Святитель Петр Хрисолог (Златословесный) (около 380, Имола, неподалеку от Равенны — 450, Равенна) — епископ Равеннский, выдающийся проповедник. Получил свой титул «Хрисолог» именно благодаря замечательному проповедническому таланту. Его зачастую именуют «вторым» или же «западным Златоустом».

Святитель Петр родился около 380 года. Место его рождения — Форум Корнелия, ныне — Имола, неподалеку от Равенны. В раннем детстве он потерял родителей и воспитывался святителем Кассианом, епископом Имольским, который стал для юноши и вторым отцом, и духовным наставником. В молодые годы Петр учился в Имоле, в огласительном церковном училище, основанном святителем Кассианом. Здесь он изучал христианские догматы, Священное Писание, знакомился с принципами библейской экзегезы.

По завершении огласительного училища будущий святитель изучал риторику и философию в Милане. Затем на протяжении некоторого времени осуществлял педагогическую деятельность, будучи грамматиком в Имоле. Снискал большую любовь учеников, получив прозвище «Добрый учитель».

Вскоре Петр принял Крещение и был рукоположен в диаконский сан. В это же время будущий святитель нес послушание епархиального эконома, занимаясь помимо прочего делами церковной благотворительности. Возможно, именно в диаконском сане он произнес свои первые проповеди.

В 432 году святитель Петр был рукоположен в Риме папой Сикстом III во епископа Равеннского. Заняв Равеннскую епископскую кафедру, он активно занимался делами епархии, много и часто проповедовал. Равеннский епископ был доверенным лицом святителя Льва Великого, папы Римского. Он обличал ереси несторианства, пелагианства и монофизитства.

Сохранилось письмо святителя Петра к известному монофизитскому ересиарху Евтихию, содержащее призыв отказаться от заблуждения и принять православное учение.

Кончина святителя последовала приблизительно в 450 году; он был погребен в соборе Имолы.

Литературное наследие святителя Петра насчитывает 179 проповедей, произнесенных им на церковные праздники, а также посвященных изъяснению различных библейских отрывков, истолкованию Символа веры и прославлению подвига христианских святых. Публикуемые три проповеди святителя Петра, посвященные теме Воплощения Господня и Рождества Христова, — богословски глубокие и нравственно возвышенные — относятся к лучшим образцам его гомилетического наследия.

Существует опубликованный перевод «Слов» святителя Петра Хрисолога на церковнославянский язык: Блаженнаго Петра Хрисолога, сирень Златослова, архиепископа града Равенны, Поучительныя слова. Т. 1–2. М., 1794.

Латинский оригинал творений святителя Петра: Sanctus Petrus Chrysologus. Sermones // Patrologiae cursus completus. Series Latina / Ed. J. P. Migne. Paris, 1846. T. 52/1.

Три проповеди святителя Петра Хрисолога — «Слово 147-е. О Таинстве Воплощения первое», «Слово 148-е. О Таинстве Воплощения второе» и «Слово 149-е. О Рождестве Христовом и о мире среди христиан» — на русском языке публикуются впервые.

Поскольку начали мы уже, братья, слушать о том, что побудило Господа Христа приобщиться бренному телу, облечься в тесные пределы человеческой плоти и вселиться в жилище Девического чрева, то давайте сегодня услышим об этом полнее. Вы, [братья,] — моя жизнь, мое спасение и моя слава. Потому-то я и не потерплю, чтобы и вы не познали того, что даровал мне узнать об этом Бог.

Познавший Бога Евангелист говорит: Бога не видел никто никогда (Ин. 1:18). Поэтому тварь хотя и ведала, и познавала, и ощущала Бога, но поскольку зреть Его не могла, то была отягчена страхом, как бы неким жестоким рабством, и хотя и являла послушание Творцу, но при этом горестное и преисполненное скорби и потому недостойное Его незримого величия. Ибо страх господствовал всюду, страх разрушал вселенную и ниспровергал все существующее. На Небесах божественный страх повергал ангелов, а на земле громы и молнии колебали [страхом] сердца смертных. Так мало-помалу страх изгнал любовь [ко Господу]: низложил на землю ангелов, привлек к идольскому поклонению людей, наполнил мир суетными заблуждениями, заставил всех бежать от Творца и поклониться твари. Ибо тот, кто сверх меры боится, не может любить. Вот почему живущие в мире скорее предпочитают погибнуть, чем испытывать страх: [даже и] самая смерть [для таковых] легче страха.

Так, Каин, мучимый и преследуемый страхом из-за своего братоубийства, начал искать смерти, думая, что обретет в ней покой (см. Быт. 4:13–15). И зачем говорю о Каине? Когда Илия ощутил себя охваченным страхом, то просил смерти, которой совсем недавно избежал, почитая для себя лучшим оказаться во власти смерти, а не страха (см. 3 Цар. 19:1–4). Также и Петр, смущенный страхом силы Господней, молил Христа выйти от него [из лодки]: выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный (Лк. 5:8). Он сказал так, поскольку тяжесть страха угасила в нем прежние любовь и веру. Так страх, если не окажется срастворен любовью, превращает и самого благочестивого служителя в непокорного упрямца.

Поэтому Бог, видя, что мир разрушается через посредство страха, непрестанно действует так, чтобы восставить его любовью, призвать благодатью, поддержать и укрепить его [Своим] милосердием, привлечь [к Себе] и заключить в Божественные объятия. Потому-то Он и омывает погрузившуюся во глубину зла землю Своим наказующим потопом. Он нарицает Ноя отцом нового мира, призывает его ласковым словом, позволяет ему дружеское [к Себе] дерзновение, по-отечески наставляет его в настоящем, утешает его надеждой на грядущее. И уже не посредством властного повеления, но совокупным и объединяющим трудом заключает в ковчеге возрождение целого мира, чтобы общение любви изгнало присущий рабству страх, и чтобы это единство любви [в грядущем] сберегло то, что оказалось спасено общими трудами [во времена потопа].

В этом также заключена и причина того, что Господь призывает Авраама из языческих народов, удлиняет его имя (см. Быт. 17:5), делает его отцом верующих, сопровождает его в пути, сохраняет его среди иноплеменников, обогащает имением, чествует победами, ободряет обетованиями, ограждает от напастей, наслаждается его гостеприимством (см. Быт. 18:1-16), удивляет его Своей милостью через дарование [ему] потомства: чтобы Авраам, пользуясь столькими благами и привлекаемый сладостью Божественных любви и милосердия, научился любить Бога, а не бояться и почитал бы Его более посредством любви, чем страха.

Поэтому Он и утешает сновидениями обратившегося в бегство Иакова (см. Быт. 28:10–18), и вызывает его, возвращающегося домой, на борьбу с Собой, и во время борьбы заключает его в Свои объятья, чтобы Иаков возлюбил, а не убоялся Его, как своего Победителя (см. Быт. 32:24–32).

Поэтому Он и призывает отеческим гласом Моисея, обращаясь к нему с отеческой любовью, чтобы он сделался освободителем народа Божия. И что много говорить: Он делает его богом, поставив его Богом фараону (ср. Исх. 7:1), ограждает знамениями, вооружает силой добродетелей, споборствует в битвах, дает [власть] посредством одного лишь слова торжествовать над врагами, увенчанного всяческими добродетелями, удостаивает Собственной дружбы, творит его причастником Небесного Царства и дозволяет ему сделаться законодателем. Но Моисей воспринял все это от Бога лишь для того, чтобы как он сам воспламенился любовью к Богу и любил Его с горячностью, то наставил бы возлюбить Господа и других: люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею твоею и всеми силами твоими (Втор. 6:5)! Бог благоволил, чтобы и сердце, и мысль, и все человеческие силы оказались бы настолько объяты Божественной любовью, чтобы любовь мира сего оказалась бы совершенно безсильна вытеснить эту Божественную любовь.

И таким образом, когда пламя Божественной любви разжигало так человеческие сердца, тогда люди, уязвленные и исполненные этой Божественной любовью, опьяненные ею, стали с нетерпением жаждать увидеть Бога своими телесными очами. Но как ограниченное человеческое зрение может вместить Бога, Которого не вмещает целый мир? Однако закон любви не взирает на то, что бывает, или же на то, что может и должно произойти, или же на то, чему не следует быть и что не может случиться. Любовь не знает рассуждения, не подчиняется разуму, не ведает препятствий. Любовь не успокаивается, даже если ее цель и кажется недостижимой; она не исцеляется, пусть ее предмет и труднодоступен. Любовь если не достигнет желаемого, то даже умерщвляет любящего. Вот почему любящий устремляется туда, куда его влечет любовь, а не туда, куда ему подобало бы идти. Любовь порождает желание, умножает жар, и этот жар ширится и влечет [любящего] даже и к невозможному. И зачем много говорить? Любовь не может не видеть того, что она любит. Потому-то все святые, люди Божии, не вменяли ни во что свои заслуги [пред Богом], если они не видели Господа. И воистину, братья, как может кто-либо воздать благодарение и покорность за оказанные ему благодеяния, если он не увидит Подателя этих благодеяний? Или же как может кто-то убедиться в любви Божией к себе, если не заслужит и не удостоится увидеть Его Самого?

Таким образом, любовь, желающая узреть Бога, даже если она и кажется безрассудной, однако обладает лишь ей одной присущим упорством. Потому-то и Моисей дерзает сказать: итак, если я приобрел благоволение в очах Твоих, то покажи мне лице Свое (Исх. 33:13 по Вульгате). И вновь иной муж говорит: Покажи нам лице Свое (Пс. 79:4 по Вульгате). Наконец, именно по этой причине даже и язычники стали создавать своих идолов. Пусть и пребывая в заблуждении, они хотели увидеть собственными глазами то, чему поклонялись.

Потому-то Бог, знавший, что смертные мучаются и страдают от желания узреть Его, и избрал такое средство сделаться видимым, которое оказалось не только величайшим для земнородных, но и удивительным для небесных [ангельских сил]. Ибо может ли что-то из того, что Бог сотворил на земле, не быть почитаемым и на Небесах? Сотворим, говорит, человека по образу Нашему и по подобию Нашему (Быт. 1:26). Совершенное благоговение — есть то, что воздается не только Царю, но и Его образу.

Если бы Он [Сын Божий] воспринял [в Своем пришествии в мир] небесную ангельскую природу, то Он все равно бы остался невидимым [для земных]. Если же Он воспринял бы нечто меньшее человека, то произошло бы уничижение Божества, а человек оказался бы тем унижен, а не возвышен.

Посему, дорогие и возлюбленные, пусть никто не думает, что оскорбительным для Бога стало Его пришествие к людям через человеческое посредство [— через Его Матерь], и принятие Им от нашего [— восприятие Им человеческой природы]. Бог совершил все это ради того, чтобы сделаться для нас видимым, — Тот, Кто живет и царствует ныне, и присно и во веки веков. Аминь.

Сегодня, братья, мы должны сказать о том же, о чем говорили и вчера. Сегодня мы призываемся возобновить нашу радость о Рождении Господа. Вот Дева зачала, Дева рождает Свое Дитя и при этом остается Девой. Это не обыденное явление, но знамение.

Это недоступное для [человеческого] понимания событие, которое совершается силой Творца, а не [тварной] природы. Оно — нечто поразительное и неповторимое: Божественное, а не человеческое.

Поэтому пусть прекратит свои тщетные усилия [мирская] философия. Рождество Христово совершилось не по [природной] закономерности, но как знамение [Божественного] могущества; как явление славы, а не беззакония; как таинство любви, а не уничижение Божественности; как новоустроение человеческого спасения, а не умаление Божественной сущности.

Нерожденный [по Божеству Сын Божий, некогда] сотворивший человека сверх закона рождения из безжизненного брения, Сам же, будучи теперь рождаемым [по плоти], сотворил Себе тело из не имеющего нечистоты телесного естества [Девы]. Рука [Божия], удостоившая принять брение ради нашего создания, ныне удостоила принять нашу плоть ради нашего воссоздания. То, что Творец находится ныне среди Собственных творений, что Бог пребывает во плоти — есть слава Создателя, а не безчестие Творца.

[Плотское Рождение Господа] мнит безчестящим Бога лишь тот, кто [ложно] считает брение более достойным чести, чем [саму людскую] плоть. Но не сожалеет ли таковой о том, что он и сам из безславного брения оказался возведен к чести плоти и к славе человека [то есть сам сделался человеком]? О, человек, который так дорог Богу, почему ты столь дешев для себя? Почему, настолько почтенный Богом, сам себя безчестишь? Зачем отыскиваешь, как сотворен, а не стремишься постичь, ради чего сотворен?

Разве весь этот мир не сотворен ради тебя, как твое жилище? Ради тебя разлитый повсюду свет прогоняет рассеянную везде тьму. Ради тебя полагается мера ночи. Для тебя определен и отмерен день. Ради тебя разнообразным светом солнца, луны и звезд озаряется небо. Ради тебя испещрена цветами, лесами и плодами земля. Ради тебя множеством прекрасных и чудных животных изобилуют воздух, поля и вода — для того, чтобы скучная пустота не смутила твоей радости от обладания мирозданием и не принесла скорби.

Бог сотворил тебя на земле, чтобы ты господствовал над всем живущим на ней, при этом являясь сродным с ним по общему [материальному] естеству. Однако же тебя, земного, Бог не уравнял с ним настолько, чтобы лишить равенства с небесными, как обладающего небесной [разумной] душой. Так что ты имеешь разум вместе с Богом и общие тела с животными. Итак, Он дал тебе душу с Небес, а тело от земли, чтобы через твое посредство была учреждена и сохранена гармония между Небом и землей.

Но чтобы прибавить и еще нечто к твоей чести, вот что изобретает твой Творец: вкладывает в тебя Свой образ, чтобы этот Его видимый всегда образ делал видимым для [человеческих] очей невидимого Создателя. И Он также уступает тебе на земле Свое место, чтобы наместник Господень, обладая столь богатым миром, не оказался бы совершенно ничего лишен.

Но если это так, то почему же некоторые считают безчестием, что Бог, сотворивший все это в тебе, воспринял то же самое и в Себя и восхотел истинно явиться в той человеческой природе, в которой прежде благоволил открыться лишь через посредство Своего [заложенного в ней] образа? Почему же Он не мог сделать так, чтобы та человеческая природа, которая ранее получила достоинство быть образом Божиим, теперь не стала бы Его Собственной?

Дева зачала, и Дева родила Свое Дитя. Пусть не смущает тебя зачатие. Пусть не смущает тебя и Рождение. Ведь девство отнимает здесь возможность всякого безчестия. Да и какое может быть безчестие, если Божество вступает в союз с этой девственностью, всегда любезной Ему как раз по причине ее непорочности? Здесь посредник и истолкователь — ангел, невестоукрасительница — вера, помолвка — чистота, приданое — добродетель, судья — совесть, совершитель — Бог. Здесь зачатие — целомудрие, рождение — девство, Матерь — Дева.

Пусть никто не судит об этом по-человечески. Пусть никто не испытывает небесное таинство земным образом. Пусть никто не мерит посредством [человеческого] опыта это чудесное явление. Пусть никто из ложного благочестия не впадает в нечестие. Пусть никто не низринется в погибель с пути спасения.

Если же кто желает узнать больше, да обратится к [ветхозаветному] Закону и посредством Закона да познает Закон: пусть познает действия Творца из Его творческой власти. В Законе сказано, что Бог создал человека для жизни, что Он повелел земле ради человека произвести из себя плоды, что Он заповедал зверям, скотам и животным подчиняться власти человека, чтобы человек, не зная трудностей, болезней и печалей, наслаждался блаженством и радостями.

Но человеку позавидовал ангел, некогда считавшийся одним из первых [у Бога], который не захотел, чтобы человек все это имел, и который пожелал уж лучше обратиться в дьявола, чем видеть человека пребывающим в такой славе. Воспламененный этой завистью, [дьявол] с обманом приступил к жене и убедил ее вкусить от запретного плода. Дева же в свою очередь убедила девственника, своего мужа, и ниспровергла их прежнее счастливое [райское] пребывание, подав ему смертоносную пищу, яд греха. И таким образом [именно дева], созданная [Богом] для утешения [Адама], сделалась главной виновницей [людских] падения и гибели.

Плодами этого оказались и первый грех, и начало смерти, и труд, и страдание, и стоны. Отсюда нам всем передалось горькое состояние рабства. Человек, бывший прежде господином над всеми созданиями, оказался рабом твари; тот, кого раньше все боялись, теперь сам начал их страшиться; и тот, который раньше со властью царствовал над тварью, ныне едва превозмогает [ее] посредством хитроумных приемов.

Отсюда, братья, и в Рождестве Христовом совершается вот какой порядок. К деве [Еве] приходил дьявол, к Деве Марии приходил ангел, чтобы то, что ниспроверг злой ангел, исправил бы ангел благой. Первый [ангел] обратил [деву Еву] к неверию, второй же [ангел Деву Марию] — к вере. Та поверила злому советчику, Эта же — Творцу Богу.

Итак, Христос рождается, чтобы Своим Рождеством обновить нашу поврежденную грехом человеческую природу. Он проходит младенческий возраст, принимает пищу, проживает годы человеческой жизни, чтобы исполнить [в Себе] тот единственный и совершенный возраст, в котором Он [некогда] Сам создал [первого человека]. Ныне Господь поддерживает [силы] человека, чтобы он не смог пасть и чтобы тот, кого прежде Бог сотворил земным, теперь сделался небесным. Человека, оживотворенного некогда [в Раю] духом, [дыханием жизни] (см. Быт. 2:7), Господь животворит теперь Духом Божественным. Таким образом Христос возводит всего человека к Богу, чтобы и грех, и смерть, и труд, и болезнь не имели в нем места. Все это подается нам через Господа нашего Иисуса Христа, истинного Бога, Который живет со Отцом и царствует в единстве со Святым Духом, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

Когда наш Господь и Спаситель явился во плоти на земле, то ангелы, составив небесный хор, возвестили благую весть пастухам, провозгласив: не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям (Лк. 2:10). От этих святых ангелов и мы также позаимствуем тот гимн и благовествуем вам великую радость. Ибо сегодня Церковь пребывает в мире, а еретики в гневе. Сегодня корабль Церкви у [надежной] пристани, ярость же еретиков потопляется во глубине волн. Сегодня, братья, пастыри Церкви находятся в безопасности, а еретики в ужасе. Сегодня овцы Господни в надежном месте, а хищные волки пребывают в неистовстве. Ныне виноградник Христов изобилен, а делатели беззакония — в нищете. Сегодня христиане превознеслись, а враги истины смирились. Сегодня возлюбленные чада Христовы в веселии, а диавол в слезах. Сегодня ангелы ликуют, демоны же в смущении. И зачем много говорить? Сегодня Христос, Который есть Царь мира, придя к нам с миром Своим, изгнал всякое несогласие, раздор и вражду. И как небо освещается сиянием солнца, так и Он озарил мирным светом Свою Церковь. Как сказано: ныне родился вам… Спаситель мира (Лк. 2:11). Насколько же твердо основание мира для христианской веры и какова небесная красота алтаря Господня! Насколько же желанно само имя — «мир»! «Мир» есть имя Самого Христа, как и апостол говорит: Он есть мир наш, соделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди преграду, упразднив вражду Плотию Своею (Еф. 2:14–15). Эти оба [— то есть разделенные и немирные — ] прежде пребывали в противоборстве по зависти диавола. Но подобно тому, как когда выходит Царь, очищаются городские улицы и весь город увенчивается различными украшениями и цветами, чтобы здесь не осталось ничего недостойного царского величия, так и ныне, при приходе Христа, Царя мира, пусть удалится из нашей среды всякая печаль. И пусть силой блистающей Истины да изгонится ложь, и да бежит раздор, и да воссияет согласие. Нам приходится часто видеть, что когда два царя или же два брата изображаются на одной картине, тогда искусный живописец, чтобы показать знаки существующего между ними единодушия, поставляет позади них [символическое] изображение в женском одеянии — фигуру согласия, которая, обнимая обоих своими руками, показывает, что они, которые хотя и разделены телами, согласны между собой душами и волями. Так же и ныне, мир Господень, стоящий посреди нас с трепещущей [от волнения] грудью, соединяя нас друг с другом, ясно и ощутимо заключает всех нас в свои объятья и наставляет нас, чтобы мы, хотя и имеющие разделенные тела, соединив [друг с другом] руки, соединили в единстве и в согласии и наши души. И так, без сомнения, сбывается слово пророка, говорящего: и совет мира будет между тем и другим (Зах. 6:13). Вчера наш общий Отец приветствовал всех нас мирным евангельским словом, ныне же и мы [подобно Ему] несем свидетельство о [даруемом Им] мире. Он обнял нас мирным словом, как нежными руками. И теперь мы с широким сердцем и распростертыми руками приходим к Нему с плодами и дарами мира. Вражда уничтожена. Красота мира содержит собою все. Дьявол плачет, рыдают демонские полчища. Небеса веселятся, радуются ангелы, ведь им особо и свойственен мир. Дивятся небесные силы, среди которых бьет приснотекущий мирный источник. Но и земные также освежаются, пусть и малыми струями, ниспадающими к ним из этого [небесного] источника. Потому-то мир восхваляется и превозносится и святыми на земле, и ангелами на Небесах, наполняющими горнюю высоту восклицаниями: слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение! (Лк. 2:14). Вы видите, братья, как и небесные и земные взаимно посылают [друг другу] дары мира? Небесные ангелы благовествуют мир живущим на земле. А земные святые, составив таинственный хор, восхваляют Небесного Христа, Который есть Мир наш (Еф. 2:14), также единодушно восклицая: осанна в вышних! (Мф. 21:9). Так давайте же и мы скажем вместе с ангелами: слава в вышних Богу, унизившему дьявола и возвысившему Христа. Слава в вышних Богу, изгнавшему вражду и утвердившему мир. Слышите ли, братья, ликующий хор ангелов, воспевающий: Слава в вышних Богу, и на земле мир!

Скажу же вам и о хитрости дьявола. Вы даже не догадываетесь, насколько он коварен. Видит он прочность и твердость нашей веры, видит огражденное святостью догматов благочестие, видит плоды добрых дел. Потому-то он и приходит в неистовство, беснуется, разгорается яростью, стремясь разрушить согласие, искоренить любовь и милосердие, расторгнуть мир. Но мир будет всегда пребывать с нами. Аминь.