Святитель Лев Великий (конец IV века, Тоскана или Рим — 461, Рим) — папа Римский, великий отец и учитель Церкви, выдающийся проповедник, борец с ересями, чье богословское учение оказало существенное влияние на решения и на догматические формулировки IV Вселенского Халкидонского Собора.

О детстве и юности святителя Льва известно крайне мало. Родился он в конце IV столетия в Тоскане или в Риме. Отца его звали Квинтиан. Ничего не известно и о полученном им образовании; скорее всего, оно носило по преимуществу церковный характер.

К 418 году будущий святитель уже был довольно влиятельным лицом в Римской Церкви. В годы понтификата папы Келестина I (422–432) он стал архидиаконом. Известно, что в этот период Лев активно боролся с пелагианской и несторианской ересями. Кончина папы Сикста III (440 год) случилась, когда будущий святитель был в отъезде, в Галлии. Однако его вес в Римской Церкви уже тогда был столь высок, что он оказался заочно избран на папский престол и 29 сентября 440 года, приняв рукоположение в епископский сан, возглавил Римскую Церковь.

В начальный период своего понтификата святитель Лев трудился над укреплением позиций Рима на христианском Западе, решительно и жестко боролся с заблуждениями религиозного течения манихейства, организовывал в Риме регулярные церковные соборы, занимался унификацией богослужения, решал непростые канонические вопросы, активизировал практику благотворительности. В период богословской полемики с ересью монофизитства, ложно утверждавшей, что в Господе Иисусе Христе по Его Воплощении существуют не две — Божественная и человеческая, но лишь одна — Божественная природа, святитель Лев встал на защиту православия. Так, незадолго до созыва IV Вселенского Собора он создал авторитетнейший богословский текст — «Томос» к святителю Флавиану, архиепископу Константинопольскому. В нем святитель осудил ересь Евтихия, одного из основоположников монофизитства, и дал православное изложение учения об образе соединения Божества и человечества во Христе. Несмотря на то что святитель Лев не присутствовал на IV Вселенском Соборе, состоявшемся в Халкидоне в 451 году, текст его «Томоса» оказался включен в корпус итоговых соборных вероопределений. В то же время святитель Лев выразил недовольство — по результатам работы Собора — тем, что в соответствии с его 28-м правилом Константинопольский престол провозглашался вторым по значению после Римского. Тем самым, целиком согласившись с догматическими решениями Халкидонского Собора, святитель Лев поставил под сомнение обоснованность его канонических решений. Это еще более обострило и без того непростые отношения между Константинополем и Римом.

В период папства святителя Льва Италия и ее столица страдали от нашествий гуннов, а также вандалов, взявших Рим. От нашествия варваров сильно пострадала и христианская Церковь. Святитель Лев много потрудился для уврачевания ее ран.

В последние годы жизни святитель не прекращал контактов с восточными Православными Церквами, в то же время продолжая решительно противостоять монофизитству.

Святитель Лев Великий почил 10 ноября 461 года и стал первым папой, погребенным в знаменитой римской базилике святого апостола Петра.

В корпусе творений святителя Льва, помимо известного «Томоса к Флавиану», особенно значимы многочисленные проповеди на церковные праздники, прежде всего — многочисленные проповеди на Рождество Христово, одна из которых и публикуется в этой книге. Проповедь содержит и глубокие богословские суждения, и яркие нравственные наставления. Она является прекрасным образцом возвышенного и поэтичного проповеднического таланта святителя Льва.

Перевод «Слова пятого на Рождество Христово» святителя Льва Великого, осуществленный Д. Зотовым, впервые опубликован в Журнале Московской Патриархии, 2000, № 1. Печатается с любезного разрешения редакции журнала.

1. Как бы ни было, возлюбленные, невыразимо Рождество Господа нашего Иисуса Христа, в котором облекся Он плотью нашей природы, однако, полагаясь не на собственные силы, а на вдохновение, исходящее от Него Самого, дерзаю я уповать, чтобы в день, избранный для Таинства человеческого восстановления, объяснили бы мы нечто могущее принести пользу слушающим. И хотя нет необходимости повторять уже сказанное, ибо большая часть Божией Церкви понимает, во что верит, однако особенно теперь многим только что приходящим к вере должны мы нашим словом оказать поддержку, и будет лучше просвещенных еще раз обременить уже известными им истинами, чем оставить несведущих без наставления.

Сын Божий, Который с Отцом и Святым Духом не есть одно лицо, но обладает одной сущностью, будучи предназначен быть причастным нашей униженности, пожелал стать одним из подверженных страданию и одним из смертных. Было же это столь возвышенно и столь удивительно, что и мудрым мира сего не открылся бы замысел Божественного Совета (ср. 1 Кор. 2:7), если бы истинный свет не рассеял мрака человеческого неведения. Ибо не только в добродетельном делании и не только при соблюдении заповедей, но также на пути возрастания веры тесна и узка дорога, ведущая к жизни (ср. Мф. 7:14). Большой труд и велико расстояние, которое необходимо, не сбив ног, пройти по единственной тропе спасительного учения, находясь среди опасных представлений несведущих и правдоподобных измышлений, и, когда повсюду расставлены сети обмана, избежать любого опасного заблуждения. Так кто же способен к этому (2 Кор. 2:16), если не тот, кто научается и направляется Духом Божиим (ср. Рим. 8:14)? Ибо говорит Апостол: Но мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога (1 Кор. 2:12), и воспевает также Давид: Блажен человек, которого вразумляешь Ты, Господи, и наставляешь законом Твоим (Пс. 93:12).

2. Итак, возлюбленные, обладая истинной опорой среди опасностей и лжи и будучи просвещены не словами человеческой мудрости (ср. 1 Кор. 2:4), а учением Святого Духа, мы в то, что узнали, — верим, и то, во что верим, проповедуем (ср. 1 Кор. 15:11), а именно: что Сын Божий, прежде веков рожденный от Отца и совечный Ему равенством непреходящим и единосущным, пришел в наш мир из чрева избранной для этого милосердного Таинства Девы, в Которой и из Которой Премудрость создала Себе дом (Притч. 9:1 по Вульгате), а также что присущая Слову неизменная Божественность облеклась в рабский образ (ср. Флп. 2:7), в подобие греховной плоти (ср. Рим. 8:3), но при этом Она сохранила ничем не меньшую славу, чем Отец и Святой Дух (ср. Ин. 1:1, 14), ибо (принятая Словом человеческая) природа не привела к умалению или искажению высшей и вечной [Божественной] сущности. Следуя же нашей немощи, Господь умалил Себя для не могущих вместить Его и скрыл под покровом тела великолепие Своего величия, ибо не могло оно переноситься зрением людей. Потому еще говорится, что Он Себя уничижил (Флп. 2:7) (то есть как бы ослабил Себя по Своей Собственной воле), что в той униженности, которой оказал нам помощь, Он стал ниже не только Отца, но и Самого Себя. Однако ничего не убавилось этим принижением у Того, у Кого с Отцом и Святым Духом общее бытие. А мы поняли, что это относится к всемогуществу, и меньший, по нашим понятиям, по Его собственным — не меньший. По великому могуществу Он даровал свет помраченным, силу немощным, милосердие обездоленным, ибо Сын Божий принял человеческую природу и основу для того, чтобы восстановить нашу природу, которой положил начало, и уничтожить смерть, которую не сотворял (ср. Прем. 1:13).

3. Так как отвергнуты и далеко отброшены все представления нечестивых, для которых Христос или безумие, или соблазн (1 Кор. 1:23), то пусть ликует вера праведных сердец и пусть она постигает Истинного и Единственного Сына Божия не только по Божественности, в которой Он рожден от Отца, но также и по человеческой природе, в которой Он родился от Матери Девы. Он, оставаясь в Божественном величии, одновременно пребывает и в нашей униженности — истинный Человек и Истинный Бог; вечный в Своем, временный в нашем; единый с Отцом в сущности, которая никогда не была у Него меньшей, чем у Отца, и единый с Матерью в теле, которое Он создал. Принятием [человеческой] природы Он стал для нас ступенью, давая возможность восходить к Нему через Него. Ведь та [Божественная] сущность, которая всегда и повсюду остается неповрежденной, обошлась без частичного нисхождения и, целиком влившись в человека, не отделилась от Отца. Итак, остается то, что в начале было Слово (Ин. 1:1), и неприложимо к Нему то, что существует, но некогда не было.

Ведь всегда Сын есть Сын и всегда Отец есть Отец. И так как Сам Сын говорит: Видевший Меня, видит и Отца (ср. Ин. 14:9), то ослепляет тебя, о еретик, нечестивость твоя, ибо, не увидев величия Сына, не увидел ты и Славы Отца. Говоря же, что был рожден Тот, Кого прежде не было, признаешь Сына временным, а объявив Сына временным, полагаешь, следовательно, что и Отец изменчив. Изменяется ведь не только то, что уменьшается, но и то, что увеличивается, и если поэтому Рожденный не равен Отцу (ибо, как тебе кажется, рождением породил Того, Кто прежде не существовал), то несовершенна была и сущность Рождающего, которая в результате Рождения получила то, чего до этого не имела. Но такое твое нечестивое заблуждение предает проклятию и осуждает кафолическая вера, которая, не допуская в истинной Божественности ничего временного, признает и Отца, и Сына совечными, ибо сияние, возникшее от света, не есть нечто вторичное по отношению к свету, и истинный свет никогда не бывает лишен своего сияния, и как [Божественная] сущность всегда есть, так и всегда в состоянии сиять.

Проявление же этого сияния, которым Христос явил Себя миру, называется посланием [Господа в мир]. И хотя Он всегда наполнял все Своим невидимым могуществом, однако в сокровеннейшей и высочайшей тайне пришел к тем, кому прежде был неизвестен, уничтожив слепоту неведения, как было записано: Пребывающим во тьме и во мраке смерти воссияет им свет (ср. Ис. 9:2).

4. Ибо хотя для просвещения святых отцов и пророков в предшествующие века посылался свет истины, как говорит Давид: Пошли свет Твой и истину Твою (Пс. 42:3), и различными способами и многими знаками Божественность Сына свидетельствовала о Своем присутствии, однако все эти знамения и все собранные воедино чудеса и свидетельства были о том послании, о котором говорит Апостол: Но когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего, Который родился от жены, подчинился закону (Гал. 4:4). Что же в этом истинного, если не то, что Слово стало плотью, что Творец мира родился из чрева Девы, что Господь величия привел Себя в соответствие с человеческими началами, и так как для духовного зачатия стало возможно, чтобы не произошло никаких смешений и соприкосновений земного семени, то для принятия истинной плоти взял Он от Матери лишь одну природу [без греха]?

В том Пришествии, в котором Бог соединился с человеком, Сын неравен Отцу не в том, что было взято от Отца, а в том, что было взято от человека. Природа же человеческая не повредила того равенства, которое имеет непоколебимая Божественность, а сошествие Создателя к творению есть также и восхождение верных к вечному. И говорит Апостол: Ибо когда мир своей мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих (1 Кор. 1:21). Следовательно, для мира, то есть для разумных мира сего, мудрость их стала слепотой, и не смогли они через нее распознать Бога, к постижению Которого приближаются, лишь обладая Его мудростью. И так как гордился мир своими лживыми постулатами и обнаружилось недостойное и неразумное в нем, то утвердил в этом мире Господь веру спасающихся, чтобы, когда устранятся все упорствующие предрассудки, одна лишь милость Бога разъяснит то, что не смог охватить человеческий разум.

5. Пусть же познает кафолическая вера славу свою в униженности Господа и пусть Церковь, которая есть тело Христа, возрадуется Таинству своего спасения, ибо если бы Слово Божие не стало плотью и не пребывало в нас (ср. Ин. 1:14), если бы Сам Создатель не снизошел до общности с творением и человеческую ветхость не призвал бы Своим Рождеством к новому основанию, то начиная от Адама и вплоть до последних времен царила бы смерть (Рим. 5:14) и на всех людях оставалось бы неразрешимое проклятие, ибо одного лишь закона рождения достаточно, чтобы стать для всех причиной погибели. И потому среди сынов человеческих только Господь Иисус родился невинным, что Он единственный был зачат без осквернения плотским вожделением. Для того же Он стал Человеком нашего рода, чтобы и мы могли быть причастны Божественной природе (ср. 2 Пет. 1:4). Ибо то происхождение, которое Он принял в утробе Девы, положил также и в источнике Крещения и дал воде то, что прежде дал Матери. Сила же Всевышнего и осенение Духа Святого (Лк. 1:35), которые сделали так, чтобы от Марии Девы родился Спаситель, дали воде силу возрождать верующего. Что же более было пригодно для излечения больных, для прозрения слепых, оживления мертвых, чем то, чтобы язвы гордыни исцелялись средствами смирения? Адам, пренебрегая заповедями Бога, допустил проклятие греха, а Иисус, подчинившись закону (ср. Гал. 4:4), возвратил силу справедливости. Тот, следуя дьяволу даже до тайного пособничества, был достоин, чтобы в нем все умерли, а Этот, повинуясь Отцу вплоть до Креста (ср. Флп. 2:8), сделал так, чтобы в Нем все ожили (ср. 1 Кор. 15:22). Тот, домогаясь Божественной славы, погубил достоинство своей природы, а Этот, приняв нашу немощь, тех, для кого сошел в недра земли, собрал в Небесных обителях. Наконец, тому, павшему по высокомерию, было сказано: Прах ты и в прах возвратишься (Быт. 3:19), а Этому, возвышенному по смирению, было возвещено: Седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих (Пс. 109:1).

6. Итак, возлюбленные, все свершенное Господом нашим полезно для нас не только в Таинстве, но и как пример для подражания. А если сами лекарства войдут в привычку, то совершаемое в Таинствах станет полезно и для нравов, так чтобы мы помнили, что нам следует жить в смирении и покорности Искупителю, ибо, как говорит Апостол: Если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться (Рим. 8:17). Ведь ошибочно мы назывались бы христианами, если бы не были подражателями Христу (ср. 1 Кор. 11:1), Который для того сказал, что Он есть Путь (Ин. 14:6), чтобы образ жизни Учителя стал образом жизни и для учеников и чтобы избрал раб то смирение, которое принял на Себя Господь, живущий и царствующий во веки веков. Аминь.