Машина неслась по Варшавке, и на душе у Марии Строевой было легко и весело. Игорь рассказывал забавные истории, они вместе хохотали. И как-то уже забывались мрачные события, связанные с коллекцией профессора Пименова, с загадочным и страшным убийством в его доме. Конечно, Аристарх Николаевич еще не пришел в себя, его вполне можно понять. И ведь не виновен старый историк, а ситуация все равно тяготит. И Гуров говорит, что не верит в виновность Пименова. Да и его сына подозревать оснований тоже нет. Ничего, все образуется!

Ландшафтный дизайнер, которого порекомендовала подруга Виола, торопил, ссылаясь на то, что лето коротко. И если сейчас не успеть сделать многое, то придется ждать еще целый год. Маша вчера позвонила Пименову. Очень вежливый и грустный профессор, конечно же, согласился и вошел в положение будущих покупателей. Пока не до оформления документов, не до самой сделки, но ведь решение принято, и обещание он дал, так почему же очаровательной Марии Строевой не разрешить начать заниматься внешним видом территории. Ведь ее муж, Лев Гуров, покупал загородный дом именно для своей жены.

Пименов сказал, что сам по состоянию здоровья приехать не сможет, но к указанному времени в доме ее будет ждать его сын Вадим. Он все покажет и расскажет: где у них подключение к поселковой канализации, где ввод питьевой воды, где технической для полива, где проложены трубы для автоматического полива газона. И настроение у Маши было прекрасное: утро, лето, а впереди уже почти свой загородный дом, в котором она все устроит так, как ей нравится.

– Скажите, Игорь, а существует такая поливная система, которая сама в отсутствие хозяина дома будет включаться и выключаться?

Ландшафтный дизайнер засмеялся, не отрывая взгляда от дороги. Он охотно покивал головой и принялся рассказывать о таймерах, о контроллерах и датчиках атмосферной влаги, о поднимающихся и опускающихся спринклерах, электромагнитных клапанах. Сердце Марии пело и таяло от этих загадочных терминов. Игорь Горюнов не первый год работал в области ландшафтного дизайна, и его всегда умиляла вот такая реакция женщин, особенно неопытных и незнакомых с современной автоматикой полива, с возможностями современной электроники. Он понимал простую и очень важную вещь: заинтересовать в семье всегда необходимо женщину, а уж мужа она обязательно уговорит.

Есть универсальная формула продаж: помоги людям лениться, и они не пожалеют на это денег. Сказочная система автоматического программируемого полива – замечательное тому подтверждение. Ведь это же мечта просто, верх наслаждения. Выходишь утром на веранду, а твой газон полит ночью без тебя. И не надо выходить и крутить вентиль поздно вечером или рано утром, а потом ждать несколько часов, когда его необходимо закрыть. И уж, тем более, не надо таскаться по участку со шлангом.

Вадим Пименов встретил Марию и Игоря у ворот. Молодой человек, улыбаясь, обвел рукой территорию:

– Пожалуйста, все в вашем распоряжении. А я, если вам не нужен, пойду в дом. У меня там переписка сейчас активная идет по одному мероприятию.

– Спасибо, Вадим, – поблагодарила Мария. – Только нам все-таки ваша помощь немного нужна. Вот, специалист хочет кое-что у вас узнать.

– Да, покажите, где у вас в доме ввод холодной воды, технической воды и канализация, – попросил Горюнов.

На круглом лице Пименова мелькнула тень недовольства. Он чуть скривил свои полные губы, и Мария подумала, что этот парень не такой уж и приятный человек, как показалось вначале. Есть что-то в сыне профессора капризное, эгоистичное. Не очень убедительно его радушие и готовность помочь. А мне-то что, спохватилась она, меня это не касается, это их проблема с отцом.

Мария неторопливо шла вдоль фасада дома, водя рукой по прохладному кирпичу. Она мягко ступала по траве, наслаждаясь покоем и предвкушением долгожданного удовольствия иметь загородный дом, чтобы отдыхать от городской суеты. Она остановилась и стала наблюдать, как Пименов и Игорь что-то обсуждают. Потом Вадим отошел в сторону с телефоном, видимо, ему кто-то позвонил. Он неторопливо двинулся к воротам, вышел на улицу, а дизайнер, помахав рукой заказчице, деловито пошел в дом.

И тут Марии в голову пришла новая идея, которая охватила ее до такой степени, что стала казаться оригинальной и чуть ли ни уникальной, – идея двухуровневого ландшафта. Потом она засомневалась. Игорь Горюнов столько лет занимается ландшафтным дизайном, его рекомендовали знающие люди, уж он-то точно все знает о современных тенденциях в этом вопросе, поэтому стоит послушаться его, а не ломать голову над дилетантскими идеями.

Она стояла у входной двери, когда внутри в доме вдруг раздался страшный грохот. Там упала какая-то мебель, со звоном полетела на пол металлическая посуда, разбилось что-то стеклянное, несколько испуганных возгласов эхом отдались в пустом помещении. Мария, не раздумывая, рванула на себя дверь и, вбежав в холл первого этажа, крикнула:

– Игорь, что случилось? Где вы, Игорь? Что с вами?

Еще сама не понимая, что происходит, Мария бросилась через холл в сторону кухни. Эта часть первого этажа отделялась не дверью, а просто арочным проемом. Здесь располагалась столовая, на пандусе – рабочая зона кухни. Еще в прошлое свое посещение дома ей здесь очень понравилось. Она представляла, как будет готовить, как они будут ужинать с мужем за большим дубовым столом. Или откроют высокие двери и перенесут ужин на веранду. Но сейчас на кухне царил далеко не идеальный порядок, сейчас здесь все было разбросано, на полу лежала микроволновая печь с оторванной дверкой, повсюду осколки большой напольной вазы и два опрокинутых стула. А среди этого хаоса кряхтел и ворочался беспомощный, всклокоченный дизайнер.

– Боже, Игорь! – всплеснула руками Мария и кинулась помогать молодому человеку. – Что здесь произошло? Торнадо? Разъяренный бык ворвался с пастбища? Или вам привидение привиделось?

– Где он? – простонал Горюнов, тревожно озираясь по сторонам. – Сбежал? Дикость какая-то. Двадцать первый век, элитный коттеджный поселок, и вдруг такое. Надо полицию вызывать. Это же немыслимо! И как он только пробрался…

– Игорь, что произошло? – строго потребовала Мария и тоже закрутила головой.

Окно открыто, дверь на веранду не просто открыта настежь, а сломана, и разбито несколько витражных стекол. В душе ее начала подниматься паника. А тут еще она увидела полные страха глаза молодого дизайнера. Мария вцепилась в пиджак Игоря и стала трясти его, требуя рассказать, что же произошло. И Горюнов стал рассказывать. Он говорил, пытаясь спиной прижаться к стене, и все время перемещался в сторону холла, как будто был готов вот-вот броситься бежать из этого дома.

Мария, наверное, не позвонила бы мужу, случись все это в другом месте. Но все произошло в их будущем доме, все произошло как раз в момент ее приезда сюда со специалистом. Это касалось именно их семьи, и… Она вдруг сильно испугалась. Когда Гуров из сбивчивого рассказа жены уловил слово «кинжал», он тут же велел всем оставаться на месте, и туда немедленно выехал из соседнего поселка участковый, обслуживающий данную территорию. Лев лично позвонил в местное отделение полиции и потребовал приезда участкового. Ему крайне необходимо было, чтобы все, включая Вадима Пименова, оставались в доме. Не верил полковник Гуров в совпадения.

Успокоив жену, похвалив участкового, молодого энергичного старшего лейтенанта, за то, что тот отобрал до приезда Гурова у всех в доме мобильные телефоны, Лев осмотрел кухню и начал допрос Горюнова.

Дизайнер к этому времени уже взял себя в руки и смог рассказывать относительно спокойно о том, что с ним произошло.

– Мне нужно было осмотреть ввод воды в дом, а у них основной кран на первом этаже в котельной, ну, в комнате, где стоит котел, где гребенка разводки по дому. Ну, я по пути на кухню к ним зашел, чтобы посмотреть, где стоит система водоочистки, только на питьевой воде в кухне или в котельной на всю воду. Я к мойке наклонился и вижу тень на стене, кто-то сзади меня стоял. Думал, что это Вадим. Оборачиваюсь, чтобы вопрос ему задать, а там здоровенный парень с ножом. Он замахнулся и почему-то замер. То ли узнал меня, то ли еще что, но эта секунда мне жизнь и спасла. Я как начал в него швырять все, что под руку подвернется. Вон, даже микроволновкой швырнул, только ее сетевой шнур удержал, и она больше об стол разбилась, чем в него попала. Короче, он через вон ту дверь и убежал.

– Как он выглядел?

– Обыкновенно, – нервно дернул плечом Горюнов. – Человек как человек. Даже не могу вам деталей каких-то описать.

– Ничего, это нервы, это от неожиданности, – успокоил парня Гуров и, выведя его в холл, усадил на диван. – Так всегда бывает, а потом человек вспоминает, что видел. Сейчас будем вместе вспоминать. Сколько мужчине было на вид лет? Моложе вас, старше?

– Ну-у, – замялся дизайнер. – Может, моих лет или помоложе. Нет, наверное, ему меньше тридцати. Высокий, выше меня вот на столько.

– Попробуйте правильно оценить возраст, – попросил Лев, записывая в блокнот описание преступника. – Он мог показаться вам ростом выше вас, потому что вы наклонились, потому что вы были напуганы. Как вы поняли, что он выше?

– Конечно, напуган, – хмыкнул Горюнов. – Знаете, когда такой детина на вас с ножищем лезет и, главное, так неожиданно, тут любой испугается! Нет, он правда выше меня. Я ведь выпрямился сразу, и он стоял прямо, не горбился. Я тогда все со стола хватал и бросал в него, спиной как-то к стене пытался прижаться. Выше меня он. У меня сто семьдесят четыре, а у него все сто восемьдесят.

– Вы сказали, «детина». Он шире вас в плечах, вы видели мускулы на его руках?

– Вообще-то, да. На нем черная футболка была, она обтягивала торс, и все было рельефно. И руки, вот на этих местах, – пощупал собственное предплечье Горюнов, – у него мышцы были большие.

– Спортсмен? – сразу же спросил Гуров.

– Что? – Игорь секунду смотрел непонимающе, потом до него дошло, и он кивнул: – Да, наверное, спортсмен. Или в тренажерный зал ходит.

– Значит, одет он был так и выглядел внешне так, что можно подумать, что он ходит в спортивный зал, ведет правильный образ жизни, имеет приличные доходы? Не бомж, короче, не беглый зэк?

– Ну, – наморщил лоб Горюнов, – я не знаю, вы так спрашиваете, как будто я его разглядывал несколько минут. Хотя… Да, вы правы, конечно. Есть впечатление, что он вполне нормальный парень. Ну, в смысле одежды. Не какой-то там алкаш или бомж.

– Еще вопрос, Игорь Вячеславович. – Гуров посмотрел в окно, где Крячко шел по дорожке вдоль газона в сопровождении эксперта из оперативно-следственной группы. Одновременно Стас успевал успокаивать Марию, которая шла следом. – Скажите, а почему на вас напал этот человек?

– Эх, ну и вопросики вы задаете! А я откуда знаю? Ограбить хотел, может, он людоед! Откуда мне знать? Забрался в дом с кинжалом! Может, он скальпы коллекционирует, а может, уши!

Гуров напрягся, но не стал ломать линию допроса. Пока свидетель расслабился, пока он доверительно общается, надо его дожимать до конца. Кинжал. Дизайнер теперь сказал не нож, как в начале разговора, а кинжал!

– Это понятно, – улыбнулся он. – Забрался в дом, точнее на кухню, подкрался к вам сзади, а потом вы повернулись и… И?

– И что? – не понял Горюнов.

– И не убил вас. Почему, как вы полагаете? Хотел убить, а не убил? Сами же говорите, что здоровяк, вы бы с ним не справились, а он убежал? Думаете, что вас испугался, испугался, что вы в него стали бросать кухонной утварью, подвернувшейся под руку?

– А вот об этом я не подумал, – сразу сник дизайнер и зябко передернул плечами. – Брр! Вообще-то страшно вспоминать. Я сейчас немного успокоился, а тогда в панике пребывал. Не знаю, может, он услышал шаги на улице, испугался, что его еще кто-то увидит, а может, убедился, что здесь нет того, что он ищет? Испуга в его глазах не было точно. Серые такие, холодные! Жутковато вспоминать.

– Тогда давайте вспомним об оружии, – предложил Гуров, чувствуя, что Горюнова снова начинает бить нервная дрожь. – Что это было? Нож, кинжал, сабля?

– Большой такой, – показал руками дизайнер. – Рукоятка с перекрестием, как у кинжала. Хотя, собственно, это и был, наверное, кинжал. Мне даже показалось, что он старинный какой-то.

– Вы успели его разглядеть?

– Конечно! – как-то болезненно улыбнулся Игорь. – Еще бы не запомнить, когда я то в глаза этому бугаю глядел, то на тот кинжал.

Гуров подошел к двери и позвал Крячко. Стас пришел через минуту, бросил взгляд на кухню, где работали эксперты, и, покачав головой, улыбнулся:

– Вот это схватка! Уважаю!

Горюнов только развел руками, показывая, что жить захочешь, еще и не такое устроишь. Лев попросил у напарника планшет, вывел на экран изображение кинжала из коллекции Пименова и, продемонстрировав его дизайнеру, сразу понял, что тот оружие узнал.

– Это что же? – поднял испуганные глаза на полицейских Игорь. – Вы знаете, кто это был? А кто он, что ему надо?

– Вы узнаете кинжал?

– Ну да, похож очень.

– А по каким признакам, каким отличительным чертам вы его узнали? – подсел к Горюнову Крячко.

– Острие, – чуть подумав, ткнул пальцем в фотографию дизайнер. – Необычный кончик клинка. Я таких не видел раньше. А еще вот это, вокруг перекрестия. Как будто обвивает стальная нить или шнур. И вот это сердечко мне запомнилось. У него рука то сжималась, то разжималась, и указательный палец касался вот этого изображения сердечка. Это что, современный кинжал? Просто стилизация под старину? Откуда сердечко на нем?

– Нет, не современный, – ответил Гуров. – Этому символу очень много столетий, но это не важно. Что там эксперты говорят, Станислав?

– Пальчиков много, надо сличать. Вот у дизайнера тоже возьмем образцы. А вообще-то есть два приличных следа кроссовок нападавшего и несколько волокон ткани его футболки на осколке стекла в двери. Видимо, когда он убегал через дверь на веранду. Участковый и оперативники делают подворный обход, опрашивают соседей.

– Хорошо, отправь Горюнова к следователю, пусть запишут его показания, ну, и все остальные процедуры. – Дождавшись, когда Горюнова увел один из оперативников, Лев повернулся к Крячко: – Ты понимаешь, Стас?

– Да, интрига еще та! – кивнул Крячко, прохаживаясь по холлу. – Сначала кто-то вламывается в квартиру Пименова и убивает раритетным кинжалом человека. Не важно, какого. А потом кто-то вламывается в загородный дом того же самого Пименова, причем снова с кинжалом и, судя по показаниям дизайнера, с явным намерением убить. Этот человек или группа неустановленных лиц что, взялись охранять имущество Пименова от воров? И при этом решили всех убивать?

– Стоп, Стас! – поднял руку Гуров. – Давай выделять главное и не передергивать факты. Оба места нападения принадлежат Пименову: и квартира, и коттедж. Но во втором случае цель не ясна! В первом, думаю, мы правы, похитить намеревались и похитили древний кинжал, оставив взамен подделку. Во втором случае ничего не похитили, оставим в стороне пока предположения, а оперировать будем фактами. Но теперь нападавший снова был с кинжалом. Не думаю, что это тоже подделка, скорее всего, кинжал в руках нападавшего был настоящим.

– Значит, преступнику надо было обязательно использовать именно этот кинжал или его копию в своих целях, – начал загибать пальцы Крячко. – А, во-вторых, использовать его надо было обязательно в доме профессора Пименова. Кинжал в первый раз уже украли, что еще нужно? Не думаю, что историк тут хранил что-то ценное.

– Значит, цель не материальная? – задумчиво проговорил Лев.

– Что ты хочешь этим сказать? – насторожился Крячко. – Если в первом случае украли и убили, то есть совершили два преступления, то во втором явно хотели совершить только одно? Убить, поскольку красть тут нечего.

– Примерно так. Беню Кальмара убили по ошибке. Ведь и вор, и убийца попали в квартиру разными путями. Вор украл, а убийца убил. Только, судя по сегодняшним событиям, он убил Беню по ошибке. И сюда приехал ошибку исправить.

– Значит, цель – сам Пименов?

– Пименов-младший, – тихо уточнил Гуров. – Бене не повезло оказаться в доме у Пименова в тот самый момент, когда туда забрался убийца. Видимо, киллер ошибся, принял Беню за Вадима. А может, и понял свою ошибку, но Кальмара пришлось убить, потому что тот его видел в лицо. Думаю, что он Беню убил поддельным кинжалом случайно. Просто убил тем, что подвернулось под руку. А потом забрал оригинал. Вот только зачем он его забрал?

– Причин может быть несколько, – покачал головой Стас. – Мог понять, что вещь дорогая, и решил нажиться. Или сам на глаз оценил, или понял, что Беня залез в квартиру именно за этим драгоценным оружием. Хотя мог забрать оригинал, чтобы нас запутать. Мол, пусть ищут связь между этими фактами.

– Может, и так, – кивнул Лев. – Только зачем он сюда сегодня влез с этим кинжалом? А? Значит, не на продажу он его забрал, а с какой-то иной целью. И когда мы поймем, что это за цель, почему она неожиданно пришла в голову убийце в ту ночь, тогда мы и убийцу найдем, и заказчика, если это разные лица. Но мне кажется, что эти два преступления объединяет как раз Вадим Пименов. Больше некому. И сюда убийца приехал, потому что за Вадимом следил.

– На кой черт он ему сдался? – зло бросил Крячко. – Обычный «мажорчик», больших денег нет, хотя папа не бедствует. Может, дорогу кому перешел, и его «заказали»? Надо разрабатывать Вадима и его окружение.

– Да, этого нам никак не избежать. Вот что, Стас, подними-ка материалы следствия, там есть информация о друзьях Вадима Пименова. Посмотри на этих ребят, пообщайся с ними осторожно. А я поговорю с самим Вадимом и еще раз с его отцом. И пойду успокою Машу! Вот ведь она попала в переплет!

Крячко задумчиво остановился у окна. Он увидел выходящего из дома Гурова. Мария, сидевшая в беседке, вскочила и почти побежала навстречу мужу. Лев обнял ее за плечи и повел по тропинке, что-то рассказывая или в чем-то убеждая. Маша кивала головой и терла носик. Наверное, все же всплакнула, тонкая душа, улыбнулся Стас.

– Товарищ полковник, тут кровь есть, – раздался из кухни голос криминалиста. – Немного, но свежая. Думаю, или дизайнера, или преступника.

– Иду, – отозвался Крячко, провожая взглядом Гурова и его жену.

Вадим Пименов шел по Университетской площади, наслаждаясь прохладой длинного фонтана. Настроение у него было отвратительное. Его выбила из колеи эта последняя история с каким-то уродом, который напал на покупателей дома его отца и чуть не прибил ландшафтного дизайнера. Только что возле деканата он познакомился с двумя очаровательными второкурсницами, но развивать ситуацию не хотелось. Хотелось побыть одному, уехать куда-нибудь из Москвы, чтобы никто его не искал. И не находил бы. Хотя бы на месяц. Может, попросить у отца денег и свалить на юг, к морю? Пожить, покупаться там скромно в статусе «инкогнито».

– Вадим Аристархович! – раздался сбоку знакомый зычный голос, и Пименов вздрогнул, втянув голову в плечи.

Ну вот, начинается. Повернув голову, он увидел мужчину в костюме и черных очках, сидевшего в небрежной позе на полукруглой лавке между бюстами Тимирязева и Менделеева. Точно, тот самый полковник Гуров, который приходил к ним, когда в квартире нашли труп вора. Уныло вздохнув, Вадим поплелся к полицейскому.

– Здравствуйте, – кивнул он полковнику.

– Садитесь, Вадим, – приглашающее похлопал по лавке возле себя Гуров. – Нам надо поговорить.

– Да я вроде все рассказал, что знал, – пожал плечами парень и сел рядом. – Меня же там не было, а что отец увидел, так и ваши сотрудники, когда приехали, увидели то же самое. Я вообще только чужие рассказы слушаю. Чем я-то могу помочь?

– А что вы так волнуетесь?

– А с чего вы взяли, что я волнуюсь? – нахмурился Пименов. – Чего мне волноваться? А хоть и волнуюсь. Не каждый день приходится сталкиваться с вашей конторой, каждый будет волноваться.

– Чего же волноваться, если за тобой нет вины? – рассмеялся Лев. – Вы так говорите, как будто на улице 37-й год, а мы – вездесущий и грозный НКВД. Хотя это тоже сказки, такие же страшные, какие злопыхатели и про полицию рассказывают. Поверьте, Вадим, те, кому мы помогли, кого спасли, те отзываются об органах внутренних дел очень хорошо. Искренне. А вы чужие мнения мне пересказываете. Так что, вам волноваться нечего, ведь правда?

– Нечего, – буркнул Пименов.

– Скажите, Вадим, вы часто ругаетесь с окружающими людьми? Например, в метро, в магазине. Кто-то толкнул вас, кому-то вы случайно наступили на ногу, мороженое на колени уронили.

– Какое еще мороженое? – еще больше насупился Пименов.

– Вадим, расслабьтесь, я же образно говорю, так, примеры из головы, чтобы вам понятнее стало, о конфликтах какого уровня я говорю.

– Я и не конфликтный, – пожал плечами Вадим. – Можно сказать, что и не дрался ни разу.

– Даже из-за девчонки? – с преувеличенным энтузиазмом поинтересовался Гуров. – Феномен!

– А чего из-за них драться? – как-то странно разозлился собеседник. – Нравишься ты ей, хочет она быть с тобой, так и вопросов нет, а если ты видишь, что она еще с кем-то флиртует, то посылать такую нужно куда подальше. Вот и все решение проблемы. Драться, отношения выяснять – терпеть не могу этого!

– Ну, есть в этом определенная логика, – согласился Лев. – А как понять вашу фразу: «Можно сказать, что не дрался ни разу»?

– А как еще можно понимать?

– Когда не дрался – это не дрался. А когда говорят «можно сказать», это означает, что почти не дрался. Почти, понимаете, значит, кое-что было. Так?

– А чего вы от меня хотите? К чему эти вопросы? Хотите узнать, не хулиган ли я, не драчун ли? Так расспросите в универе, у… знакомых.

Пауза в последней фразе насторожила Гурова. Он ожидал, что Пименов скажет «у друзей», но тот этого не произнес, а сказал совсем другое слово. Надо было дожимать Вадима, и Гуров пошел напролом:

– Вадим, у вас есть враги? Настоящие, которые вас ненавидят?

Пименов замер, глядя на фонтан. Его пальцы непроизвольно сжались так, что побелели фаланги. Ого, подумал Гуров, внимательно наблюдавший за собеседником. Что это с ним? Испугался моего вопроса? Почему? Действительно есть враги, или он сейчас подумал, что убить хотели именно его, а не того вора, и не дизайнера, который случайно вошел на кухню в коттедже? Или испугался, что мог войти на кухню сам, и тогда бы его убил этот человек с кинжалом?

– Нет у меня врагов, – дернул плечом Пименов. – Откуда, я не конфликтный, никаких разборок ни с кем не было. И машины у меня нет, чтобы на дороге с кем-то схлестнуться.

– Есть и другие ситуации. Причин для ненависти может быть много. Дал взаймы денег и начал срочно требовать назад, а злоумышленнику не хочется отдавать. Или вы стали свидетелем преступления, и вас захотели убрать как свидетеля, чтобы скрыть совершенное злодеяние. Мне продолжать гадать на кофейной гуще или вы сами будете вспоминать?

– Вы что, серьезно? – побледнел Вадим. – Вы думаете, что этот человек приходил убить меня? Но это же глупость какая-то!

– Вадим Аристархович, – серьезно ответил Лев, – мне по должности не положено говорить глупостей и, тем более, думать о них. Вы не можете предположить о причинах появления в вашем доме преступника, я привожу лишь распространенные версии. Это только статистика причин убийств. Вспоминайте, думайте как следует! Кто и почему может хотеть вашей смерти, кому вы перешли дорогу, кто хочет вас жестоко наказать?

– Бред, – пробормотал Пименов. – Полный бред!

Гуров поднялся на ноги и похлопал парня по плечу. Сейчас говорить больше было с ним не о чем. Уперся, замкнулся. Надо искать косвенные доказательства, намеки, чужие мнения изучить. А за это время, может быть, студент додумается сам, что все очень серьезно, и придет за помощью. Не с повинной, а именно спасать свою жизнь.

– Думай, Вадим, хорошо думай, – сказал он. – Кто и почему!

Аристарх Николаевич, как они и условились, ждал Гурова дома. Профессор сильно изменился за эти дни, осунулся, даже как будто постарел. Известие, что в загородном доме неизвестный напал на будущих владельцев с кинжалом, ввергло его в глубокое уныние.

– Понимаете, – сказал он Гурову, провожая его в гостиную, – я в своем кабинете теперь бывать не могу, боюсь там спать на диване, хотя иногда, заработавшись, там и дремал. Как будто труп рядом. И не тело близкого человека, а именно зловещий труп, зло в доме. Грязно!

– Я вас понимаю, Аристарх Николаевич, – кивнул Лев. – Это нервы, это эмоции. Все это придется пережить, и тут уж вам никто не поможет, кроме, правда, психолога.

– Жутко все это понимать, мозг отказывается размышлять здраво, – жаловался ученый. – Ведь логики нет никакой! Ну, понимаю, что влезли, что вскрыли сейф и украли старинный кинжал. Но зачем один убил другого? Это что же они, как хищники, как пауки в банке подрались из-за добычи? А в доме за городом? Там-то что произошло? Кто этот человек, что пришел снова с кинжалом? Что ему было нужно? Знаете, Лев Иванович, у меня такое впечатление, что это попытка запугать, какая-то нелепая месть неизвестно за что.

– Вот об этом я и пришел с вами поговорить, Аристарх Николаевич. Давайте присядем.

Пименов понял, что так и не пригласил гостя садиться. Он засуетился, усаживая Гурова в кресло. Суета этого еще не старого уважаемого человека выглядела так нелепо, что смотреть на Пименова было больно. Гуров поспешно сел, чтобы закончить неприятную сцену. А разговаривать нам будет непросто, решил он, посматривая на Аристарха Николаевича, который то и дело уходил в себя, погружался с напряженным лицом в свои мысли. В чем причина, неужели это убийство в его квартире до сих пор так тяготит историка, неужели он просто напуган или винит во всем себя, свою страсть коллекционировать? Но все объяснялось проще.

– Лев Иванович, мне неудобно заговаривать об этом, – начал профессор, стискивая руки. – Неудобно, но я считаю своим долгом принести вам мои самые искренние извинения, хотя моей вины в этом я не вижу. Невольно я оказался виновником неприятных моментов, которые пришлось пережить вашей супруге. Поверьте, если бы я мог предвидеть, мог каким-то образом предположить дальнейшие события, то непременно бы…

– Стойте, стойте, стойте! – решительно перебил профессора Гуров, поняв, о чем идет речь. – Аристарх Николаевич, вы ни в чем не виноваты. Это нападение в вашем доме никто не мог предугадать. Скорее, уж я сам виноват, что так долго не могу поймать преступника, вот и моя семья страдает, напугана жена. Но, простите, и вы мне должны тоже помочь.

– Я, боже мой, конечно же! – с жаром согласился профессор. – Только я не понимаю, чем же я могу помочь, я ведь все рассказал вам, как было. Что я еще могу?

– Послушайте меня, Аристарх Николаевич. Послушайте и постарайтесь сосредоточиться на моих вопросах. Я понимаю, что вы сейчас в растрепанных чувствах, вы в страхе от происходящего с вами, но с вашей помощью мы быстрее во всем разберемся, и все закончится. Скажите, у вашего сына есть враги?

– Враги? Но откуда? Он ведь… он обычный парень, студент, он даже в драках никаких не участвовал и в полицию не попадал ни разу.

– Не участвовал, или вы не знали, что он участвовал? – строго спросил Гуров. – Вы все знаете о своем сыне? У вас настолько доверительные отношения, что вы уверены, что он вам рассказывает обо всем, что с ним происходит? От несчастной любви до крупного проигрыша в карты?

– Ну что вы, Лев Иванович! – нервно рассмеялся Пименов. – Какие карты? И с девушками у Вадима, как мне кажется, все в порядке. Правда, давно никого не было.

– Все с друзьями и с друзьями? Без девушки?

– Да, именно! – Пименов задумался, потом добавил задумчиво: – Хотя в последнее время он и с ребятами своими не видится. Все чаще дома, за компьютером. В университет съездит и снова дома. Потом, нет-нет да и стал выбираться. То в клуб сходит, то в кино на новый фильм. Но редко.

– И когда он вдруг таким отшельником заделался?

– Да с месяц где-то. Я его все пытал: что с тобой, чего ты такой стал? А он свое талдычит: скучно ему, надоело все. Подождите, Лев Иванович! – Пименов вдруг насторожился. – А почему вы так про Вадима расспрашиваете? Что-то не так? Что-то случилось?

– Вы забыли, что нападение произошло в вашем доме вчера не просто так. Нападавший был с кинжалом из вашей коллекции, и у меня есть все основания полагать, что он искал именно Вадима. А когда увидел, что столкнулся совершенно с другим человеком, то сразу скрылся.

– Вадима? Но зачем? То есть… Он хотел Вадима убить?! За что?!

– Я полчаса вам задаю тот же вопрос: за что кто-то хочет убить Вадима? Учтите, что после этого нападения в загородном доме мы начали подозревать, что и вора в вашей квартире в прошлый раз убили по ошибке. Тот, кто убил его, пришел за Вадимом. И в темноте принял вора за вашего сына. Это просто совпадение, что в квартиру еще и вор проник в тот самый момент, когда пришел убийца. Теперь поняли?

– О господи! – Пименов закрыл лицо руками и с остервенением начал тереть его ладонями, как будто хотел содрать кожу. – Что же такое! Что же это такое происходит!

– Спокойнее, Аристарх Николаевич, давайте спокойнее. Речь идет о вашем сыне, речь идет о преступлении. Мы с вами два взрослых, серьезных, умных человека, неужели не разберемся? Давайте с самого начала. Происходило в последнее время с вашим сыном что-то необычное, странное? Скажем, за последний месяц или два.

Они говорили около двух часов, но практически без результата. У Гурова сложилось стойкое убеждение, что Пименов-старший представления не имеет, чем на самом деле живет его сын, что его интересует, чем он увлекается. Да, двух его друзей – Шарова и Лугового – он знал, но что произошло и почему ребята вдруг стали редко бывать вместе, хотя раньше троица была, как говорится, не разлей вода? Громких скандалов, каких-то ярких ссор в жизни Вадима не было, или отец об этом не знает. Скорее второе, понимал Лев.

Но кто может хотеть смерти Пименова-младшего? За что хотеть его смерти? В уголовной среде все проще. Там постоянно идет дележка, идет борьба за влияние на определенных территориях. Но Вадим Пименов не уголовник, и к уголовной среде никогда отношения не имел. Где МГУ, а где блатные!