Глава 6

Выпрямив спину, сосредоточил взгляд на травинке, при этом стараясь смотреть на нее как бы боковым взглядом. Получилось хреново, честно говоря.

– Я скоро косоглазие заработаю, – проворчал я, выдыхая и принимаясь тереть глаза. – Ты уверен, что именно так нужно пробуждать магическое зрение?

– Конечно, – мгновенно отозвался Арагур. – Ты просто плохо стараешься.

Мы уже несколько дней в пути. Причем мы явно спешили. Днем останавливались всего раз, чтобы сходить до ветру. Лагерь разбивали вечером, когда солнце уже скрывалось за горизонтом. Вставали рано утром, до рассвета, отправляясь дальше.

Не скажу, что меня это не устраивало, но как оказалось, для пробуждения магического зрения нужно немного спокойствия. После того, как Арагур рассказал мне об этом, а я сказал, что хотел бы раскрыть умение еще в дороге, отряд заметно замедлился. Теперь мы останавливались днем на пару часов. Я сразу отходил от отряда подальше, садился удобнее и приступал к тренировкам. Как по мне, этого времени явно было мало, но Арагур сказал, что знает способ, как подтолкнуть мое обучение.

– Да? Возможно, – не стал отрицать я. – Только я не понимаю, как можно смотреть и прямо и как бы боковым зрением. Это просто невозможно.

Арагур тяжело вздохнул. Мне даже показалось, что он мысленно потер виски, словно у него болела голова от меня.

– Я покажу тебе, как надо смотреть, чтобы ты понял, – пробормотал он, а в следующий миг зрение словно расфокусировалось, а через мгновение все пришло в норму, вот только окружающий мир полностью изменился. Я едва не ослеп.

Прикрыв глаза рукой, подождал немного, а потом осторожно приоткрыл их. Первые пять минут смотреть на мир вокруг было крайне тяжело. Яркие, светящиеся цвета ослепляли. Хотелось зажмуриться, но я упорно то открывал глаза, то закрывал, заставляя себя привыкать.

– Теперь понимаешь? – спросил Арагур.

– Это весьма странное ощущение. Такое чувство, словно я смотрю в одну точку длительное время, не моргая. Мне хочется закрыть глаза или тряхнуть головой. Некомфортно.

– Это только поначалу. Потом привыкнешь, – сказал Арагур уверенно.

Где-то внутри меня появилось крайне неприятное ощущение зуда. Хотелось немедленно закрыть глаза и прекратить все это. Раздражение волнами прокатывалось по телу, а глаза начали слезиться.

– Терпи, – то ли попросил, то ли приказал Арагур. – Первое время это ощущение всегда будет появляться, но его нужно всего лишь переждать.

Пережидать не хотелось. Я едва не подскочил на ноги, но силой воли заставил сидеть себя неподвижно, хотя от нервного напряжения готов был порвать кого-нибудь прямо зубами.

– И долго мне терпеть? – сквозь зубы спросил я, стараясь дышать медленно. Из-за необычных ощущений я даже толком не обращал внимания на мир. Да и радости в том, что магическое зрение все-таки включилось, не было никакой.

– Немного, минут через десять станет чуть легче.

Арагур не соврал, через какое-то время раздражение, ставшее почти невыносимым, стало немного меньше. Я выдохнул сквозь зубы, не расслабляясь. Да уж, прямо испытание для нервной системы, которой, впрочем, у меня как бы быть не должно.

Еще примерно через час я немного привык к цветовому взрыву перед собой. Правда, без последствий мог любоваться окружающим в течение пяти минут, потом приходилось прикрывать глаза и пережидать немного.

– Достаточно, – закончил тренировку Арагур. Магическое зрение сразу же выключилось. Я пару раз моргнул, нахмурившись. Мир после такого цветового фейерверка казался слегка поблекшим и непривычным. Впрочем, это ощущение постепенно исчезло. – Продолжим завтра. Тебе нужно отдохнуть.

Усталости я не ощущал, но последовал совету.

Общение с Орбаном проходило крайне странно. Если я не обращался к нему, то тот словно забывал обо мне. При этом воины помнили, что нужно обихаживать мою лошадь. Стоило мне только что-то спросить у Орбана, как тот тут же начинал улыбаться и охотно отвечал. При этом вид у него был такой, словно мы до этого всю дорогу разговаривали. Первое время я с любопытством наблюдал за людьми, поражаясь этому, но потом постепенно привык.

– В этот раз сам, – сказал Арагур на следующий день.

Я кивнул, воплотил нечто вроде толстого коврика и сел на него, скрещивая ноги. Положив руки на них, сосредоточенно посмотрел на качающийся от слабого ветра куст травы. Так, вспоминаем вчерашние ощущения.

Поначалу ничего не выходило, но в какой-то момент я ощутил что-то вроде легкого щелчка. После него мир мгновенно окрасился яркими цветами, а во мне всколыхнулось уже знакомое раздражение.

– Отлично, а теперь осмотрись, – потребовал Арагур.

Я смотрел только строго перед собой, стараясь толком не шевелиться. Для этого было несколько причин. Я опасался, что зрение от любого движения выключится. А еще я боялся того, что стоит мне двинуться, как раздражение выплеснется из меня.

Так что очень медленно повертел головой, осматриваясь. Посмотреть было на что. Вокруг клубился целый океан энергии разных цветов. От травы, кустарников, деревьев исходил зеленый туман, от земли поднимался зеленовато-коричневый, а с неба буквально лилось что-то яркое, золотисто-белое. Все это переплеталось, медленно колыхалось, ощущалось живым и невозможно объемным.

Оглядев себя, я замер.

– Это твоя аура, – произнес Арагур.

Размер ее впечатлял, как и концентрация. Если ауры (или что там у них?) тех же деревьев напоминали туман, то я словно сидел в громадной капле воды изумрудного цвета. Впрочем, кое-где просматривались и другие цвета.

– Ничего себе, почему такая концентрация?

– Все очень просто. Во-первых, ты разумное создание. Во-вторых, магически одаренный. К тому же ты прихватил из прошлого мира кусок магии, сплетенный с особым камнем. Все это тесно переплелось с твоей душой. В итоге получилось то, что получилось.

Подняв руку, понаблюдал, как энергия слегка колыхнулась. Медленно встав, подошел к ближайшему дереву и осторожно прикоснулся к нему, отслеживая то, как поведет себя моя аура. Так вот, она спокойно прошла сквозь дерево. За всем этим забыл о раздражении, правда, стоило только о нем подумать, как меня едва не скрутило.

– Выключай, – потребовал Арагур.

Я тут же зажмурился, мысленно выключая магическое зрение. Раздражение мгновенно исчезло, заставив меня облегченно выдохнуть.

– Да уж, – пробормотал я, оглядываясь. Коврика, на котором я сидел, больше не было. Неудивительно, ведь тот был воплощен из вещества. Стоило мне встать, как он вернулся ко мне, потеряв свою форму. – И сколько потребуется времени, чтобы привыкнуть к чему-то подобному?

– Все зависит от человека, – не стал меня обнадеживать Арагур.

– Понятно, – сказал я глухо, кивнув.

После того, как у меня получилось переключиться с одного зрения на другое самостоятельно, я проделывал это в любое свободное время. А это значит, что тренироваться я мог хоть целыми сутками, что я и делал.

Однажды я заметил кое-что интересное.

Все произошло дня через три после того, как я смог сам переключиться на магозрение. Днем прошел сильный дождь и земля стала мокрой. Спать на ней не хотелось, поэтому я забрался на дерево. Нашел толстую ветку и забрался на нее, устроившись удобнее, надеясь, что на нем нет черных муравьев.

Через час на лес опустилась темная, как смола, ночь. Без магического зрения увидеть что-либо было крайне затруднительно. Посередине поляны горел костер, около которого сидели дежурившие воины. Остальные разбрелись по спальным местам. Ветер полностью стих, зато активировались ночные животные. Вокруг то и дело жужжали какие-то насекомые. Вдали ухала ночная птица, а еще дальше слышалось не слишком воодушевляющее рычание и завывание.

Вдохнув прохладный воздух, подумал, что сейчас вполне могу обойтись и без этого. Без дыхания. К чему душе воздух? Теперь мне не нужны ни пища, ни сон. Даже не знаю, плюс все это или минус. С одной стороны, хорошо, меньше денег придется тратить, да и времени свободного теперь полно. С другой стороны, еда, сон, дыхание – все это неотъемлемые части жизни любого нормального человека. Впрочем, нормальным меня теперь совершенно точно не назовешь, как и человеком.

Перейдя на магозрение, с некоторым интересом поглядел по сторонам. Днем с неба обычно лилась золотисто-белая энергия. Ночью этого не было. Насыщенность зеленого цвета слегка поубавилась. А еще я заметил нечто, чего днем однозначно не видел. Все вокруг пронизывали светло-фиолетовые тончайшие паутинки. Это придавало ночному миру немного необычный вид.

Паутина не была похожа на хорошо знакомые мне нити. А еще интересным было то, что паутина пронизывала не только энергию, но и вполне материальные объекты: деревья, траву, кусты, камни и прочее. Но при этом мою ауру большинство нитей словно обтекало, лишь несколько из них проникали внутрь. Никакой опасности нити, на первый взгляд, не представляли, но я все равно поглядел на них косо. Как бы неприятностей от них не было.

Золотисто-белый свет – это энергия местной звезды. Зеленый, и так понятно, от растений и деревьев. Зеленовато-коричневый цвет энергии – от земли. Светло-фиолетовая паутина… Хм, нейтральная магия этого мира? Вполне возможно.

Всё-таки я привык к тому, что магия предстает для меня в виде нитей. Сейчас же столкнулся с тем, что совершенно не представляю, как можно управлять чем-то вроде тумана. Вот как на него можно воздействовать? С помощью чего? Нити воспринимались мною как что-то вроде дополнительных рук. В данный момент я ощущал себя, как человек, лишенный чего-то важного. Вроде вот она энергия, бери да пользуйся, а как? Чем?

Помаявшись немного, оставил пока тему своего взаимодействия с энергией этого мира и обратил внимание на ауру. Может быть, ответ в ней? Поглядев на нее, снова невольно подивился густоте. Мне и в самом деле казалось, что я нахожусь в коконе, заполненном водой. При этом никакого водного сопротивления при движении не было. Ну, это неудивительно. Конечно, попробовал как-нибудь повлиять на нее, но ничего не вышло.

– Не все сразу, – притормозил меня Арагур. – Ты прав, воздействовать на магию этого мира можно с помощью ауры, но до этого момента еще далеко.

– Почему? – тут же спросил я, осматриваясь и пытаясь понять, как с помощью чего-то подобного можно управлять энергией.

– Потому что для начала ты должен хорошо изучить возможности своей ауры, потом научиться изменять ее по собственному желанию. И только тогда ты сможешь делать многое из того, к чему привык.

– И как я ее должен ощущать? – поинтересовался я, прислушиваясь к себе. Честно говоря, ауру я только видел, но и только. Просто воздух вокруг, ничего более.

– Сначала изучение, – терпеливо повторил Арагур. – Без этого никак.

– То есть я должен ее просто рассматривать? – задал новый вопрос, устремляя взгляд на собственную ауру.

– Верно. Просто смотри. Пытайся разобрать ее на составляющие. Пойми, из чего именно она состоит.

– Все ясно, – я кивнул и замолчал, сосредотачиваясь на своей густой ауре.

Поначалу она касалась мне просто неким сгустком разного цвета. Интересно, почему цвета не смешиваются? А если смешаются, что будет? Что-то мне подсказывало, что ничего хорошего точно.

На третью ночь наблюдения я заметил, что моя аура словно состоит из многочисленных соединенных между собой кристаллических решеток. Заметить их удалось только тогда, когда я больше трех часов не отрываясь и не моргая (это было сложно, но как оказалось, моим новым глазам моргать, в принципе, тоже не особо требовалось, я просто делал это по привычке) смотрел в одну точку. Поначалу перед глазами все расплывалось, а потом стало таким четким, что я едва не потерял концентрацию.

Я хотел хоть как-нибудь воздействовать на ауру, но ничего у меня не получалось. Арагур каждый раз говорил, что еще рано. Я вспоминал, сколько мне потребовалось времени, чтобы в прошлый раз научиться управлять своими нитями, и понимал, что он прав. Я слишком спешу.

Мы уже добрались до столицы, а подвижек в изучении ауры больше никаких не было. Я видел цвета, видел многочисленные решетки, даже замечал, что у них разные цвета, но и только. Арагур уверял меня, что даже это – много. Я же скептически хмыкал, но не спорил.

Андор находился на открытой местности. Обычный средневековый город, ничем особо не примечательный. Стена, узкие немощеные улицы, каменные дома, замок в центре. Все как обычно. Люди одеты довольно серо, привлекательных лиц мало. Недалеко от Андора протекала река. На ней можно было увидеть несколько лодок с парусами, которые тут все называют кораблями. Не знаю, кто вообще осмеливается на чем-то подобном выходить в море. На таком далеко уходить точно не стоит.

Орбан распрощался со мной на входе, предупредив, что через неделю мне нужно будет присутствовать на пиру короля. Я покивал, давая понять, что все понял и обязательно буду, а сам направил лошадь в глубь города.

«Пир?»

«Как-то ведь тебе надо попасть в замок? В принципе, ты и просто так всегда можешь прийти, но я подумал, что во время пира будет проще пройти, куда нам надо. Все остальные в это время будут немного заняты».

«Ладно, – я сдержал себя, чтобы не пожать плечами. – Куда сейчас? В дом Дивэ?»

«Если хочешь, можешь заселиться в гостиницу, но тебя не поймут».

Я чуть кивнул, оглядываясь по сторонам. Меня явно тут все знали. Когда я подъезжал ближе, то люди отходили к домам и кланялись. Было немного странно. Я как-то привык получать уважение исключительно за свои заслуги, а здесь я внезапно ощутил себя самозванцем. Чуть нахмурившись, выбросил глупости из головы. Какая разница, собственно? Вряд ли я задержусь здесь надолго. Через неделю заберу новый лист Арагуровой книги и отправлюсь дальше.

Следуя указаниям Арагура, я вскоре отыскал дом. Он был, как и все прочие в Андоре, каменным. После пожара строить из дерева здесь запрещено. Чтобы попасть внутрь, необходимо было обойти дом. Со стороны улицы входа не наблюдалось, только окна на втором этаже. Протиснувшись между домами, я огляделся. Как я понял, сзади домов были расположены небольшие частные дворы, в которых можно было увидеть небольшие строения. Скорее всего, сараи. Дворы огораживались высокими заборами, за которые нельзя было просто так заглянуть.

Найдя дверь, я спокойно толкнул ее, а она взяла и открылась. Войдя осторожно внутрь, завел во двор и лошадь, ведя ее под узды.

– Здесь кто-нибудь есть? – спросил больше у Арагура, но неожиданно получил ответ от человека.

– Господин вернулся? – проскрежетал какой-то старик, стоящий на крыльце. Он зачем-то держал над головой канделябр с зажженными свечами. При этом он слегка щурился, словно пытался разглядеть что-то в темноте. Вот только на дворе стоял день.

– Вернулся, – ответил я, подходя к крыльцу ближе. Неужели слепой? Зачем тогда свечи?

– Это хорошо, – опустив канделябр чуть ниже, старик посмотрел на меня. И его взгляд совершенно точно не выглядел слепым. – Скоро обед будет готов.

– Для начала я хотел бы помыться, – сказал я, а потом поглядел на лошадь. – Пристроить бы куда-нибудь.

– Хорошо, – старик медленно, одну за другой, задул свечи и поставил канделябр на крыльцо. Разогнувшись, он забрал у меня узды. – Ступайте в дом, господин. Ваша комната готова. Отдохните, а я пока лошадь пристрою и после позабочусь о горячей воде.

Я не стал спорить, хотя поначалу хотел сам отвести лошадь куда нужно, но потом подумал немного и вошел в дом. Особняк не был большим, поэтому я достаточно быстро осмотрел его. Особого богатства не заметил, да и сильно не присматривался. Несмотря на то что Арагур сделал меня официальным владельцем всего этого, я всё равно ощущал себя чужаком. Впрочем, я не сильно расстраивался, подумав, что собственная жилплощадь вполне может понадобиться в будущем, если я всё-таки надумаю остепениться и жить спокойно.

А что? Все вполне неплохо. Дом есть, имя есть, история рода есть, знакомства тоже. А то, что земли нет, так недолго и заработать.

Отыскав комнату, которую вполне можно было назвать господской, я улегся на кровать и закинул руки за голову.

Итак, пир через неделю. Что делать до этого времени?

– Тренироваться, – посоветовал Арагур, и я полностью с ним согласился.

Да, в дороге на меня почти никто толком не обращал внимания, но всё равно приходилось ехать. Передвижение всё равно отнимало часть концентрации и мешало. Зато теперь у меня будет целая неделя свободного времени, сто шестьдесят восемь часов, которые я могу провести тренируясь, не прерывая процесс.

– Плохая идея, – тут же отреагировал Арагур. – Хотя бы раз, но нужно будет «поспать».

– Ладно, – отозвался я нехотя, рывком поднимаясь. Выйдя из комнаты, спустился вниз. Там перед лестницей пыхтел старик, пытающийся затащить на второй этаж большую лохань. – Давай сюда, – сказал, перехватывая у него тяжесть. Хотя лохань была скорее неудобной, чем тяжелой.

– Но, господин… – задребезжал старик.

«Как его зовут хоть?» – задал я мысленный вопрос Арагуру.

«Мартон», – так же мысленно ответил Арагур.

– Перестань, Мартон, – остановил я старика, собирающегося отобрать лоханку у меня обратно. – Спину надорвешь, кто потом за домом будет смотреть? Или хочешь, чтобы я нового слугу нанял?

Мартон поджал недовольно губы и сверкнул глазами.

– Вот еще, – заворчал он недовольно. – Наймете какого-нибудь бездельника, и что делать будете? Вон соседская кухарка вечно жалуется, что Денес-разгильдяй вечно где-то пропадает. Где-то, – фыркнул Мартон. – Будто она не знает, где именно он пропадает. Напивается у Игнака-трактирщика и дел никаких не делает. Двор весь зарос, комнаты пылью покрылись, конюшня не чищена, дыра в заборе уже вторую неделю не латана, а хозяева будто не замечают. Вам такой слуга требуется? – спросил он у меня, глядя слегка обиженно.

– Нет, что ты, – хмыкнул я. – Лучше тебя я вряд ли отыщу.

Хотел еще спросить, зачем он встречал меня с зажженными свечами, но не стал, подумав, что задам этот вопрос Арагуру. Впрочем, его и задавать не потребовалось, тот и сам с готовностью ответил.

«Когда человек возвращается после долгой дороги домой, то его принято встречать зажженными свечами. Свеча – символ обратного пути. Она выступает чем-то вроде маяка, на свет которого и должен идти путник. Люди как бы говорят: Я жег свечи, надеясь, что ты вернешься домой, ориентируясь на их свет. Обычно жгут от одной до пяти свечей. Чем больше их, тем сильнее желание ждущего, чтобы близкий человек вернулся. Сейчас уже никто и не помнит об этой традиции».

После этого объяснения я глянул на Мартона. Не дождался он своего господина. Вместо него пришел я. Даже слегка неловко.

– Идем, – сказал, поднимаясь по лестнице. – Вода-то нагрелась?

– Почти, – прокряхтел Мартон, а потом остановился. – И чего я с вами, господин, иду? Сейчас я воду принесу.

Вместо ответа я просто кивнул.

«Здесь кроме Мартона есть еще слуги?» – поинтересовался у Арагура, пристраивая лохань так, чтобы было удобнее. Сразу после этого устремился снова вниз. Таскать воду тоже нелегко.

«Нет. Кухарка приходящая, а остальные слуги не дождались, нанявшись в другие дома».

– Мартон, давай сюда, – я непреклонно забрал у старика два ведра и, не слушая его причитаний, пошел наверх. – Я устал, – сказал я ему, когда понял, что тот семенит следом. – Хочу помыться и лечь спать уже.

– А как же обед? – спросил Мартон, придерживая для меня дверь.

– Потом, все потом, – сказал я, выливая воду в лохань. Двух ведер явно было маловато. Потрогал. Вода была довольно горячей, а значит, можно добавить пару ведер холодной.

В принципе, мыться мне как бы и не требовалось, точно так же как и стирать одежду, но поваляться в теплой воде немного хотелось.

После того, как ванна была готова, я вытолкал Мартона в коридор, а сам мгновенно «снял» одежду. На самом деле она сама испарилась. Выглядело это довольно странно.

Забравшись в лохань, поморщился от невозможности выпрямить ноги. Лежать и ни о чем не думать было просто великолепно. Иногда нужно отдыхать. Пусть моему новому телу и не требуется полноценный отдых, но морально я всё-таки иногда устаю.

Когда вода начала остывать, я выбрался и вытерся полотенцем. Полежав пять минут, «оделся», а потом помог Мартону вытащить воду. Тот ворчал что-то о том, что не пристало и все в таком духе, но запретить мне помогать не мог.

– Обедать будете, господин? – спросил он снова, когда мы закончили. – Алида сегодня утку запекла, как вы любите, господин.

Вздохнув, решил, что от меня не убудет, если я поем. Куда девается еда, я до сих пор понять не мог, но предполагал, что она может перерабатываться в энергию без остатков. К тому же я по-прежнему ощущал вкус еды, так что ел с удовольствием, хотя и без аппетита.

Закончив, отодвинулся от стола и встал.

– Я буду у себя. Лягу пораньше. Устал с дороги, – предупредил я Мартона, направляясь наверх.

Тот покивал, зачем-то проводил меня до лестницы, а потом пошел обратно в небольшую столовую, шаркая при этом ногами.

– Попробуй развернуть свою ауру, – посоветовал Арагур полчаса спустя, когда у меня получилось рассмотреть решетку так близко, как это только возможно.

– Развернуть? – спросил я, теряя концентрацию. – Как это?

– Силой воли и желания увеличь расстояние между нитями решетки, – дал еще один совет Арагур.

Как оказалось, легко сказать, да трудно сделать. Вообще, в этом мире все связанное с магией давалось мне сложно. В прошлом мне тоже все давалось нелегко, но там все было как-то иначе. Как бы объяснить? Думаю, сравнение с ребенком, который учится ходить, будет в самый раз. В той жизни я знал, понимал, был уверен, что я смогу ходить (сделать что-либо с помощью магии). Это было трудно, я мог все время падать, терпеть неудачи, биться над задачей долгими часами, но в итоге у меня все-таки получалось. Здесь моей задачей было не научиться ходить, а, например, летать. Все во мне противилось этой мысли, ведь человек не умеет летать. Как сделать то, к чему твой организм не предрасположен? Вот и я о том же.

Мне приходилось словно убеждать себя, что всё это глупости и летать я могу, нужно просто поверить в это так же, как я верю в возможность ходьбы. Точно такое же ощущение у меня было, когда я впервые увидел свои нити, выходящие из ладоней, и попытался управлять ими. Они тогда даже не подумали шевелиться. Вот и сейчас было нечто похожее. Я понимал, что возможность развернуть ауру есть, в ином случае Арагур не стал бы ничего говорить, но как это сделать, не знал.

Для того, чтобы понять, что я ощущал, достаточно попытаться сдвинуть с места без помощи рук какой-нибудь предмет. Можно смотреть на него часами, приказывать, кричать на него, умолять, таращиться, не моргая, но пока не протянешь руку и не подвинешь его физически, толку не будет никакого. Вот и у меня так.

Арагур тоже не мог с точностью объяснить, говоря, что это весьма своеобразное ощущение. Почувствовав раз, я больше никогда его не забуду, но первый раз я должен сделать сам, иначе ничего не выйдет.

Из-за того, что мне не требовалось прерываться на то, чтобы поесть или поспать, дни слились в один бесконечный поток, разделяемый лишь короткими передышками, которые я проводил в медитации.

К неудачам я давно привык, отлично зная, что с первого раза редко когда что-то получается. Но эта задача оказалась поистине сложной. Я пробовал снова и снова, часами сидел неподвижно и только через сто сорок пять часов я смог увеличить расстояние между нитями своей ауры. Достижение было минимальным, но мне этого хватило, чтобы ухватиться за него и рвануть со всей силы.

– Тише! – практически закричал Арагур, но я уже почти потерял контроль – аура стремительно разворачивалась.

Вдохнув и выдохнув, медленно начал притормаживать ее. Вернее попытался. Внезапно меня накрыл грохочущий шум. Я улавливал голоса людей, смех, крики. Поток различных противоречивых эмоций едва не свел меня с ума. Я торопливо попытался вернуть все, как было, но с каждой секундой все больше понимал – не получится.

Когда я уже отчаялся, то ощутил странное натяжение во всем теле. Сконцентрировавшись, пытаясь при этом не обращать внимания на разрывающий меня шум, понял, что спонтанное развертывание ауры остановилось.

– Сворачивай постепенно, – сказал Арагур, и отчего-то его голос будто перекрыл весь остальной шум.

Спорить я не стал, да и мне было до такой степени хреново, что я об этом даже не подумал. На что похоже сворачивание? На то, словно мне руки и ноги привязали веревкой, а с той стороны лошади. Ты тянешь, а животные сопротивляются, тянут на себя.

Шум мешал, сбивая концентрацию. Если бы у меня было обычное тело, то я давно бы взмок, впрочем, без тела легче совсем не становилось.

Когда я закончил, то без сил повалился на кровать, стараясь даже не шевелиться лишний раз. Мне до сих пор не верилось, что в моей голове царит блаженная тишина. Это было так замечательно, что я решил: на сегодня хватит.

– Что это было только что? – спросил хрипло, переворачиваясь на спину и раскидывая руки в разные стороны. Перед глазами до сих пор мельтешили черные пятна, а голова слегка гудела, будто на меня надели громадный колокол и как следует долбанули по нему. Кажется, я даже ощущал легкую вибрацию во всем теле.

– Первое развертывание всегда бывает именно таким, – ответил Арагур. – Легче было бы развернуть ауру где-нибудь подальше от разумных существ.

– Тогда почему ты не предупредил об этом заранее? – возмутился я, закрывая глаза и стараясь дышать медленно – может, хоть это уймет противную дрожь.

– Я сказал – легче. Но это не значит, лучше, – мгновенно отозвался Арагур, при этом в его голосе звучало легкое недовольство. – Ты ведь хочешь научиться считывать мысли и эмоции людей?

На этом вопросе я поморщился, вспомнив какофонию в своей голове, которая не так давно едва не раздавила меня. Это совсем не походило на то, будто я стоял посреди гомонящей толпы. Казалось, это толпа забралась ко мне в голову и принялась орать на все лады, фонтанируя при этом различными, порой противоречивыми эмоциями.

– Хочу, – ответил я, вздохнув.

В прошлом мире мне тоже приходилось укрощать этот свой дар. Особенно, когда он начал без моего вмешательства сам по себе усиливаться. Помню, как пришлось поспешно воздвигать стену вокруг себя, отгораживая от своей головы всех остальных. Как потом пришлось за это поплатиться. И как позже учился время от времени приоткрываться и мониторить местность поблизости.

Один раз научился, научусь и повторно.

– Для того, чтобы твое хотение стало реальностью, нужны крайние меры. Такая встряска обязательна. Теперь ты знаешь, что именно тебя ждет, и будешь относиться к развертыванию с осторожностью. К тому же повторное развертывание будет намного легче. Да и контролировать ауру тебе будет гораздо легче. Ты можешь попробовать прямо сейчас.

– Я не планировал…

– Не спорь, – строго сказал Арагур. – Нужно закрепить пройденное, иначе у тебя появится страх перед развертыванием. А этого допустить мы никак не можем. Давай.

Я медленно поднялся на ноги, а потом, чуть подумав, сел на пол в позу лотоса. Не то чтобы была какая-то разница, но так, мне показалось, будет удобнее. Прикрыв глаза, глубоко вздохнул пару раз, положил руки на колени и сосредоточился на своей ауре.

Стоило мне это сделать, как я ощутил не просто дрожь, а самое натуральное гудение. Распахнув глаза, с удивлением оглядел себя. Аура едва уловимо колыхалась, словно потревоженная водная гладь.

– Это нормально, – успокоил меня Арагур. – Так всегда бывает в самый первый раз. После физических тренировок тело тоже не остается полностью спокойным. После того, как аура привыкнет к постоянным свертываниям и развертываниям, то будет реагировать не так бурно. Максимум ты будешь ощущать легкую дрожь первые пару секунд, и только. А теперь приступай. Медленно и осторожно. Представь, что раскатываешь тугой рулон от себя во все стороны.

Я и представил, хоть это и оказалось не так просто. Аура первые пару минут сопротивлялась, но потом всё-таки поддалась. Ощущения были не самые приятные, если уж совсем честно. Не больно, нет, но всё равно хотелось передернуть плечами, сморщиться и прекратить.

Каждую минуту мне казалось, что все, это предел, но к моему удивлению, аура расширялась всё сильнее и сильнее. Поначалу я немного забеспокоился, притормозив, но потом всё-таки продолжил, наблюдая за происходящим более внимательно.

Когда моя аура прикоснулась к чему-то живому и разумному, я ощутил легкое сопротивление.

– Продолжай, – не дал мне остановиться Арагур. – Это Мартон.

В тот же момент мне в голову хлынул поток, представляющий собой смесь из различных, быстро меняющихся картинок, эмоций и слов. Разобрать что-то во всем этом мне показалось невозможным.

– Остановись пока здесь, – попросил Арагур. – Сейчас будем учиться разбираться в той каше, что люди называются своим мыслительным процессом.

Я попытался остановить разворачивание ауры. Получилось не слишком хорошо. Она дернулась, стремясь свернуться обратно, но я силой воли заставил ее замереть. Еще минут пять она колебалась взад и вперед, словно не зная, что ей сделать, а потом все-таки послушно замерла, время от времени слегка подрагивая, как потревоженная в миске вода.

– Для начала сосредоточься на том, что видишь и слышишь, – тихо сказал Арагур. – Сконцентрируй всё свое внимание на образах, которые видишь. Понимаю, они слишком быстро мелькают, но приглядись, многие из них постоянно повторяются.

Я, как и сказал Арагур, попытался сконцентрировать свое внимание на том, что происходило в голове Мартона. Что-то рассмотреть в быстро сменяющихся картинках оказалось крайне сложно. Я не представлял, что человек может думать столь быстро. Разве такое возможно?

– Он не думает быстро, – снова заговорил Арагур, а я прислушался. – Это обычная работа мозга. Когда ты смотришь на что-то, то кроме этого предмета невольно видишь и все находящееся рядом. Ты вроде не думаешь об этом, но картинка в голову всё-таки поступает. Например, Мартон кормит лошадь. При этом его мозг отмечает еще множество дополнительных моментов, таких, как солома на полу, небольшая дыра в полу, значит, завелась мышь, проржавевшие петли на двери в конюшню, хлипкость ведра, паутина в углу, торчащий из стены гвоздь и многое, многое другое. Сверни ауру, только медленно.

Я тут же сделал, что попросил Арагур. Закончив, поморщился и выдохнул.

– Отлично. А теперь посмотри на кровать. – Я хотел спросить, зачем это, но потом просто повернулся в сторону названной мебели и глянул на нее. – Останови взгляд на чем-нибудь одном. Например, на подушке. Отлично. Тебе кажется, что ты видишь только подушку, но на самом деле твои глаза замечают и слегка отвернутый край покрывала, и его цвет, и стену, и тумбочку рядом с кроватью, и дверь, и окно, и шторы и еще тысячи мелочей. Мозг все это обрабатывает, именно поэтому ты видишь столько быстро сменяющихся картинок, ведь Мартон не стоит, замерев в одном положении, смотря только в одно место. Он двигается, а значит, картинка перед его глазами постоянно меняется. Он не думает обо всем, что видит в прямом смысле слова, но в голове это все равно отпечатывается.

– И как же отличить простую картинку того, что он видит перед собой, от его мыслей? – спросил, понимая, что Арагур прав: смотря только на подушку, я замечаю и многое другое, просто в любое другое время не обращаю на это столь пристального внимания.

– Очень просто, – Арагур хмыкнул. – Разворачивай. – Я послушался, снова медленно развернув ауру – в этот раз даже не поморщился. Остановился только тогда, когда достиг Мартона. – Отлично, а теперь закрой глаза и сосредоточься. Смотри, то, о чем он думает, немного отличается по насыщенности цветов, но при этом контуры всего более размыты. Ориентируйся на самые яркие пятна.

Я напрягся, пытаясь отследить в этой вакханалии цветов и образов то, что было самым ярким. Арагур замолчал, не мешая мне. Когда я смог определить то, что мне надо, то попытался ухватиться за это мыслью, но картинка моментально сменилась, заставив меня следить дальше.

Что-то получаться у меня начало только после нескольких часов непрерывных попыток. Если бы у меня была самая обычная голова, она обязательно начала болеть, а так я ощутил только нечто отдаленно напоминающее усталость.

– Прекращай, – посоветовал Арагур. – Мартон ложится спать. Тебе тоже надо отдохнуть. Завтра продолжим.

Как и сказал Арагур, мы продолжили на следующий день. В этот раз у меня получалось намного лучше. Вскоре я уже мог с лету определить, мысль это или визуальный образ. После этого я начал разбираться со словами. Да, люди очень часто думают так, словно говорят сами с собой. Картинки можно увидеть в большинстве своем тогда, когда они вспоминают о чем-то. Иногда все это еще и перемешано.

В общем, в прошлом мире все было как-то намного легче.

– С одной стороны, аура и магия – совершенно разные вещи. А с другой стороны, и то и другое – энергия. Если бы твои нити остались с тобой, то ты всё равно не смог бы управлять энергией этого мира. Она менее плотная, больше похожая на туман. На ауру. Именно поэтому я начал твое обучение с этого. Твоя магия в прошлом мире становилась чем-то вроде посредника, отфильтровывая то, что тебе не нужно, и передавая только необходимую информацию. А в этом мире тебе приходится работать напрямую.

– То есть иного способа нет? – спросил я уже более уверенно считывая то, о чем думал сейчас Мартон, при этом успешно разговаривая с Арагуром. Совершать два действия одновременно было сложно, но я пока справлялся. Хотя от напряжения уже семь потов сошло.

– Верно, – Арагур мысленно кивнул. Не знаю, как это возможно, но я словно увидел, как он кивает. – Как-либо воздействовать на энергию этого мира ты можешь только с помощью своей ауры. Именно поэтому ты должен научиться контролировать ее так, словно она продолжение твоего тела. В прошлом мире инструментом, которым ты пользовался, были нити, в этом – аура.

– Все ясно.

– Раз ясно, то давай разворачивай дальше. С одним разумным у тебя уже получается более-менее справляться. Будем увеличивать количество поступающей информации.

Вместо того, чтобы воспротивиться, я поджал губы и начал медленно разворачивать ауру дальше. Вскоре в ее сеть попал еще один человек, потом еще и еще. Разобраться в том, о чем думают сразу несколько человек, было просто нереально сложно, но ничего иного мне не оставалось. Так что я, сцепив зубы, пробовал раз за разом, не отвлекаясь на неудачи. Некогда было.