Восточный Предел
Мелкий противный дождь моросил из низких серых облаков. Копыта коней и сапоги пехотинцев чавкали по серой грязи имперской грунтовки — вдали от городов и торных путей Империя экономила на камне для дорог, обходясь мелким серым гравием. Затянутой дождевой дымкой окрестные поля казались серыми.
Арс, новоиспечённый граф Крух, поправил кожаный капюшон куртки-поддоспешника на голове, смахнул с носа дождевые капли и поморщился.
На душе, как и вокруг, было серо.
Его дружина, числом в полдесятка всадников, десяток копейщиков и три десятка лучников шла на север.
Много стрелков? Так и положенную по рангу полусотню еле-еле набрали к моменту выступления — почти половина старой дружины полегла на стенах замка, когда по нему ударили магией. Вот и пришлось бросать клич и набирать из подвластных селений хоть кого-нибудь, включая тех, кого бы раньше в дружину завернули по старости или наоборот по молодости. А какой с таких в бою толк? Строевого боя не знают, верхового — тоже, разве что по обыкновению из лука стрелять могут… Вот в лучники их всем скопом и определили.
Да и денег нет, чего уж греха таить… Уплатили Её Высочеству штрафы да компенсации, вот и остались почитай только с голым… титулом. Пусть опальные, зато живые. Да и опала — это ведь не навсегда…
Такие мысли помогали Арсу хоть немного отвлечься от мрачных раздумий… Было ведь с чего мрачнеть.
Отца он недолюбливал, но отец ведь всё-таки… был. А теперь всё, нет его. А убийце отца теперь приходится кланяться и приносить клятву на верность. Гордо отвергнуть то предложение, ещё раз бросив в лицо кровавой принцессы слова о бастарде? Смело. Но глупо и опасно. На одной чаше весов — гордость, на другом — отцовская воля. Высказанная прямо, явно и при свидетелях из нобилей. Наплевать на неё — опозорить и себя, и всю семью. Тогда, может, даже бы и не казнили, но кто ты такой без титула, денег и презираемый всеми, от последнего землепашца до родовитого графа?
Не говоря уже о том, что показательную порку принцесса могла устроить и кому-то более сговорчивому. В следующий раз. А Крухов — казнить от мала до велика. Что, не решилась бы так поступить Её Высочество? Ну да, ну да. По охваченному смутой Пределу пройтись решилась, с демонами договор заключила, а каких-то мятежников казнить бы рука дрогнула, ага… Самое то для внучки Железного Мария, коего она всё больше напоминает и словами, и делами.
Арс собой ещё мог гордиться — хватило смелости (и не особо хватило ума, чего уж тут скрывать) бросить вызов принцессе. Ещё считай дёшево отделался. Другие прочие и на такое не осмелятся, нет-нет. Уж Арс-то видел, что насколько обожают Её Высочество легионы, настолько же её теперь боятся многие нобили. До одури боятся, втайне вознося молитвы всем богам за демонов в зелёном, что на неё, видать, какой-то гейс наложили — не убивать без особой причины.
Юноша вполне понимал — чудовищная магия, что теперь подвластна Кровавой принцессе, могла бы и не только башню замка обрушить, да стену проломить. Пожелала бы — и сам замок сровняли вместе со всеми теми, кто был внутри. Поговаривают, что несколько замков так и правда снесли — как и дворянское ополчение, собранное для битвы с инвириди…
Опасался ли Арс принцессу Афину? Более чем. Боялся, как иные прочие? Нет. Ненавидел?
Тоже нет.
Да, убийцу собственного отца и ту, что пригрозила в случае предательства казнить его младших братьев — не ненавидел. Страшно было признаться даже самому себе, но где-то в глубине души граф был ей даже благодарен. Иначе всё кончиться и не могло, наверное.
Отец за те десять лет, что не ходил в походы, стал совершенно невыносим. Много пил, изводил родных, гонял слуг… Как войны с Белыми всадниками кончились, да начался затяжной мир, так отца словно подменили — привык он к битвам, жил ими, а без них — озлобился. В мятеж-то окунулся будто лет двадцать сбросил — с радостью, с пылом. Разобрался со всеми соседями, с которыми годами обиды копились. Всех посланцев самопровозглашённых владык Востока слал куда подальше, вот и посланника принцессы Афины послал, и её саму послал. Кто ж тогда знал, что в отличие от самозваных графов да прокураторов принцесса настоящей окажется?
Да даже если бы и знал… Не так, да как-нибудь иначе — ничем иным, кроме смерти отца, это всё не кончилось бы. Как тут судить, что хорошо, что плохо? И чёрного, и белого поровну намешано.
Вот потому, наверное, и серо на душе, и в мыслях…
Что остаётся теперь делать? Служить. И слов клятвы держаться. Отец, как и всякий нобиль присягал Империи на верность, а затем это слово фактически нарушил? Ну уж нет, Арс — не его отец, и никогда им не станет. Умереть с честью никогда не поздно. Как выясняется — труднее с честью жить.
А что оно такое нынче — жизнь с честью и служба? Вот сейчас — это выдвижение на север. Регион графства Крух признан замирённым, порядок в нём официально наведён, вот и пришёл приказ — идти на север, готовиться встречать наступающую из пустошей и уже сокрушившую Эос Гефару Северную Орду. Не уклониться — не сыну мятежника о чём-то спорить. Не сбежать и не предать — кровавая принцесса знает на что давить. Даже если каким-то чудом Арсу удалось бы… ну, даже вот убить Её Высочество. И даже если бы его не нашли и не поймали. Дальше-то что? А дальше — два мёртвых брата на совести. Не сама принцесса, так её амазонки приговор исполнят. Не они, так с небес прилетит заклинание инвириди и спалит замок дотла, а то и половину графства в придачу — до Арса это донесли вполне доходчиво. Умрёт принцесса, придут вести о предательстве нового графа Крух, придут даже слухи о предательстве — братьям не жить. Что это значит? А значит — даже повода к слухам возникнуть не должно. Ни денег, ни связей не осталось — значит теперь только самому зарабатывать с нуля репутацию, раз уж больше ничего не светит…
…Отряд графа Круха направлялся к одному из мест сосредоточения имперских войск, отправляющихся к северной границе. Учитывая, что боеспособность у дружины была скорее номинальная, чем реальная, направили их в войска третьего эшелона — удержание занятых позиций, отлов инсургентов и дезертиров, караульная и гарнизонная служба в общем. Ничего сложного, ничего опасного, ничего… героического.
Арс приставил ладонь ко лбу, смотря на солнце — ещё полстражи до полудня, хорошо бы успеть добраться до полевого лагеря затемно…
Но спустя час пути впереди возникло неожиданное препятствие — оказалось, что отмеченный на карте деревянный мост через небольшую, но довольно бурную речку, разрушен.
Юный граф остановил дружину и отправил вперёд несколько бойцов осмотреться.
— Что с мостом? — поинтересовался Крух.
— Сломан, сир.
Очень исчерпывающе. И настолько же бессмысленно.
— Нечистое что-то, сир… — вмешался Юст. Старик служил ещё деду Арса и военного опыта ему было не занимать. Именно поэтому после смерти предыдущего приора он фактически командовал дружиной. — Мост не сломан — его сломали. Опоры подпилены — аккуратно, большинство бы не заметили.
Час от часу не легче… Вот тебе и официально замирённая территория. Но кому могло понадобиться ломать мост? Какие-нибудь мифические пособники или лазутчики Орды? Глупости. Скорее уж какие-нибудь недобитые разбойники…
— Не нравится мне всё это… — проворчал парень. — Юст, как считаешь — разбойники, инсургенты, дезертиры?
— Считаю — настороже надо быть, ваша милость. Непонятное что-то творится…
До темна к лагерю всё равно было не добраться, так что Арс скомандовал снизить темп, всем надеть доспехи и держать оружие под рукой. И правда — мало ли что…
Места вокруг были довольно дикие — это не самое сердце центральных графств, где проехать стражу и не встретить хоть какой-нибудь деревеньки было никак невозможно. Лишь спустя стражу с лишним дружина вышла к небольшому хутору… брошенному хутору.
Полдюжины домов, обнесённых частоколом, амбары, поля вокруг… Всё пустовало. Ни голосов людей, ни криков скотины. Ворота распахнуты настежь.
На этот раз вошли внутрь всем отрядом, Арс достал из саадака проверенный боевой лук и наложил на тетиву стрелу. Статью он пошёл явно не в отца, так что с тяжёлым шестопёром, секирой, мечом или копьём парень управлялся скверно, зато неплохо бил из лука, хотя это и считалось несолидным для нобиля.
Осмотр хутора ясности не внёс — складывалось впечатление, что его жители просто взяли и куда-то сбежали. Причём, в большой спешке, но не забыв прихватить всё самое необходимое и ценное. Ни следов огня, ни следов битвы, ни капли крови.
— Нечисто что-то, — пробормотал граф. — Нечисто…
Оставаться здесь ни у Арса, ни у его людей никакого желания не было, так что они тронулись в путь, как можно скорее. У дружинников даже не проснулась обычная крестьянская тяга поискать что-нибудь полезное в хозяйство и забрать себе…
Но не успели они минуть и полумили, как посланный вперёд разведчик вернулся с донесением, что идущую вдоль небольшой реки дорогу размыло, а дальше идёт низина и самое натуральное болото.
— Пошто через болото путь-то проложили? — недоумённо произнёс кто-то из дружинников. — Ну, то бишь, тут же даже гати нема…
— Вероятно, потому что раньше тут болота не было, — дёрнул щекой Арс. — Идём в обход.
Уже дважды за этот день им приходилось делать крюк, сворачивая на неудобные дороги. И что-то подсказывало юному графу — ещё ничего не кончено, боги любят троицу…
Так и случилось, когда время подходило к вечерней страже — шести часам после полудня.
Находившаяся в нескольких сотнях футов от дороги большая укреплённая усадьба была пуста. И на этот раз обходилось без всякой неизвестности — виллу взяли штурмом. Об этом свидетельствовали и выбитые ворота, и следы огня, и торчащие из деревянных стен стрелы.
Причём приступ случился совсем недавно — большой дождь был в этих местах дня три назад, затем всё успело подсохнуть, а нынешняя морось ещё не успела смыть следов боя.
Арс уже было собрался отрядить нескольких бойцов осмотреть разгромленную усадьбу, когда позади них показались несколько всадников. Крух не стал ждать осторожных речей Юста о здоровой толике бдительности и сам скомандовал дружине быть готовой к бою. Всё увиденное сегодня явно способствовало развитию паранойи…
Десять копейщиков, три десятка лучников и пять всадников, один которых сам граф, а ещё один — старик Юст. Смех, а не войско! Случись хоть сколько-нибудь серьёзная стычка, их сомнут одним махом…
Но стычки не случилось — по крайней мере, не с этими незнакомцами.
Дружину Круха нагнал десяток всадников. А точнее — всадниц. То есть, из дружины Её Высочества.
Если раньше про «бабскую алу» принцессы-бастарда отзывались не иначе как с юмором и похабными шутками, то сейчас за такие слова можно было запросто выхватить по роже от неравнодушных граждан. Хотя, кроме обороны Илиона и нескольких стычек амазонки Её Высочества в боях особо не отметились, зато они стали широко известны как вестницы и посланницы принцессы Афины. Народ — простой и не очень, уже успел запомнить, что обратиться к оружной девке в бело-алом плаще, это как обратиться к самой принцессе. Если дело действительно важное, то до Её Высочества обязательно донесут. А если дело срочное, то, если нужно, поднимут воинов и решат.
Арс выдвинулся навстречу всадницам. При виде ехавшей во главе амазонки, граф непроизвольно стиснул добела пальцы на рукояти меча — отличной работы бахтерец, сабля у пояса, длинная русая коса… Неужто сама принцесса?..
Но нет, вблизи оказалось — не она, просто немного похожа. Немного старше её Высочества, черты лица более острые. Доспех добрый, но явно поплоше брони императорской дочери. Шлем — обычный шишак с полумаской, а не с забралом и гребнем как у Её Высочества. На поясе именно сабля, если судить по рукояти, а не кривой северный меч. Коса немного неряшливая, а в волосах не диадема, а всего лишь серая узорчатая лента — всего лишь подражает своей госпоже, но не сама госпожа.
— Граф Арс Крух, — первым представился юноша. — Следую к месту сбора войск. А вы, я вижу, из дружины Её Высочества?
— Истинно так. Декурион Петра Адеодерра, — отрывисто, как равному, кивнула командующая десятком.
Адеодерра… Адеодерра… А, точно! вот кого она напоминает-то — не принцессу Афину, а графиню Паулину Адеодерру. А это, вероятно её единственная дочь… Дочь, но не ребёнок вообще — титул наследует её младший брат…
— Сира, — склонил голову Арс. — Как поживает ваша матушка и ваш брат?
— Как всегда, отлично, — слегка раздражённо дёрнула щекой Петра. — Скажите, граф, вы что-нибудь знаете о…
— О чём?
— По пути нам встретился разрушенный мост, брошенный хутор, болото вместо дороги и вот теперь… это, — девушка махнула в сторону разрушенной усадьбы. — Уже дважды нам приходилось менять маршрут. Лично мне это кажется подозрительным. Очень подозрительным.
Арс скользнул взглядом по всадницам и понял — они ему не доверяли и стояли не как десяток ряженных девчонок, а как десяток конных воинов. Сбились в клин, копья держат наготове, у двоих в арьергарде наготове луки с наложенными на них стрелами. Сама Петра держит руку на эфесе сабли, а у… бабы рядом с ней наготове увесистая булава. Наверняка вчерашняя крестьянка — оружие держит, как скалку или сковородку…
С другой стороны и сковородкой можно голову проломить, а для булавы много умения и не требуется.
Так что в случае чего сиры запросто дадут шпоры коням и разметают его невеликую дружину по всей дороге — против скверно вооружённой дружины хватит и десятка девок.
Неприятное ощущение — стоять под занесённым для удара оружием… Очень неприятное.
— Клянусь, я здесь ни причём, — покачал головой Арс. — И мне всё это тоже очень не нравится, так что…
От ближайшего леса неожиданно послышался громкий свист, а следом другой свист — от рассекающих воздух стрел.
— Врассыпную! — Арс и Петра проорали это почти одновременно.
Вовремя.
Там, где ещё недавно стояли всадники, с неба посыпались тяжёлые стрелы, пущенные навесом.
Стреляли из ближайшего леса, и оттуда же начало выбегать и строиться неизвестное войско. Десяток, другой, третий… Крух насчитал полсотни, сбился со счёта, а враги всё прибывали — их уже было никак не меньше сотни в строю, да ещё неизвестное число лучников, всё ещё прячущихся в лесу.
— Уходим! — Петра развернула коня и помчалась прочь, увлекая за собой десяток.
Из леса им наперерез вырвалось два десятка всадников.
Граф всего мгновение колебался — прорываться ли ему прочь вместе с амазонками, бросив своих людей в неизвестности, или же остаться с ними. Колебался, но лишь мгновение, и затем погнал коня к дружине.
Вражеские всадники развернулись шеренгой, пытаясь не дать уйти дружинницам принцессы, а те наоборот — сбились в плотный клин, намереваясь проломить редкий строй одним махом.
Однако противники встретили всадниц залпом не менее полудюжины лёгких арбалетов, а в руке одного из нападавших засветился шарик создаваемого огнешара.
Почти все болты пролетели мимо, однако два из них воткнулись в бок одной из лошадей, та споткнулась и рухнула замертво. Её всадница вылетела из седла и рухнула на землю то ли сломав себе шею, то ли просто потеряв сознание при ударе.
Как раз обернувшийся Арс увидел это, ругнулся и развернул коня, возвращаясь к упавшей девушке.
Та всё-таки оказалась жива и, пошатываясь, поднималась на ноги. После падения с головы дружинницы слетел шлем и под ним обнаружились густые чёрный волосы и звериные уши.
Крух остановил коня около неё и протянул руку:
— Эй! Сюда!
Девушка пусть и была несколько ошеломлена после падения, но соображала быстро.
Сильный рывок, рука юного графа едва не оказалась вывернута, но уже в следующий миг дружинница оказалась на коне и крепко вцепилась в парня.
Остальные дружинницы тем временем одним рывком преодолели разделяющее их с врагом расстояние и с разгона врубились в редкий строй. Послышался треск ломаемых копий, ржание лошадей и крики людей.
Таранный удар снёс троих врагов, но с боков на амазонок навалились остальные и завязалось сражение. Дружинницы явно уступали в силе и выучке своим противникам, но компенсировали это бешеной яростью. Кто говорит «дерётся, как девчонка», видимо, никогда не сталкивался с женскими драками — дамы вообще-то имеют обыкновение драться как бешеные медведи.
Давешняя баба с булавой первым же ударом со всей дури заехала первому попавшемуся врагу своим оружием по голове, одним махом смяв забрало, из-под которого щедро плеснула кровь. Державшаяся рядом Петра даже саблю не достала, направо и налево размахивая куском копья — неплохая замена палице. А затем декурион вогнала обломанный конец древка под подбородок одному из врагов и всё-таки выхватила саблю.
Впрочем, почти двукратное преимущество не могло не сказаться, амазонок начали теснить, и они попятились.
На землю рухнула дружинница с разрубленной на груди кольчугой, другая бессильно обмякла в седле с залитым кровью лицом. Находящийся где-то в задних рядах вражеский маг закончил расчёт файербола и нацелил его прямо по оставшимся амазонкам, но тут одна из них всадила в плечо колдуна стрелу, и заклятие колдуна сбилось с траектории, ударив в землю.
Громыхнул мощный взрыв и сражающихся разбросало в разные стороны. Одной из дружинниц повезло — она вырвалась чуть вперёд и пока все приходили в себя после взрыва, рванула прочь. Прочие же амазонки похватали раненных и рванули следом за Арсом.
Граф тем временем добрался до своей дружины, которая уже успела отступить к разрушенной усадьбе и приготовилась к обороне. Ворота были выломаны, но воины уже тащили первый попавшийся хлам, чтобы возвести баррикаду. Копейщики должны были удерживать её, полтора десятка лучников расположился позади них, ещё полтора десятка рассредоточился вдоль частокола.
Арс проскочил через баррикаду, в которой ещё оставался проход, спрыгнул на землю и едва успел подхватить рухнувшую с коня дружинницу.
— Н-ничего… Я в п-порядке… — пробормотала девушка.
К усадьбе прорвались остальные дружинницы: из десятка в строю осталось лишь четверо, считая звероухую — двое убито, трое ранено, включая Петру Адеодерру.
— Господин, Нала прорвалась за подмогой! — всё та же здоровенная баба не особо ловко соскочила с коня. Булавы при ней уже не было, и она вытянула из ножен у седла длинный прямой меч. — Нужно продержаться!
— Займитесь ранеными, — бросил граф своим дружинникам и обратился к женщинам. — Биться можете? Сейчас каждый меч на счету.
— Сможем, — кивнула женщина. — Укажите место, сир.
Смешного было мало, но Арсу отчего-то захотелось рассмеяться — уж в чём-чём, а в ратных делах он понимал не сильно больше этих амазонок. В больших походах не был, мечом владеет неважно, командовать раньше и вовсе не приходилось.
— Юст, командуй, — кивнул граф своему приору, вешая на пояс колчан со стрелами и беря в руки лук. — Будем держаться.
— Ты и ты — в строй, — быстро скомандовал старик. — Лучницы — в задний ряд. Вы, господин — тоже. А ты…
— Дайте мне лук, — встряла звероухая. — Я могу сражаться!
Лишний боевой лук нашёлся на коне одной из раненных дружинниц.
Юст выставил жидкий заслон из копейщиков сразу позади баррикады, но было очевидно, что она продержится примерно столько же, сколько дружинники потратили на её возведение. То есть всего ничего. Лучники отступили к полусгоревшей усадьбе, куда занесли раненых. Противников было только навскидку сотни три — хорошо вооружённые пехотинцы, всадники, лучники, даже маг или маги… И всё это против чуть больше полусотни легковооружённых.
Арс подумал, что самое время помолиться… Хоть кому-нибудь. Жаль только набожностью парень никогда не отличался и ни в Крольма, ни в Единого, ни в кого-нибудь ещё не верил.
На удивление — особого страха не было. Всё произошло настолько быстро, что никто толком и испугаться-то не успел — ни самые молодые и глупые вроде Круха, ни старые опытные бойцы типа командующего дружиной приора.
Умирать где-то не пойми где, в битве непонятно с кем и непонятно ради чего? Судьба определённо умеет шутить — и ради этого стоило увидеть гибель отца и присягнуть его убийце?
А, может, как раз именно ради этого и стоило. Зато теперь никто не упрекнёт Крухов в бесчестии или клятвопреступничестве — раз кто-то напал на дружинниц Её Высочества, значит он её враг. А умереть во славу сюзерена — достойно.
Арс закрепил поудобнее перекинутый за спину небольшой круглый щит, проверил легко ли выходит из ножен короткий меч, вытащил из колчана несколько стрел и воткнул в землю рядом с собой. Звероухая рядом проделала всё то же самое, разве что щита при ней не было.
— А ты правда граф? — неожиданно произнесла девушка.
— Да. Почему спрашиваешь?
— Традиции коянов, — криво улыбнулась звероухая. — Надо знать имя… имена тех, рядом с кем придётся умирать.
— А тебя как зовут? — спросил Крух.
— Нур.
— Приятно познакомиться, Нур. И прощай.
— И ты прощай, граф.
Враг окружил руины усадьбы, но сразу же штурмовать отчего-то не стал, а даже изволил начать переговоры.
— Эй! — вперёд выступил коренастый бородач в низком глухом шлеме и добротной кирасе, с небрежно закинутой на плечо секирой с шипом. — Отдайте нам принцессу и можете валить куда хотите!
«Петра», — понял граф, — «Они тоже перепутали Петру с Её Высочеством».
— С чего нам тебе верить? — выкрикнул Юст, приближаясь к частоколу. — Ты вообще кто такой?
— Неважно! Твоё Высочество, слышишь меня? Если тебя дорога жизнь твоих солдат — сдавайся!
Приор посмотрел на графа — тот покачал головой: разговаривать было решительно не о чём — принцессы с ними всё равно не было.
А даже и была бы! Может, Арс и ненавидел Её Высочество, но она не поступала в отношении Крухов бесчестно, и граф не стал бы платить предательством в ответ на милосердие.
— Тяни время.
— Мы можем подумать?
— Нечего тут думать! — бородач раздражённо крутанул в руке секиру. — Ваше последнее слово? Хотите быть живыми или…
— Лучший мёртвый герой, чем живая падаль! — выкрикнула одна из дружинниц.
— Я вас услышал, — хмыкнул бородач и взмахнул секирой, давая своим бойцам отмашку, — Вперёд!
Десяток лучников, оставшихся при частоколе, начал обстреливать наступающее войско, но это было всё равно что кидать камешки в морскую волну, в надежде её остановить. С другой стороны и новобранцы Круха не были полными идиотами, поэтому при таком численном неравенстве даже и не пытались засыпать врага стрелами в надежде, что одна из десятка найдёт щель в броне или между поднятыми щитами. Так что били выборочно, тщательно целясь.
Но их всё-таки было слишком мало.
Враг заплатил парой убитых и полудюжиной раненых, а затем достиг частокола и пошёл на штурм. Основная часть ударила через кое-как забаррикадированные ворота, но часть начала лезть и через стены.
Дружинники отстреливались отчаянно. Сам граф пускал стрелу за стрелой по лезущим через завал противникам, стоящая рядом Нур била тех, кто пытался перебраться через частокол.
— Вперёд! — проорал Юст, выхватывая меч. — Отбросьте их!
Шквал стрел хлестнул по остановившимся на баррикаде врагам, а затем вперёд ударили копейщики, атаку которых возглавила давешняя амазонка, орудовавшая своим бастардом как коротким копьём.
Противник дрогнул, попятился от такого напора, но всё-таки их было в разы больше, и так просто они отступать не стали.
— Поднажали! Ещё! Ещё! — орал Юст. — Все в бой! Держаться!
Один из копейщиков Круха рухнул на колени с пробитым арбалетным болтом горлом, выпуская из рук копьё и щит. Стоявший позади лучник быстро подхватил щит и достал короткий меч, занимая место погибшего — строй прогнулся, но удержался.
Неожиданно враг, демонстрируя неплохую выучку, шагнул назад, и по дружинникам хлестнул залп коротких тяжёлых дротиков. Щиты копейщиков сразу же оказались утыканы метательными снарядами, заставляющие либо бросить щиты, либо как-то продолжать драться с ними, теряя силы и подвижность.
Дружинники щиты сохранили, но это им не особо помогло — враг тут же ударил по щитоносцам алебардами, проломив строй. Атаку тут же возглавил здоровый воин в толстой кольчуге двойного плетения, вооружённый небольшим круглым щитом и секирой.
Он рубанул по шее одного графского дружинника, толчком свалил на землю ещё одного и столкнулся с амазонкой. Та сразу же поняла, что ни увернуться, ни парировать удар не сможет, поэтому с диким воплем ткнула мечом перед собой, уже не заботясь о том, чтобы выжить после этого выпада.
Клинок бастарда пробил кольчугу врага на груди и глубоко вонзился в плоть. Воин взревел и ударил дружинницу в ответ, прорубив секирой кирасу. Из раны женщины брызнула кровь, амазонка пошатнулась и начала валиться назад.
Увидевшая это Нур яростно завизжала и рванула вперёд, посылая стрелу за стрелой. Граф бросился следом за ней, выпустил одну стрелу, но та лишь отскочила от прочной кольчуги. Пустил вторую, и она пробила бармицу, воткнувшись в горло противника. И почти в то же мгновение в глазницу ему воткнулась стрела Нур. Враг рухнул на колени, а раненную дружинницу тем временем подхватили союзники и отволокли в тыл.
Арс и сам не понял, как так вышло, что он оказался на месте дыры в строю. И почти сразу же на него сверху вниз обрушился удар коротким мечом. Граф, защищаясь, вскинул бесполезный теперь лук — клинок врага рассёк тетиву, но увяз в дуге, сделанной из дерева, рога и сухожилий. И тут же слева от Круха оказалась одна из амазонок, взмахнула саблей, одним ударом отсекла руку противника, а вторым разрубила ему лицо.
Парень отбросил остатки лука, перебросил из-за спины щит и достал меч. По щиту тут же заколотили удары, а граф наугад несколько раз ткнул перед собой клинком.
Неожиданно впереди громыхнул взрыв, и Арса отщвырнуло назад ударной волной — кто-то из вражеских магов ударил огнешаром прямо в гущу сражения. Крух рухнул на спину, в ушах противно звенело, граф попытался встать, и тут же увидел, как ему в грудь летит копейное навершие алебарды…
Рядом послышался уже знакомый визг, перекрывающий даже шум битвы, а затем послышалась отборная ругань, и алебардист словно бы споткнулся. На землю он рухнул со стрелой в груди.
— Вставай! — закричала Нур. — Вставай же!
Её колчан опустел, девушка отбросила лук в сторону, достала с пояса кистень и размахнулась им.
Сунувшийся было вперёд противник моментально получил шипастым шаром прямо по голове и отшатнулся в сторону, ошеломлённый в изначальном смысле этого слова.
— Прочь!
Арс выпустил меч при падении, схватил валяющуюся рядом алебарду и ткнул древком перед собой. Попал по ноге одного из врагов, заставив его споткнуться. Быстро поднялся на ноги, перехватил оружие поудобнее, закрываясь щитом, упирая алебарду подтоком в землю и выставляя её копейным навершием перед собой. Нур тут же проскользнула ему за спину, не переставая размахивать кистенем и кроя матом врагов.
Вокруг графа сомкнулись все оставшиеся в строю, которых оставалось едва полтора десятка человек. Против нескольких сотен.
«Вот и всё», — на удивление спокойно подумал парень. — «Почему-то даже не страшно».
Не помолился перед боем — самое время помолиться перед смертью. Кому? Раз ни в кого не веришь, то, наверное, стоит помолиться самой Смерти…
— Ну, давайте, твари… — сплюнул Арс. — Давайте, подходите… ЭМРИС ВАС ВСЕХ ЗАБЕРИ!
Прямо посреди столпившихся перед сломанными воротами усадьбы вражеских воинов неожиданно распустилось огненное облако.
На мгновение время словно бы замедлило свой ход… А в следующий момент раздался оглушительный хлопок. Человек двадцать врагов буквально разорвало в клочья, а ещё несколько десятков разметало в стороны.
В полумиле южнее показалось облако пыли, из которого вырвался несущийся под сто километров в час бронеавтомобиль «тигр».
Торчащая по пояс из люка Эрин уронила внутрь салона пустой тубус из-под «шмеля», поправила надвинутые на глаза тактические очки, схватилась за турельный пулемёт и проорала:
— Гони, Вя…
Пыль попала в рот апостолу, и она закашлялась.
— Зараза… Вперёд, Сергей!
Жрица не стала стрелять сразу же, боясь зацепить шальной пулей из «печенега» кого-то из союзников. Бронемашина стремительно преодолела несколько сотен метров, сидевший за рулём Вяземский свернул с дороги и погнал по раскинувшемуся близ разрушенной усадьбы полю, обходя вражеское войско по дуге.
Как только он зашёл противнику во фланг, Эрин с радостным улюлюканьем принялась полосовать инсургентов из пулемёта, оттесняя их от усадьбы. В «тигр» полетел файербол и облако ледяных дротиков, но попасть по скоростной цели они не смогли даже близко, а вот апостол тут же старательно обработала огнём места в строю, откуда ударили магией. По опыту столкновения с механическими пауками, пулемётная лента была снаряжена бронебойными патронами, которые запросто пробивали по несколько человек за раз.
Всего за пару минут противник потерял не меньше полутора сотен человек и был полностью деморализован. Неплохо подготовленных бойцов вряд ли были способны напугать собственные потери или обстрел боевой магией, но на Светлояре доселе не существовало колдовства, способного убивать столь быстро и столь массово.
«Тигр» перекрыл собственным корпусом выбитые ворота, враг побежал массово и дружно, бросая оружие, чтобы легче бежалось. Но побежал достаточно организованно и в направлении леса, где наверняка были припрятаны кони. Увидевшая это Эрин лишь неодобрительно поцокала языком, повернулась вбок и взялась за рукояти АГС. Примерилась, выстрелила раз, другой, а затем выпустила короткую очередь, которая упала между бегущими инсургентами и лесом. Враг сразу же передумал бежать в ту сторону.
Ещё одна очередь, и россыпь взрывов прошлась по кронам деревьев, засыпая градом осколков припрятанные резервы. Острый слух апостола немедленно разобрал ржание лошадей и человеческие крики, так что она сделала ещё несколько выстрелов по лесу.
— Обожаю колдовать и не напрягаться! — вдохновенно проорала Эрин.
Апостол обернулась к находившимся в ступоре от почти сказочного спасения остаткам дружины графа Круха.
— Эй, не спите! Займитесь лучше своими ранеными! А мы вас поохраняем.
Дружинники тут же кинулись выполнять распоряжение чёрной жрицы, а вот оставшаяся на ногах троица амазонок радостно завопила «Эмрис и смерть!». Нур так и вовсе аж запрыгала на месте, а затем порывисто обняла Арса и поцеловала его в губы.
Вот тут-то парень тоже вышел из ступора, обалдело моргнул. Посмотрел на радостно вопящих дружинниц, посмотрел на стоящий прямо перед ними самоход федералов и разящую направо и налево боевой магией саму Её Святейшество Эрин… И только тут понял — он жив. И ещё будет жить.
Вяземский распахнул водительскую дверь, высунулся из кабины, встав одной ногой на подножку и упирая цевьё автомата на дверцу. Покосился на Эрин:
— Может сами всё и закончим?
— Не стоит жадничать, Сергей, — наставительно подняла палец апостол. — Пускай Афина с девчонками тоже разомнётся.
— Как великодушно, — сухо заметил майор.
— А ты не знаешь? Мы ж с ней подружились. Вот я и по-дружески делают ей подарок…
— И давно?
— Что давно?
— Давно вы дружите-то? Что-то по первости вы с ней не были особо… дружны.
— А вот как узнала, что апостолы Эмрис равны по своему статусу членам императорского дома, — Эрин сдвинула на лоб тактические очки и опёрлась руками на пулемёт.
— О, правда? — скептически произнёс Сергей.
— Конечно! Общение идёт куда проще, когда узнаёшь, что говоришь не с целой дочерью богини, а всего лишь, ну… племянницей Императора, во.
На дороге показалось ещё одно облако пыли — к месту битвы спешила лично принцесса Афина с тремя десятками всадниц своего конвоя. Чтобы поохотиться на рассеянные силы инсургентов — вполне достаточно. Для всего остального при Её Высочестве имелись апостол смерти в подружках и майор Российской армии с бронемашиной, полной оружия, в качестве приданного советника.
