Глава 6. Необыкновенные приключения апостола Феклы
В современном христианстве огромную роль играет культ Богоматери. Она глядит на нас с русских икон и с картин мастеров Возрождения; с витражей готических соборов и с купола Айя-Софии. Однако в раннем христианстве ничего подобного не было. Земная мать Иисуса в большинстве его направлений значила куда меньше.
Зато важнейшую роль в нем играл культ спутницы Павла, Феклы. Фекле были посвящены культовые места и монастыри. Неподалеку от Тарса находилось святилище св. Феклы, окруженное бесчисленными пещерами отшельников и отшельниц. Св. Фекла явилась римскому императору Зенону, который построил ей церковь в Селевкии. Некоторые легенды утверждали, что Фекла не умерла, что было только естественно для персонажа, чье имя Фекла (Феоклея) переводилось с греческого, как Слава Божия. В некоторых текстах, например в «Деяниях Евгении», «Деяния Феклы» называются «святым писанием», то есть стоят наравне с Евангелиями.
Эта популярность Феклы может показаться совершенно удивительной, потому что в «Деяниях апостолов» – единственной книге, вошедшей в канон и посвященной событиям, происходившим после смерти Иисуса, никакой спутницы у апостола Павла категорически нет.
При этом Павел не просто является главным героем «Деяний апостолов». Их автор был тот же человек, который написал «Евангелие от Луки», и этот наш условный Лука был учеником Павла. А сам текст, несмотря на свое пышное нынешнее название, является, по сути, апологией Павла. Павел – его главный герой, и автор текста часто пишет от первого лица. Это так называемый «документ “Мы”». Автор «Деяний» этим подчеркивает, что он хорошо знает Павла и пишет то, что видел своими глазами.
Канонические «Деяния апостолов» на первый взгляд выгодно отличаются от предыдуших рассмотренных нами текстов. Чудеса в них не являются системообразующей частью сюжета. Конечно, Павел в них тоже исцеляет больных и изгоняет бесов, а ангел переносит в них апостола Филиппа в Ашдод, но в принципе текст «Деяний апостолов» весьма реалистичен.
Мы видели это совсем недавно на примере города Эфеса. Автор «Деяний апостолов» честно рассказывает, как его любимый учитель, несмотря на все свои исцеления, был вынужден прятаться от разъяренной толпы, оравшей в театре «велика Артемида Эфесская». При этом Павла спасло от толпы отнюдь не умение поражать врагов слепотой, а банальное покровительство городских магистратов.
Напомним, что именно автор «Деяний» рассказывает о своем учителе. Он сообщает, что, в отличие от других апостолов, Павел лично не был знаком с Иисусом.
Более того, он первоначально преследовал его учеников! Он даже участвовал в побиении камнями некоего диакона Стефана, что в переводе с греческого значит «венец». Стефан был убит в ходе беспорядков, разразившихся прямо на ступенях Храма, и после этих беспорядков последователи Иисуса были вынуждены бежать из Иерусалима.
Павел, «дыша угрозами и убийством на учеников Господа», отправился за ними в Дамаск, и на пути в Дамаск с ним заговорил Христос. «Он упал на землю и услышал голос, говорящий ему: Савл, Савл! Что ты гонишь меня» (Деян. 9:4).
Интересно, что сам Павел описывал свое обращение несколько по-другому. Он сообщал, что он «восхищен был до третьего неба… и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать» (2 Кор. 12:2–4).
Рассказ Павла имел явственно гностический привкус. Павел ни более ни менее утверждал, что он лично вознесся на небо. Напротив, рассказ Луки, согласно которому Павел всего лишь услышал голос, соблюдал все самые строгие каноны иудейского монотеизма. Именно иудейская ортодоксия запрещала видеть Бога и разрешала только слышать его голос.
Вскоре после своего обращения Павел, согласно «Деяниям», объявился в Иерусалиме, потом в Кесарии, а потом в Антиохии. Из Антиохии Павел отправился в Селевкию, а оттуда отплыл на Кипр. После Кипра он проповедовал в Антиохии, Писидии, Иконии и Листрах. Учреждая церкви и просвещая людей, Павел побывал в Финикии, Сирии, Самарии и Киликии, в Македонии и Греции, в Галатии и Фригии, в Азии и Ахайе, и, наконец, в Риме.
Везде на этом пути Павел проповедовал, что Иисус Христос умер на кресте, чтобы искупить грех всего человечества, и что его последователи не должны соблюдать кашрут и обрезываться. «Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования», – заверял он своих последователей (1 Кор. 10:25).
С этим своим месседжем Павел, как мы уже говорили, постоянно подвергался преследованиям со стороны злобных иудеев. Они выгнали его из Антиохии Писидии (Деян. 13:45), чуть не забили до смерти в Листре (Деян. 14:19). В Фессалониках иудеи чуть не взяли штурмом дом, где он скрывался (Деян. 17:5).
Когда Павел впервые после долгого перерыва явился в Иерусалим, толпа набросилась на него прямо у входа в храм. А когда римляне отбили Павла у толпы, сорок каких-то фанатиков «наложили на себя анафему (т. е. херем, священное заклятие) ни есть, ни пить, доколе не убьют Павла» (Деян. 23:12).
Чтобы спасти Павла, римскому тысяченачальнику пришлось принять поистине экстраординарные меры и отправить его в Кесарию к прокурору Феликсу под охраной, состоявшей из двухсот пеших, семидесяти конных и двухсот стрелков.
В оригинале автор «Деяний» часто называет иудеев, нападавших на Павла, ревнителями, то есть зилотами, – так же, как Иосиф Флавий называл партию антиримских повстанцев. Так, он сообщает, что иудеи, выгнавшие Павла из Антиохии Писидии, были исполнены ревностью (ζῆλος) (Деян. 13:45) и что фессалоникийские иудеи возревновали (ζηλόω) против Павла (Деян. 17:5).
Ревность была также непосредственной причиной попытки линчевания Павла в Иерусалиме. Во всяком случае, накануне этого линчевания Павел явился к некоему Иакову, и тот заявил ему: «Видишь, брат, сколько тысяч уверовавших Иудеев, и все они зилоты (ζηλωτής)» (Деян. 21:20).
Удивительно, но в письмах самого апостола Павла нет никаких жалоб на преследующих его иудеев.
Вместо этого в его письмах постоянно встречаются жалобы на «псевдоапостолов» (2 Кор. 11:13) и «лжебратий» (Гал. 2:4), которые будоражат обращенных им людей, «переворачивают благовествование Христово» (Гал. 1:7) и ревнуют (ζηλοũσιν) (Гал. 1:17) учеников Павла. Вместо того чтобы наплевать на иудейский закон, они призывают его ревностно соблюдать.
При этом письма Павла не оставляют для нас сомнения в личностях этих мерзких еретиков: это не кто иной, как Иаков, брат Господень, и апостол Петр, который, встретившись с ним в Антиохии, некоторое время колебался в своем отношении к Павлу и, «до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных» (Гал. 2:12).
Более того: Павел был вынужден признаться, что «лжебратия» значили в секте гораздо больше его самого. Они были «высшими апостолами» (2 Кор. 11:5) и «знаменитейшими» (Гал. 2: 1).
Как мы уже говорили раньше, все это вместе заставляет полагать, что «иудеи», которые покушались убить Павла по многим городам Римской империи, были не кто иные, как зилоты. И что таинственный Иаков, к которому Павел поспешил явиться сразу после своего прихода в Иерусалим, был не кто иной, как Иаков Праведник, брат Иисуса, глава всей общины последователей Иисуса.
Главной причиною разногласий Павла и Иакова, брата Господня, был не просто абстрактный спор об иудейском законе. Настоящие последователи Иисуса, то есть зилоты, праведники, святые, ноцрим, фанатически соблюдали иудейский закон и полагали, что его второе пришествие будет днем триумфа Израиля над всеми его врагами. Это будет день, когда праведники будут поражать врага огнем из своих уст и когда святые будут резать язычникам шею в составе смешанных с ангелами воинских соединений. Павел, с их точки зрения, был новый Валаам, а его ученики были «синагогою Сатаны».
«Учение Павла возмущало глубочайшие убеждения иудействующих христиан. Попытка представить трагическую смерть их Владыки, Мессии Израиля, в руках ненавистных римлян в качестве божественного акта спасения язычников от гибели, которой они все заслуживали, была, с их точки зрения, равносильна богохульству», – замечает Самуэль Брендон.
Неприятности Павла были решительно другого характера, нежели неприятности других апостолов, тех самых «знаменитейших» и «лжебратий».
Тех преследовали власти: в Пергаме они «умертвили верного свидетеля моего Антипу» (Откр. 2:13), а в Иерусалиме царь Ирод «убил Иакова, брата Иоаннова, мечом» (Деян. 12:2).
Напротив, Павла римские власти постоянно охраняли, а преследовали его фанатики.
В сорока иудеях, заклявшихся не есть и не пить (т. е. не есть мяса и не пить вина), пока они не убьют Павла прямо посреди судебного заседания, трудно заподозрить представителей официальных властей. Клятва не есть мяса и не пить вина – это как раз типичная клятва членов «четвертой секты», которые как раз в это время вели кампанию террора в Иерусалиме. Собственно, именно эта же формулировка употребляется в отношении апостола Фомы: он «не ест и не пьет» (Деян. Фом. 9:96:6).
Неприятие месседжа Павла было так велико, что немецкий протестантский библеист и основатель Тюбингенской школы Кристиан Фердинанд Баур еще в XIX в. н. э. предположил, что мы знаем апостола Павла под двумя разными именами.
Один аватар Павла – это, собственно, и есть апостол Павел, «апостол к язычникам», а другой аватар – это Симон Волхв, колдун и волшебник, претендовавший, как мы помним, к ужасу Юстина Мученика, на то, чтобы самому быть Христом и богом.
Таким образом, тот факт, что «Деяния апостолов» действительно написаны очевидцем и имеют вполне реалистичный характер, отнюдь не делает их достоверным документом. Ровно наоборот – это пропагандистский документ, подчиненный ровно одной цели: максимально дистанцировать Павла от страшного Симона Волхва и заявить, что Иисус проповедовал то же, что Павел.
И этот документ, автор которого часто пишет от первого лица и называет себя спутником Павла, нигде ни словом, ни строчкой, ни буквой не говорит о присутствии в жизни Павла какой-то женщины, тем более женщины с претенциозным именем, переводящимся с греческого, как Слава Божия.
Почему?
Давайте посмотрим повнимательней.
