Глава тридцать третья
Что делать, если от вас ушёл кот? Стреляться или праздновать?

– Что же мы Гаврюше скажем? – растерянно протянул Егорка Красивый.

– Как это – что? Так и скажем, что коммунист он и пролетарий, и в разведку с ним этот кошак белобровый пойдёт, но император Поднебесной всё равно лучше, и жить он у него будет, – быстренько объяснила Аксютка, наскоро переплетая распустившуюся косичку.

В дверь постучали, и в комнату просунулась голова Глаши.

– Так, мелкий. И ты тоже… – безлично обратилась она к девочке. – Бабуля решила от нас съехать. А перед отъездом устроить банный день, чтобы проконтролировать, как мы тут все отмоемся до скрипа и блеска. Так что готовьтесь по очереди в ванную.

– А ты? – уточнила домовая.

– И я. Вообще мне бы первой пойти, чтоб поспать подольше. Но вас велено вперёд пропустить, вы же маленькие.

– Мы не маленькие! – хором ответили Егор и Аксютка.

– Фиолетово, – приподняв бровь, заверила их Глаша и ушла, прикрыв дверь.

Капитан Красивый вдруг резко понял, что ванная самое подходящее место для спасения тонущих пиратов. Он бросился вперёд, за ним наперегонки Аксютка, а из ванной комнаты уже доносились приятные запахи горячей воды и мыльной пены. Бабушка Светлана Васильевна бдительно проверяла температуру воды рукой. Егор и Аксютка замерли в дверях.

– Чего это вы тут встали? – сурово спросила бабушка.

– Как? Глаша сказала, что мы купаться будем. Вот, мы пришли.

– Ну не вдвоём же! Вы уже большие, должны по отдельности ванну принимать. Вот Аксютка у нас первая пойдёт, потому что девочка. А ты, Егорушка, выйди и жди своей очереди. Будешь со мной последние новости смотреть, чтобы мне одной не скучно было.

– Я не хочу смотреть новости, – надулся Егорка. – Я хочу играть в пиратов.

– Потом поиграешь. А пока мы с тобой пойдём моего котика искать, куда-то он спрятался, не видно его нигде.

Она выставила внука за дверь, дала последние инструкции по принятию ванны рыжей домовой, закрыла воду и тоже вышла в коридор.

– Ну, где мой котик умненький притаился? – спросила бабушка, поглядывая в разные стороны. – Марксик, Марксик, кис-кис-кис…

– Бабушка, а Маркса нет, – признался Егор.

– Как это нет?

– Он ушёл.

– Куда?! – встревожилась бабушка.

– В Китай.

– А-а, в Китай, – расслабилась Светлана Васильевна. Конечно же она понимала, что Маркс не может попасть в Китай из Москвы. Значит, её любимый внук опять придумал какую-то игру, и надо ему подыграть.

– И что же он будет делать в Китае? – спросила она, ища под диваном и на шкафах пушистый кошачий хвост.

– Лежать на золотых подушках и есть персики.

– Это что же, в Китае и впрямь коммунизм, раз там даже коты на золотых подушках лежат?

– Нет, коммунизма в Китае нет, – охотно пояснил Егорка. – Там есть Сунь Укун – Царь Обезьян. И лысый монах. И китайский император в смешной шапочке. А ещё там олимпиада.

– Ох… Вот говорю же я твоим родителям, чтобы поменьше тебе телевизор включали, всё без толку… Насмотрелся всякой азиатчины. Наши сказки надо смотреть – «Морозко», «Царевна-лягушка», «По щучьему велению»…

– И ещё в Китае есть белый мохнатый демон Ша Сэнь! – вдруг вспомнил мальчик. – Мы на нём, как на лошадке, катаемся. Хоть он и хочет меня съесть. Но ты, бабушка, не волнуйся, он меня съесть не может, потому что он беззубый. Можно я отнесу ему те искусственные зубы, которые тебе соседка подарила? А то Аксютка ему зубы локтем выбила, потому что он пытался её укусить.

– Зубы? А, виниры… – Бабушка приложила пальцы к вискам. – Ох, заморочил ты мне голову, Егорушка… Аж давление поднялось… – Она села на диван и достала из сумки наручный тонометр. – А виниры возьми, играйся, всё равно они никуда не годятся. Вон в том ящичке лежат.

Бабушка указала пальцем на выдвижной ящик шкафа, который приспособила для своих вещей. После недолгих поисков мальчик среди брошек, платочков и ниток увидел пластмассовые зубы в прозрачном пакетике. Он взял их, отнёс к себе в комнату и бросил в рюкзак рыжей домовой, чтобы не забыть.

– Кис-кис-кис, – тихо доносилось из зала, Светлана Васильевна всё ещё надеялась найти говорящего кота. Увы, Маркс был слишком обижен и политических измен не прощал.

Если бы бабушка всерьёз отнеслась к словам внука, то, возможно, раскаялась бы и даже написала баюну письмо «Вернись, я всё прощу!», которое при случае можно было бы передать через императора. Но взрослые редко верят детям…

Егорка, полный впечатлений и уставший за такой насыщенный день, сел на кровать и зевнул.

– Как дела, пират? – В комнату тихо вошёл папа Вал Валыч и присел рядом.

– Папа, у меня-то хорошо. Только Маркс ушёл в Китай, потому что обиделся на бабушку, потому что она отдала всю «Дружбу» Кондратию, а он Козлюк!

– Да купим мы ему этой «Дружбы» хоть вагон, – отмахнулся папа. – А за бабушку радоваться надо, она себе под старость лет хорошего приятеля нашла. Вот у тебя есть Гаврюша и Аксютка. У мамы есть я, и ты, и Глаша. А бабушка со скуки передачи про здоровье смотрит, а потом сама себе диагнозы всякие ставит. Может, этот ваш Кондратий её отвлечёт, другие темы для разговоров найдутся, это же лучше?

– Угу… – протянул мальчик. – А это ничего, что Кондратий из сказочного мира, как и Гаврюша с Аксюткой?

– Да какая разница? Мы уже тут ко всякому привыкли. Главное, чтоб человек был хороший.

– Он хороший. И смешной. Только Гаврюшу не любит и вечно всё забывает.

– Ну, значит, хорошо, что бабушка его к себе в гости приглашает. Уйдут они отсюда вдвоём, не будет Кондратий Гаврюшу нашего видеть, не будет себе нервы трепать. Он же пожилой человек, ему тоже расстраиваться нельзя. А что забывает всё, так это вообще не вопрос. Попьёт какие-нибудь лекарства для улучшения памяти и будет как новенький!

Егорка зевнул. Они с отцом сидели плечо к плечу, как настоящие мужчины, без долгих, скучных разговоров. Иногда не они важны, а понимание того, кто рядом с тобой.

– Папа, а можно серьёзный вопрос?

– Валяй.

– Тебе нравятся наши домовые? А то ты с ними не играешь, не разговариваешь…

– Нравятся! – улыбнулся папа. – Особенно Аксютка. Она рыжая, весёлая, добрая. На твою сестру в детстве похожа.

– На Глашу?! – не поверил Егор.

– Да. А что, ты думал, что Глафира всегда такой букой была?

Мальчик неуверенно пожал плечами.

– Вообще, сестра у тебя хорошая и добрая. Это она с тобой строгая, старшие сёстры с младшими братьями всегда строго себя ведут. Ну и ещё нервная из-за экзаменов. Вы ведь с Аксюткой носитесь по дому?

– Носимся, – подтвердил Егорка.

– К Глаше в комнату забегаете? Книжки её хватаете?

– Да это Аксютка…

– Не важно, – перебил папа. – Шумите, заниматься ей мешаете?

– Ну… иногда, – вздохнул мальчик.

– Ну вот она и сердится на вас, – подытожил папа. – А домовые мне очень даже нравятся! Каждый день столько нового и интересного из-за них происходит, прямо как в сказке!

– Я же говорил, что они сказочные! – пояснил Егорка. – И дед Кондратий тоже из сказки. И я тебе по секрету скажу: бабулин кот тоже сказочный.

– Да ну?! – удивился Вал Валыч.

– Да, называется он баюн.

– Баюн? Это который «идёт направо – песнь заводит, налево – сказку говорит»?

– Да! – подтвердил мальчик. – Он и петь умеет, и сказки рассказывать, а ещё он про бабулин коммунизм много знает. И про ревматизм тоже. И лечит её теплом. И давление успокаивает.

– Отличный кот, – улыбнулся Вал Валыч.

– Был, – послышался голос Аксютки. Рыжая домовая, буквально сияющая чистотой, закутанная в длинный халат и в чалме из полотенца на голове, неуклюже вошла в комнату, путаясь в полах халата и широких штанинах пижамных штанов в полоску. – Свалил он. В закат. Или в туман. В общем, нет у вас больше кота.

– Ну, мы его как-нибудь вернём? – спросил Вал Валыч у сына.

– Мы постараемся, – пообещал Егор.

– Ну и хорошо. А теперь марш в ванную. – Папа встал, улыбнулся Аксютке и протянул руку сыну.

Егор Красивый, наскоро схватив пару игрушек, позволил увести себя мыться. А рыжая домовая, поудобнее устроившись на подоконнике, достала из рюкзака недоеденное яблоко и стала рассматривать машины, скользящие вдалеке, огни самолётов в чёрном небе и разноцветные снежинки, плавно опускающиеся в свете жёлтого фонаря за окном.

Егорка почти полчаса плескался в ванне, разыгрывая для самого себя Китайскую олимпиаду. В соревнованиях по плаванию пластмассовый Чебурашка опередил резинового Дональда Дака. На этот раз мальчик заправил занавеску внутрь ванны, чтобы не расплескать воду. Ведь он помнил, что у бабушки больные колени и ей тяжело наклоняться, чтобы вытирать пол, тем более что волшебный кот убежал от неё в волшебный Китай. А мама просто очень устала на работе.

Когда Красивый-младший вышел из ванной, одетый в новенькую пижамку с планетами, звёздами и космическими кораблями, на кухне уже никого не было, мама с бабушкой тихо смотрели телевизор в гостиной, погасив верхний свет и оставив включенной одну настольную лампу, а папа лежал с книгой в своей комнате.

– Накупался? – с улыбкой спросила мама.

– Воду не разлил? – проворчала бабушка. – А то ведь мы с твоими играми так соседей затопим, потом будем их евроремонт оплачивать. Что-то я нервная сегодня. Наверное, опять магнитные бури. И котика моего лечебного нигде нет. Куда он спрятался?

– Иди спать, милый. – Мама обняла Егорку, целуя его в лоб.

Он хотел сказать, что совсем не хочет спать, что хотел раньше, а после купания в ванне расхотел, потому что там была олимпиада и Чебурашка победил! Но Александра Александровна погладила сына по влажным волосам и подтолкнула в сторону детской комнаты, реклама закончилась, и на экране стало происходить что-то очень важное.

– В Москве совсем не видно звёзд, даже в спальных районах, – задумчиво сообщила домовая, когда Егор вошёл в комнату. Она всё так же сидела на подоконнике, поджав ноги под себя.

Егорка выразительно посмотрел на валяющиеся хвостик и семечки – всё, что осталось от яблока.

– Я уберу, – поспешила вставить девочка.

– А бабушка говорит, что огрызки есть нельзя.

– Ещё как можно! – возразила Аксютка. – Только семечки нельзя и хвостики.

– А почему? – заинтересовался Егор.

– Потому, что в семечках содержится настоящий яд! – сделав страшные глаза, ответила домовая. – А хвостики просто невкусные, как деревяшка.

Красивый зевнул.

– Ты чего, спать хочешь? Я тоже. – Она спрыгнула с подоконника и плюхнулась на расстеленный надувной матрас, укладываясь поудобнее и укрываясь одеялом.

– Нет, давай не будем спать, – возразил Егорка Красивый.

– Почему это? – удивилась Аксютка. – Завтра у нас тяжёлый день, нам в Китай надо, олимпиаду закрывать, с Глашки обруч снимать. Дел полно, спи.

– Нет, я всё думаю, – не унимался зевающий Егор. – Что же мы будем делать с Марксом? Как его назад вернуть?

– Да не парься, Гаврюшка его уговорит, – беззаботно хмыкнула домовая.

– А если не уговорит? Если он навсегда в Китае останется? Кто же будет бабушку лечить?

– Кондратий Фавнович, – хихикнула Аксютка. – У него наверняка специальные заклинания есть, чтобы колени не болели. Если он их вспомнит, конечно…

– Нет, кота нужно вернуть, – упёрся Егор. – Бабушка вон как переживает, весь вечер его ищет.

– Ага, то и дело кискискает. Ладно, Гаврюша разберётся. Он же типа умный. А ты давай спи.

– Не хочу, – зевнув, сказал мальчик.

– Чего это ты тут не хочешь? – В комнату зашла мама Александра Александровна.

– А он спать не хочет! – пожаловалась домовая.

– Надо спать. Я вас завтра рано-рано разбужу на завтрак. – Она села к сыну на кровать, ещё раз поцеловала его и укрыла одеялом. – Бабушка с утра поедет переноску для кота покупать, чтобы забрать его с собой. Так что кормить вас я буду, перед тем как на работу идти.

– Мама, а может, мы Маркса себе оставим? – с надеждой предложил Егор.

Ведь как он мог объяснить бабушке, что забирать с собой ей уже некого и поэтому переноску покупать не нужно? Бабушка так и не поверила, что её драгоценный кот убежал в волшебный Китай.

Но мама лишь отрицательно покачала головой, типа в доме и так всем весело, обойдёмся без лишней живности. Она выключила настольную лампу и ушла, аккуратно прикрыв дверь. Егорка надулся и засопел, так что даже не заметил, как уснул. А сон оказался непростым и очень даже по-пиратски приключенческим…