9
Вместо офиса я сначала заехал в оружейный и купил дробовик. Мне повезло, ствол не требовалось обрезать, потому что в продаже нашелся «riot gun», то есть укороченная модель с шестизарядным магазином. Прикупив к нему пять коробок патронов с картечью, я снарядил М12, военную версию «Винчестера модель 12», загнал один патрон в ствол и поставил на предохранитель, после чего уложил все в багажник «доджа», вспомнив в очередной раз про костюм в пакете, но решил, что сдам тот в чистку завтра. И уже потом вернулся на работу. Убедившись, что там ничего срочного не случилось, я подписал несколько бумаг для Мэри и направился к Иану в гараж.
Там мы присели за чашкой чаю у него в конторке, где я рассказал ему о том, что Ву мы ничего продавать не будем, и объяснил причину. А заодно расписал, что может нам теперь грозить.
— Сраный чинк и сраные мики, — заключил Иан. — Никогда нельзя связываться ни с теми, ни с другими. Я бы сейчас спрятал эти бумаги подальше и ждал бы еще год. Мы не доедаем последний кусок хлеба, так что в задницу сраный риск.
— Согласен. Так и сделаем. Теперь слушай, что мне тут посоветовали… — и я рассказал Иану про деньги Ву и его сейф.
Тот внимательно выслушал и глубоко задумался. И лишь допив чай, Иан сказал:
— Не хочется лезть в дерьмо, если честно. Но если не лезть, то потом дерьма может прибавиться, и придется в нем просто плавать или тонуть. Если Падди в доле с Шиханом, то у нас уже проблемы. И насрать на то, что им скажет Сингер. Они могут ему поверить, а могут и не поверить.
— Сингера военным артистом тут не считают, он посредник и торгует информацией. Заподозрить его в том, что он участвовал в той стрельбе, очень сложно. Да он и не участвовал, у него алиби, он тогда в баре сидел, специально же так рассчитали.
— Зато из него можно вытрясти имя того, для кого он посредничает. Я бы на его месте на пару недель уехал на сраные минеральные воды, полечиться. Или еще куда-нибудь.
Это мысль, да, надо бы ее Сингеру подкинуть. Пока он единственная цепочка ко мне. Да и ему меньше риска. Я просто снял трубку с телефона Иана и набрал номер «Сокровищ фараонов», но Сингер не ответил. Перезвонил в бар Джимми, и тот сказал, что босс куда-то уехал, будет только завтра с утра. Подозреваю, что повез прятать свои бумаги, чтобы точно их никто рядом с ним не нашел. А может, и нет, у Сингера своих дел много, о каких я даже не слышал никогда. Затем позвонил Богуславскому, не очень надеясь застать его дома, но он ответил уже после третьего гудка.
— Иван Аркадьевич, мне хотелось бы поговорить.
— Приезжай в гости, нет ничего проще.
— Диктуйте адрес. — Я вытащил из карандашницы на столе карандаш и взял из стопки бланк заказа, перевернув его обратной стороной.
— Это в конце Двадцать Шестой, повернешь направо у полицейского участка. И второй поворот налево, на Рю Кальм, дом справа, четырнадцатый номер.
— Хорошо. Около девяти вечера не помешаю?
— Поль, в любое время. И я все равно никуда не собирался.
Когда я отложил трубку, Иан спросил:
— Это на каком языке ты болтал?
— На китайском, разве не слышал?
— Китайский я слышал, они там как мелкие шавки гавкают, — не поверил он. — На польском? Только не шипел.
Забавно, но Иан никогда не интересовался моим происхождением, а я хоть и не делал из этого секрета, но не случилось оказии ему об этом рассказать. Поэтому я ответил:
— А вот не скажу. Сиди и теряйся в догадках.
— Да мне насрать, — отмахнулся он. — Хоть на… — он чуть задумался, — хоть и на китайском. Ты знаешь китайский, кстати?
— Нет, ни слова. Только «здрасти» и могу сказать.
— И как будет «здрасти»?
— Нихао.
— А «сдохни, ублюдок Ву»?
— Этого уже не знаю.
— Кстати, ты этого не любишь, но если мы кого-нибудь завалим, то все спишется на войну Синдиката и местных аутфитов. Ты не думал об этом?
— Думал, — ответил я совершенно честно. — Ву хочет нас подставить, а Падди так и вовсе в расход пустить, так что думал. Но если израсходовать Ву, то это нам не поможет, а до Падди дотянуться сложно. У них война, так что он осторожен. И я понятия не имею, где его искать. И он не один знает о Сингере, так что тоже не поможет. Лучше стравить их друг с другом. Год назад это помогло.
— И про год назад, — Иан усмехнулся. — А ты вообще веришь в то, что сраные чинки сами начали клепать такие качественные деньги? Кто лучше всех умеет делать вещи, а?
— Думаешь?
— Германия опекает Китай с его войной как нянька младенца, сам знаешь.
Что-то в этом есть, да, что-то в этом есть. Но не знаю, что это нам дает, вот в чем проблема. Хотя абвер вполне может быть и в этом замешан. Он может быть замешан во всем, что происходит в Чайнатуане. Краус умер, но свято место пусто не бывает. Кто-то его на этом посту уже сменил. Однако и без немцев там могли обойтись, потому что в оттисках банкнот есть маленькие ошибки, германцы такого бы не допустили.
Ладно, для начала выслушаю Богуславского. Потом буду искать выходы на лорда Бриггса и специального агента Маркама. А затем попробую из этого всего собрать пасьянс. Всю схему знаю только я, и пусть пока так все и остается. С каких пор надо начинать оборачиваться через плечо? Лично мне, думаю, с завтрашнего дня, здесь, у дилершипа. А где я живу, не знает вообще никто кроме Рауля. Черт, еще та самая Нив знает, но не думаю, что ее знания как-то дойдут до Падди Галлахера, пусть О’Хара и подъезжал к моему дому. Ни Нив, ни он понятия не имеют, кто я такой.
Стоп… Сюзет могла рассказать Нив, чем я занимаюсь, Нив могла рассказать, как замечательно устроилась ее подруга «Боксеру» О’Харе, а тот работает на Падди. И если они узнают, что я торгую машинами здесь, то… черт, это плохо. Это очень здорово плохо. И если это хоть как-то коснется Сюзет… вот тут я даже готов поступиться принципами. Пока единственным человеком, кто может раскрыть, где мы живем, является О’Хара.
Правда, мы ведь могли и не угадать с мотивами Падди Галлахера, и вполне может быть, что он просто хочет купить бонды, чтобы сшибить немного лишних денег. И тогда все мои умствования ни о чем.
***
Рю Кальм оказалась действительно тихой улочкой, утопающей в зелени и застроенной однотипными небольшими особнячками, к каждому из которых прилагался маленький сад. Такой приятный район для состоятельных людей, которым все же до миллионеров далеко. У домов приличные машины, все больше французские, и у дома номер четырнадцать, в котором жил Богуславский, под навесом стоял новый «пежо», такой же, на котором я поездил с год назад, только блекло-салатового цвета. Тут все стараются покупать исключительно светлые машины.
В саду росли две магнолии и розовые кусты, настолько ухоженные, что я задумался, Богуславский ли на старости лет находит отдохновение в возне в саду, или все же садовник его навещает?
Звонок на двери откликнулся мелодичным колокольчиком, почти сразу за дверью послышались шаги.
— Проходи, Поль. — Богуславский был одет по-домашнему, в рубашку «апаш» белого цвета и легкие брюки на подтяжках. — Пошли на задний двор, там сейчас тень.
Он провел меня через дом, небольшой, но со вкусом обставленный дорогой мебелью и с хорошей живописью на стенах, а затем мы оказались на заднем дворе на террасе, увитой декоративным виноградом. Там же стоял круглый стол с деревянной столешницей на гнутых кованых ножках и такие же кованые стулья, с полосатыми подушками, привязанными к сиденьям и спинкам.
— Присаживайся. Сейчас принесу холодную сангрию, как раз к твоему приходу сделал.
Хозяин ушел обратно в дом, а я огляделся. Задний дворик совсем небольшой, огорожен высокой оштукатуренной стеной. Тут сада почти нет, лишь несколько кустов, а так просто аккуратно постриженный газон. Пожалуй, Богуславский садоводством все же не увлекся, магнолии и розы с той стороны исключительно для украшения фасада.
Иван Аркадьевич вернулся, поставив на стол запотевший кувшин с кусочками фруктов, плавающими в красном, и пару бокалов.
— Итальянский «лимончелло», красное французское вино, лимон, земляника и минеральная вода, — прокомментировал он. — Угощайся, тебе понравится.
— Спасибо, — я подставил бокал.
— Для такой жары лучший напиток, — добавил он, наливая и себе. — О чем ты хотел поговорить?
Странно, но, несмотря на биографию, Богуславский вообще не нахватался криминального жаргона, так что не только внешность могла ввести в заблуждение несведущего человека.
— У меня несколько вопросов. — Я отпил из бокала, посмаковал, потом совершенно искренне заявил: — Очень вкусно.
— Спасибо.
— Кто мог быть в доле с Шиханом при ограблении «Первого Каирского»?
— Или Галлахер, или кто-то из его людей. Но без благословения Галлахера это бы не состоялось. Не стану утверждать, но поставил бы именно на это. «Йегги» приехали сюда на готовое. Не подумай, что я пытаюсь склонить тебя к участию в деле.
— Боюсь, что вы правы.
Он чуть задумался, затем спросил:
— Ты думаешь, что Галлахер хочет выйти на тех, у кого исчезнувшие бонды?
— Невероятным не выглядит, верно?
— Верно, — медленно кивнул он. — Об этом я не подумал.
— Что Галлахер вообще из себя представляет?
Богуславский подумал, затем сказал:
— Он вспыльчивый и сильно пьет, как я слышал. Говорят, что застрелил кого-то из своих за то, что тот пнул кошку. Всегда сначала пытается договариваться, но если не получается, то легко начинает войну. Он не такой мясник, как Антенуччи или Псих Леандру, не злопамятен, но крови не боится. И у ирландцев не такая жесткая иерархия, как у сицилийцев. С тех пор как их вытеснили из некоторых рэкетов, Галлахер ищет новые источники дохода. Это, наверное, и можно считать основным.
— В Чайнатауне вела свои дела германская разведка.
— Читал в газетах в прошлом году что-то про это, но сам ничего не слышал.
— Кто вообще главный в Чайнатауне? Мистер Ву или кто-то другой?
— Их несколько, насколько я понимаю, но все эти китайские дела темны и непонятны. Ву один из них. У китайцев есть свои банды на родине и здесь они делятся по тому, откуда кто приехал. Есть гонконгская банда, ее возглавляет Ву, есть шанхайская и есть банда из Макао, про этих я точно знаю. Но есть и другие, уверен.
— Кто начал возить героин сюда?
— Могу только предположить, что банда из Макао. Но это именно предположение.
— Новый Синдикат начал отстрел продавцов героина, работающих на сицилийцев и, думаю, заодно и корсиканцев. И слышал, что они сами намерены брать товар в Чайнатауне.
Богуславский отпил сангрии, промокнул губы салфеткой, посмотрел куда-то поверх стены в задумчивости. Затем сказал:
— Банда из Макао враждует с Ву. Мы слышали разговоры. Главным там считают некоего Старого Ма. Он контролирует импорт всякой всячины из Азии. Так что если он возит героин, то через свой товар.
— Что по поводу сейфа?
— Все же решился?
— Думаю. Доля в клубе мне не нужна, и даже деньги. Но мне хотелось бы столкнуть Ву с Падди. Если тот потеряет деньги, то у них начнутся проблемы между собой.
Остальное, про британцев и американских федералов, Богуславского уже не касается. Со всем моим уважением.
— Сейф «Шваб», шестифутовый, модель тридцать пятого года. Знаком с таким?
— С прежней моделью знаком.
— Замок почти такой же, но они добавили тягу блокировки. Если сбросить штангу, как на прошлой модели, сверху падает болт и заклинивает замок. Его можно подцепить сверху, но надо делать второе отверстие, можно узкое. А дальше просто крючком. Крючок и схема у меня есть.
— Откуда вы знаете модель?
— Покупали два сейфа сразу, за счет клуба. Один стоит у нас, второй увезли к Ву в офис.
— А охрана?
— Охраны много когда мистер Ву в офисе. Но когда он уезжает, охрана едет с ним.
— Сколько остается?
— Двое.
— Двое тоже немало.
— Телефонная линия идет к дому от столба, ее легко перерезать. Все охранники на первом этаже. А в дом можно попасть через третий, если сделать все аккуратно. Через соседний дом, с крыши. Окна чердака там вскрыть легко со стороны задней аллеи, никто не услышит.
— Сигнализация?
— Есть, но простая, отключить не проблема. У меня все начерчено.
— Двое охранников в одном месте, это сложно. Обезвредить всех разом…
— Они в одной комнате, туда вход с лестницы, можно войти быстро и неожиданно. Что делать дальше — думай сам. На первом этаже решетки, дверь очень прочная, они чувствуют себя в безопасности.
Намек я понял. Но лучше бы без этого обойтись, если я все же на это решусь.
— Как вооружены?
— Не знаю. Как угодно могут быть вооружены.
— Сейф в подвале?
— Да, сейф в подвале, с сигнализацией. Но сигнализацию монтировал мой человек, а придумывал я. Поэтому ее нужно вскрыть так, как я скажу, а уже потом доломать другим способом, чтобы никто ничего не понял. Выйти из дома можно уже как угодно, лишь бы потом не опознали.
— Что в соседнем доме?
— Съезди посмотреть сам, место легко найти, это Семьдесят Пятая северо-восточная, дом одиннадцать и тринадцать. А так прачечная на первом этаже, на втором кабинет китайской медицины, на третьем сидит букмекер, после восьми в здании нет никого. Сигнализации тоже нет, просто решетки на первом и прочные двери. Воровать там нечего, — он развел руками. — Дома не стоят вплотную, так что будет нужна лестница, чтобы перебраться на соседнюю крышу. Фонаря в этом месте нет, так что если действовать аккуратно, перебраться труда не составит. Мистера Ву больше охраняет репутация и сам район.
— И когда это надо делать?
— Когда Ву соберет деньги. Он будет это обсуждать, а мы услышим.
Я кивнул. Затем сказал:
— Не могу сказать, что я согласен, мне надо еще думать, но думать я буду. И еще мне интересно, кто привозит липовые деньги.
— Этого мы не знаем, — вздохнул Богуславский. — Ву никогда не называл этих людей вслух. И никогда не говорил о том, где происходит обмен. Зачем это тебе?
— Всегда надо подстраховываться. Эта липа — источник дохода Ву и одновременно самое уязвимое место. И не только Ву, насколько я понимаю.
— Это еще и уязвимое место клуба, Поль, — напомнил он.
— Я помню. — Чуть взболтав напиток, я отпил из бокала. — Но при этом я вынужден быть откровенным: интересы клуба не являются для меня самым главным в этой ситуации. У меня нет финансовых проблем и нет желания вступать в его владельцы. И даже помогать по старой дружбе я бы не стал, потому что слишком много риска и слишком мало причин в это влезать. Но у меня может возникнуть проблема с Падди Галлахером, и я хочу ее избежать, именно поэтому я приехал для разговора. Если же я помогу клубу, а Падди вцепится мне в задницу, то… вы сами понимаете. Поэтому если я в это и ввяжусь, то по своему плану.
— И что у тебя за план?
— Я уже сказал: у этих людей должны возникнуть большие проблемы. Долг Ву Галлахеру настолько большой проблемой не является. Равно как и долг поставщикам липы.
— Мне не хотелось бы привлекать слишком много внимания к ситуации, Поль.
— Тогда мы не договоримся, — заключил я. — Если вы передумаете, то звоните в офис, я там примерно с ланча и допоздна, мы торгуем теперь по вечерам. Если хотите «плимут» или «крайслер» — милости просим.
***
Зато я точно знаю, что делать теперь с камнем. Его надо огранить заново. Цви запросил за огранку пять процентов от стоимости, тысячу фунтов. Тысяча у меня есть, спасибо Монро. Но вот на что его заряжать потом? В защиту для Сюзет? В защиту для себя, на случай, если я все же иду на это дело? Или в такую вот одноразовую «сонную бомбу», какая была у Ари при попытке ограбить аукцион? Хочется сделать защитой для Сюзет, но здесь эмоции не должны опережать расчет. Нужно выбрать самое лучшее для нас обоих.
В любом случае завтра первым делом к Цви, прямо с утра. Черт, нет, завтра уже суббота, а Цви ее блюдет, а потом еще и воскресенье будет блюсти. А в понедельник мы с Сюзет едем в Александрию на три дня, и этого я отменять не собираюсь, хоть весь мир утони. Так что камень переносится на четверг. А пока съезжу на северо-восточную Семьдесят Пятую и посмотрю, что там за дома одиннадцать и тринадцать. Все нужно видеть своими глазами.
Из этого угла французского сектора до Чайнатауна путь неблизкий, я ехал около получаса, наверное. Кусок Франции сменился куском Америки, потом вокруг запестрели яркие вывески с иероглифами, а внешность людей на тротуарах изменилась. И если поначалу меня окружала смесь Китая и других стран, то по мере приближения к нужному адресу китайское начало доминировать, некоторые надписи даже не дублировались на английском.
А вот и нужное место. Два типовых трехэтажных дома из тех, что под копирку возводили застройщики для города. Один увешан вывесками на китайском снизу доверху, в окнах света не видно, второй рядом, отделенный лишь узким проездом в ширину грузовика, никаких вывесок, лишь бронзовая табличка у двери, в двух окнах первого этажа виден свет. Мистер Ву офис уже покинул, похоже, так что там как раз охрана. Прямо у входа припаркован черный «де сото» модели прошлого года. Черный. Здесь, в Новом Каире, на этой жаре. Чей-то еще или охрана на нем ездит?
Я знаю такие дома, приходилось бывать, и знаком с планировкой. Обычно их строят в не самых богатых и не самых бедных районах, одна квартира на этаж. Подвал в них есть, разделен на отдельные комнаты обычно, используемые как кладовки обитателями.
Задерживаться не стал, чтобы не вызывать подозрений, проехал до конца улицы, там объехал квартал и вернулся, медленно прокатившись мимо еще раз. Да, решетки на первом этаже, на втором и третьем уже нет, на чердаке окна скворечниками. Соседние дома точно такие же.
Теперь надо в заднюю аллею заглянуть, потому что у этих домов еще и дворики есть, куда обычно ставят машины, если есть эти самые машины, и где иногда возводят сарайчики. Пришлось доехать до конца уже этого квартала, темноватого и пустынного. Фонари горят через один, людей на тротуарах нет совсем. Местами светятся окна, не все дома заняты конторами и магазинами, местами живут. Скорей всего как раз владельцы местных бизнесов. Откуда-то тянет жареным и пряностями.
Заехав в тень, я остановил «додж», погасил фары и заглушил двигатель, прислушался. Откуда-то из открытого окна слышен патефон, что-то китайское, где-то в отдалении ругаются, женский визгливый голос и мужской, тоже визгливый.
Выбрался из-за руля, осмотрелся. Нет, вроде тихо все. И задняя аллея имеется, все, как я и предполагал. Иногда хорошо, что все везде строится по совсем небольшому набору проектов, это не Париж с его бестолковщиной в стороне от главных улиц.
В задней аллее совсем темно, один слабый фонарь где-то вдалеке, да и пахнет из нее не очень. И не только помоями, но и отходами человеческой жизнедеятельности. А сама улица вроде бы чистой выглядит. Достал из машины фонарик, не хлопая, прикрыл дверь и пошел по аллее, подсвечивая под ноги, чтобы не влезть ни во что. Возможностей для этого много.
Стена заднего дворика офиса Ву отличалась от других тем, что поверху сплошь покрыта осколками битых бутылок. Есть калитка наружу, но железная и запирается изнутри на засов, снаружи не откроешь. А вот собак, к счастью, тут не держат. Говорят, что китайцы видят их не другом человека и сторожем, а чем-то другим, что можно даже съесть. Может, и врут люди, но факт есть факт, никто не лает.
Перебраться через стену соседнего дома вообще проблемой не будет, это с автомобиля можно сделать. Что за стеной — не знаю, заглянуть не могу, но забраться внутрь наверняка несложно.
Ладно, больше ничего я здесь не увижу.
Когда я уже был близок к выходу из аллеи, мой «додж» осветили фары, а затем прямо за ним остановился полицейский «шеви». Дверь открылась, из машины вышли два коппера в униформе. Один остался стоять на месте, второй подошел к моему автомобилю, посветил внутрь, затем открыл водительскую дверь.
— Какие-то проблемы, полисмен? — спросил я, направляясь в их сторону и делая вид, что на ходу застегиваю ширинку.
— Ваша машина? — обернувшись, спросил тот, что заглядывал в «додж», высокий, светловолосый, с чуть плоским костистым лицом.
— Да, моя.
— Вы ее поставили у гидранта.
— Я только на минуту, — улыбнулся я доброжелательно. — Зов природы.
— Мочеиспускание в общественном месте является правонарушением, сэр.
Американский акцент.
— Тогда здесь нужно штрафовать весь Чайнатаун, принюхайтесь.
— Это точно, чинки гадят, где могут, — кивнул тот. — У вас есть документы с собой?
Я достал бумажник и протянул ему водительское удостоверение.
— Пол Висотски, — прочитал он, затем перевернул документ и посмотрел на адрес. — Французский сектор?
— Да, именно так.
— Далековато заехали в такое время, — он достал из нагрудного кармана мундира книжечку с квитанциями. — Три фунта за нарушение общественного порядка, сэр. Можете обжаловать мое решение в суде. Парковку у гидранта я не заметил.
Глядя на выражение его лица, я не стал предлагать взносы в пенсионный фонд, а просто кивнул и молча забрал свои документы и бумажку, что он выписал. Пошлю чек, черт с ним.
***
Где же искать Маркама? Можно позвонить в офис Бюро, разумеется, но как-то не хочется делать это настолько напрямую. И притом специальный агент мне сейчас просто чертовски нужен. В любом случае звонить в офис уже поздно, если и не ночь на дворе, то почти ночь, он уже где-то отдыхает от трудов праведных, не знаю, в чьей компании. Кстати, бар «Пять окон» ему тогда понравился, не туда ли он ходит? Место приличное и не слишком дорогое, ему вполне по карману, и от офиса Бюро совсем недалеко. Проехать мимо? В любом случае ничего полезного я сейчас делать не могу, шоу у Сюзет только начинается, так почему бы и нет? В «Оскар», клуб для таких, как он, меня точно не пустят.
Я покинул лоскуток Китая на африканской земле и снова въехал в местную версию Америки. Остановился у заправки «Стандарт Ойл», где мне залили бак до полного и протерли лобовое стекло и фары от налипших мошек, после чего поехал дальше. Улицы стали шире, засветились рекламой и вывесками, прибавилось машин вокруг. После темных улиц центра Чайнатауна как в другой мир попал.
У «Пяти окон» было не припарковаться, вечер пятницы, так что встал довольно далеко от входа. Прошел мимо, заглядывая в эти самые окна и попутно в очередной раз их пересчитав, Маркама не увидел, зашел внутрь. Подумав, направился к стойке и заказал себе пинту «пильзнера», взгромоздившись на высокий табурет. Посижу и подумаю, мне сейчас нужно именно много думать. Будешь думать мало — шагнешь, куда не надо, и утонешь в дерьме, так вот жизнь устроена, причем не только уголовная, а вся целиком.
Заодно взял «Вечерний Курьер» из держателя для газет, развернул.
Да, война началась. В районе, контролируемом корсиканцами, сгорели два грузовика с алкоголем, водители избиты, оба в больнице. На границе Маленькой Италии и американского сектора зарезан прямо в своем офисе подпольный «буки», то есть букмекер. В Маленькой Ирландии была стрельба, из проезжавшего автомобиля ранили некоего Лоннерхана, который не опознал никого из нападавших и заявил прессе, что считает себя жертвой неудачно попытки ограбления. Сам Лоннерхан известен полиции как карьерный преступник и подозревается в связях с местным «мобом». Да, Иан был прав, когда сказал, что сейчас любое убийство спишут на эту войну. И есть такое впечатление, что это только самое начало.
Интересно, как на это все ФБР реагирует? Спихнут на полицию и федерального прокурора? Маркам тогда сказал, что политика Бюро состоит в полном отрицании существования разветвленного криминального синдиката, несмотря ни на какие факты. У директора Гувера прямо пунктик на этой теме, похоже. И это при том, что даже моя собака, будь она у меня, знала бы про этот Синдикат и то, как он работает.
Иногда людям везет. Когда я уже почти допил пиво и досмотрел газету, в бар вошел Эрик Маркам собственной персоной, а заодно и в компании трех других персон, как нельзя больше напоминающих агентов. Они огляделись в поисках столика, нашли один у стены неподалеку от входа, затем Маркам быстро переговорил со всеми и направился к стойке за заказом. И как на стену налетел, встретившись со мной взглядом. Спохватившись и заметив, что я никак не демонстрирую наше знакомство, он встал рядом и попросил у бармена три бурбона и одно пиво.
— Что вы тут делаете? — спросил он тихо, не глядя в мою сторону, пока бармен разливал заказ.
— Пью пиво вообще-то. Мне нравится это место, как и вам, похоже. Иногда я здесь бываю.
— Что вам от меня надо?
— Эрик, вы слишком мнительны, я здесь просто за пивом. Но, раз уж вы здесь, отлучитесь как-нибудь в уборную на пару слов. У меня есть пара интересных новостей.
И затем я заказал себе вторую порцию «пильзнера».
Маркам направился в уборную минут через десять, так что я отставил пиво и пошел следом. Он ждал меня возле умывальника с несколько нервным видом, переминаясь с ноги на ногу и вздыхая на все лады.
— Эрик, черт возьми, не будьте таким нервным, я же ничего от вас никогда не требовал вообще, а даже помог, — сказал я, убедившись в том, что, кроме нас, тут никого нет. — И я не преступник, а добропорядочный бизнесмен, возьмите мою карточку, — я вытащил из бумажника визитку и протянул ему.
— Что это? — вчитался он в ее содержимое.
— Я торгую автомобилями. Если нужен «плимут» или «крайслер» со скидкой, то смело обращайтесь, вот адрес и телефон.
— Это серьезно?
— Вполне. Нужен «крайслер»?
— До «крайслера» я еще не дорос, — он усмехнулся. — А вот про «плимут» подумаю, мне нужна машина, я до сих пор ничего не купил.
— Тогда заходите завтра, мы открыты, я буду в офисе. Вас повысили, к слову?
— Не так высоко, как я рассчитывал. Но возглавляю группу агентов, — в голосе прозвучала гордость.
— В любом случае человеку на федеральной службе нетрудно получить финансирование. У нас есть программы на два и три года от «Уэллс Фарго» и «Первого Каирского».
— А поговорить вы о чем хотели?
— Ждет до завтра, я думаю. Дошла кое-какая информация по профилю Бюро, может быть вам полезна.
— А что требуется от меня?
— Я же сказал, что ничего. У меня мирный бизнес, просто еще какие-то старые связи остались, и иногда приходит информация, вот и все. А так я за закон и порядок в этом чудесном городе. Во сколько вас ждать завтра?
— Около одиннадцати утра.
— Прекрасно, увидимся! — Я слегка хлопнул его по плечу и пошел обратно в зал.
Вот так, сам нашелся. Ну, почти сам, все же я вычислил это место как самое подходящее для него посидеть с друзьями в пятницу после работы. Забавно, что я сам его сюда когда-то привел в первый раз.
