возраст электрических трансформаторов составляет 40 лет. Электрическая система электроснабжения настолько стара, что иногда невозможно перебросить избыточную мощность, скажем, с северо-востока на юг.

В XXI в. мы стали свидетелями невероятных строительных подвигов, поскольку прогресс в области материаловедения и инженерных технологий позволяет раздвинуть границы физического созидания. Башня «Бурдж-Халифа» в Дубае высотой 828 м, строительство которой было завершено в 2009 г., является самым высоким зданием в мире. Дубай также строит крупнейший в мире аэропорт «Аль-Мактум», который сможет обслуживать более 200 млн пассажиров. В 2005 г. мост «Дунхай» соединил Шанхай с глубоководным городским портом Яншань. Этот 30-километровый мост – один из самых длинных в мире, но китайцы уже строят второй мост, чтобы справиться с ростом интенсивности движения. К сожалению, лишь немногие из этих инженерных чудес возводятся в Америке.

Американцам стало труднее создавать компании, чем поколение назад, и еще труднее развивать эти компании после создания. Доля всех предприятий, состоящих из молодых фирм (в возрасте до пяти лет), сократилась с 14,6 % в 1978 г. до 8,3 % в 2011 г., при этом доля компаний, выходящих из бизнеса, оставалась практически неизменной – 8–10 %. Доля занятых на молодых фирмах сократилась с 18,9 % в конце 1980-х гг. до 13,5 % от всех трудящихся незадолго до начала великой рецессии. Доля лиц моложе 30 лет, владеющих долями в частных компаниях, снизилась с 10,6 % в 1989 г. до 3,6 % в 2014 г..

Творческий упадок постиг даже сферу высоких технологий. Достигнув пика в 2000 г., число молодых фирм в этой отрасли сократилось. Резко упал уровень их акционирования – количество IPO сократилось с 547 в год в 1990-е гг. до 192 в год в последнее время. В 1990-е гг. предприниматели в области высоких технологий мечтали сделать свои компании публичными и потеснить Билла Гейтса. Сегодня они мечтают продать свои компании или по крайней мере свои яркие идеи одному из признанных технологических гигантов. Они являются скорее просителями в рамках установившегося порядка, чем радикальными его ниспровергателями.

В то же время крупнейшие компании консолидируют свои позиции на ведущих позициях в экономике. Apple, Google, Amazon и их аналоги доминируют в современной экономике так же уверенно, как U. S. Steel, Standard Oil и Sears, Roebuck and Company доминировали в экономике времен Рузвельта. Доля компаний из первой сотни списка журнала Fortune в совокупном доходе всех компаний из списка Fortune 500 в 1994–2013 гг. выросла с 57 до 63 %.

Экспансия больших компаний и снижение темпов создания новых компаний означает, что экономика становится все более насыщенной. Количество компаний, зарегистрированных на биржах США, за 1997–2013 гг. сократилось почти вдвое – с 6797 до 3485. Продажи медианной публичной компании в 2013 г. были в три раза выше, чем 20 лет назад. Журнал The Economist разделил экономику на 900 с лишним секторов в соответствии с данными экономической переписи Америки. За 1997–2012 гг. две трети из них стали более насыщенными. Средневзвешенная доля четырех ведущих компаний в каждом секторе выросла с 26 до 32 %. Консолидация была наиболее выражена в самых наукоемких секторах экономики.

Снижение темпов создания компаний с 1980-х гг. вовсе не обязательно означает снижение уровня предпринимательской активности: многие малые компании лишь дублируют своих более успешных конкурентов, ничего не делая для повышения производительности. В Соединенных Штатах выросло число стартапов, совершивших революцию в своих отраслях, подобных Microsoft, Amazon и Google. «Старые» крупные компании – такие как John Deere – стали более предприимчивыми. Насыщение рынка само по себе также не является доказательством хищничества монополий. Йозеф Шумпетер утверждал, что насыщение усилий может быть как причиной, так и следствием успеха. Успешные компании опережают своих конкурентов, чтобы воспользоваться преимуществами «временной монополии». Они инвестируют сверхприбыль, которая генерируется благодаря временному монопольному преимуществу в исследования и разработки, чтобы оставаться впереди в этой гонке. Как выразился Шумпетер, великие компании «в основном эксплуатируют то, что создают».

При этом причины для серьезного беспокойства никуда не делись. Компании защищаются от конкуренции, возводя всевозможные «стены» и выкапывая «рвы». Особенно это касается крупнейших предприятий, работающих в области высоких технологий. Для господства на рынках они используют «эффект сетевой выгоды»: чем больше людей в вашей сети, тем она ценнее. Они пользуются преимуществом совместимости своих товаров для вытеснения потенциальных конкурентов: так, айфоны легко работают с айпадами. Они агрессивно скупают патенты и засуживают конкурентов за нарушение патентных прав.

Все больше свидетельств тому, что консолидация снижает скорость распространения инноваций в экономике. Шумпетер утверждал, что одна из причин высокого динамизма капитализма состоит в том, что успешный бизнес стоит на земле, «которая осыпается у него под ногами». Ловкие имитаторы всегда готовы «украсть» ваши секреты и совершенствоваться, используя их. Это неудобно для ведущих компаний, но хорошо для общества в целом, потому что это означает, что новые идеи быстро распространяются по всей экономике. К сожалению, группа исследователей из Организации экономического развития и сотрудничества (ОЭСР) – Дэн Эндрюс, Кьяра Крискуоло и Питер Гэл – выявила тревожный факт: они утверждают, что хорошие идеи распространяются медленнее, чем раньше. 5 % ведущих элитных компаний, названных «фронтирные», сохраняют лидерство намного дольше, чем в прошлом, увеличивая свою производительность, а остальные 95 % компаний не прогрессируют. Отрасль информационных технологий создает класс «сверхфронтирных» фирм: производительность 2 % ведущих ИТ-компаний выросла по сравнению с другими ведущими элитными фирмами. В то же время распространение технологий затормозилось, отчасти потому, что работающие на передовом рубеже фирмы могут нанимать наиболее талантливых работников и поддерживать отношения с лучшими университетами и консалтинговыми компаниями.